Текст книги "Том 9. Неуловимая Фламини"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

О’Нил терпеливо ждал моего возвращения у обитых кожей дверей. Он священнодействовал: медленно и осторожно сдирал с сигары целлофановую оболочку, затем тщательно раскуривал ее.

– Ваш хозяин разрешил мне перед отъездом повидаться с мисс Вудроу, – сказал я.

– Здорово придумали, – пробормотал он. – Так сказать, бизнес пополам с удовольствием.

– Примерно как у вашего хозяина с Анной Фламини? – предположил я.

– Хозяин отдает распоряжения – я выполняю, – коротко бросил он. – Я так понимаю, что наша дружеская беседа откладывается.

Он нажал кнопку вызова, и дверцы лифта распахнулись.

– Первый этаж, Чарли, – буркнул охраннику О’Нил. Затем он повернулся ко мне, и я с удивлением обнаружил на его хмуром лице нечто, отдаленно напоминающее улыбку. – Скажите мне, Холман. – Он сделал неопределенный жест рукой с сигарой. – Что же, черт возьми, произошло с Лонни?

– С Лонни? – Я изобразил вежливое любопытство. – Не помню, слышал ли я это имя.

– Вряд ли вы управились с Лонни своими силами, – задумчиво произнес он. – А это значит, что кто-то помог вам.

Лифт остановился, дверцы распахнулись, и я последовал за О’Нилом на другой уровень архитектурной фантазии Акселя Барнаби. В первую минуту мне все здесь показалось вполне реальным. Я шагнул в просторный внутренний дворик с овальным бассейном в центре, обрамленным веселеньким зеленым газончиком. По периметру бассейна радовали глаз пышной зеленью высаженные кусты и карликовые деревья. До меня не сразу дошло, что, кроме девушки в черном купальнике, которая, свесив ноги в воду, сидела на краю бассейна, все остальное было искусственным и я все еще нахожусь в крепости на вершине горы. Я поглядел на искусную проекцию белого облачка, медленно и лениво плывущую по потолку, а затем с недоумением взглянул на О’Нила.

– Не понимаю, – искренне сказал я, – неужели не проще было сделать настоящий бассейн где-нибудь во дворе?

– Конечно, – согласился он, – если бы не одна опасность.

– И какая же?

– Микробы! Ведь нельзя же рассчитывать, что на открытом воздухе удастся полностью их избежать?! – Он презрительно пыхнул сигарой. – Кто знает, какой ужасный вирус может быть занесен налетевшим утренним ветерком?

– По-моему, у вашего хозяина куча проблем, – покачал я головой.

– Ну, ничего такого, с чем бы не справилась наша система антивирусного контроля. – О’Нил направился обратно к лифту. – Когда закончите беседу с мисс Вудроу, просто нажмите эту кнопку.

И вдруг мне в голову пришла одна мысль.

– И когда же Аксель Барнаби в последний раз покидал пределы Иглс-Рок? – поинтересовался я.

– Кто знает? – угрюмо усмехнулся О’Нил. – Пять, может быть, десять лет назад.

Глава 8

Дафна Вудроу встретила меня враждебно. Пока я с приветливой улыбкой шел к ней, она не отрывала от моего лица свирепого взгляда. От такого взгляда, будь я помоложе, кровь у меня застыла бы в жилах. Черный шелк купальника подчеркивал красоту ее молочно-белой кожи. И я про себя удивился, как это Барнаби не пришло в голову потребовать, чтобы здесь установили гигантский соллюкс[6]6
  Соллюкс – лампа солнечного света.


[Закрыть]. Тогда бы иллюзия солнечного сада была полной и кожа купальщицы была бы смуглой.

– Насколько я помню, последнее, что я сказала вам, – проговорила она с теми же певучими модуляциями в голосе, – вы грязный, жалкий подонок. С тех пор не случилось ничего, что бы заставило меня изменить это мнение.

– Я попросил у Барнаби разрешения повидаться с вами, – спокойно сказал я. – Ну, как дела?

– Бесподобно! – огрызнулась брюнетка. – Конечно, бывает, иногда вою от смертной скуки. Но ведь полного счастья никогда и нигде не бывает. – Она вытащила ноги из воды и встала. – Это ведь вы привезли меня сюда, Холман, – горько сказала она. – И теперь я вправе рассчитывать на то, что именно вы и извлечете меня отсюда. Причем быстро!

