Текст книги "Люби, Рапунцель (СИ)"
Автор книги: Катти Карпо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
«Э, э, э, господа, перебор с вежливостью». – Даню пробил озноб. Обычно Владимир не задерживался рядом с теми, с кем его кто-то знакомил. Перекинувшись парой ничего не значащих фраз, он с предельной корректностью удалялся в закат. Те же, кто удостаивался значимой и полноценной беседы, всегда были избраны им самим. Севастьянов предпочитал самостоятельно выбирать объекты для долговременного знакомства. Но сегодня система явно засбоила. С Левиным его познакомила Даня, однако интерес не был утрачен, а Владимир не спешил покидать их компанию.
Как, впрочем, и Глеб Левин. Тоже никуда не спешил.
Музыка в зале стала чуть громче. Гости оживились.
Даня вдохнула поглубже, размышляя, как бы половчее разрядить обстановку.
А в следующее мгновение утратила связь с полом. Чья-то рука оказалась под коленями, теплая ладонь прижалась к обнаженной спине.
Кто-то просто взял и подхватил ее на руки прямо посреди разговора…
Глава 3. НЕ МОГУ СКАЗАТЬ НЕТ
Незапланированная невесомость длилась недолго. Пол-оборота, и вот уже ноги отпущены на свободу, а каблуки скользят по полу, тщетно стремясь к устойчивости. Даня отпустила шею, которую обхватила в момент «похищения», и вцепилась в рукава «похитителя». Быстро равновесие обрести не получилось. Удивительное дело, как она до сих пор умудрялась вышагивать в таком платье и не рухнула на первой же ступеньке, обвернувшись подолом в красочный рулетик?
Эффектно – больше и нечего сказать.
Даниэла Шацкая, судорожно цепляющаяся за все, до чего могла дотянуться, и уповающая на ладонь, что продолжала уверенно прижиматься к ее спине, полностью принимая на себя роль опоры.
А рядом с ней – ее Личная Катастрофа.
Яков Левицкий.
Его ладонь.
Его вариант исполнения организованного похищения.
Его время властвовать.
Это было что-то легкое, порхающее. Словно завершающий элемент танцевальной программы. Яков буквально вытянул ее из компании Глеба и Владимира и расположил так, чтобы самому стать живым препятствием между ней и мужчинами. Теперь он стоял, повернувшись вполоборота, и смотрел на них через плечо. На его губах застыла ухмылка.
Устойчивым положение Дани назвать было сложно. Но это ничуть не помешало ей отвлечься на образ Якова. Снежно-белая рубашка и такого же цвета брюки, четко вырисовывающие стройность ног, белые кеды. Поверх надет длинный пиджак нежного бирюзового оттенка, на рукавах обосновались длинные посеребренные полосы. Шею украшало двойное плетение из нитей, концы которых заманчиво ныряли за края расстегнутой на верхние пуговички рубашки. Абсолютно у любого этот элемент выглядел бы вульгарно, но на Якове смотрелся невинно. Как у случайно обнажившегося ангела, в наивности своей не вкладывавшего в произошедшее ни капли распутства. Светлые локоны по бокам были приподняты и закреплены, остальные волосы ниспадали пушистыми волнами по спине, плечам и груди.
Была ли причина в выборе насыщенного оттенка пиджака или в особом настрое, но сегодня зеленые глаза Якова пылали, будто впитав в себя пламя, медленно поглощающее оливково-зеленую роскошь райских садов.
– Дамы приглашают кавалеров.
От звука его голоса Даня встрепенулась.
«Дамы?..»
Покосившись на покинутых мужчин, Даня не могла не отметить, насколько ошарашенным выглядел Владимир. К такому подходу он точно не привык. Да и Глеб тоже оторопел.
Досадливо цыкнув, Даня снова попыталась нащупать каблуком горизонтальную поверхность, но и тут потерпела неудачу. Ноги как будто отказывались становиться под нужным углом, и она благополучно продолжала виснуть на Якове.
Хорошо, что они стояли близко друг к другу, и ее щекотливое положение и кратковременная зависимость от мальчишки были не так заметны.
«Погодите! Я только что подумала, что это хорошо?! Притиснул меня к себе, как сыр к колбасе, и это типа хорошо?!»
Забросив на время попытки восстановить равновесие, Даня вцепилась в лацкан пиджака Якова.
