Текст книги "Том 20. Смертельный поцелуй"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)

– Почему вы уверены, что это Марго? – спросил я.

– Вы плохо знаете женщин, – насмешливо ответила она. – И еще хуже оперу. В опере примадонна – королева труппы. Все подчиняются ее желаниям и капризам, и все ее ненавидят. Но больше всех ненавидят основные голоса – контральто, меццо-сопрано.

– Впечатляет, – сказал я. – Но ничего не доказывает.

– Марго – единственный основной женский голос в труппе, не считая меня, – холодно продолжала Донна. – Поэтому она решила справиться с примадонной, заполучив Кендалла. Она думала, что после этого Пол будет прислушиваться к ней больше, чем ко мне. – Она хрипло рассмеялась. – Ее следовало поставить на место, и я сделала это. Я вытащила Кендалла из ее постели. Я всего разок дала ему почувствовать экстаз. После этого он начисто забыл о существовании Марго. Это сводило ее с ума. Надо было видеть, как с каждым днем ей становилось все хуже, – ревность выворачивала ее наизнанку! Ну а Тайлбот – толстый помпезный идиот с похотливыми, маленькими, свинячьими, налитыми кровью глазками! Он истекает из-за меня слюной. Его потные руки лапают меня всякий раз, когда он оказывается рядом. Чем не кандидатура в сообщники? Была такая сцена, когда мы первый раз репетировали танец. Я все ему тогда высказала: назвала отродьем незаконнорожденного пастуха и неаполитанской шлюхи и послала в соответствующее место! Вряд ли он это мне когда-нибудь простит.

– Думаю, что это будет очень интересно читать в ваших мемуарах, Донна, но это ровно ничего не доказывает, – сказал я.

– Я найду доказательства, – спокойно произнесла она. – Я предоставлю лейтенанту все доказательства. Они будут очень вескими! Вы единственный мужчина, Дэнни, который предпочел другую женщину Донне Альберте. – Ее голос перешел в зловещий шепот. – Вы и эта женщина теперь стали чем-то особым в моей жизни. До того, как я покончу с вами обоими, вы захотите…

Хлопнула дверь. Донна замолчала и прислушалась к приближающимся быстрым шагам. Затем она бросилась на софу и громко зарыдала, обхватив голову руками, как раз за секунду до того, как вошла Хелен Милз.

Войдя, Хелен остановилась как вкопанная, увидев распростертую на софе обнаженную примадонну. Завывающий голос становился все громче. Лицо Хелен посерело, а пальцы стали нервно теребить юбку. Затем она высоко подняла голову и уставилась на меня.

– Что вы с ней сделали, ничтожество? – спросила она высоким дрожащим голосом.

– Великолепно! – воскликнул я. – Не хуже, чем на сцене! Все, что ей нужно, – это глоток бренди.

Донна подняла покрытое пятнами, заплаканное лицо и трагически посмотрела на своего секретаря.

– Он… он был словно сумасшедший! – прошептала она. – Он… Нет, я не могу рассказать про это… – Она взвыла еще громче и снова зарылась лицом в свои руки.

Как возвращающийся домой голубь, Хелен Милз кинулась к софе и рухнула на нее. Правой рукой она принялась баюкать голову Донны, а левой поглаживала ее дрожащее тело.

– Успокойтесь, успокойтесь, – нежно ворковала Хелен. – Теперь все в порядке. Теперь я здесь и сумею защитить вас от этого распутного человека. Теперь, моя дорогая, вы в безопасности. Никто не тронет вас, пока я здесь!

Воющий звук постепенно перешел в шмыганье носом. Я закурил и подумал, что мне не помешает хорошая выпивка. Но только не здесь. Единственное, что меня пока здесь удерживало, было сомнение по поводу некоторых лексических тонкостей. Я выбирал между «Спасибо за близость» и «Я наслаждался каждой минутой». Слабый сопящий звук дал мне понять, что Донна Альберта мирно заснула в объятиях Хелен. Я решил, что теперь лучше всего поскорее убраться отсюда. Но прежде, чем я сделал это, Хелен Милз подняла голову и торжествующе посмотрела на меня.

