Текст книги "Вигил (СИ)"

Автор книги: Катерина Кошкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Жить будешь, – устало ответил он. – И придешь ко мне завтра. Сейчас я все выжал на остальных.

Медик заставил её выпить укрепляющий эликсир, удалился в дом и закрыл дверь. Кряхтя как старушка Мария собралась с силами и встала со скамьи, пошатываясь доползла до лестницы и тут голова сильно закружилась. Пришлось сесть на ступеньку, ожидая, пока мир вокруг перестанет вращаться. Сбоку заскрипело дерево и повернув голову она увидела севшую рядом Галлу. Медсестра уже сняла серый форменный балахон ставший грязно-бордовым от запекшейся крови и устало оперлась подбородком о ладонь.

– Чего домой не идешь? – нарушила тишину Мария.

– Что там делать? Сидеть одной или слушать крики крошечного Арнарсона, – она вздохнула.

– А Гай где?

– Поскакал с приезжими искать остатки дикарей, – обронила она и снова замолчала.

– Как там Тирей?

– Ранение тяжелое. Завтрашний день покажет.

– Надеюсь, выкарабкается, – Мария посмотрела поверх темного здания казарм на заходящее солнце. – Сегодня и так многие погибли с обеих сторон.

– Говорят, ты справилась сразу с тремя…

– Вроде того. Только это не помогло Кенреду. И мне бы не помогло, если не Гай. Он меня спас.

– Значит, теперь вы квиты, – усмехнулась Галла.

– Наверное. Я не считала, – она подумала, что была бы не против закурить или выпить, обстановка к этому располагала.

– Эх, выпить бы, – неожиданно озвучила её мысли Галла, – да нельзя.

– Я бы тоже с радостью, – хмыкнула Мария, – да вот беда, до дома тогда точно не дойду. И так голова кружится и шатает.

– Сотрясение у тебя.

– Оно самое. Этот урод меня хорошо приложил, – поморщилась она и без перехода спросила. – Как ты вообще оказалась в Колонии?

– Да уж не по своей воле, – невесело усмехнулась ответила она и Мария подумала было, что больше не услышит ничего, когда Галла продолжила. – Тут мало кто по своему желанию. За исключением, наверное, Росция. Он сумасшедший. Меня по распределению отправили от сколы. В отличие от некоторых я с эфиром обращаться не умею. Вот и выживаю как могу.

– Что же вы все так привязались к этому эфиру! – Квинтиус фыркнула и ухватившись за столб начала подниматься.

– Ладно, я погорячилась, – примирительно начала Галла.

– У тебя хороший муж и скоро будет замечательный малыш, – отрезала Мария выпрямившись. – Это стоит гораздо больше, чем все эфирные умения. Цени.

Не желая больше тратить время на утомительный разговор она медленно заковыляла к дому вигила. В планах было упасть на кровать и проспать так долго, как получится.

4

Колония на Озере тяжело пережила набег дикарей. Тирей умер на следующий день не приходя в сознание. Нидгар бился за него несколько часов и так выдохся, что слег сам и еще сутки не мог прикасаться к эфиру. Тройные похороны устроили через три дня после набега. Как и положено, погибших в бою легионеров собирались сжечь. Багровый закат окрасил кровью крыши домов и подготовленные на пустыре за поселением вязанки дров. Молчаливая процессия медленно и тягуче растянулась по улицам. Тела, закутанные в ритуальную ткань, расшитую лавровыми венками и надписями SPQR, несли оставшиеся в живых легионеры. Последние лучи солнца багрянцем легли на их тоскливые лица.

Посеревшая Эда поддерживала под руку отца, который разом постарел и еще сильнее согнулся от горя. Идо бережно обнимал невесту и не давал упасть ей и Ордмеру. У Агриколуса и Тирея родни в поселении не оказалось, их прах отправят родственникам в Кастеллум и на материк. Возглавлявший процессию Фаберус подождал, пока тела уложат на костры и глухим голосом произнес прощальную речь из которой Мария узнала о том, что все трое представлены к посмертным наградам. Декан принял из рук префекта факел, поджег ветки под Тиреем и Агриколусом и передал его Ордмеру Облитиусу. Руки старика так дрожали, что он чуть не выронил факел. Помогла дочь, Эда схватила его левой рукой поверх отцовской и вдвоем они зажгли погребальный костер под Кенредом.

