Текст книги "Чудовищная ложь"

Автор книги: К. А. Найт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Когтистой рукой Аку откидывает мою голову, пока я не встречаюсь с ним взглядом, и только тогда он накрывает своими губами мой рот. Аку целует меня быстро и страстно, каждый взмах его языка и щелчок клыков ― обещание грядущего. Чистый голод в его глазах заставляет меня истекать влагой, а он едва коснулся меня.

Прикусив губу, Аку отстраняется, поворачивает мою голову, чтобы лизнуть пульс на шее.

– Я хочу узнать вкус каждой частички тебя, Ария, пока ты не закричишь для меня, и я никогда больше не увижу сомнений в твоих глазах. Я не остановлюсь, пока каждый твой сантиметр не будет покрыт моим желанием, и ты примешь все это, так ведь?

Застонав, я закрываю глаза, чувствуя, как он своим раздвоенным языком ласкает мочку моего уха, а затем засасывает ее в рот, вызывая вспышку похоти прямо к пульсирующему клитору.

– Ты сделаешь это. Ты примешь все, что дам, и тебе это понравится. Я заполню тебе все дырочки и пропитаю тебя своим запахом, чтобы никто не сомневался, кому ты принадлежишь, мой человечек. Ты будешь моей во всех смыслах этого слова, зная, что только я, твоя пара, могу доставить тебе удовольствие, в котором ты нуждаешься.

Прежде чем я успеваю возразить, он скользит по моему телу. Аку смотрит на меня ярко-красными глазами, как бы бросая мне вызов на борьбу, а языком проводит по моим твердым соскам.

– Акуджи.

Он рычит, покусывая мою грудь. Бедра у меня поднимаются сами собой, и мурлыканье, которое он издает, устремляется прямиком к моему ноющему лону.

– Да, моя пара. Скажи мое имя, прокричи его так, чтобы все услышали, – урчит он, проводя языком по моему соску. Когда я вскакиваю и толкаюсь в его рот, он делает это снова, обхватывая раздвоенным языком сосок и посасывая его. Я хватаю его за рога и притягиваю ближе. От охватившего меня удовольствия закрываю глаза, и когда он выпускает сосок изо рта, я хнычу.

– У наших женщин такого нет. – Он застонал, его взгляд остановился на моих грудях. – Мне нравятся они, такие красивые и мягкие для моего рта, маленькие розовые кончики умоляют меня прикоснуться к ним. – Аку захватывает один из сосков пальцами и выкручивает, заставляя меня вскрикнуть от боли и наслаждения. Аку следит за каждой моей реакцией, а потом как дикарь набрасывается на мою грудь. Он лижет, щиплет и крутит сосочки. Я знаю, что буду вся в следах, но меня это не волнует, так как давление в моем животе растет. Я едва могу дышать, отчаянно вжимаясь в его ногу, а затем последним движением его языка напряжение выплескивается из меня.

Я разбиваюсь на мелкие осколки, крича его имя, а когда наслаждение угасает, падаю обратно в гнездо, все еще видя звезды перед глазами и неровно дыша.

– Какого черта?

Наверное, я сказала это вслух, потому что Аку усмехается, а затем снова начинает мурлыкать. Он целует напоследок каждый сосок, заставляя меня хныкать от того, насколько они чувствительны, прежде чем спуститься ниже. Языком скользит вдоль живота, погружается в пупок, а затем нависает над моей киской. Я все еще нахожусь под влиянием наслаждения, бедра раздвинуты, но он нежно впивается в них когтями и раздвигает их шире, вклиниваясь между ними, прежде чем я успеваю запротестовать. Взгляд Аку устремлен на мое естество, и он облизывает губы.

– Такая красивая, моя маленькая пара. Она такая же розовая, как твои сосочки, и блестит для меня, умоляя, чтобы я трахал тебя своим языком, пока ты не станешь всем, что я могу попробовать на вкус. Я хочу увидеть твою разрядку вблизи. Я хочу почувствовать, как ты царапаешь мою плоть своими человеческими ноготками, пока я вкушаю твою глубину.

– Твою мать... – простонала я, задыхаясь от вожделения. Вид большого, красного, опасного монстра, стоящего между моих бедер, словно моя киска Святой Грааль, почти заставляет меня быть такой же дикой, как и он.

Я никогда не думала, что секс может быть таким, но даже когда я думаю об этом, то знаю, что это неправильно. Все не так. Это не просто секс, это утверждение.