– Я тебя не приглашала на танец, – едва слышно прошипела она. – Это ты тут меня хватанул из засады. Или себя за даму принимаешь? – Последнее добавила, понадеявшись, что это его хотя бы чуть-чуть уязвит.
Ни фига.
– Если ты будешь кавалером, то я готов побыть дамой. – Яков на миг повернул к ней голову, стремительно пробежался взглядом по платью и вновь сконцентрировался на Владимире и Глебе.
– Яков… – Сдержанные интонации Левина были полны многозначительности. – Что ты делаешь?
Уголки губ Якова дернулись, огонь в глазах вспыхнул с новой силой. Даня беззвучно ойкнула, когда он слегка подтолкнул ее в спину, и неосознанно обхватила его за шею, прижавшись к нему еще сильнее.
– Дама сама меня пригласила.
– Больше похоже на то, что ее вынудили это сделать. – Владимир пристально глядел на Якова.
Тот, не моргая, смотрел в ответ.
– Может, спросите ее, была ли она против?
«Твою ж, дерзость так и прет! – Даня, изловчившись, вцепилась в воротник Якова, который заманчиво топорщился на затылке. – Дурья башка, Владимир – спонсор. Не смей тут в принципиальность играть и настраивать нужных людей против себя!»
– Он… с-с-с-спо-о-о-онс-с-со-о-ор, – как можно тише прошипела она, попутно захватывая локоны Якова на затылке.
– Знаю. – Дерзкая ухмылка никуда не исчезла. Мальчишка продолжал сверлить Владимира взглядом.
Это уже переходило за все границы вежливости.
– Яков, поздоровайся, пожалуйста, нормально, – сдержанно попросил Глеб. Он хмурился. – И отпусти Даниэлу.
«Да, пусти меня», – мысленно поддержала просьбу Даня, но вслух уверила:
– Все хорошо.
– С ней все хорошо. – Яков наконец вернул ей равновесие. Передышка была безумно короткой. Через мгновение он намертво вцепился в ее руку.
Шаг навстречу Владимиру вынудил Даню последовать за Яковом.
– Все-таки решили представиться, молодой человек?
За взглядом Владимира скрывалось удивление. И Даня понимала, почему оно возникло. Никогда в жизни она не позволяла никому обходиться с собой так, как позволяла сейчас Якову. И ведь ни слова еще против не сказала…
Пожалуй, Владимир не просто удивлен, он шокирован. Только идеальный самоконтроль помогал ему совладать с эмоциями.
– Да. – В интонациях Якова было столько же дерзости, сколько и в кривой ухмылке. За такое обычно стучат по башке где-нибудь в подворотнях. – Привет! – Он не протянул руку для рукопожатия, а помахал ею в воздухе, будто жизнерадостный трехлетка в песочнице. – Я Яков Левицкий. Ваш победитель. И тот, в кого вы будете вкладывать деньги еще долгое время.
Челюсть Дани поползла вниз. У Глеба, стоящего за спиной Владимира, расширились глаза.
«Так, под каким пунктом из списка я собиралась его удушить? По-моему, нужно перемесить это действие повыше. Пожалуй, даже поставить в приоритеты».
– Хм-м… интересно.
У Дани отлегло от сердца.
Владимир засмеялся. И вполне искренне.
– Интересный молодой человек. – Мужчина чуть отклонился в сторону, чтобы лучше видеть девушку. – Я так понимаю, это и есть твоя модель? Ты менеджер Якова Левицкого, Даниэла?
– Да… – выдавила она. – К сожалению.
– Вот что ты подразумевала под отсутствием рутины в твоей новой работе. – Владимир задумчиво огладил подбородок. – Судя по всему, мальчик и правда не позволит заскучать. Что ж, приятно познакомиться, Яков.
– Мне восемнадцать.
– Неужели? – Владимир быстро посмотрел на Даню. – Значит, перед нами уже молодой мужчина.
– Который явно любит потрепаться. – Даня, вымученно улыбаясь, поскребла ногтями по пальцам Якова. Хватка не ослабла, а наоборот – стала сильнее. – И похвалиться.
– Просто я талантливый. – Яков ни на секунду не терял зрительного контакта с Владимиром. – И безумно способный.
Даня, не удержавшись, закатила глаза.
