Текст книги "Люби, Рапунцель (СИ)"

Автор книги: Катти Карпо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– За что? – напряглась девушка.

– Схитрила чутка. Когда подтвердила твою уверенность насчет беспомощности Яши. Ну, после коктейльчика. – Регина опасливо хихикнула. – На самом деле у него слабая восприимчивость ко всему, отчего мутится рассудок. Хотя и судить могу только по препаратам, которые он вынужден был принимать. Но с уверенностью скажу, что такая мелочь, как алкоголь, тем более в качестве добавки, не окажет на него существенного воздействия. Возможно, в первый час, а то и два, его будет мутить и шатать, но затем…

– Он протрезвеет, – закончила Даня с таким видом, будто хотела отгрызть кому-нибудь что-нибудь.

– Именно. – Регина, игнорируя перемену в настроении девушки, игриво тюкнула ее пальцем в нос. – И еще кое-что… Когда-то давно Яшка порой и правда был беспомощен. Но сейчас, после всего, через что он прошел, беспомощным его назвать язык не повернется…

Проигрывая вновь и вновь последние слова Горской, Даня утомленно пыталась вызвать у себя прежнюю злость. Но не получалось. Выводы, которые напрашивались сами собой, были до жути странными.

Значит, тогда в квартире Яков уже освободился от воздействия алкоголя и понимал, что происходит? И что делала она? Притворялся беззащитным. И не сопротивлялся.

Почему?

Даня остановилась напротив двери своей квартиры.

Вчера, придавливая Якова к мягкому одеялу, она чувствовала себя хищником.

Но что если хищником была вовсе не она?

Прихожая встретила владелицу абсолютной темнотой. Покряхтев, Даня наконец стряхнула с себя обувь и только потом потянулась включить свет.

– Гадство, блин!

Ругань вырвалась первой, а уж потом отреагировало тело – она вздрогнула. Посреди коридора, положив ногу на ногу, сидел на пуфике Кира. Причесанный и опрятный, в белой рубашке и брюках. Округлые очки вычищены до блеска, руки сложены на груди, на лице – выражение нейтрального спокойствия. Как у бдительного начальника, который подкарауливает на выходе подчиненных, задумавших свинтить с работы раньше положенного. Хотя с учетом ситуации «бдительный начальник» ныне словил работничка, который серьезно проштрафился, опоздав на службу.

– Доброе утро, – не выходя из роли, предельно вежливо поздоровался Кира.

– Доброе. – Даня машинально втянула щеки и прикусила их изнутри, чтобы в порыве чувств не выдать что-нибудь грубое, о чем точно могла бы потом пожалеть.

– Ты не пришла ночевать, – констатировал брат. Весьма дипломатичный подход к разговору. Если бы он начал наезжать на нее и обвинять в опозданиях, то Даня с удовольствием подкинула бы дровишек в этот разгорающийся костер конфликта. А что ответить на простое утверждение? Скорее всего, ограничиться тактичным признанием мелких косяков.

– Я и не обозначала заранее конкретное время своего возвращения. Мероприятие затянулось. – Она стряхнула с себя пальто и, вспомнив об особенностях своего внешнего вида, добавила: – Я переоделась у нашего визажиста. А потом посетила персонального тренера моего подопечного. По делам.

Отчасти это была правда. Да и Регина вряд ли обидится на то, что ее назвали «персональным тренером».

– Лёля и Гера еще спят? – Даня нацелилась на дверь в ванную комнату. Душ, много мыла и море воды. Хотя это вряд ли смоет с ее совести последствия глупых порывов.

– Спят. И восьми еще нет. – Кира последовал за ней.

Даня ощущала его прожигающий взгляд. Мнительные опасения насчет того, что проницательный братец может догадаться об ее не слишком аскетических ночных похождениях, мучили и без того растерзанный разум.

– У тебя телефон отключен.

– Разрядился. Подкинь зарядку.

– Как прошло? – Юноша встал в проеме, не позволяя ей прикрыть дверь.

– Шумно. И много бесячных людей.

– Тебе не привыкать с такими работать.

– Ну да, раньше и кого похуже встречала. – Кира не торопился оставлять ее наедине с собой, поэтому, следуя установке тактичности, девушка неохотно поддержала беседу. – Так ты… Успел уже подвергнуть пытке блинную смесь?

