Текст книги "Том 20. Смертельный поцелуй"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

Глава 3

Через тридцать минут после того, как я покинул «Мэзон д’Аннет», моему взору предстала роскошная вилла Гаса Терри. Его владения располагались на естественном скалистом выступе, возвышающемся на пять сотен футов над Тихим океаном, и занимали два акра ухоженной земли с прекраснейшим видом на окрестности.

Я въехал через раскрытые ворота в стиле настоящих западных ранчо на длинную подъездную дорожку, по обе стороны которой выстроились величественные сосны, и наконец остановил автомобиль на широком, безупречно выровненном полукруге, усыпанном красным гравием. Сам дом представлял столь же восхитительное, сколь и чудовищное смешение испанского стиля с марокканским плюс стиль вульгарный – бесконечное количество арок и парочка шпилей-близнецов, увенчивающих все это. Передняя дверь, когда я наконец до нее добрался, поразила меня своей массивностью – мореный дуб, отделанный антикварной медью. Огромная бронзовая кнопка звонка была вставлена в бронзовую же оправу; когда я нажал на нее, внутри послышался громкий причудливый перезвон.

Дверь распахнулась, и я оказался перед изучающим взглядом горничной. Ее красивые светлые волосы были коротко острижены и собраны под форменную шапочку. У нее было привлекательное почти мальчишечье лицо с откровенно нахальными глазами, которые сразу оценили мой профиль, а также и мои великолепные мускулы. Опрятная черная униформа, двумя размерами меньше, чем надо, туго обтягивала ее, чересчур подчеркивая все прелести, и круто обрывалась на дюйм выше колен.

– Да? – произнесла она страстным голосом.

– Всегда дождись вопроса, милая, – предостерег я. – Вдруг бы ты передумала, а было бы уже слишком поздно.

Она ухмыльнулась, показав прекрасные белые зубы:

– А если мне наплевать, какой именно вопрос может задать тип вроде вас?

– Буду иметь это в виду, – искренне ответил я. – И пока я не забыл, зачем пришел, скажи мне, мистер Терри дома?

– С вами, красавец, я буду откровенна: все зависит от того, кто его спрашивает.

– Бойд, Дэнни Бойд. Я думаю, он поможет мне найти девушку по имени Доун Деймон.

Она слегка наклонила голову, окинув еще одним взглядом мою мускулатуру, и убедилась, что первое впечатление ее не обмануло.

– Девушку по имени Доун Деймон? – спросила она. – Может, я больше подойду?

– Во всех отношениях, куколка, кроме одного: никто не заплатит мне за то, что я тебя нашел, как это ни обидно!

Ее глаза немного округлились.

– Так вы частный детектив или что-то в этом роде?

– Угадала.

– Должно быть, очень увлекательная работа. Держу пари, что вам все время встречаются красивые девушки, – задумчиво произнесла она.

– Только с тех пор, как ты открыла дверь. Будь добра, доложи мистеру Терри, что я здесь.

– О да, конечно, – сказала она с явной неохотной. – Вы никуда не испаритесь, пока я не вернусь?

– Клянусь.

– Вы не представляете, как это важно для меня!

Она хихикнула и исчезла в глубине дома, закрыв дверь так быстро, что моя рука, вместо того чтобы шлепнуть ее по симпатичной попке, больно ударилась об античные бляшки двери.

Она вернулась необыкновенно скоро.

– Мистер Терри просит вас к себе прямо сейчас, – просияла она. – По-моему, он в прекрасном настроении.

Я вошел в широкий холл, следуя за плавными покачиваниями ее бедер, пока мы не добрались до какой-то комнаты – хотя таким обыденным словом вряд ли можно определить то, что я увидел! Это было безмерное открытое пространство, выложенное паркетом, с альковами, расположенными вдоль каждой стены. В дальнем конце возвышался огромный мраморный бар со множеством стульев, которых хватило бы для многолюдной пирушки. Куполообразный свод из цветного стекла преображал солнечный свет, создавая внизу полные таинственности переливы.

