Текст книги "Том 9. Неуловимая Фламини"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)

Картер Браун
ПСС, т.9 Неуловимая Фламини

Белое бикини
(Пер. с англ. П. В. Рубцова)

Глава 1

Блондинка, восседавшая, за секретарским столом, была мила, элегантна и неприступна, она напоминала великолепную скульптуру, высеченную из куска превосходного гранита. Красавица вскинула глаза и одарила меня ослепительной улыбкой, которая согласно секретарской шкале означала следующее: этого типа я не знаю, но нужно соблюдать осторожность – чем черт не шутит, вдруг он окажется важной шишкой.

– Я вас слушаю. – Ее голос напоминал перестук бильярдных шаров. Я понял, что если эта дамочка и решит приблизиться когда-нибудь к уютному диванчику, то спутника себе она выберет сама, а расцветка обивки непременно будет соответствовать цвету волос ее избранника.

– Меня зовут Рик Холман, – представился я.

– Чем могу быть полезной, мистер Холман?

– У меня назначена встреча с мистером Монтегю – Акселем Монтегю.

Голубые глаза расширились от удивления, я почти услышал щелчок, раздавшийся внутри этой хорошенькой головки, когда ее обладательница переключилась на другое отношение ко мне.

– Конечно, мистер Холман. Одну секунду, пожалуйста.

Она подалась вперед, чтобы снять телефонную трубку, при этом ее скульптурные груди явственно обозначились под тонкой шелковой блузкой.

– Мисс Пил? – прошелестела секретарша в трубку. – Здесь мистер Холман.

Я вращался в Голливуде достаточно долго и хорошо представлял себе мир кино, но с человеком, стоящим на такой, недосягаемой для простых смертных, высоте, я встречался впервые.

Откуда-то сбоку возникла еще одна хорошенькая блондинка и пригласила меня следовать за ней. Я подчинился, и вскоре мы оказались на третьем этаже, где я поступил в распоряжение третьей белокурой красотки, дежурившей у лифта. Когда я вошел в кабину, блондинка номер три нажала кнопку и чарующе улыбнулась мне на прощанье.

На пятом этаже меня встретила очередная девица, правда на этот раз шатенка с длинными прямыми волосами. На ее привлекательном личике застыла маска безразличия. Девушка провела меня через приемную, где трудилось с полдюжины машинисток, в кабинет личного секретаря мистера Монтегю.

– Мисс Пил!

Мисс Пил походила на элегантно одетую летучую мышь. Судя по блеску проницательных глаз, летучая мышь обладала индексом интеллектуального развития никак не меньше, чем в двести пунктов, и ее любимым развлечением являлась зубрежка теоремы бинома или что-то еще в этом же духе.

– Мистер Холман, – заговорила мисс Пил хорошо поставленным голосом. – Мистер Монтегю ждет вас, но прежде он попросил меня прояснить пару деталей.

– Отлично, – кивнул я.

– Речь идет о вашем гонораре. Мистер Монтегю испытывает определенную неприязнь к обсуждению условий заключаемых контрактов.

– Я всегда говорил, что деньги – на редкость вульгарный предмет, – пробормотал я.

Она закурила и одарила меня улыбкой создания из Дантова ада.

– Мистер Монтегю, разумеется, имеет дело лишь с первоклассными работниками. Мы знаем, что вы пользуетесь репутацией хорошего специалиста, мистер Холман. Соглашение должно носить конфиденциальный характер, и мистер Монтегю надеется, что вы используете все свое время и всю свою энергию независимо от того, как долго это продлится.

– При такого рода требованиях мистер Холман рассчитывает, что мистер Монтегю раскошелится на крупную сумму, – усмехнулся я.

– Двадцать пять тысяч долларов, – холодно ответила мисс Пил. – Надеюсь, вас устроит эта сумма?

– Более чем, – честно ответил я. – Очевидно, у мистера Монтегю – при его королевском положении – и проблема королевская?

– Вы большой шутник, мистер Холман, не так ли? – сухо вопросила мисс Пил. – Боюсь, все не так просто. Я вижу, что вы неглупы, к тому же вас, похоже, нелегко напугать. Полагаю, плата соответствует проблеме.