– Только намешал в миске. – Кира по-прежнему держался отстраненно, лишь в глазах за стеклами очков метались огни, выдавая скрытое внутри буйство эмоций. Что же он хотел рассмотреть в сестре прежде, чем начать откровенный разговор? Возможно, желал удостовериться, что она все еще та, кому они, маленькие позабытые мальчишки, могут довериться?

– Оставь. Я приготовлю. – Даня потянулась к дверной ручке. – И принеси мне, пожалуйста, майку и брюки. Те, с рисунком лисят.

– Запах непонятный. – Кира нахмурился и перехватил ее руку.

«Вонь алкоголя все еще не выветрилась? Регина ничего не сказала. А этот… Унюхал же, щенок мелкий».

Она сбросила руку брата и демонстративно потянула на себя дверь.

– Наверное, пролили на меня что-нибудь. Гадость какую-нибудь. Это же был практически банкет. С танцами… – Даня закашляла. Память не преминула услужить и подкинула яркую картинку ее собственного «танцевального выступления». – Штаны неси.

Под душем девушка пробыла достаточно долго. Ни о какой экономии воды не могло быть и речи.

«Как же это произошло? – Даня смотрела на свои оголенные ноги, но даже ей не хватало выдержки любоваться этим зрелищем больше десяти секунд. Руки так и тянулись прикрыть мерзкие раны. – Как же его не стошнило? Меня-то от себя тошнит, а он ведь весь такой чувствительный…»

Она присела на корточки и подставила под теплые струи спину. Во время близости с мужчинами она никогда не позволяла раздевать себя полностью. Изворачивалась и прилагала уйму усилий, чтобы у партнера не было возможности рассмотреть ее увечья.

«А что же случилось вчера? Я проснулась в платье, а значит, его не снимала. Может, инстинкт самосохранения сработал, и мне хватило ума прикрыть ноги тканью? Чулки-то я с себя стянула… О, дьявол! Как будто это самое страшное, блин! Нашла, о чем волноваться, тупица Шацкая! Не шрамы твоя насущная проблема, вовсе не они. Как теперь выпутываться из всего этого дерьма? Я не озаботилась всерьез поисками другой работы, поэтому не сумею вот так запросто бросить эту. Если только…»

Даня выскочила из душа и бросилась к мобильному, который оставила заряжаться на полке – здесь же, в ванной комнате. На экране горели уведомления: пропущенные звонки от Киры.

Один пропущенный от Принцессы. Странно. С другой стороны, хорошо, что не закидал ее сообщениями.

«Может, он тоже в растерянности? – Даня так и не поняла, была ли эта мысль пронизана надеждой или все же отчаянием. – Хотя с утра растерянным он точно не выглядел. Спрашивается, какого черта, Левицкий?! Поделись секретом!»

Быстро набрав сообщение Владимиру, Даня, не позволив себе терять время на лишние раздумья, тут же его отправила.

«Я сильная. Я все смогу, – сказала она своему отражению. Из зеркала на нее глянула пугающе бледная девушка. – Мне нужна только я сама».

Потратив еще пять минут на уборку натекшей с нее на пол воды, Даня переоделась, дополнительно посушила волосы полотенцем и методично похлопала себя по щекам – да так, что аж зубы свело.

«Ну, все, в бой. Пора исправлять ошибки».

Даня распахнула дверь.

– Бл… блин, – быстро исправилась на менее разрушительное ругательство. – Какого вы тут столпились всей стаей?!

Перед дверью в ванную комнату в ровный рядок выстроилась вся троица Шацких. Близнецы сонными не казались, но, судя по встопорщенным волосам Лёли, их совсем недавно стряхнули с постели.

– Зачем ты их разбудил? – прошипела Даня, обращаясь к Кире.

И тут заметила, насколько тот мрачен. Грозовая туча над штормовым морем.

– Я что, слишком долго проторчала в ванной, и вы организовали выдачу номерков в очереди? – хотела отшутиться, но пойманная атмосфера настроения наполнила интонации той же угрюмостью, которую распространял вокруг себя Кира.

– Нет. – Старший из братьев покосился в сторону коридора, уводящего к его с близнецами комнате. – У нас гости.