Человек, сидящий в одиночестве среди этого великолепия в конце мраморного бара, и был Гас Терри. В моей памяти вдруг всплыли годы детства, и я смутно припомнил, как это мужественное лицо красовалось в каждом втором фильме, который я смотрел. Но когда я подошел поближе и мои глаза привыкли к полутьме, иллюзия чуть развеялась, а потом и вовсе исчезла. Волосы его поредели, потеряли свой блеск и были густо тронуты сединой. Челюсть с течением времени отвисла, и кожа была покрыта густой сетью мелких морщинок. Да, выглядел он много старше своих лет, как будто время решило ему отомстить за его точеный профиль, сводивший когда-то с ума миллионы зрительниц, для которых он был кумиром. Что ж, зрелище оказалось хотя и печальным, но весьма поучительным, над ним стоило бы задуматься.

– Мистер Бойд. – В его голосе все еще звучали сильные и мужественные интонации, которые ввергали десятки миллионов девчонок в трепетный экстаз. – Не хотите ли выпить? – Он указал на стерильно чистый миксер, стоящий у его локтя. – Это водка-мартини, или вы предпочитаете какую-нибудь другую отраву?

– Водка-мартини вполне меня устроит, – ответил я.

Он приготовил мне напиток и освежил содержимое своего стакана. Я опустился на табурет рядом с ним и закурил.

– Тина говорит, вы частный детектив, разыскивающий девушку, или что-то в этом роде? – спросил он без особого любопытства.

– Тина – это, должно быть, горничная, – догадался я. – Кажется, она не совсем подходит к своей роли.

– Тина – та, которую вы ищете?

Я отпил немного водки-мартини и почувствовал легкое приятное ощущение от разливающейся по телу теплоты.

– Я ищу девушку по имени Доун Деймон. Телеактриса, присутствовавшая на одном из ваших вечеров пару недель назад.

Он пожал плечами:

– Я устраиваю столько раутов, мистер Бойд.

– Я разговаривал с вашей знакомой Аннет, она видела Деймон именно на той вечеринке.

– Очень может быть. – Он осушил стакан легким отработанным жестом и снова потянулся за миксером. – Я не хотел бы показаться вам невежливым, мистер Бойд, но я устраиваю рауты каждый уик-энд, приходит не меньше сотни гостей. Многие из них связаны с шоу-бизнесом, большинство – околокиношная публика. Они шумно удивляются, как мне, столь древнему пережитку прошлого, все эти годы удавалось уклоняться от уплаты налогов. Я никогда не интересовался их именами, и мне не хочется знать их и сейчас.

– Я уважаю ваши чувства, мистер Терри, но помощник из вас никудышный.

– Ну, – тонкие губы его растянулись в ядовитой усмешке, – вы знаете, мистер Бойд, я никогда не стремился быть чьим-либо помощником, такой уж я эгоистичный выродок.

– Только что вы напомнили мне сцену из вашего нашумевшего, но отвратительно состряпанного фильма «Бульвар Сансет», тех времен, когда ваше пошлое величие еще не сошло на нет. Вы что, сидите ночами и просматриваете свои старые фильмы?

Он осторожно поставил миксер и посмотрел на меня из-под нависших век своими колючими глазами.

– Я снялся в пятидесяти трех фильмах за всю свою карьеру, мистер Бойд, – очень тихо проговорил он. – И я горжусь тем, что ни разу не снизошел до роли дешевого частного сыщика в каком-нибудь безвкусном детективчике. Это уже достижение – вы не находите?

– Если говорить о моей профессии, – сказал я скромно, – то мы, конечно, высоко ценим, что вы ни разу не воспели ее. Если бы вы сыграли частного детектива хоть в одном фильме, то девяносто девять процентов из ста, что наша профессия перестала бы существовать. Актер, играющий в «Макбете» так, что трагедия напоминает переделку «Тетки Чарлея», – нет уж, спасибо, мистер Терри!

В течение пяти секунд я слушал сухой потрескивающий звук, пока не догадался, что он смеется.

– Почему бы тебе не называть меня Гас? – сказал он наконец. – Наш разговор очень к этому располагает, мистер Бойд! Каждый, кого я встречаю, чего-то хочет от меня, и ты первый, кому на это наплевать.

– А ты можешь называть меня Дэнни, и давай устроимся поудобней. – Я потянулся за миксером и наполнил свой стакан. – И поговорим о Доун Деймон, а?