Спаривание.

Секс будет таким только с Акуджи. Он делает меня своей, и я не могу остановить его, не тогда, когда его язык проникает в каждый дюйм моей киски, не оставляя без внимания ни одного кусочка плоти. От его рычания я стону, особенно когда когти Акуджи впиваются в мои бедра так сильно, что остаются синяки, и он тащит меня вниз по меху, чтобы впиться губами в мою киску, словно не может насытиться.

Я тянусь вниз, чтобы притянуться ближе, двигая бедрами навстречу его рту. Наслаждение снова нарастает, когда Аку проводит пальцами по щели и облизывает ее, прежде чем найти клитор. Как и в случае с моими сосками, он полностью сосредотачивается на крошечном пучке нервов, посасывая, облизывая и слегка касаясь его клыками, пока я не начинаю бесстыдно кричать и скакать на его рту.

– Пожалуйста, Акуджи, пожалуйста! – умоляю я, прерывисто дыша. Я чувствую себя такой пустой, пока неожиданно он не погружает в меня свой язык. Оргазм пронзает меня так быстро, что я даже не успеваю перевести дыхание. Выгибаюсь дугой, но он не отступает. Аку лижет, попеременно лаская клитор и проникая в меня языком, издавая мурлыканье от моего вкуса. Он бьет хвостом, а когтями царапает мои бедра, но я бы не остановила Акуджи, даже если бы могла.

– О, черт, не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся. – Слова перемешиваются в череде похвал и угроз. Я не могу думать ни о чем, кроме ощущения его рта на моей киске, пожирающего меня так, словно я любимое лакомство моего монстра во всем мире. Страх перед его клыками против моей интимной плоти делает меня еще более необузданной.

– Ты такая вкусная, моя малышка, такая пряная и свежая. Я мог бы лакомиться тобой весь день. На самом деле, пожалуй, так и сделаю. Я буду просыпаться с киской моей пары на моем лице, пока не умру счастливым человеком, – рычит он, зарывшись в нее. – Однажды ты спросила меня, съем ли я тебя. – Он ухмыляется, с его языка, клыков и губ капает мой сок. – Я буду поедать тебя каждый божий день, Ария. – Он снова как голодный погружает свой язык внутрь меня и проводит им по тому месту, которое заставляет мои ноги подрагивать, когда я вскрикиваю. Я пытаюсь оттолкнуть его, но это бесполезно, так как еще один оргазм прокатывается через меня от его прикосновений. У меня уже нет сил кричать, когда Аку продолжает терзать мою сверхчувствительную плоть, заставляя один оргазм переходить в другой.

– Акуджи, – шепчу я, пытаясь оттолкнуть его. Он нужен мне внутри меня.

Злобно рыча, он отрывается от моей сущности.

– Я скажу, когда закончу, моя пара, а я еще не успел вдоволь насладиться твоей прелестью.

Акуджи переворачивает меня и ставит на четвереньки. Я вжимаюсь лицом в мех, задыхаясь, пытаясь втянуть воздух. Сосками скольжу по грубому меху, когда Аку впивается когтями в податливую плоть моей задницы и раздвигает ее, а затем снова приникает ртом к моей киске.

Я впиваюсь ногтями в мех, отталкиваясь, насаживаясь на его рот. В моем монстре нет ни вежливости, ни скромности. Нет, он берет каждый дюйм меня, не желая оставлять ни одно место нетронутым или не испробованным. Он наслаждается моим удовольствием, как будто это почетный знак, когда я кричу от его языка.

– Пожалуйста, пожалуйста, – повторяю я, его имя ― молитва на моих губах. Все, что делает нас разными, только усиливает мое удовольствие ― его хвост скользит между бедер и вверх по животу, поглаживая мои соски, его раздвоенный язык лижет мою вагину, а его крепкая хватка впивается в мою плоть, удерживая меня неподвижной для его натиска.

Всё это слишком мощно.

Я снова взрываюсь.

Рухнув, не чувствую рук и ног и с трудом дышу в меха. Он ни на минуту не прекращает работать языком. С мурлыканьем Аку тянет меня обратно на колени и скользит ртом по моей заднице и по спине к уху.