– А именно? – поинтересовался я.

– Мистер Монтегю все объяснит вам лично, – все так же сухо произнесла мисс Пил и добавила: – Дверь перед вами, мистер Холман, входите и не нервничайте.

– Мисс Пил, – я вежливо улыбнулся, – последний раз я нервничал летом 1955 года.

Из кабинета мисс Пил в кабинет мистера Монтегю вела шикарная двойная дверь. Человек, в чьих руках находилась судьба крупнейшей киноимперии Западного побережья, сидел за письменным столом в небольшой нише у окна. Перед ним стояла шахматная доска с фигурками из слоновой кости – похоже, хозяин кабинета ломал голову над шахматным этюдом.

Аксель Монтегю без преувеличения являлся живой легендой своего времени. Даже враги признавали его гениальность, впрочем, злопыхательство недругов было не более чем жалкой суетой подле ног великого колосса киноиндустрии.

Это был высокий человек атлетического сложения. Густые вьющиеся волосы металлического оттенка контрастировали с темными глазами; аккуратные светлые усы повторяли изгиб чувственного рта. Хозяин кабинета был облачен в строгий темный костюм.

– Прошу вас, садитесь, мистер Холман, – спокойно сказал он.

Голос его звучал бесстрастно, глаза излучали холод. На мгновение мне показалось, что Акселю Монтегю давно уже неведомы чувства простых смертных, что он похоронил все эмоции в арктической глубине своей души. Я опустился в кожаное кресло и приготовился слушать.

– Полагаю, мисс Пил позаботилась обо всех деталях?

– Кроме парочки мелочей, – ответил я.

– Они настолько важны?

– В чем состоит задание. И возьмусь ли я за него. Только и всего. – Я пожал плечами. – Но для меня, как ни странно, эти вопросы представляют некоторый интерес, мистер Монтегю.

– Вы услышите, в чем состоит задание. – Голос его зазвучал резче. – Но не вздумайте отказываться, мистер Холман, если вы, конечно, не хотите потерять работу. Насколько я понимаю, вы подвизаетесь в сфере шоу-бизнеса.

– Насколько я вас понял, мистер Монтегю, – голос мой был полон меда, – смысл сказанного можно изложить куда как проще: если я откажусь, вы вышвырнете меня из этого сказочного мира, верно?

– Не воображайте, будто я не смогу этого сделать.

– Ну, такая глупость мне и в голову не могла прийти, мистер Монтегю, – с чувством согласился я. – За три последних года я добился прочного положения консультанта для деятелей из мира искусств, и мне вовсе не улыбается мысль похоронить свой успех ради сомнительного удовольствия сказать «нет» Акселю Монтегю.

– Разумеется, – хмыкнул он. – Вы ведь далеко не дурак, мистер Холман. Меня удивило, что вы начали со столь идиотских вопросов.

Он встал, пересек комнату и нажал незаметную кнопку на стене. Внезапно яркий свет выхватил из густой тени картину. Это был портрет юной девушки с темными волосами и темными глазами. Мягкие черты и нежная бархатистость кожи придавали ее лицу невинно-кукольное выражение, нарушаемое лишь изгибом пухлых чувственных губ.

– Моя дочь Дженнифер, – тихо сказал Монтегю. – Ей едва исполнилось девятнадцать, когда был написан этот портрет.

– Она очень красива, – откровенно сказал я.

– Это было три года назад.

Он опустился в свое кресло. Раздался негромкий щелчок, и портрет снова исчез в тени. Монтегю несколько секунд изучал мое лицо, затем опустил голову, глаза невидяще уставились на шахматы.

