Текст книги "Назначьте ведьме адвоката (СИ)"

Автор книги: Катерина Снежинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 9

Месть – это весьма изысканное блюдо. Может, горячее оно чуть менее вкусное, чем холодное, но тоже ничего. Ведь ещё только предвкушая, уже наслаждаешься. Вот так молотишь в дверь номера ни свет ни заря и представляешь, как инквизитор ворочается в своей, несомненно, шикарной постели. Как подушкой с головой накрывается, надеясь, что стук ему только приснился. Как всё-таки встаёт и морщится или даже матушку поминает – пол то холодный. А ты всё равно монотонно – просто так противнее, по своему опыту знаешь – долбишься в дверь и ещё ногой поддаёшь для основательности.

Нет, месть – это прекрасно. Особенно если всё идёт по расписанным тобой нотам.

Вот только злой, всклокоченный и, мягко говоря, неодетый мужик на пороге в мелодию не вписывается. Помнится, в каком-то романе про горных варваров, как известно, брюкам юбки предпочитающих, Кира читывала, будто дамам следует восхищаться мужскими коленками. Волновать они должны романтических особ.

То ли бог ведьм романтичностью обделил, то ли коленки у инквизитора подкачали, но ничего особенного в них Рейсон не заметила. А всё что ниже располагалось и вовсе не симпатичным показалось. Голени кряжистые, да ещё, кажется, и кривоватые, шерстью поросшие. Ступни здоровые и костистые. Самые настоящие мослы, а не ступни.

Зато выше коленей, точнее, выше гостиничного пушистого полотенчика с небрежно засунутым уголком начиналось интересное. Живот плоский, даже с эдакими плашечками. Грудь широкая и на вид твёрдая, правда, тоже в шерсти. Плечи… И плечи широкие. А ещё глаза, но это совсем высоко, так что шею выворачивать приходиться.

– Что? – рявкнул инспектор, ладонью придерживая сползающее полотенчико.

– Н-ничего… – промямлила ведьма, старательно на шишковатые мужские коленки косясь.

По крайней мере, они выглядели безопасно.

– Всё? – злобно поинтересовался рыжий.

– Да, – кивнула Рейсон, развернулась и к лестнице пошла.

– Ты чего приходила-то?

Кира остановилась, задумчиво обгрызая с губы кожицу, разглядывая женщину, стоявшую на пролёт ниже. Дама смотрела на адвоката вопросительно, будто ждала чего.

– А! – вспомнила ведьма. – Идея у меня появилась!

– Хорошая, видимо, идея, – хмыкнул Тейлор. – Ну, заходи.

Ведьма ещё постояла, нос ногтём поскребла. Не то чтобы вид полуголого инквизитора её смущал. Подумаешь, плечи с коленями у него! Кира и совсем голых мужчин видывала. Правда, только в мертвецкой, на анатомических занятиях. Ну и что? С одним она вообще любовью занималась! В смысле, не с мертвецом, а с живым. И не сказать, что это любовь была. С занятием всё тоже вышло так себе. И один раз только случилось, да и то в темноте. Но не юная нежная барышня, право слово!

А всё одно – некомфортно.

– Не бойся, на главную ценность бедной девушки я покушаться не собираюсь, – недобро хмыкнул рыжий и скрылся в номере, дверь открытой всё же оставив.

– Ну и дурак! – буркнула Кира тихо-тихо, так, чтобы инспектор точно не расслышал. Но ведь ответила же, и за словом никуда лезть не пришлось. И добавила, но уже громче. – Вы бы оделись, господин инквизитор, я ведь не одна пришла.

– Я понял, ты пришла с идеей, – отозвался рыжий из глубин номера, как из пещеры.