О чем думали остальные наблюдая за яркими в южной ночи языками пламени, Мария не знала и словно забыла о них. Взгляд прикипел к огню, пожирающему тех, кто еще несколько дней назад был жив и не представлял, что доживает последние часы в этом мире. Интересно, они тоже оказались в том странном ничто, воспоминания о котором напрочь стерлись из её памяти? Черными безликими статуями вокруг застыли жители. Казалось, они на краю мира в глубине веков, где первобытные ужасы имеют плоть, кровь и острые клыки. Только отступи во мрак, скройся от уже догорающего огня, и они вцепятся в горло, вопьются в мышцы, раздирая и пожирая без остатка. Когда сосредоточенные префект и декан собрали пепел легионеров в большие квадратные металлические шкатулки, желание напиться стало особенно жгучим. Мария еле добрела до дома, отрешенно глядя под ноги, не отрывая глаз от шершавой земли и стоптанных пропыленных сапог.

Любой раздражитель от долгого воздействия теряет свою силу, реакция слабеет. Раздирающая на части боль сменяется зудом. Осев на кровати и уставившись в темноту за окном Мария с отстраненным сожалением констатировала, что начала подвергаться профессиональной деформации. Сколько еще пройдет времени прежде чем она окончательно перестанет воспринимать смерть человека как нечто экстраординарное? Проклятье, да она хладнокровно прикончила троих и сожалела лишь о том, что не отправила следом двух уродов, убивших Кенреда. Кем она становится? Или уже стала? Так ли это важно? Много ли в ней осталось от Марии Гореловой? Мало, иногда казалось, что пугающе мало. Сном она забылась лишь под утро. Был он тяжелым, липким, с запахом крови, испражнений, страха и криками умирающих.

– Все же стоит обобщить известные нам сведения и что-то решить, – Мария посмотрела на Клавдия и не дождавшись ответа продолжила есть кашу.

Они сидели в таверне поглощая поздний завтрак. Угрюмая Марфа молча принесла еду и удалилась. Из-за ранения мужа ей приходилось делать больше дел по хозяйству. Рою сломали руку, Нидгар его подлатал, но полностью оплатить лечение денег не хватило и Кранук долечивался под присмотром семьи. Росций хмуро поглощал любимый омлет и Мария развила свою мысль:

– Мы должны хотя бы попытаться выяснить, что за этим стоит.

– Все, что мы должны, изложено в инструкции и эдиктах, – отрезал Клавдий. – Все дела сверх этого не наша забота.

– Какой замечательный подход! – язвительно сказала она вонзая ложку в кашу. – Только он не убережет нас во время следующего набега!

– Во время следующего набега ты, Квинтиус, будешь сидеть в убежище!

– Как скажете, наставник, – обманчиво мягко начала она, после чего наклонилась и закончила зло, – особенно если около поселения откроют прорыв или парочку, и вам придется закрывать их, а не следить за щитом!

– Ты забываешься, – Клавдий припечатал её взглядом. – Что мне придется делать не твоего ума дело. Вот получишь свой значок и поселение для защиты, тогда и будешь лезть в эти игры. А пока сиди и слушайся меня, если не хочешь, чтобы я попросил назначить тебе другого наставника!

– Что за игры? – проигнорировала она его жесткий тон и ухватилась за оговорку.

– Забудь, Квинтиус, – равнодушно отозвался он и вернулся к омлету.

– Забыть? Да я бы с радостью! – яростно прошептала она. – Может, тогда ты расскажешь, Клавдий, какие кошмары мне будут сниться после следующего набега? Кого еще мне придется убить?! – Мария презрев речевой этикет обратилась к старшему на «ты», но сейчас её это мало заботило. Уперев в стол сжатые кулаки она буравила свирепым взглядом Росция.

– Пожри меня тиккануа, – изумленно выругался вигил. – Успокойся, Квинтиус, – с нажимом сказал он и продолжил уже после того как подрагивающая от эмоций Мария положила погнутую ложку на стол. – Не надо устраивать сцен. Все происходящее лишь фрагмент чей-то большой схемы. Проблема в том, что как бы мы ни старались, узнать достаточно для понимания всей картины не удастся.

