Текст книги "Хроника Акаши (СИ)"
Автор книги: Карола Лёвенштейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)
К сожалению, мысли о нём не отпускали меня. Я ещё никогда не замечала его в школе. Хотя я и бросила на него всего лишь короткий взгляд сзади, когда он совершенно неожиданно встал в первом ряду, но его высокая и крепкая фигура, упругая походка и чёрные волосы, которые доставали до шеи и завивались на его загорелой коже, пробудили во мне на долю секунды неудержимый интерес. Я прогнала эту мысль и вышла под яркий солнечный свет. После того, как я просидела часами в тёмном классе, солнце жгло глаза. Я сморгнула слезу и глубоко вдохнула летние запахи.
Учёба в университете начнётся только в октябре, поэтому передо мной лежали бесконечно длинные каникулы. Заключительные экзамены прошли хорошо, и таким образом я была свободна. Я наслаждалась этим чувством, шагая по школьному двору, и рассеянно пнула камень. В тени платан я решила дожидаться Лиану. Она знала в городе всё и каждого. Может быть, знает также, кто этот незнакомец. Из моих мыслей меня внезапно вырвал завывающий мотор, заглушивший тихое щебетание птиц. Краем глаза я ещё заметила водителя маленькой, чёрной, спортивной машины, с визжащими шинами покидающего школьную парковку.
Это был он, темноволосый парень. Меня охватило электризующее беспокойство. В этот раз я тоже не смогла разглядеть его лица, хотя, сузив глаза, смотрела ему вслед. Между моих сжатых губ вырвалось ругательство, когда я внезапно оказалась в облаке пыли, которое подняла машина.
– Что случилось, плохо написала математику?
Меня отвлек голос Лианы.
– Нет, с математикой все хорошо. Я имею в виду того высокомерного парня, который писал с нами экзамен, – выругалась я, стряхивая с одежды пыль.
– Имеешь в виду очень привлекательного Адама? – вздохнув, ответила Лиана и заинтриговано посмотрела на меня.
– Адама?
Я помедлила. У парня, которого я только что видела, не было ничего общего с тем худым Адамом, которого я помнила. Если только он во время пребывания за границей полностью не преобразился.
– Почему он писал с нами заключительный экзамен? Я думала, он получил аттестат в Америке, – спросила я Лиану, пока мы шли к выходу со школьного двора.
– Так и есть, но профессор Эспендорм потребовала, чтобы он сдал и местные экзамены, чтобы в Тенненбоде все студенты были на одном уровне.
Я удивленно посмотрела на Лиану.
– Откуда ты всегда все знаешь? Просто удивительно.
Она гордо улыбнулась.
– Спасибо, ведь моя бабушка сидит у источника всей информации, это выгодно, когда у тебя единственный продуктовый магазин в городе. Собственно говоря, об этом похвалилась ей вчера госпожа Торрел. Может тебе будет интересно узнать также о том, что остальные экзамены Адам написал вчера в офисе директора, все один за другим, потому что семья приехала только два дня назад. Кажется, он довольно умный паренёк. Ой! – Углубившись в наш разговор, Лиана споткнулась о бордюр. Из опыта, я поймала её, потому что на этом бордюре она спотыкалась по меньшей мере один раз в неделю.
– Спасибо! – сказала она.
– Не за что. Кстати, может быть он и умный, но всё-таки хам, – твёрдо констатировала я и стряхнула ещё одно облако пыли с моих штанов.
– Но ты должна признать, что в этой шикарной машинке он действительно выглядит невероятно хорошо.
Во взгляде Лианы появилось что-то мечтательное.
– Его братья далеко не так привлекательны, как он.
Я покачала головой об увлечении Лианы и попыталась изменить тему разговора, потому что не хотела признаваться ни себе, ни ей, что я по крайней мере на долю секунды подумала тоже самое.
– Давай пойдём домой! – предложила я.
– Конечно, и кстати, у меня для тебя есть кое-что новенькое, так сказать в качестве награды за экзамен. – Она усмехнулась, и начала основательно перекапывать свою коричневую сумку через плечо. В конце концов, она отыскала MP3-плеер, который улыбаясь, протянула мне.
