Текст книги "Я – Ворона (СИ)"
Автор книги: Карина Вран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
Царю ко времени появления «нового» демона как раз конкретно поплохеет от двух доз разных ядов. Он принимать отчеты о расследованиях не сможет, свалит эту «честь» на младшего брата. На «бесполезного принца».
Так состыкуются дознаватели, странствующий (хотя уже, скорей, осевший в столице) монах и принц-поэт. И не придется больше бедному слуге принца маскироваться и подбрасывать в магистрат послания на бамбуковых палочках. Розочка (которая перламутровая и жемчужная) будет всю эту гоп-компанию снабжать полезными сведениями.
Надеюсь, я вернусь к моменту съемок сцены, где бесполезный принц потащит своих новых подчиненных в бордель. Всех, включая монаха. А то этому изнеженному аристократу, понимаете ли, в магистрате некомфортно. Вина там не подают, и даже чай ужасный. Вот, дом удовольствий – самое то место, чтобы там разные дела разбирать.
По сценарию обещали целый хоровод танцующий красавиц вокруг офигевших мужиков поводить. И что монах от обилия чувств грохнется в обморок прямо на стол с угощениями.
Нет, я должна буду это увидеть!
Монах так воодушевится (оно и понятно), что создаст лекарство-антидот для царя-батюшки. Постер с подозрительно молодым монахом я запомнила, потому что черты у бритого налысо парня не сильно восточные. Ближе к европейцу. Но вживую я его не лицезрела, может, это все же результат ретуши.
В честь резкого улучшения самочувствия У-ван закатит праздник. В числе приглашенных вся царская семья, даже младшие наложницы придут порадовать своего господина.
Амулет, теплеющий в присутствии демонов, на груди бесполезного принца нагреется. Заставит внимательно следить за гостями и представленьями, а не напиваться, как обычно он делал. На танце серокожей (та затюканная и замученная) наложницы амулет раскалится. И когда девушка внезапно отрастит коготки (в прямом смысле – там ей произведут наращивание демонических когтищ в постпродакшн), принц будет готов.
У-ван как раз будет общаться с дочерью, проклятой принцессой. Девочка увидит чудовище и, вместо того, чтобы бежать или истерить, постарается закрыть собой царственного папу.
Принц-поэт с размаху швырнет в наложницу увесистым металлическим кубком. Попадет точно в висок. Когда одержимая пошатнется, принц достанет какой-то там прибамбас от монаха. Остановит демона, спасет брата, племяшку. И… окажется под подозрением у царя.
«Вы слишком рисковали, открыв свои способности, мой принц», – позже скажет роза из борделя. – «Ван умен и подозрителен. Вы сумели сохранить свой статус благодаря искусной игре, но теперь ваши умения только сильнее насторожат государя».
«У меня не оставалось выбора», – поморщится не такой уж бесполезный принц. – «Вероятно, теперь нам придется ускориться».
«На празднике не было фейерверков», – как будто бы сменит тему куртизанка. – «До них не дошли из-за нападения. Но если бы демон не напал на царя, вскрылось бы, что небесные огни не разгорятся. Склад с порохом – пуст».
Параллельно этим странным делам канцлер еще шесть раз отправит «щедрый дар» своим противникам. С разными результатами. Где-то кукла разберется с бедолагой, где-то придется убийцам поднапрячься.
Об убийцах: что касается общества убийц и его главы, который скрывается под маской…
– Стоп-стоп-стоп! – пришлось прервать разошедшуюся Мэйхуа. – Оставь мне хоть сколько-то интриги, мать. Я поняла, что им есть, что без меня снимать.
На слове «снимать» Бу опускает голову и разгоняет Апельсинку до двухсот шестидесяти. Глубокая ночь, пустая автотрасса, свет от фонарных столбов и фар спорткара. «Глазища» у Апельсинки выдвижные, когда она их «открывает», прямо-таки преображается.
Рассвет мы встречаем на заправке. Я к тому времени успела узнать сюжет почти всего сериала. Еще разок придремать, проснуться и попроситься «размять ножки». Мама тоже сходила со мной, а на обратном пути купила напитков на всех. Бу не стал нас подгонять, дал постоять немножечко. А затем Апельсинка снова рванула вперед.
