Текст книги "Том 9. Неуловимая Фламини"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

Глава 4

Это была одна из тех улиц Нижнего города Лос-Анджелеса, где дома стоят вертикально лишь благодаря тому, что наваливаются друг на друга, а жители при вашем приближении начинают смотреть в сторону, делая вид, что они здесь тоже гости. Я вскарабкался пешком на четвертый этаж, обождал, пока восстановилось дыхание, и постучал в дверь. Нажима пальцев оказалось достаточно, чтобы дверь медленно отворилась, открывая вид на чердак: длинная узкая комната с пылью, пляшущей в солнечном луче, который высвечивал потертое кресло и фигуру в нем.

Я сразу узнал брюнетку с армейской стрижкой, которая снималась вместе с Маризой в том порнофильме, который показал мне Варгас прошлой ночью. В просторном свитере и линялых джинсах она сидела так, словно ее швырнули в кресло, и в глазах у нее застыло выражение беспредельного ужаса. Дыры в свитере указывали места, куда снова и снова входил нож; трикотаж стал жестким, напитавшись кровью. Я тихо закрыл за собой дверь и подошел к телефону, стоявшему на обшарпанной тумбе. Девушка в приемной Торгово-банковского треста Камерона скептически отнеслась к моему заявлению, что мне нужно срочно поговорить с мистером Камероном, и мне пришлось ждать целую вечность, пока у меня в ухе не пролаял знакомый голос. Я сообщил ему, что нашел его дочь, дал адрес и объяснил, что для него жизненно важно приехать немедленно. Прежде чем повесить трубку, я с помощью носового платка удалил отпечатки пальцев.

Чтобы обыскать чердак, мне хватило пяти минут. Там висела, лежала только ее одежда. Все остальное исчезло: ни записной книжки, ни документов, ни денег, ни украшений. Даже в кухне не осталось ничего, за исключением полубанки растворимого кофе и остатков сливок в крошечном холодильнике.

Минут через пятнадцать я открыл входную дверь, но вместо Клайда Камерона на пороге стоял незнакомый молодой человек чуть за тридцать. Белокурые волосы подстрижены по последней моде, а голубые глаза, казалось, еще в утробе матери приобрели выражение тотального недоверия. Ему меньше всего подходило стоять здесь: костюм от Севиль Роу, рубашка от Пьера Кардена, и все остальное соответственно. Ровный загар, доведенный до совершенства под ультрафиолетовой лампой, лосьон после бритья, благоухающий сосновой хвоей, – мое чувство смутной неприязни к нему стало перерастать в нечто более основательное.

– Вы Холман? – Непреходящее пренебрежение в его голосе вполне соответствовало внешнему облику.

– Да, – кивнул я, – а вам какого черта здесь надо?

– Я Саймон Камотт, – снизошел он. – Где Трисия?

– Вам тут нечего делать, – отрезал я. – Пойдите скажите мамаше Камотт, чтоб она вас покрепче запирала в комод.

– В рифмы поиграем в другой раз, – сухо оборвал он. – Я пришел по поручению Клайда Камерона.

– Вы работаете у него?

– Официальное название моей должности – личный ассистент.

– Он так занят, что не смог сам приехать к родной дочери? – полюбопытствовал я. – Которую не видел четыре месяца?

– Какое ваше дело? – огрызнулся он. – Кроме того, я собирался жениться на Трисии. То есть все еще собираюсь!

– У вас с этим будут сложности, – усмехнулся я.

Он напрягся.

– С Трисией что-то случилось?

– Поглядите сами. – Я отошел в сторону.

Толкнув меня, он шагнул в комнату и замер, увидев девушку, брошенную в кресло.

– О Господи! – выдохнул он. – Кто это сделал?

– Хороший вопрос, – одобрил я.

– Какой-то маньяк. – Он тихо присвистнул сквозь зубы. – Одно дело – постоянно читать о подобных вещах в газетах, а другое – увидеть своими глазами.

– Когда вы видели ее последний раз? – спросил я.

– Кого? – Он посмотрел на меня непонимающе.

– Трисию Камерон, – рявкнул я. – Кого же еще?

– Около четырех месяцев назад, – ответил он. – Потом она исчезла. Какое это имеет отношение?

– Тут в кресле мертвая девушка, забыли? – Я уже выходил из себя.

