Текст книги "Собрание сочинений, том 22"

Автор книги: Карл Генрих Маркс

Соавторы: Фридрих Энгельс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 53 страниц)

Ясно одно: при таких обстоятельствах молодая русская буржуазия держит государство полностью в своих руках. Во всех важных экономических вопросах оно вынуждено подчиняться ее желаниям. Если она еще мирится с деспотическим самодержавием царя и его чиновников, то только потому, что это самодержавие, помимо того, что оно смягчается подкупностью бюрократии, предоставляет ей больше гарантий, чем изменения, хотя бы и в буржуазно-либеральном духе, последствия которых при нынешнем положении дел внутри России никто не может предугадать. Так и идет во все более ускоряющемся темпе превращение России в капиталистически-промышленную страну, пролетаризация значительной части крестьян и разрушение старой коммунистической общины.

Я не берусь судить, уцелела ли ныне эта община в такой мере, чтобы в нужный момент, как Маркс и я еще надеялись в 1882 г., она смогла, при сочетании с переворотом в Западной Европе, стать исходным пунктом коммунистического развития. Но одно не подлежит сомнению: для того чтобы от этой общины что-нибудь уцелело, необходимо прежде всего ниспровержение царского деспотизма, революция в России. Русская революция не только вырвет большую часть нации, крестьян из изолированности их деревень, образующих их мир [В оригинале русское слово, написанное латинскими буквами Ред.], их вселенную, не только выведет крестьян на широкую арену, где они познают внешний мир, а вместе с тем самих себя, поймут собственное свое положение и средства избавления от теперешней нужды, – русская революция даст также новый толчок рабочему движению Запада, создаст для него новые лучшие условия борьбы и тем ускорит победу современного промышленного пролетариата, победу, без которой сегодняшняя Россия ни на основе общины, ни на основе капитализма не может достичь социалистического переустройства общества.

Написано в первой половине января 1894 г.

Напечатано в книге: F. Engels. «Internationales aus dem «Volksstaat» (1871– 75)». Berlin, 1894

Печатается по тексту книги

Перевод с немецкого

«КАПИТАЛ» МАРКСА. ТРЕТИЙ ТОМ[456]456
  Данную заметку, как и статью «О содержании третьего тома «Капитала»», Энгельс написал в связи с предстоявшим выходом из печати подготовленного им третьего тома «Капитала», преследуя цель пропаганды экономического учения Маркса среди рабочих. Третий том вышел осенью 1894 года; предисловие к нему подписано Энгельсом 4 октября 1894 года. Работа над корректурами заняла у Энгельса несколько больше времени, чем он предполагал. В процессе проведения корректур Энгельс отсылал дубликаты их переводчику «Капитала» на русский язык Н. Ф. Даниельсону, чтобы ускорить выпуск русского издания третьего тома, которое вышло в Петербурге в 1896 году.
  С выходом в свет третьего тома «Капитала» (см. настоящее издание, т. 25, части I и II) было завершено издание всех теоретических томов гениального труда Маркса и тем самым все разделы экономического учения марксизма, а вместе с тем и вся марксистская теория в целом приобрела прочный научный фундамент.
  Кроме газеты «Vorwarts», заметка была напечатана в «Sozial-politisches Centralblatt» («Социально-политическая центральная газета») № 16, 14 января 1894 года.


[Закрыть]

Третий том «Капитала» Маркса находится в настоящее время в печати и, надо надеяться, выйдет в свет не позднее сентября текущего года. Содержание этого долгожданного третьего тома завершит теоретическую часть всего труда, и тогда останется еще ожидать только последнего, четвертого тома, который содержит историко-критический обзор теорий прибавочной стоимости[457]457
  Свое намерение издать «Теории прибавочной стоимости» Маркса по рукописи 1861–1863 гг. в качестве четвертого тома «Капитала» Энгельс не успел осуществить. В 1905–1910 гг. «Теории прибавочной стоимости» были изданы К. Каутским, однако с целым рядом произвольных отступлений от авторской рукописи, перестановок и купюр. Новое издание «Теорий прибавочной стоимости» в соответствии с планом Маркса и расположением материала в авторской рукописи было осуществлено в 1954–1961 гг. Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. См. К. Маркс. «Теории прибавочной стоимости» (IV том «Капитала»), часть I (М., 1954), часть II (М., 1957), часть III (М., 1961), а также настоящее издание, т. 26.


[Закрыть]. В первом томе было показано, как капиталист выколачивает прибавочную стоимость из рабочего, а во втором– как эта первоначально заключенная в товаре прибавочная стоимость реализуется в деньгах. Таким образом, в первых двух томах речь шла о прибавочной стоимости, пока она находится в руках ее первого присвоителя, промышленного капиталиста; но в руках этого первого присвоителя она остается лишь частично; в дальнейшем она распределяется между различными заинтересованными лицами в форме торговой прибыли, предпринимательского дохода, процента, земельной ренты; законы распределения прибавочной стоимости и излагаются в третьем томе. Но производством, обращением и распределением прибавочной стоимости заканчивается весь ее жизненный путь и больше о ней говорить нечего. Кроме общих законов капиталистической нормы прибыли, в этом томе исследуются: торговый капитал, капитал, приносящий проценты, кредит и банки, земельная рента и земельная собственность – вопросы, которыми вместе с темами, разработанными в двух первых томах, исчерпывается обещанная в заглавии «Критика политической экономии».

