Текст книги "Вигил (СИ)"

Автор книги: Катерина Кошкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

Эпилог

– Уверена? Мне больше нравится вот этот полосатый, – девушка скептически посмотрела в развернутую перед ней страницу журнала.

– Да что ты на полосы-то эти клятые смотришь, Маруся, – возмутилась Марфа Никитична. – Сено там дрянное!

Квинтиус вздохнула и согласилась, что расцветка матраса вопрос не жизненно важный и она готова поступиться ностальгическим полосатым узором в пользу удобства и качества. За последние недели она помянула минимум сотню тиккануа и раз пятьдесят пожалела о затеянном ремонте. Душа требовала перемен, что вылилось в заказ каталогов скарба из Кастеллума и долгие муторные часы, проведенные в попытках выяснить, какая древесина лучше, а ткань на обивку прочнее и больше удовлетворяет её чувству прекрасного. Ушлый мужик с подозрительно еврейскими повадками просто зажегся услышав о планах девушки. Она же с эквивалентным его задору ужасом наблюдала за все увеличивающейся суммой сметы. В итоге несчастный уезжал из Колонии в спешке и в страхе, по пути бросая угрозы, что ни один из добропорядочных плотников больше не будет оказывать услуги бешеной эфириа. Сказанное ему в ответ Марией потом повторяли друг другу легионеры в попытках запомнить и при случае повторить.

В итоге поиски мебели и материалов пришлось взять на себя и теперь они с Марфой, признанным гуру дизайна и фен-шуя решали, что лучше, однотонная обивка для кресла или с узором. Последний казался поварихе слишком уж вызывающим, даром, что стоять кресло будет у Марии, а не у неё дома. Женщина ратовала за умеренность во всем. Квинтиус же хотелось разгула и угара, поэтому она заказала бадью ярко красной краски, которой планировала выкрасить дом снаружи, изнутри же остановилась на зеленом, синем и белом. Никитична пока об этом не знала и мужественно отстаивала выбранную темно-коричневую материю, на которой якобы меньше видно пятна.

– Тут еще ткань есть на занавеси, – переключила её внимание Мария на огромный список с образцами.

– О! Эта милая, о вот эта хорошо подойдет в комнату Ульяше.

Квинтиус с улыбкой наблюдала за погрузившейся в каталог женщиной. Она не обманывала себя. Вся эта суета была призвана отвлечь её от погружения в апатию и болезненную тоску. Новости из Кастеллума приходили с сильным опозданием, чему она была рада. Валенс продержался месяц до приезда нового префекта из метрополии, им назначили какого-то Неокла Авлетоса, не побоявшись отправить того через Атлантику в сезон штормов. О судьбе Силия газеты писали мало и скупо, весь процесс проходил по традиции за закрытыми дверьми и подробности писаки не знали. Мария предполагала, что, возможно, о его судьбе вообще не станет известно, когда в краткой заметке раздела о происшествиях вычитала, что Паулуса отправили в Рим для приведения в исполнение смертного приговора. Означало это полностью доказанную вину бывшего префекта и признание его действий угрожающими безопасности Империи. Именно таких преступников казнили не где-нибудь, а в Риме.

– Маруся! – Марфа наклонилась к девушке и очевидно никак не могла её дозваться. – Ты в порядке, девочка?

– Да, все хорошо, Марфа Никитична, – она беззаботно улыбнулась. – Вы что-то выбрали?

– Конечно! Красота такая, глаз не отвести! – восторженно заявила она, демонстрируя понравившиеся кусочки ткани. – Когда, говоришь, этот торговец приедет?

– Сам он в нашу даль не потащится. С курьером отправим ему письмо, напишем, какой ткани и сколько нужно, потом уже привезут.

– Чего это они разленились, поганцы! – возмутилась женщина. – К нам не один, все ездили!

– Так вы целую таверну обставляли, большой заказ.

Покрасив дом в красный Мария произвела среди местных фурор. Чумазая ребятня рыбаков устроила целое паломничество с благоговением разглядывая необычный цвет. Пекорис заявил, что теперь у их Кака будет своя достопримечательность и предложил прикрепить на крышу затейливый флюгер. Девушка отказалась, первый же ураган сорвет его к османам. После окраски полов и стен к ней зачастили делегации друзей. Галл разинул рот первый раз увидев шахматную доску из синих и белых квадратов на полу. Пошутил, что теперь у неё дома напиваться нельзя во избежание галлюцинаций. Новое кресло и занавески оценила в первую очередь Марфа, принимавшая непосредственное участие в их выборе.

Накануне своего дня рождения Мария устроила генеральную уборку и заказала в таверне свои любимые булочки, приготовившись наконец отпраздновать его как полагается. С отмечаниями своих именин ей хронически не везло и увидев рано утром на пороге Пекориса она сразу поняла, что и сегодня никакого праздника не получится.

– Доброе утро, Авл. С чем пожаловал? – пригласила его на софу, но он отрицательно помотал головой.

– Я принес тебе кое что. Думаю, будет правильно, если ты первая посмотришь.

Префект протянул ей газету трехдневной давности и вышел. Девушка этого уже не слышала, её взгляд замер на огромной надписи, укарашвшей первую полосу «Акты Кастеллума». «Казнен сбежавший вигил» гласила она. Сомнамбулой дошла она до кресла и опустилась в него. В голове и сердце поселилась сосущая пустота, разодравшая её пополам, когда трясущиеся руки пролистали поправки к законам и раскрыли материал с огромной пиктэфой, крайне дорогим и сложным в создании аналогом фотографии. Не было нужды читать заголовок, Мария сразу узнала взятую крупным планом голову Клавдия, нанизанную на копье с позолоченным лавровым венком.

Закрытые глаза. Помятое лицо. Синяки на скулах и под глазом. Кровь. Спутанные волосы. Свалявшаяся борода в коричневых разводах Взгляд машинально подмечал детали и мозг их отрешенно фиксировал. Газета дрожала все сильнее. Изображение размылось и Мария с удивлением поняла, что плачет. Вырвавшийся сквозь сжатые зубы стон испугал её саму и она отбросила акту как что-то опасное. Ненавистная страница осталась раскрытой, демонстрируя во всем своем уродстве и неприглядности смерть бывшего вигила Клавдия Росция. Позже, через два дня, она сможет заставить себя прочитать статью, из которой узнает, что ребенка Росция отобрали у дикарей и отвезли в специальный приют Северной колонии, по окончании которого его будет ждать служба в легионе, а, значит, силовая инициация и карьера армейского эфириуса, если, конечно, выживет.

Эфирный замок, наложенный Марией на весь дом, она сняла лишь на следующий день, когда очнулась от настойчивого стука Гая, озабоченного состоянием подруги. Потухшую и съежившуюся он нашел её в комнате, где стоял крепкий запах перегара и тоски. Одного взгляда на раскрытую акту ему хватило, чтобы понять причину.

– Еще осталось? – он указал на ряд пустых бутылок.

Молча махнув в сторону шкафа Мария продолжали созерцать небо за окном. Ливидус нашел остатки мутного самогона в небольшой бутылке и сделав глоток присел рядом с девушкой.

– Carpe diem, Мария. Росций прожил свою жизнь как считал нужным, а мы будем жить свои, – сказал он и вложил бутылку ей в руки.

– Истинно так, – хрипло согласилась Квинтиус и сделала глоток.