– Не с идеей, а с госпожой Вергас. Это работодательница нашей обвиняемой. Я подумала, что она-то уж всё про свою ассистентку знает. Ну, вы же понимаете, уважающая себя ведьма с улицы человека в помощники не возьмёт. Поэтому я с ней связалась ещё вчера вечером. И оказалось, что побеседовать она может только утром. Поэтому…

– Рейсон, ты с ума сошла? – холодно поинтересовался рыжий, снова в дверном проёме появляясь – уже в штанах и даже в носках, но по-прежнему без рубашки. Глянул поверх плеча адвоката, изобразив нечто среднее между поклоном и нервным тиком. – Доброе утро. Вы и есть госпожа Вергас, если не ошибаюсь? Прошу простить мою помощницу и, конечно же, меня. Прошу вас, проходите, буду буквально через минуту.

– Я не помощница, – под нос проворчала Кира, пропуская поднявшуюся по лестнице ведьму в номер.

– Честно говоря, понятия не имею, чем смогу вам помочь, – призналась госпожа Вергас, когда, наконец, все расселись и даже чай, заказанный Тейлором, прибыл. – Конечно, я полностью в курсе… неприятностей Сенелии. Впрочем, решать вам. Её братья…

– Так всё же убитыми были её братья? – эдак ненавязчиво перебил инквизитор, услужливо передавая ведьме корзинку с ещё тёплыми булочками. – Просто в полицейском отчёте об этом ничего не сказано.

– Понимаю, – улыбнулась дама, жестом от угощения отказываясь. – У Сенелии с родственниками разные фамилии. У братьев отцовская, а Сени взяла бабушкину. Вы же знаете, что ведьмовство обычно через поколение передаётся? Многие коллеги предпочитают брать имя прародительницы, особенно если оно зарекомендовало себя. Наверное, полиция не усердствовала, выясняя подноготную дела.

– Ну да, меня ждали, – нехорошо усмехнулся Тейлор. – Простите, что перебил. Так что с братьями?

– Дело в отцовском наследстве, – ведьма поправила причёску, словно смутившись. Мол: нехорошо, конечно, чужие деликатные проблемы обсуждать, но если вы уж так просите… – Завещание батюшка довольно странное оставил. Всё должна получить Сенелия, но только после собственной свадьбы. Предупреждая ваш вопрос: нет, ни с кем конкретным она помолвлена не была. Просто её отец почему-то пребывал в уверенности, будто любой мужчина распорядится деньгами гораздо умнее его дочери. Кстати, с женихом Сени вы уже познакомились?

– Познакомились, – фыркнул рыжий. – У братьев, конечно, имелась своя кандидатура в мужья?

– Конечно, – согласилась ведьма. – У матери тоже, но та всё больше уговорами пыталась действовать. А эти молодые люди… В общем, Сени приходилось нелегко. Я даже предлагала ей свою помощь, у меня припасены разрешения на действия такого типа. Но она отказывалась – слишком порядочная. А потом эти, с позволения сказать, родственники украли её кота, угрожая убить.

– Фамильяр погиб? – предположил инспектор.

– Да. Я не возьмусь утверждать, что они убили его намерено, но… – Вергас развела руками. – Для Сени это стало ударом. Поверьте, именно ударом, я не преувеличиваю. Вы не можете себе представить, чем для ведьмы является её фамильяр. В общем, переживала она ужасно. А на прошлой неделе дрянные мальчишки избили жениха бедняжки. Видимо, Сенелия испугалась за его жизнь и решила, что другого выхода нет. Она просто не слишком умная, но добрая и порядочная девочка.

– Добрый и порядочный убийца, – кивнул инквизитор.

– Добрая и порядочная ведьма, – твёрдо поправила Вергас. – У нас в принципе не принято снова подставлять щеку после того, как тебя ударили. А Сени себя ещё и казнит. Готовится, как она полагает, понести заслуженное наказание.

– А вы по-другому думаете?

– Естественно, – даже вроде бы удивилась ведьма.

– А ты? – обернулся Тейлор к Кире.

Адвокат неопределённо плечом дёрнула и промолчала. Убивать, конечно, не хорошо, да и закон это не очень одобряет. Но за Ли она бы на куски порвала, даже не задумываясь. Несмотря на то, что в последнее время крыса окончательно допекла своими матримониальными планами – Рейсон наотрез отказалась фамильяра с собой куда бы то ни было брать.

