Текст книги "Коварные умы (ЛП)"

Автор книги: К. Ф. Жермэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Мы вошли в гостиную, и народу там было битком. Передвигаться было сложновато, что можно расценивать и как благословение, и как проклятие. Мы могли смешаться с толпой, но на случай, если Кэтрин или Питерс заметят нас, пути экстренного отступления отсутствовали.

– Я смогу пролезть вон там, – прошептала Элисон мне на ухо, указывая на восьмисантиметровую щель между двумя компаниями. – А ты не сможешь. – Напомните мне позже ударить её по горлу. – Пойду, постараюсь разыскать Джека. Оставайся здесь на случай, если он покажется.

Я кивнула и прислонилась к стене.

– На, Сид. – Она схватила неоткрытое пиво со столика, стоявшего у стены. – Выпей чего-нибудь, а то будешь выглядеть не к месту. И не смотри никому в глаза, особенно Кэтрин.

Я вновь кивнула, а в это время кости Элисон растянулись словно резиновые, и она легко просочилась в узкую щель. Всё было бы давно улажено, если бы Джек разговаривал со мной. Последним, что я от него слышала, были мечты Питерса о моей медленной мучительной смерти от Бибера.

Это уже не имело значения. Завтра Сандэй Лэйн, то есть Сидни Портер, станет главной новостью дня. Мне придется уехать из штата, лишиться летней работы мечты и, в конце концов, стать организатором мероприятий в местном доме престарелых. Я буду играть для старичков до пяти вечера, а потом отвозить их на инвалидных колясках обратно в комнаты, одного за другим, напоминая принять лекарства. А в конце дня я вернусь в свою дешёвую однокомнатную квартирку, съем тарелку «Доширака» и покормлю семерых своих кошек.

Да, я всё распланировала.

Минутой позже я почувствовала жар от пристального внимания и подняла глаза. Питерс был в противоположном конце комнаты, и его взгляд был устремлён на меня, подобно лазерному лучу, светившему сквозь толпу. Он дышал медленно и глубоко, а его челюсть крепко сжималась с каждым вдохом. Я не могла прочесть выражение его лица, но знала, что это была не ненависть. Однажды я уже видела у него это выражение.

 Два года назад...

– Ты волшебник? Зачем тебе обувная коробка, полная камней и кристаллов?

Питерс выхватил из моих рук крышку и снова положил её поверх коробки.

– Мама отправила их мне. Это вроде как её фишка.

Сидя на кровати, которая стояла напротив его, я выскользнула из туфель и легла.

– У тебя есть сосед по комнате?

– В этом году мне подфартило, – ответил он, его взгляд бродил по моему лежащему телу. – Ко мне никого не распределили, поэтому я получил обе кровати.

– Я бы сдвинула их вместе, чтобы получилась кровать нормального размера, – сказала я, переворачиваясь на бок.

Я поставила локоть на подушку и подперла ею голову.

– Когда закончишь засаживать цыпочкам, сможешь просто перекатывать их на другую односпальную кровать, отодвигать её и говорить: «Спасибо, но я предпочитаю спать в одиночестве. Футболисты не обнимаются. Это мешает притоку крови к конечностям. Надо быть в самой лучшей форме, когда нам надирают задницы на поле».

Он изобразил подобие улыбки и потянулся под кровать, доставая бутылку «Джейменсона».

– Ха-ха. Неплохо сказано. Надо запомнить на будущее.

Он пристально смотрел на меня с минуту, стараясь запомнить мои слова. А что такого? Я всего-то была девушкой, помогающей ему придумать приёмы для других девушек.

Я села, когда он дрожащей рукой стал разливать виски в два пластмассовых стакана. Вручив мне один, он начал дожидаться тоста, прежде чем мы сделаем по первому глотку.

– За новых товарищей, – объявил он, и мы чокнулись пластиковыми стаканчиками, после чего отпили виски. – Ты не спросила моё имя.

– Я его знаю. Грей Питрес. А кто же его не знает... маленький принц? – подколола его я, а его порозовевшие щёки расползлись в смущённой улыбке. – Просто шучу. Прочитала его на двери твоей комнаты, а поскольку ты здесь один, решила, что ты и есть известный Грей Питерс.

