Текст книги "Запутанное течение (ЛП)"

Автор книги: Карен Аманда Хуппер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Он исчез, а я остался на месте и смотрел, как он уплывал. Дух воды плавала вокруг моей головы как маленький пылающий ураган. Она оставила в моих волосах крошечные пучки водорослей, притормозила и села на кончик моего носа.

Ее тонкий голосок звучал, как падающие в пустой фонтан монеты:

– Ты всегда даешь ему фору.

Я подмигнул ей:

– Сегодня я дам ее еще больше.

Я почувствовала толчок в грудь, открыла глаза и увидела, как Трейган отворачивается. В какой-то момент я была дезориентирована. Слишком быстрое переключение от жизни Зеленого Трейгана – жить и чувствовать, будто бы я реально была им – и увидеть Синего Трейгана передо мной, вызывало головокружение.

– Трейган, это… это было невероятно! Я была тобой! У меня не было собственных мыслей. Твои мысли были моими мыслями. Твои чувства были моими чувствами. Я не была напугана или смущена. Я была везде, где был и ты. Ты был спокойным, потом грустным, потом… Таким счастливым.

Он окунул голову в воду, намочив свои длинные волосы, и протер лицо руками:

– Все еще считаешь Дельмара плохим?

– Я… ну, нет. Но где мы находились? Или где были вы? Все было таким красивым. На том пляже сиреневый песок, и в небе кружились цвета, каких я никогда не видела.

– Мы были в Рате.

Я считала Эденс Хаммок или Солис раем, но тот мир одержал победу. Не удивительно, что каждый хочет вернуться домой. Из-за того, что я так резко отзывалась о Дельмаре, я ужасно себя чувствовала. Здесь он был без своей жены, или они живут вместе в этом мире?

– Ты позволил ему выиграть? – спросила я.

– Что?

– Гонка.

Он прищурился от солнца, и его плечи дернулись от тихого смеха:

– Возможно, однажды я позволю тебе увидеть, чем это закончилось.

– Почему ты меня вытолкнул? Я могла остаться там навсегда. Духи воды были великолепными. Хотя ты о них так не думал. Ты был так равнодушен, будто они были тебе привычны как мухи. Я даже не поняла, какие они, пока не вернулась сюда. Или внутрь себя – или – для меня все еще не понятно, как это возможно.

– Многие вещи нашей жизни люди считают магией или невозможным. Это кажется нормальным для меня, потому что я родился русалом. Со временем ты привыкнешь к нашему образу жизни.

После всего этого, возможно, быть русалкой не так уж и плохо. Я искала огоньки в потоке рядом со мной.

– Почему я до сих пор еще ни разу не видела духов воды?

– Они погибли первыми, когда ворота закрыли. Никто не выжил на этой стороне.

– Это ужасно, – моя грудь покрылась красными пятнами. Понял ли Трейган, что красный означает грусть, или он даже не заметил, что цвет изменился? – Некоторые живы в другом мире, верно? Они не вымерли, так?

– У нас нет способа узнать, что случилось в Рате. Пока ворота не откроют.

– Почему горгоны запечатали ворота? Коралина говорила, что кто-то нарушил обещание, но что могло быть настолько плохим, что они закрыли так много из вас в отдельном мире?

Его губы раскрылись, будто он хотел ответить, но потом наклонился прямо в воду. Его длинные синие пряди танцевали во всех направлениях. Он выпрямился и пригладил волосы назад:

– Давай вернемся к твоей истории, когда ты в первый раз встретила Ллойда.

Он стал мастером в уклонении от ответов, но я дам ему уйти от ответа в этот раз:

– Это скучно, по сравнению с твоим воспоминанием. Ты не захочешь это услышать.

– Ты права, не хочу, – он подплыл так близко, что его дыхание согрело мое лицо. – Я хочу, чтобы ты со мной этим поделилась.

Прочитать его выражение лица было сродни попытке прочитать книгу, написанную на иностранном языке. Он медленно сомкнул мокрые ресницы, так значит ли это, что ему интересно?

– Хорошо, – я нервно вздохнула, – как мне это сделать?

Он встал передо мной и поднял руки вверх, касаясь моей шеи пальцами. Опять началось покалывание.