Впрочем, Ли не слишком такому решению и огорчилась.

***

Почему-то именно осенью городские парки особенно просторны и тихи. Вроде бы те же няньки с колясками гуляют, что и летом, и дети качели штурмуют с не меньшим энтузиазмом, кто-то на поляне даже игру в теннис устроил. А аллеи всё равно пустынными кажутся.

– Конечно, как смягчающие обстоятельства это всё использовать можно, – негромко, будто сам с собой рассуждая, сказал Тейлор, впереди шагавший, заложив руки за спину, – но нам-то нужно, чтобы никакого суда вообще не случилось.

– А если невменяемость? – без особого энтузиазма отозвалась Кира. – Жених, наверное, не откажется помочь, показания даст.

– Кстати, а у тебя жених есть? – ненавязчиво поинтересовался инквизитор, цепляя носком ботинка опавшие листья.

– Вот! Вот что ты постоянно делаешь! – ведьма даже оббежала рыжего, преграждая ему дорогу, ткнула обвиняюще пальцем куда-то в район груди. – Собираешь информацию, спрашиваешь, будто все кругом обязаны отвечать. И ничего не даёшь взамен! А потом удивляешься, почему от тебя люди шарахаются!

– Да я и не удивляюсь, – всё-таки несколько удивлённо пожал плечами Тейлор. – И что ты предлагаешь? Платить за ответы?

– Отвечать на вопросы самому! – решительно махнула сумочкой Рейсон.

– И что тебя интересует? Про жену я вроде всё рассказал, детей нет.

– Да какое мне дело до твоей жены? – насупилась Кира. – Меня гораздо больше интересует… – придумать сразу, что её интересует гораздо больше, чем супруга господина Тейлора, ведьма не сумела. Пришлось завязывать шнурок, который и не думал развязываться. – Спасибо, – поблагодарила адвокат вежливого инспектора, под локоток её поддержавшего. – Вот, например, твои родители! Они кто?

– Люди, – опять пожал плечами рыжий. Сегодня инквизитор вообще подозрительно часто ими пожимал. – Отец потомственный колдун, член Верховного Ковена. Мать прачка.

– Кто?! – наверное, всё же так орать приличному адвокату не полагается, да и глаза пучить ведьме по статусу не положено. – Прости, я просто удивилась. Очень.

– А чему тут удивляться? – странно, но в этот раз Тейлор ничем пожимать не стал. Просто пошёл дальше, стоящую столбом Рейсон обойдя. – То есть мама сначала горничной в той семье была. Ну а потом появился я, а она стала прачкой. Ей и умерла. Обстоятельства смерти интересуют?

– Нет, я… – растерялась Кира.

– Её пришиб мужик, с которым она пила. Ну и жила, понятно. Я в тот момент учился, дома месяцами не появлялся. Ещё вопросы будут?

– Послушай, – ведьма опять догнала Тейлора и даже хотела за руку его взять, но струсила. Только по рукаву мантии неловко погладила. – Ты в этом не виноват! Ну и зачем так злиться?

– Я не злюсь, – огрызнулся инквизитор. – Никто не виноват. Это просто жизнь такая.

– Вот именно, – болванчиком закивала Кира, судорожно пытаясь сообразить, как бы разговор на нейтральную тему свернуть. – По крайней мере, отец тебя ведь не бросил, в кадетский корпус пристроил, карьеру обеспечил…

Инспектор обернулся так резко, что Рейсон чуть носом ему в грудь не ткнулась – пришлось отскакивать козой.

– Отец видел меня один раз в жизни, – слишком чётко слова выговаривая, ответил Тейлор. – Как раз тогда, когда мать у него выпрашивала, чтоб он меня в этот чёртов корпус, как ты абсолютно верно выразилась, пристроил. Он, как человек благородный, поспособствовал, конечно. При условии сохранения втайне наших родственных отношений. Папочка был уверен, что меня оттуда вышибут через месяц. И у него на то имелись все основания – я даже читал по слогам. И, действительно, едва не вылетел.