Пробок спозаранку нет, так что к нашему жилому комплексу Апельсинка подруливает даже с запасом.
Мать пытается сломать спину в поклонах. Пихаюсь, как вредная обезьянка, мол, хватит, идем.
– Спасибо, дядя Бу! – благодарю сама.
От чистого сердца. Конкретно выручил!
Хотя зайти в гости оператор и отказался, мама размышляет, чем угостить этого замечательного человека. Видимо, уже по приезду обратно, потому что Бу не планирует задерживаться в Бэйцзине.
А я потираю ладошки: готовься, Солнышко. Мэйли намерена задать тебе жару!
[1] 女后宫(кит). [nǚ hòugōng] – гарем.
Глава 15
Июнь 2000 г, Бэйцзин, КНР.
«Меня не ждали, а я приперлась», – взираю на трехэтажное здание детского сада.
Светлая рыжеватая древесина, много белого и еще больше стекла. Дорожки и клумбы перед входом.
Кроме этого корпуса, в структуру Солнышка входят: стадион, бассейн, и еще один корпус для занятий, только попроще оформленный. Территория огорожена. Вход на собеседование по паспортам.
Приторно-сладкие улыбки сотрудников, и одухотворенные лица мам «воробушков» – стайки черноголовых карапузов. Во внутреннем оформлении: белый, оранжевый, кое-где синий. Зелень в основном в виде растюшек, а тех внутри немного. Наверное, расположение зелени – это защита от маленьких и шустрых разрушителей.
Мне сразу вспоминается восторг и неприкрытое оголтелое счастье на лице родителя, когда мы с мамочкой его разбудили. Батя, наш тишайший каменный воин, уже успел сгонять на такси в аэропорт (ночью). Прождать, пока все пассажиры с рейса Шанхай-Бэйцзин не выйдут. Уточнить раз… сколько-то у работников, все ли сошли с самолета, или еще кто-то есть на борту. Расстроиться, вернуться домой и лечь спать на часик (до выхода на работу).
Вот где была неподдельная радость. Я даже полетала: папка подкидывал меня и кружил над головой. И нет, не на один раз больше подкинул, чем поймал. Он у меня надежный, как скала.
Налетавшись вдоволь, я запросилась на отдых. Как бы ни хотелось и дальше греться у этого тепла, надо и меру знать. Это – чтобы оставить наедине родителей. Что я, дубовая, не вижу, как они соскучились? Пусть они всегда глядят друг на дружку с такой искренностью. Постучала по башке (по дереву) три раза. Если там дерево, точно сработает.
Вздремнуть удалось не так много, но вместе с урывками сна в дороге – нормально. Можно даже сказать, что выспалась. Мамуля же не ложилась. Накормила батю, затем и мне наготовила вкусненького.
Паровой омлет с зеленым луком и кунжутом. Сверху – ложечка соевого соуса и ложечка кунжутного масла. Чтобы соус пропитал омлет на всю глубину, в нем (омлете) мама сделала надрезы. Паровой омлетик готовится в режиме «яйца и вода», без молока, и получается нежным, как суфле.
А для того, чтобы доченька и вовсе язык свой проглотила, моя заботливая подала мисочку креветок в кляре. Они такие мягонькие и при этом хрустящие (кляр), что невозможно устоять и оставить хотя бы одну «загогулинку» на дне посуды.
С появлением моляров жизнь Мэйли заиграла новыми вкусами! После такого завтрака (и встречи с отцом, который уже учесал работу работать) настроение великолепное.
Готовиться к тестам? Не смешите мои тапочки в виде панд. Они по жизни те еще улыбашки. Скорее, пусть готовятся работнички Солнышка. Потому как после ночной гонки со временем я не намерена как-то нарочно казаться глупее или проще. Хватит с меня этой дипломатии. Она все равно не работает.
С таким настроем я и осчастливила своим визитом сей элитный комплекс зданий, предназначенных для дошкольного образовательного процесса. Мам и детишек встречали у входа. Дальше сопровождали (очень вежливо, не придраться) в разные части комплекса. Тестирование будет проводиться одновременно у пяти групп по двадцать детишек.