– Попробуй вспомнить выделяющиеся детали. Место, запах, свои чувства – что угодно, пробуждающее воспоминания.

Я закрыла глаза, стараясь игнорировать приятный жар, посылаемый прикосновениями Трейгана. Я сконцентрировалась на воспоминание, когда мы с мамой приехали в Эденс Хаммок.

– Ярраааа, – Трейган игриво протянул мое имя, – я не смогу работать, если ты закроешь глаза.

Я почувствовала себя идиоткой.

– Верно. Извини.

Когда я открыла глаза, он опять смотрел на меня так, как чуть ранее, когда я закончила читать книгу вслух. Все, о чем я могла думать, был момент на кухне Коралины, когда у меня появилось непреодолимое желание его поцеловать.

Мои мышцы ныли от столь долгого сидения и чтения, но, когда я посмотрела на Трейгана, боль исчезла. Я желала его в каком-то смысле, чего до этого не было. Я снова хотела ощутить прикосновение его пальцев на моей коже, хотела узнать какого это, целовать его. Есть ли у него девушка или жена, или потерянная любовь на той стороне? Если нет, то мог ли он так посмотреть на меня, посчитав меня привлекательной, или хотеть поцеловать меня?

Несколько дней назад я презирала его потому, что обратил меня. Я думала, что ненавижу его, но сейчас…

Нет! Ругала я себя мысленно, вернувшись к настоящему. Мне нужно перестать мечтать, особенно о Трейгане.

Я сконцентрировалась на детском воспоминании, чтобы поделиться с ним. Я посмотрела в его голубые глаза, воссоздавая ощущение песка между пальцев, запах детской пудры, который был на моей маме, и облупившийся вишневый лак для ногтей на ее ногтях…

Потом я перенеслась в другое время и место.

Прогуливаясь по песочной дороге между домом дяди Ллойда и нашим, моя мама возвышалась надо мной, ее сандалии висели на двух пальцах. На каждый шаг ее красные туфли качались вперед-назад, почти ударяя меня в грудь. Я так пристально на нее смотрела, что не заметила, как мы оказались перед желтым домом, пока человек с низким голосом не поздоровался с нами.

– Мы переехали, – сказала мама угрюмо. Я посмотрела сквозь ограду на разноцветные цветы в саду этого человека.

– Клео, если тебе что-то нужно, вообще, что угодно, – сказал мужчина, – я здесь, для тебя и Яры.

От звука моего имени я перевела взгляд от куста с фиолетовыми цветами на него. Его загорелые ноги были огромными, а пальцы ног были покрыты белым пушком. На одной его руке висел зеленый садовый шланг. Другая рука в желтой садовой перчатке помахала мне. Я помахала в ответ и прошла в решетчатую арку по тротуару, который был одним цветом с волосами мужчины. Вдоль тропинки ползало несколько червей, так что я остановилась и указала на них.

– Много червей, – сказала я своим высоким детским голоском.

– Маленькая, – сказал он, – когда становится мокро, они хотят перейти тротуар.

– Почему? – это был вопрос большинства четырехлетних детей, когда взрослый пытается ответить им.

Он обвел взглядом свой сад, пока обдумывал ответ:

– Полагаю, есть много причин. Возможно, солнце светит слишком ярко, из-за чего они могут высохнуть, или птицы пролетают над ними и забирают их, чтобы… – наверно он думал, что не он должен объяснять пищевую цепочку такому маленькому и впечатлительному ребенку, и остановил себя, прежде чем сказать правду. – Чтобы сменить обстановку.

– Сеньораа? – повторила я, стараясь сохранить новое слово в своем пока еще маленьком словаре.

Он наклонился, поднял червяка с дорожки и аккуратно перенес его на траву.

Я рассмеялась, выгнула спину и развела руки в стороны:

– Почему ты так делаешь?

– Иногда созданиям нужна помощь, чтобы перебраться на другую сторону, – ответил он, подмигнув.

Я присела на корточки и схватила скользкого червяка двумя пальцами, удивившись, каким склизским он был, и наблюдала, как он извивался. Когда я отпустила его на траву, то посмотрела на желтую перчатку мужчины, потом на его морщинистое лицо и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, затем я встала, подошла к следующему червяку и все повторила, и каждый раз получала улыбку ярче солнца от большого, дружелюбного мужчины.