– Но не вылетел же! – на то, чтобы голову поднять да в лицо взбесившемуся инквизитору посмотреть смелости немало потребовалось – вся, что от рождения дана была. Но Кира всё же справилась. – И чего ты орёшь? Боишься, начну над твоей горькой судьбой рыдать? Ну так не дождёшься. По-моему, тебя есть за что уважать, а вот поводов для жалости не вижу. И спасибо за информацию. Теперь, по крайней мере, многое стало понятно.

– Чего тебе понятно? – рыкнул Тейлор и, кажется, едва удержался, чтобы не добавить парочку непечатных эпитетов.

– А этого ты знать не хочешь! – гордо вздёрнув подбородок, заявила Рейсон.

Хорошо получилось, веско. Ведьма давненько мечтала использовать эту фразочку, из какой-то синема-ленты подчерпнутую, да всё повода не находилось.

– Выкладывай! – приказал инспектор, да ещё и за плечо адвоката придержал, будто боялся, что она стрекача даст.

Правда, имелись основания Киру в трусости подозревать. Выражение физиономии у рыжего такое было: то ли вот-вот орать начнёт, то ли прибьёт на месте. А, может, медленно придушит.

– А самому подумать? – сладенько протянула Рейсон. Хотя чего уж там, поджилки у ведьмы не просто тряслись – пляски с бубнами устроили. Но и пропустить такой вкусный момент, не воспользоваться им, сил нет. – Ты, в конце концов, стал первым на своём курсе, а то и лучшим из выпускников. Академию наверняка с отличием закончил, а потом начал карьеры бешено строить – лишь бы продемонстрировать отцу, как фатально он ошибся. Ненавидишь, когда женщин бьют или унижают, сразу на защиту бросаешься. И с девочкой этой, заикой… Вспомнил, каково белой вороной жить в дружном детском коллективе? А вот одно мне непонятно: с чего такая надменность? Или это такое, потомственно-аристократичное? Положено так?

– Ваши выводы, госпожа Рейсон, ошибочны, – выдав ту самую, потомственно-аристократичную мину, заявил Тейлор. – Впрочем, как всегда.

– Да неужели? – совсем по-ведьмински прищурилась адвокат и руками неловко повела. Просто хотела кулаки в боки упереть, да в последнюю секунду спохватилась. – А мне вот что-то кажется, будто с выводами не у меня, а у некоторых особо достойных инквизиторов полный швах. Кстати, раз уж у нас такие откровенности наметились, тебя как зовут-то?

– Тейлор меня зовут, – рыкнул рыжий, если ещё и не доведённый до ручки, то находящийся крайне близко к этому состоянию, – знакомились уже!

– Только ты, таинственный наш, так и не сообщил, имя это или фамилия.

– Какая разница? Фамилия!

– Прелестно! – восхитилась адвокат. – А зовут-то тебя как?

– Что ты ко мне прицепилась?! – плавно и очень музыкально перейдя с рыка на крик, заорал инспектор. – Женевьев меня зовут! Дальше что?

Где-то за кустами, хлопая крыльями, как пустыми парусами, взлетела ворона, осыпав на землю настоящий листопад, каркнула истерично – в тишине её грай прозвучал как-то особенно укоризненно.

– Да, – кивнула Кира, – я бы такое имя тоже скрывала.

– Кто бы говорил! – инквизитор выпрямился гордо, брови нахмурил, посмотрел исподлобья – надулся, в общем. – Кирелла!

– Тоже не повезло, – согласилась адвокат, беря инспектора под руку. – Зато над твоим именем не поиздеваешься, а то меня иногда Кирочкой зовут. Представляешь, гадость какая? Кирочка! Ну чего ты стоишь? Пошли уже?

– А куда мы идём? – осторожно поинтересовался рыжий.

