Текст книги "Запутанное течение (ЛП)"

Автор книги: Карен Аманда Хуппер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Хотелось бы мне, чтобы они были мифом.

– Что ты имеешь в виду под словами «застряли здесь»?

– Врата между нашим миром и этим были закрыты много лет назад. У нас нет способа вернуться домой, поэтому мы вынуждены приспосабливаться.

– Этот мир не твой дом?

– Боже, нет. Это место такое унылое по сравнению с Рате. Наш народ бывал здесь, потому что мог общаться с людьми, ездить по городам и открывать для себя что-то новое. Это мир был для нас чем-то вроде игровой площадки, но мы никогда не оставались здесь больше чем на несколько дней за раз. Потом врата закрылись, и с тех пор мы здесь, как в ловушке.

– Рате? Какое ужасное название. Звучит, как жуткий.

– Большей ошибки вы никогда не совершали. Рате значит место цветения и созревания, – она провела своими бледными пальцами по перилам веранды. – Мы скучаем по нашему миру, особенно по родным и близким, оставшимся там.

– Ты не можешь позвонить, отправить письмо или еще что-нибудь?

Она не смеялась над моей непредусмотрительностью, которая звучала, как нелепый вопрос.

– У нас нет возможности связаться с ними.

– Врата снова откроются когда-нибудь?

Она прикусила губу. Ее белые зубы на лаймово-зеленом фоне напомнили мне кусочек яблока от Бабушки Смит.

– Мы очень, очень надеемся на это.

Странным образом я чувствовала, будто могла быть с этим связана. Много раз я задавалась вопросом, все ли хорошо с моими родителями на той стороне, стороне, к которой у меня не было доступа. Это было чувство одиночества.

– Почему врата закрылись?

– Ответ прост: не сдержали обещание, данное горгонам, поэтому они наложили ужасное заклятье и закрыли ворота до тех пор, пока мы не найдем способ отплатить им.

Ответы порождали лишь больше вопросов:

– Горгоны существуют?

– Слышала когда-нибудь о Медузе?

– Конечно. Одна из дочерей Форкиса и Кето. Бесподобно красивая, но превращалась в монстра.

Она была на одной из дорогих деревянных панелей, которые висели в доме моего дяди.

– Прекрасно. В конце концов, ты знаешь больше, чем то, что «у нее вместо волос были змеи». Медуза была ужасно странной, но если бы не она, никого бы из нас не существовало. Она играла главную роль в создании большинства морских существ. Ты знала это?

Мой ответ, должно быть, был написан у меня на лице, потому что она продолжила прежде, чем я смогла заговорить:

– Многие считают горгон богами, свойственными нам. Это спорный вопрос, но они, несомненно, могущественны. Обычно они наблюдали за нами, но после того, как Медузу убили, они больше не могли этого делать. И слава Богу, потому что они злятся, они могут превратить нашу жизнь в ад. Они не очень-то любят прощать.

– Звучит так, будто они монстры.

Она шутливо толкнула меня плечом:

– Мы все монстры.

– Говори за себя.

– Ну, хорошо, похожи на монстров, у Горгон все же есть душа и чувства. «Красота», моя любимая поэма, написана прапраправнучкой Медузы. Она Горгона, это очевидно, но она унаследовала от Медузы энтузиазм и позитивность. «Под маской трагедии порой скрыта красота». Я читаю эти слова каждое утро. Они дают мне надежду.

– Надежду на что?

Коралин устремила взгляд на водопад вдалеке. Ее глаза потускнели от приходящей печали.

– На мир, где нет нас против них, на место, где все мы можем снова существовать мирно. Но больше всего оно напоминает мне о любви. Плевать на правила, к черту последствия и просто любить. Любить, пока любовь не убьет тебя, потому что нет ничего лучше, за что стоит умереть.

Мы обе стояли тихо, слушая птиц и воду вокруг нас. Потом она бросила на меня косой взгляд, словно ждала, что я скажу.

– Любовь. Ты права, – поддержала я, надеясь, что это смягчит ее боль.

– Ох, я совсем забыла, – она спустилась вниз по ступенькам на лужайку и пропела мелодию без слов. Когда вдалеке отозвался похожий звук, она развернулась и засунула свои руки в карманы юбки. – Кая скоро будет здесь. Она вестник. Я отправлю ее к Трейгану, сказать, что ты в порядке.

