Текст книги "Танец на разбитых зеркалах (СИ)"

Автор книги: Кармаль Герцен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Осколок тридцать третий

Энджи не помнила их. Их не помнила Лана, в чьем доме в одной из комнат безмятежно спала леди Вуарей. И те, кого совсем недавно расспрашивал об Акиру Адам, его не помнили. И расспросы ни к чему не привели…

– Кажется, это что-то вроде временной петли, – изумленно сказала Клэрити.

Они заново сняли комнату у Ланы и сейчас находились в ней все вчетвером. Натан сидел напротив Клэрити, Адам устроился на подоконнике и с окна второго этажа смотрел на снующих по улице редких прохожих.

– И кажется, никто из жителей Аллрои об этом не подозревает, – кивнул Натан.

– И не может выбраться из замкнутого круга… – прошептала Клэрити. – Как долго? И… вы когда-нибудь слышали о чем-то таком?

Мужчины почти синхронно помотали головой.

– Ладно, – вздохнув, протянула она. – И что будем делать? Натан, у тебя же есть магия. Ты можешь… что-нибудь предпринять?

– Куколка, я не знаю, с чем имею дело – впервые сталкиваюсь с подобным. Но… – Он сдался под ее просительным взглядом. – Я попробую. Попытаюсь распознать чары, которые порождают временную петлю и отыскать их источник. Но ничего не обещаю.

Клэрити очень надеялась, что Натану удастся разгадать отгадку попавшей в ловушку времени Аллрои. Но проходила минута за минутой, плавно превращаясь в часы, а он все не возвращался. Зато проснулась леди Вуарей, перепугав своим голосом задремавшую Клэрити. Вскочила с кровати и завертела головой, не понимая, где находится и как здесь очутилась.

– Ты! – Она обличающе ткнула в Клэрити пальцем. – Я запретила тебе появляться в моем дворце! И что это за ужасная комната?

– Ты не во дворце, – с усталой усмешкой сказала Клэрити.

– Как ты разговариваешь со мной! – возмутилась леди Вуарей. – И что…

– Прежде, чем ты поднимешь скандал, должна сказать, что еда есть только у меня, а ты несколько часов обходилась без нее и наверняка жутко голодна. А если нет, то скоро будешь.

Клэрити красноречиво похлопала рукой по лежащей на столе сумке. Дочь Архонта сглотнула и, как только Клэрити протянула ей завернутое в лепешку мясо, тут же жадно набросилась на еду. Но едва прикончив нехитрый завтрак, принялась зевать.

– Я… Где я? Что я здесь делаю? – Резкие фразы перемежались зевом. Не слишком приличным для воспитанной леди.

– Воспринимай это как экскурсию, – пожав плечами, предложила Клэрити.

Леди Вуарей возмущенно уставилась на нее.

– Это что, похищение? Да ты хоть знаешь, что мой отец сделает с тобой, когда… Когда… – Она мучительно боролась со сном.

Адам удивленно смотрел на дочь Архонта.

– Что с ней такое? Странная реакция на еду.

– Пришлось сдобрить лепешку небольшой порцией сонного зелья, – призналась Клэрити. Приходилось каждый раз напоминать самой себе, что перед ней – не Каролина, а леди Вуарей – заноза и ходячая проблема. – Лана обещала, что эффект продлится несколько часов… Придется поверить ей на слово. Жду не дождусь, когда удастся вернуть сознание дочери в ее тело. Так и с ума не долго сойти.

– Я… Мой отец… он тебе покажет, – сонно бормотала леди Вуарей, часто-часто моргая. Тяжело, должно быть, держать веки открытыми.

Клэрити подошла к ней, ласково уложила на кровать. Леди Вуарей пыталась брыкаться, слепо молотя в воздухе руками, но сил на борьбу надолго не хватило. Пару минут спустя ее сморил сон.

Вернувшийся Натан, к разочарованию Клэрити, не принес хороших новостей. Чары, сковавшие город невидимыми оковами, были ему совершенно незнакомы. А его источник и подавно не удалось обнаружить.