– Супер, большое спасибо. – Я приняла небольшое устройство. Лиана была дилером для моего особенного наркотика. Не знаю, какой пустой была бы моя жизнь без музыки, потому что музыка опьяняла меня, утешала или опустошала голову, и она давала мне абсолютный кайф. У каждого настроения есть мелодия, а у моего мозга особенные отношения с каждой из них. Я знала, это не так уж и необычно, но моя любовь к музыке была намного глубже, чем увлечение моих одноклассников.
Я так сильно отдавалась ей, что моё тело отключалось. Раз и всё. Я ничего не могла сделать, это было просто сильнее меня. Я регулярно погружалась в какие-то песни, эмоции булькали в голове большими, красочными пузырями, поднимались, падали, покалывали и причиняли боль, в зависимости от того, какие чувства транспортировали ноты.
Так как моё тело фактически засыпало, мне пришлось ограничить это особенное удовольствие и наслаждаться им в одиночестве моей комнаты. Момент, когда я обнаружила этот особенный дар на уроке музыки, был одним из самых неприятных в моей жизни. Мне было пятнадцать, и мы слушали Лунную сонату Бетховена. Эта игра была как раз на моей волне.
Я погрузилась в музыку, как в воду и внезапно увидела перед собой образы, которые своей силой прямо-таки сразили меня наповал. Там был молочный свет луны, в безоблачную ночь он падал через окно. Я увидела также мужчину, потерявшего свою большую любовь, но что было намного сильнее и что в конце концов подкосило меня, так это то, что я могла чувствовать эту боль. Было совершенно неловко, когда моя голова опустилась на стол, и я медленно съехала со стула. Только когда моя учительница музыки выключила CD-плейер, собираясь провести на мне меры оказания первой помощи, я снова проснулась. Я ещё сообразила и притворилась, что у меня случился обморок, это было для всех логичным объяснением.
Сначала я никому об этом не рассказывала, даже моей бабушке. Наверное, я больна, думала я. Я читала об аутистах, которые могут чувствовать цвета, и должно быть у меня точно такое же нарушение. С того случая я всегда носила с собой упаковку беруш, чтобы снова не съехать под стол. Мои одноклассники в течение многих лет насмехались над моей историей с обмороком, пока наконец забыли о ней. Понадобилось довольно много времени, пока я нашла в себе смелости посвятить Лиану в мою тайну. Вопреки моему опасению, что она посчитает меня выродком, она восторгалась моим умением и снова и снова приносила мне новые музыкальные произведения.
Последние два года мы много экспериментировали, и я пережила невероятное: начиная от широты пространства, цветов, пейзажей и конечно самых депрессивных мыслей и кончая абсолютной эйфорией. Лиана регулярно снабжала меня новой музыкой, а я в обмен, рассказывала ей о моих эмоциональных, образных вспышках. Между тем я стала прямо-таки одержима музыкой. Однако несколько месяцев назад эта способность ещё усилилась. Только направление, в котором она стала себя проявлять, я всё ещё считала пугающим. Поэтому ещё ничего не рассказала об этом Лиане.
Я начала слышать мелодии, где их в сущности не должно быть. Всё началось с огня в камине. У потрескивания, щёлканья и хруста внезапно появились ритм и звук. Огонь был не только тёплым, красным и золотистым, нет, в нём скрывалась песня, и я слышала её. Она рассказывала мне о пламени, в котором куют железо, тёмный и крепкий металл, который имеет большую силу.
Потом ещё то, что происходило с ветром. Мне уже были знакомы завывание и стоны, когда ветер задувал за угол, но с недавних пор он пел песню, и эта песня несла с собой образы и чувства. Они были не такими сильными, чтобы я теряла сознание, но я их видела. Мелодия ночного ветра была той, которую я слышала громче всех, всегда, когда лежала вечером в кровати, а ветер в темноте шелестел в деревьях. Он всегда приносил с собой одно и тот же ведение о моей семье. Может быть, это было лишь воспоминанием, нашедшим свою дорогу ко мне, потому что днём я настойчиво пыталась их забыть.