Грей был милым. Забудьте. Он был красавчиком. Только я вошла в общагу атлетов, он сразу же привлёк моё внимание. Он не расхаживал с важным видом по коридору, как остальные парни, выпятив грудь и раздавая улыбки, от которых, они полагали, Бритни, Меган и я растаем мокрыми горячими лужицами на полу.

Когда все его приятели стояли и пялились на мою задницу, взгляд прославленного квотербека Грея Питерса никогда не опускался ниже моего подбородка, что одновременно меня смущало и удивляло.

– Мне нравится Tool, – сказал он, заметив нашивку с группой, на моей спортивной сумке. – Видела их выступление этим летом в Концертном зале «Арлин Шнитцер»? Я ходил с братом. Какая твоя любимая песня? Моя– «Schism»²⁷.

Я молчала минуту, стараясь вспомнить, как говорить на английском, но мой язык моментально стал толстым, и я не могла заставить его пошевелиться.

– Ну, полагаю, всем нравится «Schism», – продолжил он после того, как нервно резко выдохнул. – Вопрос был глупый. Я идиот.

Да, но милый идиот с сильными руками и широкой твёрдой грудью. Боже, я была не лучше тех чванливых качков – я оценивала этого бедного болвана, как какую-то вещь.

– Кажется, она тяжёлая, – прокомментировал он, показывая на мою спортивную сумку. – Могу я предложить свою помощь донести её в комнату для гостей, мадам? – спросил он голосом пожилого английского дворецкого в манере, достойной английского канала ВВС. А потом засмеялся над своим же банальным комментарием, сунул руку в карманы джинсов и стал раскачиваться вперёд и назад на пятках, как мальчишка.

Наконец я заставила свой толстый язык пошевелиться. Я собиралась согласиться, но то, что я издала, было похоже на рык волка, готового наброситься на добычу. Тупо, Сидни. Вместо того чтобы грациозно исправиться, я побежала к открытым дверям лифта и несколько раз нажала кнопку «вверх». Оказавшись в безопасности металлической коробки, сползла по стене вниз и издала настоящий, достойный чирлидера визг. Грей Питерс говорил со мной. Ни фига себе.

А теперь я сидела в его комнате, попивая виски. Просто нереально.

– Известный? – Грей улыбнулся и вернулся обратно на свою кровать. – Вау.

– Ага, известный статистик футбольной команды Грей Питерс. Ты просто сидишь на скамье и анализируешь цифры, подсчитываешь шансы, понимаешь, о чём я?

Он рассмеялся и сделал ещё один глоток.

– Ты забавная, Сидни Факю.

Мы оба захохотали, и я заметила в углу гитару.

– Играешь? – Я достала инструмент и передала его Питерсу. Он кивнул, взял его из моих рук и начал бренчать.

Я знала эту песню, а он запорол один из аккордов.

– Там E, а не F, Питерс. – Я подошла к его кровати и села, прислонившись к стене рядом с ним.

Питерс позволял мне передвигать его пальцы по грифу, но был невнимателен. Он прожигал моё лицо тяжёлым жарким взглядом. В тот момент я почувствовала себя смелой. Я загнала его в угол и могла или уйти, или сделать следующий шаг. Должна ли я сделать следующий шаг? С Греем Питерсом варианта было два: сейчас или никогда. Это уж точно.

– Расскажи мне три правдивых вещи о себе, Сидни Факю, воровка машин и приколистка. Только три. – Когда он говорил мне на ухо, его голос звучал низко и хрипло, и я убрала руку с гитары, опустив её на его колено.

– Мне восемнадцать. – Я встала, подошла к двери и захлопнула её. – Ненавижу носить платья. – Стянула платье через голову, и он сглотнул, рассматривая моё тело. – И я ненавижу обнимашки.

 Не успела я понять, что происходит, как Питерс проложил себе путь через танцующую толпу, с яростной решимостью направляясь прямо ко мне. Я задержала дыхание, наблюдая за тем, как две блондинки успели добраться до меня первыми.

– Булка Ветчинкина? – Голос Тины достиг моего уха, когда она встала передо мной. Тиффани стала рядом с ней, и они ещё раз бегло пробежались по мне взглядом.