Написано около 9 января 1894 г.

Напечатано в газете «Vorwarts» № 9, 12 января 1894 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

На русском языке публикуется впервые

О СОДЕРЖАНИИ ТРЕТЬЕГО ТОМА «КАПИТАЛА»

Третий том «Капитала» Маркса: «Процесс капиталистического производства, взятый в целом», – как уже указывалось в газете «Vorwarts», выйдет в свет осенью этого года. Как известно, в первом томе рассматривался «Процесс производства капитала», тогда как во втором – исследовался «Процесс обращения капитала». В третьем томе будет исследован «Процесс капиталистического производства, взятый в целом». Таким образом, отдельные процессы производства и обращения будут здесь рассматриваться уже не каждый сам по себе, а в их связи, как предпосылки и простые звенья единого общего процесса движения капитала. Поскольку каждый из первых двух томов рассматривал лишь одну из двух главных сторон этого процесса, то по содержанию они нуждались в дополнении, а по форме они были односторонни и абстрактны. Это выразилось, в частности, в том, что в обоих томах прибавочную стоимость можно было исследовать лишь в той мере и лишь до того момента, пока она оставалась в руках ее первого присвоителя, промышленного капиталиста; только в общем можно было указать на то, что этот первый присвоитель вовсе не является обязательно или хотя бы только как правило ее окончательным собственником. Но наиболее очевидно, и, так сказать, на поверхности общества общее движение капитала выступает именно в распределении прибавочной стоимости между различными заинтересованными здесь сторонами, между торговцами, денежными кредиторами, земельными собственниками и т. д. Распределение прибавочной стоимости после того, как она прошла процессы, раскрываемые в первых двух томах, проходит, таким образом, красной нитью через весь третий том. Законы этого распределения рассматриваются каждый в отдельности: отношение нормы прибавочной стоимости к норме прибыли; образование одинаковой средней нормы прибыли; тенденция этой средней нормы прибыли к понижению в ходе экономического развития; выделение торговой прибыли; вмешательство ссудного капитала и распадение прибыли на процент и предпринимательский доход; кредитная система, возникающая на основе ссудного капитала, с главными ее носителями, банками, и с таким ее центром спекуляции, как биржа, возникновение добавочной прибыли и превращение этой добавочной прибыли в известных случаях в земельную ренту; земельная собственность, приносящая эту ренту; как результат – общее распределение вновь созданной стоимости между тремя видами доходов: заработной платой, прибылью (включая процент) и земельной рентой; наконец, получатели этих трех видов доходов: рабочие, капиталисты, землевладельцы, – классы современного общества. К сожалению, этот последний раздел – классы – не был Марксом разработан.

Этого краткого обзора содержания вполне, однако, достаточно, чтобы показать, что все те относящиеся к предмету исследования вопросы, которые по необходимости приходилось оставлять открытыми в обоих первых томах работы, находят здесь свое разрешение.

Написано около 9 января 1894 г.

Напечатано в журнале «Die Neue Zeit», Bd. 1, № 16, 1893–1894 гг. и в «Arbeiter-Zeitung» № 8, 26 января 1894 г.

Подпись: Ф. Э.

Печатается по тексту журнала

Перевод с немецкого

БУДУЩАЯ ИТАЛЬЯНСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ[458]458
  Данная статья была написана Энгельсом в ответ на просьбу руководителей Социалистической партии итальянских трудящихся Кулишовой и Турати высказаться по вопросу о тактике партии в связи с назревавшим в то время революционным кризисом в стране. С этой просьбой Кулишова и Турати обратились к Энгельсу в письме от 19 января 1894 года. Статья была переведена Турати на итальянский язык и опубликована в журнале «Critica Sociale» № 3, 1 февраля 1894 г., в виде письма Энгельса к Турати под редакционным заглавием «Будущая итальянская революция и социалистическая партия». При переводе Турати допустил некоторые отклонения от рукописи Энгельса.
  Статья была напечатана также в немецкой газете «Sozialdemokrat» № 24, 12 июля 1894 г. под заглавием «Фридрих Энгельс о положении в Италии».
  В настоящем издании письмо Энгельса публикуется по рукописи, написанной на французском языке и опубликованной в издании Института Фельтринелли в Милане: «Annali», 1958. Помимо беловой рукописи сохранился также дерновой набросок, который был использован при подготовке первой публикации этой статьи на русском языке в первом издании Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса, т. XVI, ч. II, 1936 год.
  «Der Sozialdemokrat» («Социал-демократ») – немецкая еженедельная газета, орган германской социал-демократической партии; выходила в Берлине в 1894–1895 годах.


[Закрыть]

Положение в Италии, на мой взгляд, таково.

Буржуазия, придя к власти в период борьбы за национальную независимость и позднее, не смогла и не захотела довести свою победу до конца. Она не уничтожила остатков феодализма и не реорганизовала национального производства на современный буржуазный лад. Не способная обеспечить стране относительные и временные преимущества капиталистического строя, буржуазия взвалила на нее все трудности, все тяготы этого строя. Не довольствуясь этим, она, из-за своих грязных финансовых афер, навсегда потеряла всякое уважение и доверие.