* * *

Наглость? Самоуверенность? Бесстыдство? Или экзотическое ассорти с добавкой всего и сразу?

Даня задавалась этими вопросами весь тот короткий промежуток времени, который заняло преодоление пути от входа в комнату до дивана. Оценив усилия близнецов, попытавшихся сносно заправить после себя свой двухъярусный лежак после внезапного утреннего подъема, и общий уровень беспорядка в помещении, где на постоянной основе проживали дети, девушка наконец сосредоточила внимание на посетителях.

Один из них – Владислав, одетый в лучших традициях агентов из «Матрицы» – в черный костюм и, судя по выпрямленной спине и высоченному росту, вот-вот готовый почиркать макушкой потолок. Молодой водитель стоял позади кресла с видом бдительного охранника и смотрелся весьма эффектно на фоне плюшевого белого кролика на стене. Игрушечного зверя выиграла Даня в последнюю ее и братьев прогулку, а так как в детстве никого из них не баловали подобными игрушками, Шацкие затруднились придумать ему достойное применение и совместными усилиями приговорили кролю к казни через повешение на стене.

А второй посетитель, уютно устроившийся в кресле… Маленький. Наглый. Зараза. Самоуверенный упыреныш. Нахальный, дерзкий, беззастенчивый паршивец.

Бесстыдная Принцесса.

Яков Левицкий.

Бодрый и свеженький. Отлично расчесанные волосы забраны в высокий хвост. Кожа сияет, глаза блестят, поза «расслаблен, потому что знаю наперед, что и как буду делать». Темный пиджак, черная рубашка, тонкий белый галстук, (за который удобно хвататься и тянуть!), и брюки в крупную черно-бордовую клетку. Нога на ногу, локоть на подлокотнике, кулак вжимается в бледную щечку, взгляд исподлобья преисполнен пронзительности. Сидеть в видавшем виде кресле, как на инкрустированном драгоценными камнями троне, – на это нужен истинный талант. Да если бы Яков плюхнулся на настоящий трон и развалился бы на нем так, что с одной стоны торчали кеды, а с другой – белобрысая головенка со сдвинутой на бок короной, то и в этом случае он каким-то непостижимым образом сохранил бы королевскую величественность и ангельское очарование.

Это природный феномен.

Феномен по имени Яков Левицкий.

Личная катастрофа. Проклятие. Посланный высшими силами шторм.

Ей одной, Даниэле Шацкой.

Даня преодолела весь путь молча. Медленно присела ровно на середину дивана. По бокам от нее тут же устроились близнецы, а рядом с диваном встал Кира, нерезультативно скопировав мощную позу Владислава.

Как же нелепо они выглядели! Особенно на фоне Якова и Владислава – этакого образца благополучия прямиком из высшего света. А вот семья Шацких: Даня в домашней поношенной одежонке и с волосами, с которых все еще капала вода, растрепанный Лёля, Гера с отпечатком уголка подушки на щеке. Пожалуй, приемлемо из всех них выглядел только Кира. Может, его и надо было представителем на эти переговоры посылать?

«Ты совсем ошалел заявляться сюда вот так запросто? – Даню так и подмывало это спросить. – Совсем ту-ту?»

– Привет. – В светло-зеленых глазищах сверкнула искорка. Что-то такое шкодливое и явно не терпящее скуки бытийных ограничений.

«Только бы не додумался что-нибудь ляпнуть, – мысленно взмолилась Даня. – Ты, гаденыш, меня в тупик загоняешь».

– Здравствуйте, – поздоровался Владислав.

Лёля и Гера нервно завозились и пробубнили ответное приветствие. Похоже, в их памяти все еще жило воспоминание о выходке Владислава: проболтаться пару минуток подмышками у громилы – то еще удовольствие.

«Ох, лучше бы Василина вместе со всем опекунским драконьим отделом в гости заявилась».

– Что-то срочное? – деловито поинтересовалась Даня. – У нас выходной, Левицкий. И у тебя тоже. Как менеджер тебе напоминаю об этом. И зачем Владислава напряг и заставил себя возить?

– У Владислава сегодня не выходной, – откликнулся Яков.

– Да, у меня рабочий день, – подтвердил водитель.