Питерс остановился прямо за ними. Он скрестил руки на одетой во флис груди, но не проронил ни слова. Его глаза сверкали раздражением, но, к удивлению, направленным не на меня. Он пристально смотрел на Тиффани.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она, подняв руку, чтобы коснуться лямки моего дешёвого платья. – Ты здесь, чтобы клясться в вечной любви Джеку Портеру, как я полагаю. Ну, думаю, ты немного опоздала. Тереза уже трахается с ним в одной из комнат.

Моё сердце ухнуло так низко, что я была уверена, оно выскользнуло и упало на липкий паркетный пол.

Что же я наделала?

– В какой комнате? – поинтересовалась я равнодушно, глядя мимо них на Питерса. Я не смогла понять выражение его лица, когда он смотрел то на две трети Визжащих «Т», то на меня.

– Эта вечеринка только по приглашениям, – ответила Тиффани, указывая на входную дверь. – Ты должна уйти.

– Я пригласил её. – Спокойный голос Питерса прервал звук моего колотящегося сердца. – Булка в списке гостей. – Он потянулся ко мне, минуя девиц, и схватил меня за руку.

Глава 26

 – Что ты делаешь? – орала Сидни, пока я тащил её по многолюдному коридору.

Я начал по пути открывать каждую дверь в поисках Джека.

– Ты сказала, что искала Джека, Сидни. Так давай искать Джека. Хочешь испортить ему веселье, так давай сделаем это официально и опозорим его, – зарычал я в тот момент, когда её рука выскользнула из моего захвата.

– Остановись! – крикнула она и прислонилась к стене коридора. – Просто остановись, Питерс. Мне нужно найти Джека. Он не отвечает на мои звонки. Я знаю, что он где-то с Терезой. – Сидни закрыла глаза и глубоко вдохнула. – Я уйду отсюда через десять минут. Просто позволь мне осмотреться. Потом сможешь снова меня ненавидеть, надеясь, что я умру от пореза компакт-диском.

Чёрт бы меня побрал.

Когда я увидел Сидни, прислонившуюся к стене моей гостиной, моё тело подверглось атаке миллионов эмоций. Она была надоедливой. Манипулирующей. Сидни была моим врагом. Но она была именно моим врагом. Когда Визжащие «Т» начали кружить вокруг неё, как стервятники, мне пришлось вмешаться.

Непролитые слёзы собрались в уголках её глаз, и я инстинктивно взял её лицо в ладони.

– Не плачь... просто не надо.

– Я не плачу.

Я провёл пальцем у неё под глазами, смахивая свидетельства её печали, но она даже не вздрогнула. Сидни позволила мне погладить её по голове, и я почувствовал, как она расслабилась от моего прикосновения.

– Я никогда не смогу ненавидеть тебя, Сидни. Мы ругаемся. Вот что мы делаем. Я сыплю пустыми угрозами из конца автобуса после того, как просыпаюсь с блёстками в глазу и стрингами на голове.

Её глаза всё ещё оставались закрытыми, когда она едва заметно улыбнулась. В самый раз, чтобы у меня появилась надежда.

– Знаю, ты говорила с тренером. Избавила меня от наказания, потому что напортачила, и спасибо тебе за деньги. Я не богат, и мои родители трудятся в поте лица... Вот как мы играем, Сидни. Эти Портер и Питерс, как кости друг у друга в горле.

Я поглаживал её большим пальцем от лица до шеи, и она выдохнула, едва разомкнув губы. Они были такими мягкими, нежными и влажными. Мне отчаянно захотелось притянуть их к своим и попробовать её на вкус.

– Я никогда бы не смог ненавидеть тебя, Сидни, – повторил я свои же слова, теперь очарованный.

– Поверь мне. Если ты не ненавидишь меня сейчас, то очень скоро начнёшь, – прошептала она, её грудь вздымалась и прижималась к моей с каждым вдохом. – Я ужасный человек, и всё это завтра достигнет апогея. – Она подняла на меня взгляд огромных карих глаз оленёнка Бэмби. – Джек любит Элисон. Они должны быть первыми друг у друга. Не Тереза. Элисон.

Я знал, что у Сидни была мягкая сторона. Снаружи она была вся такая едкая и шипастая, а внутри – уязвимая. Даже если бы у меня ушли на это все душевные силы, я бы сломал это защищённое сердце, размахивая локтями, просто чтобы пробиться внутрь.

– Тогда давай найдём его... вместе. Мне нравятся хэппи энды так же, как и всем.

Она мягко засмеялась.