– Я как раз собирался спросить вас о ней, – хладнокровно произнес он.

– Завидное самообладание, – взбесился я. – Девушка, на которой вы собирались жениться, зверски убита, а он…

– Трисия – убита? – Он сгреб меня обеими руками за лацканы и притянул к себе. – Где? Когда?

– Не более суток назад, как я понимаю. И где же еще, как не в этой комнате?

Уронив руки, он долго смотрел на меня, потом медленно покачал головой.

– Кажется, я начинаю понимать. Холман, вы считаете, что эта девушка – Трисия Камерон?

– Вы хотите сказать, что это не она? – хрипло выдохнул я.

– Я первый раз ее вижу. – В его глазах появилось подозрительное выражение. – Что за спектакль вы здесь устроили, Холман?

– Я считал, что это Трисия Камерон, – пораженно вымолвил я, – и не спрашивайте меня почему. Я сам запутался.

– Так вы за этим вызывали Клайда?

Я кивнул.

– Ну да, зачем же еще?

– Очень интересно, – тихо заговорил он. – Уж не собирались ли вы намеренно втянуть Клайда в это подлое убийство ради собственных целей? А теперь втянули меня!

– Никуда я вас не втянул, – озлился я. – Вам достаточно выйти отсюда и сделать вид, что никогда здесь не были.

– Не так все просто, – продолжал он. – Меня могут увидеть, когда я буду выходить. Кто-нибудь запомнит меня и даст описание полиции. – Его рот вытянулся в нитку. – Я лучше подожду приезда полиции и удостоверюсь, что вы дадите верное объяснение моему присутствию.

– Долго же вам придется ждать, – усмехнулся я.

– Вы что, еще не вызвали полицию? – Он шагнул к телефону. – Я сейчас проверю!

– Будьте любезны, – проворчал я. – Но по-моему, если уж сам Клайд Камерон не сообщил в полицию, что его дочь четыре месяца где-то пропадает, то вам и подавно не о чем беспокоиться.

Он помедлил, держа руку над телефонной трубкой, затем неохотно убрал ее.

– Ладно, – тяжело бросил он. – И что теперь делать?

– Я уже объяснил вам: уйти отсюда и сделать вид, что ничего не произошло.

– А вы?

– Я сделаю то же самое через пару минут после вас.

– И не вызовете полицию?

– Вызову, конечно, – но анонимно, из любой лавки по дороге, – терпеливо втолковывал я.

– Клайду не понравится эта история, – покачал он головой. – Очень не понравится.

– Мне его до слез жаль!

– Поплачьте, поплачьте, Холман. – Его жесткие губы скривились в подобие саркастической улыбки. – Клайд не из тех, кого можно безнаказанно дурачить. Оба мы хотим найти Трисию больше всего на свете, и никто – никто! – нас не остановит. И если у вас есть хоть какие-нибудь сведения о ее местонахождении, вам лучше их не скрывать.

– Знаешь что, Саймон Камотт? – заорал я. – Ты просто надутый самодовольный индюк!

Он побелел под своим загаром.

– Это все, что вы можете сообщить?

– Да, все. Хотя у меня есть один вопрос. – Я презрительно смерил его взглядом. – Как же это вы с Камероном искали ее целых четыре месяца и не нашли?

– Мы обратились в лучшее сыскное агентство, – пожал он плечами. – Но они до сих пор не добились успеха.

– И у вас нет никаких соображений, почему она сбежала?

– Никаких, – быстро ответил он.

– Вы считаете, что она сбежала по собственной воле?

– А как иначе?

– Тогда у нее должна быть на это веская причина! – настаивал я.

– Я прекрасно это понимаю! – огрызнулся он. – Но представить себе ничего не могу. Казалось, она очень радовалась нашей предстоящей свадьбе. А если бы и нет, все же проще было бы поставить меня в известность об этом, чем убегать из дома.

– Может, она боялась вашей реакции? – предположил я. – Или, еще больше, реакции своего отца?

– Чушь! – Он шагнул к двери. – Клайду это очень не понравится! – повторил он через плечо. – То есть абсолютно!