– Однажды лилипут сказал девице-великанше после того, как сломалась стремянка: – «Теперь, милочка, это будет не так просто!»

– Немедленно! – взвизгнула Дафна.

– А немедленно вообще нереально, – честно признал я. – Но я очень рассчитываю, что это произойдет скоро. – По ее исказившемуся лицу я догадался, что, будь при ней сумочка, мне бы не сдобровать. – А теперь расскажите о Мартине Харрисе.

– Мартин Харрис? – Ее глаза широко распахнулись. – Он-то какое к этому имеет отношение?

– Как раз теперь он имеет отношение ко всему, – проворчал я. – Этот парень готов вернуть Анну Фламини в любящие руки Винса Манатти за чисто символическую сумму в сто тысяч зеленых. Предполагается, что я буду играть роль почтового голубя. Вот только Барнаби решил внести маленькие изменения в наш замечательный план. Вместо того чтобы вернуть Анну продюсеру Манатти, он велел привезти ее прямо к нему. И кстати, чтобы заставить меня быть хорошим мальчиком, любезно напомнил, что у него есть заложник. Это вы!

– Мартин Харрис? – От удивления она захлопала глазами. Но тут же яростно затрясла головой. – Но он все еще в Риме.

– Может, это его брат-близнец. А его имя начинается с той же самой буквы! – раздраженно буркнул я.

– Но если Анна с ним, значит, она с самого начала все планировала, – неуверенно промолвила Дафна. – Может быть, именно ему она звонила из мотеля в тот вечер?

– Не исключено, что это именно ее идея выкачать сотню тысяч из альянса Манатти – Барнаби в качестве возмещения за моральный ущерб, – сказал я. – Причем не впутывая сюда Мартина Харриса – кем бы он там ни был.

– Не уверена, – надула губки строптивая мисс Вудроу. – Это совсем не похоже на Анну.

– Ничего в этой истории не похоже на Анну, – сыронизировал я. – Что, собственно, вам известно? У меня такое чувство, что во всей этой истории не присутствует настоящая Анна Фламини. Это просто плод воображения Манатти – двухмерная тень, нереальный образ, который он сам себе выдумал однажды в знойный итальянский полдень. А еще это кинобогиня на двухметровом экране, которую посменно играют три дублерши в одинаковом гриме!

– Прекратите! – резко перебила Дафна. – Не говорите ерунды! В Анне нет ничего искусственного.

– Вам еще придется убедить меня в этом, – пожал я плечами. – С той минуты, как Манатти втянул меня в это дельце, Фламини для меня – не больше, чем просто аромат духов.

– Анна Фламини – естественная, самая настоящая женщина из всех, что я видела в своей жизни, – с горячностью выкрикнула брюнетка. – Ее главная ошибка и беда в том, что совсем юной она попала в лапы Манатти, еще не ведая, что творит. Анна принадлежит ему душой и телом! Поэтому-то она и решила, что у нее просто нет другого выхода, кроме как выполнить его приказ и сыграть отведенную ей роль в грязной сделке с Барнаби.

– Да, но в последний момент она передумала, – напомнил я.

– Вы, наверное, правы, – неуверенно согласилась Дафна.

– И попросила Мартина Харриса помочь ей, – продолжил я.

– Скорее всего, – девушка подняла брови, – впрочем, мне это не совсем понятно.

– Но почему? – удивился я. – Ведь он же был ее любовником в Риме?

– Ну так что из этого? – быстро возразила она. – К сожалению, Харрис – просто самодовольный придурок. Я презираю таких мужчин. Никогда не пойму, что Анна нашла в нем?!

– А как он выглядит?

– Думаю, ему лет двадцать пять, высокий блондин, роскошная шевелюра, пышные, словно приклеенные усы. При каждом удобном случае смотрится в зеркало.

– Поменяйте светлые волосы на черные – и перед вами портрет О’Нила.

– Очень похож. – Дафна слабо улыбнулась. – Да, у них действительно много общего.

– Но ведь тот факт, что Харрис прилетел сюда из Рима как раз в момент, когда Анна решила исчезнуть, не может быть совпадением, – задумчиво сказал я. – Несомненно, у них уже заранее был план.