– Мне нужно поговорить с ним лично.

– Тебе необходимо начать обучение.

Почему все так на этом настаивают?

– Ты знаешь, что такое Ямапуку?

– Ты имеешь в виду Ямабуки?

– Без разницы.

– Конечно. Это Золотая рыбка. А что?

– Трейган называл меня так постоянно.

Она сжала губы, сдерживая смех.

– Что смешного?

– Почти все они, эм, как бы правильнее сказать, непреклонный вид рыб.

– Ты имеешь в виду упрямые.

– Ну, как сказать. Возможно, он называет тебя так из-за твоей желтой окраски и подразумевал это как комплимент.

– А возможно, нет, – проворчала я про себя. – Что означают цвета?

– Красные – ученики. Оранжевые – вестники. Желтые – учителя, но ты, детка, ты исключение. Тебе следует начать как Красные, как и любой другой морской житель.

– А как на счет зеленого? – спросила я, глядя на ее хвостики и лаймовые губы.

– Я докладчик. Однако, меня просили обучать тебя, с тех пор я занимаю место рядом с тобой. Фиалки беспокоились, если бы тебя учил другой Желтый, ты могла не проявить того уважения, которого они заслуживают. К тому же, они знают, я люблю преподавать. Или учить. Я просто обожаю знания.

– Трейган сказал, он мой опекун. Это то, что и Синие делают? Охраняют людей?

– Черт, нет, конечно! – надулась она, будто я сказала что-то обидное. – Они охраняют все священное для нас, в первую очередь Фиалок и дворец.

Дворец. Конечно же, тут должен быть дворец. Почему бы и в этой волшебной стране не быть замку?

– Почему Фиалкам нужна охрана? Подожди, почему мне нужна охрана?

– Мы дойдем до этой части. Я подготовила парочку уроков, перед тем, как мы возьмемся за это. Для начала тебе придется учить Историю и Известных Мастеров.

– Коралин, я не хочу быть своенравной, – или упрямой, как я думала, – но я не собираюсь становиться частью этого мира. Мне просто нужно научиться выживать на земле и притворяться человеком перед своим дядей.

Она потянула за кончики своих волос и уже было открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом мы обе почувствовали, что кто-то приближается.

Девушка с желтовато-коричневой кожей плыла выше по течению прямо к нам. Ее волнистые рыжие волосы напоминали мне Читос.

– Наша Яра проснулась! Здравствуй, мисс Яра! – молодая девушка оживленной махала мне. – Я Кая. Для меня большая честь познакомиться с тобой.

Я нерешительно помахала в ответ и спустилась по лестнице. Коралин наклонилась, чтобы поговорить с ней, и они обменялись парой слов.

– До скорой встречи, мисс Яра, – крикнула Кая, прежде, чем погрузиться в воду.

– Так быстро, – я наблюдала за тем, как оранжевое пятно уплывало от нас. – Куда она так спешит?

– Доложить Трейгану, – сказала Коралин. – Он хотел знать, когда ты проснешься.

Без колебаний, я опустилась в воду, чтобы следовать за ней. Мне нужно увидеть Трейгана и не позволить Коралин отказать мне.

Дельмар и я бросили пакеты Катакомбских водорослей на берег.

– Она не может быть так уж плоха, – настаивал он.

– Ты прав. Она невозможна лишь девяносто пять процентов времени.

– Она ключ, который откроет дверь в наш мир, Трейган, – Дельмар чуть было не сказал еще что-то, но подошли другие.

Панго был в великолепной физической форме, когда пришел на каторгу, но он также был самым известным сплетником во всех водных путях мира. Его зеленые кудри пробились через гладь воды следом за небрежными желтыми хвостиками Меррика.

– Джентльмены, – кивнул я.

Панго выплюнул на меня воду изо рта и щелкнул по мне своим хвостом.

– Не надо мне тут. Вы двое умчались вперед, чтобы обсудить нашу новенькую Златовласку. Вам лучше поделиться интересными подробностями со старым вынюхивателем.

– Панго, тут не о чем рассказывать.

Меррик закатил глаза:

– Даже я ставлю на это акулий зад.