Дверь за ним закрылась. Я подождал пару минут и пошел следом – вниз по лестнице, на улицу и к своему автомобилю, припаркованному за пару кварталов. У первой же аптеки я остановился, чтобы, не называя себя, вызвать полицию, а потом поехал в свою хижину на Беверли-Хиллз. Было чуть больше четырех часов дня. Поздний ленч из яичницы и чашки кофе избавил меня от необходимости пить на пустой желудок. Сотворив себе бурбон со льдом, я подумал, что день у меня вышел короткий, но насыщенный. Посмотрев на телефон, такой грустный и одинокий, я пододвинул его к себе и набрал номер Клода Варгаса. Мне ответил глубокий женский голос, от которого по спине невольно пробежала выразительная дрожь.

– Гейл Коринф? – спросил я.

– Да. Кто говорит?

– Рик Холман, – ответил я. – Надеюсь, ваши вчерашние усилия не пропали даром?

– По успокаиванию Клода? – Она, очевидно, успела все забыть. – Нет, не пропали. Это все, что вы хотели узнать?

– Я подумал, что хорошо бы нам немного поболтать. Например, за стаканом вина?

– Вы не хотите говорить с Клодом?

– Определенно нет.

– Я была бы польщена, если бы при этом вы испытывали ко мне хоть малейшую симпатию. Но ведь нет! – ядовито заметила она.

– Есть альтернатива, – ответил я тем же. – Попрошу Варгаса задать вам интересующие меня вопросы.

– Это что, угроза?

– Рад, что вы меня понимаете! – радостно воскликнул я. – Как насчет у меня дома? – Я быстро продиктовал адрес и повесил трубку, чтобы не дать ей времени возразить.

Через полчаса у двери прозвенел звонок. На пороге стояла рыжеватая блондинка. За ее спиной виднелась ошеломительная спортивная иномарка, чей красный цвет отвечал цвету ее свитера. Белые брюки гостьи облегали ноги до колен, а ниже превращались в широкие клеши, полностью закрывавшие ступни.

– Вы выглядите как дикая мечта изголодавшегося по бабам матроса, – шепнул я ей.

Бледно-голубые глаза лениво блеснули из-под тяжелых век.

– Я всегда выгляжу как дикая мечта матроса, – самодовольно ответила она, – изголодавшегося или нет!

Мы вошли в гостиную, и она плюхнулась на ближайший стул, нетерпеливо прищелкнув пальцами.

– Что нужно сделать, чтобы тебя здесь обслужили? – спросила она. – Ладно, только не надо долго напрягать умишко, придумывая блестящий ответ!

Я послушно шагнул к бару.

– Что пьем?

– Водку со льдом, – хихикнула она. – Терпеть не могу эту дрянь, но люблю, когда утром изо рта приятно пахнет.

– Это волнует Клода Варгаса? – поинтересовался я. – Как у вас утром пахнет изо рта?

– Интересно, что вас наводит на такие вопросы? – задумчиво спросила она. – Ну, кроме мучительной гомосексуалистской зависти?

– Простое любопытство. – Я пододвинул к ней стакан через стойку. – Хотя мне кажется, что Варгас по утрам слишком занят составлением своих замечательных сентенций на грядущий день, и вряд ли его взволнует, даже если вас стошнит!

Она лениво хмыкнула.

– Как это вам удалось поставить в нашу спальню скрытую камеру ночного видения?

– Пришлось попотеть, – признался я. – Билл Вилсон ваш старый приятель или вы случайно назвали это имя?

– По телевизору показывают одного копа, который как раз так все время и делает, – дружеским тоном заговорила она. – Убаюкав подозреваемого, убедив его, что он простой душа-парень, он огорошивает его каким-нибудь вопросиком: бум! И знаете, что тогда делают подозреваемые?

– Бормочут про что-нибудь другое?

– Нет, сэр! – Она помотала головой, и рыжеватые волосы разметались по обеим сторонам лица. – Они делают виноватую мину и начинают врать, стуча зубами. Тогда он бросает на них свой грозный взгляд, и они на месте расползаются по швам. Через пару минут они уже на коленях сознаются во всем, в том числе и в полдюжине преступлений, которых никогда не совершали. – Она недовольно оттопырила нижнюю губу. – Зачем мы тут собрались столь секретно? Чтобы обсуждать мои отношения с Биллом Вилсоном? Об этом вы могли спросить и по телефону.

– И получить такой вот ответ ни о чем?

Она отхлебнула из своего стакана и состроила гримасу.

– Туше! Это по-французски значит «оргазм», вам известно?