«Акцент моего вопроса был на другом». – Даня бесшумно выдохнула и постаралась унять бешено колотящееся сердце. Если станет дергаться, Лёля и Гера почувствуют ее состояние.

– У нас дело, не терпящее отлагательств. – Голос Владислава, как и всегда, был пронизан монотонным звучанием. Но, как ни странно, эта особенность в его присутствии вовсе не повергала в скуку. И дело было даже не во внушительности вида Владислава. От него просто веяло надежностью и прочностью характера.

Ничего удивительного, что не способная усидеть на месте Регина запала на него. Даня с легкостью могла представить их вместе. Ведомая безумными порывами творчества женщина, нетерпеливо скачущая вокруг высоченного молодого мужчины – этакого эталона спокойствия и рассудительности. Она бы ударяла по нему волнами безудержного вдохновения, стремясь поделиться мыслями, идеями, желаниями, а он бы внимательно выслушивал ее, сохраняя на лице невозмутимость, но в то же время позволяя себе ласковые полуулыбки и мягкие прикосновения. Она бы неслась вперед, а он бы следовал за ней, аккуратно и, возможно, даже незаметно для нее помогая ей обойти препятствия, поддерживал бы в те мгновения, когда она теряла равновесие и слетала с намеченной дорожки, и сохранял прочность крепости их общих чувств. А уж для такого сдержанного и малость суховатого на эмоции парня, как Владислав, пышущая энергией Регина – просто находка. Она бы с радостью делилась с ним своей бодростью, не давала бы заскучать и постоянно раскрашивала бы мир вокруг него яркими цветами одним лишь своим присутствием.

Наверное, сейчас размышление о судьбе находящихся рядом людей был лучшим способом для Дани унять внутреннюю дрожь. Всегда легче учить жить других, чем бросаться в запутанные дебри собственной жизни.

– И что за дело? – Кира был предельно вежлив. Может, предыдущие разговоры и возымели эффект. Или брат наконец сумел удержать в памяти мысль о том, что белобрысый паршивец в кресле – единственная прокормка их маленькой семьи в ближайшее время.

– Костюм привезли,братец. – У Якова даже выражение лица на миг изменилось, когда он проговаривал «бра-а-атец». Едва не облизнулся – ей-богу, будто нямку слопал. – Костюм для другогобратика. – Еще одна нямка благополучно слопалась.

«Я ему врежу», – разъяренно подумала Даня.

Удивительно, но в этом коротком диалоге промелькнула прежняя атмосфера – та самая, что была создана в первую встречу Киры и близнецов с Принцессой. Вернулся прежний Яков – задиристый, не терпящий упреков и безгранично уверенный в себе. Тот, что называл ее «дрянной уборщицей».

Следующая мысль едва не спровоцировала у Дани громкий смешок. А ведь «тот» Яков никуда и не пропадал. Он таким и был и по-прежнему остается. И все его стороны и эмоции – это он, Яков Левицкий. Вот только, похоже, ей открылось намного больше, чем положено статистам из массовки его жизни.

– Мой костюм? – Лёля заметно оживился и нетерпеливо заерзал.

«Костюм для фестиваля? – Изумлению Дани не было предела. – Правда, что ли? Когда успел? Он тогда был серьезен? Насчет абсолютно невыгодной для него сделки: платье на костюм? Неужели они с Лёлей общались не только в то утро после ночевки? Ах ты, шпана смазливая! С моими малолетками еще успел сконтачиться! Да какие силы вообще способны остановить тебя, гаденыш?!

– Костюм? – Кислая мина Киры, по ходу дела, только сильнее развеселила Якова.

– Костюм. – Левицкий с удовольствием включился в игру в «эхо». – Я же дал обещание.

«Наверное, рожа у меня сейчас точь-в-точь как у Киры». – Даню потряхивало. Счастливый Лёля буквально подпрыгивал в предвкушении, и от этого трясся весь диван. Однако мальчик, похоже, ждал особого разрешения сестры, потому что не стартанул с места даже тогда, когда Владислав поднял повыше, чтобы увидели все, темно-синий подарочный пакет.

– Дело действительно не терпело отлагательств, – с наисерьезнейшим видом поведал Владислав. – Потому что мероприятие состоится совсем скоро. Требуется оставить время в запасе, если придется добавить правки в костюм.