– Готова поспорить, так и есть.

Я подмигнул и схватил её за руку, потянув по коридору.

На моей двери был замок, поэтому нужно было быть волшебником, чтобы попасть туда. Ченс был в своей комнате, сосался с какой-то рыжулей.

– Убирайся отсюда на хрен! – крикнул он, швырнув картридж от видеоигры мне в голову. Комната Фернандо была пуста. Никто не был настолько глуп, чтобы там тусоваться.

Когда мы не нашли их в кабинете, на кухне и в гостиной, я знал, что осталось ещё одно место – гараж.

– Здесь дубак, – сказала Сидни, крепко сжимая мою руку. – Полагаю, они вышли из дома.

Когда она отпустила мою руку, ощущение было такое, словно мне не хватает какой-то конечности. Будто значимая часть меня только что исчезла, и я сжал руку в кулак, пытаясь сохранить тепло её ладони. Сидни ходила по гаражу в оцепенении, после чего в итоге остановилась около «Порше».

– Мне вдруг ни с того ни с сего захотелось тако, – произнесла она тихо, проводя рукой по открытому краю крыши.

– Ага. Всё ещё работаю над запахом. – Я схватил два пива из холодильника в гараже. – Пива? – спросил я, уже кидая ей его в голову.

Обладавшая рефлексами ниндзя Сидни схватила банку в полёте, открыла её и уселась на капот. Я остался с другой стороны машины, наслаждаясь видом изгиба её спины. Заметив, что её ноги дрожали от холода металла, я снял свою флисовую кофту и бросил её сзади.

Она схватила кофту, когда та скользнула мимо, сложила и положила рядом с собой.

– Ты не захочешь, чтобы я её носила, Питерс. – Она рукой разгладила ткань. – Я серьёзно. Завтра моя жизнь закончится. Сидни Портер изгонят из кампуса. Толпа разозлённых крестьян будет штурмовать мою комнату с факелами в руках, скандируя: «Выдайте ведьму». И Элисон с ними. – Она замолчала, глубоко вдохнув. – Элисон с радостью откроет дверь и укажет на меня, свернувшуюся в углу. Она скажет: «Постарайтесь не забрызгать кровью мои выпускные платья, хорошо?».

– Тебе не кажется, что сейчас было немного драматично? – Обойдя «порше», я развернул кофту и накрыл ею Сидни. – Даже для тебя? – Я подоткнул края ткани под её ноги для тепла.

– Нет. – Она покачала головой и поднесла пиво к губам. – Потому что неважно, что произойдёт, я всё равно проиграю. В этой игре нет победителей, Питерс. – Она сделала глоток и медленно вытерла рот тыльной стороной ладони.

Искра покинула её глаза. Чёрт, именно я сделал это с ней. Она была энергичной девушкой, а я давил на неё до тех пор, пока она не стала с трудом узнавать саму себя. Пока она не изменила своим убеждениям настолько, что была готова стать сутенёром своему брату ради его и своего же блага. Я довёл её до предела.

Уличный свет сочился через крошечное окно гаража и пятнами ложился вокруг её глаз, в которых читалось беспокойство. Её кожа была покрыта миллионами мурашек, и мне просто хотелось обнять её. Вместо этого я потёр руки и скользнул согретыми ладонями по её бицепсам.

– Кто сказал, что ты не можешь победить, Сидни?

– Что ты имеешь в виду? – Она вытянула предплечья, позволяя моим рукам скользить вниз к её запястьям. Когда я замешкался над её татуировкой пианино, она посмотрела мне в глаза. – Что ты делаешь, Питерс?

Я покачал головой, потому что на самом деле не знал, что делал. Всё, что я знал – Сидни было больно. Я был причиной этой боли. Я хотел, чтобы она свернулась калачиком в моих объятиях, чтобы я мог сказать ей, что всё будет хорошо. Никто никогда не узнает её секрет. Я ни в коем случае не должен был заходить так далеко.

Я держал её за руку, когда достал телефон и отправил Джеку смс.

– Отправь Элисон сообщение, что Джек в гараже, – сказал я. Затем обнял её за талию и продвинул по капоту, пока она не припала к моему плечу. Отодвигая носом в сторону её волосы, пахнущие специями, я провёл губами по её уху. – Я окажу тебе услугу, но тебе придётся оказать услугу мне.