– Да, – согласился Панго, развязывая веревку вокруг плеч, чтобы освободиться от сумок с водорослями. – Вы двое похитили девушку во время урагана и обратили против ее воли. Это самая интересная новость на сегодняшний день. Начинайте оправдываться. Слишком бурно ли, слишком тихо ли, мы не придирчивы. Просто дайте нам что-нибудь отменное.

Дельмар бросил на меня осторожный взгляд.

Я догадывался, что Меррик не хотел слушать деталей. Он и Панго были известными противоположностями, по одной из многих причин вместе они были идеальной парочкой, но мы все знали, что Панго не перестанет спорить, пока он не получит хоть какие-нибудь свежие новости. У нас было еще несколько часов работы, и я не хотел все это время слушать нытье и мольбы Панго. Я занимался заготовками большую часть вчерашнего дня, всю ночь и половину сегодняшнего. Из-за недостатка отдыха я сделался раздражительным.

– Ты будешь разочарован, Панго, – сказал я. – Она ненавидит нас.

Он закончил поднимать последний из своих пакетов на камни и повернулся, чтобы помочь Меррику:

– Нас? Всех морских жителей?

– Да.

Откинув голову назад, он издал неестественный смех.

– Она еще не познакомилась со мной. Никто никогда не мог питать ко мне ненависти. Я слишком привлекательный, – Меррик усмехнулся, и Панго ударил его по плечу. – Это же правда, и ты это знаешь.

– Я не спорю, – сказал Меррик перед тем, как опуститься под воду за сумкой, которая соскользнула с его веревки.

Панго посмотрел, как он уплывает, прежде чем продолжить расследование:

– А с кем она познакомилась за это время, что у нее появилось такое отвращение? Только с тобой и с доктором Судный День? – он кивнул в сторону Дельмара.

– Эй! – крукнул через плечо Дельмар, забираясь на каменистый выступ.

– Дельмар, дорогой, ты знаешь, что я люблю тебя, но позволь говорить вещи такими, как они есть. Ты выглядишь немного пугающим со своими темными волосами и цветом лица, как у призрака. А этот твой хриплый голос, возможно, убедил ее в том, что она встретила Смерть с косой морей и океанов.

Меррик плавно выскользнул из воды:

– Что я пропустил?

Дельмар закончил застегивать шорты и широко развел руки. Его татуировки цвета индиго сверкали в солнечном свете.

– Меня нарекли Смертью морей и океанов.

Панго аплодировал, а Меррик, смеясь, фыркнул:

– Только если Смертельный Папочка – это скрытый закоренелый романтик, который не навредит и креветке.

Мы все вылезли из воды и схватили шорты из-под навеса. Панго потянулся за парой кроссовок, и я от удивления поднял бровь.

– Что? Вчера я сделал себе педикюр. Песок – это великолепный скраб, но он убийственно отшелушивает.

Для самого мускулистого в округе водяного ростом шесть футов и пять дюймов, Панго порой был исключительно женоподобным. Меррик с терпеньем святого относился к его образу жизни, требующему больших запросов.

– Зашнуровывай их и приступай к работе, – проворчал я. – Мы отстаем.

Панго драматично поклонился:

– Да, хозяин.

Я бросил на него взгляд, чтобы возразить, но он просто посмеялся и завязал обувь.

Мы подняли последнюю сумку растений для сушки, когда я почувствовал приближающихся девушек.

– Вы, должно быть, шутите, – вздохнул я, разворачиваясь, чтобы посмотреть на океан. Я ждал одну, но никак не троих.

– Что? – спросил Дельмар, выжимая лишнюю воду из нескольких листьев, но потом он тоже почувствовал их. – О. Не важно.

– Боже милостивый, у нас гости! – пропел Панго. – Но какой ужас, я не готов произвести надлежащее первое впечатление. Почему бы нам не поселить дизайнера на этом острове на случай чрезвычайных ситуаций?

Меррик похлопал Панго по животу:

– Ты замечательно выглядишь. Она будет слюни пускать, как только увидит твой рельефный пресс.

Панго вздохнул:

– Я ненавижу, когда первое, что видят люди при встрече – это мое идеальное тело. У меня есть нечто большее, чем просто красивое личико, понимаешь?