– И опять вы правы. – Брюнетка опустила глаза. – Меня гораздо больше волнуют эти сто тысяч, о которых вы рассказали. Ведь Анна, видимо, считала, что он влюблен в нее. А я с самого начала готова руку была дать на отсечение, что этот парень любит всей душой только деньги.

– Думаю, сегодня что-нибудь выяснится, – предположил я. – Чего я до сих пор не понимаю, так это почему Манатти не захотел, чтобы вы по приезде в Лoc-Анджелес остановились у него?

– Винс – человек очень скользкий, – задумчиво сказала девушка. – Думаю, в этой затее он сам себя перехитрил. Ведь продюсер предполагал, что богач Барнаби намерен надуть его и будет следить за домом. Поэтому, наверное, он велел нам с Анной остановиться в мотеле и привез в дом других девушек. Винс думал, что тому, кто следит за домом, вряд ли удастся подобраться настолько близко, чтобы разглядеть, что среди этих девиц нет Анны.

– Трикси и Дикси? – удивился я. – А мне-то казалось, что они там вроде наживки.

– Ну, не знаю. – Ее губа презрительно скривилась. – Не заметила особой разницы между ними и обычными шлюхами.

– А когда вы их видели? – как бы случайно поинтересовался я. – Неужели в тот вечер, когда вы не были в гостях у Манатти?

– Идите к дьяволу! – Ее лицо покрылось багровыми пятнами. Отвернувшись от меня с негодующим видом, брюнетка прыгнула в воду.

У меня был небогатый выбор: либо броситься в воду за ней следом, либо плюнуть и отложить разговор до другого раза. Последнее показалось мне предпочтительнее, поэтому я так и сделал. Подойдя к лифту, я нажал кнопку. Спустя некоторое время дверцы распахнулись, я вошел, коротко буркнув:

– Вниз!

– Вверх! – Охранник издевательски ухмыльнулся.

– Я сказал – вниз!

– Ты перепутал, приятель. – Его лицо снова стало равнодушным. – Мистер О’Нил приказал вверх.

На третьем этаже очередная горилла в серебристой форме проводила меня по коридору к узкой, обитой кожей двери.

– Мистер О’Нил ждет вас, – сказал охранник. – Входите.

Я вошел в сравнительно скромно обставленную копию кабинета Барнаби. Только гораздо меньше и с тремя стеклянными стенами. Но зато мебель была полностью скопирована, до последней детали. Сам О’Нил ждал меня возле открытого бара, который можно было смело назвать мечтой алкоголика.

– Приветствую вас, дорогой Холман, присоединяйтесь ко мне. Этот оазис в пустыне ждет нас! – Хозяин кабинета улыбнулся. – Что будете пить?

– Кампари с содовой. – Я взгромоздился на высокий табурет к нему лицом. – Вижу, Барнаби – человек не скупой и не привык экономить на персонале.

– Он понимает, что на этой работе нужно быть начеку все двадцать четыре часа, – просто сказал О’Нил. – Значит, это должно как-то вознаграждаться. Как вы нашли нашу очаровательную заложницу?

– По-моему, она по уши влюбилась в меня, поэтому потребовала, чтобы я освободил ее, причем немедленно. А как это сделать? – безнадежно вздохнул я. – Заложить мины и взорвать разом стены замка?

– Все возможно. – Хозяин кабинета подтолкнул ко мне стакан. – Расскажите же мне о Лонни…

– Сначала вы объясните, зачем хотели убить меня, – в свою очередь спросил я.

– Тогда вы мне казались досадной помехой. – О’Нил пожал плечами. – С тех пор я, если хотите знать, изменил свое мнение.

– Очень польщен, – усмехнулся я. – Интересно, почему?

– Потому что уверен – любой, кто смог управиться с Лонни, пригодится мне самому, – спокойно пояснил он. – Тем более, что нам обоим это на руку.

– А именно?

– Смотрите: сейчас, когда мы временно вывели из игры эту безголовую Вудроу, мы с вами в равной мере заинтересованы в том, чтобы как можно скорее доставить Анну моему хозяину. Когда это будет сделано, он отблагодарит меня. А ваш босс отслюнит вам скромный гонорар.

– Ах вот оно что! – прозрел наконец я.

– Ну, слава Богу! Так что же случилось с Лонни? – вернулся он к неприятной для меня теме.