– Как ты смеешь, Питерс? – прошептала она, оставляя горячую влагу на моей скуле. – Услугу? Могу только гадать, чего же ты хочешь.

– Не секса, – прошептал я в ответ, но моё тело пульсировало. Я хотел уложить её поперёк капота и исследовать её всю до последнего сантиметра. – Хочу, чтобы мы оставили прошлое позади. Хочу быть твоим другом.

– Ты не хочешь быть моим другом. – Она повернула голову, пока наши лица не задели друг друга. – Поверь.

– Ну, тогда будь моим другом только на этот вечер. – Не в состоянии остановиться, я наклонился, прислонив свой лоб к её. Когда наша кожа соприкоснулась, Сидни скользнула своими пухлыми розовыми губками по моему рту. В полной тишине мы дышали одним воздухом, обдавая друг друга опаляющим дыханием, которое становилось чаще с каждой миллисекундой.

Я медленно поднял руку к её подбородку, поглаживая большим пальцем её нижнюю губу. Она была красива. Она и понятия не имела, какой властью обладала над мужчинами, и от этого я хотел её еще сильнее. От моего прикосновения Сидни прикрыла глаза и расслабила губы, пока кончик моего пальца не увлажнился.

– Друзья так не касаются друг друга, Питерс.

– А, возможно, должны. – Я притянул её к себе, и она разомкнула губы. Я нашёл её рот своим, готовый взять её, когда дверь гаража открылась нараспашку.

Я запаниковал.

Сдернув Сидни с капота, я увидел, как она с грохотом приземлилась на бетонный пол. А потом упал вниз рядом с ней.

– Какого чёрта? – прошептала она, потирая затылок.

– Грей? – раздался голос Джека с порога. – Грей?

Не успела Сидни пробормотать ещё хоть слово, как стук каблуков раздался со стороны Джека.

– Вот ты где, Джек! – сладкий голосок Элисон прозвучал в гараже. – Я тебя везде искала. Я думала... думала, ты был с Терезой Дентон.

Я сделал Сидни знак, что нам нужно заползти за сложенные один на другой ящики с рокет-догами. Она развернулась на коленях, и я последовал за ней, глядя прямо на её прекрасную задницу – задницу моего товарища. Под защитой стены из сарделек мы оба сели с перекрещенными ногами лицом друг к другу и стали слушать.

– Я был в доме. Просто провел тридцать минут в ванной, стирал рубашку. Она моя любимая, поэтому я на скорую руку сделал смесь по старому рецепту, о котором мне рассказывала бабушка. Работает как по волшебству. – Джек нервно хохотнул. – Но я видел Терезу. Она сегодня ведет себя странно. Я думал, она потеряла контактную линзу, потому что попросила моей помощи в спальне Фернандо, а потом упала на колени и локти. Я сделал так же, но ничего не смог найти. Когда я поднял взгляд, она была страшно зла и вылила на меня свой напиток, крича что-то о том, что я могу съесть булку, если хочу.

Мы с Сидни схватили друг друга за руки, сдерживая смех.

Боже, она была потрясающей, её щёки всегда становились идеально округлыми при улыбке. Эти глаза… Они преследовали любого мужчину во снах, а иногда и в кошмарах, в зависимости от ситуации.

– Что это было? – послышался голос Элисон из-за коробок, и мы оба сжали губы.

– Скорее всего, крысы, – ответил Джек, и я поднял нос, подёргивая им, чтобы заставить Сидни смеяться. Что она и сделала, прикрыв рот.

Я не смог удержаться. Сидни была настолько потрясающей, что каждый раз, когда мне удавалось её рассмешить или заставить улыбнуться, я чувствовал, будто получил Оскар. И плевать на Хейсмана²⁸.

– Я не знал, что ты сегодня придёшь. То есть я бы и сам пригласил тебя, но думал, что Кэтрин была категорически против того, чтобы присутствовали новички. Хочешь вернуться в дом?

Элисон протяжно вздохнула.

– Да, она против, и я хочу зайти внутрь, но Кэтрин ударит меня по матке, если я войду. Она всем нам угрожала пинками по матке, чтобы мы не смогли забеременеть детишками Каппа, которые пополнят ряды новичков через двадцать лет.

Зрачки Сидни расширились, и она сжала руку в кулак, ударяя им по ладони другой руки.