Трудовой народ – крестьяне, ремесленники, сельскохозяйственные и промышленные рабочие – зажат в тиски, с одной стороны, стародавних форм гнета, унаследованных не только от феодальных времен, но и от античного мира (mezzadria [испольная система аренды. Ред.], латифундии на юге, где скот вытесняет человека), с другой стороны – самой хищнической налоговой системы, какую когда-либо изобретал буржуазный строй. Здесь уместно сказать вместе с Марксом: «Мы, как и другие континентальные страны Западной Европы, страдаем не только от развития капиталистического производства, но и от недостатка его развития. Наряду с бедствиями современной эпохи нас гнетет целый ряд унаследованных бедствий, существующих вследствие того, что продолжают прозябать стародавние, изжившие себя способы производства и сопутствующие им устарелые общественные и политические отношения. Мы страдаем не только от живых, но и от мертвых. Мертвый хватает живого!»[459]459
  Энгельс цитирует предисловие Маркса к первому изданию первого тома «Капитала» (см. настоящее издание, т. 23, стр. 9).


[Закрыть].

Такое положение ведет к кризису. Повсюду массы производителей приходят в возбуждение; в некоторых местах они уже восстают. Куда приведет нас этот кризис?

Очевидно, что социалистическая партия слишком молода и в силу экономических условий слишком слаба, чтобы надеяться на немедленную победу социализма. В стране гораздо больше сельского населения, чем городского; в городах крупная промышленность развита слабо, и вследствие этого там мало настоящего пролетариата; большинство составляют ремесленники, мелкие лавочники и деклассированные элементы, то есть масса, занимающая неустойчивое положение между мелкой буржуазией и пролетариатом. Это средневековая мелкая и средняя буржуазия, находящаяся в состоянии упадка и разложения, – в большинстве своем это будущие пролетарии, но еще не ставшие ими в данный момент. Только этот класс, постоянно находящийся под угрозой экономического разорения, а ныне доведенный до отчаяния, и сможет выдвинуть массу борцов и вождей революционного движения. Его поддержат крестьяне, которые в силу территориальной распыленности и неграмотности не в состоянии проявить настоящую инициативу, но которые, тем не менее, явятся сильными и необходимыми союзниками.

В том случае, если успех будет достигнут более или менее мирным путем, произойдет обычная смена правительства, и к власти придут «обращенные» республиканцы[460]460
  «Обращенными» республиканцами называли итальянских радикалов, лидером которых был Ф. Каваллотти. Выражая интересы мелкой и средней буржуазии, радикалы стояли на демократических позициях, идя в ряде случаев на соглашение с социалистами.


[Закрыть], Каваллотти и К°; в случае же революции возникнет буржуазная республика.

Какую же роль должна будет играть при таких обстоятельствах социалистическая партия?

Тактикой, которая начиная с 1848 г. чаще всего обеспечивала успех социалистам, была тактика «Коммунистического манифеста». «На различных ступенях развития, через которые проходит борьба пролетариата с буржуазией, социалисты [При цитировании слово «коммунисты» Энгельс заменил словом «социалисты». Ред.] всегда являются представителями интересов движения в целом… они борются во имя достижения ближайших целей и интересов рабочего класса, но в то же время в движении сегодняшнего дня они отстаивают и будущность движения»[461]461
  См. настоящее издание, т. 4, стр. 437 и 458.


[Закрыть]. – Они принимают поэтому активное участие на каждой из стадий развития борьбы между этими двумя классами, никогда не теряя из виду, что эти стадии являются лишь ступенями, ведущими к главной великой цели: к завоеванию пролетариатом политической власти как средства преобразования общества. Их место – в рядах тех, кто борется за достижение любого непосредственного успеха в интересах рабочего класса; но все эти успехи, политические или экономические, они принимают только как уплату по частям. Поэтому они рассматривают всякое революционное или прогрессивное движение как шаг в направлении их собственного пути; их особая задача состоит в том, чтобы толкать вперед другие революционные партии и в случае победы одной из них отстаивать интересы пролетариата. Эта тактика, никогда не теряющая из виду великой цели, предохраняет социалистов от разочарований, которым неизбежно поддаются другие, менее дальновидные партии, будь то чистые республиканцы или сентиментальные социалисты, которые принимают за конечную цель движения то, что является простым этапом. Применим это к Италии.

Итак, победа находящейся в состоянии разложения мелкой буржуазии и крестьян приведет, возможно, к образованию правительства «обращенных» республиканцев. Это даст нам всеобщее избирательное право и гораздо более значительную свободу для движения (свободу печати, собраний, союзов, упразднение ammonizione [полицейского надзора. Ред.] и т. п.), то есть новое оружие, которым не следует пренебрегать.

Либо будет создана буржуазная республика во главе с теми же людьми и несколькими мадзинистами. Это еще больше расширило бы свободу и поле нашей деятельности, по крайней мере на некоторое время. Ведь буржуазная республика, говорил Маркс, есть политическая форма, в которой борьба между пролетариатом и буржуазией только и может найти свое разрешение[462]462
  См. настоящее издание, т. 8, стр. 127.


[Закрыть]. Не говоря уже о том воздействии, какое это оказало бы на Европу.