– Думаю, вам лучше уйти, мистер Бойд, – тихо сказала она. Свободной рукой она все еще оглаживала спящую примадонну. Потом рот ее растянулся в злой улыбке. – Не думаю, что вы теперь когда-нибудь нам понадобитесь, мистер Бойд!

Глава 6

Снова пришлось спасаться в ближайшем баре с коньяком и телефоном. Пошел уже шестой час, когда я позвонил Фрэн. Она в очередной раз ознакомила меня с тем фактом, что в пять у нее заканчивается работа, и в очередной раз высказала обо мне мнение как о начальнике.

– Спокойнее, дорогая, – взмолился я. – Я и так весь вымотан.

– Конечно, два часа с примадонной – нелегкое дело! – холодно заявила она. – Надеюсь, она причинила некоторый ущерб вашему профилю.

– Тебе удалось поговорить с Рексом Тайболтом? – зарычал я.

– Вам назначено на шесть тридцать, – сообщила она. – Прихватите с собой полотенце.

– Не понял?

– Сегодня у вас будет банный вечер, милый Дэнни. – Фрэн просто была счастлива, издеваясь надо мной. – Единственная для вас возможность поговорить с ним сегодня – в парной его клуба. Он оставит записку, и все, что вам придется сделать, – это назвать свое имя. Клуб «Олбани», знаете?

– Да, – ответил я чуть ли не со скрежетом зубовным. – Мне только парной и не хватало!

– Сделайте одолжение, Дэнни, – мягко попросила Фрэн. – Когда будете париться, заставьте хорошенько пропотеть свои мозги. Возможно, это поможет вам наконец избавиться от ваших многочисленных первобытных побуждений. И тогда мне не придется нервничать на работе все время.

– И это вы мне говорите о первобытных побуждениях! – Я постарался, чтобы мой голос прозвучал достаточно обиженно. – Да, кстати, я еще не рассказал о Донне Альберте…

В трубке прозвучал обидный для моего самолюбия щелчок – Фрэн не захотела продолжать разговор.

Я пробыл в баре до шести. Чтобы окончательно успокоиться, я принял две порции виски, а потом еще одну – для бани.

Около половины седьмого я был в клубе и назвал свое имя парню за стойкой. Он проводил меня вниз, в раздевалку. Другой служащий снабдил меня парой огромных полотенец и показал кабинку для одежды. Он терпеливо подождал, пока я разденусь и завернусь в полотенце, затем проводил меня в первую парную.

Парная напоминала летний день в Англии.

В непроглядном тумане я едва различал собственную руку перед лицом. Это было чертовски подходящее местечко для того, чтобы воткнуть нож кому-нибудь в спину – если сможете отыскать свою жертву, что было очень нелегкой задачей – в этом тумане, да еще с этими турецкими обертываниями в полотенца. Я глотнул солидную порцию пара и ступил на мокрый пол.

– Это вы, Бойд? – спросил бесплотный голос.

– Конечно, – ответил я. – А где вы, черт возьми?

– Здесь.

Я пробирался сквозь туман, держа направление на голос, пока не обнаружил искомое в одном из углов.

– Извините, что не смог встретиться с вами в другое время, – сказал Рекс Тайболт громыхающим баритоном. – Зато это доставит вам массу удовольствия – ничто так не повышает тонус, как парная!

Он был обнажен – лишь полотенце вокруг бедер. Я посмотрел на темные мешки под глазами, на отвисшую кожу на подбородке, на грудь-бочонок и заплывшую талию, где мышцы живота давно уже перестали сопротивляться жиру, и решил, что парная тут уже не поможет.

– Садитесь, Бойд, – вежливо предложил Тайболт. – Итак, чего вы от меня хотите?

Я сел на каменную лавку рядом с ним и почувствовал, как пот струится по телу.

– Вы знали, что я частный детектив?