Мой отец несёт меня по дому на плечах, а я кричу от радости, когда мы мчимся в сад. Моя мать ждёт там с двойняшками, которые ползают по одеялу, расстеленному на зелёной траве. Мой отец осторожно опускает меня на землю, а я бегу в объятья матери. Хотя я всегда думала, что счастлива с моей бабушкой, в этот момент я чувствовала что-то гораздо более сильное, более глубокое счастье. Может быть это были всего лишь грёзы. Я не знала, но каждый вечер почти уже с тоской ждала этого момента.
Я сунула MP3-плеер в карман и не могла дождаться, когда приду домой. После того, как Лиана свернула к своей бабушке, чтобы убрать новый, прибывший товар на полки, я не очень быстро побежала. К сожалению, я должна была признать, что прилежная зубрёжка последних недель оставила не только парочку лишних килограммов на моих бёдрах, но и пугающе ухудшило мою выносливость. Я, тяжело дыша, завернула за последний угол и проскользнула в железные ворота, за которыми извивалась широкая дорога через наш сад.
Наш дом находился на западной стороне, у самой окраины города Шёнефельде, на уединённой, боковой улице, на которую редко кто забредал, кроме самих жителей, потому что она заканчивалась прямо возле окраины леса и переходила в пешеходную тропу. Окружённый приземистыми буками, старый дом был скрыт в задней части большого сада, за которым с большой самоотверженностью и любовью к деталям ухаживала моя бабушка. Летом сад был полон красок, а плющ заплетал дом как в кокон.
Моя бабушка посадила огромные грядки с травами. Я уважала её хобби, потому что она невероятно хорошо разбиралась в растениях. Не существовало такой болезни, которую она не смогла бы исцелить с помощью своих трав. Она даже продавала высушенные пучки в магазине госпожи Гольдманн и лечила жителей Шёнефельде своим травяными микстурами. К большому разочарованию моей бабушки я не проявляла того же энтузиазма к растениям, как она, и в конце концов она сдалась в попытке научить меня всем именам растений и их целительным свойствам.
Я не поднялась по лестнице на веранду, а ещё перед домом повернула под низко свисающие ветви европейского бука. Спрятанный между высокими кустами, чьи обильно цветущие ветки образовывали плотный полог, на границе участка стоял мой павильон. Маленькая, полузакрытая комната была уютно обставлена, а рядом с различными травами, которые моя бабушка подвесила здесь для сушки, с потолка свисала музыкальная подвеска, которая на мягком ветерке знакомо звенела.
На столе стояла большая ваза с цветущей сиренью, которая теперь встретила меня своим тяжёлым, сладким запахом. Я сняла обувь, небрежно бросила сумку в угол и вытащила Лианен MP3-плеер. Потом удобно устроилась на моей лежанке на одной из подушек. Я достала наушники, закрыла в предвкушение глаза и позволила первым аккордам фортепьяно захватить себя.
Это была удивительная, меланхолическая мелодия. Я погрузилась в океан из слёз, в тоску по потерянной любви. Образы, не принадлежащие мне, наполнили мои разум. Я, уже вздыхая, сделала глубокий вдох, чтобы уйти в неё с головой, как вдруг всё исчезло, чувство, а с ним и образы.
Вместо этого перед глазами появился образ Адама, его широкие плечи и его мягкие, чёрные волосы, завивающиеся на загорелой шее. Я сидела, выпрямившись на моей лежанке. Как попал Адам в мою голову?
Это просто невозможно. Я искала с Лианой способ, как остановить музыкальные вспышки, но ничего не работало, кроме как отключить CD-плеер. Ни встряхивание, ни крики, ни холодная вода, а теперь это. Я даже не видела Адама спереди, но от него исходила невероятная сила притяжения, которой я не могла сопротивляться.
Тёплое чувство распространилось во мне, и в то же время я разозлилась на себя. Почему я думаю об Адаме, избалованном, богатом ребёнке, которому точно никогда ещё не приходилось справляться с серьёзными проблемами? Я села и убрала MP3-плеер. Просто попробую ещё раз завтра, решила я разочарованно и пошла в дом.