Всего для обучения будет отобрано десять малышей. Конкурс: сколько крох на одно место – сами посчитаете? Не во всяком ВУЗе моей первой родины такое соотношение абитуриентов к тем, кто будет зачислен на курс.
Такое деление – это для вступительной части. Наипростейшей. Те, кто пройдет отсев, будут перемешаны с другими детками, и уже в парах (как когда-то мы тренировались с малышкой Сюй Вэйлань) сдадут второй тест. Третий, если дотянешь, сотрудник принимает индивидуально.
На первом формировании групп нам везет. Со мной вместе пойдет Джиан, жирафик из моей строительной банды… Бригады, Мэйли, бригады, сколько тебе повторять! Именно мама длинношеего сообщила бате про перенос тестов. Нарочно ждала его у входа в дом, пока мужчина наш с работы вернется.
Если бы не она, мы бы лишь по возвращению в столицу узнали о «кастинге». Когда ввиду неявки пролетели бы мимо светила, как фанера над Парижем.
Госпожа Чжан считает себя обязанной нашей семье. Так что ее усилия понятны, но все равно заслуживают похвалы и поощрения.
– Спасибо, мама Джиана, – искренне улыбаюсь женщине.
Мамуля обещает и сюда занести еды. Такими темпами ей от плиты и вовсе некогда будет отойти. Пока всех и каждого накормишь, сама с голоду умрешь.
Парень узнает меня, радуется, машет ладошками. Приятно, блин. Я ж его не ради благодарности спасала. Так было правильно, и я могла вступиться за товарища по играм.
– Ты! – говорю ему назидательным тоном. – Постарайся.
– Да! – вскидывает подбородок вверх ребятенок.
– А Ченчен с мамой тоже пришли? – озирается по сторонам моя китаяночка. – Не видела их.
– Да, конечно, но они в другой группе, – отвечает мать Джиана. – Так хорошо, что с моим мальчиком будет знакомое лицо. Не разволнуется при Мэйли. А вы легко доехали, мама Мэйли?
– Спасибо, – Мэйхуа не спешит делиться подробностями. – Всё благодаря вам. Здравствуйте, госпожа Сюй! – расплывается в любезной улыбке мать при виде последней, двадцатой участницы нашей группы «юных тестировщиков». – Вэйлань, рады тебя видеть.
Почему мне кажется, что при виде мамы и меня госпожа Сюй недовольна? Аж отпрянула на полшага назад. Хотя лицо держит, не прочтешь. Клубничка (розовое – наше всё, цвет на все сезоны) зыркает, как только что разбуженный сычик.
Малявку там совсем доконали зубрежкой? Грустненько, если да.
– Доброго дня всем присутствующим, – чинно выговаривает мама Вэйлань.
Мамани реагируют по-разному, и это всё очень интересно, но я вижу кое-что более любопытное. И мать моя наблюдательная женщина тоже видит.
– О. Еще детки? – вскидывает брови Мэйхуа.
Большие панорамные окна с шикарным обзором в Солнышке. Через стеклопакеты хорошо видно подходящую группу мам и карапузов.
– Эти дети будут проходить тесты после наших деточек, – частично проясняет появление новых лиц мама Джиана.
– В этом году Саншайн проводит экспериментальный набор в группу для одаренных детей, – вносит ясность сотрудница. – Поэтому мы увеличили число принятых заявок. Пожалуйста, дети, пройдите в класс. Мамы могут подождать снаружи.
Моя великолепная тут же делает стойку.
– Расскажите поподробнее про группу для одаренных детей, – обращается она к работнице. – Критерии отбора? Сколько всего будет детей в этой группе? Как вообще появилось это нововведение?
Приходится слегка замешкаться с заходом в класс, чтобы тоже послушать. Тема очень интересная и напрямую меня касается. Если Мэйли не войдет в группу одаренных, то кто вообще достоин туда попасть?
– Попечительский совет принял решение расширить штат на несколько первоклассных специалистов, – начала отвечать с конца китаянка. – Мы планируем отобрать для запуска программы десять деток. Они будут обучаться по углубленной и ускоренной программе. Дети со следующего года будут посещать компьютерный класс. В обучающем режиме, конечно же. Занятия спортом, творческое развитие также в приоритете.