– Нет, – насторожился я. – Но держу пари, что Билл Вилсон это знает.

– Билл, наверное, знает это слово по меньшей мере на двадцати двух языках, – уточнила она, – хотя он почти неграмотный.

– Поэтому он и снимает порнофильмы? Потому что читать не умеет?

– Вы хотите прямого ответа на прямой вопрос. Ладно! – Она посмотрела на меня поверх края стакана. – Я знаю Билла Вилсона пару лет. Мы познакомились случайно. Один из моих клиентов имел совершенно неуемный аппетит на порно, и я обнаружила, что магазин Билла Вилсона – самый богатый на Стрипе в этом смысле. Мой клиент читал запоем, в деньгах не нуждался. На Билла произвело впечатление количество денег, которые я просаживала в его магазине, и он однажды представился мне как владелец. С тех пор я поддерживаю с ним шапочное знакомство, но не более. Когда я услышала, что фильм с Маризой куплен у него в магазине, я посоветовала вам обратиться прямо к Биллу. Это все.

– Сколько у вас клиентов, помимо Варгаса? – спросил я.

– Ни одного, – ответила она. – Я пять лет проработала в одном небольшом агентстве, обучаясь бизнесу. Как и все, я мечтала о счастливом повороте, хотела начать собственное дело. Один взгляд на Клода Варгаса – и я поняла, что это мой шанс.

– Мгновенное слияние двух философских умов?

– Я нужна ему, – самодовольно заявила она. – Без моей защиты его десять раз уже разорвали бы эти стервятники.

– И деловое сотрудничество переросло в нечто большее? – продолжил я. – Зарыдали скрипки, сквозь тучи пробился лунный свет, и вдруг начался роман!

– Я ведь вам уже говорила прошлой ночью. Мы нужны друг другу. – Она понизила голос до шепота. – Если хотите знать, Холман, это нездоровая связь. Ведь мы друг другу даже не нравимся, но вечно эта ужасная неизменная нужда. Мы словно двое перепуганных детей, цепляющихся друг за друга в поисках исчезнувшей матери!

– Не надо мне этой лапши, – прошептал я ей столь же доверительно.

– Наверное, это так и звучит, но я открыла вам правду. Мы двое очень ненадежных людей, пытающихся создать между собой надежную связь. А это самое безнадежное занятие на свете, беби!

– А Мариза? – гнул я свое. – Как она вписалась в новую папину связь?

– Я же все обрисовала вам прошлой ночью. – Гейл помолчала, приканчивая питье, и отодвинула пустой стакан. – Никак не вписалась. И не пыталась даже. Она просто игнорировала нас. Честно говоря, Холман: я понятия не имею, как она попала в порно. Я, конечно, со зла ляпнула, что ей нравится блистать голой задницей перед камерой. Скорее всего, она стремится шокировать отца. Этакая месть за то, что он позволил другой женщине войти в свою жизнь и немножко отодвинуть дочь. «Смотри, что я из-за тебя делаю! Смотри, как твоя бедная, несчастная, нелюбимая дочь тонет в глубинах разврата, потому что ты, эгоист, оттолкнул ее ради другой женщины!»

– У нее были друзья?

– Откуда мне знать? – отрезала Гейл Коринф. – У гадюки есть друзья?

– А другие гадюки? – предположил я. – Должен же у нее быть хоть один друг, с кем можно погулять, в кино сходить, наконец! Может, подруга?

– Я никогда о таких не слышала, – бесцветно произнесла она.

– А девушка по имени Трисия?

– Не помню такой.

– А Бонни Адамс?

Она дернула плечом.

– А «Бонни и Клайд»?

– Какой Клайд? – быстро спросил я.

– Холман! – Она вытаращила на меня глаза. – Вы не видели «Бонни и Клайд»! Это единственный фильм, который я смотрю безотрывно от начала до конца!

– Партнерша Маризы в фильме. Вы ее знаете?

– Я не из этих, – цинично ухмыльнулась она. – Обслуживание в этом баре ниже всякой критики, Холман. Надеюсь, вы понимаете, что я способна найти себе место получше?

Я сделал ей еще одну порцию и пододвинул через стойку.

– В каком агентстве вы работали?

– Сначала в агентстве Матерсона. Вы что, собираетесь меня проверять, Холман?