Мой план состоял в том, чтобы держаться подальше от Яры, пока мы не начнем наши совместные тренировки, но она была здесь, обнаруживая мое место работы. Я уронил свой секатор так, что он упал в нескольких дюймах от ноги Панго.

– Ее не должно быть здесь.

Панго завизжал и подпрыгнул на месте.

– Ты безбожник! Я мог лишиться одного из моих маленьких пальчиков.

– Панго, подуй на них минутку, – предложил Дельмар.

Я подошел к краю воды, за мной следовали Дельмар, Панго и Меррик. Кая была первая, кто приблизилась к нам, Коралина и Яра отставали.

– В конце концов, мы знаем, что она проснулась, – прошептал Дельмар.

– Что она здесь делает? – кричал я Кае и Коралине.

– Мои извинения, мистер Трейган, – Кая воновато опустила глаза.

Коралина подплыла к каменной стене к моим ногам:

– Она настаивала. Она не позволила бы Кае уплыть без нее, и я не разрешаю вам кричать из-за этого на Каю.

– Это твоя работа, говорить ей «нет», Коралина.

Яра махала руками над головой:

– Эээээй! Я здесь. Как на счет того, чтобы поговорить со мной?

Я перевел свой раздраженный взгляд обратно на Коралину. Она подняла руки, защищаясь.

– Ты знаешь, кто она. Ямабуки невозможно остановить.

Она пристально смотрела на меня. Конечно же, она уже спросила об этом Коралину.

Панго выглянул из-за плеча:

– Привет, Яра. Я Панго. Я в восторге от встречи с вами.

Ее глаза расширились. Несомненно, она была удивлена, почему такой огромный человек говорил в такой жеманной манере.

– Это Меррик, – продолжал Панго, опираясь на его плечо, – самый симпатичный водяной во всем океане. Но не дай разыграться фантазии, потому что он помолвлен, – он поцеловал Меррика в щеку, а потом он заметил Дельмара. – Ходят слухи, вы уже знакомы с Дельмаром.

– Рада с вами встретиться, – любезность Яры шокировала меня, но люди не могли сопротивляться милой природе Панго. Я никогда не встречал того, кому бы он ни нравился.

– Я бы хотел лично поговорить с Ярой, – произнес я. Кая и Каралина поплыли прямо к пляжу.

– Повидайся там с веселыми девицами, – пропел Панго, как только он и другие мужчины ушли.

Яра подплыла к скалам, и я опустился на колени:

– Что ты здесь делаешь?

– Я упала в обморок, и ты тут же оставил меня в доме какой-то незнакомки? – она практически шипела на меня.

– Яра, хотелось бы мне, чтобы ты перестала быть такой сложной.

– Ты имеешь в виду упрямой Ямабуки?

Я не обращал внимания на ее возмущенный тон:

– Для твоей же безопасности существуют правила, которым ты должна следовать, и вещи, которые тебе необходимо выучить. У меня нет времени спорить с тобой на каждом шагу. У меня не хватает часов между закатами, чтобы завершать свою работу и обучать тебя. Коралина ответит на любые вопросы, которые у тебя возникают.

– Ты спас мне жизнь, когда мне было восемь. Я не хочу слышать об этом от Коралины, Я хочу услышать это от тебя!

Детская невинность снова мелькнула у нее в глазах, даже когда она пыталась придать власти своим словам. Какой ответ, который ее удовлетворит, я мог бы ей дать? Ведь правда в целом была так сложна.

– Многие морские жители спасали тонущих людей. Как я говорил, у нас высоко настроены чувствительность, когда дело доходит до понимания, что рядом люди. Я оказался в нужном месте, в нужное время. – Ничто из этого не было ложью.

– Мой дядя рассказал мне, что меня нашел рыбак.

Я старался не улыбаться:

– Что ж, я могу быть рыбой-или-человеком.

Она закатила глаза:

– Я знаю, что есть нечто большее, чем это. Что ты скрываешь от меня?

– Послушай, мне нужно работать. Как только я наверстаю упущенное, закончив с собранным урожаем, я встречусь с тобой, и мы сможем обсудить это в дальнейшем.

Она скрестила руки на груди, надувшись с типичным для нее недовольством.