– Благодарю за развернутый ответ, – кивает мамочка. – Что до критериев отбора…
– Это внутренняя информация, – не «колется» сотрудница. – Удивительно, что вы не осведомлены о новшествах прогрессивного детского сада Саншайн. Мы оповещали всех родителей, подавших заявки на зачисление.
Видимо, звонили на указанный в анкете номер. Он там домашний. В рабочее время, когда батя ишачит и дома закономерно отсутствует.
– Мы только вернулись из поездки, – улыбается Мэйхуа. – Еще раз спасибо.
Сбоку раздается странный звук, почти неразличимый. Даже для моего очень чуткого детского слуха. Похоже на скрип зубов. Так, там двери уже закрывают. Вырубаем режим подслушки, шмыгаем внутрь, как будто тут всегда и были.
Оу. Это будет интересно.
В просторном помещении прямо на полу стоят ящики. Буквой «Г», их (ящиков) двадцать один. На два десятка деток. Один или запасной, или для воспитателя.
Сразу за мной в класс входит молодая сотрудница. Дает задание.
– Выберите каждый себе коробку и откройте ее, – она делает приглашающий жест к коробам. – Я скоро вернусь и помогу тем из вас, кто не справится сам.
«Помогу найти дорогу на выход», – додумываю я и устремляюсь к присмотренному ящичку.
И тут же получаю тычок в бок. Крупный для двухлетки китайчонок прет, как вездеход. Быстрее, выше, сильнее – конкуренция. Это он не целенаправленно меня выбрал в жертвы. Еще одну девчулю этот мелкий безрогий бычок оттолкнул. Та пошатнулась, упала и заныла.
Тут же как: если к сентябрю (началу учебного года) тебе два года и одиннадцать месяцев, ты все равно считаешься двухлеткой. И в гонках на выживание… зачеркнуть. На достижение фронта работ, вот. Выживает… ой, всё. Первым к цели доходит сильнейший.
Ничего, я быстро догоняю торопыгу. Аккуратная подножка поможет парню осознать свою неправоту. Нет, я не злыдня. Это всего лишь честная ответка, ибо нечего было толкаться. Грохнулся, но не захныкал – мужик растет. Хоть и бесцеремонный.
Так, до ящиков добрались. Я взяла себе крайний от стены со ступенями и от входа. Не люблю толкаться, а сбоку пространства свободного больше.
В соседках у меня – клубничка. Жирафика поток карапузов унес в сторону, он хоть и мальчик, но стройняшка. И не приучен расталкивать других малышей локтями на пути к успеху. За то я его с бегемотом и ценю. Джиан в итоге получил себе короб через три от моего.
Ящик оказался не просто тарой. Квест-головоломка! Чтобы короб открылся, надо было нажать на две оранжевые «пимпочки» справа и слева. Тогда фиксаторы освобождали переднюю (если смотреть от стены со ступенями) стенку.
Щелк-щелк. Практически одновременно – мой короб и клубничкин ящик. Внутри куча разных предметов. Пластиковые миски и тарелки, машинки, мячики разных цветов, мягкие кубики…
Разноцветный матерчатый кубик летит мне прямо в лоб. Хорошо, что успеваю дернуться в сторонку.
– Подбери, – упирает руки в боки Сюй Вэйлань. – И принеси.
«Девонька, ты ничего не попутала?» – расширяю я свои глазоньки. Вроде бы ягода сладкая была дерганая слегка в наши последние встречи, но вменяемая. Где-то там в ней тоже на кнопку нажали: открыть решетку и выпустить внутреннюю какашку? Или при мамочке оно (речь про субстанцию) держалось внутри, а тут, на свободе – прорвало?
Розовые рюши и рукава-фонарики прибавляют сходства с ягодкой. Только у этой клубничины, как выяснилось, один бочок полежал на земле и подгнил.
Полностью игнорирую это розовое недоразумение. Достаю из своего короба «несыпучее»: то, что не укатится с плоской поверхности. Мячики полежат внутри, ничего с ними не сделается. А вот тарелку из ярко-синего пластика можно и достать. И пирамидку из разноцветных колечек.
– М! – пытается напирать малявка. – Иди.