– Все в театре узнали это после того, что Касплин орал о вас вчера, – хохотнул он. – Насколько я понял, он считает, что вы намного переоценили стоимость своих услуг.

– Поскольку он человек маленький, можно простить ему столь узкий взгляд на вещи и людей, – как можно непринужденнее сказал я. – Марго Линн догадалась, что полиция считает ее первым кандидатом в убийцы, и наняла меня.

– Можно понять, почему полиция так считает, – заметил Тайболт. – Я-то тут при чем?

– Сегодня утром я видел Донну Альберту, – сказал я. – У нее вполне определенные идеи по поводу того, в чем вы замешаны в качестве сообщника Марго. Она считает, что именно вы тот человек, который звонил насчет собаки. И тот, кто звонил в полицию. Именно поэтому полиция приехала как раз тогда, когда Марго должна была открыть коробку И обнаружить тело Кендалла.

– Но это просто смешно! – Тайболт попытался засмеяться. – Какие у меня могли быть мотивы?

– Вы взбесились оттого, что она исключила вас из кандидатов на постельные скачки, – объяснил я. – Вы решили выравнять счет. Точно так же, как и Марго, которая хотела отомстить ей за то, что она перетащила Кендалла из ее постели в свою собственную.

– Абсурд! – Он вытер пот с лица уголком полотенца. – Надеюсь, вы не принимаете всерьез этот бред?

– Может быть, и нет, – согласился я. – Сегодня утром я видел Эрла Харви. Его я воспринимаю вполне серьезно.

– Харви? – На какое-то мгновение лицо Тайболта окаменело. – Не говорите мне о нем! Импресарио из комикса!

– Вы так о нем отзываетесь и все-таки работаете на него. Интересно, почему?

– Даже баритону приходится считаться с деньгами, – ответил он, почти не задумываясь. – Жалованье, знаете ли, очень хорошее.

– Знаю, – согласился я. – Харви пришлось потрудиться, чтобы убедить меня в этом. Он даже прибег к крутым мерам, чтобы я окончательно этому поверил.

– Да? – без всякого интереса произнес Тайболт.

– Может, хватит ходить вокруг да около? – предложил я, сцепив пальцы. – Марго пока ничего не рассказывает о Харви. Но если лейтенант Чейз надавит на нее, она заговорит!

– Я действительно не понимаю, о чем вы, старина, – рассеянно произнес Тайболт.

– Разъясню, если хотите, – устало сказал я. – Я думаю, что парень с такой репутацией, как у Эрла Харви, не имел бы никаких шансов уговорить таких звезд, как вы, Марго и Донна Альберта, работать на него, если бы у него не было более веских доводов, чем деньги.

– Начинаю понимать, почему Касплин думает, что вы переоцениваете себя, Бойд, – огрызнулся он. – Все, что вы говорите, просто смешно!

– Если Марго все расскажет полицейским, они раскрутят это дело, – спокойно продолжал я. – Ваше имя будет красоваться на первых страницах газет рядом с именами Марго и Донны Альберты. У вас есть выбор, Тайболт, но уже почти нет времени. Если вы мне все расскажете, мне, возможно, удастся уладить это дело.

Он снова стал утираться полотенцем.

– Что вы хотите знать, Бойд? – наконец спросил он нервно.

– Что имеет на вас Харви, чтобы заставить петь в его опере?

Он огляделся по сторонам:

– Если я вам расскажу, могу ли я быть уверен, что вы сохраните это в секрете?

– Вы с Марго Линн в одной лодке. А она мой клиент. Если я расскажу о вас, я выдам и ее.

Тайболт немного подумал, потом кивнул:

– Убедительно. Ладно… Я встретил Харви год назад на какой-то вечеринке, забыл у кого. Потом, через полгода, я отдыхал в Акапулько. Дня через два туда прискакал Харви и остановился в том же отеле.

– Забавное совпадение, – заметил я.

– Я тоже так думал. – Тайболт глубоко вздохнул. – Он был дружески настроен – очень дружески. Через три дня он пригласил меня на вечеринку, которую устраивал его друг в своем доме. Я ничего такого не предполагал, Бойд!