– Это вообще было довольно странно, – хмуро признался Натан. – Я пытался идти по следу чар, но они вели меня словно бы в никуда. В пустоту. Как бы мне ни хотелось обратного, боюсь, здесь я совершенно бессилен.

– И что нам делать? – прошептала Клэрити, глядя на леди Вуарей… нет, просто на миловидную малышку, так похожую на куклу…

– Боюсь, нам остается только ждать. Пока мы не поймем, с чем имеем дело.

Ожидание всем троим давалось нелегко. Адам постоянно куда-то отлучался и вообще по большей части вел себя так, будто к компании Клэрити, Натана и дочери Архонта не имеет никакого отношения. Кто бы ни был его тайным осведомителем, рассказавшим о его смерти, Преисподней и мире живых, он тоже не имел ни малейшего понятия о чарах, из-за которого Аллроя застряла во времени как муха в янтаре.

Через несколько часов все повторилось: картина Энджи постепенно стиралась, пока вместо нее не остался чистый холст; люди превратились в силуэты-тени и, как сломанные механические игрушки, задвигались в обратную сторону – до точки, с которой жизнь в Аплрое вновь потекла своим чередом. И снова удивленное приветствие Энджи, радушная Лана, предоставившая им комнату уже в третий раз и даже не подозревающая об этом, и обращенные на них, чужаков, настороженные взгляды.

Жестокие чары… Страшно представить, как долго жители Аллрои находились во временной ловушке. Кто-то не мог никак завершить начатый разговор, в чьем-то доме никак не могла разбиться задетая чашка, кто-то не мог дочитать книгу, Энджи не могла дорисовать свою чудесную картину – с упорством Преисподняя раз за разом стирала плоды ее трудов. Сколько это продолжалось? Недели? Месяцы? Годы?

Леди Вуарей все же пришлось смириться с участью пленницы – Клэрити наотрез отказалась и дальше поить ее сонным зельем. Как бы ни хотелось признавать, отчасти роль сыграло и желание поквитаться за те жуткие дни, когда Клэрити приходилось притворяться куклой, терпеть постоянные капризы своей «хозяйки» и танцевать на потеху публики, чтобы только завоевать ее расположение.

Счастье, что те времена остались позади. Осталось лишь вернуть все, что у нее забрали: дочь, мир живых и спокойную жизнь.

Еще через несколько часов, когда они с Натаном наблюдали за очередным искажением времени (Адам остался охранять леди Вуарей), Клэрити заметила весьма любопытную деталь.

– Натан… Мне кажется, время сдвигается.

– Куколка, спасибо, что сказала! – ехидно заметил Натан. – А я думаю, что мы здесь забыли?

– Да нет, ты не понял, – отмахнулась Клэрити. – Тот порог, с которого время в городе отматывается назад, сдвигается. Отдаляется.

Натан недоуменно нахмурился.

– С чего ты взяла?

– Картина Энджи. С каждым разом на ней появляется все больше деталей. В прошлый раз я этого не заметила, сейчас вижу – все из-за того уродливого куста, помнишь? Его не было на прошлой картине, на этой он нарисован наполовину – при том, что вся остальная часть на своих местах. Если Энджи в следующий раз его дорисует, моя догадка верна.

Они снова поздоровались с Энджи, которая только-только села за мольберт. Прогулялись по городу, позволяя Адаму самому разрулить ситуацию с Ланой. В прошлый раз они просто выхватывали из ее рук ключ и скрывались за дверью сданной им комнаты, не позволяя Лане показать ее гостям, а значит, и обнаружить в ней леди Вуарей.

– Прости, что тебе не доверяла, – тихо сказала Клэрити. – Ты спас меня, спас мою дочь… пока леди Вуарей в ее теле, но все же… Рисковал собой столько раз… и продолжаешь рисковать. Почему ты это делаешь?

– Потому что я влюбился без памяти, – просто и беззаботно отозвался Натан.

Клэрити смотрела на его профиль. В горле пересохло, а нужные слова никак не приходили на ум.

– Я? Почему я? Тебя окружает столько красивых женщин…

Он внезапно рассмеялся – легко и заразительно.

– Любопытная реакция на признание в любви. Совру, если скажу, что именно о таких словах я всегда мечтал.