– Яра, мы достаточно побеспокоили этого человека, – моя мама схватила мою руку и оттянула меня от двух оставшихся нуждающихся в помощи червяков.

– Не переживай, Клео, – сказал он.

– Тем не менее, извини за все это, – мама поволокла меня, и я шла за ней, спотыкаясь. А я все еще смотрела назад, через плечо, беспокоясь о червяках. Мужчина наклонился, затем снова встал и показал мне большой палец, поднятый вверх. Даже в четыре года я знала, что это значит «хорошо» – что с червяками все хорошо. Мужчина в желтом всегда все сделает хорошо.

Я представила скопление веснушек на щеке Трейгана, которое напомнила мне о созвездии Большого Пса. И в одно мгновенье я вернулась в настоящее время, плавая в потоке Острова Солис, птицы пели с ближайших деревьев, вода текла мимо, огибая нас с Трейганом.

– Как я справилась? – спросила я.

Я не была уверена, что вернула его вместе с собой или вытолкнула, или что там я должна была сделать, чтобы закончить воспоминание, потому что он просто уставился, не моргая и ничего не говоря.

– Трейган?

– Нет, – пробормотал он.

– Что нет? Я сделала что-то неправильно?

– Ответ – нет, – он сказал это чуть громче, наконец, моргнув.

– О чем ты говоришь? Ты не видел сад моего дяди и червей?

– Я видел червей, но… – он медленно плыл по кругу спиной ко мне и ухватился за траву на берегу, – первое воспоминание, которым ты поделилась, было на кухне Коралины. Ты удивлялась, есть ли у меня девушка или кто-то на другой стороне. Ответ: нет. У меня никогда никого не было.

Мое сердце подскочило к горлу. Мне хотелось погрузиться в воду и утонуть. Он прожил это воспоминание, как и я? Он почувствовал то же, что и я? Узнал мои мысли о нем? Узнал, что я хотела поцеловать его? Я не могла дышать. Это было за пределами унижения.

– И нет, – продолжил он ледяным голосом, а его спина становилась зеленой, и знак змеи потемнел. – Ты не должна хотеть поцеловать меня или знать все обо мне.

Я была слишком растеряна, чтобы сказать что-то, поэтому я уставилась на воду огибающую меня. Услышать мои мысли было уже плохо, но он почувствовал мои эмоции. Он знал насколько завораживал меня. Чувства не были взаимными. Я никогда еще не чувствовала себя такой беззащитной – или такой глупой.

Очертание ярко-зеленого появилось у поверхности воды. Оно становилось больше и ближе, пока голова большого русала, которого я встретила на острове с травой, не показалась из воды.

– Привет, Яра, – сказал он, а вода капала с его зеленых локонов и ресниц.

– Привет, – я не могла вспомнить его имя. Пэмби, Плето, или как его там.

В какой-то момент моего унизительного транса, Трейган повернулся. Его кожа приняла нормальный цвет. Он сморщил лоб, опустил подбородок и спросил:

– Панго, как она?

Панго! Вот как его зовут. Он подплыл к Трейгану. Без слов обернул свои огромные руки вокруг него, и они плавали, молча, обнявшись. Вернулось чувство тошноты. Их объятия означают, что Коралина умерла?

Панго что-то сказал, но я не могла его услышать над бурлящим потоком. Хотя могла видеть лицо Трейгана. Его морщины ушли, и напряжение спало.

– С Коралиной все хорошо? – спросила я.

Панго снова посмотрел на меня. Его изумрудные глаза были словно стеклянными.

– Она до сих пор без сознания, но ее жизненные силы восстанавливаются. Фиалки думают, что она сможет поправиться.

Я выдохнула так громко, что сама удивилась. Как долго я задерживала дыхание?

Панго оглянулся назад и подплыл к нам с Трейганом.

– Они будут следить за выздоровлением сегодня после заката. Оранжевые были посланы оповестить всех, пока большинство народа не прибудет до завтра.

– Мы будем здесь, – Трейган сжал бронзовые плечи Панго. Я кивнула, стараясь не пялиться на его метку. Он был таким большим, что любой знак на нем казался огромным.