Итак, победа нынешнего революционного движения не может произойти без того, чтобы не усилить нас и не создать для нас более благоприятной ambiente [обстановки. Ред.] . Мы совершили бы, таким образом, величайшую ошибку, если бы стали воздерживаться, если бы в нашем отношении к «affini» [ «соседним». Ред.] партиям ограничились бы чисто негативной критикой. Может наступить момент, когда нам придется сотрудничать с ними положительным образом, а кто знает, когда он наступит?

Очевидно, не наше дело непосредственно подготовлять движение, не являющееся движением именно того класса, который мы представляем. Если радикалы и республиканцы считают, что настал момент выходить на улицу, пусть они и дают простор своему порыву. Что касается нас, то мы слишком часто бывали обмануты громкими обещаниями этих господ, чтобы снова попасться в ловушку. Ни их прокламации, ни их заговоры не должны нас трогать. Если мы обязаны поддерживать всякое действительно народное движение, то мы обязаны также не жертвовать понапрасну только что сформировавшимся ядром нашей пролетарской партии и не допускать, чтобы пролетариат истреблялся в бесплодных местных мятежах.

Напротив, если движение окажется действительно общенациональным, то наши люди займут свое место в нем раньше, чем к ним обратятся с призывом, и наше участие в таком движении само собой разумеется. Но в таком случае следует уяснить себе, и мы должны об этом заявить открыто, что мы принимаем участие как независимая партия, временно находящаяся в союзе с радикалами и республиканцами, но в корне отличная от них; что мы не питаем никаких иллюзий относительно результата борьбы в случае победы; что этот результат никак не может нас удовлетворить, а явится для нас только одним из достигнутых этапов, лишь новой операционной базой для дальнейших завоеваний; что в самый день победы наши пути разойдутся; что с этого дня мы составим по отношению к новому правительству новую оппозицию, но оппозицию не реакционную, а прогрессивную, оппозицию крайней левой, которая будет побуждать к новым завоеваниям, выходящим за пределы уже завоеванного.

После совместно одержанной победы нам, возможно, предложат несколько постов в новом правительстве, но обязательно так, чтобы мы были в меньшинстве. В этом величайшая опасность. После февральской революции 1848 г. французские демократы-социалисты (из газеты «Reforme», Ледрю-Роллен, Луи Блан, Флокон и др.) совершили ошибку, заняв подобные посты[463]463
  Речь идет о временном правительстве Французской республики, образовавшемся 24 февраля 1848 г., в котором большинство постов принадлежало умеренным буржуазным республиканцам. В состав правительства, кроме того, входили три представителя партии, группировавшейся вокруг газеты «Reforme», мелкобуржуазные демократы Ледрю-Роллен и Флокон и мелкобуржуазный социалист Луи Блан, а также участник тайных революционных обществ механик Альбер. «Министры-социалисты», не говоря уже о «министрах-демократах», как это вскоре обнаружилось, сыграли роль жалкого придатка буржуазного правительства.
  «La Reforme» («Реформа») – французская ежедневная газета, орган мелкобуржуазных демократов-республиканцев и мелкобуржуазных социалистов; издавалась в Париже с 1843 по 1850 год. С октября 1847 до января 1848 г. Энгельс опубликовал в этой газете ряд статей.


[Закрыть]. Составляя меньшинство в правительстве, они добровольно разделили ответственность за все подлости и предательства по отношению к рабочим, совершенные большинством, состоявшим из чистых республиканцев; в то же время присутствие этих господ в правительстве совершенно парализовало революционные действия рабочего класса, на роль представителей которого они претендовали.

Все сказанное здесь является только моим личным мнением; я высказываю его, поскольку у меня о нем спрашивают и притом с большой неуверенностью. Что касается общей тактики, то в правильности ее я убеждался в течение всей своей жизни; она ни разу меня не подводила. Что же касается применения ее к нынешним условиям Италии, то тут дело другое; этот вопрос надо решать на месте, и решать его должны те, кто находится в центре событий.

Написано 26 января 1894 г.

Напечатано в переводе на итальянский язык в журнале «Critica Sociale» № 3, 1 февраля 1894 г.

Подпись: Фридрих Энгельс

Печатается по рукописи, сверенной с итальянским переводом

Перевод с французского

НАЦИОНАЛЬНОМУ СОВЕТУ ФРАНЦУЗСКОЙ РАБОЧЕЙ ПАРТИИ К 23-й ГОДОВЩИНЕ ПАРИЖСКОЙ КОММУНЫ

Лондон, 18 марта 1894 г.

Вместе с вами я поднимаю бокал за скорейшее наступление международного 18 марта, которое, принеся с собой торжество пролетариата, уничтожит классовые антагонизмы и войны между народами и осуществит мир и счастье в цивилизованных странах.

Энгельс

Напечатано в газете «Le Socialiste» № 183, 25 марта 1894 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с французского

ЧЕТВЕРТОМУ АВСТРИЙСКОМУ ПАРТИЙНОМУ СЪЕЗДУ[464]464
  IV съезд Социал-демократической рабочей партии Австрии состоялся в Вене с 25 по 31 марта 1894 года. Основным пунктом повестки дня съезда был вопрос о борьбе за всеобщее избирательное право. Съезд принял резолюцию, в которой говорилось, что австрийские рабочие будут добиваться всеобщего избирательного права всеми доступными средствами, включая всеобщую забастовку. Съезд принял также новый устав партии и постановил продолжать ежегодно отмечать праздник Первого мая манифестациями в пользу восьмичасового рабочего дня, всеобщего избирательного права и международного братства трудящихся.