– Ну, вы же сами знаете этих шустрых парней, – осторожно сказал я. – Вечно куда-то спешат. Вот так и бывает: в одном случае из ста в спешке они нажимают на спусковой крючок, когда пистолет еще в кобуре. Бедняге Лонни просто фатально не повезло. Пуля попала ему в живот.

О’Нил многозначительно ткнул пальцем в потолок.

– Там, на последнем этаже, – сказал он угрожающе, в его голосе я услышал металл, – правит Аксель Барнаби. На том этаже его королевство, его особа священна. Дальше власть принадлежит мне, Холман. Сейчас вы имеете возможность поведать мне правду о судьбе Лонни в дружеской обстановке. В противном случае я кликну парочку крепких парней, которые мигом отведут вас в особый подвал. Там они будут работать с вами до тех пор, пока вы не сочтете за благо рассказать обо всем. Вам выбирать, Холман!

– Вы так любезно оставили за мной право выбора, как же мне отказаться? – Я ухмыльнулся ему в лицо. – Думаю, сначала надо выпить, а потом уже приступать к печальной истории о безвременной кончине Лонни.

Он бросил взгляд на часы.

– Даю вам пять секунд, Холман!

Чаша моего терпения переполнялась. Ярость, ключом кипевшая во мне последние сорок восемь часов, наконец вырвалась наружу. Думаю, первым толчком к этому послужила встреча с Манатти и его нестерпимое высокомерие. Потом свою лепту внес и Барнаби со своими прихвостнями Ларсеном и Манхеймом. Последней каплей была наглость О’Нила. Ведь этот гад только что, не моргнув глазом, сознался в намерении разделаться со мной. Он приказал Лонни попросту прикончить меня. А потом еще имел наглость заявить, что, дескать, передумал и рассчитывает на мою благодарность.

– Вот тебе на память от Лонни, – процедил я сквозь зубы.

С такой же издевательской усмешкой на губах я поднял свой стакан и выплеснул содержимое прямо ему в лицо. Пока О’Нил кашлял и отплевывался, я перегнулся через стойку бара, схватил за лацканы и стащил с табурета. Ребром ладони я что было сил ударил его по шее. После этого он тихо осел на пол и потерял всякий интерес к нашей беседе.

Обшарив его карманы, я обнаружил короткоствольный пистолет 32-го калибра, который сейчас был мне нужнее. Втащив тяжелое тело на стойку, я резко толкнул его вперед. Оно мешком рухнуло вниз и улеглось на полу, так что его не было видно. Особое удовольствие доставил мне звук, с которым О’Нил приземлился на пол возле собственного бара; после этого я сразу приободрился.

Выйдя в коридор, я неторопливо оглянулся.

– Конечно, – бросил я через плечо, – обязательно передам ему. – И приветливо улыбнулся очередному охраннику, переминавшемуся с ноги на ногу у дверей лифта: – Мистер О’Нил приказал вам немедленно зайти к нему.

Как всегда, этот Холман был обходительным. Придержал перед охранником дверь, дождался, пока тот переступил порог, а потом весьма неделикатно треснул его пистолетом по затылку. Парень растянулся во весь рост на ковре. А я, захлопнув дверь, оставил его на свободе дремать и видеть чудесные сны. Затем я нажал кнопку вызова. Тут же подъехал лифт с неизменным охранником в форме. Увидев меня в гордом одиночестве, парень, похоже, был слегка озадачен. Я поблагодарил его теплой улыбкой, дав понять, что узнал его, и без колебаний ткнул стволом тридцать второго прямо в живот. Когда мы спустились на первый этаж, я знаком велел ему выходить. Но как только он повернулся спиной, без всякого сожаления врезал рукояткой пистолета ему по затылку. Охранник беззвучно опустился на пол, его тело наполовину вывалилось из кабины. И я с удовольствием констатировал, что в ближайшее время никому не удастся воспользоваться этим удобным средством сообщения.

Когда я вошел, Дафна Вудроу как раз растирала тело большим мохнатым полотенцем. При виде меня ее огромные черные глаза от изумления чуть не вылезли из орбит.

– Немедленно? – Я послал ей обольстительную улыбку. – Ведь так вы сказали, я не ошибся?