Клэрити нахмурилась и послала ему строгий взгляд, призывая быть серьезнее.

– Нет, я действительно хочу понять…

– Потому что они все – стекляшки. Красивые с виду и пустые внутри. Все, что их интересует – тряпки, внешность, дизайн дома, место в иерархии Скарфола, близость к Архонту через леди Вуарей и танцы.

– Меня тоже интересуют танцы, – запротестовала Клэрити. Сама не знала, зачем… просто сказанное Натаном вывело ее из равновесия.

– Но не только, – улыбнулся он. – Ты так любишь свою дочь… Хотел бы я, чтобы меня кто-то любил также сильно. Только ради того, чтобы быть с ней, стать живой куклой леди Вуарей… Ты такая хрупкая, но борешься так отчаянно… В тебе столько силы и света – даже твоя кровь об этом говорит. Но ты… ты особенная не из-за своей уникальной магии, а от того, какая ты внутри. Прости, Куколка… Клэрити, я не мастер говорить красивые слова.

От того, как Натан произнес ее имя, внутри разлилось тепло. И так хотелось сказать, что и ее чувства взаимны, но что бы это изменило? Сейчас он считает ее особенной, а потом, когда наступит время ей с Каролиной вернуться домой, кем он станет ее считать? Решит ли, что Клэрити его предала? Будет ли винить в том, что не рассказала правду раньше, когда еще что-то можно было изменить?

Глядя в его глаза, Клэрити вдруг задалась вопросом – а можно ли? С первой их встречи на балу она не переставала думать о нем. Когда лорд Дайр сделал ей предложение, какая мысль настойчиво билась в ее голове? Как жаль, что на его месте не оказался лорд Эйерхард… И все это время, что Натан говорил о своих чувствах, с ее губ готов был сорваться ответ на его слова, так ее взволновавшие.

«Я тоже. Я тоже по уши влюблена в тебя, Натан Эйерхард». Вот только… Что бы это изменило?

И она промолчала.

Так и не обнаружив ничего нового, они вернулись в дом Ланы. Клэрити заглянула в сумку и вздохнула – несмотря на то, что ела она понемногу и леди Вуарей кормила часто, но по чуть-чуть, припасы подходили к концу. А в таком небольшом городишке как Аллроя, еда считалась излишеством, уделом «богачей из Скарфола», как сказала Лана. Здесь был рынок, но продавались на нем исключительно травы и зелья, которые варили местные алхимики. Поставки в Осовай – ближайший крупный город – были прекращены давным-давно. И, вполне возможно, виной тому была временная ловушка.

Время и впрямь сдвигалось: в этом Клэрити убедилась уже в следующую временную петлю. Куст на картине Энджи был полностью нарисован, холст заполнен уже не на две трети, а почти полностью – оставался лишь одинокий белый край.

– Как думаешь, что это означает? – задумчиво спросила она у Натана.

– Быть может, своими действиями мы запустили некий механизм, помогая Аллрое освободиться?

– Хотелось бы в это верить, – тихо отозвалась Клэрити.

Время все сдвигалось и сдвигалось, она совсем потеряла счет часам. Припасы кончились, и Натан, видя слабость Клэрити, которая последние крохи отдала леди Вуарей, вызвался отправиться в Осовай.

– Но ты мне нужен здесь, – запротестовала она.

– Я не смогу тебе помочь, если ты будешь умирать от голода. А это ведь может произойти, верно?

Клэрити неохотно кивнула. Натан повернулся к Адаму, бросил в его руки ножны с мечом, которые тот поймал на лету.

– Защищай ее, – сказал жестко, без тени улыбки.

Адам молча кивнул и прицепил ножны к поясу.

Как бы ни хотелось Клэрити отпускать Натана, она понимала, что это необходимо. Бросила тревожный взгляд на закрытую дверь комнаты, в которой была заперта леди Вуарей. Перед уходом Натан окутал чарами окно и замок, чтобы дочь Архонта не смогла выбраться наружу. Клэрити и Адам заняли наблюдательную позицию в соседней комнате, сами не зная, чего ждут.

Ответ пришел спустя пару часов.