– Дэнни Бойд? – повторил он задумчиво. – Когда-то я знал Клиффа Бойда – он был режиссером в середине тридцатых. Он совершил глупую, если не сказать непростительную ошибку, выбрав в жены неподходящую девушку – она была единственной дочерью очень влиятельного продюсера. Они сломали его, конечно прекрасно сделав свое дело, и он в конце концов кинулся вниз головой с высокой крыши в Пасадине. Я помню, как мы все волновались в студии, боясь огласки этой истории. Я, конечно, не думаю, что это был твой отец. А какое получилось бы совпадение, если бы ты оказался плодом того самого несчастного союза.

– Нет, это не я, старина Гас, – твердо ответил я. – У меня преимущество перед тобой: я хорошо помню своего отца, так же как и маму.

Сухой потрескивающий звук снова эхом откликнулся в просторном зале, заставив меня инстинктивно поднять голову и оглядеть куполообразную крышу – не потревожил ли этот смех обитающих там летучих мышей.

– С тобой легко и просто, Дэнни. Тебе нужно заняться бизнесом, из тебя бы вышел неплохой пресс-агент.

– Мне бы хотелось разузнать о Доун Деймон – ее знакомства и так далее.

– Да, конечно, – кивнул он. – Кажется, ты только об этом и думаешь. По правде сказать, я не могу тебе помочь больше, чем уже сделал. Это немного, конечно, я понимаю. Погоди минутку. Завтра, в субботу, у меня будет очередной прием, и я тебя приглашаю. Может, эта девушка тоже придет.

– Спасибо, – неохотно поблагодарил я. – Если я не найду ее к тому времени, то приду один. Обстановка будет неформальная или мне нужно соответственно одеться?

– Совершенно необязательно, дорогой мой. Тем более, что ты всегда можешь сменить форму одежды, – большинство моих гостей так и делает. Я диву даюсь, почему это наши блюстители морали не учитывают особых условий Западного побережья. Хорошо бы здесь было побольше дождей. Ты не находишь, что климат – основной фактор, определяющий нравы?

– Только тогда, когда не думаю об эскимосах, – сказал я. – Но у меня нет времени о них думать, Гас. Как ты говоришь, меня сегодня просто заклинило на одном вопросе. – Я допил водку-мартини и соскользнул со стула. – Приятно было познакомиться. Надеюсь, увидимся в субботу?

– Я уверен, Тина будет в отчаянии, если ты не придешь, Дэнни, – хихикнул он. – Ты произвел на нее неизгладимое впечатление – я всегда это могу угадать по тому, как она начинает вертеть своей восхитительной попочкой, если ее кто-то интересует.

– Ты старый пошляк, Гас! – строго сказал я. – Спасибо за намек.

Горничная ждала в просторном холле, и откровенно одобрительный блеск ее голубых глаз пришелся как нельзя кстати после приема, оказанного мне стройной Аннет. Тина повернулась кругом и проводила меня до входной двери. Более серьезный анализ ее игривых форм вынудил меня признать, что в суждениях Гаса заключалась доля истины.

Она открыла дверь и улыбнулась весьма игриво:

– Ваше расследование оказалось удачным, мистер Бойд?

– Сверхудачным! – выпалил я. – То есть я хотел сказать, не очень. Мистер Терри не помнит Доун Деймон вообще. Он сказал, что у него бывает такое количество дам на вечерах, что трудно всех запомнить.

– И это правда, – кивнула она. – Я часто удивляюсь, зачем ему это надо, – они стоят, наверное, целое состояние, если посчитать за весь год.

– Дамы?

– Приемы! – Она укоризненно покачала головой. – Мистер Бойд, что вы обо мне думаете?

– Мне бы хотелось рассказать тебе об этом, голубушка, – искренне сказал я, – но сейчас не время да и не место. Зови меня Дэнни, а я буду звать тебя Тина.

– Всего хорошего до тех пор, пока вы меня не позовете, – произнесла она одну из тех шуточек, после которых кажется, что многим и многим женщинам лучше всего было бы держать рот на замке.

– Я получил приглашение на следующую вечеринку, – сообщил я доверительно. – Если не найду эту Деймон, то приду. Ты уверена, что не помнишь ее – рыжеволосую телеактрису?