На Волчьем озере
В эту ночь я плохо спала, в полудреме ворочалась в кровати из стороны в сторону, не находя покоя. К утру я снова погрузилась в какой-то безумный сон. Я стояла перед насквозь мокрой книгой, напоминавшей мне старый лечебник трав моей бабушки. Я очень хотела эту книгу, но не успела приблизиться к ней, потому что она сгорела прямо на моих глазах. Пока раздавался треск пламени, книга издавала крики. На протяжении всего сна, постоянно гулко повторялось одно слово. Позади меня в тени стояла огромная фигура, пытавшаяся меня схватить. Я хотела закричать о помощи, но не смогла произнести ни слова, так как мой рот был набит землей.
Такой ерунды я уже давно не видела во сне. Я медленно встала, прошла на кухню, и нашла там горшочек свежесваренного клубничного варенья, мигом поднявшего мне настроение. Бабушка сварила первые плоды, появившиеся в этом году. Окунув палец в сладкое желе, я направила его в рот, чтобы продегустировать и избавиться от привкуса земли.
Затем с чашкой кофе в руке отправилась на поиски бабушки. Нашла ее в ателье, огромном, пронизанном светом помещении, которое находилось на веранде, на первом этаже нашего дома. Ароматы разных трав, которые она собирала и хранила здесь, смешались в один неповторимый букет, с которым я всегда ассоциировала бабушку.
Жоржетта фон Норденах была высокой, стройной и элегантной. Хотя возраст вплел в ее длинные, рыжие волосы седые пряди, она была по-прежнему красива. От нее прямо-таки исходило дружелюбное свечение. Будучи молодой девушкой, она наверняка вскружила голову всем мужчинам. Но в том, что касалось этого аспекта ее жизни, она была очень скрытной и почти не рассказывала о своей юности и о годах до знакомства с моим дедушкой Эдгаром. Я подошла к ней и поприветствовала, поцеловав в щеку.
– Доброе утро, неважно выглядишь. Ты болеешь? – встретила она меня обеспокоенным голосом.
– Нет, все в порядке. Просто видела странный сон, – успокаивающе ответила я.
Бабушка нахмурилась и посмотрела на меня своим пронзительным взглядом. Меня не покидало ощущение, что от нее ничего невозможно скрыть.
– Расскажи, что ты видела во сне, – попросила она. Позади нее, на деревянном пюпитре, стоящем посреди комнаты, лежала толстая книга, в которой были описаны все знакомые растения и способы их применения. Глотком кофе я снова смыла появившийся во рту привкус земли.
– Мне снилась книга, похожая вон на ту. Она была мокрой и горела и при этом всё время кричала «Ака» или что-то вроде этого. Сумасшедший сон, не правда ли? Нет, сейчас как раз самое время для летних каникул. Экзамены вызвали всё-таки больше стресса, чем я думала, – сказала я и подошла к окну. Солнечный свет падал через разноцветное, освинцованное стекло и рисовал красочный узор из незнакомых орнаментов на полу. Как часто я играла здесь, будучи ребёнком, и восхищалась разноцветными солнечными пятнами, мелькающими на деревянном полу?
Я отвернулась и испуганно посмотрела на бабушку. Я даже не заметила, что она наблюдает за мной с окаменевшим лицом.
– Все в порядке? – осторожно спросила я. Черты ее лица расслабились, и она улыбнулась.
– Да, иногда мы видим во сне действительно странные вещи, но сны не нужно переоценивать.
– Да, я тоже так думаю, – ответила я.
Я уже выкинула эту ночь из головы, ведь я была на каникулах, меня ждёт солнечный день, на который у меня уже есть планы.
– Я бы хотела вместе с Лианой поехать купаться на Волчье озеро, – сказала я, начав прямо с раннего утра разговор на трудную тему.
Хотя до моего восемнадцатого дня рождения в августе оставалось не так долго, мне всё ещё не позволяли покидать границу города одной. Вопреки моему ожиданию, моя бабушка посмотрела на меня приветливо.