– Она всегда была трудным ребенком, – пробормотал он. – Своенравным, упрямым и удивительно самостоятельным. Уже в самом раннем возрасте она умела постоять за себя. Через год после того, как был написан этот портрет, она убежала из дома и в Неваде тайно вышла замуж. Думаю, она рассчитывала с триумфом вернуться домой, под руку со своим мужем. Но ее затея была абсурдна от начала и до конца. Человек, за которого она вышла замуж, был самым обычным охотником за приданым; я сказал ей об этом недели за три до того, как понял, что дело обстоит гораздо серьезнее, чем мне поначалу показалось. Но это так похоже на Дженнифер – она всегда ставила людей перед свершившимся фактом. Но на этот раз я кое-что успел все-таки предпринять. – Он достал сигарету из серебряного портсигара и закурил. – За день до того, как новобрачные прибыли в наш дом, я отправился в трехмесячный круиз по Европе. Дворецкий передал Дженнифер мою записку и захлопнул дверь перед их носом. Записка была короткая. Я сообщал, что раз Дженнифер решила пренебречь моим мнением, то она для меня умерла. С этого момента она не получит ни цента, а все ее вещи я вышвырнул сразу же после того, как получил телеграмму о том, что она вышла замуж. Отныне ей запрещается переступать порог моего дома. – Монтегю махнул рукой в сторону картины. – С тех пор я ни разу не освещал портрет – ни разу до сегодняшнего дня.

– Это случилось два года назад?

– Да, – отрывисто ответил он.

– И теперь вы хотите, чтобы я нашел вашу дочь, мистер Монтегю?

– Нет. – Голос его звучал безжизненно. – Я нашел ее прошлой ночью, случайно, на последней странице одной из вечерних газет. Она в морге, Холман. Ее нашли мертвой на берегу океана, чуть севернее Малибу, около восьми часов утра.

– И вы думаете, что причина смерти не обязательно несчастный случай? Вы хотите, чтобы я выяснил все обстоятельства ее гибели?

– Не пытайтесь угадать мои мысли, Холман. – В его голосе прозвучали презрительные нотки. – Мне нет никакого дела до того, как она умерла. Несчастный случай, самоубийство, – какое это имеет значение? Я лишь хочу знать, как она жила два последних года. Я всегда знал, что Дженнифер закончит именно так! С того момента, как умерла ее мать – Дженнифер тогда исполнилось только четыре года, – я знал каждый шаг своей дочери. Но последние два года – чистая страница, которую вы должны заполнить для меня, я хочу знать все подробности, начиная с того дня, когда дворецкий вручил ей мою записку, и до вчерашнего утра, когда нашли ее тело, выброшенное волнами на берег.

– Хорошо, – сказал я безразличным голосом. – Я свяжусь с полицией…

– Не вздумайте! – прорычал Монтегю. – Я не желаю, чтобы мое имя оказалось связано с Дженнифер. Она пользовалась девичьей фамилией моей жены – Хольт.

Согласно газетным сообщениям, ее опознали как Дженни Хольт, работавшую официанткой в сомнительной забегаловке. Только три человека знают истинное имя погибшей – я, мисс Пил и теперь вы. – Его глаза яростно сверкнули. – Усвойте это, Холман. Если кто-нибудь узнает, что официантка из дешевого кафе – дочь Акселя Монтегю, вы пожалеете, что появились на свет! Ясно?!

– Предельно, мистер Монтегю, – заверил я. – Раз я не могу сотрудничать с полицией, то остается один-единственный путь – встретиться с тем парнем, что пару лет назад в качестве счастливого молодожена стоял у порога вашего дома.

– Джонни Федаро, – хмыкнул Монтегю. – Один из этих ублюдков, что околачиваются в Лac-Berace. Там она и познакомилась с ним. За одну ночь вышвырнула три тысячи на игру этого мерзавца. – Его губы скривились в жесткой усмешке. – Наверное, он полагал, что обеспечит себя на всю жизнь, если женится на единственной дочери Акселя Монтегю. Я не пожалел бы еще трех тысяч, чтобы увидеть физиономию этого негодяя, когда мой дворецкий захлопнул дверь перед его носом.

– Итак, с него и начну, – кивнул я. – Каким образом мне информировать вас? Еженедельные доклады или…

– Нет. Я не желаю вас видеть, пока вы не выясните все детали, – холодно оборвал он меня. – У меня есть дела поважнее, чем еженедельно выслушивать вашу болтовню.

– Один вопрос.

– Что еще?

– Вы хотите, чтобы я позаботился о последнем долге? Я имею в виду похороны.

Его брови изумленно взлетели вверх.