Лениво поднимаю голову. Право слово, я давала ей шанс. Принцип: «Не трожь – вонять не будет», – работает и с живыми говнистыми элементами.
Малость давления во взгляде хватает, чтобы ягодка изменилась в лице. Я встаю (сидя на корточках, открывать коробку-ребус было сподручнее), иду к этой потерявшей берега козявке. Она все еще выше ростом, так что я приподнимаюсь на носочки и подаюсь вперед. Нависая над человеком, можно донести сведения до него с наилучшим усвоением.
Это почти как доброе слово и пистолет, только вместо пистолета – живое психологическое оружие. Сама Мэйли.
– Ты так много училась, – вздыхаю. – И всё – мимо манер. Так много усилий. Не просри.
Когда помощник оператора пару дней назад уронил и разбил пульт, он обронил еще и интересное словцо. «Тамада», с ударением на вторую «а». У меня мигом взыграло: о, звук почти родной. Маме пришлось грозить кулаком молодому человеку, а затем нехотя объяснять, что «дяденька нехорошо выразился».
Он как бы сказал «разбить», но оно же и «просрать». А в сугубо негативном окрасе это и вовсе ругательство, вроде нашего «твою мать».
Мне два, я знаю далеко не весь «литературный» китайский. Зато уже немножко умею ругаться. «Чиши», «тамада»… Да уж, не то, чем стоило бы гордиться.
Пока девонька переваривает сказанное (если поняла, конечно, в чем сомневаюсь), я успеваю метнуться к жирафику. У пацана не заладилось с коробом. Показываю волшебные «кнопочки», дальше он легко разбирается сам.
Не вижу, чтобы еще кто-то кому-то помог, хотя где-то половина детей еще возиться со своими ящиками. Я-то успела перебрать и другие комбинации «пимпочек», убедиться, что коробки открываются с разных сторон. Кое-кто подглядел за соседями. Но некоторые сами пыхтят, и не могут «врубиться».
К приходу воспитательницы (или кто там эта тетя по должности) только трое детей не сумели найти «открывашку» к своему ребусу. Их мягко и деликатно выводят за дверь, к мамам.
Сопли, слезы… И напряжение в карих глазах всех оставшихся внутри китайчат. Тесты я описывать не стану. Они разные и все для взрослой тетки в детском теле легкие. Проходят они так: преподаватель озвучивает, что от нас требуется. Дети выполняют. По периметру патрулируют… фу-уф! Прохаживаются еще две женщины. У них в руках клипборды (твердая подложка с зажимом) с распечатками. Во время проходов дамы делают отметки.
Первый этап отсеивает еще восьмерых. Итого, с учетом исключения первой троицы, ко второму этапу переходит девять ребятишек. В их числе: я, клубничка (кто б сомневался?), жирафик (уф!), тот быковатый лоб, еще три мальчика и две девочки.
Все «избранные» сдержанно радуются. Это ж только первый этап. Воспитательница просит нас собрать свои предметы в ящик, перед тем, как пойти к мамам. Их (предметы) мы поднимали и показывали по команде. Уборка – это приучение к порядку, очевидно, и дополнительная проверка на усидчивость и аккуратность.
Потом у нас будет перерыв около часа. И возможность размять ножки, погулять по территории. Пока мы будем отдыхать, сотрудники Саншайн проведут аналогичные тесты для второго потока.
Почти всю прогулку трачу не на любование красотами, а на наблюдение за госпожой Сюй старшей и госпожой Сюй младшей. Стараюсь сильно не палиться, конечно. Еще с бегемотом и жирафом играю в догонялки. Наш крупняш каким-то чудом проскочил первое тестовое «сито». И тоже рад меня видеть. Приятно, черт побери!
Вы когда-нибудь пробовали за кем-то следить во время активной игры? Это потно.
В какой-то момент в руках малышки Вэйлань появляются баночки с леденцами на палочке. Красненькие и розовенькие, конечно же. Клубничка щедро одаривает всех, кто к ней подходит.
Так. Пацаны не рвутся за халявой. Хотя один любитель поесть плотного телосложения облизывается…
– Мне надо к маме, – обламываю мальчишек с активными играми. – Сходите пока. Вэйлань – знакомая. Поздоровайтесь.