– Надеюсь стать благодарным зрителем проявления этих способностей. – Владимир вытянул руку. – А теперь позволь забрать у тебя Даниэлу…
– Нет!
Яков так быстро повернулся к ней, что Даня вздрогнула. Она уже несколько попривыкла видеть его спину.
– Мы до сих пор не реализовали приглашение дамы, – кинул он через плечо и начал наступать на Даню.
– Я не приглашала тебя, – снова шепотом напомнила она. Их руки все еще были сцеплены, поэтому отступать от него было ужасающе трудно. Даня быстро-быстро перебирала ногами, вслепую двигаясь спиной вперед. – Совсем чокнулся? Это что такое было? Думаешь, нормально вот так взаимоотношения со спонсором строить? А лицо Глеба Валентиновича видел? Он же мрачнее тучи! Мы должны немедленно вернуться и извиниться! Перед ними обоими!
– Неа. – Яков поднял их сцепленные руки и перехватил ее вторую руку, которой она хотела пихнуть его в плечо.
– Так нельзя!
– Плевать.
– Ты… ты… куда? Ай!..
Яков резко сделал выпад и толкнул ее, заставив прогнуться в спине.
Поняв, что она не упала, а во время полета успела еще и зажмуриться, Даня распахнула глаза.
– Салют. – Нависший над ней Петро помахал ей пальчиками. Яков, зачем-то придержал себя и Даню в этой позе и как раз около того стула, где приютились Петро и Фаниль. – Как жизнь?
– Меня прогнули, – сглотнув, сообщила Даня. Она так сильно впилась пальцами в руку Якова, что уже не чувствовала их.
– Агась. Для того, кто никогда не танцевал в паре, у Якова неплохо получается поддержка.
– Я не танцую. – Даня ощутила, как кровь начала приливать к голове. – Черт!! – Она охнула, возвращаясь стараниями мальчишки в прежнее положение. – Прекращай трепать и вертеть меня, садист!
– Сегодня у тебя ничего не хрустит. – Яков беззастенчиво смотрел ей прямо в глаза. – Похоже, наша предыдущая разминка не прошла даром. Разминалась сама?
«Он про то, что мы там у Регины вытворяли?»
– Я тебя убью, – воодушевленно пообещала Даня.
– Глагол неправильно подобрала.
– Чего?!
– Пардон, что вклиниваюсь. – Петро с тоскливым видом указал куда-то вверх. – Не могли бы вы источать свои феромоны чуть подальше, а то все слюни Фаниля текут на меня.
Застывший над беднягой-ассистентом Фаниль и правда был на грани эмоционального экстаза. Открыв рот и заграбастав в кулачки шевелюру Петро, Фаниль сиял, искрил и явно готов был подзаряжать своей энергетикой сразу все подстанции мира.
– Воу, какие сцены! – заохал он. – Какой Глебушек-воробушек. А этот новый солидный мужчина – просто мяу! А ты, Яшенька, моя принцессочка… Я щас вспыхну, ей-богу…
– Щас он блеванет радугой, – предупредил Петро. – Все, отступайте.
– Может, ему помочь? – Даня хотела воспользоваться этим предлогом, чтобы сбежать от Якова, который сегодня был невероятно настойчивым. Просто сам не свой! Но не вышло. Она и вдохнуть не успела, как Левицкий уже тащил ее сквозь толпу. Все расступались перед ним, будто он был каким-то чертовым божественным творением.
– Стой, нет, да погоди ты! Прекрати! Хватит!
Снова рывок. Яков потянул ее к себе и надавил ладонью на затылок. Их лбы соприкоснулись.
«Мне нравится платье», – услышала она его шепот.
Где-то далеко начала играть новая композиция.
«Бесишь, Принцесса. Ты же заставил меня его надеть». – Даня скосила глаза. Каким-то образом они оказались в первом ряду, окружающим большое пустое пространство.
Взгляды присутствующих сосредоточились на них. А все потому, что Яков вышел вперед – прямо к центру этого круга пространства.
И потянул ее за собой.
«Нет! Нет! Нет! Не может быть! Он же не собирается делать это публично?!»