– Вот теперь вы меня заинтриговали, – сказал я. – Даже при такой температуре.

– Марихуана, много девочек, местные таланты… – Каждое из этих слов Тайболт сопровождал соответствующей гримасой. – Настоящий бал… Потом, когда все закончилось, я сказал Харви, что никогда еще так отлично не проводил время, и пригласил его заглядывать ко мне, когда он будет в Нью-Йорке.

– Он заглянул и показал вам фотографии? – устало спросил я.

Баритон кивнул:

– Потом он заговорил о постановке не на Бродвее. Он хотел, чтобы это была «Саломея», и спросил, почему бы мне не исполнить там партию ради него. Я еще не успел просмеяться, когда он достал из кармана фотографии и разложил их на столе, как в покере. «Представьте себя в роли редактора скандального журнальчика, у которого могут оказаться эти фотографии, – сказал он мне. – Он может запросто удвоить свой тираж». Затем у меня в руке появилась ручка, чтобы подписать готовый контракт.

– Он надул вас с жалованьем?

– Нет, он не так глуп, – сказал Тайболт печально. – Он сумел заполучить самые лучшие имена. К тому же опера, которая всегда производила фурор. Он получит свою прибыль вполне законным путем!

– Поверю вам на слово, – ухмыльнулся я. – Это все или еще что-нибудь?

– Для меня и этого слишком много, – сказал он, усердно вытирая грудь полотенцем.

– Ну что ж… – Я встал и безнадежно посмотрел на плотный туман перед собой. – Не хотите показать мне, где выход?

– Я иду в горячую парную. – В его голосе все еще звучали остатки прежнего самодовольства.

– Боже! – восхищенно глядя на него, воскликнул я. – А это какая, по-вашему?

– Дело привычки, – сказал он. – Когда вы вернетесь оттуда сюда, вам покажется, что здесь холодно.

– Только не мне, – ответил я. – Мне уже кажется, что я сварился. Не очень уверен, но думаю, что сам смогу найти выход.

– Так вы собираетесь что-нибудь предпринять по поводу Эрла Харви? – спросил он с притворным безразличием.

– Чтобы снять вас с крючка? – Я пожал плечами и чуть не потерял чертово полотенце. – Не знаю – вы не мой клиент.

– За эти фотографии и, разумеется, негативы я бы мог… – начал он.

– Если появится что-нибудь новенькое, я должен быть в курсе, – сказал я.

Он неопределенно кивнул:

– Ладно…

Когда через несколько секунд я нырнул в туман, неожиданно снова раздался его оглушительный голос:

– Бойд!

– Да? – Я повернулся, но уже не мог его разглядеть.

– Вы, кажется, сказали, что Донна Альберта подозревает меня в этом дурацком похищении собаки?

– Говорил, – согласился я.

– Что это ей взбрело в голову? Я имею в виду, почему она вдруг решила, что именно я замешан в этом? – раздраженно спросил он.

– Я уже объяснял вам, – сказал я. – Она отшила вас, и вы решили сравнять счет.

– Она, должно быть, свихнулась, если решила, что я способен на такое!

– Я не был бы этому удивлен, – согласился я. – Так что будьте поосторожнее.

– Я о том, что обвинения просто дикие, – продолжал он взволнованно. – Да еще без каких-либо доказательств.

– Я не говорил, что у нее нет доказательств, – осторожно поправил его я.

– Какие еще доказательства? Я хочу знать, Бойд, я имею право!

– Ну, какие у нее могут быть доказательства, если вы не замешаны в похищении собаки? – слегка уколол его я.

– Она может выдумать все, что угодно! – От волнения его голос сильно изменился. – Эта паршивая ведьма и не на такое способна.

– Если у нее и есть доказательства, то она прячет их за своим необъятным бюстом, – сказал я. – К сожалению, она так и не позволила мне заглянуть туда.

Он немного помолчал.