– Почему вы в этом так уверены? – уже спокойно спросила девушка, снова вернувшись к уважительному обращению. – Мы можем поделиться нашими наблюдениями с префектом Силием, – Росций многозначительно посмотрел на неё. – Или вы предполагаете, что он уже в курсе?

– Уверен, – скупо обронил он.

– Хм, – она задумчиво нахмурилась. – Насколько я понимаю, рапорты уходят в Кастеллум или с курьером или по трансмиттеру…

– Рутинные отчеты отвозят легионеры и они защищены печатями. Вскрыть может или сам Силий или его помощник, не помню уже как зовут.

– А кто принимает передачи у трансмиттеров в Кастеллуме?

– Сами машины стоят в штабе легиона, помимо военных там всегда дежурит человек от префекта Кастеллума, который при необходимости передает данные Силию.

– То есть доступ к информации о вашем отсутствии в Колонии и о эфирной твари имели префект, его помощник и неизвестное количество военных, – рассуждала вслух Мария. – Кому может быть выгоден захват поселения?

– Правильно мыслишь, – Клавдий засунул в рот последний кусок уже остывшего омлета.

– У вас есть какие-то предположения, наставник? – вежливо поинтересовалась она.

– Есть, – фыркнул он, промокнул рот салфеткой, отпил из кружки и только после этого заговорил. – Легион отвечает за безопасность колоний. Когда четыре года назад одно из наших поселений полностью вырезали мятежные лепаи, к ним отправили карательный отряд, а головы трибуна и двух его центурионов украшали гавань Кастеллума еще несколько месяцев, пока не остались одни черепа. Наш Императора слишком дорожит детищем своего отца, поэтому ко всем удачам и неудачам в Южной колонии у него слегка предвзятое отношение.

– Значит, в легионе бы полетели головы, если тиккануа нас захватили, и его руководство прекрасно об этом знает? – Росций кивнул. – Все равно, подозреваемых слишком много. Да и за четыре года набрали достаточно тиронесов. – Мария прервалась, чтобы откусить ароматной сдобы и запить её травяным настоем. – Еще меня волнует, почему напали именно на нас? И почему их было так много?

– Квинтиус, тебе надо было проситься на отработку контракта в какой-нибудь большой город, – тяжко вздохнул он. – Откуда такая страсть до всего докопаться?

– Будто меня кто-то спрашивал, когда выписывал направление, – процедила она, проигнорировав последний вопрос. – Неужели вам самим не интересно?

– Я уже пробовал играть в эти игры и достаточно поплескался в дерьме, чтобы больше туда не лезть, – вигил запустил ладонь в волосы. – Свою работу я делаю хорошо и этого достаточно.

– Если информация уходит к дикарям, то под угрозой вся Южная колония. Сегодня напали на нас, а завтра будет кто-то еще и они могут не отбиться…

– Вот пусть у нашего начальства и болит голова.

– Но это прямая угроза безопасности Империи, – не унималась она.

В ответ Клавдий скривился, окинул девушку пренебрежительным взглядом и ничего не говоря встал из-за стола. Опешившая Мария молча наблюдала за его уходом, взяла из корзинки последнюю булку, заглянула на кухню поблагодарить Марфу за завтрак и поспешила следом. Догнала она вигила уже дома, где сразу же решила узнать причину его странного поведения.

– Что это такое было? Почему вы ушли?

– Потому что не считаю необходимым вести подобные разговоры, – холодно отозвался он.

– Какие? О безопасности Империи? О том, что кто-то сливает информацию дикарям?

– Квинтиус, не начинай. Я не настроен на беседу, – Росций демонстративно отвернулся и разложил на столе набор для чистки оружия.

– Да что такое произошло? Мы же нормально говорили! – не понимая девушка подошла сбоку и посмотрела на наклонившегося вигила.

Тот поначалу показательно её игнорировал и раскладывал щетки и ветошь, потом вздохнул и поднял на неё усталый взгляд.

– Иногда Квинтиус ты ведешь себя как дура. Безопасность Империи и прочий бред. Скажи, много для тебя сделала эта Империя? – последнее слово он выплюнул с презрением и подошел к девушке. – Что она тебе дала? Клеймо, по которому тебя найдут в любой заднице? Работу, от которой ты не можешь отказаться? – он обвел руками комнату. – Клятвы, которые держат тебя на коротком поводке? Мы псы на службе Империи, – зло проговорил он. – И получаем за свою службу объедки. Фалеру, что тебе так великодушно сунули ты уже оплатила и еще оплатишь своей кровью, будь уверена.