– Они все называют себя телеактрисами. Если ты видел хоть одну из них, считай, что видел всех. Могу спорить, что девяносто девять процентов из них не получили еще ни одного доллара за профессиональную игру. – Ее лицо вдруг просветлело. – Может, у вашей Доун Деймон есть что-нибудь особенное? – спросила она с надеждой. – Ну, например, деревянная нога или еще что?

– Ты знаешь хоть одну рыжую девушку с деревянной ногой, которая приходит к мистеру Терри на вечеринки? – спросил я, заинтригованный.

– Нет, но если бы хоть одна пришла – я бы ее непременно запомнила.

– Да уж, не сомневаюсь. Ну ладно, до завтра.

– Не упусти свой шанс, Дэнни, – горячо проговорила она. – Вечеринки у мистера Терри – просто класс!

– Настоящие оргии?

Ее глаза округлились.

– Тебе нужно посмотреть хоть разок, иначе не поверишь. Завтра будет подходящий случай. Ты должен испытать это на себе.

– Постараюсь, – сказал я. – Судя по твоим словам, это неотразимо.

– А в воскресенье у меня выходной, – добавила она без обиняков, и ее улыбка говорила за себя куда красноречивее любых тисненых золотом приглашений. – Ты можешь заехать за мной на своем лимузине, и мы бы поехали куда-нибудь, чтобы расслабиться.

– Звучит заманчиво!

– Так и будет, – сказала она без излишней скромности. – Все мои друзья говорят, что я очень чувственная натура.

– Это заметно по твоей манере носить одежду на два размера меньше, – заверил я. – А правда, что в Калифорнии не бывает дождей?

Она медленно моргнула пару раз.

– Был дождь в прошлом году, в пятницу, насколько я помню. А что?

– Да так, это касается одной из теорий мистера Терри, – объяснил я. – Ну, до завтра.

Я сел в машину и обернулся, чтобы помахать на прощанье. Тина стояла у двери с задумчивым лицом и медленно махала мне в ответ.

Я заехал позавтракать в одно из уютных кафе, расположенных на главной магистрали. Пища оказалась отвратительной, зато обстановка была крайне живописна, и это значило, что с меня сдерут три шкуры. Я добрался до «Бэй-отеля» уже к полудню, и у меня было неприятное чувство, что лучше бы мне остаться дома в постели.

Я поднялся на лифте к Моргану и осторожно постучал в дверь его номера. Открыл Обистер и уставился на меня с нескрываемой антипатией.

– Мистер Морган сейчас занят, Бойд, – сказал он покровительственным тоном, – ты можешь зайти через час, если это действительно важно.

– Если это Бойд, впусти его немедленно, – раздраженно протявкал из глубины номера голос Моргана. – Чрезвычайно важно, чтобы он услышал все это, ты, дурак!

Как обычно, лицо Обистера вспыхнуло, и я заметил, что его стиснутые пальцы конвульсивно дрогнули, когда я улыбнулся ему.

– Должно быть, это талант, Джордж, – сказал я, – совершить столько промахов за такое короткое время. – Я небрежно отодвинул его в сторону. – Извини!

Тайлер Морган стоял посреди комнаты напротив лейтенанта Шелла. Оба повернули головы ко мне, пока я шел к ним по ковру. Морган выглядел несколько лучше – ночной сон, видно, пошел ему на пользу, – но лицо его по-прежнему выдавало внутреннее напряжение. Шелл глядел на меня нетерпеливо, и я бы многое отдал, чтобы узнать, о чем он сейчас думает, а может, и не отдал бы.

– Вы пришли как раз вовремя, Бойд, – устало произнес Морган. – У лейтенанта очень важные новости.

– Я думаю, вы имеете право это знать, – сказал Шелл неправдоподобно любезным тоном, – раз уж мистер Морган нанял вас найти убийцу. По-моему, он не высоко ценит мои возможности.

– Чепуха! – отрезал Морган. – Я просто хочу быть уверен, что использованы все средства для поисков убийцы моей племянницы, – вот и все.

Шелл пожал плечами, потом занялся сигаретой, прикуривая с обычной для него дотошностью. Покончив с этим, он ловко попал спичкой в пепельницу, стоящую в шести футах от него на столе.