Показываю в сторону раздачи подарочков. Я ценю их дружбу, но совсем не хочу подставлять. Ведь, если мои подозрения не беспочвенны, ребятам за общение со мной и игнор ягодки Сюй могут доставить проблем. Пусть сходят, хотя бы «отметятся», как уделившие внимание.
– Мама, – подбегаю я к своей умнице. – А мама Вэйлань – в совете?
Попечительский совет – запуск экспериментального проекта в этом, а не какой-либо ином году – особая группа для одаренных – перенос тестов. Госпожа из семьи Сюй с ее шатким положением и кучей денег, вливаемых в «апгрейд» дочки. Паранойя? Совпадение?
Если ее (или ее мужа, чьим представителем выступает мама Вэйлань) нет в совете, то я ошиблась. Узнать бы.
И мама с серьезным лицом кивает. Обещает навести справки. Уточняет только:
– Сейчас?
Как же мне повезло с этой все на лету понимающей женщиной! Киваю. Прошу только, пока она не ушла на разведку, оставить мне кое-что из рюкзачка. Его брали с собою, потому как там полезные вещи лежат. Карандаши, мелки, блокнот, ластик, линеечка-уголок и еще по мелочи. Никогда не знаешь заранее, что именно пригодится.
Сладенькое приготовила маленькая ягодка? Не зря, похоже, я мух вспоминала. Вон как слетелись на сладкое угощение…
А мы пойдем другим путем. Легальным, не связанным с подкупом. Дети – очень увлекающиеся существа. Им интересно всё бодрое и динамичное. За год жизни в Поднебесной я успела кое-что новое узнать даже об очевидных (казалось бы) и привычных вещах.
Все в детстве играли в «классики». Это где мелом на асфальте чертят «квадратики» и прыгают по ним по порядку. В зимний наш визит в Лицзян я увидела версию «классиков» для аборигенов. Это новый уровень, скажу я вам! Там кроме квадратиков есть линии, по которым надо идти, спиральки, из которых потом выпрыгивают, следы рук и ног, к которым надо одновременно прикасаться, и так далее.
Тут не асфальт, а бетон, отлитый в формах, стилизованных под камни. Мелок – именно его я вытащила из рюкзачка – прекрасно по бетону рисует. А изгибы дорожек отменно подойдут для усложненной версии «классиков». Да их тут для меня чисто и положили, как пить дать!
…Некоторое время спустя: Вэйлань с последним леденцом стоит в стороне. Рядом с нею бычок и пара девочек. Я машу руками с финиша моей веселой беговой и прыжковой зоны. Преодолевают мелованные «препятствия» мои пацаны, Ченчен впереди, Джиан чуток отстает. Остальные детки (тут же не только наш класс, а все, кого не исключили на первом этапе) в порядке живой очереди, как сознательные и добропорядочные граждане, по одному проскакивают мой лабиринт.
Травка зеленеет (искусственная), солнышко блестит (зеркальная тонировка на стеклопакетах), ягодка с преимуществами со свистом пролетит…
– Про маму Вэйлань, – подходит ко мне мамочка. – Ты была права.
Или не пролетит.
Глава 16
Стоит она такая вся из себя хорошулька. Принцесса ягодного королевства, чтоб мне все эти принцесски в кошмарах снились, а им в это время всякий раз икалось. Губки яркие, похоже, краситель в леденце подкрашивает. Даже волосы, собранные в два пучка, издали смахивают на чашелистики.
Стоит Сюй Вэйлань и дуется. На кого? Непонятно. Хотелось бы попасть с нею в пару на следующем этапе тестирования. Жаль, не мне решать, кто с кем пойдет «сдаваться» по распределению.
Демоны с нею, с розовой невоспитанностью. У меня более важные заботы имеются. Как раз допрыгали: Ченчен и Джиан. Особенно за бегемота переживаю я. Что и озвучиваю, задумавшись.
– Чен пройдет, – уверенно вступается за приятеля длинношеее. – Я научил его считать!
Помню, что самого жирафа какая-то родственница на новогодних праздниках натаскивала в арифметике.
– Показывайте! – хлопаю в ладоши. – Чему научились.
Чжан Джиан тараторит от и до ши (от одного до десяти), затем чуть медленнее до двадцати. И в обратном порядке. А этот парень тут времени зря не терял!