Не озвучивай Клавдий её собственные соображения, не будь за её плечами первой жизни, Мария бы содрогнулась от так недвусмысленно озвученной измене Империи. Пусть здесь и край мира, но у эмиссаров длинные руки и чуткий слух. Росций словно догадался о её мыслях, приблизился почти вплотную и угрожающе проговорил: «Если надумаешь кому-то рассказать об услышанном, твоим хорошим знанием руского заинтересуются нужные люди». Удовлетворившись её напряженным взглядом он вернулся к столу и безмятежно принялся разбирать свою Дэльту-8.

Больше Клавдий не позволял себе сорваться и никак не показывал, что их напряженный разговор имел место. Обсуждать с ним возможную утечку информации Мария уже не пыталась. Свою позицию наставник озвучил недвусмысленно и не планировал ничего расследовать. Утренние тренировки без Тирея стали скучны и утомительны. Свадьбу Идо и Эды отложили, она ходила по поселению в траурных белых одеждах, поддерживала совсем сдавшего отца и занималась лавкой, осунувшаяся и похудевшая. Чтобы залечить нос ушло почти две недели, он оказался сломан в двух местах и Нидгар долго провозился, практически собирая его заново. Зато теперь Мария без содрогания могла подойти к зеркалу, откуда на неё уже не смотрела страшная опухшая рожа с дикими кровоподтеками под глазами, ссадинами на лбу и лиловой грушей на месте носа.

О том, что погибшие были и среди рыбаков коавильтеков, она узнала случайно. Особое положение живущих в мазанках вдоль озера Квинтиус поняла спустя пару недель после приезда. Их услугами пользовались, пожилая смуглая женщина убиралась и готовила у Пекориса, ночуя в его доме. К ним самим Клавдий стал раз в пару недель вызывать невысокую юркую девушку, после того, как Мария ужаснулась пыльному покрывалу и залежам мусора по углам. Кранук покупал у них рыбу и корзинки, что те плели из прибрежного невысокого тростника. Тем не менее между рыбаками и остальными жителями словно лежала полоса отчуждения. Редко кого из них можно было встретить на улицах, с ними никто не здоровался. Девушка списывала это на то, что коавильтеки мало чем отличались от тиккануа, которые нападали на жителей. Помимо этого они не являлись гражданами Рима, а значит могли стать какулами в любой момент.

Официально рабство в Империи не запрещалось. Закон гласил, что рабами не могут быть граждане Рима, а вот все остальные – пожалуйста. Так как практически все связи с другими государствами происходили во время войн, то и рабы были по большей части военнопленными, отчего их стали называть какулами, как принято в легионах. С открытием Нового Света и созданием колоний, рабами стали брать дикарей, но эта практика не прижилась, они были своенравны и часто гибли вместо того, чтобы выполнять положенную работу. В Северной колонии было два трудовых лагеря, где какулы занимались заготовкой леса, камня и другими тяжелыми работами, в Южной же это не сработало, слишком небезопасно было держать готовую взбунтоваться и вернуться к своим рабочую силу. По насмешке Фортуны в этом мире трудом чернокожих рабов пользовалась Османская империя, подмявшая под себя почти всю Африку.

После утренней тренировки Мария заметила идущий от озера дым и решила проверить. В отличие от остальных, у неё не было предубеждения перед всеми не римлянами, которых по древней традиции называли варварами. Поначалу она решила, что у кого-то из рыбаков случился пожар и поняла ошибку лишь увидев два тела на погребальном костре. Одно из них было маленьким, детским. Сердце пропустило удар и сжалось. Девушка не рискнула показаться собравшимся на берегу коавильтекам. Они в молчании ждали, пока прогорят небольшие вязанки дров. За сбором праха наблюдать не стала, вернулась в дом, думая о том, что, конечно же, для дикарей никто убежищ не строил и пройдет еще пара сотен лет ассимиляции, пока к ним станут относиться как к гражданам. Что уж говорить, если ирландцы до сих пор иногда слышали пренебрежительное «болотник», хотя уже почти семьсот лет были частью Империи.