– Ты на вкус как рай, моя пара. Я мог бы умереть счастливым мужчиной в твоей киске, но мне нужна ты. Мне нужно сделать тебя своей, – рычит он, и в этот момент на меня обрушивается восхитительный аромат, окутывающий меня и пробуждающий мое уставшее тело. Соски болезненно твердеют, клитор пульсирует, как от укуса, а лоно сжимается, как будто жаждет его длины.

Одобрительно рыкнув, Аку садится позади меня, и я слышу звук рвущейся ткани, прежде чем почувствовать его там.

Он огромный и голый.

Я бы рухнула вперед, если бы он не удерживал меня. Акуджи скользит по моим мокрым складочкам, и я вздрагиваю, устыдившись свежей влаги, которая хлынула из меня.

– Хорошая девочка, – мурлычет он. – Кончай для меня, обрызгивай мою длину, пока я беру тебя, пока я делаю тебя своей.

– Этот запах. – Я извиваюсь, чувствуя, как запах усиливает мое желание, до такой степени, что я не могу дышать, не могу думать. Мне нужно, чтобы он был во мне. Мне нужен его вкус.

– Это мой запах, – рычит он. – Мой брачный аромат. Я покрою тебя им с ног до головы, – урчит он, прижимаясь своей длиной к моему входу, одновременно наматывает мои волосы на свои когти, задирая мою голову вверх, и прижимается своими губами к моим. Он входит в меня на дюйм и останавливается, а затем с рычанием делает толчок вперед.

Я широко распахиваю глаза, чувствуя твердые края его члена, когда он вводит его в меня, как гребни, которые пробегают по моим нервам, когда он вытаскивает и снова вводит.

– Хорошая маленькая спутница жизни, – урчит он, наклоняясь, чтобы осыпать поцелуями мою спину. – Так красиво принимаешь член своей пары. Такой хороший маленький человечек.

Его пошлые слова не должны так заводить, но я подаюсь назад, откидывая волосы на плечо и пытаясь посмотреть на него. Я вижу только красную кожу и когти, отчего издаю стон, когда он вонзается в меня.

Его когти пронзают плоть на моих бедрах, несомненно, оставляя шрамы, когда мой монстр снова насаживает меня на свой член. Я бессильна остановить его... да и не хотела бы.

С каждым движением ребристого чудовищного члена я вижу звезды.

– Так прекрасна, – рычит он. – И моя. Ты слышишь меня, Ария? Ты моя. Ты всегда была моей, а теперь ты моя навсегда! – Он заканчивает предложение с воем. – Так хорошо принимаешь член своей пары. Ты была рождена для этого, правда, Ария? Ты чувствуешь, как хорошо мы подходим друг другу?

Я не могу ничего сделать, кроме как хныкать, слюни неудержимо текут по моему подбородку, а удовольствие кипит во мне, разрастаясь, как пламя. Я становлюсь такой же дикой, как и он, отталкиваясь от его ребристой длины, которая заставляет меня кричать с каждым толчком.

Склонившись надо мной, Аку шепчет мне на ухо грязные словечки, которые заставляют меня умолять его. Я хочу его сильнее, быстрее, и в отличие от человека, он подчиняется и трахает меня так сильно, что это граничит с болью, его огромная длина распирает меня.

Аку царапает клыками мою шею и плечо, пока трахает меня сильнее и быстрее, мои сливки хлюпают при каждом сильном толчке. Я зажата под ним, прижимаюсь ближе, чтобы принять как можно больше, отчаянно желая кончить снова и почувствовать, как кончает он.

– Кончи для меня, моя пара. Я хочу почувствовать, как жёстко ты сжимаешься вокруг меня, вытягивая из меня запах спаривания, – рычит он, и, оскалившись, хвостом щелкает по моему клитору, я снова с криком кончаю.

Мышцы сокращаются вокруг его члена, пока Аку с ревом врезается в меня раз за разом, прежде чем чувствую, как его освобождение заполняет меня. Запах становится только сильнее, когда я падаю вперед. С рычанием он вырывается из моего тела, и я слышу его хриплое дыхание, прежде чем что-то мокрое и теплое брызжет мне на задницу. Снова этот запах, но более интенсивный, и я вскрикиваю. Еще больше брызг по спине, а затем меня переворачивают.

Я удивленно смотрю на стоящего передо мной на коленях Акуджи. Когтистой рукой он обхватывает огромный, пульсирующий мокрый член. Подрачивает его с рычанием, выплескивая все больше спермы на мою кожу и попадая на грудь. Я выгибаюсь дугой, когда он изливает свою струю по всему телу, попадая на бедра, живот и киску. Каждая капля заставляет меня вскрикивать, аромат возбуждает меня, а затем он стонет и опускается вперед. Сощурив глаза, когтистой рукой втирает свою сперму в мою кожу.