– Извините, Бойд, – сказал он наконец. Его голос постепенно приобретал прежнее величие. – Я слегка погорячился. Очевидно, от волнения. Меня задело это глупое обвинение. С чего это ей пришло в голову? Просто любопытно. Человек, знаете ли, любопытен.

– И это приносит ему неприятности, – резюмировал я. – Вспомните Акапулько.

Через несколько секунд я снова двинулся сквозь пар. Наконец мне повезло – я отыскал дверь. Холодный душ спас меня. Мои мышцы быстро пришли в норму, а растирание жестким полотенцем восстановило кровообращение. Я оделся и с внезапным чувством острого голода вышел на улицу.

Было уже полдевятого, когда я поужинал и вернулся домой. В телефонной книге я нашел номер конторы Харви. Я набрал номер – в течение нескольких минут никто не отвечал. В моем бюро была связка ключей. По опыту я знал, что это поистине универсальная связка, поэтому я положил ее в карман брюк и вышел из дому.

Место для парковки я нашел неподалеку от здания офиса. Медленно шагая по направлению к входу, я увидел, как из двери вышли двое, я ускорил движение и, почти добежав до крыльца, нажал ночной звонок. Когда сторож открыл дверь, я пробормотал слова благодарности и проскочил мимо него к стойке в приемной, где, как я полагал, должна была находиться книга ночных дежурств. Там она и оказалась. Пока охранник закрывал дверь, я быстро чирканул имя и номер в книге и поспешил к открытому лифту. Нажав кнопку четвертого этажа, я обернулся и успел увидеть, как сторож склонился над книгой, пытаясь разобрать, в какой офис так стремился попасть припозднившийся работяга. Но тут раздался звонок, и он пошел открывать дверь очередному ночному труженику. Я вздохнул свободнее.

В коридоре четвертого этажа никого не было. Третий ключ из связки подошел к замку в двери офиса Харви. Оказавшись внутри, я закрыл дверь и тихо прошел через приемную и большую комнату. Если Харви хранил где-то материалы для шантажа, то единственным таким местом, как решил я, был его кабинет. Поэтому я пошел к кабинету.

Включая свет, я ничем не рисковал – его не было видно при закрытой двери. Я сел за стол Харви и открыл первый ящик.

Через десять минут я с горечью осознал, что зря теряю время. Я проверил все ящики и не обнаружил никаких досье, а шкафов с папками в кабинете вообще не было. Может, у него есть потайной сейф в стене, а может, он хранит свои материалы дома или в банке. Итак, я сделал попытку и оказался в дураках. Теперь я мог спокойно идти домой и завалиться спать. Эта проклятая парная уничтожила все остатки моей энергии. Я подошел к двери, но открывать ее уже не имело смысла – кто-то открыл ее для меня с другой стороны.

Я отступил назад. Будь у меня хоть щетка, я прикинулся бы уборщиком или кем-нибудь в этом роде… Дверь открылась. В течение примерно пяти секунд мы просто смотрели друг на друга, затем секретарша Харви, с фигурой манекенщицы и чувствительностью сорокалетней женщины, медленно улыбнулась.

– Эй, Бенни! – позвала она гортанным голосом. – Этому простофиле, должно быть, понравилось – он пришел получить еще.

Бенни, этот франт, настаивающий на том, чтобы все были вежливы друг с другом, появился рядом с ней с приветливой улыбкой на лице. Его рука пригладила светлые волосы.

– Значит, ты ничего не понял, Бойд?

– Похоже на это, – признался я глухим голосом.

– Ладно, поворачивайся! – Его голос вдруг стал резким. – К стене! Руки в стороны – и пригнись!

Я выполнил все, что он попросил, потому что не хотел кончать жизнь самоубийством. Хотя, может быть, это уже произошло. Бенни основательно меня обыскал и вытащил ключи из кармана брюк.

– Можешь повернуться, – сказал он. – Он даже не вооружен, Мардж!

– Он сразу показался мне чудаком, – хрипло проговорила секретарша. – Думаю, нужно позвонить Эрлу, а?