– Посмотрим, – заинтриговал я. – Вам известно, что Вилсон не только продает порнофильмы, но и делает их?

– Билл в качестве творческого гения? – Она снова округлила глаза. – Шутишь!

– Он нанимает себе продюсеров. Вроде Дэнни Бридж – са. Слыхали о таком?

– Он снимал пару роликов для одного из клиентов нашего агентства, – ответила она, – но я его ни разу не видела. А он знает, где искать бедную пропавшую Маризу?

– Если и знает, то не скажет. Его уже предупредил Билл Вилсон. Я, кстати, уже задавал себе этот вопрос. От того момента, как я спросил Билла про Маризу, до того, как он меня нокаутировал, прошло не более шестидесяти секунд.

– Билл тебя нокаутировал? – Она громко хихикнула. – С чего это?

– Первая реакция на имя Маризы. Так вот и спрашивается, – воззрился я на нее, – не предупредил ли кто Билла относительно меня?

– Кто?

– Вы, например.

Тяжелые веки опустились на глаза, она обдумывала мои слова.

– Нет, не я, – наконец произнесла она. – Но это навело меня на интересную мысль. Только один человек мог намекнуть ему на твой визит.

– Варгас? – Я покачал головой. – Какой ему смысл?

– Ты не представляешь, как у него работает голова. Он нанял тебя, потому что захлебывался чувством вины, а через пару часов мог переменить решение на противоположное.

– Вы психопатка, – сообщил я ей.

– Есть еще вопросы?

Я оскалил на нее зубы.

– Не для таких ответов.

– Хочу еще тебе кое-что сказать, – оскалилась она. – Мне было совсем не весело, Холман, скорей наоборот. Когда ты позвонил, я даже подумала, что ты охотишься за моим прекрасным телом. Как легко ошибиться в людях!

– Надеюсь, вы сами найдете дорогу обратно? – вежливо осведомился я.

– Безусловно, грошовый ты сукин сын!

Она вылетела из комнаты. Потом грохнула входная дверь. Подобно злому духу, взвыл мотор, и кроваво-красная стрела отчалила от моих ворот – в глубоком возмущении и на низкой передаче. Гейл Коринф либо законченная лгунья, либо ненормальная – а может, и то и другое вместе, решил я. Должен же существовать более легкий способ найти Маризу Варгас – например, поймать кого-нибудь и бить по голове, пока он не скажет, где искать. Чем дольше я обдумывал эту идею, тем больше она мне нравилась. Я приготовил себе еще одну порцию и быстро выпил, чтобы не передумать.

Глава 5

Когда я вошел в магазин «Новинки Вилсона», брюнетка в шлеме черных волос с длинной челкой отсчитывала сдачу конторского вида клиенту, который свирепо пыхтел трубкой и делал вид, что его тут нет. Я подождал, пока они рассчитаются, и изобразил на лице улыбку.

– Я с самого начала поняла, что ты сексуальный псих, – заявила она. – Чего же удивляться, что снова притащился, блестя глазами и пуская слюни.

– А ты опять такая же голая под тем же платьем, – ответил я. – Я-то считал, что после того, как ты меня ограбила прошлой ночью, ты позволишь себе новый прикид.

– Я все потратила на свою мать-вдову и калеку-брата, – легко отбила она мою атаку.

– Вижу, у тебя все идет хорошо? Билл Вилсон по-прежнему позволяет тебе присматривать за магазином?

Она кивнула.

– Да, тут мне повезло. Ему опять потребовалось куда-то отлучиться по поводу нового фильма.

– А когда он вернется?

– Да кто же его знает?

Худая крашеная блондинка с дикими глазами торопливо отпихнула меня локтем.

– Эй, красотка, – скрипучим голосом выпалила она, – у вас есть «Тысяча и одна лесбийская ночь»?

– Учтите, это целых три года без выходных и отпусков! – предостерег я.

– Если книги нет на полках, значит, ее у нас нет, – вежливо ответила брюнетка.

– Ну ладно, в другой раз. – Крашеная блондинка презрительно фыркнула в мою сторону: – Какая прелесть – педераст с чувством юмора! – И выплыла на улицу.

Брюнетка хихикнула.

– Сам напросился, – прокомментировала она.

– Факт, – кивнул я. – Как поживает Клайд?

– Клайд? – Она задумчиво наморщила нос. – Который Клайд?