[Закрыть]

Лондон, 22 марта 1894 г.

Сердечно благодарю за любезно присланное мне приглашение присутствовать на австрийском партийном съезде, которым я, к сожалению, не могу воспользоваться. Вместе с тем я шлю собравшимся делегатам мои самые искренние и самые горячие пожелания успешного хода работы.

В этом году партийному съезду предстоит выполнить особенно важные задачи. В Австрии дело идет о том, чтобы завоевать всеобщее избирательное право, то оружие, которое в руках классово сознательных рабочих бьет дальше и поражает вернее, чем малокалиберное магазинное ружье в руках вымуштрованных солдат. Господствующие классы – как феодальное дворянство, так и буржуазия – всеми силами противятся тому, чтобы предоставить рабочим это оружие. Борьба будет длительной и ожесточенной. Но если рабочие проявят политическую проницательность, терпение и выдержку, единодушие и дисциплину, те качества, которым они уже обязаны столь многими блестящими успехами, то конечная победа им обеспечена. На их стороне всецело действует историческая необходимость, как экономическая, так и политическая. И хотя всеобщее и равное избирательное право нельзя завоевать одним ударом, все же мы можем уже теперь провозгласить «ура!» будущим представителям пролетариата в австрийском рейхсрате.

Ф. Энгельс

Напечатано в брошюре: «Verhandlungen des vierten цsterreichischen sozialdemokratischen Parteitages». Wien, 1894

Печатается по тексту брошюры

Перевод с немецкого

ПРАВЛЕНИЮ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ ВЕНГРИИ В СВЯЗИ С ТРЕТЬИМ ПАРТИЙНЫМ СЪЕЗДОМ[465]465
  Данное письмо было написано Энгельсом в ответ на приглашение принять участие в работе III съезда Социал-демократической партии Венгрии. Это приглашение было направлено Энгельсу в письме редактора газеты «Arbeiterpresse» Ф. Рейша от 30 апреля 1894 года. Ответное письмо Энгельса пришло с опозданием, поэтому оно было опубликовано в газете уже после закрытия съезда.
  III съезд Социал-демократической партии Венгрии состоялся в Будапеште 13–15 мая 1894 г. в условиях подъема рабочего движения в стране. На съезде произошло объединение Социал-демократической партии и Социал-демократической рабочей партии, созданной в январе 1894 г. революционным крылом Социал-демократической партии, которое было исключено из нее на II съезде в 1893 году (см. примечание 382). Объединение состоялось на основе революционных принципов; оппортунисты – чиновники Всеобщей рабочей больничной и инвалидной страховой кассы, пользовавшиеся ранее преобладающим влиянием в Правлении Социал-демократической партии, были отстранены от руководства. Однако половину мест в Правлении объединенной партии заняли представители старой Социал-демократической партии, которые, хотя и не являлись чиновниками Страховой кассы, все же придерживались умеренных позиций.
  Съезд принял организационный устав партии. В качестве ближайшей политической задачи съезд выдвинул борьбу за всеобщее избирательное право, подчеркнул роль профсоюзов в политическом воспитании рабочих и важность работы партии в них, а также необходимость союза сельскохозяйственных и промышленных рабочих. Однако вопрос о союзе рабочего класса и крестьянства был обойден.


[Закрыть]

Лондон, 15 мая 1894 г.

Уважаемые товарищи!

Ваше любезное приглашение на партийный съезд я получил 8 мая. К сожалению, временное недомогание помешало мне сразу на него ответить, и поэтому только сегодня задним числом я могу высказать вам свою благодарность и пожелать наилучшего успеха в вашей работе.

Я тоже с величайшим интересом следил за движением последнего времени в Венгрии [В рукописи далее зачеркнуто: «Оно свидетельствует о непреодолимой силе, с какой капитал повсюду овладевает национальным производством и не только в области промышленности, но и в области сельского хозяйства, а последнее в Восточной Европе является несравненно более важной отраслью». Ред.]. В Венгрии, как и повсюду, капитал все более и более овладевает всем национальным производством. Он не только создает новую промышленность, он подчиняет себе и сельское хозяйство, опрокидывая его стародавние методы, разоряет независимого крестьянина, раскалывает сельское население на крупных землевладельцев и капиталистических посредников, с одной стороны, и массу неимущих сельских пролетариев – с другой. Каких успехов уже достигла эта революция, осуществляемая капиталом в Венгрии, мы видели недавно в Ходмезёвашархее[466]466
  Энгельс имеет в виду события в Ходмезёвашархее 22 апреля 1894 года. Венгерские социал-демократы вели в городе и прилегающем районе среди сельскохозяйственных рабочих, находившихся в чрезвычайно тяжелых условиях и страдавших от хронической безработицы, и крестьян-бедняков активную пропаганду в защиту политических и экономических прав трудящихся. В городе был организован союз сельскохозяйственных рабочих и крестьян-бедняков, насчитывавший до 2000 человек. 21 апреля 1894 г. полиция конфисковала литературу союза, а 22 апреля арестовала руководителя рабочих Я. Санто-Ковача. В тот же день полиция и войска расстреляли в Ходмезёвашархее демонстрацию рабочих, требовавших освобождения Санто-Ковача. Союз сельскохозяйственных рабочих и крестьян-бедняков был разогнан, Санто-Ковач и многие его последователи были приговорены к тюремному заключению.