Through out the life that I’ve been living
I’ve never felt this way before… (Saidian – ‘Once In My Dreams’)
«За всю прожитую жизнь
Я никогда не чувствовал этого раньше…»
Глава 4. СКВОЗЬ ГРЕЗЫ
Собственный словарный запас ругательств изумил Даню. Она и представить не могла, что знает столько «плохих» выражений. Однако успев перебрать их в голове раза три, девушка удостоверилась в наличии у себя таланта к сквернословию. Жаль только, нельзя было все это разом высказать прямо в хорошенькую мордочку Якова Левицкого. Взять и вылить ушат словесных помоев на маленькие миленькие ушки. А потом добавить пинка прямо по точеной попке.
«Блин, надо уже определиться, или я его ругаю и хочу прибить, или наслаждаюсь его отдельными миленькими частями тела. – Дане жутко поплохело. Диссонанс эмоций бил по ее существу с силой водопада, откалывающего от камней куски. – Я даже не могу нормально разозлиться».
Яков наконец отпустил ее руку. Даня в ужасе застыла.
Невероятно. Кошмарно.
Ничуть не смущаясь. Ни на миг не задумавшись. Он сделал их центром всеобщего внимания.
«О, как же я хочу провалиться под пол. А еще сильнее – рвануть прочь. – Тело сковало холодом. Показалось, что вся сила кондиционеров сосредоточилась на ней одной. Даня ощутила, как начали дрожать колени, а потом дрожь передалась и рукам. – Я в панике. Не могу… Не могу успокоиться. Он привык к вниманию, привык к свету и публике. Но я-то нет! Я сейчас… не знаю».
Взгляд скользнул по толпе и нашел Глеба. Его сдержанность куда-то испарилась. Дышал слишком часто, а на лице застыло беспокойство. И смотрел он прямо на нее.
«Кажется, что сейчас выбежит сюда… – отстранено подумала Даня. И тут же встрепенулась. – Все из-за меня. Он наверняка видит панику на моем лице. Нет, нельзя. Если Левин выйдет в круг, это будет нечто унизительное… Так, сосредоточься».
Даня улыбнулась. Глеб замедлился и затормозил на границе круга.
«Надо же, – устало размышляла Даня, старательно удерживая улыбку. – А Глеб ведь на самом деле намного эмоциональнее, чем хочет показаться. И чувствительнее…»
Перед глазами что-то мелькнуло. Мощным взмахом руки, Яков отправил сдернутый с плеч бирюзовый пиджак точно в сторону Левина. Глеб на автомате поймал его и в замешательстве уставился на племянника.
Новая волна ужасного осознания накрыла Даню. Все то, что вытворял сейчас Яков, не было запланировано. Гендиректор Левин не давал подобных указаний и совершенно не понимал, что собирался сделать мальчишка.
А значит… ситуацию никто не контролировал.
Ни Глеб Левин, ни Даниэла Шацкая.
Никто не контролировал Якова Левицкого!
True love to me was never given
I thought I’d live and die alone
«Так и не познав истинной любви,
Я думал, что мой удел – одиночество…»
Слова песни прорывались сквозь дымку ужаса. И от понимания их значения Даню затрясло сильнее.
«Сколько мы уже стоим здесь? Кажется, целую вечность. Если выскочили, то должны что-то сделать? Уже и песня началась. Какая-то баллада… Хотя сомневаюсь, что смогу двинуться. Ноги ватные».
Недалеко от Глеба к импровизированной сцене пробрался Владимир.
«Ух ты, какое у него забавное выражение. – Мысли превратились в вялый поток. – Ни разу еще такого не видела. Один большой вопросительный знак. Он просто не понимает, что здесь происходит. Я, впрочем, тоже. Смешно, но сил похохотать нет. По-моему, я уже даже не улыбаюсь. Кто-нибудь, вытащите меня отсюда!»
Яков исчез из ее поля зрения.
«Что? Куда он делся?»
Хвать!
Он обнял Даню за талию со спины. И прижал к себе. Повернул голову и пристроил на ее плече. От неожиданного контакта Даня тоже повернула голову в его сторону. Их взгляды встретились.
You give me reason, you let me live again
And though there’s not much time we’ll spend
«Ты даруешь мне причину, позволяешь снова жить,
И хотя нам отведено так мало времени…»
Яков что-то сказал.
«Что?» – беззвучно переспросила Даня, оторопело следя за скользнувшим отблеском на повлажневших губах мальчишки.