– Кто станет заниматься этими сантиментами из-за смерти какой-то безвестной официантки?

Едкий сигаретный аромат обволок меня, едва я распахнул дверь и переступил порог владений мисс Пил.

– У меня для вас чек, мистер Холман, – объявила секретарша.

– На расходы? – поинтересовался я.

Она молча протянула мне чек. Я взглянул на цифры и едва не присвистнул от изумления – чек был выписан на всю сумму, двадцать пять тысяч долларов.

– Мистер Монтегю полностью доверяет вам, – проскрипела мисс Пил.

– О, разумеется, – проворчал я. – Правда, у меня не было выбора. Он пообещал уничтожить меня, если я откажусь взяться за это дело. – Я оглянулся на плотно закрытую дверь в кабинет Монтегю.

– Похоже, вы все-таки немного нервничаете, мистер Холман? – Серые глаза мисс Пил блеснули.

– Не нервничаю, но обеспокоен, – признался я. – Никогда не встречал человека, который был бы способен на такую ненависть.

– Его мир рухнул, когда умерла Мариен. – Мисс Пил чуть вздохнула.

– Мариен?

– Его жена, – пояснила мисс Пил. – Мариен Хольт. Вы ведь не настолько молоды, чтобы не помнить ее?

– Та самая Мариен Хольт? Величайшая звезда сороковых годов?! Так она была замужем за Монтегю? – Я в полном изумлении уставился на нее. – Да каждый мужчина, возвращаясь домой, воображал, что его ждет Мариен Хольт. – Я покачал головой. – Девушка, которая стянула с себя брюки и вручила их французскому генералу, когда тот сказал, что не уверен в решительности американцев. И она была женой Акселя Монтегю…

– Да, она была его женой, – тихо повторила мисс Пил. – Она погибла в авиакатастрофе в сорок пятом году, когда летела во Францию. Он так и не смог забыть ее.

– Я читал в журналах про нее в те годы, когда рассматривал самоубийство как отличную альтернативу россыпи юношеских прыщей, – задумчиво сказал я. – Помнится, ее имя связывали с именем Ли Рэнда, звезды ковбойских фильмов?

– Он был ее первым мужем, – коротко ответила мисс Пил.

– Но я имею в виду более позднее время, – возразил я, – незадолго до ее гибели. Он не навещал Европу в тот период? По-моему, имел место какой-то скандал в Лондоне, связанный с его именем?

– Не помню, – отрезала она.

– Ли Рэнд, – повторил я. – Помню, я старался подражать ему. Вышагивал, слегка выдвинув вперед правое плечо, держа руку на поясе, там, где должен болтаться пистолет. Что, черт возьми, стряслось с Ли Рэндом?

– Понятия не имею. – Мисс Пил презрительно пожала плечами.

– Думаю, с ним произошел несчастный случай, – твердо сказал я. – Бедная малышка Дженнифер. С такими родителями, как Аксель Монтегю и Мариен Хольт, ей, наверное, пришлось несладко с самого начала.

– Вам следует заниматься не началом, мистер Холман, а концом. – Голос мисс Пил прозвучал неожиданно резко.

– Конечно.

На лице мисс Пил на мгновение мелькнуло выражение заинтересованности, которое она поспешила скрыть, выпустив очередную порцию едкого дыма.

– Мистер Монтегю пожелал, чтобы вы лишь выяснили детали последних двух лет ее жизни, мистер Холман?

– Верно.

– Он не хочет узнать, кто убил Дженнифер?

– Убил?! – Я изумленно взглянул на нее. – Убил?!

– Дженни была великолепной пловчихой, – медленно ответила мисс Пил. – Пьяная или трезвая – она не могла утонуть. Разве что кто-то силой заставил ее это сделать.

Глядя на нее, я неторопливо закурил. Приходило ли ей в голову, что даже хорошие пловцы могут совершить самоубийство? А может, девушку бросили в воду уже мертвой? Да мало ли вариантов можно придумать.

Поскольку я молчал, мисс Пил заговорила снова:

– Вы не могли бы выполнить мою личную просьбу, мистер Холман?

– Можете рассчитывать на меня, мисс Пил, – заверил я.