– Яра, – я убрал волосы назад, чтобы она могла видеть прямоту в моих глазах. – Ямабуки – это самая непреклонная из всех Золотых рыб. Согласно легенде, Ямабуки единственная, кто добилась успеха в плавании вверх по Реке Страдания и добралась до тумана Вечного Водопада, где она превратилась в могущественного дракона. Не из-за упрямства, а из-за упорства, смелости и храбрости.

Она быстро захлопала глазами. Ее взгляд смягчался с каждым взмахом ее ресниц.

Я встал и крикнул:

– Кая, Коралина, заберите Яру обратно в Солис.

Как только я ушел, у меня появилось желание оглянуться и посмотреть, почему она не спорила и не задавала больше вопросов, но я сдержался.

Не оглянуться и не посмотреть на нее было поразительно трудно.

ЗАКАТ 3

Коралина и Кая плыли по обе стороны от меня.

Ямабуки. Стойкость. Смелость. Трейган правда видел все это во мне? Мой дядя говорил обо мне подобные вещи, даже когда я была ребенком. Я уже скучала по своему дяде. И скучала по Ровнану. Эта новая жизнь забирала слишком много.

Пейзажи, мелькающие во время плавания к Острову Водорослей и обратно, захватывали дух. Тропические рыбы, морские черепахи, кораллы и жизнь растений: это был нескончаемый аквариум. Мы проплыли высоко над старым затонувшим самолетом. На земле это выглядело бы благородно и величаво, но испортившаяся груда алюминия на песчаном дне океана выглядела такой маленькой и нестоящей внимания.

В какой-то момент Коралина услышала поблизости двигатели круизного судна, поэтому мы нырнули поглубже, держать подальше от его пути. Вокруг нас кружились три дельфина, щелкая и свистя, тогда как один толкал огромный лист своим носом. Пузырьки воздуха, которые они оставили после себя, щекотали мне кожу. Я еще надеялась увидеть Селки, полагая, что они во многом похожи на нас, за исключением узорчатой половины, но узоры были не везде, чтобы просто быть найденными.

Я догнала Коралину и коснулась ее плеча:

– Коралина, мы можем поговорить?

– Конечно.

Она издала визгливый звук и Кая посмотрела на нас. Коралина указала наверх, и мы все вместе поплыли на поверхность.

– Прости, – сказала я, тихонько подбрасываемая вверх и вниз легкими волнами, – но это не могло подождать. Я надеюсь, вы обе не думаете, что я чрезмерно суетливая и упрямая, как думает Трейган.

Они уставились на меня, их подбородки то поднимались, то опускались в воду.

– О, мисс Яра, – глаза Каи под водой были оранжевыми, но сейчас они стали орехового цвета, а ее волосы цвета недоспелой земляники, – суетливость меня не волнует. Обычно я тоже такая. Мои сестры и братья тоже слишком много суетятся и кричат. Ты напоминаешь мне мою семью.

Поэтому они думали, я была суетливая и упрямая. Способ произвести первое впечатление, Яра.

Коралина улыбнулась Кае и кивнула мне:

– Продолжай. О чем ты еще хотела поговорить?

– Кто-нибудь из вас знает, где живут Селки? – спросила я.

Челюсти Коралины чуть отвисли в воде:

– Я не представляла, что ты уже знаешь о Селки.

– Мой парень Селки.

– Парень? – ахнула Коралина. – Почему я не знаю, что у тебя есть парень?

– Подожди. Ты была одной из Докладчиков, которых Трейган отправлял, чтобы следить за мной?

– Ну, я…, – она теребила свое ожерелье из морских звезд. – Да, но я проверяла тебя лишь время от времени. Если быть честной, я отлынивала от работы последние несколько месяцев. Я думала, что достаточно о тебе знаю, и постоянно за тобой следить не нужно. К тому же, ты, кажется, и правда подозревала, что я рядом. Я думала, меня рассекретили.

– Мы с тобой раньше встречались? Я не помню, что видела тебя на острове.

Она поджала губы и взглянула на Каю:

– Ммм, ну…

Вмешалась Кая:

– Очень часто новые морские жители забывают что-нибудь, когда превращаются.

– Хмм, Прости, я не помню. Я видела так много туристов за столько лет. В любом случае, – продолжала я, – я не знаю, где именно живет мой парень, но мне нужно найти его. Селки живут вместе, как и вы?

Кая покачала головой:

– Нет, мэм, но они проводят много времени в студеном баре.