– Что?! – не понимая, воскликнула Дафна. – Вы что, хотите, чтобы я бежала с вами? – Из ее горла вырвался какой-то нелепый, булькающий звук. – Прямо так, полуголая?!

– Это единственная возможность, – твердо сказал я.

Вытащив тело охранника из лифта, мы спустились в подземный гараж. Всю дорогу, пока мы ехали до ворот, брюнетка молчала, как убитая. Когда же железные двери мягко распахнулись перед нами, я чуть было не сорвался и не завопил при виде направлявшегося к нам охранника.

– Мы уезжаем, – вместо этого с сияющей улыбкой сообщил я ему.

– Никуда вы не уедете, пока я не позвоню в дом и не получу подтверждения. – Охранник покачал головой.

– Не стоит беспокоиться. – Я заткнул дуло пистолета прямо в его пупок. – Вам нужно просто расстегнуть кобуру и дать ей упасть, а потом пойти и открыть ворота…

– К черту! – рявкнул он, но как-то не вкладывая в свой протест всю душу.

– Мне говорили, что сегодня закат будет необыкновенной красоты, – холодно произнес я. – Неужели тебе не хочется полюбоваться им?

Охранник раздумывал несколько дольше, чем я ожидал, но потом послушался меня как миленький. В машине продолжало царить гробовое молчание. Оно длилось, пока мы не отъехали миль на пять от Иглс-Рок, только тогда я услышал облегченный вздох мисс Вудроу.

– Лохинвар с Западного побережья, – горделиво усмехнулся я. – Не стоит благодарности.

– А я и не собиралась этого делать, – огрызнулась эта неисправимая грубиянка. – Просто я только что обнаружила, что на мне сейчас вся моя одежда. Но этот купальник – не очень надежная защита от такого типа, как вы. Может, мне будет безопаснее под крышей дома Винса Манатти?

Глава 9

Облокотившись на стойку бара, я с интересом наблюдал за Дафной. Удобно устроившись на диване напротив меня, девушка обеими руками сжимала высокий стакан и одновременно пристально изучала противоположную стену. Ничем не нарушаемая тишина в комнате мало-помалу начинала действовать мне на нервы.

– Может быть, мне перескочить через стойку, – как можно приветливее предложил я, – содрать с вас бикини, кинуть на пол и изнасиловать прямо перед камином? Может, это поможет?

– Поможет чему? – невозмутимо, по-прежнему глядя на стену, переспросила она.

– Поможет вам разговориться, будьте вы прокляты! – почти заорал я.

– Интересное дело! – усмехнулась она. – О чем же можно говорить в такой обстановке?

– Вы часто здесь бываете? – рявкнул я.

Но, увидев выражение ее лица, я мигом осекся.

– То, что вы рассказали мне о Мартине Харрисе и о его требовании привезти сотню тысяч в обмен на Анну – это правда?

– Господи, ну для чего мне тратить время, выдумывая всякие небылицы?!

– Впрочем, вам тоже нет смысла морочить мне голову, – задумчиво проговорила она. – Все это меня тревожит.

– По-моему, это тревожит и Манатти, – сказал я. – Даже для него сотня тысяч – это, скажу я вам, не мелочь в кармане.

– Но кто гарантирует, что, получив деньги, он вернет вам Анну? – спросила Дафна.

– Никто, – откровенно ответил я. – Но я ведь тоже не дурак. Актеришка увидит денежки не раньше, чем я собственными руками потрогаю вашу подружку.

– А вдруг это ловушка?! – Ее темные глаза недоверчиво сузились. – Откуда вам известно, что у Мартина Харриса нет сообщников?

– Да ниоткуда! – ухмыльнулся я. – Просто мой прежний опыт подсказывает, что в этом деле у него был один-единственный сообщник – сама Анна Фламини.

– Дело в том, что этот подонок любит деньги так, как никогда не мог бы полюбить ни одну женщину, – подчеркнула Дафна. – Как раз это и тревожит меня больше всего, Рик. А Анна, кажется, все еще без ума от него и охотно делает все, что приказывает этот ублюдок. Чего стоит сумасшедшая идея вернуться к Манатти!

– Знаете, о чем я подумал? – Я грустно улыбнулся. – То, как вы все это преподносите, заставило меня кое в чем усомниться. Действительно ли вы так уж переживаете за судьбу приятельницы? Похоже, куда больше вас заботят денежки Манатти!