Даня прямо ощущала, как черты ее лица искажаются, собираясь в маску из смеси недоверия и скептицизма. Представительный Владислав, образ которого, мягко говоря, внушал панику при первом взгляде, а его самого можно было принять скорее за непробиваемого телохранителя, чем за простого водилу, рассуждал о необходимости хорошей подготовки какого-то там костюмчика для какого-то там ребятенка так, словно участвовал в разработке операции по защите высокопоставленного посла на вражеской территории.

«И все из-за него! – Даня не удержалась и кинула на Якова взгляд, полный яростного недовольства. – Да чтоб я поверила, что все только из-за какого-то там фестиваля!»

– Можно я посмотрю?

Девушка скосила глаза. Точно, без команды Лёля не дернется. Видимо, она пропустила момент, когда вдруг стала вожаком этой шумной стаи щенят.

– Это выполнение условий сделки, – напомнил Яков, не глядя, протягивая руку назад. Владислав тут же передал ему пакет. – Бери, братик.

«Если осажу его прямо сейчас, то окончательно потеряю контроль над ситуацией, да?» – Даня снова глянула на Лёлю.

Сколько же радости было в этих глазенках!

«Черт».

– Даня, – предостерегающе позвал Кира.

– Раз пообещал, – неохотно буркнула она. – Обещания нужно выполнять.

– Люди должны выполнять обещания. – Яков встал навстречу кинувшемуся к нему Лёле. – А слово мужчины – непоколебимый гранит. – Передал пакет мальчонке и посмотрел через плечо на девушку.

Даня стиснула зубы. Фразы про обещание и слово мужчины – в точности то же, что говорила она ему в тот день, когда намертво вцепилась в его волосы, не позволяя сбежать от Глеба.

«Скажи, разве сейчас ты только перед собой в ответе?»– бездумно разбрасывалась она тогда пафосными фразами. И не знала, что одна встреча перевернет ее жизнь вверх тормашками.

– Гера! Смотри! – Лёля пребывал в полном восторге. С его руки свисало что-то черное и моталось из стороны в сторону.

Гера неуверенно покосился на Даню. Не дождавшись от нее хоть какого-то намека на запрет, мальчик присоединился к брату. Взгляд Киры ощутимо сверлил ей спину.

«Всем не угодишь. И вообще не выводите меня из себя!»



– В прихожей остался еще один пакет. – Яков, казалось, был доволен реакцией Лёли. – Там маска и еще несколько деталей. Сейчас принесу.

Он направился к выходу из комнаты и скрылся в коридоре.

– Я помогу. – Даня вскочила с дивана. – А вы проверьте, подходит ли костюм и нужно ли вносить коррективы.

– Я тоже помогу. – Кира двинулся было за ней, но тут Гера вцепился в его рукав. Напряженный взгляд мальчика недвусмысленно прошелся по Владиславу, а потом в нем мелькнуло отчаяние.

«Побаивается пока с ним оставаться, – поняла Даня. – Лёля бы тоже затрухал, если бы не был так занят».

«Хочешь оставить братьев с посторонним?» – одними губами спросила она у Киры.

Тот недовольно скорчил рожу.

«Оставайся здесь!» – больше не церемонясь, прямо приказала Даня.

Она успела добраться до цели как раз вовремя. Яков стоял посреди коридора и поправлял перекрутившиеся на подарочном пакете ручки.

Он успел только голову поднять, когда набросившаяся на него Даня с силой пихнула его всем телом в бок. Следуя заданной траектории, Яков влетел в комнату девушки. Молниеносно заперев дверь, Даня рванула к Левицкому, который, качаясь, балансировал на носочках возле ее дивана, чтобы вернуть себе равновесие.

Еще один толчок в спину лишил его и этой толики устойчивости. Яков рухнул на ее постель, уткнувшись носом в подушку.

Глава 20. Пытка попыткой

Совесть Даню не мучила. Она была в доле.

Упершись левым коленом в покрывало, девушка присела на поясницу Якова. Наклонившись, заломила ему правую руку за спину и угрожающе ткнула локтем в подушку около его правой щеки.

Что ж, быстро учится не только Яков Левицкий. Даниэла Шацкая тоже способна схватывать налету. Так что в дело пошел слегка переработанный прием, ранее прочувствованный ею от исполнения Регины.