Бо Ченчен корчит кислую рожицу.
– Чен! – вскидывает руку с одним вытянутым пальцем жирафик. – Давай.
Под чутким руководством товарища («я показываю, ты называешь») наш пухлощек легко и непринужденно озвучивает все цифры. С числами от одиннадцати ему и подсказки не нужны: он переключается на «колонну» прыгунов и считает по ним.
– Ва-а! – хлопаю в ладоши (это мое «ва» практически прямой аналог «вау!»). – А-Чен, а ты, оказывается, умный.
Придаю пацану уверенности. Даже со взрослыми срабатывает, что уж говорить о малышах? Про себя сокрушаюсь: в классе не будет друга с «указателями». И задорных прыгунов тоже оставят за порогом. Что еще я могу? Только поддерживать приятеля и верить в его успех. Прошел же он как-то первый этап?
И в строительстве проявил себя отлично. А после того, как он флаг соорудил с учетом провисания, я даже перестала звать его балбесом. Может, не сразу, но перестала же. Теперь он заслуженный бегемот нашего двора! И я хочу, чтобы вся моя стройбригада оказалась если не в одной группе, то хотя бы в одном Солнышке.
Вскоре нас собирают, отправляют дружненько на «экскурсию» в местный санузел. Это как бы тоже тест – детки должны сами справляться с важными делами за дверкой кабинки. И ручки мыть тоже. Организованно и по команде.
Я как-то шутила про ходить строем в детском садике… Держу в курсе: шутка перестала быть смешной.
Потом мы (тоже дружно) пьем теплую водичку. Хрумкаем каждый по яблочку. Тем, кто пройдет второй этап, грозятся… обещают полноценный обед. Типа мотивируют.
А затем начинается второй этап тестирования. Когда воспитательница (она постарше остальных с виду) подходит сначала ко мне, а затем к Ченчену, мне и радостно, и страшно.
Плюс: я смогу как-то попытаться давать пацану подсказки, если удастся. Минус: не очевидна система выбывания. Если дальше сможет пройти только один из пары, то это смахивает на подставу.
Делать нечего, возражения от мелюзги не принимаются. Будем надеяться, что тут не шоу на выживание. И что задания нам дадут вменяемые (с учетом возраста). А на «одаренность» уже в третьей части будут проверять. А-ля комната ласт босса в подземелье.
В классе (он поменьше предыдущего) нас усаживают за низкие столики. И самым первым «зачетом» у нас объявляется арифметика. Удачненько, я считаю.
– Начинайте, – кивает учитель бегемоту.
А я прикладываю палец к носу. И чешу кончик. Один раз вверх-вниз.
– И, – не подводит меня пухляш.
Тру два раза. Три. Четыре. Бе Ченчен перехватывает все мои «почесы» и переводит их в цифры. Оцифровывает, ага.
– Хватит, – поворачивается ко мне учитель (мама мне сказала обращаться к тетеньке «лаоши», учитель, это вежливо звучит). – Опусти руку.
«Спалили», – принимаю вид «сама невинность», шаркаю носочком по паркету.
– Посчитай теперь ты, – велит женщина. – Но в обратном порядке.
«А точку отсчета задать?» – смотрю с укоризной на взрослую. – «Мне от квадриллиона вниз по убывающей гнать?»
Была бы в паре со мной маленькая госпожа Сюй, я бы, может, и выпендрилась. Благодаря маме, я знаю порядок формирования чисел до сотен. Дальше моя китаяночка посчитала преждевременным обучать дочь.
Тетушке хватит обратного отсчета с места, где она остановила моего приятеля.
– Хорошее произношение, – хвалит меня воспитатель. – Можешь назвать свое полное имя?
«Нам обещали сложные тесты», – чуть опускаю голову на бок и исполняю требуемое.
Еще бы у меня было плохое произношение! С такой-то отменной наставницей, как моя мамочка.
Просят имя и у бегемота.
– Неплохо. А кто-то из вас может прочитаться стишок? Любой.
«Я помню чудное мгновенье…» – не срывается с моих губ.
К счастью, я запомнила, как на праздник середины осени родители декламировали на два голоса строки про свет луны, связывающий разделенных возлюбленных.