– Мы гуляем и обмениваемся информацией, – обстоятельно ответила Рейсон. – Солнышко светит, воздух свежий. Кстати, жениха у меня нет, и никогда не было. Про однокурсников я уже как-то рассказывала, а потом меня сразу в профсоюз распределили. Там у нас с мужчинами не очень. Ну что, идём дальше или тут стоять будем?

Тейлор кивнул, правда, не слишком уверенно. Кажется, идея «гуляния» его не очень прельщала. Хотя, наверное, он просто информацией больше делиться не желал.

***

Драматичное появление суриката номер один Тейлор, как заядлый театрал, сумел оценить по достоинству. Тощий очкарик наверняка немало времени потратил на то, чтобы мизансцену продумать. Надо отдать ему должное: нужного эффекта парень сумел бы добиться в любых декорациях, кроме разве что чистого поля. Но в антураже парка всё смотрелось очень гармонично, красиво и местами даже возвышенно.

Некромант неторопливо из-за поворота вышел, на ходу подтягивая чёрную перчатку, её же и разглядывая, инквизитора с ведьмой демонстративно не замечая. Мантию он, видимо, дома оставил: длиннополый чёрный плащ, шляпа с узкими полями и белеющая на груди рубашка, конечно, выглядели гораздо брутальнее. Сам инспектор ещё бы трость подмышку добавил, но, к сожалению, у очкарика внешность до таких деталей недотягивала и мальчишка, видимо, это понимал.

В общем, никаких нареканий к сцене «Фатальная встреча» у инквизитора не имелось. Наоборот, Тейлора так и тянуло оглянуться, разыскивая за кустами спрятавшегося тапёра[1].

– Значит, они говорили правду, – негромко произнёс некромант, остановившись точно посередине дорожки и по-прежнему рассматривая перчатку.

Не сказал, не выдал, а именно произнёс неплохо поставленным голосом. Инквизитор понятия не имел, какой из этого грызуна чародей вышел, но вот актёр бы точно получился неплохой.

– Ну, во-первых, здравствуй, – насупилась адвокатша и даже вперёд шагнула, будто собираясь защищать инспектора собственной грудью. – Во-вторых, что ты тут делаешь? И, в-третьих, чего надо?

– Мне нужно многое, – непередаваемо «мужским» голосом ответил чародей, для порядка помолчав. – Но я был уверен: они ошибаются. И ты не можешь быть такой наивной. Хотя такая наивность уже граничит с глупостью и чести даже очень порядочной девушке не делает.

– Здрасти, приплыли! – ляпнула ведьма, никак не желая прочувствовать трагизма момента. – Брен, ты заболел, что ли? Или говори по-человечески, или дальше случайно мимо гуляй.

– Он не мимо гуляет, – соскучившись, встрял Тейлор. – Он хочет открыть тебе глаза на правду и, возможно, даже набить мне морду. Не видишь разве?

– Морду? – удивилась адвокатша, да так удивилась, что задранные брови лоб складками собрали. Когда госпожа Рейсон изволила поражаться, она становилась похожа на золотую рыбку. По крайней мере, глаза пучила точно так же. Не самое милое сравнение, наверное. Но от правды не уйдёшь, да и выглядело это довольно… мило. – За что?

– Позвольте мне пояснить, юноша? – не давая некроманту рта раскрыть, вовсю веселился инспектор, у которого, вероятно, на фоне стресса, беда с настроением приключилась.

Ведь только что готов был первого встречного придушить, а тут радость жизни накатила. И девчонки, на рыб похожие, симпатичными казались.

– Я вам не юноша! – обиделся суровый некромант.

– Ну, хорошо, не юноша, – согласился Тейлор. Ради справедливости, конечно, стоило бы заметить, что очкарик моложе самого инспектора хорошо, если лет на восемь-десять. Стоило, но инквизитор на таких мелочах внимания заострять не стал. – А я всё-таки объясню. Дело в том, госпожа Рейсон, что этот даже и не молодой человек хочет сказать, будто я использую вас в своих целях. Цели же у меня, конечно, грязные и неблаговидные. Кроме того, вас слишком часто видят в моём обществе, что, несомненно, дурно сказывается на вашей репутации.