– Моя, моя, моя, – приговаривает он, скрежеща клыками, а я извиваюсь под ним, позволяя ему делать то, что он хочет. Когда он втирает каждую каплю в мою кожу, которая, кажется, впитывает ее, он мурлычет, притягивает меня к себе и крепко обнимает, осыпая мое лицо поцелуями. – Моя пара, моя, моя, – бормочет он между поцелуями.

– Здоровяк... – Я стону, усталость внезапно накрывает меня.

– Шшш, спи, моя половинка. Теперь все хорошо.

Глаза закрываются, прежде чем я успеваю задать вопросы, которые теснятся в моем одурманенном мозгу. Самый важный из них ― почему я теперь пахну им.

▪ 23 ▪

АКУДЖИ

Весть приходит через час после захода солнца. Я киваю воину, передавшему её, и отпускаю его, возвращаясь к Арии, которая мирно спит в моем гнезде. Ария не сразу уснула, привыкнув бодрствовать днем и спать ночью, но сейчас она хорошо приспособилась. Даже мои люди теперь открыто смотрят на нее, и больше нет угроз смерти.

Присев возле гнезда, я провожу рукой по ее руке, а затем убираю волосы с лица моего человечка. Ресницы трепещут, и она распахивает свои изумрудные глаза, почти ослепляя меня своим блеском. Она мгновенно просыпается и готова к бою. Это реакция воина, переходящего от сна к бодрствованию.

– Ш-ш-ш, малышка, это всего лишь я. У меня есть новости, – говорю Арии, поглаживая, пока она не расслабится.

– О Талии? – мгновенно откликается она, в ее глазах расцветает надежда.

– Да, племя встретится с нами. Конечно, встреча будет на нейтральной территории, но это хорошие новости, – обещаю я, когда она садится. Я убираю руку, но Ария тянется ко мне, и это вновь воспламеняет меня. Я окидываю взглядом ее кожу. У меня нет времени, чтобы показать моей малышке, что она значит для меня, но я хотел бы это сделать.

Мне будет достаточно, чтобы мой аромат связи покрыл ее кожу и волосы, отпугивая других самцов, которые могут счесть моего человечка привлекательным.

– Когда? – спрашивает она, прислоняясь ко мне, потираясь лицом.

– Через час, так что давай накормим тебя и подготовим.

– Подготовим? – спрашивает она, глядя на меня, и я не могу устоять, поэтому наклоняюсь и накрываю ее губы своими, проглатывая стон Арии и свое рычание. Зарываясь руками в ее волосы, я притягиваю Арию ближе, скользя своим языком по ее языку.

С рычанием я отстраняюсь, а она смеется.

Моя хитрая малышка.

– Готова? – урчу я, пытаясь вспомнить ход своих мыслей, а не то, как хорошо она выглядит в моем гнезде. – Ты должна выглядеть, как подобает королеве правителя. – Я стою, не в силах смотреть на нее, без того, чтобы не наброситься на Арию и не подмять ее под себя.

Делая медленные, неглубокие вдохи, чтобы заглушить запах ее возбуждения, я ищу то, что мне нужно.

– Королева... Акуджи, что ты планируешь? – требует она.

Ухмыляясь, я смотрю на нее.

– Шоу, моя малышка. Просто шоу.

~

АРИЯ

– Я выгляжу как дура, – ворчу я, натягивая мех в попытке прикрыть больше.

– Ты выглядишь как воин, – заверяет Акуджи, целуя меня в оголенное плечо, глядя на меня темными от голода глазами. Я вздрагиваю, прежде чем отогнать похотливые мысли.

– Он прав, – уверяет меня Ророак, наблюдая за мной с задумчивым выражением лица без похоти. Было только потрясение, когда он впервые вошел и почувствовал запах того, что мы сделали. Я покраснела и убежала. Я не спрашивала, и он тоже, но он помог Красному с этой его маленькой затеей – одеть меня как королеву монстров.

Что, очевидно, означает кожу, мех и много оружия.