– Студеная отмель. Вы отведете меня туда?

– Нет, – вмешалась Коралина. – Плохая идея. Нам нужно вернуться обратно в Солис.

Я подплыла ближе к ней:

– Коралина, ты знаешь, каково это, любить кого-то?

Она замялась, и ее щеки покраснели:

– Конечно. Я очень люблю свою семью.

– Именно. Мой парень один из тех единственных двух человек, о которых я забочусь в целом мире. Пожалуйста, представь, что ты хотела бы поговорить с кем-нибудь, кого ты любишь, и никто бы не проводил тебя увидеть их.

Коралина снова вертела свое ожерелье.

– Мисс Коралина, – Кая подплыла к Кopалине и взяла и за руку. – Если миcc Яре нужна любовь, и у ее молодого человека она для нее есть, то как мы можем отказать?

Коралина вздохнула, потянула за один из ее грязных светлых хвостиков и вновь вздохнула:

– Хорошо, мы отправимся в Джек Фростс. Но, если твоего бойфренда там нет, мы возвращаемся в Солис, и даже если он там, ты можешь остаться самое большее на чаc.

– О, спасибо, Коралина! – завизжала я, брызгая водой, потому что обняла ее. – Как на счет одежды?

– Мы храним одежду, пряча ее под пирcами, – ответила Кая. – C тем, чтобы найти что-нибудь для вас, не будет никаких проблем, мисс Яра.

– Почему ты зовешь всех мистер или мисс? – спросила я. – Ты выглядишь не намного моложе нас.

– Я из племени Кетокис. У нас есть различные обычаи. Любой, кто состоятельнее меня – это мисс или мистер.

– Состоятельнее? Но я не богаче тебя.

– Вы Желтая. Я недавно стала Оранжевой. Вы плаваете выше меня.

Я в замешательстве потрясла головой, но Кая лишь улыбнулась и схватила мою руку:

– Идемте, мисс Яра. Мы найдем вашего любимого Селки.

Коралина не выглядела слишком счастливой, но все трое мы нырнули под воду и поплыли прямо в Джек Фростс.

Мы стояли снаружи, разглядывая в окне каждого сидящего в баре.

Я видела, как Ровнан глотал свою выпивку за столом в углу.

– Он один в белом пальто.

Коралина заворчала:

– Конечно, это он, – и отвернулась.

– Нет, – сказала Кая. – У Проклятого Белого Пальто есть борода.

Проклятого? Проклятого хорошей внешностью, возможно.

– Это эспаньолка, – поправила я. – Я люблю, какой брутальный вид она ему придает.

– Мисс Яра, он неухоженный. Неухоженное лицо означает, что Селки женат.

– Что? – засмеялась я. – Он не женат.

– Я не могу лгать. Неухоженное лицо у мужчины-селки значит, что у него есть супруга.

Я развернулась, смотря между Каей и Коралиной. Никто из них не выглядел так, будто они шутят.

– Нет, он бы сказал мне.

Коралина пнула камень через всю стоянку:

– Яра, ты много знаешь о Ровнане?

– Конечно. Мы вместе неделю. Он все мне рассказывает.

Кая фыркнула:

– Он рассказывает то, что ты хочешь слышать. Многое из того, что говорят ледяные – неполная правда.

– Он говорил тебе, почему его пальто белое? – спросила Коралина. – Почему лишь у него белое пальто в море, полном темных Селки?

– Нет, но… – я снова взглянула на Ровнана. Почему я так мало знала о нем? Мои руки тряслись. Я сжала полы своего сарафана и сделала глубокий вдох:

– Вперед, мы войдем.

– Нет, нет – попятилась Кая. – Нашему роду не рады в морозном месте.

– Хорошо. Я зайду сама.

– Подожди, – Коралина схватила мою руку. – Ты не можешь идти туда вслепую. Мне нельзя идти с тобой, но это моя работа, готовить тебя, – выдохнула она, глядя в запотевшее окно бара. – Это место холодное. Все здесь Селки. Все они знают, кто ты, и что ты есть. Я не знаю, что случилось между тобой и Ровнаном, но я догадываюсь, что все это было спектаклем.

Воздух вырвался из легких, словно меня ударили по животу:

– Спектакль?! Почему ты так думаешь?