– Шутка, – объяснил я. – Раз тебя зовут Бонни, то должен быть и Клайд.

– Блеск! – восхитилась она. – До чего оригинально!

– Я заходил к тебе сегодня днем в Нижний город, – сообщил я, – но тебя не оказалось дома.

– Да, бывает, – усмехнулась она, – сам знаешь: мать-вдова и…

– Брат-калека, – подхватил я. – Да, совсем забыл: там была Трисия.

– Трисия? – Ее лицо застыло.

– Ну да, – настаивал я. – Ты же мне сама вчера про нее говорила. Другая брюнетка, которая снималась вместе с Маризой.

– Чего ей там надо?

– Она не сказала. – Я помедлил, ища сигарету и закуривая. – Она просто сидела в кресле лицом ко мне.

– И ничего не сказала?

– В первый раз слышу, чтобы мертвые говорили, – продолжал я. – У нее на груди было девять или даже десять ножевых ран – не знаю, сколько точно, потому что весь свитер залила кровища.

Брюнетка издала мяукающий звук и рванулась к задней двери. Я было тронулся за ней, но вдруг кто-то железной рукой схватил меня за плечо. Я обернулся: за моей спиной стоял незнакомый парень, похожий на водителя грузовика, – грязный комбинезон поверх двухсот пятидесяти фунтов крепких мышц.

– Эй, макаронник! – громоподобным шепотом произнес он. – Как насчет практики?

– Какой практики? – промычал я.

– Не понимаешь? – Он зверски подмигнул мне правым глазом. – Я говорю, читать да картинки смотреть хорошо тем, кто ничего другого не может! А мне нужна практика!

Я в отчаянии посмотрел вокруг и увидел у самых дверей блондинку, которая, видимо передумав, листала журнал.

– Не оборачивайся пока, – прошипел я. – Там у дверей высокая блондинка. Она тоже скучает по практике!

– Ого? – Налитые кровью глаза блеснули. – Она у меня умишком тронется!

– Ее зовут Дайк, – просвещал я. – И не обращай внимания на то, что она будет сначала молоть. Девушка немного стесняется.

– Мисс Дайк, – медленно повторил он. – Есть! Спасибо, друг.

– Не стоит благодарности, – искренне ответил я, потирая плечо.

Шофер устремился к выходу, ловя счастливый случай, а я кинулся к задней двери. Там никого не было, но я знал, что брюнетка должна вернуться, и терпеливо ждал. Она появилась минут через пять, с лицом все еще бледно-зеленого оттенка.

– В какой-то момент, – прошептала она, – я подумала, что ты пошутил! Но ведь такими вещами не шутят, правда?

– Правда, – ответил я.

– Мне нужно выбраться отсюда, – занервничала она.

– А присматривать за лавочкой?

– К черту лавочку!

Мы пересекли магазин в обратном направлении и двинулись к моему автомобилю. Чуть дальше по улице кого-то с шумом волокли за шиворот. Усадив брюнетку на пассажирское место, я обернулся: это шоферюга тащил куда-то тощую блондинку, а она упиралась. Я сел в машину и завел мотор.

– Куда желаете? – спросил я.

– Домой, куда ж еще? – бесцветно откликнулась она.

– Ты имеешь в виду квартиру в Нижнем городе? – уточнил я. – Ту самую, где я днем видел тело девушки?

– Это моя квартира! – воскликнула она. – Я должна все увидеть сама.

– Когда я оттуда ушел, я сразу вызвал полицию, – предупредил я. – Там теперь, скорей всего, полным-полно копов.

– Плевать, – отозвалась она. – Ты меня везешь или мне поискать такси?

– Везу-везу, – заторопился я. – Только не говори полицейским, что это я рассказал тебе об этой девушке.

– Не скажу, – пообещала она.

Мы доехали за двадцать минут. Возле дома не было никаких патрульных машин. Она поднялась впереди меня по крутой деревянной лестнице на четвертый этаж и вынула из сумочки ключ. Я хорошо помнил, что не запирал дверь, уходя из квартиры, и насторожился. Зайдя в квартиру, она зажгла свет, и мы оба остановились как вкопанные: кресло в центре комнаты оказалось пустым.

Брюнетка вихрем обернулась ко мне, пылая гневом, и со всей силы дала мне пощечину.