Вспомнив про Фрама и слухи, ходившие по поселению, Мария часто проходила мимо рыбацких хижин. По случаю Календ, которые из-за траура после набега праздновали очень скромно, заказала у Марфы целую корзину сдобы и раздала чумазым детишкам, играющим прямо на дороге. Неприятности нашли её в первых числах января, когда она шла к озеру. Тихий вскрик и чье-то бормотание насторожили. Определив источник звука – у одного из сараев за лавкой Ордмера, она осторожно двинулась вперед и выглянула из-за дощатого угла на небольшую прогалину между стеной и кустами, что закрывали вид на дома рыбаков. Легионер закрыв рукой рот девушки из коавильтеков прижал её к стене сарая. Юбку у платья уже задрал, сам спустил штаны и на попытку жертвы вырваться, выругался и огрел по попе, где рядом со старыми синяками разлился красный след от его большой пятерни. «Давай, сучка, шире раздвинь! Сестерции тебе еще подавай! И так дашь, дикарская мразь!», – проговорил он зло, не обращая внимания на безнадежный скулеж смуглянки.

Секретом, что помимо Эллы и её дочери проституцией занималась одна из живущих в рыбацком поселке, ни для кого не было. Каждый зарабатывает на жизнь, как может и желает. Однако сейчас Мария наблюдала насилие в чистом виде. В уже готовом перейти к активным действиям мужчине она без труда узнала одного из тройки Фрама. Массивный, ростом чуть ниже Квинтиус, с приметным шрамом через щеку и коротко стрижеными темно-русыми волосами.

– Оставь её в покое! – громко сказала она выйдя из-за сарая.

Легионер от неожиданности отскочил от дикарки и та моментально воспользовалась его замешательством, отдернула платье, отерла слезы и приникла к дощатой стене, пытаясь слиться с ней. Насильник опомнился, нехорошо прищурился, спрятал свое достоинство в штаны и повернулся к Марии.

– Защитница, значит? – он сплюнул на землю и сделал шаг вперед.

– А если и так? – девушка краем глаза следила за дикаркой, которая медленно отходила в сторону и сейчас опрометью кинулась бежать.

– Дрянь, – ругнулся ей в след легионер и злобно оскалился на Квинтиус. – Не хочешь на её место?

– За неё тебе бы ничего не было, а вот со мной так не выйдет, – Марию защищали законы Империи, в то время как дикарка для них была бесправным существом.

– А кто докажет?

Мужчина не стал ждать ответа и ринулся на девушку, которая мгновенно отскочила в сторону. От первого и второго ударов она увернулась и приняла защитную стойку. Легионер хмыкнул, поняв, что с наскока её не одолеет и они медленно закружились, присматриваясь друг к другу. На свой счет Мария не обольщалась, противопоставить что-либо одному из боевой тройки не сможет. Гай достаточно ей рассказал о подвигах Фрама сотоварищи во время набега, чтобы она поняла всю безнадежность ситуации. Но разве это её когда-нибудь останавливало? Мужчине явно надоела затянувшаяся прелюдия, он в резком выпаде почти достал девушку и когда та отскочила, развернулся и ударил ногой. На этот раз увернуться не получилось и Квинтиус охнула от боли в боку. Стремясь развить преимущество легионер подошел поближе, но тут уж она воспользовалась его самонадеянностью, скрючилась сильнее обычного и ударила головой в подбородок, поднимаясь. Опомниться ей не дали и почти сразу перед носом просвистел кулак, а потом апперкот, едва не достиг цели. Она поспешила схватить руку мужчины и воспользовавшись инерцией повела его еще сильнее вправо. На секунду почти уверилась, что удастся провести прием и повалить того на землю, но он хитро изогнулся и залепил ей коленом под дых при этом не теряя равновесия.