– Найдите ее убийцу. – Она отвела взгляд в сторону. – Дженни была куколкой, мистер Холман, живой куколкой!

Глава 2

Отыскать вчерашнюю газету и установить, что труп Дженни Хольт находится в морге, не составило ни малейшего труда. Именно в морг я прямиком и направился.

Служитель морга посмотрел на меня из-за стойки.

– Нет, сэр. – Он выразительно присвистнул. – Эта женщина опознана как Дженни Хольт, мистер Холман, следовательно, она не может быть вашей сестрой.

– Как я уже сказал вам, она могла взять другое имя. Прошло два года, как она сбежала из дома, и…

– Описание, что вы дали, подходит к этой Хольт, – признал он. – Но ведь похожие люди не редкость, не так ли?

– Может, я могу взглянуть на нее? – с надеждой спросил я.

– Послушайте, приятель. – Служитель устало вздохнул. – Я понимаю, что у вас серьезная проблема, но эта Хольт не ваша сестра. Впрочем, вы все равно опоздали, потому что тела у нас нет.

– Нет? – Я недоуменно взглянул на него.

– Ее отец сегодня утром забрал труп. Отец вряд ли мог перепутать свою дочь, верно?

– Полагаю, верно, – согласился я. – Это, случайно, не Франк Хольт?

Он заглянул в регистрационную книгу.

– Нет. Уильям Хольт из Сан-Диего.

– Я когда-то знавал Билла Хольта, – пробормотал я. – Здоровяк с лысой головой.

– Не знаю. – Служитель качнул головой. – Я заступил на дежурство с полудня, ее уже увезли.

– Что ж, и на том спасибо. – Я сунул в его влажную ладонь долларовую бумажку. Глаза служителя жадно блеснули.

– Это совсем не обязательно, приятель. – Он быстро сунул доллар в карман.

– Я рад, что это не моя сестра. Ужасное событие, она была совсем еще ребенком.

– Думаю, Дженни Хольт было чуть за двадцать. Настоящая красавица. Доктор Хемфис сказал, что на теле нет следов насилия. Он считает, что она просто не умела плавать.

– Может, она была пьяна?

– Ну нет! – Он энергично потряс головой. – Доктор не обнаружил никаких следов алкоголя и наркотиков.

– Что ж, отправлюсь искать сестру дальше. Наведаюсь в больницу.

– А может, она попросту выскочила замуж, приятель? Вам не пришло это в голову?

Он продолжал еще что-то говорить, но я уже вышел за дверь.

Была полночь, только что наступила пятница; складывалось такое впечатление, будто весь мир сошел с ума в ожидании светопреставления, которое должно наступить не позднее субботнего утра, и осталось чуть более тридцати часов, чтобы истратить оставшиеся деньги. А лучшего места, чем Лac-Berac, для этого занятия не найти. Интересовавшее меня заведение было набито битком, мне понадобилось почти четверть часа, чтобы пробраться от двери до парня, который стоял в центре крошечного пятачка свободного пространства, окружавшего кассу.

Здоровяк, облаченный в вечерний костюм, то и дело бросал в толпу цепкие взгляды. Я подождал, пока он разделается с очередным чеком, и придвинулся поближе.

– Привет, Джо!

Он оглянулся на меня.

– Давненько не виделись, Рик.

– Мне нужно кое-кого отыскать в Вегасе. Я спросил себя: кто поможет мне выудить в этом вертепе нужного человека? И сам себе ответил – Джо Кирк.

– Старина Джо Кирк, – ласково подтвердил Джо. – Всегда рад помочь. За пару звонких монет!

– За этим дело не станет! – Я улыбнулся. – Сотня долларов только за то, чтобы постоять здесь и немного поболтать.

– Думаю, Рокфеллеру это пришлось бы по душе, – с энтузиазмом отозвался он. – Как зовут парня?

– Джонни Федаро, – ответил я.

– Прощайте, денежки, – грустно прошептал Джо. – Всего хорошего, Рик Холман. – Он отвернулся.

– Никаких неприятностей не будет, – заверил я. – Хочу всего лишь перекинуться с ним парой слов.

– Вы вытянули из шляпы записку не с тем именем, дружище. Попробуйте еще раз.