– Тебе стоит это сделать, сегодня будет действительно жаркий день.
Я более или менее скрыла моё удивление.
– Тогда пойду собирать вещи для купания, – сказала я быстро, прежде чем моя бабушка сможет передумать.
– Иди, но до захода солнца пожалуйста, чтобы вернулась и никогда не ходи одна! – как всегда призвала она и снова переключила своё внимание на лечебник трав.
– Конечно. – Задумчиво я вернулась на кухню и взяла мою упаковку мюсли из шкафа. С тех пор, как Лиане весной исполнилось восемнадцать, многие вещи изменились. Мы выросли вместе, и были лучшими подругами сколько я себя помню. Между нами никогда не существовало тайн, мы всегда знали, что думала и чувствовала другая. Но после её дня рожденья, Лиана регулярно уезжала, и, хотя она рассказывала мне, что навещает свою больную кузину Нелли, я всё же знала, что это отговорка.
Она что-то от меня скрывала, может быть нового парня или даже новую подругу. У меня было иногда такое чувство, что она хочет рассказать больше. Может быть, она не осмеливалась или возможно ей было нельзя говорить. Звон маленького колокольчика заставил меня прислушаться. Это Лиана. Между моим окном и окном Лианы, через деревья и с колёсиками, её отец натянул шнур, на концах которого у моего и у её окна висели маленькие колокольчики. Будучи десятилетними девочками, мы придумали кодовые звонки. Я поспешила в мою комнату и позвонила один раз в ответ, чтобы ответить на Лианину просьбу прийти к ней. Потом взяла мою пляжную сумку в красный горошек.
– Пока, – закричала я в ателье.
– Будь осторожна! – призвала меня бабушка, когда я выходила.
– Да, буду, – заверила я её, как всегда. Для чего мне, по её мнению, быть осторожной? Это продолжало оставаться для меня загадкой. Я жила в самом скучном месте в мире. Здесь все знали друг друга. Единственный риск в этом городе – это заскучать до смерти. Взяв велосипед, я направилась к Лиане. Пионы цвели, и их неотразимый запах заманивал пчёл. Между их успокаивающим жужжанием, я завернула в соседний сад. По сравнению с нашим, он был маленьким, растений не так много, моей бабушки было бы здесь скучно. Лиана спрыгнула с последних ступенек входной лестницы, держа в руке яблоко.
– Я уже с нетерпением жду, когда мы окажемся у озера. Всё время, пока учила, я ждала этого момента, – поприветствовала она меня, жуя. Жизнерадостность Лианы как всегда искрилась. Её хорошее настроение было явно заразным.
– Ну, тогда поехали, насладимся нашей свободой в прохладной воде, – подгоняла я.
Мы проехали через Шёнефельде, а потом завернули на усаженную деревьями, подъездную дорогу, разделяющую лес. В этот момент я действительно чувствовала себя свободной. Я подставила лицо навстречу ветру и на одно мгновение позволила себе мысль о том, что сейчас просто покину Шёнефельде и смогу куда-нибудь поехать, чтобы окунуться в приключение.
Но уже после нескольких минут езды мы достигли границы города и каменную стену четыре метра в высоту и два метра в ширину. Мы выехали за южные ворота, за которыми прямо возле подъездной дороги находилось Волчье озеро. Вскоре мы завернули на песочную, лесную дорожку, заканчивающуюся парковкой.
Мы оказались не единственными, кто в этот тёплый день захотел искупаться, парковка была забита. Мы пристегнули велосипеды к молодому клёну и последние сто метров пошли пешком. Шум радостных купальщиков донёсся до нас уже издалека.
Вероятно, здесь была половина школы, и я приготовилась к худшему. Не успели мы завернуть за последние деревья, как перед нами открылся вид на озеро. Волчье озеро живописно лежало в ложбине. Песочный берег был достаточно большой для волейбольной площадки и множества поклонников солнца из окрестных деревень обосновавлись здесь со своими красочными одеялами и полотенцами. Мы ещё стояли на берегу и искали тихое местечко, а тут меня уже обнаружили надоедливые семиклассники нашей школы.