Дафна мгновенно вскочила на ноги, но не выпустила стакана из рук.

– Вы невозможный человек! – Более совершенный английский акцент трудно было себе вообразить. – Огромное вам спасибо за мое избавление от Акселя Барнаби, мистер Холман. Теперь позвольте мне вернуться к себе в мотель!

– В таком виде? – поразился я.

Девушка мельком взглянула на свое куцее одеяние и раздраженно передернула плечами.

– Неужели вы, любезный, не одолжите мне свой плащ?

– А белую лошадь в придачу не хотите? – съязвил я. – Тогда будете точь-в-точь Леди Годива. Но это будет что-то новенькое даже для Беверли-Хиллз.

– Еще одно ваше слово, и я заору во весь голос! – пригрозила она. – Подайте мне вон тот плащ!

Я сделал три шага, отделявшие меня от спальни, удачно совмещенной с ванной, и вытащил из шкафа потрепанный тренч[7]7
  Тренч (англ. trench) – полушерстяное или хлопчатобумажное пальто военного покроя с погончиками и манжетами.


[Закрыть]. Скажем прямо, он выглядел, словно когда-то его позабыли в костюмерной после съемок старого фильма с Хэмфри Богартом, а сейчас только вспомнили и извлекли. Когда я принес в гостиную эту реликвию, оказалось, что Дафна уже успела исчезнуть. Единственным напоминанием о ее недавнем присутствии оказался брошенный недопитым стакан. Пока я растерянно озирался по сторонам и прикидывал, куда, к дьяволу, она могла подеваться, мне в голову пришла пренеприятная мысль. Она подтвердилась, едва я открыл входную дверь – моя машина тоже исчезла. Пусть это послужит уроком тем доверчивым дуракам, которые ленятся вынимать ключи от машины, с горечью подумал я и побрел в гостиную. Только когда я приготовил себе порцию спиртного, до меня дошло, что Дафна преподала мне еще один урок – никогда не оставлять пистолет под сиденьем.

На обед было фирменное блюдо Холмана – яичница с беконом. Телефон зазвонил, как раз когда я сунул в рот последний кусок, и поэтому я успел быстро снять трубку.

– Рик! – Голос Манни Крюгера звучал так, словно он только что перенес один за другим три сердечных приступа. Да вдобавок еще получил удар по голове бейсбольной битой. – Скажи, Бога ради, что тебе понадобилось ночью у Курта Манхейма?

– Господи, неужели ты хочешь сказать, что он предпочитает мужчин?!

На другом конце трубки воцарилось неловкое молчание.

– К дьяволу тебя с твоими плоскими шуточками! – рявкнул он, придя в себя. – Знаешь, чем я занимаюсь сегодня все утро? Составляю досье на тебя, вот так! В жизни не видел, чтобы кто-нибудь так взбесился!

– Может, крошка Петуния была с ним холодна? – наивно предположил я.

– Перестань паясничать! – прорычал Манни. – Курт Манхейм – обычный старый греховодник. Он никогда не путает секс с бизнесом. Так какого черта ты полез ночью в этот курятник?

– Просто хотел задать парочку вопросов, – признался я. – А что ты выяснил о Мартине Харрисе?

– У меня просто не было на это времени, болван. Я собирал сведения о тебе самом! – раздраженно буркнул Крюгер.

– Манни, – льстиво сказал я, – ты, пожалуй, единственный из моих знакомых, кому под силу, скажем так, улечься в постель с двойняшками и выдержать осаду.

– Ну уж! – В трубке послышался довольный смешок. – Наверное, ты прав, Рик. Я действительно умею неплохо изворачиваться!

– Думаю, у тебя правая рука точно не знает, чем занята левая, – подтвердил я. – Так что удалось узнать о Харрисе?

– Последние три года его не было в Лос-Анджелесе. Поговаривают, что он пропадает где-то в Европе.

– Это мне известно, – нетерпеливо перебил я. – Что еще?

– Этот молодой американец просто сукин сын. Если он не остановится, то кончит либо на виселице, либо с перерезанным горлом в канаве.

– А какие у него есть слабости? – спросил я.