[Закрыть]. Эту капиталистическую революцию нам когда-то надо пережить. Она несет с собой невыразимые страдания для огромной массы народа, но только она и порождает те условия, которые делают возможным новый общественный строй, а также тех людей, мужчин и женщин, которые одни будут обладать достаточной силой и волей, чтобы строить это новое, лучшее общество.

С искренним приветом

Ф. Энгельс

Напечатано в газетах «Arbeiterpresse» № 20, 18 мая 1894 г. и (на венгерском языке) «Nepszava» № 20, 18 мая 1894 г.

Печатается по тексту газеты «Arbeiterpresse», сверенному с черновой рукописью

Перевод с немецкого

К ИСТОРИИ ПЕРВОНАЧАЛЬНОГО ХРИСТИАНСТВА[467]467
  Работа Энгельса «К истории первоначального христианства» принадлежит к числу основополагающих произведений научного атеизма. Она явилась результатом многолетнего исследования Энгельсом проблем возникновения и сущности христианства, интерес к которым он, по его собственным словам, проявлял еще с 1841 года. Частично взгляды Энгельса на эти вопросы были изложены им в статьях: «Бруно Бауэр и первоначальное христианство» (см. настоящее издание, т. 19, стр. 306–314) и «Книга откровения» (см. т. 21, стр. 7—13).
  Написанная для журнала «Neue Zeit» и опубликованная в нем в №№ 1 и 2 за 1894 г. эта работа при жизни Энгельса была напечатана также на французском языке в журнале «Devenir social» в «№№ 1 и 2, апрель и май 1895 г., в переводе дочери Маркса Лауры Лафарг. На русском языке работа Энгельса была впервые опубликована в 1906 году.«Le Devenir social» («Социальное развитие») – французский ежемесячный социалистический журнал; выходил в Париже с 1895 по 1898 год.


[Закрыть]

Написано между 19 июня и 16 июля 1894 г.

Напечатано в журнале «Die Neue Zeit», Bd 1, №№ I и 2, 1894–1895 гг.

Подпись: Фридрих Энгельс

Печатается по тексту журнала

Перевод с немецкого

I

В истории первоначального христианства имеются достойные внимания точки соприкосновения с современным рабочим движением. Как и последнее, христианство возникло как движение угнетенных: оно выступало сначала как религия рабов и вольноотпущенников, бедняков и бесправных, покоренных или рассеянных Римом народов. И христианство и рабочий социализм проповедуют грядущее избавление от рабства и нищеты; христианство ищет этого избавления в посмертной потусторонней жизни на небе, социализм же – в этом мире, в переустройстве общества. И христианство и рабочий социализм подвергались преследованиям и гонениям, их последователей травили, к ним применяли исключительные законы: к одним – как к врагам рода человеческого, к другим – как к врагам государства, религии, семьи, общественного порядка. И вопреки всем преследованиям, а часто даже непосредственно благодаря им, и христианство и социализм победоносно, неудержимо прокладывали себе путь вперед. Через триста лет после своего возникновения христианство стало признанной государственной религией римской мировой империи, а социализм за каких-нибудь шестьдесят лет завоевал себе положение, которое дает ему абсолютную гарантию победы

Таким образом, если г-н профессор Антон Менгер в своей книге «Право на полный трудовой доход» выражает удивление, почему при колоссальной централизации землевладения во времена римских императоров и при безграничных страданиях тогдашнего рабочего класса, состоявшего почти исключительно из рабов, «за падением Западной Римской империи не последовал социализм»[468]468
  A. Menger. «Das Recht auf den vollen Arbeitsertrag in geschichtlicher Darstellung». Stuttgart, 1886, S. 108. Критику этой книги см. в работе «Юридический социализм» (настоящее издание, т, 21, стр. 495–516).


[Закрыть], то он не замечает как раз того, что этот «социализм», в той мере, в какой он был тогда возможен, действительно существовал и даже достиг господства – в лице христианства. Дело лишь в том, что это христианство, – а в силу исторических предпосылок иначе и не могло быть, – хотело осуществить социальное переустройство не в этом мире, а в мире потустороннем, на небе, в вечной жизни после смерти, в «тысячелетнем царстве», которое должно-де было наступить в недалеком будущем.