– Потому что они хотели, чтобы ты была одной из них, но Трейган добрался до тебя первым. Когда ты была человеком, у Ровнана была возможность, околдовывать тебя, контролировать твой разум, заставлять тебя думать или чувствовать то, что он хотел. Больше он не может этого делать. Тебе нужно выяснить настоящие ли чувства у тебя к нему, или же он вынудил тебя быть к нему неравнодушной.

Я почувствовала головокружение. Ровнан промывал мне мозги? Я переигрывала каждый разговор, каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждую мысль или чувство, связанное с ним. Ничто из этого не было правдой? Это казалось невозможным. Он бы никогда не стал так играть со мной. Ведь нет же?

Даже в тусклом свете парковки я могла видеть жалость и искренность в зеленых глазах Коралины.

– Мне жаль. Я знаю, это не легко услышать.

Оставаясь в безмолвии минуту, я расправила свое платье и взглянула на дверь:

– Я могу найти дорогу обратно на остров, если вы не захотите меня ждать. Я возможно задержусь.

Кая сложила руки у себя за спиной и наклонила голову:

– Ты смелая, чтобы войти туда.

Коралина пожала плечами:

– Вы никогда ничего не добьетесь в этом мире без мужества. Это величайшее качество ума, следующее за честью.

– Платон? – спросила Кая.

– Аристотель, – поправила Коралина.

Я поблагодарила их за помощь и открыла входную дверь бара.

Порыв ледяного воздуха заставила меня задрожать. Почти все повернули головы, чтобы посмотреть на меня темными, враждебными глазами. Я глубоко вдохнула, холодный воздух проник внутрь.

Просиживая столько лет в Джек Фростс, я выработал иммунитет в течении ночного времени к способности видеть каждый раз, кто входит в дверь. Но даже после того, как я залпом выпил шесть раз и заказал четверную пинту, я не мог игнорировать тишину, упавшую на весь бар.

Яра шла прямо ко мне, внимательно смотря на каждого. Они же изучали ее со спокойным скептицизмом. Я выпрыгнул и обернул свое пальто вокруг нее.

– Чертов асберг, здесь так холодно, – выдохнула она сквозь стучащие зубы.

– Я знаю, давай выйдем наружу.

– Нет, – дрожала она. – Мне н-н-нужно поговорить с тобой.

– Малыш, ты замерзаешь. Давай, пойдем ко мне домой и поговорим там.

Она кивнула, натягивая на себя мое пальто. Я открыл дверь и поднял руку

– Боже мой, – она споткнулась о бардюр, практически убегая из бара. – Вы все даже выглядите одинаково: темные волосы и глаза, шрамы, все эти меховые шубы. Как люди этого не замечают?

– Ты никогда этого не замечала.

– Я никогда раньше не видела, чтобы так много ваших собиралось в одном месте

– Люди не часто крутятся здесь. А если и бывают, они не многое помнят к тому времени, как уходят.

Она держала мое пальто расстегнутым.

– Почему твое единственное белое?

– Потому что я чист и невинен.

– Ровнан.

– Потому что мой отец был редкой породы, – я забрался на свой мотоцикл. – Старая история, поверь мне.

Ее рот приоткрылся:

– Ты водишь мотоцикл?

– Прыгай.

– Ммм, – она разглядывала мой мотоцикл, словно была безумная собака.

– Я не позволю ничему с тобой случиться. Ты для меня незаменима, – и с этим утешением она села сзади и обхватила своими руками мою грудь. – Держись! – крикнул я, заводя мотор. Она прижалась крепче.

Два дня с морскими жителями и она вернулась ко мне. Джек был прав. Возможно, в конечно счете, она примет нашу сторону.

Мы свернули ко мне. Я едва успел заглушить мотор прежде, чем она спрыгнула со своего места и начала расхаживать взад и вперед. Ее явно что-то беспокоило.

– Что происходит в твоей прекрасной головке? – спросил я.

Она развернулась и встала прямо передо мной. Ее вьющиеся волосы напоминали крысиное гнездо.

– Ты женат?

Черт. Мне следовало бы знать, что это произошло бы. С тех пор, как я не мог больше путем волшебства избегать затруднительных вопросов на своем пути, честность была моим лучшим решением.

– Да.

Ее кулаки обрушились ему на грудь.