– Индреа приказала мне отдыхать несколько часов, – вздохнул Панго, – так что, я поплыву, и хотел бы поблагодарить тебя еще раз, Трейган. Я твой должник.

Трейган раскрыл повязку на руке и вытащил пару косяков.

– Ты ничего мне не должен. Отдыхай.

Панго взял косяк, вложил его в свою повязку и нырнул под воду. Он так отличался от игривого яркого парня, которого я вчера встретила. Будто из него высосали жизнь.

– Он близок Коралине? – спросила я.

Трейган смотрел вниз, где только что исчез Панго:

– Она его единственная родная сестра.

Пострадать от нападения акул, казалось ничем, по сравнению с разрывающей меня виной. Панго мог потерять сестру из-за меня. Живот скрутило. Я не могла сглотнуть. Уплывая, он не попрощался со мной. Должно быть, он знает, что атака произошла по моей вине.

Коралина была где-то без сознания и цеплялась за жизнь, Панго ненавидит меня, еще и Трейган узнав, что я чувствую к нему, наверняка мог бы снова меня бросить. Просто, когда я начала признавать и принимать русалочий мир, я быстро стала изгоем.

– Что ж, – Трейган достал зажигалку из повязки и поджег косяк, – планы изменились. У нас завтра не будет так много времени, как я думал, чтобы подготовиться к церемонии. Так что, начнем сейчас.

– К какой церемонии? – спросила я, когда он дал мне травку. Ранее, этим утром, в доме Коралин, попробовав курить в первый раз, я кашляла как сумасшедшая. Надеюсь, в этот раз я буду выглядеть меньшей дурой. Я сделала несколько коротких затяжек.

– Церемония посвящения, – объяснил Трейган. – Завтра на рассвете каждая русалка в этом мире прибудет, чтобы поприветствовать тебя как одну из нас. Праздник в твою честь будет до самого заката.

Я так сильно закашлялась, что думала, треснут ребра. Трейган постучал меня по спине, посмотрел на воду передо мной и сказал попить. Я опустилась и пила воду до тех пор, пока кашель не остановился достаточно, чтобы ответить:

– Я не заслужила праздника.

– Заслужила, – его синие ресницы сомкнулись, когда он улыбнулся. – Это необходимый этап твоего превращения.

Моя грудь горела, дыхание перехватило, и закружилась голова. Мне всегда было плохо в толпе. Даже посещение такого городка, как Кей Вест, вызывал страх, из-за всех этих людей и волнения. Сотня русалок соберется, чтобы познакомиться со мной? Желание сбежать или уплыть стало непреодолимым.

– Не волнуйся. Они тебя обожают, – уверял он меня.

Они не имеют значения. Есть только один русал в мире, которого я хотела бы видеть своим поклонником – и он не хочет, чтобы я о нем что-то знала.

ЗАКАТ 4

Я не мог поверить, что плыву к замку Парагон, но мне нужно было увидеть Яру. Если кто-то из русалок – особенно Трейган – поняли, что она пила кровь, они будут пытаться держать ее подальше от меня. Если они еще не знают, то мне нужно увидеть ее снова, до того как кто-то прознает об этом.

Никси говорила, что русалки собирались сегодня ночью, чтобы исцелить Коралину. Если повезет, я найду русала, который мог бы позволить поговорить с ней. Возможно, он сейчас помогает Синим. Если он из охраны, я бы поговорил с ним, не привлекая особого внимания.

Сохраняя дистанцию, я сделал круг по периметру замка. Снаружи было больше Синих, чем я предполагал, но я нигде его не видел. Даже несколько Индиго стояли на страже. На всякий случай, я смотрел за Зелеными тоже, но он не продвинулся за годы.

Раковина рога завыла в воде, объявляя о начале церемонии. Я плавал вблизи рифа, видел некоторых Синих и Индиго, которые оставили свои посты и уплыли внутрь. Вода вокруг меня вибрировала так сильно, что волосы на моем хвосте встали дыбом. Я обернулся, ожидая увидеть кого-то. Скат в десять футов проплыл мимо моей головы, рассекая воду. Никогда не устану наблюдать за огромными крылатыми существами, парящими в воде.

Рука схватила меня за локоть, заставив повернуться.