– Ну? – нетерпеливо обратился к нему Морган. – Вы собираетесь рассказать Бойду что-нибудь или нет?

– О да. – Глаза лейтенанта превратились в две замерзшие льдинки. – Это случилось около половины двенадцатого сегодня утром. Некий Фрэнк Колби – двадцать три года, бродяга, долгая история психического расстройства, госпитализация – пришел сам и признался в трех убийствах, тех, когда тело было обнаружено в парке или другом общественном месте.

– Вы думаете, я стенографистка или кто там еще? – спросил я. – Почему бы вам не перестать говорить обрывками и не рассказать все по порядку?

– Я думал, что такой голове, как ваша, нужны только голые факты. – Он был само спокойствие. – О’кей, начну снова. Этот парень – псих, что доказывает его медицинская карта. Он дал показания со всеми подробностями, которых теперь достаточно, чтобы доказать в суде, что убийца именно он. Все проверено – нет никаких оснований сомневаться в его словах.

– Прекрасно! Ну а как насчет четвертого убийства?

– Он его не совершал, – сказал Шелл тоном, не терпящим возражений.

– Как вы можете быть настолько уверены? – Морган рассердился.

– Потому что прошлой ночью… м-м… психиатры называют это такими мудреными словечками, что и не выговоришь, да, так, проще говоря, у него был период просветления. Он осознал, что натворил, и почувствовал моральную ответственность за содеянное.

– Ради Бога! – вскричал Морган. – Вы собираетесь поверить ему на слово?

– Нет, – мягко ответил Шелл. – Но я верю словам священника, который слушал его исповедь как раз в тот момент, когда была убита ваша племянница, мистер Морган.

Последние остатки румянца медленно сошли с лица Моргана. Он тряхнул головой в недоумении, затем с трудом расправил плечи.

– Мне очень жаль, лейтенант, – сказал он тихо. – Я дурак, нетерпеливый дурак. Мне бы следовало…

– Не нужно так волноваться, мистер Морган. – Шелл ободряюще улыбнулся ему. – Я понимаю, как вам хочется увидеть убийцу поскорее пойманным, мы хотим того же.

– Послушайте, лейтенант, – заговорил я по возможности бодрым голосом. – Это делает мою историю не такой уж дикой, а? Может, теперь вы поверите, что блондинка существует и ее приятель Джонни – тоже.

– Джонни Девро, – сказал он спокойно. – Его досье потолще вашей ладони, и он желанный гость в полиции Лос-Анджелеса как главный подозреваемый в убийстве.

– Это уже лучше. А блондинка Джери – что насчет нее?

– Ее отпечатки очень отчетливы, но мы пока не обнаружили сведений о ней в нашей картотеке. Может, ФБР что-то найдет у себя.

– Ну все-таки мы делаем кое-какие успехи, – сказал я.

– Лейтенант делает успехи, Бойд, – удрученно поправил меня Морган. – А вы?

– Я? – Я слабо улыбнулся. – Да так, ничего особенного.

– Тогда предлагаю вам не тратить времени зря, – холодно сказал он. – Успехи лейтенанта, надеюсь, послужат хорошим стимулом для ваших собственных, Бойд.

– Так точно, – угрюмо согласился я и направился к двери.

– У вас бывают вспышки гениальности? – насмешливо спросил Шелл. – Я был бы очень рад, если бы хоть одна вас осенила.

Обистер открыл мне дверь с глумливой усмешкой на физиономии.

– Добро пожаловать в клуб неудачников, дружок, – прошептал он мерзким голосом, когда я проходил мимо него.

Я не из тех, кто привык сносить оскорбления со смиренно опущенной головой. Никакая временная неудача не может выбить Бойда из седла. Рогатки и стрелы жестокой фортуны заставляют его только сжимать крепче зубы и идти твердо по каменистой тропе, которую он выбрал сам, шагать еще более широко и уверенно.

Прошагал я прямо в свою комнату и лег в постель.

Глава 4

Минут тридцать спустя неожиданный телефонный звонок оторвал меня от моих фантазий, в которых Тина неизменно выступала как изобретательная и послушная партнерша, и вернул в мир холодной реальности. Я с опаской поднял трубку, как будто она могла вцепиться мне в руку, как бешеная собака, и осторожно произнес:

– Слушаю.