Параллель между обоими этими историческими явлениями напрашивается уже в средние века, при первых восстаниях угнетенных крестьян и в особенности городских плебеев. Эти восстания, как и все массовые движения средних веков, неизбежно выступали под религиозной оболочкой, в форме борьбы за восстановление первоначального христианства, подвергающегося прогрессирующему вырождению [Своеобразную противоположность этому представляют религиозные восстания мусульманского мира, особенно в Африке. Ислам – это религия, приспособленная для жителей Востока, в особенности для арабов, следовательно, с одной стороны, для горожан, занимающихся торговлей и ремеслами, а с другой – для кочевников-бедуинов. Но в этом лежит зародыш периодически повторяющихся столкновений. Горожане богатеют, предаются роскоши, проявляют небрежность в соблюдении «закона». Бедуины, которые живут в бедности и вследствие бедности придерживаются строгих нравов, смотрят на эти богатства и наслаждения с завистью и жадностью. И вот они объединяются под предводительством какого-нибудь пророка, махди, чтобы покарать изменников веры, восстановить уважение к обрядам и к истинной вере и в качестве вознаграждения присвоить себе богатства вероотступников. Лет через сто они, естественно, оказываются точно в таком же положении, в каком были эти вероотступники; необходимо новое очищение веры, появляется новый махди, игра начинается сначала. Так обстояло дело со времен завоевательных походов африканских Альморавидов и Альмохадов в Испанию до последнего махди из Хартума, который с таким успехом сопротивлялся англичанам[469]469
  Энгельс имеет в виду национально-освободительное восстание нубийцев, арабов и других народностей Судана во главе с мусульманским проповедником Мухаммедом-Ахмедом, называвшим себя «махди», то есть «спасителем». Восстание началось в 1881 г. и достигло особых успехов в 1883–1884 гг., когда от войск английских колонизаторов, проникновение которых в Судан происходило с 70-х годов, была освобождена почти вся территория страны. В ходе восстания образовалось самостоятельное централизованное махдистское государство. Лишь к 1899 г. войска английских колонизаторов, используя внутреннее ослабление этого государства в результате непрекращающихся войн и межплеменной розни, а также опираясь на подавляющее превосходство в вооружении, завоевали Судан.


[Закрыть]. Так же или почти так же обстояло дело с восстаниями в Персии и в других мусульманских странах. Все эти проходившие под религиозной оболочкой движения вызывались экономическими причинами; но, даже в случае победы, они оставляют неприкосновенными прежние экономические условия. Таким образом, все остается по-старому, и столкновения становятся периодическими. Напротив, в народных восстаниях христианского Запада религиозная оболочка служит лишь знаменем и прикрытием для нападения на устаревающий экономический строй; последний в конце концов ниспровергается, его сменяет новый, мир развивается дальше.]; но всякий раз за религиозной экзальтацией скрывались весьма осязательные мирские интересы. Ярче всего это обнаружилось в организации чешских таборитов под руководством славной памяти Яна Жижки[470]470
  Табориты – революционно-демократическое крыло в гуситском национально-освободительном и реформационном движении в Чехии (первая половина XV в.), направленном против немецких феодалов и католической церкви; свое название получили от города Табор, основанного в 1420 г. и являвшегося их политическим центром. В своих требованиях табориты отражали стремление крестьянских масс и городских низов к ликвидации всего феодального строя. Среди таборитов получили распространение облеченные в религиозную форму призывы к установлению имущественного равенства и предпринимались попытки ввести в область потребления начала уравнительного коммунизма. Создав свою военную организацию, табориты составили ядро гуситской армии, отразившей пять крестовых походов, которые были организованы против Чехии папой и германским императором. Только предательство чешских дворянско-бюргерских элементов, неоднократно выступавших против таборитов и заключивших против них компромисс с чужеземными силами феодальной реакции, привело к поражению таборитов в 1437 г., а вместе с этим и к подавлению гуситского движения.


[Закрыть]; но черта эта проходит через все средневековье, постепенно исчезая после Крестьянской войны в Германии, чтобы вновь возродиться у рабочих-коммунистов после 1830 года. Как французские революционные коммунисты, так в особенности Вейтлинг и его последователи ссылались на первоначальное христианство задолго до того, как Эрнест Ренан сказал:

«Если хотите представить себе, чем были первые христианские общины, присмотритесь к какой-нибудь местной секции Международного Товарищества Рабочих».

Этот французский беллетрист, сочинивший церковно-исторический роман «Происхождение христианства»[471]471
  Е. Renan. «Histoire des origines du christianisme». Vol. 1–8, Paris, 1863–1883 (Э. Ренан. «История происхождения христианства». Тт. 1–8, Париж, 1863–1883).


[Закрыть] на основе беспримерного даже в современной журналистике бесцеремонного использования немецкой критики библии, сам не знал, сколько правды заключалось в его вышеупомянутых словах. Хотел бы я видеть бывшего деятеля Интернационала, у которого при чтении, например, так называемого Второго послания Павла к коринфянам не открылись бы старые раны, по крайней мере в одном отношении. Во всем послании, начиная с восьмой главы, звучит вечный, увы, так хорошо знакомый жалобный мотив: les cotisations ne rentrent pas – взносы не поступают! Как много самых ревностных пропагандистов шестидесятых годов с понимающим видом пожало бы руку автору этого послания, кто бы он ни был, приговаривая: «так и с тобой это бывало тоже!» Мы также можем кое-что рассказать на эту тему – и наше Товарищество кишело коринфянами; эти непоступающие взносы, которые неуловимо порхали перед нашими взорами, вызывая муки Тантала, – ведь это как раз и были знаменитые «миллионы Интернационала»!