Он придвинулся ближе. Пуговицы его рубашки потерлись об оголенную спину. Тонкая ткань не сдержала жар, который источала его грудь. Даня сглотнула. На миг ей почудилось, что она прижимается к его обнаженной коже. Словно и нет между ними препятствий из одежды.
– Моргенштерн, – шепнул он ей на ухо. По шее побежали мурашки.
«Что он несет?» – Голова закружилась.
– Снова у тебя сумочка на цепочке. И ею тоже сможешь орудовать как моргенштерном? – Яков радостно улыбнулся.
«При чем тут металлический шарик с шипами? – недоумевала Даня, мимолетом вспоминая, как упомянутая сумочка упала на колени Петро до того, как они рванули сюда. – «Снова»? И когда это я сумочку как оружие использовала?»
В сознании что-то мелькнуло. Очень-очень далекое. Ведь она когда-то уже…
Follow me – just once in my dreams
«Следуй за мной – единственный раз в моих мечтах…»
Яков резко отстранился. Даня пошатнулась.
Но одиночество в ближайшие минуты ей точно не грозило. Яков в два изящных разворота обошел ее и встал перед ней.
«Какого черта?» – Ощущения внутри уже не походили на обычное замешательство. Стараниями Якова положение их рук и позы теперь весьма напоминали одну из позиций для медленного вальса.
– Серьезно? – Даня скорчила гримасу. – Вальсировать под эту песню? Да еще со мной?
– Неа. – Яков притянул ее к себе, сграбастав за талию немыслимо быстрым движением. – Обманул.
Share with me this one fantasy
BeforeforeverI’llleave
«Раздели со мной эту фантазию
Прежде, чем я уйду навсегда»
У Дани перехватило дыхание. Голос исполнителя будто вознесся вверх, своей протяжностью с силой ударяя по восприятию. И вместе с этим бередящим душу звуком Яков приподнял ее в воздух, крепко удерживая за талию.
«Силища откуда такая?! – Взвизгнуть Даня себе позволила только мысленно. – А, блин!»
Она не готовилась к тому, что вдруг окажется на пару уровней выше всех остальных. А Яков с безмятежной сосредоточенностью сливался с мелодией и идеально вписывал каждое движение в противоречивое изменение музыкального звучания. Пока исполнитель тянул последний слог строчки, Яков, подстраиваясь под мелодичность аккомпанемента, начал медленно кружиться, при этом продолжая удерживать ее над собой.
«Проклятье. Словно сцена из какой-то романтической брехни, где парень от полноты чувств поднимает девушку в воздух и кружит, кружит, кружит». – Мысли Дани тоже закружились в опустошающем вихре.
Взмолившись, чтобы ее вес каким-то непостижимым образом уменьшился, а Яков не решил внезапно ослабить хватку и уронить ее на пол, Даня попыталась как-нибудь поизящнее пристроить руки. Прижать их к талии – вариант заведомо не подходил, потому что она могла бы помешать Левицкому и его маленькому буйству, а значит, и в быстром темпе оказаться на полу. Что же оставалось?
На раздумье ушла доля секунды, а затем Даня отвлеклась на мир вокруг. В ушах звучала музыка, а мир кружился. Четкость потеряла значение, а в размывающейся картинке вспыхивающим огоньком проявилась загадочная прелесть. Прохлада созданного ветерка, ласкающего придушенные лаком волосы, проникла под летящую ткань платья, а крылья за спиной расправились и слились с волнами ветра.
Даня не заметила, как ее руки сами собой вытянулись в стороны. Внутри что-то трепетало, порождая ощущение легкости и чувство свободы. И руки на талии не казались препятствием – нет, благодаря им она парила.
Like I have known you for a life-time
It seems to me when I’m with you
«Я знал тебя всю мою жизнь,
Так мне кажется, когда я с тобой…»
Мягкое падение. Полностью доверившись рукам, подчиняющим ее собственные движения, Даня отклонилась и позволила прогнуть свое тело в спине настолько сильно, насколько требовалось Якову, чтобы перегруппироваться и вновь принять на себя ее вес.
Яков наклонился над ней. Его ладонь уже пару раз беззастенчиво прогулялась по обнаженной спине девушки, каким-то чудом не запутавшись в летящей ткани платья. Волосы мальчишки заскользили по щекам Дани. У него чуть сбилось дыхание, но в глазах плясали огоньки.