Отскочив друг от друга противники снова ушли в защиту. Дрался легионер совсем не так, как привыкла Мария. Рагни больше учил её уклоняться и использовать удары нападающего в свою пользу. Этот же был привычен к контактному бою, тяжелым ударам кулаками и блокам. Несмотря на массивность, скорости ему хватало, чтобы не попадаться на уловки девушки. Наконец она выдохлась, пропустила удар в корпус, была опрокинута на землю подножкой, после чего мужчина вцепился руками в шею и принялся душить с перекошенным от ярости лицом. Конфликт явно вышел за все возможные рамки. Мария уже не думала о том, как будет объясняться с Росцием, все силы уходили на попытки остаться в живых. Схватив руки легионера она пыталась не дать его пальцам сильнее сомкнуться на горле и лишить последнего кислорода с сипом всасываемого внутрь. Перед глазами все поплыло, слишком крупный с такого ракурса нос, бугристый шрам на грубой коже. Пыхтение и судорожные потуги не задохнуться подернулись пеленой.

Все прекратилось в один момент, живительный воздух скользнул внутрь, легкие расправилась. Всхлипнув и закашлявшись Мария раскрыла глаза и увидела Фрама, что стоял между ней и легионером обратив все свое внимание на подчиненного. Тот поднял лицо с кровавыми дорожками под носом и продемонстрировал девушке начинающий наливаться лиловым кровоподтек на щеке.

– Ты охренел, Отто?! – он пригвоздил легионера лютым взглядом и добавил пару матерных конструкций. – Вали отсюда, пока снова не вломил!

Избегающий смотреть на неё Отто осторожно попятился и скрылся за сараем. Уходящий противник между тем быстро перестал волновать Марию, потому что внимание Фрама переключилось на неё и выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

– Вигилов вроде учат в университетах. По тебе не заметно, – он сплюнул. – Ты где свои мозги забыла, девка? Лезть в драку с одним из моей тройки! Да если бы этот олух тебя придушил, дуру такую, мне самому его бы удавить пришлось!

– И чего ты ждешь от меня? Извинений? – глухо спросила девушка поднимаясь и потирая шею. – Или думаешь я просто так на него накинулась?

– Да потому что идиотка! Будешь всегда эту шлюху пасти? – спросил он и тут же усмехнулся язвительно. – Не переживай, она привычная. Отто у неё самый щедрый, ради такого пару раз и потерпит.

– Она-то может и потерпит, а я нет, – Марии удалось побороть головокружение и она встала почти прямо.

– А придется. Или будешь битой. Часто и больно, – хохотнул он. – С твоими умениями не против моих парней выходить.

Что дернуло её за язык, Мария не могла потом объяснить себе и сама. Возможно, виной тому были воспоминания о Кенреде и двоих дикарях, с которыми она не смогла справиться, или ощущение полного бессилия, накрывшее, когда жесткие пальцы Отто выдавливали из неё воздух. Будто призрак Клеарха выбрался из памяти и снова холодно и отрешенно смотрит на беспомощную девочку у своих ног. Так или иначе, но она спросила:

– Хочешь сказать, что сможешь научить лучше?

– Научить? – Фрам ошарашенно посмотрел на Квинтиус. Очевидно, подобного он от неё не ожидал.

– Именно, – она ухмыльнулась. – Сможешь научить так, чтобы не быть битой?

– Вот нахалка, задери меня осман! – он неверяще помотал головой. – Какого хрена я буду тратить на тебя свое время?

– С того, что тебе самому интересно? И еще ты с удовольствием посмотришь на то, как я набью морду этому Отто, – девушка подошла ближе и пристально посмотрела прямо в лицо легионеру.

Сейчас она, наверное, впервые смогла рассмотреть его как следует, благо этому способствовал почти одинаковый рост. Коротко стриженые, выгоревшие на солнце почти до соломенного цвета волосы контрастировали с темно-карими глазами. Покрытый короткой темной щетиной подбородок пересекал старый шрам, свернутый набок нос и сведенные в одну полосу густые брови не добавляли образу дружелюбия. Сущий головорез или бандит. Хотя, по факту он им и был. Мария вспомнила слова Идо о том, что он пытался снасильничать Эду. Правда это её заботило мало. Если он может научить драться так, чтобы больше никакая двуногая тварь не достала, то пусть будет хоть форменным мерзавцем. Видимо, решимость явно отразилась на лице девушки, потому как Фрам отступил на шаг и задумчиво её оглядел.

– Хоть раз пожалуешься и можешь считать, что наши тренировки и не начинались. Приходи утром на полигон, – бесстрастно сообщил он, развернулся и ушел.