– Ровнан, что ты здесь делаешь?

– Дельмар, черт! Не удивительно, что я не мог тебя найти! Посмотри на себя, ты Индиго.

Его лицо оставалось строгим и серьезным:

– Почему ты здесь?

– Да ладно тебе, даже не поздоровался, как поживаешь? Я не видел тебя несколько лет. Разве так обращаются со старым другом?

– Мы были друзьями. Но не сейчас.

– Что ж, – я сжал его плечо, – я надеюсь, что это может измениться после того, как мы вернемся в Рат.

Он взглянул на мою руку и стряхнул ее. Так много для игры в друзей.

– Как ты поднялся на целых два ранга, а Треган остался в Синих?

– Он решил остаться Синим. А сейчас, почему ты здесь?

– Решил. Конечно. Я должен был знать. Я просто хотел увидеться с Ярой на несколько минут.

– Ха!

Губы Дельмара изогнулись в усмешке.

– Дел, верите мне вы с Трейганом или нет, но она много значит для меня. Мы были довольно близки последние несколько недель. Я хочу убедиться, что с ней все хорошо.

– Она в порядке.

– Парень, расслабься, – я поднял руки, чтобы он видел, что мои когти спрятаны. – Я здесь не для новых проблем. Просто хотел проверить Яру.

– Ровнан, это святая ночь. Ты не можешь находиться здесь. Завтра день посвящения Яры. Когда он закончится, ты сможешь ее увидеть. И то только если она сама захочет. А пока не заставляй меня ловить тебя в пределах мили от этого замка или Солис. По рукам?

Я отвернулся от него.

Если бы он знал, что она пила кровь, то он не позволил бы мне увидеть ее завтра. Целая ночь и день – это очень много времени для Яры или для тех, кто понимает, о чем я. Ее жажда скоро проснется. Кто-то должен распознать ее поведение, и знать, что это значит, даже если она не понимает. А если она не утолит свою первую жажду, она переживет самое худшее. Она будет лучше контролировать ее в будущем. И будет достаточно сильной, чтобы не поддаваться жажде вообще. Особенно, если ей помочь с первой.

Мне нужно было увидеть ее сегодня. Но из-за этого обряда исцеления и их завтрашнего бессмысленного празднования, это место будет наполнено русалками. Все глаза будут следить за их ценным новичком. Джек нашел бы другой способ, как мне добраться до Яры. До этого Дельмар должен думать, что я согласен ждать. Если они заподозрят что-то, они никогда не оставят ее. Тогда мы точно пропали.

– Ладно, – я протянул руку. – Хорошо повеселись завтра. Я буду молиться за Коралину.

Его сузились, но он пожал мне руку.

– Спасибо. А сейчас проваливай.

Я уплыл, надеясь, что сыграл достаточно хорошо, но когда я оглянулся, то увидел, что Дельмар вплывал в замок быстрее, чем я когда-либо видел. Он плыл так только в двух случаях. Он не был моим придурковатым братом, значит, он плыл дабы защитить кого-то.

– Чёрт!

Мы выплыли из дверей зала собраний с тридцатью другими русалками. Каждый, кто подплывал, чтобы познакомиться в Ярой, был дружелюбен, гостеприимен и счастлив увидеть девушку, но ее беспокойство росло.

– Кажется, я задыхаюсь, – сказала она, массируя горло.

– Когда мы появимся в холле, тебе станет легче. Перед церемонией Индреа наполняет его успокаивающей энергией.

– Да, конечно, – она покрутила головой, разминая шею. – Им надо поторапливаться. У меня может случиться нервный срыв.

И в это время двери из морского стекла открылись. Все вплыли в зал.

Я положил руку на поясницу Яры.

– Помнишь, что я говорил тебе о корректировке виденья? – она кивнула. – Самое время это сделать.

Ее ресницы задрожали. После одного пристально взгляда она улыбнулась.

– Я сделала это! Так темно! И я с трудом тебя вижу.

– Хорошо. Я поведу тебя.