– Меня вполне устраивает это имя, – настойчиво сказал я. – Две сотни, Джо, но это предел.

– Я не видел Федаро уже несколько месяцев. – Взгляд Джо пробежался по бару. – С каких это пор Джонни Федаро стал стоить две сотни?

– Что ж, придется порасспрашивать вокруг. – Я вздохнул. – Потребуется время, зато денежки будут целы.

– Ладно. Стоит попытаться. – Джо поманил пальцем крепкого парня в вечернем костюме, стоявшего неподалеку. – На пару минут, Арни, – позвал он. – Присмотрись к людям, что играют в рулетку за пятым столом. – Он сделал паузу. – Кого-нибудь узнал?

– Нет, – ответил Арни. – А в чем дело?

– Там крупье из новеньких, – прошептал Джо. – Слишком нервничает.

– Да. – Арни кивнул. – Я приглядываю за ним.

– Мистер Джонатан Бортрайт из Далласа снова заглянул к нам. Он уже просадил двадцать тысяч. Он может проиграть еще пять тысяч, но это все. Мы хотим, чтобы он пришел к нам еще раз, Арни. Двадцать пять тысяч мистер Бортрайт может себе позволить.

– Я прослежу!

– Пойдемте, мистер Холман!

Джо Кирк двинулся к двери за стойкой кассы, достал два ключа и отпер замки. Когда мы оказались внутри, он аккуратно запер дверь и зашагал по длинному узкому коридору. Вдоль стены коридора тянулись двери, у одной из них Джо остановился и негромко постучал.

– Кто это? – раздался из-за двери голос.

– Кирк.

– Ну так входи!

В комнате у распахнутого сейфа на коленях стоял приземистый тип. Сейф был битком набит банкнотами. Тип захлопнул дверцу, запер сейф, поднялся и уставился на нас немигающим взглядом.

– Вы помните Рика Холмана, мистер Фаулер? – вежливо спросил Джо Кирк.

– Нет. – Голос типа не выражал никакого интереса.

– Около года назад, когда кинокомпания начала чинить нам препятствия, мистер Холман уладил дело полюбовно и без огласки.

– Я помню, – буркнул Фаулер. – Рад видеть вас снова, мистер Холман.

– Спасибо. – Я чуть склонил голову.

Джо продолжил, уставившись в точку над головой Фаулера:

– У мистера Холмана возникла небольшая проблема, он считает, что мы можем ему помочь. Он ищет одного парня, который работал у нас. Мистер Холман уверяет, что хочет всего лишь поговорить с ним.

Фаулер с нескрываемым подозрением уставился на меня.

– Крупье?

– Джонни Федаро, – бесстрастно сообщил Джо Кирк.

– Он и в самом деле работал у нас, – после недолгой паузы заговорил Фаулер. – Но мы уволили его.

– Когда это было?

– Точно не помню. – Он безразлично пожал плечами.

– Может, он работает в каком-нибудь соседнем заведении? – подсказал я.

Снова повисло тягостное молчание.

– Послушайте, – заговорил я. – Мне надо разыскать одного человека, Федаро знает, где он. Это все! Как только что правильно заметил Джо, я уладил дело со студией, не повредив вам. Теперь я нуждаюсь в вашей помощи.

– Это было тонко проделано, – сказал Джо нейтральным голосом. – Никакой огласки.

Фаулер достал из верхнего кармана сигару, откусил кончик, медленно чиркнул спичкой.

– Что ж, мистер Холман. Может, я и задолжал вам услугу. Федаро появился в Вегасе пару лет назад, крутился здесь восемнадцать месяцев, потом внезапно исчез. Он работал в нашем заведении, и довольно неплохо – Джо был им доволен.

– Маленький обаятельный негодяй, – сказал Джо. – Женщины так и липли к нему, нам же это было на руку.

– Он мечтал разбогатеть. – Фаулер сверлил меня взглядом, словно это я был повинен в порочности Федаро. – Все мы этого желаем, не так ли? Но не за одну же ночь.