Левицкий нарвался. Выбесил ее так, как не смог никто еще в этом бренном мире.

– Ой, ой, ой. – Яков пошевелился и, повернув голову, глянул на нее снизу вверх. – Это был запрещенный прием. И меня бить нельзя, если ты забыла,менеджер.

– Я могу треснуть там, куда не доберется ни одна камера.

– Зато ты добралась…

– Чё сказал?!.. – Даня подтянула вторую ногу на диван и с силой сжала коленями бедра Левицкого. – Совсем страх потерял?

– Сложно сказать. Я мало чего боюсь.

Для неожиданно плененного и вроде как подвергавшегося пыткам Яков слишком уж уютно устроился в чужой постели. Поводил щекой по подушке, выбирая наиболее удобное положение и лучший обзор на восседавшую на нем девушку, а потом вдруг полностью расслабился.

– Не то чтобы я жду чего-то особенного, но ты могла бы и порадоваться за брата.

– Ты меня пристыдить удумал, что ли? – неприятно удивилась Даня. В отличие от пленника терять бдительность она не собиралась.

– Нет. Всего лишь выполнил обещание. А заодно осчастливил твоего брата. По-моему, все здорово. А если еще и костюм сразу подойдет, то он успеет…

– Хорош патокой изливаться.

– Странно, что злишься ты. Руку-то заломили мне.

– Я злюсь, потому что ты посмел заявиться сюда после всего!.. – У нее сорвался голос.

– После чего?

«Такое чувство, что это меня невинности лишили. – Чаша терпения Дани давно уже была переполнена. – Приходит ко мне домой, ведет себя как ни в чем не бывало. Будто ничего не случилось!»

– Знаешь, – прорычала она сквозь зубы, – теперь я в курсе, что ты устойчив к алкоголю. И к моменту, как мы вчера добрались до твоей квартиры, его воздействие давно прошло.

Яков на это ничего не ответил. Лишь скосил глаза в сторону, хотя до этого пялился на нее безотрывно.

– Ладно. – Даня ощутимо сжала его запястье. – Ты только притворялся беспомощным. Ведь так? Ты не такой уж хрупкий, каким выглядишь. И сейчас… – Она уставилась на свои пальцы на его заломленной руке. – Ты тоже не беспомощен. Хотя я и держу изо всех сил, ты все равно легко можешь освободиться? Да?

Яков отвернулся и уткнулся в подушку.

– Эй!.. Ох…

Внезапно он приподнялся прямо с ней, на миг превратившись в этакую ретивую лошадку, а потом в несколько неуловимых движений перевернулся и бухнулся обратно. Даня, потеряв равновесие, качнулась вперед и уперлась ладонями в подушку по обе стороны от его головы.

– Осторожно, здесь хрупкий субъект, – предупредил он, демонстративно умещая руки вдоль тела с видом «ничего не трогаю, лежу себе тут тихонько полеживаю».

– Как ты?.. – Даня устаивалась на свои руки так, будто готова была тут же их обрубить за неумение выполнять простейшие задания. Он находился к ней спиной, вжатый в одеяло. Она на него всем весом давила! – Да как ты вообще это сделал?

– Я гибкий. Странно, что ты не заметила.

– Смеешься надо мной? – Даня, чувствуя себя неповоротливым шкафом, принялась сползать с Якова.

Тот перехватил ее за запястье.

– Трусишь? – В его глазах заплясали чертики, а тон был наполнен вызовом.

– Что? – Даня поймала равновесие и осталась стоять в нелепой позе.

– Ты, по-моему, поговорить хотела. А теперь сбегаешь?

«Ах ты, малолетка недоделанный». – Она вернулась в исходную и шлепнулась обратно на него – всей своей тяжестью.

Вот только пребывание в таком положении сильно отличалось от предыдущей позы. Ведь теперь они находились лицом к лицу.

«Это мне что-то напоминает».

Ей бы полезно было обзавестись стыдливостью и ринуться от опасного юнца куда подальше. Однако если после всех громких высказываний она вновь попытается сползти с него, то тем самым признает, что поддалась на провокацию. Эта мысль удерживала ее на месте в этой нелепой и со стороны – весьма непристойной позе.