Мы не сделали и двух шагов в зал, как Яра остановилась. Я оглянулся, но она оставалась на месте, с благоговением смотря на высокие арочные потолки. На минуту я позволил ей понаблюдать за сотней светящихся медуз над нами. Раскрываясь и закрываясь, они медленно подпрыгивали в воде, многие с длинными, развивающимися как ленты, щупальцами. Паутинные колокольчики моря, светящиеся флуоресцентным голубым и белым светом.

Я на мгновение посмотрел ей в глаза.

– Если прислушаться, можно услышать легкий звон.

Она снова пораженно посмотрела наверх.

Со временем некоторые самые изысканные детали наших традиций стали считать обыденными. Было приятно остановиться и оценить представление надо мной. Минутой позже я проплыл прямо над Ярой, закрывая ей вид.

– Нам надо взять фонари, и занять свои места.

– Это невероятно!

Я наблюдал за ней с восхищением. Мне не доводилось быть частью обращения новой русалки. Смотреть на ее реакцию на некоторые вещи, которые она видит в первый раз, было все равно что наблюдать за ребенком. Она едва увидела, какой удивительной ее новая жизнь могла бы быть.

– Пойдем, церемония скоро начнется.

Когда мы образовали круг, двое Красных дали каждому из нас фонарик. Я поблагодарил их и повел Яру к нашим местам. Она хотела встать с другой стороны от меня, но я остановил ее, оставив между мной и Панго.

– Встань между нами, – объяснял я. – Тебе надо быть с тем, рядом с которым тебе комфортно.

– Может, ты встанешь рядом с Панго. Я смогу встать между тобой и Каей.

– Место Каи на другой стороне круга. Ты там, где и должна быть.

Она посмотрела на Панго, и тот обнял ее, но ей было неприятно. Я надеялся, она больше не винит себя в нападении акул и не думает, что Панго винит ее. Он еще не знал о кровавом случае, но он воспримет это так же, как и я. Это был несчастный случай. Просто и понятно.

В зале собраний было даже спокойнее, чем я ожидал. Индреа проделал отличную работу.

– Все еще нервничаешь? – я спросил Яру, отвлекая ее от фонаря.

– Эм, нет, а почему эти рыбы светятся? – она взглянула на трех рыбок, плавающих внутри стеклянной сферы, каждая из которых светилась разным цветом: розовым, желтым, оранжевым.

– Это называется биолюминесценцией. То есть живой свет. У каждого из нас в руках фонарь, как символ света и исцеляющей энергии для Коралины.

Я посмотрел на свой фонарик. Рыбки светились синим, зеленым и белым светом.

Она коснулась моей руки.

– Как они светятся?

– У некоторых есть клетки, называемые фотофорами, у других внутри протеиновые бактерии, которые… – Каспиан дунул в раковину в виде рога. Три протяжных звука означали начало церемонии.

– Просто слушай и смотри, – сказал я Яре. – Ты еще не знаешь песен, которые мы будем петь, но ты почувствуешь их силу.

– Хорошо.

Каспиан, Индреа и другие пять Фиалок зависли над полом замка и взялись за руки вокруг каменной плиты в середине зала. Они запели песню Очищения, создавая пугающее место для отдыха Коралины. Сиксел, один из индиго, вплыл в зал с Коралиной на руках. Ее искалеченный хвост и другие раны, были укрыты цветами. Я посмотрел на Панго рядом с Ярой, должно быть цветы – его рук дело. Мысли в его голове были причиной моей усмешки.

Ее волосы должны были быть заплетены в косы. Я просил их о косах с вплетенными ромашками. Неужели это было так сложно.

Яра потянулась к моей руке, когда увидела Коралину, но промахнулась, и ее пальцы прошлись по моему хвосту. Будто миллионы маленьких водных духов порхают по коже. Я старался игнорировать эти ощущения и блокировать мои мысли школьника, пока мы не встретились с ней глазами.

– Боже мой, она ужасно выглядит, – сказала Яра с дрожью.

– Мысли позитивно. Она жива, – грудь Яры покраснела. Радужная пелена закрыла ей глаза. Я думал, она сорвется, хотя трудно быть уверенным в этом под водой. Я коснулся ее плеча. – Печаль не поможет ей. Только позитивные мысли.

Мы смотрели, как Коралину поместили в центр нашего круга. Фиалки продолжали петь, громче и громче, пока не дошли до момента, где остальные из нас должны петь вместе с ними.