– Чувствуешь? – спросил Адам.

Клзрити прислушалась к своим ощущениям, помотала головой.

– Это появляется каждый раз, когда время в Аллрое сдвигается. Иногда мне кажется, что чары, окутавшие город, пытаются затянуть и меня, воздействовать на меня, как и на жителей города.

– Странно. Натан не говорил ни о чем подобном, – нахмурилась она. Направилась к двери, чтобы, как и всегда, оказаться в эпицентре временной ловушки. Чтобы снова попытаться разглядеть то, что ее порождало.

– Быть может, все из-за того, что я проклят Тьмой? Что более уязвим для нее?

Клэрити задумчиво покусала губу. Лана, стоящая у лестницы, по которой они спускались, послала им улыбку. Через несколько минут она забудет их имена, забудет, что они вообще существовали, и все начнется сначала.

Выходя на улицу, Клэрити произнесла:

– Хочешь сказать, эти чары…

Договорить ей не дали. Раздался оглушительный звон – будто обрушилось стеклянное здание, одно из роскошных, отлитых из стекла небоскребов ее родного города.

– Смотри!

Темный шлейф, сотканный из полупрозрачной дымки, окружил ближайшие к ним фонари с обсидианами. И в следующее мгновение они взорвались, оставив сноп искр, тут же поглощенных. Вторя собратьям, фонари гасли один за другим. И каждого из них окружала та самая дымка.

В Аллрою пришла Тьма.

В свете последнего фонаря у дома Ланы Клэрити увидела, как в двух шагах от них на фоне стены одного из домов стекаются друг к другу дымки, как переплетаются, образовывая не человеческий, но смутно похожий на него силуэт. Исполинское создание – дитя Тьмы – направлялось к ним, а за его спинами уже вырастали другие.

И в это же мгновение фонарь над их головами взорвался и погас.

– Клэрити! – закричал Адам.

Подавшись вперед, она выхватила из его ножен кинжал. И, не колеблясь ни секунды, резанула ладони на обеих руках. Сжала их в кулак и, резко разжав, тряхнула, чтобы капли усеяли землю в шаге от них.

В свете собственной крови Клэрити видела, как дети Тьмы врываются в дома, слышала истошные крики и мольбы. Видела, как исполинское отродье становится похожим на клубок тесно сплетенных змей, а затем распадается на десятки щупалец. Как, подобрав с земли кинжал, Адам бросается ей наперерез – чтобы не дать черному щупальцу до нее дотянуться. Обрубает одно за другим, неистово и немного неумело размахивая клинком. Клэрити видела, как он умирает, когда щупальца, минуя плоть и кости, проникают в его тело. Делают черной его кровь, которая течет из его груди и рта. Наверное, сердце его тоже стало черным…

Последним, что увидела Клэрити, был незнакомый ей мужчина. Он стоял к ней спиной, прямо посреди воцарившегося в Аллрое хаоса, и не предпринимал никаких попыток помочь людям, умирающим от рук детей Тьмы. И на нем тоже была кровь, обычная, алая – его спина, там, где виднелись два вертикальных шрама, кровоточила.

А затем он просто исчез. Все исчезло.

Осколок тридцать четвертый

Аллроя вернулась к жизни. Прохожие спешили по своим делам, Энджи снова взялась за свою картину, привычно поприветствовав незнакомцев. Увидев раненную руку Клэрити, тревожно спросила, не нужна ли ей помощь. На этот раз от помощи дяди Экке Клэрити отказываться не стала – нужно было привести себя в порядок перед следующей временной петлей. Обрабатывая раны, Энджи трещала без умолку. Поблагодарив отзывчивое юное дарование, Клэрити поспешила в дом Ланы.

Адам был рядом – живой и невредимый, если не считать никуда не девшегося проклятья «поцелуя Тьмы». Бледный после всего пережитого – и после наверняка незабываемой встречи с Леди Смерть. Клэрити невольно задалась вопросом: что он, обычный паренек, не воин, не охотник, не отпрыск богатого дома как Натан Эйерхард, мог предложить могущественной стерве в обмен на свою жизнь? Разумеется, спрашивать она не стала.