Я снова смотрю на себя в грязное разбитое зеркало, приподняв бровь. Надо отдать им должное, я и правда выгляжу круто, но зачем так много кожи? То есть, да, воины все без рубашек, даже большинство женщин. Я подвела черту, и Акуджи согласился. Ревность лилась из него потоком, он не хотел, чтобы кто-то смотрел на меня.

Ророак и Акуджи придумали что-то похожее, но более подходящее для человека. Кожаный топ они нашли в старой одежде. Он застегивается спереди, черные перекрещивающиеся бретельки едва скрывают мою грудь, которая почти выпирает из него, и заканчивается топ чуть выше пупка. Кожа скрипит от моих движений. Рукава обрезаны, хорошо, что сейчас лето.

Юбка сшита из меха. Только лучшее для меня, сказал он. Я потела под темно-коричневым мехом, юбка облегала талию и свисала по диагонали до середины бедра. На бедрах ― держатель для ножа, второй ― вокруг бедра, третий ― на спине. Мои волосы собраны в замысловатую корону с золотыми драгоценными камнями и бусинами, которые отсвечивают. Четыре красные линии были нарисованы на моем лице, как военная краска. Акуджи объяснил, что это его воинское клеймо, которое обычно черное, чтобы выделяться на коже, как татуировки, но он сделал их красными, чтобы соответствовать ему.

Я закатила глаза.

– Хорошо, значит, я выгляжу на все сто. Мы готовы идти? – Я смотрю на Ророака. – Ты идешь?

– Я и четверо наших лучших воинов. Нужно показать силу, не выглядя так, будто Акуджи напуган. – Он прочистил горло. – Это не так, но если он пойдет один, это будет выглядеть слишком самоуверенно и глупо. Если их будет слишком много, это вызовет у них сомнения в его силе.

– Черт возьми, да тут больше путаницы, чем у политиков, – бормочу я, когда Акуджи берет мою руку и целует ее.

– Не о чем беспокоиться, моя малышка. Никто не причинит тебе вреда, а с твоей подругой мы разберемся. – Акуджи смотрит на нас в зеркало и широко улыбается. – Мы хорошо смотримся вместе.

Оглядываясь, я смеюсь, не в силах удержаться.

– И правда, а теперь давайте отправимся на этот праздник монстров.

▪ 24 ▪

АРИЯ

Я не знаю, чего ожидать от встречи с монстрами, но пока мы расположились в том месте, где раньше был небольшой парк, я думаю, стоит ли мне волноваться. Акуджи и его воины выглядят невозмутимыми, как будто нежатся в лунном свете. Их кожа светится, а глаза закрыты. Акуджи прижимает меня к своей груди, а я откидываюсь назад и жду.

– Я думала, мы не хотим опаздывать, – пробормотала я. – Так почему они?..

– Они не опаздывают, они наблюдают за нами, – бормочет он, даже не открывая глаз.

– Что? – Я пытаюсь сесть, но он прижимает меня к своей груди.

– Расслабься, человечек, – пробормотал Ророак. – Они просто проверяют, не ловушка ли это. Мы сделали тоже самое, когда подходили. В отличие от нас, они полагаются на логику, а не на инстинкт. Хотя они отличные бойцы, большинство предпочитает знания, а не кулаки. Они знают, что в честном бою у них не будет шансов против нас, хотя, возможно, у Катона были бы. Этот засранец свиреп для мозговитого ублюдка.

– Катон? – с любопытством спрашиваю я.

Акуджи хмыкает подо мной, вибрируя всем телом.

– Их лидер. Он изначально родился в нашем племени и тренировался с нами, но предпочел мозги, а не мускулы. Он никогда не был счастлив с нами, поэтому мы дали ему выбор, и он ушел. Он поднялся по карьерной лестнице в другом племени. Он хороший мужчина.

Если Акуджи так говорит, значит, он и должен быть таким. Я не могу представить, что страшный монстр подо мной уважает многих.

– Он защищает тех, кого считает своим племенем и семьей, но под этим он все еще такой же монстр, как и мы, Ария, так что держись поближе. Не вступай с ними в бой, если только в этом нет необходимости. Им все равно будет любопытно, почему мы с человеком.

– А что насчет третьего племени, того, которое забрало девушку прошлой ночью? – спрашиваю я.

– Мы послали им весточку, но они не ответили. Ничего удивительного. Они ведь считают себя обособленными от нас. – Он вздыхает и открывает глаза. – Хватит так волноваться.