– Ты меня бесишь, Принцесса.

– Это хорошо. – Яков улыбнулся уголками губ.

– Что хорошего?!

– Равнодушие бы меня не устроило.

«Я все еще контролирую ситуацию? Или уже контроль на фиг потерян?»

– Ты передал Лёле костюм. Мерси, мерси. Я так понимаю, условия, которые мы якобы друг другу ставили, полностью выполнены? Короче, ты свалишь, наконец, из моего дома?

– Не совсем. Дела не завершены. Сдвинь коленку немного. – Яков чуть сместился и сунул руку в карман. – Мне нужно вернуть тебе кое-что.

У Дани перехватило дыхание.

«Спокойно. Спокойно. Я вовсе ни о чем таком не думаю».

– Я ничего не теряла.

– Тогда напомню тебе, Какао. – Яков просунул руку между ними и поднес ладонь к ее лицу.

Серьги и цепочка с жемчугом. Те, что мешали ей, и она лихо сбросила их куда-то на пол в квартире Левицкого.

– Они не мои. Я только временно носила их.

– Украшения шли составной частью к платью.

– Кто так решил?

– Я. Так что они твои. – Не дождавшись от девушки никаких действий, Яков наклонил руку. Серьги и цепочка соскользнули на покрывало и съехали в ямку за подушкой. – Платье пока не возвращаю. Нужно его почистить.

«Твою мать! – У Дани расширились глаза. – Только бы не покраснеть. Пожалуйста, не красней, идиотка!»

– Хорошо. Вернул. Доволен? Умничка. А сейчас…

– Нет, не доволен.

– Что теперь?! – не удержалась она от раздраженного восклицания.

– Хочу вернуть тебе еще одну вещь.

– Какую…

«Зачем только спросила? Есть еще время отступить? Нет, нет, нет. Ничего такого. Это же всего лишь Левицкий. Он не станет поступать глупо… Вот именно! Это, блин,Левицкий. Он не глупо будет поступать, а на фиг так, что башню напрочь снесет!»

Как и ожидалось, молчание девушки ничуть не смутило Якова. Он потянулся к другому карману с непроницаемым лицом. Его невозмутимость жутко раздражала. Если бы на Даню кто-то посмел бы усесться верхом, она бы тут же отколошматила наглеца. В нынешней же ситуации казалось, что Левицкий просто спускает ей все с рук. На секунду даже любопытно стало, насколько далеко он мог бы позволить ей зайти.

«Куда уж дальше?! – немедленно осадила себя Даня. – Зашла уже по самое не балуй. По макушку уже вляпалась. За все горизонты заглянула!»

Что-то зашуршало. Девушка затаила дыхание. Яков приподнял вещь, осторожно удерживая большим и указательным пальцами. Нечто тоненькое и на вид легонькое.

«Бл… – Только это – зато искренне – и смог выдать разум Дани. Следом нецензурными вагончиками пролетел еще один поезд мыслей. – Ах, ты ж… конфеточно-тортичный кусок… Принцессы!»

Трусики. Из разряда веревочка на веревочке под веревочкой и что-то там тканевое посерединке.

– Твои? – Вполне возможно, она пыталась пошутить. Но из-за слабого и в какой-то мере даже пищащего голоса попытка провалилась. А, может быть, здесь и не шутка подразумевалась… Данины чувства соединились в прочный вопяще-визжащий клубок, усыпанный пружинками паники.

– М-м… нет. – Судя по сверкающим глазенкам, паршивец от души наслаждался моментом.

«Садист… О, черт бы тебя, садист…»

Даня потянулась к нижнему белью.

Оп!

Рука Якова резко ушла назад – дальше края подушки.

– Ты что творишь? – Прочистив горло, выпалила Даня. – Ты реально чьи-то трусы в кармане все это время таскал?!

– Не «чьи-то», а твои.

– Не факт, – заартачилась девушка. В этом отрицании притаился отголосок детского упрямства. «Это не я съела конфетку! Это не я запачкала скатерть!»

Видимо, уловив те самые детские интонации и вдоволь полюбовавшись на растерянную и поджавшую губы Даню, Яков прыснул.

«Насмехаться еще удумал?!»

– Это твои. Чужие я бы не стал таскать с собой.