– Моей репутации? – ещё больше удивилась Кира и, для надёжности, пальцем себя в грудь ткнула.

– Вы имеете в виду, что репутации ведьмы связь с мужчиной никак повредить не может? – уточнил Тейлор. – Но я не просто мужчина, я ещё и инквизитор. А это уже попахивает корпоративной изменой, – адвокатша смутилась, потупилась, даже, кажется, ножкой шаркнула. – По крайней мере, думаю, именно к таким аргументам собирался апеллировать уважаемый некромант.

– Я не понимаю ваших намёков, – буркнул мальчишка и поднял-таки голову.

Инспектор аж присвистнул тихонько, такая ничем не замутнённая ненависть горела в роговых очках. Эдакие чувства, да какому-нибудь романтическому герою – цены бы не было. А тут, понимаешь, сурикат, а туда же. Видимо, недаром говорят, будто любовь чудеса творит.

– На самом же деле всё просто, – ни с того ни с сего опять разозлившись, процедил инспектор. – У мальчишки от ревности крыша поехала. Вот и примчался тебя спасать.

– Брен? – ахнула ведьма.

– Я вызываю вас на дуэль, – прыгающим, как воробей голосом оповестил некромант. – И пусть дальше пойдёт только один из нас!

– На магическую, что ль? – хмыкнул Тейлор. – Хочешь совет? Прими успокоительного и поспи. А лучше напейся, но потом всё равно проспись. И выкинь дурь из головы. Потому что при любом раскладе дальше пойду я, а ты вприпрыжку побежишь в кутузку.

– Мёртвый инквизитор всё равно труп. А трупы открывают рот только по моему приказу, – сквозь зубы прошипел чародей.

Странно, но вот эта его фраза пафосной не показалась. Угрожающе у мальчишки получилось, пугающе даже. Не до мокрых подштанников, но озноб по позвоночнику продрал.

– Да стой ты, придурок! – заорал инспектор.

Естественно, предупреждение, как и любое другое, опоздало. Чужая воля – не магия, не сила – ударила в грудь вполне ощутимо, будто бревном огрели. Для того чтобы сломать приказ: «Не дыши!» – пришлось всерьёз напрячься. Потом ещё и на коленях постоять, самому хватая ртом воздух рыбой. А вот чародей даром драгоценного времени не терял. В парке потемнело, будто небо тучами затянуло, хотя оно просто выцвело, стало похоже на старую тряпку. И температура сразу градусов на десять упала.

Земля под ладонью инквизитора зашевелилась, потекла между пальцами мелкой-мелкой пылью. Голоса мёртвых, откликнувшихся на чужой зов, не слышались, а скорее чувствовались эдакой щекоткой под волосами, но были вполне различимы: собаки, кошки, старик, вполне молодой человек, девушка тоже молоденькая, но умершая очень давно, почти в прах рассыпавшаяся. Интересно, что это у них в этом парке творится такое?

Хотя, наверное, ничего особенного. Парк как парк, мало ли тёмной ночью меж кустов делается?

Инквизиторский щит развернулся почти без хозяйских усилий. Вырвался наружу, где-то под желудком привязь оборвав. Развернулся, раскрылся, как зонт, снося чужую силу, в клочья разрывая, в безвредные мыльные пузыри.

Небо мгновенно посветлело, и пар изо рта больше не валил. Тейлор крякнул болезненно, встал, деловито отряхнул колени, старательно отворачиваясь от валяющегося чародея.

– У тебя щека раз-зодрана, – почти прошептала адвокатша, заметно заикаясь. – Это веткой. Они летали… То есть, пролетели и листья ещё…

Инспектор провёл ладонью по лицу – мокро, действительно кровь. Прижал к скуле воротник мантии.

– Сама цела?