Внезапно раздается грохот, и я резко вскакиваю на ноги. С крыши здания спрыгнули и приземлились на ловкие огромные лапы громоздкие красные монстры. Судя по тому, как говорил Акуджи, я ожидала, что они будут... ну, не знаю, может быть, меньше? Но это не так. Они такие же большие и страшные, как племя Акуджи, и почти неотличимы от воинов вокруг меня, если не считать их шрамов и оружия. У них нет ни одного оружия, кроме того, что стоит впереди.

Он ростом почти не уступает Акуджи, и у него на груди пристегнуты клинки, но на нем штаны по сравнению с кожаной боевой юбкой, которую носит мой мужчина. Его рука лежит на затылке Талии, и мое сердце замирает, когда я встречаюсь с ее глазами. В ее глазах искрится надежда, и она отстраняется, но монстр оттаскивает ее назад, когда она пытается добраться до меня. Я делаю то же самое, пока меня не подхватывает на руки Акуджи.

– Терпение, воин, – шепчет он.

Я соглашаюсь, кивая, доверяя его инстинктам, и оглядываю Талию, чтобы проверить, нет ли ран.

Она выглядит совершенно невредимой, даже чистой. Ее волосы зачесаны назад, очки надежно сидят на носу, одежда без складок и пятен, и она выглядит расслабленной. Когда Акуджи встает во весь рост, она пытается отпрянуть назад, и монстр, который, как я предполагаю, является Катоном, притягивает ее к себе.

И тут я понимаю, что он не пытается ее контролировать.

Он ее успокаивает.

Я замираю и не могу удержаться от ухмылки. Думаю, в конце концов, мы не такие уж разные.

– Акуджи, – приветствует Катон, его голос спокойный, по сравнению с обычно рычащими словами Акуджи, почти красноречивый. Я предпочитаю своего монстра. Он говорит как осторожный политик, обдумывающий все, что он скажет, в то время как Красный просто говорит то, что думает, и не извиняется.

– Катон. – Акуджи кивает, похоже, довольный другим монстром несмотря на то, что они не из племени. Даже его воины не поднялись на ноги, словно не считают его угрозой. – Я хотел убедиться, что с человеком все в порядке...

Я ударила его в бок. Хрюкнув, он в изумлении смотрит на меня.

– Талия, не человек, Красный. Ее зовут Талия.

Ухмыляясь, он гладит меня по лицу с лукавым взглядом в глазах, а затем поворачивает голову обратно к Катону, который выглядит потрясенным.

– С Талией все в порядке, но я и сам вижу, что она выглядит невредимой. Могу я спросить, зачем вы ее забрали?

– Чтобы защитить ее, конечно, – спокойно отвечает Катон, отчего я сощуриваю глаза. Он мог бы защитить ее многими способами, не связанными с похищением. Мне любопытно, что они с ней делали, но, похоже, ей с ним комфортно, так что я не слишком беспокоюсь. Черт, это самое расслабленное состояние, в котором я ее видела, ну, когда-либо.

– Конечно. – Акуджи хмыкнул и огляделся, осматривая местность на предмет угроз.

– А ты? У тебя подруга Талии, Ария?

Услышав мое имя на устах монстра, Акуджи рычит. Он делает шаг ко мне, наклонив голову и оскалив зубы, а хвост поднимает, как оружие. Его воины не встают на ноги, но я вижу, как они напряглись.

– Ты не называешь ее по имени.

– Я не хотел обидеть, – медленно говорит Катон, протягивая руки в знак мира, но я вижу, как монстры за его спиной неловко переминаются.

Я понимаю, что они боятся Акуджи.

Закатив глаза, я скольжу перед ним.

– Хватит вести себя как придурок, – говорю я ему, а затем оглядываюсь и улыбаюсь Талии. – К черту все, – бормочу я и, уклоняясь от рук Красного, преодолеваю расстояние. Она делает несколько шагов мне навстречу, и мы обнимаем друг друга.

Подобные мероприятия сближают людей, и вне этих стен мы с Талией не бегали бы в одних и тех же кругах и даже не удостоили бы друг друга взглядом. Однако мы здесь единственные люди, и это создает между нами связь. Отстранившись, я смотрю на нее, замечая слезы в ее глазах.

– Я думала, ты умерла, – шепчет она.

– Нет, я усыновила монстра и тигра. – В этот момент раздается мурлыканье, и я замечаю, как мой тигр пробирается через монстров, которые выглядят шокированными.