В ошеломленном молчании они дождались Натана, который въехал в Аллрою верхом на черном коне с огненной гривой, чем привлек внимание всех без исключения горожан. Позабывшая о своей картине Энджи гладила коня по гладкому боку и восхищенно взирала на его роскошную гриву, но прикасаться к ней не спешила.

– Ты вовремя, – выпалила Клэрити, едва Натан переступил порог их комнаты. – Кое-что произошло.

– Ты ешь, – мягко сказал Адам, глядя на внушительный сверток, который достал из сумки лорд Эйерхард. – А я расскажу.

Клэрити была совсем не против – желудок настойчиво напомнил о том, что уже давным-давно не видел еды. Но прежде, чем поесть самой, она отнесла еду разъяренной леди Вуарей. Сердце тоскливо сжалось, когда дочь Архонта жадно набросилась на еду, не забывая, тем не менее, бросать на свою похитительницу злые взгляды.

«Скоро все закончится, – напомнила себе Клэрити. – Нужно только немного подождать».

Тщательно заперев дверь, она вернулась в комнату к мужчинам. Старалась есть медленно, как подобает воспитанной девушке, но едва не подавилась – голод давал о себе знать. К счастью, Натан был слишком увлечен рассказом Адама.

Покончив с обедом, Клэрити убрала остатки еды в сумку.

– Адам защитил меня, как ты и просил, – тихо сказала она.

– Жаль только, что меня снова не было рядом, – помрачнев, ответил Натан. Клэрити улыбнулась.

– Ты не дал мне и моей дочери умереть с голоду. Это дорогого стоит. – Помолчав, добавила, возвращаясь к прерванному разговору: – Выходит, Тьма просто взорвала фонари с обсидианами?

И тут же вспомнила, как в первые часы пребывания в Преисподней Тьма обернулась Каролиной – чтобы заманить Клэрити в свои смертоносные объятия.

– Иногда Тьма бывает слишком голодна, чтобы ждать, – глухо отозвался Натан. – Иногда она становится сильнее обычного – возможно, за счет поглощенных ею, – чтобы противостоять свету. Это длится всего несколько мгновений, но… Ты и сама видела, что нескольких мгновений иногда бывает достаточно. За свою жизнь, охотясь, я забредал в руины множества городов. Навеки теперь уже покинутых. И сам задавался вопросом, что с ними могло случиться. Возможно, отгадка проста: с ними случилась… Тьма. А они не смогли защититься – как и жители Аллрои.

– Что мы будем делать? – спросил Адам у остальных.

Клэрити взглянула на него твердым взглядом.

– Противостоять Тьме. Теперь, когда мы знаем, что предшествовало временной петле и что будет по ее окончанию, мы можем изменить ход событий. Надеюсь, что сможем. И после этого петля должна расплестись.

– А тот человек, которого ты видела…

– Уверена, это был тот самый Акиру. Вот почему Тьма рассказала Багир, что он здесь, в Аллрое, вот почему никто из ее жителей никогда не слышал о нем.

– И вот почему мои чары вели в пустоту вместо того, чтобы направить по его следу,

– заметил Натан. – Акиру все это время был здесь – и в то же время и не существовал вовсе.

Клэрити кивнула.

– Он существует только во временной петле, в тот самый момент, когда Тьма нападает на город. Видимо, он сам стал жертвой этой ловушки и выбраться из нее не может.

Оставшиеся до замыкания временной петли часы они посвятили подготовке к грядущему сражению. Натан наточил меч, снабдил Адама новым – в городах Преисподней могло не быть еды, но без оружия здесь не обходился ни один горожанин. Слишком опасной и непредсказуемой была Тьма, денно и нощно караулящая людей.

Клэрити прикупила у дяди Экке целительных зелий, поболтала с Энджи. Хотелось бы надеяться, что у них все получится, и тогда юная художница завершит, наконец, свою картину. И напишет еще множество других – не менее прекрасных.

Натан сплетал какие-то сложные чары, расставляя ловушки на земле. Продемонстрировав Клэрити флаконы с кровью, которые они забрали у Багир, объяснил:

– Когда дети Тьмы шагнут в нарисованные на земле символы, нескольких капель твоей крови будет достаточно, чтобы установить на этом месте световую ловушку.