Одним из наших лучших источников о первых христианах является Лукиан из Самосаты, этот Вольтер классической древности, который одинаково скептически относился ко всем видам религиозных суеверий и у которого поэтому не было ни религиозно-языческих, ни политических оснований относиться к христианам иначе, чем к любому другому религиозному объединению. Напротив, он их всех осыпает насмешками за их суеверие, – почитателей Юпитера не меньше, чем почитателей Христа; с его плоско-рационалистической точки зрения и тот и другой вид суеверий одинаково нелепы. Этот, во всяком случае беспристрастный, свидетель рассказывает, между прочим, историю жизни одного авантюриста, некоего Перегрина, называвшего себя Протеем, родом из Пария на Геллеспонте. Упомянутый Перегрин в молодости начал свою карьеру в Армении с прелюбодеяния, был пойман на месте преступления и согласно местному обычаю подвергнут самосуду. Счастливо спасшись бегством, он задушил в Парии своего отца и вынужден был скрыться.

«И тут случилось», – цитирую по немецкому переводу Шотта[472]472
  Текст приводимых Энгельсом выдержек из сатиры Лукиана «О кончине Перегрина» соответствует немецкому переводу этого произведения А. Паули [см. «Lucian's Werke». Bd. 13, Stuttgart, 1831, S. 1618–1620 и 1622. («Сочинения Лукиана». Т. 13, Штутгарт, 1831, стр. 1618–1620 и 1622)].


[Закрыть], – «что он познакомился также с удивительным учением христиан, встречаясь в Палестине с их жрецами и книжниками. И в скором времени он достиг таких успехов, что его учителя казались младенцами по сравнению с ним. Он стал пророком, старшиной общины, руководителем молитвенных собраний, – словом, во всем он был всем; он толковал их писания и сам сочинял их в большом количестве, так что христиане в конце концов стали видеть в нем высшее существо, прибегали к нему как к законодателю и провозгласили его своим главой (епископом)… По этой причине» (то есть как христианин) «Протей был однажды схвачен властями и брошен в тюрьму… Пока он, таким образом, находился в оковах, христиане, которым его заключение представлялось великим несчастьем, предпринимали всевозможные попытки освободить его. Но это не удалось, и тогда они стали с исключительнейшей старательностью всячески о нем заботиться. Уже с рассвета старушки, вдовы и дети-сироты ожидали у ворот его тюрьмы; более влиятельные христиане даже подкупали тюремную стражу и проводили у него целые ночи; они приносили туда свою еду, читали у него свои священные книги, – словом, возлюбленный Перегрин (тогда он носил еще это имя) был для них по меньшей мере новым Сократом. Даже из некоторых малоазиатских городов приходили к нему посланцы от христианских общин, чтобы протянуть ему руку помощи, утешить его и выступить в роли его защитников на суде. Прямо невероятно, как быстро эти люди везде оказываются наготове, когда дело касается их общины; они не жалеют тогда ни труда, ни издержек. Таким образом, Перегрину посыпались тогда деньги со всех сторон, так что тюремное заключение стало для него источником больших доходов. Ведь эти несчастные уверили себя именно в том, что их тела и души бессмертны и что они будут жить вечно; поэтому они презирают смерть, а многие из них даже предают себя смерти добровольно. К тому же самый первый их законодатель внушил им мысль, что все они будут между собой братьями, как только обратятся в иную веру, то есть отрекутся от греческих богов и станут поклоняться тому распятому софисту и жить по его предписаниям. Поэтому они презирают все внешние блага без различия и владеют ими сообща – согласно тому учению, которое они просто приняли на веру, без всякой проверки и доказательств. И вот, когда к ним приходит ловкий обманщик, умеющий хитро пользоваться обстоятельствами, он в короткий срок может стать богатым человеком, посмеиваясь в кулак над этими простофилями. Впрочем, Перегрин был вновь выпущен на свободу тогдашним правителем Сирии».

После описания некоторых его дальнейших приключений далее говорится:

«И вот наш муж вторично отправился» (из Пария) «скитаться, причем вместо каких-либо денег на путевые расходы он довольствовался радушием христиан, которые везде служили ему охраной и благодаря которым он ни в чем не нуждался. Некоторое время кормился он таким образом. Но когда он нарушил еще и законы христиан, – по-моему, было замечено, что он ел что-то у них запрещенное, – они исключили его из своей общины»[473]473
  Лукиан. «О кончине Перегрина», главы 11–14 и 16.


[Закрыть].

Какие воспоминания юности встают передо мной при чтении этого места у Лукиана! Вот прежде всего «пророк Альбрехт», который примерно с 1840 г. в течение нескольких лет буквально приводил в возбуждение вейтлинговские коммунистические общины Швейцарии[474]474
  Энгельс имеет в виду общины тайной организации немецких рабочих и ремесленников Союза справедливых, основанные Вильгельмом Вейтлингом в начале 40-х годов XIX века. Освещена история Союза справедливых в работе Энгельса «К истории Союза коммунистов» (см. настоящее издание, т. 21, стр. 214–232).


[Закрыть]; большой, крепкий мужчина с длинной бородой, который пешком исходил всю Швейцарию в поисках слушателей для своего таинственного нового евангелия спасения мира; впрочем, это был, по-видимому, довольно безобидный путаник, и он вскоре умер. Вот его менее безобидный преемник,