– У меня есть для Кэтрин фокус со стерилизацией, но для него не потребуются удары по матке, – прошептала она, и я прикрыл ей рот рукой.

Она высунула язык и облизала мою ладонь. Я хохотнул и решил вытереть её о колени Сидни, но опустил руку слишком близко к промежности Портер, поэтому быстро стал отдергивать ладонь. Но прежде чем я успел это сделать, Сидни, крепко держа, притянула мою руку обратно и придвинулась ближе, пока наши колени не соприкоснулись.

Теперь мы сидели лицом к лицу в моём холодном гараже, спрятавшиеся в тени тысячи трехсот рокет-догов (Фернандо уже съел коробку), и именно здесь я и хотел быть.

– Мы можем сесть в машину Грея, – сказал Джек, открывая дверь и закрывая её за собой. – Грей разрешает мне её водить в любое время. Знаешь, у нас с этим всё в порядке.

Я недовольно скривился, и Сидни сжала мою руку, всё ещё широко улыбаясь.

– На, Элли, ты замёрзла. Прошу, возьми мою куртку. Я правда считаю, что ты должна есть больше углеводов. Ты стройная и красивая, но зимой немого лишнего веса не помешает.

Сидни, запрокинув голову, тряслась от беззвучного хохота. Когда она снова опустила её, из её глаза брызнула слеза, и я смахнул солёную каплю тыльной стороной ладони.

Я не мог сказать, что это была за слеза. Слеза радости? Слеза грусти? Возможно, понемногу и того, и другого. Я лишь понимал, что мне больше не хотелось заставлять Сидни плакать, потому что я не переживу вида её рыданий.

– Джек, – произнесла Элисон, прочистив горло. – Мне правда нравилось проводить с тобой время последние несколько недель. Я бы хотела, чтобы мы куда-нибудь сходили. Вроде настоящего свидания. Вне школы и библиотеки.

– Да, – быстро ответил Джек с чёткой уверенностью. – Я хотел этого с момента, как увидел тебя, Элли. Ты самая умная, милая и гигиеничная девушка в этом кампусе. Я с удовольствием схожу куда-нибудь с тобой.

Сидни подняла руки и в шутку понюхала свои подмышки, но на её лице оставалась сияющая улыбка. Которая вскоре спала, когда с переднего сиденья моей машины начали раздаваться шлепки.

– Окажи мне услугу, Питерс, – прошептала она, наклонившись, и указала на набор инструментов в углу гаража. – Возьми гаечный ключ и выруби меня. Я не смогу жить спокойно, если услышу, как мой брат теряет девственность.

Я улыбнулся и поднял руки, чтобы закрыть ей уши.

– Слышишь меня?

Она покачала головой и прошептала:

– Сейчас самое время послать меня к чертям, Питерс. Твои мясистые лапищи толстые. Я ни хрена не слышу.

– Ты пахнешь как майонез, который слишком долго лежал на солнце, Зловещая. – Я начал с ребячьего подкола, просто чтобы проверить её. Она улыбнулась, показав мне большие пальцы. – Одна из твоих грудей больше, чем другая — левая.

Ещё один жест – два больших пальца.

Шлепки стабильно набирали темп, и я сделал себе пометку в уме позже узнать у Джека подробности. Прижав ладони к её ушам, я закрыл глаза. Потому что, если диджей не слышит, а квотербек не видит, следующих моих слов как бы и не было.

– Я люблю тебя, Сидни Портер.

Когда я открыл их, она ещё раз показала мне большие пальцы. А потом сказала:

– Я тоже тебя ненавижу, Грей Питерс.

Глава 27

В темноте я открыла глаза и посмотрела на потолок, усыпанный светящимися в темноте звёздами. Медленно двигая руками, словно делая снежного ангела, я испустила вздох облегчения.

Я была одна в кровати Грея Питерса.

Тихий храп раздался с пола подо мной, и, заглянув через край, я увидела Питерса, лежавшего на ковре в позе эмбриона. Он стянул все покрывала с кровати, оставив меня почти раскрытой. Я слабо потянула одеяло обратно вверх, и он шевельнулся.

– Сидни?

– Нет, это Фернандо... Засыпай, или я скачусь с кровати и придушу тебя.

Он засмеялся и сел прямо. Держась за голову, он издал низкий стон парня, разменявшего третий десяток, после жестокого похмелья.