– Эй, а вот и морковка идёт, – раздалось слева.
– Привет пожарная тревога, – последовало вслед за этим.
Ну здорово! Чувство свободы внезапно рассыпалось в грязную пыль. Я не хотела показывать свою слабость и кричать перед всеми в ответ, поэтому только потянула Лиану за собой, схватив её за рукав, к отдалённому месту, где мы расстелили наши полотенца и расположились на них.
– Не можешь поверить насколько я рада, что скоро избавлюсь от них, – ругалась я.
– Кроме того я уже сотню раз говорила, что мои волосы не цвета моркови.
– Да, я знаю, твои волосы красивого, тёмно-рыжего цвета. Не горячись! То, что им не наскучило тебя дразнить после стольких лет, удивляет. Когда-то ведь они должны были привыкнуть, что твои волосы рыжие или они надоедают тебе только по привычке. В любом случае скоро мы от них избавимся. – Лиане хорошо говорить. Своими светлыми волосами она только всегда притягивала к себе восхищённые взгляды.
– Ты видела Ширли? Посмотри на её солнцезащитные очки. Невероятно! – попыталась отвлечь меня Лиана. Я охотно приняла её старания и обнаружила Ширли на другом берегу маленького озера. Ширли была светской львицей нашего года выпуска. Её родители ужасно богаты и выполняли любое её даже самое бессмысленное желание. Она как раз потягивалась в открытом, дизайнерском купальнике на своей лежанке, которую ей точно притащил один из множества поклонников. На носу действительно красовался чудовищный экземпляр солнцезащитных очков.
– Ты имеешь в виду невероятно безобразно. – Я весело захихикала. – И посмотри, как ребята снова прилипли к ней. Ей нужно быть осторожной, чтобы один из них нечаянно не капнул слюнями на её ногу. – Мы рассмеялись и продолжили следить за тем, как двое парней спорят о том, кому из них намазать лосьоном ей спину. Нужно без зависти признать, что у неё совершенное тело.
Как несправедливо то, что она к тому же ещё и красавица, и полностью это осознаёт. Её интеллект казался мне не особо выдающимся, но ей удалось, вертя хвостом, обвести вокруг пальца всех учителей, так что она окончила школу с хорошим аттестатом.
– Эй, да это ведь Пауль, – выпалила я в ужасе. – Посмотри, он подаёт Ширли и толпе её безмозглых подружек холодные напитки. Я не могу в это поверить. У парня что, совсем нет достоинства?
Его не было. Ошеломлённо мы наблюдали за тем, как Пауль тащит ящик холодного лимонада, который он вероятно специально привёз сюда на своём дребезжащем Ренаулте. Теперь он раздавал бутылки хихикающим девчонкам вокруг Ширли и явно наслаждался её вниманием. Он как раз выпрямился, выпятив грудь, когда обнаружил нас и сразу покраснел, как помидор.
Ага, по крайней мере ему неловко. Он робко помахал нам. Я жестом позвала его к нам, но он уже видимо догадывался о худшем и, дико жестикулируя, показал на часы. Потом извиняясь, пожал плечами и бросился назад к парковке. Он так сильно нервничал, что даже забыл попрощаться с Ширли.
– Ну, сегодня вечером ему придётся кое-что выслушать, – пробормотала Лиана.
– Да, я тоже уже с нетерпением жду этого, – усмехнулась я весело. В последние недели это стало уже почти ритуалом, после зубрёжки мы ещё встречались вечером и заканчивали день вместе, а сегодняшний вечер я ждала теперь с нетерпением. Пауль был влюблён в Ширли, как вероятно все ребята в школе. Но то, что он открыто унижался и играл в посыльного всего лишь за дружелюбное спасибо из её накрашенного розовым ротика – это уже слишком. Качая головой, я вытащила из сумки книгу. Наконец-то другое чтиво, кроме учебников. Я намеренно купила себе лёгкий, летний роман в маленьком, книжном магазинчике на рыночной площади Шёнефельде, чтобы хорошо расслабить мозг.