– Женщины, – коротко бросил Манни. – Женщины, притом чужие. Недосягаемые, то есть чужие жены. Богатенькие, скучающие дамочки, которые не прочь поразвлечься на стороне, но отнюдь не желают рисковать положением замужней дамы. Поэтому, когда приходит время, Харрис ставит их перед выбором: либо они платят, либо он обо всем сообщает мужу. Да еще отправляет обманутому супругу листок с пояснением, где и когда женушка наставила ему рога. Я слышал, что для пущей наглядности иногда он еще прилагал и соответствующие иллюстрации.

– Необычный вид рэкета! – присвистнул я.

– Однако довольно прибыльный для парня с его внешностью и сексуальной привлекательностью. – Манни немного помолчал. – Вот так-то, друг мой. Твой Харрис – обычный грязный шантажист. Ни больше ни меньше!

– Спасибо, Манни, – с чувством сказал я. – Я твой должник.

– Эй! Погоди минутку!

Я быстро повесил трубку и терпеливо ждал, пока он перестанет звонить. Наконец, после третьей попытки дозвониться, Манни сдался. Прошло некоторое время, и раздался новый звонок. Я взял трубку, рассудив, что стоит попробовать.

– Холман, – негромко произнес я.

– У нас назначена встреча на три часа, – скрипучий голос Манатти звучал резче, чем обычно. – Ваша машина торчит у моего дома. Надеюсь, вы и без нее сможете добраться.

– Конечно, – недовольно буркнул я.

– На вашем лимузине прикатила мисс Вудроу, – продолжал продюсер. – Она рассказала, как вы утром вытащили ее у Барнаби из-под носа. Не знаю, зачем вам это было нужно, Холман. Чувствую, вы были с ней достаточно откровенны. Подруга Анны, похоже, знает обо всем не меньше меня. А может, и больше.

– Если и так, то мне об этом не известно.

– В любом случае, думаю, разумнее задержать ее до вашего приезда. Точнее, до возвращения Анны. А пока пусть она развлечется в компании Трикси и Дикси. Надеюсь, я употребил правильное слово?

– Слов, которыми можно описать дуэт Трикси и Дикси, еще не придумали, – со смехом сказал я.

– Итак, жду вас у себя ровно в три, Холман. – Винс остался верен своим привычкам и бросил трубку, не попрощавшись.

Если даже забыть о пистолете, пропавшем вместе с моей машиной, у меня все еще оставался приличный арсенал: пистолет Лонни 38-го калибра да еще тот, который утром мне удалось одолжить у О’Нила, – 32-го. Выбрав тот, что полегче, я сунул его в карман.

Солнце как раз выбралось из удушливой пелены смога, когда я добрался до дома Манатти в Бель-Эр. Уплатив таксисту, я прошел в ворота и позвонил. До трех еще оставалась пара минут, так что Манатти будет доволен, прикинул я. Большая сделка. А кому, к дьяволу, она нужна?! Наконец входная дверь распахнулась, и я имел удовольствие лицезреть уже знакомую мне брюнетку.

– Привет, Рик! – Ее улыбка скорее была похожа на гримасу. – Ты что, язык проглотил?

– Привет, Трикси! – сказал я. – Прости, не узнал тебя в одежде.

Она с удовольствием провела рукой по коротенькому платьицу из плотного китайского шелка так, чтобы обрисовать волнующие контуры пышной груди, и кокетливо захихикала.

– Мне показалось, что это внесет некоторое разнообразие. А то все купальник…

– А также наглядно подчеркнет разницу между тобой и той английской девчонкой!

– Что?! – Трикси презрительно выпятила губы. – Ты шутишь, милый! Оставь ее в чем мать родила на необитаемом острове в компании дюжины мужиков после кораблекрушения, как они в два дня станут гомиками!

– А как поживает Старик в этот прекрасный и солнечный день?

– Ждет тебя в кабинете. – Влажные глаза газели остановились на моем лице. – Как произошло, что Дафна Вудроу приехала на твоей машине, Рик?

– Попросту украла, – просто сказал я.

Брюнетка передернула плечами.

– Могу себе представить! Послушай, милый, мы с Дикси ждем тебя у бассейна, освободишься – приходи!

Я отправился вслед за брюнеткой. Мы прошли весь дом, пока не добрались до кабинета. Трикси послала мне на прощанье воздушный поцелуй и исчезла. При моем везении, прикинул я грустно, даже если я выберусь к девушкам, меня наверняка будет поджидать О’Нил, держа в каждой руке по пистолету.