– Конечно, позвони, – согласился Бенни. – Выясни, что он захочет с ним сделать. И в деталях, Мардж, – ты ведь знаешь, как я люблю свою работу.

Пока я размышлял над тем, какого черта я утром вообще вылез из постели, Мардж подошла к телефону и набрала номер. Потом в течение нескольких секунд она что-то быстро говорила тихим голосом. Выслушав ответ, положила трубку.

– Эрл велел ничего не делать, – объяснила она Бенни. – Просто ждать – он сейчас приедет.

Лицо Бенни выразило разочарование.

– Что это с ним? – недовольно спросил он. – Хочет, чтобы все удовольствие досталось ему?

– На твоем месте я бы не волновалась, малыш, – едко сказала Мардж. – Я обещаю, ты получишь все удовольствия, какие хочешь. Надо только немножко подождать, вот и все.

– Думаю, ты права. – Бенни немного повеселел. – Садись, Бойд. Я хочу, чтобы тебе было удобно. Мистер Харви всегда заботится о своих гостях, не так ли, Мардж?

– Конечно, – сказала она. Резкие черты лица словно бы заострились, когда она посмотрела на меня. – Особенно о таких красивых. Тебе не кажется, что он настоящий красавчик, Бенни, с таким профилем и всем прочим?

Я свалился в кресло и медленно дотянулся до пачки сигарет.

– Не возражаете, если я закурю? – спросил я.

– Валяй, – одобрительно кивнул Бенни. – Ты быстро учишься, Бойд. Будь вежливым всегда – так оно будет лучше.

– Настоящий красавчик! – нежно пробормотала самой себе Мардж.

Она уставилась на меня, и ее глаза заблестели, а на впалых щеках образовались морщины – в качестве ямочек.

– Знаешь, Бенни, – проговорила она, – он почти милее всех, кого я видела.

– Прекрати, Мардж! – резко оборвал он ее. – Он мой! Хотя придется подождать, пока не появится Эрл.

– Эрл мой брат, не забывай, – тоненько засмеялась она. – А у меня чутье, которое меня никогда не обманывает. Я всегда знаю, когда мне обломится.

– Подождем и посмотрим, что он скажет, – проскрежетал Бенни с суровым выражением лица. – А пока заткнись, Мардж!

У него явно испортилось настроение.

Мардж пожала плечами и состроила в ответ гримасу. Она то и дело посматривала на меня, как будто я был редкой картиной, которой ей не хватало для ее коллекции.

Я докурил сигарету и уже готов был закурить вторую, когда в кабинет вошел Эрл Харви. Волосы мышиного цвета все так же падали на лоб, тонкие губы были сжаты, в холодных серых глазах, когда он посмотрел на меня, застыл гнев.

– У него были свои ключи, мистер Харви, – вежливо сказал Бенни, поигрывая моей связкой. – Думаю, он настоящий проныра, который так ничему и не научился.

– Ты прав, он ничему не научился, – сказал Харви в нос. – Наверное, ты плохо объяснил ему?

– Он настоящий простофиля, – прошипел Бенни. – У него с собой даже нет оружия. А утром он и не пытался сопротивляться мне.

Харви подошел к столу, плюхнулся на вертящийся стул и с сожалением посмотрел на меня.

– Зачем ты забрался в мой офис? – спросил он.

– Проверял ваши досье, Эрл, – как можно непринужденнее ответил я. – Посмотрел на «Ш» – «Шантаж». К сожалению, я ошибся. Вы, наверное, храните эти досье в банке?

– По-моему, ты сумасшедший, – спокойно произнес он.

– Могу подробнее, – сказал я. – Или мне подождать, пока вы поговорите с Бенни?

– Продолжай! – бросил он.

– Я считаю, что те шалости в Акапулько, в которые вы втянули Тайболта, безусловно, были оригинальны, – начал я. – Это заставило меня постараться отыскать сведения о тех шалостях, в которые вы втянули Марго Линн и Донну Альберту.

– Не понимаю, о чем речь! – рявкнул он.