Я выскользнула из шорт и маечки и в моём чёрном купальнике растянулась на солнце, наслаждаясь приятным, тёплым чувством на коже. Лиана легла рядом на своё полотенце и блаженно потянулась. В руках она держала книгу в тёмной обложке.
– Когда закончишь, поменяемся, – предложила я, пытаясь бросить взгляд на название. – Собранные сочинения Константина Кронворта, – прочитала я, прежде чем Лиана смогла снова спрятать книгу в сумке, а вместо неё вытащила летний роман.
– Это всего лишь скучный сборник стихов, но вот этой, этой мы можем обменяться. Когда дочитаем их, то надеюсь растеряем весь интеллект и сможем наконец общаться с Ширли на одной волне. – Я присоединилась к её смеху, но осталось нехорошее ощущение, что Лиана снова что-то от меня скрыла. Я взяла мою книгу, открыла первую страницу и углубилась в чтение.
Ревущий двигатель вырвал меня на странице двадцать из глубокого расслабления. Что за ерунда. Снова он. Я проигнорировала нетерпеливое покалывание в животе и вновь уставилась в книгу. Высоких типов, устроившихся чуть позже недалеко от нас, я заметила только краем глаза. Так я точно не хотела встречаться с Адамом. В бикини я чувствовала себя не очень привлекательной.
– О, посмотри, там Леннокс и Рамон, – прошептала Лиана взволнованно. – Невероятно, эти мускулы.
Я тут же расслабилась и подчёркнуто равнодушно подняла взгляд от книги. Я кивнула Лиане, которая этого не заметила, потому что совершенно погрузилась в созерцание внешних прелестей Леннокса и Рамона, как раз снимающие с себя футболки. Леннокс старший из них, был выше Рамона, у него, как и у брата были короткие, каштановые волосы. Его мускулистая фигура показывала, что он работает над собой.
Конечно много времени не понадобилось, как некоторые девушки собрались вокруг Леннокса и Рамона. Я отметила притягательную силу, которую парни Торрелы оказывали на девушек Шёнефельде с поднятыми вверх бровями. Конечно Адам скоро присоединится к ним, пронеслось у меня в голове, и эта мысль была смущающим образом заманчивой. Его вид тогда совсем приведёт в экстаз толпу девушек. Я быстро покачала головой, чтобы отогнать мои глупые мысли. Адам Торрел и я живём в разных мирах. Между нами никогда ничего не будет.
Я снова углубилась в книгу и почти не заметила, как прошёл день. Лиана и я совсем не обращали внимания на окружающую нас суету возле Волчьего озера. Когда я подняла взгляд после очередной законченной главы, я почувствовала, что солнце медленно приближается к горизонту, и стало заметно прохладнее.
– Пойдём, прыгнем последний раз в воду, а потом поедим домой. Не то моя бабушка будет беспокоиться, если я не появлюсь вовремя.
– Иди сама, я дочитаю ещё главу до конца и начну уже собираться. – Лиана потянулась, зевнула и снова углубилась в свою книгу. Я вскочила и заметила, что и я от долгого лежания стала неприятно вялой. Мелкий песок под ногами был ещё тёплым от дневного солнца. Я осторожно зашла в прохладную воду, а вскоре нырнула в неё с головой. Вода была моим элементом. Уже будучи ребёнком я чувствовала себя в ней прекрасно.
Волчье озеро для озера необычно прозрачное, в нём не плавает никаких частичек. Я набрала достаточно воздуха в лёгкие, и погрузилась глубоко в темноту. Чувство невесомости и полной тишины в глубине окружили меня. Я открыла глаза, разглядывая переливающуюся поверхность воды, она светилась надо мной. Голубое небо мерцало серебром через водный поток.
Я погрузилась ещё глубже, так что давление водных масс причинило боль ушам, нехватка кислорода в лёгких горела огнём. Сделав несколько сильных движений руками и ногами, я прорвала поверхность воды. Жадно я вдохнула свежий воздух и теперь спокойно поплыла поперёк озера. Посередине, где я была одна, я позволила воде нести меня и наслаждалась прохладными течениями подо мной и голубым без единого облачка небом надо мной. Внезапно я почувствовала, будто за мной наблюдают, но никого не обнаружила, кто смотрел бы в мою сторону. Я снова погрузилась в воду и поплыла назад к берегу. Только теперь я заметила большую фигуру, стоящую рядом с Ленноксом и Рамоном.