«О, все, крыша упорхнула вдаль. Что за разговоры мы ведем? Что за бред мы с ним несем?!»

– Не узнаешь? Ты же сама их с себя стащи…

Хлопс! Даня прижала ладонь к губам Якова, прерывая компрометирующую речь.

– Еще хоть слово, и я тебя придушу, – прошептала она и потянулась к трусикам.

Неуловимое движение, и рука Якова, сжимающая девичью вещичку, ушла в сторону. Тяжело выдохнув от бессилия, Даня выпрямилась и убрала руку ото рта Левицкого.

– Прямо восхищает, что у тебя духу хватает играть со мной в игры, – вкрадчиво заметила она, краем глаза намечая себе цель и готовясь к следующему рывку.

– Такая злобная сегодня. А вчера была нежной.

– Ни слова! Предупреждала же, ни слова! Чего ты от меня хочешь вообще?!

– Прямо сейчас? Просто хочу убедиться, что ты ничего не станешь отрицать.

– Чего отрицать? Не было ничего такого, о чем в принципе стоит задумываться больше чем на три секунды!

– Было. – Яков с видом «а я маленькая бяка, а я маленькая гнусь» свободной рукой принялся расстегивать рубашку. – У меня следы остались. От укусов. Ах да, у тебя настроение все-таки переменчивое: от нежности прямо в дикость срывает, и…

– Предъяви, блин, мне моралку тогда в судебном порядке! – Даня поспешно прижала ладонь к руке Якова, не позволяя закончить дело и оголить грудь.

– Мне деньги ни к чему.

«Кто из нас сильнее болен на голову?!»

– Слушай, у нас ведь там… – Даня чуть не взвыла. Она взрослая женщина, а сейчас почему-то мнется, мямлит и не в состоянии задать наиглавнейший вопрос.

– Мы предохранялись.

«О, слава небесным, или какие там наверху силы обитают?!»

А как он это сказал! И ни черточки на смазливой роже не исказилось. Ни один мускул не дрогнул. Ни намека на стыдливость. А ведь при первой встрече его легко можно было спутать с подростком. А ныне – прям «я ответственный мужик и, когда надо, со всей ответственностью чехлю свое хозяйство».

От постоянной нервотрепки Даню уже слегка подташнивало. Радовало только, что одной проблемой стало меньше. Яков не стал бы врать по поводу таких серьезных вещей.

– Что тебе надо от меня? Хорошо, некоторые детали я частично вспомнила, хотя на это и потребовалось время. Но давай начистоту, Левицкий. Надеюсь, ты понимаешь, что произошедшее ничего не значит?

Глава 21. Лекарство от любопытства

Достаточно страхом упиваться. Не решаемых проблем не существует. Всегда можно найти выход.

Даня переместилась на край дивана и, приняв серьезный вид, сложила нога на ногу. Яков тоже поднялся и, настороженно поглядывая на нее, устроился рядом, при этом не спеша покидать належанное местечко. Его плечо прижалось к ее спине.

– Слышал меня?

– Да.

– Понял меня?

– Нет.

Вот и поговорили.

Даня прислушалась к звукам, слышимым из-за двери. Гул голосов доносился издалека. Пока все тихо, остальные заняты примеркой. Главное, чтобы Кира не пришел проверять, по каким причинам они так долго отсутствуют, до того, как она решит все дела с Яковом. Если вовремя не избавиться от его влияния, ситуация ухудшится.

Слова Регины прогонялись в голове заезженной пленкой и никак не желали убраться в глубины подсознания вместе с прочим ненужным мусором.

Влюблена? Она? Как же. Единственной причиной ее увлечения этим белобрысым созданием могло быть лишь любопытство. Даню с детства тянуло к непознанному. Хотелось узнать все самой, прочувствовать на практике, выяснить детали. В детстве в плен ее неуемной жажды расширить кругозор часто попадали иностранные туристы. Другие люди из другой страны с другими системами взглядов. Жуть как интересно! Бедняжки, попавшие в поле зрения маленькой Даниэлы, были заранее обречены на пытку «вопрос-ответ-вопрос-вопрос-вопрос-стоять-бояться-у-меня-еще-вопрос». На свободу пленники отпускались только тогда, когда девочка начинала ощущать информационную сытость.