– Это оказалось не так легко, как я себе представлял, – выдал он, азартно ухмыляясь.
– Дурачье, – прошипела Даня, уговаривая себя сдержаться и не улыбнуться в ответ. – Прекращай мотать меня туда-сюда. И верни равновесие!
Прищурившись, Яков наклонился ниже. Покров из его волос прикрыл лицо Дани с обеих сторон, создав надежную преграду между ними и далеким внешним миром.
The circle’s closing and it all stands in line
«Круг замкнут, и все встало на свои места»
Сердце зашлось в бешеном ритме. Дыхание Якова согрело кожу.
– Нет. – Его губы замерли в каком-то чертовом миллиметре от ее. Он выдохнул, коснувшись мимолетным теплом. Но не губами. – Не верну.
In you I’ve found the love that’s true
«В тебе я нашел истинную любовь…»
Инстинкт самосохранения уже даже не вопил, он верещал во всю глотку, но где-то далеко, на задворках напрочь вырубившегося сознания.
«Нужно включиться, Шацкая. – Дане казалось, что она пытается пробраться сквозь поволоку сновидений. Сквозь нечто плотное и отдающее сладким ароматом. Оно не несло в себе опасности, а дико манило, соблазняя остаться в плену чужого тепла. – Не позволяй себя заворожить».
Сомнений быть не могло. Стороннему наблюдателю вполне могло показаться, что они поцеловались.
«Сколько же объяснений мне сегодня потребуется сходу выдать?»
Единственное спасение для нее теперь было выбраться из стихии Якова. Здесь он приобретал какую-то мистическую силу и ломал любое сопротивление, словно стены из бумаги.
Даня выпрямилась вместе с ним – и вновь не по своей воле, а повинуясь движению его требовательных рук. Только он знал, как жить в этой стихии, как с ней сосуществовать и как подчинить себе ее мощь.
«Не хочу ничего видеть. Не желаю ничего слышать. И понимать тоже. – Даня сжала губы, впилась ногтями в ладони, но эмоции рвали грудную клетку тяжелым дыханием. – Я не слушаю тебя. Не слушаю. Не слушаю!»
Follow me – just once in my dreams
One fleeting moment I need to believe
«Следуй за мной – единственный раз в моих мечтах,
Мимолетное мгновение, и я в это поверю…»
Вихрь, ветер, бриз.
Подняв согнутую в локте руку, Яков, грациозно взмахивая ногами, прорисовал своим телом круг вокруг Дани. Растерянной и застывшей столбом.
«Попадает в ритм. Даже рывки кажутся уместными. Не знаю, что делать. Без его рук я абсолютно беспомощна».
– Ой… – Даня вновь не успела уследить за Яковом, а тот, перестроившись из одной позиции в другую, уже был перед ней, но на этот раз сам прижался к ней спиной. – Что мне?.. – зашептала она, благодарно зарываясь лицом в пышную мягкость волос Якова. – Что мне делать?
– После припева будет быстрый темп. – Он завел руки за спину и, нащупав руки Дани, медленно вытянул их вперед так, чтобы самому оказаться в ее объятиях. – Ничего, если я сам проживу эту жизнь?
– А? Да, конечно, дотанцовывай сам, – чувствуя неимоверное облегчение, согласилась Даня. Ладони послушно прижались к тем местам на груди и животе мальчишки, куда он сам их определил. – А мне-то куда деться?!
– А ты, – Яков чуть повернул голову в сторону девушки и потянул ее за запястья, Даня сильнее вжалась в его спину, – стань центром этой жизни.
Мысли в голове окончательно пропали. Ведь она хотела задать вопрос… Но какой именно?
Пока застывший разум пытался вернуться к работоспособности, Яков, завладев левой рукой девушки, поднес ее к своему лицу. Даня вздрогнула, почувствовал теплое прикосновение губ к ладони.
На фоне заиграло пианино.
Вот он, быстрый темп.
Яков резко опустился на корточки, увлекая за собой Даню. На бок она не завалилась только благодаря тому, что он снова завел руки за спину и, не глядя, придержал ее за бедра.