Солнечный свет не принес жизнерадостности в кабинет Манатти. Только еще больше подчеркнул его казенную атмосферу. Пыльные головы оленей на стене делали его похожим на павильон для съемок второразрядного вестерна. На этом фоне сам Манатти смотрелся чрезвычайно живописно. Старик приоделся в желто-зеленую ядовитого оттенка рубашку, кричаще розовые брюки и замшевые туфли. На носу, как всегда, сидели неизменные черные очки. От этого игривого буйства красок у меня заломило в глазах. На мой взгляд, толстяк выглядел как ночной кошмар в цветном изображении.

– Наконец-то вы вовремя. – Винс сверился с показаниями любимого хронометра и удовлетворенно кивнул. – У меня все готово. – Манатти извлек из-под письменного стола тяжелый «дипломат», положил его на стул и нерешительно заморгал. – Здесь сто тысяч. Я хочу, чтобы вы пересчитали при мне.

Я открыл крышку – так и есть, такого количества зеленых я не видел за всю свою жизнь. Куча шуршащих, новеньких стодолларовых банкнотов. Я прикрыл глаза, и тут же у меня в ушах призывно застонали мягкие голоса гитар, а сам я уже нежился на одном из роскошных пляжей Таити, или наблюдал, как весело резвятся юные нимфы на борту моей семидесятифутовой яхты где-нибудь в Каннах, или плескался с роскошной красоткой на собственном пляже в Акапулько. Наконец я с большим трудом вернул себя к суровой реальности.

– Вы убедились, что деньги в наличии? – проскрипел Манатти.

– Уверен, что все правильно, – слабым голосом пролепетал я. – Это действительно похоже на сто тысяч зеленых.

– Большое искушение, – прищурился он. – Даже для человека с вашей репутацией неподкупного.

– Точно, – выдохнул я.

– Так вот, не поддавайтесь искушению, друг мой. – Манатти сдвинул с носа очки, и его голубые льдинки-глаза впились в мое растерянное лицо. – Уверен, вы поймете меня.

– Надеюсь, что так оно и будет, – предположил я, прикрывая крышку над этим зеленым искушением. – Что еще?

– Просто следуйте полученным инструкциям. Отвезите деньги Харрису и доставьте Анну ко мне.

– Может, у Харриса на этот счет свои соображения – например, взять деньги и дать деру, – буркнул я.

– Тогда вы должны помешать ему, – коротко сказал он. – Именно из-за возможного риска я определил вашу награду в пять тысяч. Конечно, приходится идти на него, но это ваша работа. Я готов рисковать. – Он погладил пухлый бок кейса. – Вот и доказательство! Но я не хочу остаться в дураках, Холман. И вы – моя гарантия, что этого не случится. Только попробуйте подвести меня – и от вашей репутации останется мокрое место!

– Яснее не скажешь, – фыркнул я. – А что будет с кинозвездой Фламини, когда я верну ее?

– Отправлю к Барнаби, как и договаривались. Почему это вас интересует?

– Пpocтое любопытство, – объяснил я.

– Думаете, я перестал ему доверять после всего, что случилось? – Глаза Старика сверлили меня, словно буравчики. – Но ведь ваше предположение о вмешательстве третьего подтвердилось?

– Вы правы, – пробормотал я.

– Еще вот что, – сурово добавил он, – мисс Вудроу рассказала, что для ее освобождения вам пришлось применить силу. Вы уверены, что иначе было нельзя?

– Вы имеете в виду, не огорчило ли это Акселя Барнаби? – спросил я спокойно. – Уверен, что нет. Мне кажется, Аксель царит лишь у себя в кабинете под крышей дворца. А дальше правит бал О’Нил. И я почему-то уверен, что Барнаби до сих пор и не подозревает об этом.

– Хорошо. – Старик медленно кивнул. – Мы это увидим, когда возобновятся переговоры.

– Что-нибудь еще? – поинтересовался я.

– Нет. – Он протянул мне кейс. – Жду вашего возвращения с Анной, Холман, – он опять бросил взгляд на часы, – самое позднее – к девяти вечера!

– Если ничего не случится, – хмыкнул я.