– Ого, – оценила Клэрити.

Своей же кровью она окропила мечи Натана и Адама. Последний, явно не боец, прятал неуверенность и отчаянно храбрился. Впрочем, и самой Клэрити было не по себе.

Наступил тот роковой час, когда Тьма напала на город, призвав на помощь своих детей. Клэрити, Натан и Адам были к этому готовы. И едва раздался звон разбитых обсидиановых фонарей, бросились на защиту Аллрои.

Световые ловушки Натана сработали идеально. Пока он охотился за детьми Тьмы, Адам защищал от них Клэрити. Она явно привлекала Тьму – щупальца ее детей тянулись к ней со всех сторон, желая дотронуться и убить, а быть может, и утянуть ее с собой в непроницаемую бездну. Кровь – точнее свет, который она дарила, была Клэрити лучшим оружием, нежели кинжал, которым она не слишком уверенно рассекала воздух.

Наконец она увидела Акиру.

Он стоял посреди поля боя, безучастно наблюдая за происходящим. Сколько уже десятков или сотен раз ему приходилось это проживать? Сколько раз приходилось видеть, как Тьма убивает жителей Аллрои?

– Акиру, помоги нам! – повинуясь внезапному импульсу, выкрикнула Клэрити. – Помоги спасти Аллрою!

Он вздрогнул и обернулся.

– Ничего не получится. – В голосе звучало отчаяние и безысходность. – Я пытался.

– Так сделай так, чтобы получилось! – теряя терпение, воскликнула она.

Невероятно, но Акиру ее послушался – направился к ней, поднимая руки. В них не было клинка, его оружием были чары. Увидев парящую в воздухе мерцающую алую нить, Клэрити даже не сразу поняла, что она сотворена из ее крови. Но когда алая лента окутала дитя Тьмы, заставив его взорваться изнутри светом, поняла задумку Акиру. Вот только чары требовали едва ли не больше ее крови, чем она могла предложить.

Осознавая, что эта жертва не напрасна, что перед ней находится ключ к выходу из Преисподней, Клэрити вонзила кинжал в предплечье. Не смертельная рана, но крови из нее должно было хватить.

В какой-то момент стало ясно, что держаться на ногах она больше не может. Клэрити упала на землю, Натан тут же подбежал к ней, подхватил на руки. Дал ей выпить целительного зелья дяди Экке.

– Бой… долгий, – прошептала она, цепляясь за его шею.

– Да. Думаю, мы сумели вырваться из временной петли, когда погибли твари, которые присутствовали при самом первом нападении на Аллрою. Тьма призывает новых детей лишь потому, что разъярена.

– И что теперь будет?

– Посмотри.

Клэрити огляделась по сторонам. Из домов выходили люди – те, на кого должны были напасть дети Тьмы, которые в этот раз были увлечены попытками добраться до Клэрити с ее смертельно опасным даром. Горожане вынимали из зачарованных мешочков обсидианы. Пока Акиру сражался с жалкими остатками нападавших, Адам помогал людям водружать светящиеся камни на место погашенных в разбитых плафонах фонарей.

Бой закончился, Аллроя была спасена. Свет в очередной раз победил тьму.

Бледные, встревоженные, горожане разбредались по своим домам. Еще долго не утихнут разговоры о произошедшем. Но главное, жизнь вернулась в свое русло, и временная петля жителям Аллрои больше не грозит.

Акиру не исчез, как опасалась Клэрити. Уставший, с покрывшей лицо испариной, он подошел к Натану и Клэрити и сказал с тихим удивлением:

– У нас получилось. Невероятно… Столько времени я пытался исправить свою ошибку…

– Свою? – воскликнула Клэрити. Попросила Натана поставить ее на землю, но все еще не рисковала опускать руку, которой крепко держалась за его плечо.

– Когда я пришел сюда… Целый город погрузился во тьму прямо на моих глазах. Я не успел ничего сделать, все произошло слишком быстро. Я видел только один выход – повернуть время вспять и вернуться в то мгновение, когда Аллрою еще можно было спасти. Но тьмы было слишком много, а без крыльев магии света я лишен.