– Мистер Бойд? – Женский голосок успокоил меня. – Это Аннет, помните?

– Брюнетка с восхитительными ножками и близорукими серыми глазами, которая так и не оценила мой профиль, – быстро проговорил я. – Нет, я вас не помню.

Она ласково рассмеялась:

– Полагаю, я была слишком жестокой. Я прощена?

– Конечно. Случилось что-нибудь захватывающее – например, вы порылись в старом кошельке и обнаружили там Доун Деймон?

– Ничего подобного, просто у меня сорвались планы на вечер, и я подумала, может, вы не откажетесь со мной поужинать?

– Ваш кавалер, должно быть, совсем свихнулся. – Я был слегка удивлен. – Но я рад. Во сколько за вами заехать?

– Спасибо. Наверное, около восьми?

– Прекрасно, – сказал я. – Давайте адрес.

– У меня в ателье еще есть работа. – Она на минуту задумалась. – Почему бы вам не заехать сюда?

– Договорились. Как вы догадались, где меня найти?

Она снова рассмеялась:

– Это не трудно в Санта-Байе, мистер Бойд. Где же еще может остановиться мужчина, который носит трехсотдолларовый костюм, как не в «Бэй-отеле»?

– Триста двадцать пять, – уточнил я. – Куплено по дешевке на аукционе. Тысячу раз спасибо, что позвонили, увидимся вечером.

Весь мир благоволит влюбленным – наверное, потому, что они теперь редкость, и я в этом смысле не исключение. После звонка и ее неожиданного предложения мое помятое «я» слегка расправилось – вечная проблема, заставляющая нас, по-настоящему застенчивых и неуверенных в себе парней, страдать. Поэтому я быстренько проверил три главные вещи: в порядке ли прическа, не осквернен ли мой профиль хотя бы намеком на щетину и отутюжены ли складки на брюках.

Без пяти восемь я подъехал к салону и энергично позвонил. Дверь открылась, и Аннет вышла на тротуар. Она захлопнула дверь, обернулась ко мне и весело заулыбалась. На ней была мерцающая голубая фантазия из нежного крепа, декольте позволяло любоваться кремовым цветом ее плеч и изящной впадинкой высокой крепенькой груди. Тонкая накидка из того же материала небрежно накинута на плечи, ничего не скрывая, да это и ни к чему – вечер, черт возьми, выдался на удивление теплый.

– Ты выглядишь потрясающе! Если бы я был хоть чуть-чуть образованней, то постарался бы выразить это как можно красноречивей.

– Спасибо, Дэнни, – мягко произнесла она. – Я смотрю, и ты тоже сумел вернуть двадцать пять долларов своему костюму.

Мы сели в машину, и пока я потихоньку рулил вниз по улице, она предложила поехать в хорошее, по ее мнению, местечко – бар «Бэйсайд». Я согласился, мне понравилось бы любое место, кроме отеля, где в любой момент мог появиться Морган. Мы прибыли в бар, который притулился к подножию горы почти у самой воды, я поставил машину и услышал прелестную музыку, плывшую навстречу океанскому бризу. Я отметил, что Аннет неспроста выбрала именно это местечко для ужина, и у меня учащенно заколотилось сердце.

Внутри бар был мягко освещен – элегантное пристанище для толстосумов. Метрдотель низко поклонился Аннет и проводил нас к столику у стеклянной стены, которая выходила на пляж. Мы быстро освоились – вот уже и вино выбрано, и еда заказана, и кубики льда приятно позвякивают о прозрачный хрусталь бокалов. Чтобы оценить в полной мере все земные удовольствия, которые только можно купить за деньги, нужно посидеть в уютном кафе с восхитительной женщиной.

Я поднес горящую спичку к ее сигарете и устроился поудобнее в глубоком мягком кресле.

– У меня был ужасный день, – сказал я, – но вечер обещает быть очень приятным.

Аннет сочувственно улыбнулась:

– Тебе удалось встретиться с Гасом Терри?

– Конечно, – кивнул я. – Мы обменялись парой колкостей, но он нисколько не помог мне с этой Деймон.