– Я? Я да. Он меня… То есть…

– Ладно, пошли, – поморщился инквизитор. – Пошли, говорю, – прикрикнул. – Ничего твоему ловеласу не сделается! Отлежится и домой пойдёт.

А, может, всё-таки в кутузку. Этого Тейлор пока не решил.

***

Только когда они уже к гостиничному номеру, который инспектор занимал, подходили, настроение, наконец, определилось. Плохо, конечно, что допустил такое в общественном месте, да белым днём. Ещё хуже, позволил сопляку не только напасть, но и на землю повалить. Совсем плохо: ситуацию сам и спровоцировал, хотя предотвратить мог. Хорошего мало. Да нет его совсем. Но не ломать же мальчишке, всерьёз полагающим себя влюблённым, жизнь?

В общем, настроение, взвесив все за и против, решило побыть благодушным.

– Да не переживай ты так, – проворчал уже на лестнице, косясь на ведьму. – Ничего я твоему кавалеру не сделаю, рапорт подавать не стану. Ну, может, выдеру. Розгой. Ты стирать умеешь?

– Чего? – не поняла адвокатесса.

Мордаха у неё совершенно несчастной была: бровки домиком, уголки губ опущены, глаза тоскливые. Бледненькая, на носу бледные веснушки мелкой россыпью проступили. Наверняка уже видит, как за сосланным возлюбленным на север едет. А то и хоронит уже мысленно. В смысле, возлюбленного хоронит и собственное сердце, понятно, вместе с ним.

Настроение с благодушного стремительно съехало в раздражённое.

– Мантии, чего! – передразнил Тейлор. – Я всю мантию кровью заляпал. Сумеешь вычистить?

– Сумею. Наверное, – не слишком уверенно кивнула адвокатша. – А ты честно ничего ему не сделаешь? И ещё прости. Мне, наверное, стоило… Я просто испугалась. Ну да, знаю, ведьма и всё-такое, но, правда, испугалась!

– Это хорошо, что испугалась, – буркнул инспектор. – Не хватало, чтобы ты вмешалась со своим-то уровнем. Хорошо ещё, что этот придурок догадался прикрыть, – и не выдержал, спросил-таки, покосившись на адвокатессу. – А за кого хоть испугалась?

– Ни за кого, – ответила независимо, только скулы чуть покраснели. А, может, и показалось – в коридоре-то не слишком светло. – Просто испугалась и всё. Темно, холодно, ветер дикий. Сучья эти полетели. Мне даже примерещилось, будто завыл кто-то. А ты точно рапорт писать не станешь?

– О, Господи! – рявкнул инквизитор.

Распахнул дверь так, что ручка об стену ударилась. На ходу сдирая заскорузлую уже мантию, прошагал в спальню, да и застыл на пороге. О таком он слышал много, а вот самому сталкиваться с подобным инспектору ещё ни разу не доводилось.

Пожалуй, у госпожи Ярде – или как её там? – чувство мизансцены было развито гораздо лучше, чем у мальчишки-некроманта. Оно и понятно: актриса, как-никак, её этому специально учили. Потому даже разбросанные в живописном беспорядке подушки играли на не слишком внятные, но очень определённые ассоциации.

Нет, совсем уж оголиться почтенная матушка подозреваемой себе не позволила. Но лучше б разделась, потому что эта полупрозрачно-кружевная штучка, эдак ненавязчиво с точёного плечика сползающая, выглядела крайне неприлично. И привлекательно. Впрочем, вся госпожа Ярде… привлекала. И манила. В прямом смысле, пальчиком.

– Я вас заждалась, господин инквизитор, – мурлыкнула томно, низко. – Поверьте, ещё немного и мне пришлось бы идти на поиски.

– Вообще-то, я не планировал вернуться раньше вечера, – брякнул искушённый и опытный мужчина.

Бросил проклятую мантию на пол, запутавшись в рукаве, да ещё зачем-то волосы в хвост собрал. Правда, руку тут же и отдёрнул.