Приятель тараторит что-то для меня новенькое, про грушу и грязь. Груша на дереве, грязь на земле. Ветер сдувает грушу, груша катается в грязи, грязь липнет к груше. Ченчен еще и жестикуляцией сопровождает свою декламацию. Финальный жест, где он с двух сторон «обнимает» воздух, забавный.
– Ладно.
На стол каждого из нас водружается по ящику. В дне вырезаны отверстия в виде геометрических фигур. Некоторые повторяются по форме выреза, но дно выемок окрашено в разные цвета.
К ящику прилагается коробка с кучей разноцветных фигурок. Их, очевидно, следует распределить по соответствующим ячейкам. Снова легкое. Я, чтоб вы понимали, не за себя переживаю. Бегемот отлично справлялся с формочками в песочнице. Должен и тут разобраться.
– Хорошо! – вскорости вспыхивает огонек интереса в глазах учителя.
Мы оба собрали все фигурки. Как надо. Причем я не поддавалась, веря в строительный опыт Бо Ченчена.
– Порисуем? – бодро предлагает китаянка. – К этим фигуркам дорисуйте то, что сами захотите.
И выдает нам листы. На них разные загогулины, линии и снова – тут явно это любят – фигурки. Превращаю четыре из двенадцати листов в птичек. Остальное – в любой бред, лишь бы подетальнее и с задействованием как внутренней части заданной области, так и внешней.
Мне как-то попадалась на глаза статья про нечто похожее. Это вроде как тест на гибкость, оригинальность мышления. А также на воображение и что-то еще, но что именно – не помню. Словом, приходится постараться.
Учитель собирает и бегло просматривает рисунки. Задумывается.
– Как насчет усложнения? – спрашивает женщина, причем это похоже не на вопрос к нам, а на мысль вслух.
Так вместо листочков и черно-белых карандашей перед нами появляются аккуратные формочки. Внутри – семь плоских разноцветных фигурок.
– Танграм, – сообщает китаянка так, будто нам с бегемотом это о чем-то должно говорить. – Соберите из фигурок… птичку. Все семь фигур должны быть применены. Фигуры нельзя накладывать друг на друга.
Два больших треугольника, один средний, два маленьких, квадрат и параллелограмм. Птичка. Допустим… Пара крыльев, голова, клюв… Второй мелкий треугольник станет хвостом. А параллелограмм пускай за туловище отвечает.
Я так увлеклась задачкой, что упустила из виду соседа. А бегемот, знаете, что сделал? Он собрал птичку, причем не так, как я. И быстрее, чем я!
– Домик, – дает новое задание учитель.
Некогда офигевать, мне бы теперь самой в грязь лицом не ударить! Головоломки и задачки на логику никогда не были моим коньком. С геометрией я-прошлая и вовсе через «не хочу» общалась. Но – надо.
– Животное, – едва я приставила трубу к крыше дома своего, дала следующую вводную женщина. – Дерево.
Я уже начала видеть наяву пар, выходящий из моих ушей, тогда как товарищ мой по играм в песочнице сидел и с полным пофигизмом складывал все новые и новые образы из фигурок. Не напрягаясь, не задумываясь. Влет, что та птичка. Это я – попаданка из другого мира с багажом памяти – слегка тормозила процесс.
– Побудьте тут, детки, – потерла ладони наша классная дама. – Я скоро вернусь.
– Ченчен, – я в таком шоке, что зову парня полным именем. – Когда ты вдруг стал таким умным?
Пухлощек, не прекращая формирования новых образов, уже не по команде, а из головы, пожимает плечами.
Воспитательница возвращается с новой коробкой. С одной. Внутри – 3D пазл. Достается это дело – соседу. Бегемотик с таким же отсутствующим выражением лица тут же приступает к сборке.
– Невероятный потенциал, – с придыханием произносит учитель. – Пространственное мышление в его возрасте на таком уровне – это редчайший случай.
– А-Чен – гений? – ошарашенно спрашиваю я. – Но… как это возможно?
Обычный детеныш, не особо аккуратный, любитель поесть – это про того бегемотика, которого я знаю. Да я ж его звала с первой встречи балбесом!