– Без крыльев? – изумилась Клэрити. Ахнула. – Если здесь, в Преисподней, есть демоны… те шрамы на твоей спине… Ты – ангел?

– Падший ангел, – горько заметил он. – Когда я увидел, как Тьма поглощает Аллрою, я сплел чары, пытаясь вернуться на несколько часов до того, как все случилось. Мне удалось изменить привычное течение времени, но что-то пошло не так. Возможно, я переоценил свои силы. Возможно, после потери крыльев моя магия стала иной.

– И ты сам попал во временную ловушку – как и все жители Аллрои, – задумчиво произнес Натан.

– Да, и так продолжало очень, очень долго. Я сбился со счета, сколько раз я пытался вырваться из нее. Я не мог даже проявиться, существовал как призрак, потому что застрял в том самом моменте, который никак не мог произойти. Но все изменилось, когда появилась ты. – Он в упор взглянул на притихшую Клэрити. – Думаю, появление в городе живой изменило устоявшийся ход событий. Ты ведь живая, верно? Я почувствовал что-то странное в тебе, еще тогда, когда это увидел, но не мог понять… пока не увидел твою кровь.

– Живая, – подтвердила Клэрити. Неохотно – ведь одно это слово проводило черту между ней и всеми остальными, кто находился здесь. – Но… почему ты лишился крыльев?

Акиру помолчал, словно решая, стоит ли говорить правду незнакомцам. Возможно, принять решение ему помогло осознание, что без помощи Натана и Адама, без дара Клэрити и ее «волшебной» крови, у этой истории не было бы счастливого исхода.

– Мойра подарила мне жизнь в раю. Я был ей благодарен, но только до тех пор, пока не умерла моя любимая. Я ждал ее, но ждал напрасно. Не знаю, отчего, но мойра решила, что ей не место в раю. Я не смог жить без любимой и не смог смириться с несправедливостью. Я отыскал башню мойры и потребовал, чтобы она дала моей любимой пропуск в рай. Думал, что раз я – ангел, то… Признаться, не знаю, о чем я думал тогда. Наверное, злость и боль потери меня ослепили. Но я не мог простить мойре то, что она разлучила нас… Я сделал то, что никогда бы не сделал истинный ангел, и потерял право им называться. Мойра отрезала мои крылья осколком зеркала, и с тех пор вход в рай для меня заказан. Я стал падшим ангелом и скитался по аду… И даже любимую не нашел.

– Это ты разбил зеркало Преисподней, – прошептала Клэрити. Сознание будто бы подернулось рябью – окружающий мир стал размытым и неустойчивым.

– Ты знаешь о том, что оно разбито? – поразился Акиру. Стало ясно: знай он это, никогда бы не открыл Клэрити правду.

– Из-за тебя я попала сюда, – выдавила она. – Из-за тебя моя дочь стала жертвой жестокой не по годам демоницы. Каролина провалилась через разрыв между землей и адом – или же дочь Архонта сама затянула ее сюда… я не знаю. Знаю лишь, что теперь в ее теле живет несколько сознаний – демоницы и тех, чьи сознания она все это время подавляла.

Акиру молчал. Стоял, опустив плечи – словно тяжесть бремени давила на них. Не так легко смотреть в глаза человеку, который стал жертвой твоей ошибки.

– Тьма… пока я шел, она шептала мне, насмехалась надо мной. Говорила, что мне никогда не найти любимой, но я обречен помнить о тех, кто умирает на моих глазах. Целая вечность постоянных потерь – и в отличие от жителей Преисподней, меня не ждет счастливое избавление, которое они называют забвением. Я буду помнить всех, кого потерял. Буду страдать… до тех пор, пока не умру. Это моя последняя жизнь, сколько бы она ни продлилась – мойра не простила мне неповиновения, и Леди Смерть мою плату не примут. Так позволь мне хотя бы искупить свою вину… Хотя бы попытаться.

– Хорошо, – с усилием кивнула Клэрити. – Помоги. Помоги мне найти Вершину Мира и вернуться домой.