На первых нотах группового пения Яра подняла голову и в удивлении открыла рот. Слышать, как поет русалка или русал, было захватывающе. Слышать, как мы поем все вместе – ну, однажды кто-то объявил нас душами, которые научили ангелов петь.

Первая песня – это объединение, укрепление связи между всеми в зале, и так же подготавливает нас к другой песне. Когда мы пели, Яра наблюдала за каждым в круге. Большинство русалок с метками поменяли цвет, двигаясь или мерцая, было трудно увидеть из-за тусклого света.

Индреа указал на Панго, и тот направился к столу, плавая над Фиалками, прежде чем опуститься к середине круга лицом к лицу со своей сестрой.

Он приложил два пальца к своему сердцу, а затем к глазам. Затем протянул руку и положил пальцы на веки Коралины.

– Что значили эти жесты? – спросила Яра.

– Это значит, что он делится с ней своим сердцем и душой, – объяснил я.

Панго запел несколько первых нот песни Любви. Остальные к нему присоединились.

Когда мы закончили, Панго вернулся на свое место в круге.

Яра протерла свои затуманенные радугой глаза.

– Это были слезы счастья. Обещаю.

– Мы под водой. Не нужно их вытирать. Хотя, если ты направишь их к Коралине, твои эмоции пройдут сквозь воду и искупают ее в любви, или в чем угодно из твоих чувств.

– Серьезно? Это часть нашей способности контролировать воду?

– Слезы – это вода. Начни с малого.

Она улыбнулась самой широкой улыбкой на сегодняшний день.

– Я больше не плачу. Но для следующего раза эти знания пригодятся.

Проплывающий к Коралине желтым пятном Меррик, на миг отвлек меня, и потом я снова посмотрел на Яру.

– Ты будешь последней, поэтому смотри, что делает каждый.

– Я буду последней? – это прозвучало почти обеспокоено, но спокойствие и любовь, которой был наполнен зал, не позволили ее страху разрастись.

– Просто смотри.

Меррик завис над Коралиной, два пальца положив на ее глазах, пока пел песню Исцеления. Яра смотрела, как Меррик поплыл обратно на свое место рядом с Панго, пока все продолжали петь. Следующая за ним русалка поплыла вперед, зависла над Коралиной, положила два пальца на ее сердце, и выполнила свой долг, прежде чем вернуться в круг. Следующий русал вышел, и ритуал повторился снова и снова.

Я очень хотел услышать реакцию Яры, но она не посмотрела на меня. Она смотрела вперед, наблюдая за каждым русалом или русалкой, плавающими над каменным столом, когда они обещали поделиться сердцем и душой с Коралиной.

И тогда я увидел их.

Несколько радужных капелек из ее глаз незаметно направились к Коралине, смешиваясь с окружающей нас водой. В эти доли секунды, когда были видны ее слезы, я впервые увидел, как Яра контролирует воду.

Когда настала моя очередь я вытянул вперед руку с фонарем и поплыл к Коралин. Я посмотрел на лица окружающих нас Фиалок, но ни в одном из них я не видел беспокойства. Я встретился взглядом с Индреа.

– Она уверяла меня, что ты не навредишь ей.

Коралина выглядела лучше. На ее щеки вернулось золотое сияние, а ее раны начали заживать.

Двумя пальцами я нажал себе на грудь. Мое сердце.

Положил их на мои глаза. Моя душа.

Когда я положил пальцы на ее веки, моя печаль усилилась, потому я зажмурился для безопасности. Я делюсь с тобой.

Пока все пели, я вернулся на свое место рядом с Ярой. Без колебаний она поплыла вперед и завершила круг последним обещанием. Когда она вернулась, мы улыбнулись друг другу. В этот момент, даже при всех сейчас здесь поющих, мне казалось, мы две единственные души из всех существующих миров.

Последний круг исцеления пели громче, и тогда я впервые услышал, как поет Яра. У нее был самый ангельский голос из всех, что я когда-либо слышал. Даже другие, находившиеся рядом русалки, посмотрели на нее. К сожалению, песня закончилась, после чего Яра посмотрела на меня.

– Это было самым красивым из всего, что со мной было, – сказала она.