– Дэнни, я не так глупа, чтобы не понимать, что во всем этом есть нечто большее, нежели ты мне рассказал, правда? Когда я утром сказала, что рыжеволосую девушку, которая купила костюм, зовут Доун Деймон, ты чуть не выпрыгнул из башмаков и сказал что-то насчет блондинки по имени Джери, вроде бы ты ожидал обнаружить именно ее. – Ее рука мягко коснулась моей. – Это просто женское любопытство. Может, я сую нос не в свое дело, но, если это не слишком большой секрет, расскажи – вдруг я смогу помочь? Я знаю этот город как свои пять пальцев.

Что за черт, подумал я. Газеты все утро только и трубят об убийстве Линды Морган, все первые полосы забиты страшными историями о том, что какой-то сумасшедший признался в совершении трех предумышленных убийств. В этом не было большого секрета, конечно. Поэтому я вкратце рассказал ей о том, что случилось и как ярлычок шелкового костюма оказался единственной зацепкой, которая у меня была.

– Бедная девочка, – прошептала она, едва я закончил. – Это ужасно, мне стало нехорошо, когда я это прочитала. Конечно, я сделаю все, что в моих силах, Дэнни. А пока могу дать руку на отсечение, что завтра эта Деймон непременно придет к Гасу на его раут.

Мы поговорили о множестве разных разностей, а когда кубики льда снова нежно зазвякали в наших бокалах, Аннет вернулась к началу разговора.

– Я не перестаю думать о бедной Линде Морган, – тревожно сказала она. – Кому могло понадобиться убивать ее? Что плохого она могла кому-то сделать?

Я пожал плечами:

– Мне и самому хотелось бы это знать, дорогая. Судя по тому, с какой тщательностью этот малый и его подруга все организовали, у них была на то веская причина.

Я закурил и безучастно уставился в окно. Какой-то парень торопливо шагал через пляж по направлению к той части заведения, где располагалась кухня. В его облике мелькнуло что-то знакомое, но я никак не мог сообразить – что именно.

– Этот, как ты его называешь, бандит, – спросила Аннет, – какой он из себя?

– Невысокого роста, приземистый, с массивными плечами и… – Тут я чуть не подскочил в кресле. – Вон он!

Я вылетел из-за стола, оставив Аннет удивленно глядящей мне вслед с приоткрытым ртом.

Двери в кухню находились в дальнем конце большого зала, и я на полной скорости врезался в них. Пронзительный визг последовал за оглушительным грохотом бьющейся посуды: по дороге я задел официанта, и он отлетел в одну сторону, а поднос – в другую, но у меня не было времени извиняться. Я сгреб оторопевшего шеф-повара, который, казалось, был на грани истерики.

– Ты видел невысокого парня, который только что вошел сюда со стороны пляжа? – прорычал я ему в лицо.

– Нет! – завопил он безумным голосом. – Я никого не видел.

– Ты должен был его видеть! – Я тряхнул его пару раз, и он бешено завращал глазами в поисках достойного выхода из положения. – Я видел его через окно, – настаивал я, – видел его, черт побери!

– Пожалуйста, отпустите меня, – захныкал он. – Я не совсем здоровый человек. Вы хотите меня убить в моей собственной кухне?

Он тяжело дышал, пот струился по его лицу, и он вытирал его своим белоснежным фартуком, и я подумал, что ужинаю в «Бэйсайде» последний раз.

– Со стороны пляжа имеется отдельный вход. Лестница ведет наверх, в офис управляющего. При чем тут моя кухня? Ты понял, ты, imbecile[4]4
  Дурень (фр.).


[Закрыть]?

– Так.

Я резко отпустил его, и он повалился на тележку с дымящимся жарким по-французски, которую катил какой-то недомерок. Снова раздался грохот и оглушительный крик официанта, которого опять сбили с ног, и на полу оказались все трое. Я перепрыгнул через эту кучу-малу и сквозь заднюю дверь кухни выбрался на пляж. Немного подальше была еще одна дверь, наполовину открытая. Я проскользнул внутрь и помчался вверх по лестнице, про которую говорил мне повар.