– Такого мужчину можно ждать до бесконечности, – логично заверила его актриса. – Но мне повезло, вы пришли раньше. Не найдётся ли у вас прикурить?

В руках красавицы, будто по волшебству, оказался длинный игольно-тонкий мундштук с уже заправленной папиросой. Тейлору, послушно следящему, как пухлые ярко-накрашенные губы этот самый мундштук сладострастно обхватывают, стало жарко. И стыдно. Оттого что жарко.

– А ты с кем разговариваешь? – поинтересовалась адвокатесса у него за спиной.

Инквизитору пришлось зубы сжать, чтобы не зарычать. Пожалуй, в шкафу, в доме подозреваемой ведьмы, комфортнее было. По крайней мере, не приходилось выбирать между: «Всё не так, как ты думаешь!», «Я сам понятия не имею, как она тут очутилась!» и «Пошли вы обе к чёрту!».

– Да пошли вы все… – решился Тейлор и полез в шкаф.

Не прятаться, за чистой мантией.

– Ой, здравствуйте, – после изрядной паузы, радостно поздоровалась ведьма. Так радостно, что инспектор даже наружу высунулся, глянул на Киру. – То есть, мы уже здоровались, но ведь вежливость в любом случае не помешает, правда?

– Деточка, – процедила актриса недовольно, – нам с господином инквизитором необходимо обсудить одну очень деликатную проблему. Желательно наедине.

– Ну конечно, – ещё радостнее отозвалась Рейсон. – Я понимаю! Тейлор, дорогой, а почему ты мне не сказал, что решил поменяться номерами? Нет, это ужасно мило с твоей стороны. У нас всегда по осени с реки дует, а это пожилым людям вредно, особенно женщинам. Так моя мама говорит, а она точно знает. Конечно, госпоже Ярде тут будет гораздо удобнее, но всё же стоило предупредить. И так получилось неладно, госпожа отдыхать собралась, а тут врываются! Но могло выйти совсем уж… Мало ли какой сюрприз я захотела бы тебе приготовить?

Адвокатесса хихикнула и вроде бы ладошкой прикрылась – дурацкий смешок вышел глуховатым.

– Послушайте, девушка… – попробовала ещё раз актриса.

– Да нет, что вы! Какое беспокойство? – изумилась ведьма. – А давайте я сейчас сама к консьержу спущусь и всё улажу? Мы с детства знакомы, он всё сделает быстро. У нас городок маленький, все друг друга знают и стараются помогать. Поэтому только скажу…

– Не стоит, – отчеканила дама, судя по скрипу пружин, из кровати выбираясь. – Я сама всё улажу.

– Ну, как вам угодно, – разочарованно протянула Рейсон.

Когда шлёпанье босых ног стихло за дверью, инквизитор рискнул совсем из шкафа вылезти. Постоял, задумчиво покачивая дверцу.

– И что это было? – поинтересовался.

– Ты о мадам в постели? – от ведьминого тона на языке стало одновременно кисло и приторно-сладко. Хорошо хоть, что у всех инквизиторов иммунитет к ядам. – Я думаю, что это вполне можно характеризовать, как попытку подкупа должностного лица при исполнении служебных обязанностей. Хотя дальнейший шантаж тоже возможен.

– Н-да, – хмыкнул Тейлор, не сразу найдя, что и ответить умного.

– И наверное, твоей жене живётся совсем не скучно. Ежедневное обнаружение в спальне дорогого супруга чего-то новенького – это прекрасное средство против рутины.

– Кого-то, а не чего-то, – сам не слишком понимая зачем, поправил инспектор.

– Это, – царственным жестом указав на разорённую кровать, возразила Рейсон, – именно что-то, а не кто-то! Всего хорошего, господин инквизитор. Искренне желаю хорошо время провести.

И даже в книксене присела, перед тем как гордо удалиться.

[1] Тапёр – пианист, сопровождавший своим исполнением танцы на вечерах, балах, немые фильмы.