– Иисус. Что было прошлой ночью?

Я вытащила вверх остаток покрывала и повернулась на бок.

– Вопрос в том, чего не было прошлой ночью, Питерс, и для справки, – я показала пальцем на него, а потом на себя, – между нами ничего не было.

– Знаю, – сказал он несколько нерешительно. – Можно я залезу на кровать? От этого твердого пола у меня болит бедро.

Прежде чем я успела ответить «чёрта с два», он запрыгнул в кровать и натянул покрывало. Я пихнула его локтем, и он выпал из кровати.

– Я должна пойти домой. – Я села и поняла, что на мне была надета огромная белая футболка. – Чёрт. Что случилось с моим платьем?

Он поднял руку над краем матраса и указал в угол на обтягивающее синее платье, теперь порезанное на длинные полосы.

– Ты пришла сюда, жалуясь на социальное давление на женщин, из-за которого те носят неудобные оболочки для сосисок, после чего схватила со стола ножницы и начала резать платье с промежности вверх.

– Что? Не может этого быть. – Протянув руку, я убедилась, что нижнее бельё было все ещё на мне. – Ты был здесь? О Боже.

Он засмеялся и издал еще один болезненный стон.

– Нет, Элисон пришла сюда с тобой. Она помогла тебе его порезать, а потом найти футболку в одном из моих ящиков. Затем ты надела мои носки, схватила мои очки и стала скользить по полу гостиной вместе с Элисон, распевая песни Бейонсе.

– Я бы ни в жизни, – ахнула я, а он засмеялся сильнее. – Бейонсе?

– Поверь мне. Ты это делала. Фернандо записал на видео. Оно, скорее всего, уже на «Ютубе». Он стал огромным фанатом «Ютуба» с тех пор, как прославился диджеем.

Я легла обратно в постель, и Питерс застонал, как мужчина, который только что проиграл в пьяной драке.

– Что на тебе надето, Питрес? – Я снова заглянула через край кровати, но ещё не вполне привыкла к темноте. – Ты в одежде?

– В футболке и боксёрах.

Я подняла покрывало.

– Ладно, залезай... Без прикосновений.

Секундой позже Питерс забрался в кровать, и я соорудила между нами стену из подушек, как барьер. Кроме четырёх подушек между нами осталось ещё по одной под головы.

– У тебя подушек, как у девчонки. Элисон обзавидуется. Кстати говоря, она всё ещё здесь? Как она добралась домой?

– Я отдал Джеку твои ключи, – сказал он обыденно, поворачиваясь на бок. – Он отвёз её домой. Они лизались весь вечер.

Я сунула руку между подушками и ущипнула его за задницу.

– Ауч, – зашипел он, переворачиваясь на спину.

– На хрена ты так сделал? Как, чёрт побери, я доберусь до дома... в одной лишь футболке и шпильках? – ворчала я, снова откинувшись на подушку.

– Расслабься, Зловещая. – Он сел и щёлкнул по телефону. – Сейчас четыре утра. Я отвезу тебя домой через несколько часов. – Он потёр заднюю часть шеи, поигрывая бицепсами. Я знала, что он не показушничал, но его мускулы обладали своим собственным эго. Потом он опустил руку, уронив её на мою лодыжку, и кратко, несильно сжал её. – Хочешь пить? Мне нужно воды.

Я резко отдёрнула ногу обратно.

– Конечно, было бы неплохо. Только не забудь в этот раз дать мне справедливую оценку по шкале кисок.

– Твою мать, Сидни. Говорил же тебе, я понятия не имею, о чём ты. Я не делал этого. Клянусь могилой своей бабушки.

Устало выдохнув, я кивнула, но он не мог меня видеть, потому что покинул мрак и открыл дверь. Вернувшись, он включил настольную лампу, которая осветила комнату тусклым светом. Потом отдал мне бутылку воды и залез обратно в кровать.

– Видела бы ты сейчас свои волосы.

Он улыбнулся, а я нахмурилась, заметив, что его волосы выглядели идеально. Я подняла руку к своему крысиному гнезду, пытаясь пригладить его.

– Не парься. Это всего лишь я. Помнишь хоть что-нибудь о прошлой ночи?

Я опустила взгляд на свои красные колени, усеянные порезами.