Разворот на одном колене. Даня едва моргнуть успела, а Яков уже придал ее позе долю изящности: повелительным жестом усадил на пол и быстрым движением сдвинул ее прижатые друг другу колени в сторону. Легкий взмах, расположивший летящий подол платья вокруг нее, и вместо того, чтобы ощущать себя неуклюжим бегемотом, Даня вдруг превратилась в женственную нимфу, с ленивой грациозностью устроившуюся отдохнуть в траве или на скальных развалинах.
А Яков уже рвался к новым ветрам. Наблюдая, как он встает, выводя тело из глубокого прогиба, как взмахивает волосами и выгибается, набирая силу для следующего рывка, Даня понимала, что остудить этот жар уже не удастся.
Глава 5. СМЯТЕНИЕ ВОЛЬНОЙ СТИХИИ
Смотреть – все, что теперь требовалось от Дани. Страстность, с которой Яков танцевал, странно действовала на нее. Резкость, жесткость, бушующее пламя – он танцевал вокруг нее, идеально подстраиваясь под настроение композиции.
И тело Дани сотрясалось от мелкой дрожи. Этот особый вид возбуждения ужасно мучил ее.
«Followme…»
Песня завершилась. На затихающем звучании композиции Яков протянул ей руку и помог встать. Как только она дотронулась до него, тут уже ощутила, что что-то не так. Его голова была опущена, волосы полностью скрыли лицо, а плечи подрагивали, выдавая сбивчивость дыхания.
– Эй. – Она шагнула к нему. – Ты как?
Тишину взорвали аплодисменты.
Морщась от шума, Даня осторожно убрала волосы с лица Якова. Он крепко сжимал зубы, стараясь побороть мучительность собственных выдохов. На лбу дрожали капельки пота.
– Пере… – Он поднял взгляд на нее и тут же отвел в сторону. – Перестарался…
– Больно? – Аплодисменты начали затихать. Пространство зала заполнили голоса и шуршание одежд. Заметив, что Яков пошатнулся, Даня встала вплотную и подставила плечо под его склоняющуюся голову. Взмокший лоб прижался к ее шее, чуть трясущиеся руки обвили ее талию и сцепились в замок на ее пояснице. – Давай уведу тебя.
– Нет… – Яков судорожно выдохнул и медленно помотал головой. Распушившиеся волосы пощекотали щеку Дани и огладили ее руку. – Я хочу остаться…
«Прекрасно!»
«Красота какая!»
«Превосходно!»
Десятки восхищенных восклицаний доносились со всех сторон. Но Даня едва их слышала. Ее напряженный взгляд был сосредоточен на одной точке. Требовалось сделать верный выбор.
Времени оставалось все меньше. Пустой круг пространства, что некогда принадлежал ей и Якову, начал заполняться посторонними. Еще чуть-чуть, и их уединение будет прервано. Пара секунд, и кто-нибудь заметит, в каком состоянии Яков.
Можно тысячу раз ошибаться и глупить, но в некоторых вещах порой уверен на сто процентов. Так и Даня понимала, что Яков Левицкий скорее умрет, чем позволит чужим увидеть себя в настолько жалком свете.
– Какая экспрессия! Я в восторге.
Напрягшись до предела, Даня осторожно повернулась и на максимум скосила глаза. Эти ухищрения потребовались, чтобы остаться живым щитом между Яковом и внешним миром. Он продолжал бесшумно выдыхать в ее плечо и сильно кренился. Даня вложила немало сил в их маленькую иллюзию безмятежного объятия.
В паре метров от них стоял высокий мужчина в округлых очках. Пышная светлая шевелюра была прибита к макушке точно после меткой обработки верблюжьей слюной, а кремово-белый костюм так сильно обтягивал фигуру, что, казалось, стоит ему пошевелиться и – хрясь – какой-нибудь из шовчиков разойдется по двум разным берегам.
«Кто это? – Даня улыбнулась, а мысли лихорадочно заметались. – Можно ли быстро от него отделаться? Ничего, если проигнорировать все попытки вступить в беседу?»
– Жюри…
Взгляд метнулся к копне светленьких волос у плеча. Из-за того, что локоны полностью прикрывали лицо мальчишки, казалось, что к ней прижимается маленький зверек – пушистый и дрожащий.