– Лжец! – прорычала она.

– Клянусь! – воскликнул я. – Она сидела в этом кресле и она была мертвая!

– Поганый ублюдок! – Она ударила меня по другой щеке, еще сильней. – Тебе, видно, кажется, что это очень смешно!

Вдруг раздался робкий стук в дверь. Я обернулся и увидел вплывавшую в комнату фантастическую фигуру, больше всего напоминавшую марсианский десант: блестящие металлические бигуди крепко натягивали на черепе крашеные седые волосы, а линялое кимоно небрежно болталось на необъятных размеров туше.

– Я извиняюсь, – произнесло явление таким резким скрипучим голосом, что у меня по спине пробежала нервная дрожь. – Я миссис Донован из квартиры ниже этажом. Я подумала, что вам необходимо рассказать, что здесь случилось.

– Что случилось, миссис Донован? – коротко спросила брюнетка.

– Копы просто роились по всему дому, – проклокотало явление. – Я подумала, что кого-то изнасиловали. Они пробежали мимо меня и вломились сюда. А когда вышли, ругались на чем свет стоит – ложный вызов.

– Вызов? – подняла голову брюнетка.

– Какой-то маньяк позвонил в полицию и заявил, что в квартире мертвец, они и примчались. Я сказала, что это стыд и срам – отрывать людей от дела, а они посетовали, что такое бывает часто и что они привыкли.

– Спасибо, миссис Донован, – произнесла брюнетка.

– За что спасибо, я просто подумала, что вас надо поставить в известность, – застенчиво ухмыльнулось явление. – Конечно, если бы я знала, что у вас джентльмен, я бы не стала врываться.

– Все в порядке. – Брюнетка, подталкивая, проводила ее до двери. – До свидания, миссис Донован.

Она закрыла дверь, тяжело оперлась на нее спиной и криво усмехнулась.

– Вот как ты развлекаешься, Холман? Делаешь ложные вызовы в полицию?

– Теперь ты мне веришь?

Она устало кивнула:

– Извини, что ударила тебя.

– Не переживай. Мне больно, только пока я об этом помню.

– Одного я не понимаю, – медленно произнесла она. – Как тело исчезло до приезда полиции?

– Я позвонил почти сразу, как ушел, – честно объяснил я, – из аптеки в шести кварталах отсюда. Патрульной машине потребовалось не так много времени, чтобы приехать. Так что тот, кто убрал тело, действовал весьма энергично.

– Я запуталась и устала! – Она сунула в рот кончик большого пальца и пососала его для утешения. – Какова сейчас ситуация в отеле Холмана?

– В данный момент случайно имеются свободные места, – в тон ей ответил я. – Когда вы желаете зарегистрироваться?

– Лучше прямо сейчас, – решила она. – Дайте мне пять минут на сборы, и – да! – мне потребуется лимузин с шофером.

– Нервничаешь? – догадался я.

– Не то чтобы очень, – созналась она, – скорей попросту до смерти боюсь!

Она упаковала сумку в мгновение ока, и мы двинулись по этой головоломной лестнице обратно. Я почти ожидал, что миссис Донован будет ждать нас на лестничной площадке, но ее дверь оказалась плотно закрыта. Может быть, она не хотела рисковать на случай, если по дому снова шастает маньяк.

Путь домой на Беверли-Хиллз не обозначился никакими событиями, потому что брюнетка за всю дорогу не проронила ни слова. Когда мы вошли в дом, я поставил ее сумку на ближайшее кресло в гостиной и отправился приготовить что-нибудь выпить.

Я занял свою обычную позицию за стойкой бара, а она вскарабкалась на табурет. Она сидела напротив меня в той же позе, что и Гейл Коринф пару часов назад. Я припомнил, как Гейл лгала и выкручивалась, и лучше мне от этого не стало. Я смешал брюнетке скотч с содовой, а себе бурбон со льдом. Она сделала один глоток и начала крутить стакан в пальцах.

– Ты не против? – наконец спросила она.

– Не против чего?

– Что я здесь торчу?

– Это просто именины сердца, – хмыкнул я. – Где еще я могу поучаствовать в такой увлекательной беседе?

Она вздрогнула.

– Мне очень жаль, но правда, ты не против, чтобы я здесь осталась?

– Конечно нет.

– И приставать не будешь?