На втором пролете я заметил впереди парня, который обернулся на мои шаги. Одно мгновение Джонни и я смотрели друг на друга в упор, затем он повернулся и побежал. Наверху был небольшой коридорчик с двумя дверями по левой стороне и еще одной в самом конце. Я попробовал сначала дальнюю дверь – она оказалась запертой, и я забарабанил в нее.

– Открой, Джонни! – неистово вопил я. – Тебе все равно не скрыться, я доберусь до тебя, даже если мне придется выломать дверь!

Я барабанил еще секунд десять, затем дверь вдруг отворилась, и я оказался перед пылающим лицом моего собрата по клубу неудачников – администратора с торчащими усами, Джорджа Обистера.

Мы глазели друг на друга в недоумении еще какое-то время, затем мои рефлексы вновь заработали. Я грубо оттолкнул его, выскочил на середину комнаты – и остановился. То ли это был самый современный офис, то ли старомодный отдельный кабинет для недозволенных развлечений. Вдоль одной стены стояла огромная мягкая тахта, напротив – пара глубоких кресел, а рядом – небольшой, но замечательно полный бар. И ни следа приземистого безобразного парня по имени Джонни.

– Что все это значит, черт возьми, Бойд? – сердито прорычал Обистер. – Какого дьявола ты врываешься сюда таким образом? Ты что, совсем с ума спятил?

Я повернулся кругом и грозно посмотрел на него:

– Ну, так где же он?

Его лицо выражало полное недоумение.

– Кто?

– Не пытайся надуть меня, Джордж, – коротко бросил я. – Иначе все, что останется от тебя после нашего разговора, пойдет на корм морским чайкам. Где эта дешевка, этот мелкий пакостник Джонни?

– Здесь никого нет, кроме меня, – сказал он, вытаращив глаза. – Ты, должно быть, не в себе – может, вызвать доктора? – Он двинулся к телефону, висящему над баром, но я сгреб его за шиворот, прежде чем он успел сделать два шага, и шмякнул о стену.

– Я поднимался за ним по лестнице, он должен быть здесь! – заорал я. Затем я вдруг вспомнил об остальных двух дверях слева по коридору и помчался туда.

Первая дверь вела в маленький кабинет, который был почти пуст, не считая шкафов с документами и еще какого-то хлама. Вторая вела в кладовку. Окно в дальнем углу было широко распахнуто. Когда я выглянул из него, то увидел пожарную лестницу, спускающуюся вниз, к пляжу, и все, никаких следов бандита. Итак, мне ничего не оставалось делать, как успокоить себя, промычав: «За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь». Но вместо этого я изо всех сил грохнул кулаком по оштукатуренной стене, что конечно же не принесло мне никакого облегчения, разве только уберегло от апоплексического удара.

Я вернулся к Обистеру.

– Итак, – произнес он ледяным тоном, как только я вошел в комнату, – ты хоть немного пришел в себя, Бойд?

– У меня нет бреда, и я не буйствую, но пусть тебя это не вводит в заблуждение. Я все еще сумасшедший, просто выбрал не ту дверь и дал возможность этому бандиту улизнуть через пожарную лестницу.

– Я думаю, тебе нужен психиатр, который сможет обуздать твое больное воображение, иначе ты выдумаешь еще пару подобных фокусов, чтобы убедить мистера Моргана, что он не зря платит тебе деньги.

– Какого черта ты сам тут делаешь и корчишь из себя неизвестно что? – спросил я.

– Вообще-то я владелец этого заведения. Или на это нужно спрашивать твое разрешение?

– Я считал, что ты представляешь интересы Моргана на Западном побережье, – заметил я.

– Так оно и есть. Но это не запрещает мне иметь свои собственные интересы – пожалуйста, можешь выяснить это у мистера Моргана.

– Обязательно, – пообещал я. – Могу поспорить, что ему будет очень любопытно узнать, так же как и мне, почему бандит, который убил его племянницу, направлялся сюда – к тебе на свидание, братец.

Обистер медленно покачал головой:

– Этот бандит, о котором ты говоришь, если только он вообще существует, скорей всего, шел не ко мне. Может, он хотел повидать кого-либо на кухне, но ошибся дверью, такое бывает, как видишь. В любом случае, – с ухмылкой добавил он, – даже такому кретину, как ты, должно быть ясно, что я ожидаю даму.