– Убирайся к черту!

– Подожди, – я схватил ее руки, ожидая, что она отстранится, но она лишь, не моргая, уставилась на меня взглядом, которые преследовал меня во снах. – Это было очень давно. Она… на иной стороне.

– Я, подожди. Что? – ее злость сменилась на нечто похожее на сожаление. – Мне… очень жаль.

Я помялся. Для людей иная сторона значило что-то другое. Я знал это, но это был мой способ говорить правду без рассказывая всей правды.

Она обвила меня своими руками и положила голову мне на плечи.

– Я не знала.

Что бы ни происходило между нами в последние несколько месяцев, несмотря на то, каким фальшивым все было, этот момент был искренним. Я не околдовывал ее для, чтобы она видела меня очаровательным или красивым. Что бы она не чувствовала, это было настоящим. Я крепко обнял ее.

– Подожди, – она отошла назад, чтобы посмотреть на меня. – Если это было так давно, то сколько же тебе лет?

– Намного больше, чем тебе, – я пробежался большим пальцем по ее скуле. – Давай, зайдем внутрь, и я объясню.

Мой дом был ничем непримечателен. Яра изучала несколько предметов мебели, будто они были музейными экспонатами. Она опустилась на пустую кровать.

– Где все твои вещи?

– Мне много не нужно.

– Оно и видно, – пробормотала она. – Ты спишь на диване?

– Нет, – я показал на проем позади. – Я ночую снаружи. Хочешь взглянуть?

Мы прошли через раздвижные стеклянные двери, когда Яра ахнула:

– О, как уютно! – она подошла к круглому матрасу и ощутила шелковое покрывало. – Оно холодное.

– Это вещь Селки.

– Почему ты спишь внутри?

– Внутри нет луны.

Она откинула голову, увидела над нами полумесяц и улыбнулась мне:

– Ты так сильно любишь лунный свет или это очередная привычка Селки?

– Скорее второе. Сядь, и я расскажу подробнее, – я собрал свои грязные футболки с незаснеженного стула на веранде, но она забралась в постель и помахала мне.

– Ложись и расскажи мне.

По ее ногам пошли мурашки, поэтому я решил поднять их и положить под них свое пальто.

– Не держи ноги на матрасе иначе замерзнешь.

Я подполз к ней рядом и лег на спину, складывая руки за голову, чтобы избежать прикосновения к ней. Сколько бы я не твердил, что это хорошо, все же русалкам подобное было отвратительно.

Ее слишком теплая голова легла мне на грудь. Я воспринял это как намек, чтобы начать разговор.

– Ты ведь еще не знаешь, откуда мы – мир, где должен жить морской народ и Селки?

– Отчасти. Я не знаю деталей, но знаю, что все здесь, как в ловушке.

– Верно, и мы боремся за выживание. Селки необходим холодный климат.

– Ты говорил об этом. Но ты теплокровный, да?

– Законы классов Земли не относятся к морским созданиям из нашего мира. Мы не бываем холодно или теплокровными, как животные Земли. У нас есть что-то от тюленей, и что-то от человека, но все. Нас создали, применяя разные правила. Мы спим при лунном свете, чтобы впитывать холодную энергию этого мира.

– Звучит запутано.

– Это для иноземцев. Спустя время, это будет иметь смысл.

– Так, почему ты остался во Флориде? Почему не отправился на север?

– Мы не можем находиться слишком далеко от ворот. Именно там растут растения, которые охраняют нас от болезней. Нам нужны свежие запасы каждый день.

– Трейган говорил, что его Катакомбские водоросли делают это для его народа.

– Твой народ, – напомнил я ей, но она не напряглась так, как я ожидал. – Нет, ты не поняла его. У них есть солнце, у нас – луна – жар и холод. Растения помогают. Его водоросли – это способ поглощать энергию из нашего мира. Она живет в растениях, которые они выкуривают, и помогает справиться с физической болью и слабостью. У нас есть что-то похожее – морские сигареты.

– Сигареты помогают вам чувствовать себя лучше?

– Морские сигареты. Есть разница. Этот мудак говорил тебе, откуда его водоросли?

– Да, с какого-то жуткого подводного кладбища.

– Оно не жуткое, оно трагичное.

Она села.

– Прости. Ты сошел с ума.