– И приставать не буду, – заверил я ее.

По выражению ее лица мне показалось, что ответил я неправильно.

– Если бы я была мужчиной, – медленно проговорила она, – то я на твоем месте переспала бы с девушкой.

– Если тебе кажется, что я добрый, честный и щедрый, – скромно уточнил я, – то ты, безусловно, права.

– Вот это меня и беспокоит!

– Что именно? – осторожно спросил я.

– Почему ты не хочешь переспать со мной? Самый очевидный ответ – потому что я тебе не нравлюсь, верно?

– Ты мне безумно нравишься.

– Но тем не менее спать ты со мной не хочешь! – В ее голосе появились арктические нотки. – Значит, ты либо педераст – во что я не верю, – либо паршивый обманщик!

Она взяла свой стакан, соскользнула с табурета и подошла к окну. Стоя ко мне спиной, она смотрела на ночную улицу, а я, как подобает примитивному самцу, не мог придумать, что сказать в ответ на натиск такой обезоруживающей логики. С крючка меня снял телефонный звонок, прозвучавший спустя пару секунд. Я бросился через всю комнату к телефону, чтобы не упустить счастливый случай.

– Холман, – официально сказал я.

– Клайд Камерон, – пролаял мне в ухо знакомый голос. – Мне пришло в голову, что вы можете захотеть связаться со мной в нерабочее время. Запишите номер, его нет в справочнике.

– Благодарю вас. – Я записал номер. – Один вопрос, мистер Камерон. Как мне связаться с Саймоном Камоттом?

Последовала долгая пауза.

– Я бы не стал беспокоиться относительно Саймона, – наконец произнес он. – Он рассказал мне, что это была ложная тревога.

– Что конкретно он вам рассказал?

– Что вы искренне думали, будто нашли Трисию, но это оказалась незнакомая девушка. Не тревожьтесь на этот счет, Холман, все мы иногда ошибаемся. – Снисходительный сукин сын был сама любезность. – Продолжайте ваши поиски.

– Спасибо за разрешение, – взорвался я, но он уже положил трубку.

Я взял со стойки свой стакан и подошел к брюнетке, стоявшей у окна.

– Эй, бука! – весело окликнул я. – Я вот что подумал: не лучше ли мне смотреть не на тебя, а на твое отражение в зеркале? Ну, чтобы не превратиться в камень от твоего взгляда?

– Может, ты еще умеешь шевелить ушами? – горько произнесла она. – Чтобы выступать с комической скороговоркой.

– Я большой мастер комической скороговорки, но для этого нужен партнер. Как насчет того, чтобы заполнить анкету?

– Один из нас должен умереть. Я только не решила пока, кто именно.

– О’кей, – весело сказал я. – И вот мы на арене! Готова? Первая строка: ваше имя – Бонни Адамс?

– Да.

– А как звали убитую девушку?

– Откуда мне знать? – Она раздраженно дернула плечом. – Я же ее не видела!

– Отлично, – терпеливо продолжал я. – Я сделаю кое-какие намеки. В кресле лежала та самая девушка, которая снималась в порнофильме вместе с Маризой Варгас. Та самая, которую ты назвала вчера Трисией Камерон. Обнаружив сегодня ее тело, я позвонил Клайду Камерону. Он прислал парня по имени Саймон Камотт, который представился женихом Трисии. Он заявил, что мертвая девушка – не Трисия. Итак – мы подходим к кульминационной точке! – один из вас солгал, верно?

– Можешь верить кому хочешь, – устало махнула она рукой.

– Знаешь, есть такая методика – Дэнни Бридже использует ее в своих фильмах, – непринужденно заговорил я. – Не замечала? Он постоянно дает некоторые кадры с увеличением. Не буду пояснять, что именно он любит увеличивать, – ясно, что не лица. Тот фильм, что мне показали, совсем короткий – на десять, максимум двенадцать минут. За это время лица героев появляются в кадре самое большее пару раз.

– Ты пишешь диссертацию о порнофильмах? – скучающим голосом произнесла она.

– Что помнит зритель, когда проходят последние титры? – продолжал я. – Букет анатомических подробностей да цвет двух шевелюр. Лиц он не помнит совсем.

– Бьюсь об заклад, что ты куда-то клонишь, – она посмотрела на меня в упор, – но, убей Бог, не пойму куда.