– Ты – самое красивое из всего, что со мной было, – я произнес это до того, как смог отвести взгляд. Из-за света медуз и фонарей я увидел ее заалевшие щеки. Синие завитки через ее грудь расширялись к плечам.

Растерявшись, я делал вид, что наблюдаю за последней частью церемонии. Потом открыл дверцу моего фонаря и выпустил на волю трех рыбок. Яра наблюдала за мной и сделала так же. Когда все освободили фонари, зал начал наполняться флуоресцентными рыбками.

Индрея пропел последние ноты, завершая ритуал, и народ стал выплывать из зала. К счастью, Кая подплыла к нам и завела разговор с Ярой.

Как я мог сказать ей такое? Зная, что она ко мне чувствует, и что мы никогда не сможем быть вместе. Я хотел извиниться, но как можно сказать кому-то «извини» за то, что назвал красивой?

Панго и Меррик благодарили Фиалок, так что я терпеливо ждал, когда Яра и Кая закончат разговор или сделают меня его частью. Но заметил зависшего у входа Дельмара и откланялся.

Несмотря на тусклое освещение, я мог ясно видеть беспокойство на лице Дельмара. Этот взгляд означал, что опасность спряталась неподалеку, и я уже знал, что эту опасность зовут Ровнан.

Панго плавал рядом, общаясь и делясь историями со мной, Метриком и Каей. Он шутил и смеялся, вел себя так, будто это не его сестра боролась за жизнь в нескольких шагах от нас.

Я не могла больше этого терпеть. И призналась Панго. Рассказала ему о моем побеге, о пролитой крови во время нападения акул, и как ужасно, и какой виноватой я себя чувствую. Он не злился и настаивал, чтобы я перестала себя винить.

Русал приподнял мой подбородок и подмигнул.

– Не беспокойся, моя сестра выживет. Она храбрый маленький дух, – он обнял меня и, попрощавшись, вернулся с Метриком к Фиалкам и Коралине.

Рука Каи накрыла мою.

– Я должна идти, мисс Яра. Еще много нужно сделать для празднования на рассвете.

– Хорошо. Увидимся завтра.

Она поцеловала меня в щеку и уплыла с Зеленым и Синим, который имел такую же темную кожу, как у нее.

Зал почти опустел. Дельмар и Трейган уплыли на другую сторону зала, оба выглядели торжественно. Они там уже последние десять минут. Я наблюдала за ними, ожидая, что Треган вспомнит о моем существовании, но черные глаза Дельмара нашли меня первыми.

На несколько секунд мы уставились друг на друга. Он ни о чем не думал, по крайней мере, не о том, что я могла слышать, но, возможно, я просто слишком далеко от них, чтобы услышать его мысли. Он больше не пугал меня. С тех пор как Трейган поделился со мной воспоминанием о нем.

Дельмар дернул своей бледной, угловатой челюстью в сторону, и снова посмотрел на Трейгана. Они смеялись одновременно, хватаясь руками друг за друга, наклонялись вперед почти обнимаясь. Трейган посмотрел вверх и подозвал меня.

– Привет, Дельмар, – подумала я, когда приблизилась к ним.

– Счастливого дня посвящения, Яра, – улыбнулся он. – Завтра у тебя великий день.

– Так мне сказали, – я покосилась в сторону Трегана, но, когда снова посмотрела на Дельмара, он уже плавал за мной. Я уловила только конец того, что Треган говорил ему.

– … ты. Только солнце.

– Что солнце? – спросила я.

Трейган покачал головой.

– Нам пора. Тебе нужно отдохнуть.

Дельмар плыл с моей стороны.

– Кимбер с нетерпением ожидает встречи с тобой. Увидимся утром. Сладких снов, Яра.

Его жена с ним и в этом мире. Хорошо. Это порадовало меня.

– Я тоже буду рада познакомиться с ней.

Трейган был пугающе тихим на обратном пути к дому Коралины.

Когда мы пришли в гостиную, я пыталась разрушить неловкое молчание.

– Странное чувство – оставаться в доме Коралины, без самой Коралины.

– Извини. Мой дом не подходит для гостей. К тому же, она хотела бы, чтобы ты здесь осталась. Таким был план. Коралина из тех, кто придерживается плана.