– У него была подружка, – подхватил Джо. – Маленькая белокурая курочка с деланным южным акцентом. В тот вечер она пришла впервые. У нее в сумочке имелась толстая пачка купюр, хватило бы, чтобы обзавестись целым стадом коров! Она проиграла несколько тысяч долларов за столом Федаро, потом начала выигрывать. После первого круга она выиграла десять тысяч, потом еще двадцать, затем объявила, что на сегодня достаточно. Я видел, что Федаро был рад избавиться от нее. Но тут она снова ввязалась в игру. И просадила весь свой выигрыш, да с таким видом, словно для нее это были сущие пустяки. Дала Федаро тысячу только за то, что ей везло за его столиком.

– Курочка из обеспеченных? – поинтересовался я.

– Как бы не так! – хмыкнул Фаулер. – Красивая дамочка, в коротком платье, на шее – дорогое ожерелье. Когда она уходила, Федаро сунул ей все деньги. Они были уверены, что мы проверим только его, а ее обыскивать не станем.

– Но вы обыскали? – спросил я.

– И сделали бы это сразу, – усмехнулся Джо, – но меня смутило ее ожерелье. Я вежливо проводил ее до двери. А затем прикинулся сексуальным маньяком и сунул руку дамочке за вырез платья. Там оказалась пачка денег.

– Значит, именно за это вы и выгнали Федаро?

Я не сводил глаз с Фаулера.

– Разумеется, – кивнул он. – Мы хотели вернуть наши деньги.

– Он еще в Вегасе?

Фаулер перевел тяжелый взгляд на Кирка, потом пожал плечами.

– Вот что, Джо, придется тебе отвезти мистера Холмана к нему.

– Как скажете, мистер Фаулер.

– Спасибо. – Я поклонился. – Ценю.

– Не стоит, – хмыкнул Фаулер. – Теперь я вам больше ничего не должен, не так ли?

Около получаса мы тряслись по жуткой загородной дороге, потом Кирк резко свернул в сторону. Проехав с милю по полному бездорожью, мы остановились у крошечной и на редкость убогой хижины. Кирк заглушил мотор, повисла тишина.

– Он здесь, – наконец сказал Джо. – Может, мне зайти с вами? Он меня знает.

– Что ж, – согласился я. – Но какого черта ему здесь понадобилось?

– Как насчет двух сотен?

Я вытащил из бумажника пару сотенных бумажек и протянул их Джо.

– Вы не ответили на мой вопрос, Джо.

– Ах это… – Кирк распахнул дверцу. – Он решил отдохнуть здесь, привести себя в порядок после несчастного случая.

Я выбрался из машины следом за Джо.

– Несчастный случай?

– Там есть телефон. – Голос Кирка звучал невыразительно. – Так что, когда закончите, можете вызвать такси. Или вы хотите, чтобы я подождал вас?

– Не стоит. Я вызову такси. – Я в упор взглянул на Джо. – Так что за несчастный случай?

Он молча постучал в дверь хижины, через пару секунд раздался приглушенный женский голос:

– Кто это?

– Кирк. Откройте. Я привел одного человека, он хочет поговорить с Джонни.

Через несколько секунд дверь приоткрылась. Я услышал шуршание одежды, неясная фигура исчезла в глубине хижины раньше, чем я успел ее рассмотреть.

– Ну вот и все, приятель, – сказал Джо. – А теперь я вас покину.

Прежде чем я успел возразить, он оказался в машине. Седан взревел и рванул с места.

Дверь хижины по-прежнему была открыта, и я переступил через порог убогого жилища. В центре комнаты стояла девушка, она не сводила с меня глаз, полных ужаса. На ней были габардиновая юбка и тонкий свитер, подчеркивавший фигуру. Светлые волосы были взлохмачены, но девушка выглядела довольно привлекательно, если не считать шрама на правой щеке, несколько портившего ее красивое лицо.

– Неужели Фаулеру еще недостаточно? – прошептала она. – Или он прислал вас, чтобы вы попугали нас?

– Меня зовут Рик Холман, – церемонно представился я. – Мне нужно поговорить с Джонни Федаро. Мистер Фаулер задолжал мне услугу, вот Кирк и привез меня сюда.

– Так вы не работаете на Фаулера?