«Шепнул «жюри». Значит, этот мужик из спонсоров. Наверное, Яков его по голосу узнал. Он ведь со всеми уже сконтачиться успел. – Даня вложила в натянутую улыбку еще больше доброжелательности. – Проигнорировать не получится».
– Согласен, Геннадий, великолепное выступление. – К прилизанному блондину присоединился низенький толстячок, округлая голова которого была усыпана рыжими кудряшками. В комплект к черному костюму прилагалась блестящая бабочка. – Я проникся.
«Еще один. – Даня ощутила новую волну напряжения, исходящую от Якова. Снова горячий выдох. Капля пота со лба Левицкого скользнула по предплечью. Он изо всех сил пытался восстановиться. – Даю тебе пять секунд…»
– Добрый вечер. – Она так и осталась стоять вполоборота, одновременно входя в роль. – Рада, что вам понравилось представление.
«Да, пусть думают, что этот спектакль был организован специально для них, – рассудила Даня. – Пускай эта версия потешит их самолюбие».
– Неимоверная красота. – К мужчинам присоединился третий – тот самый «мерзкий дядька», что попытался преследовать Даню как раз перед тем, как она наткнулась на Владимира. – И какое жаркое завершающее объятие. – Он многозначительно уставился на «замок» из рук Якова, уместившийся чуть выше девичьих ягодиц.
Улыбка едва не сползла с губ. От взгляда «дядьки» Даню пробрало от пяток до макушки. Очень хотелось развернуться, чтобы скрыть тыл, но Яков все еще не пришел в себя.
Пришлось чем-то жертвовать.
И Даня избрала жертвой себя.
– И кто же эта милая девушка? – Рыжий толстячок обратился к Дане, но видно было, что его уже одолевает любопытство: почему же Яков никак на них не реагирует.
«Черт…»
– Бу! – Оживший Яков игриво взмахнул руками. Затем обвел взглядом изумленные лица присутствующих и сложил на груди руки, скорчив при этом наигранно обиженную мордашку. – Так не пойдет. Вам следовало испугаться.
– Оу… уже боимся. Честно, испугались. – Блондин, которого толстячок назвал Геннадием, тоже мгновенно перешел на игривый настрой. – Ты очарователен, Яша.
– Да, да, мил до невозможности, – прокудахтал толстячок.
– Избаловать меня похвалами решили? – Яков провел рукой по лицу – ото лба вверх до макушки, закидывая туда целую копну волос и полностью открывая лицо. Уместил в одном жесте шаловливость и эротичность.
– Такого приятного молодого человека и побаловать не грех, – бархатным голосом признался «мерзкий дядька», заинтересованно проводив взглядом пальцы Якова.
И когда только атмосфера успела настолько сильно поменяться? Слух наполнили сладкие речи. И только Даня оставалась как на иголках. Она запоздало опустила руки, которыми совсем недавно придерживала ослабевшего Якова, и теперь, преисполненная беспокойством, пялилась на него. Нелегкая задача: вежливо улыбаться, при этом внутренне чуть не подыхая от волнения.
Он ведь только что дышал через раз. А сейчас так и хлещет энергетикой во все стороны. Только что смахивал остатки пота со лба, маскируя это переизбытком харизмы. А теперь бойко флиртует со спонсорами.
«В порядке ли он? Или эта талантливая игра? Если так, то сейчас ему в сотню раз труднее, чем мне».
Удивительное дело. Вряд ли Яков провел так уж много времени со спонсорами до того, как на мероприятие явились Даня, Глеб и Шушу. Но этого для него было вполне достаточно, чтобы успеть с ними сблизиться. Он болтал с не знакомыми ему до этого вечера людьми настолько непринужденно, что могло показаться, их знакомство длится не один год. Шутки, игривость, добродушные подколки сопровождали разговор.
Ничего странного в том, что на лицах моделек, затерявшихся в толпе гостей, застыла злоба и ревность. Длинноногие милашки, конечно же, тоже пробовали подкатывать к представителям жюри, но до такого эффектного успеха им было явно далеко.
«Твою же мать, Левицкий, да что в тебе такого?!»
– Итак, – «мерзкий дядька», поиграв бровями, покосился на Даню, – может, все-таки представишь нас своей даме?
– Она…
– Менеджер Якова Левицкого. – Даня мгновенно перестроилась на деловитость и с готовностью сунула ладошку в протянутую руку. – Даниэла Шацкая.