– Помню, как выползала из гаража, когда стало ясно, что в машине у Джека и Элисон запотели стёкла.

Я вспоминала вчерашнюю ночь, пытаясь сосредоточиться и перебороть шум в голове.

– Помню, как пила шоты с Фернандо, пока мы обсуждали взаимную любовь к сыру бри и пино-нуар. Кто бы мог подумать, что у Фернандо такой утончённый вкус?

Питерс рассмеялся и чокнулся своей бутылкой воды о мою.

– За новых товарищей, – выдал он тост, а затем сделал глоток. Я слабо улыбнулась ему, но внутри тряслась от страха. Меньше чем через двадцать четыре часа слово будет за моим тайным асассином, и мы с Питерсом вернёмся к исходной точке.

– Не думаю, что с завтрашнего дня мы сможем быть друзьями, Питерс. – Я склонилась над ним и поставила свою бутылку на тумбочку. – Ты не понимаешь. Я облажалась по-крупному, и весь кампус будет меня ненавидеть. Не могу сказать почему, но поверь мне. Ты узнаешь.

Он опустил взгляд и стал теребить край своей наволочки с рисунком Берлинской стены.

– Давай решать проблемы по мере их поступления, Портер. Давай, пока действительно не произойдет то, о чём ты говоришь, мы будем вести себя цивилизованно друг с другом.

Медленно кивнув, я снова легла обратно со всё ещё колотящимся сердцем.

– Поверить не могу, что оказалась в твоей постели... Господи.

Он поднял руки вверх, будто пытаясь доказать, что не касался меня.

– Я вёл себя, как настоящий джентльмен, Зловещая. Даже когда ты была в коленно-локтевой позе, умоляя меня, я сказал: «Да, Сидни. Понимаю, ты от меня без ума... Нет, не знал, что ты мечтала обо мне два прошлых года... Знаю, моя задница...».

– Заткнись. – Я отвернулась, ухмыляясь в подушку. Боже, он был милым, даже когда вёл себя как задница.

Питерс засмеялся, и я перевернулась на бок. Моя футболка задралась до талии, и его взгляд устремился к изгибу моего бедра. Я не стала одёргивать футболку. Я наблюдала за тем, как он смотрел на меня, отчасти надеясь, что он превратится в озабоченного подростка и сделает следующий шаг.

Но вместо этого он протянул руку и натянул покрывало мне до пояса.

– Ты, кажется, замёрзла, – сказал он, слегка нахмурившись.

– Спасибо. – Я не смогла скрыть разочарования.

– Без проблем. – Он взглянул мне в глаза, тёмные волосы обрамляли его лицо, идеально подчеркивая скулы. Почувствовав внизу волну жара, я заёрзала, пытаясь избавиться от неё, но это был напрасный труд. – Идёшь с Джеком на родительский бранч выходного дня? Это футбольное мероприятие, но еда довольно неплохая, потому что готовится не Нортерном.

Я улыбнулась.

– Проклятье. Я с нетерпением ждала рокет-догов на завтрак, но говорят, в кампусе их стало волшебным образом не хватать. Фернадо рассказал мне об аллюминатах.

Он прочистил горло, которое покрылось красными пятнами.

– Что он сказал? – Грей прикрыл глаза, а выражение лица у него стало таким, будто он стоял под расстрелом.

– Ничего. Сказал только, что стащил запас хот-догов из-за тайного общества буфетных нацистов. Расслабься, Питерс. – Резкая боль пронзила мою шею. – Ауч, боже, почти не могу повернуть голову.

Питерс усмехнулся.

– Это оттого, что ты четыре часа рубилась с Ченсом в «Call of Duty». Уверен, он теперь в тебя влюблен. Ты убила Скотта Джонсона, типа, семь раз... и шептала в гарнитуру: «Когда ты не слушаешься маму и не ложишься спать вовремя, Скотт, то умираешь от моей раскалённой пули».

– Ага. Этот ребёнок мелкий хам. Он всё время называл меня старушкой, а Ченс один раз пытался схватить меня за задницу.

Лицо Питерса почти что объяло пламя, и я положила руку ему на колено.

– Но я обернулась и дала ему пощёчину. А потом перерезала его персонажу горло зазубренным ножом. – Я успокаивающе сжала его колено. Он накрыл мою руку, слегка сжимая пальцы.