– По-моему, все очень просто, – сказал я. – Вы шантажировали их, чтобы заставить петь в своей постановке, и добились своего. Но Донна Альберта начала выходить из повиновения – как-никак она примадонна. Это могло создать определенные проблемы, Эрл, могу вам только посочувствовать. Вы не могли попросить Бенни, чтобы он поработал с ней, – это было бы очень уж заметно. А поскольку нельзя было трогать Донну Альберту, то в качестве предупреждения можно было покалечить кого-нибудь другого, кто был ей дорог. Например, ее собаку.

– Что он себе позволяет, мистер Харви! – вмешался разъяренный Бенни. – Можно подумать, что он говорит правду или что он тут самый главный!

– Заткнись, Бенни! – заорал Харви. – Я хочу дослушать остальное.

– Примадонна вышла из себя, – спокойно продолжал я. – Она заставила своего менеджера нанять частного детектива, то бишь меня, для того, чтобы выяснить, кто убил собаку. Об этом она сообщила по секрету своему новому любовнику Полу Кендаллу. Тот, очевидно, обо всем догадался и стал угрожать вам, требуя, чтобы вы оставили примадонну в покое.

– Вы всерьез полагаете, что я убил Кендалла? – спросил Эрл.

– Ну, может быть, не вы лично, – великодушно предположил я. – Возможно, позволили заняться этим Бенни, в качестве награды за убийство бедного песика. Но это вы приказали убить его, Эрл! Тут не может быть никаких сомнений!

– Я, кажется, уже говорил, что ты идиот! – сказал он. – Нормальному человеку такое не пришло бы в голову.

– Возможно, – согласился я. – Тайболт, наверное, тоже ненормальный. Как только он расскажет лейтенанту Чейзу о вашем шантаже, сколько, по-вашему, потребуется времени Марго Линн и Донне Альберте, чтобы последовать его примеру?

– Навязчивая идея, красавчик? – заинтересованно спросила Мардж. – Ты что, собираешься рассказать все это полицейскому? И считаешь, что Рекс Тайболт все подтвердит?

– Почему бы и нет? – уверенно спросил я.

Эрл Харви долго изучал свои короткие подпиленные ногти, потом глубоко вздохнул и спросил:

– Мардж, кто сегодня работает в Фаунтейн-парке?

– Гарри Кино, как обычно, – ответила она.

– Думаю, это самое лучшее место, – кивнул он.

Глаза у Мардж загорелись.

– Большое, Эрл? – спросила она.

– Да, – вяло ответил он. – Большое.

– Мистер Харви, – настойчиво вмешался Бенни, – я был бы счастлив, если бы вы позволили мне…

– Поостынь, мальчик! – оборвала его Мардж. – Красавчик мой, а ты поедешь с нами в качестве шофера.

– Мистер Харви! – Бенни надул свои пухлые губы и стал похож на обиженного мальчишку. – Это несправедливо. Она всегда…

– Заткнись, Бенни, – с отсутствующим видом произнес Эрл. – Мардж – моя сестра, если ты не забыл. Пусть получает, если хочет.

– Спасибо, Эрл. – Впалые щеки Мардж порозовели. – Я все сделаю самым лучшим образом.

Я встал и ухмыльнулся:

– Зря теряете время. Вас не испугался бы даже ребенок, у которого вы захотите отнять конфетку.

Мардж почти дружелюбно улыбнулась мне и задрала до бедер свою узкую юбку. Пока я раздумывал, не упасть ли мне замертво в экстазе, показался нож, подвешенный на внутренней стороне ее правого бедра. После этого мне расхотелось открывать рот.

Это был отличный нож, с тонкой рукояткой из слоновой кости и тонким, примерно восьми-девяти дюймов, лезвием. Мардж непринужденно взяла его в правую руку и подошла ко мне вплотную с все той же застывшей улыбкой. В следующий момент острие ножа оказалось у моего горла.

– Если у тебя есть конфетка, красавчик, – хихикнула она, – самое время отдать ее.