– Прошу вас. – Я улыбнулся. – К чему этот допрос?

Она прикусила нижнюю губу.

– Джонни не в состоянии сейчас разговаривать. – Она коснулась шрама на щеке. – Думаю, Фаулер сказал вам об этом?

– О том, что вы вдвоем пытались надуть его? – Я кивнул. – Да, он рассказал мне. Джонни располагает кое-какой информацией, которая меня интересует. Я заплачу за нее.

– Да, деньги нам сейчас нужны позарез, – с горечью сказала девушка. – Сколько?

– Пять сотен. – Я решил быть щедрым: какого черта, денежки-то не мои, а Акселя Монтегю.

– Подождите здесь. Я поговорю с ним.

Она исчезла в задней комнате, я опустился на видавшую виды кушетку и закурил, стараясь ни о чем не думать. Во мне поднималась волна ненависти к Фаулеру и Кирку, а это было глупо.

Вскоре девушка вернулась, я поднялся ей навстречу.

– У нас тут все удобства. – Горечь в ее голосе усилилась. – У мистера Фаулера доброе сердце. Он нам сказал, что мы можем отдохнуть здесь, прийти в себя, прежде чем отправляться в путешествие. И добавил: «Отныне вы не должны пересекать границ Невады, если не хотите быть похоронены здесь». – Ее пальцы снова коснулись шрама на щеке. – Вы знаете, он даже поручил доктору регулярно навещать нас и оплачивает все лекарства.

– Доктор был обязан сообщить в полицию, – сказал я, глядя на шрам.

– Сожалею. – Девушка усмехнулась. – Этот доктор давным-давно утопил свою лицензию на дне бутылки.

– Мне не нравится Фаулер так же, как и вам, детка, – хмыкнул я. – Но Джонни не должен был брать эти деньги.

Ее губы скривились в подобии улыбки.

– И он еще говорит мне это!

– Как там Джонни? – спросил я. – С ним можно поговорить?

– За пять сотен вы можете получить все, что хотите, включая и меня! – Она опять коснулась шрама. – О, я совсем забыла об этом пустяке. Теперь я не предмет для сделки.

– Возможно, пластическая операция избавит вас от него, – предположил я.

– Разумеется, – усмехнулась она. – Подумаешь, всего несколько тысяч долларов за новое лицо! Вы, случайно, не знаете хирурга, который сделал бы это задаром? – Не сводя с меня взгляда, она пожала плечами. – Впрочем, извините, вы тут ни при чем. Проходите, Джонни ждет вас.

Джонни Федаро сидел на кровати, ожидая меня, его перевязанные руки безвольно свисали между коленей. Он действительно выглядел как опереточный мерзавец – смуглая кожа, густые черные кудри. На красивом лице лежала печать высокомерия, свойственного тем, кто избалован женским вниманием. В темных глазах, обрамленных длинными ресницами, тлел огонек ненависти.

– Джонни, я – Рик Холман, – представился я.

– Что вы хотите услышать от меня за пять сотен? – тихо спросил он. – Впрочем, не важно. Я чертовски нуждаюсь в деньгах. Бейб, – он кивнул в сторону девушки, – считает, что это деньги на дорогу, но у меня есть идея получше. – Он коротко хохотнул. – Куплю на них револьвер и вышибу Фаулеру мозги.

– Лучше уезжайте, Джонни, – посоветовал я. – Вы должны понимать, что ждет вас, если вы попытаетесь прикончить такого типа, как Фаулер. С денежными мешками не шутят. У вас еще вся жизнь впереди, так что выкиньте это из головы.

– Вы в своем уме? – Он горько усмехнулся. – Я конченый человек, Холман. Если вы помните, я был крупье. Это все, что я умел делать, только этим ремеслом я способен зарабатывать на жизнь.

– Думаю, вы больше не сможете работать крупье. – Я вздохнул. – Фаулер наверняка позаботится об этом. Ну что ж, существует миллион других способов заработать на жизнь своими руками.

– Да? – Его голос поднялся на целую октаву. – Вот этими руками?

Он резко вскинул руки, и, несмотря на грязную повязку, я увидел, что по два первых пальца на каждой руке отсутствуют.