Перед тем, как наши взгляды встретились, он отвернулся.
Это был Адам.
Я узнала его по чёрным волосам, которые мягко ложились волнами вокруг лица и этой смеси из нахальной и загадочной ауры, окружающей его. Сразу же распространилось нервное покалывание в животе, и я проклинала себя за это.
Что со мной такое? Я поспешила подойти к моему полотенцу и укутаться в него.
Лиана конечно ещё не собралась, она лежала на животе на своём полотенце и с интересом наблюдала за Торрелами. Я пролила ей на спину несколько холодных капель, и тогда она сдержанно завизжала.
– Начинай складывать вещи, Лиана! Мне нужно домой. Солнце скоро уже сядет, – поторапливала я.
– Да. Да, я знаю. Тебе нужно было посмотреть только что на Адама, – рассказывала она взволнованно. – Он чуть не прыгнул в воду. Тебе не стоит так долго плавать под водой, это ненормально. Выглядело так, будто он хотел тебя спасти. Он уже даже стоял ногой в воде.
– Мне не нужен спасатель, – пробормотала я недовольно. – Я могу отлично плавать и нырять. – Я посмотрела в сторону Адама, который, однако, был полностью погружён в разговор с Ленноксом и не производил впечатления, будто только что нервно бегал вдоль озера, чтобы сыграть для меня спасателя.
– Ты уверена? Может быть, он хотел только проверить температуру воды? – попыталась я разрядить обстановку.
– Да, абсолютно уверена. Думаю, Адам интересуется тобой, в противном случае он не хотел бы тебя спасти. – Лиане явно понравилась эта мысль.
– Ерунда, мы ведь совсем не знаем друг друга, да и никогда и не разговаривали, может быть, он пловец-спасатель и не может подавить свои инстинкты, когда находится возле озера. Кроме того, что мне с ним делать? Он ведь всего лишь избалованный сноб. – Я попыталась развеять её энтузиазм и проигнорировать мой собственный интерес к Адаму, в то время как засовывала вещи для купания в сумку и залезала в шорты.
– Пошли уже, нужно торопиться, не то моя бабушка не позволит мне завтра поехать к озеру. – Я подгоняла Лиану. Поднялся холодный ветер, который пронёсся по озеру и прогнал последних купальщиков с берега. Дрожа, мы залезли на наши велосипеды и поехали домой. Во время езды к южным воротам Лиане было не до разговоров, взбираясь в гору, она тяжело дышала, поэтому я спокойно смогла углубиться в мысль о том, что Адам беспокоился о моём благополучии. Я поняла, что мне нравится эта мысль.
На следующее утро меня снова разбудили солнечные лучи. Потягиваясь, я наслаждалась мыслью о бесконечно длинных, летних каникулах. После чего, довольно улыбнувшись, я направилась на кухню. Держа в руке большую чашку кофе, я просмотрела «Дневной курьер Шёнефельде». Как всегда, не было никаких важных новостей, разве что сообщение о ежегодной выставке породистых кроликов в следующие выходные и упоминание о том, что учащиеся одиннадцатых классов организовали в актовом зале школы выставку своих экспрессионистских исследований, которую можно было посетить и во время каникул.
Я нервно вздохнула. Наряду с местной газетой, бабушка выписывала еще одну ежедневную газету, которую она почему-то убирала до того, как я вставала. «Хроники Короны» была странной газетой. Бабушка прямо-таки зачитывалась ею, а я не могла понять, почему. Иногда я заглядывала в нее, когда газета, как например сегодня, лежала на столе. Там были странные рубрики, такие как «Предсказание Сибилл» или «Результаты заседания сената» или заголовки не от мира сего, например, «Новый кандидат на выборы примуса». Сегодняшний заголовок гласил «Новые похищения дочерей патрициев».
