Текст книги "Сломанная печать (СИ)"
Автор книги: Иванна Осипова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 31 страниц)
18.
Мариса не думала, что время может стать таким густым и тягучим. Она увязла по самую макушку.
– Что же… – господин Брум очнулся первым. – Неожиданное решение, но возможное.
Выпрямившись, он твёрдой рукой забрал куб и отступил к кафедре.
«Догадался!», – первая мысль, мелькнувшая в голове Марисы, ударила отчаяньем.
Неужели её тайна раскрыта таким глупым образом? Доказательство присутствия в ней запрещённой магии в руках учителя. Ему достаточно отнести куб в ректорат или сразу в службу безопасности, чтобы Марису арестовали. Что он станет делать? Она чувствовала, что не может отвести взгляда от Северина, будто ловила каждое движение, незримую мысль, пытаясь угадать решение.
Господин Брум оставался непроницаем, но небрежным жестом положил куб в коробку с пособиями и… полностью стёр всю записанную информацию. Мариса не верила своим глазам. А стажёр обратился к аудитории.
– Занятие окончено. Выходя из кабинета, сложите артефакты в хранилище. Вопросы?
Один из менталов поднял руку.
– Не по теме можно?
– Спрашивайте.
– Это правда, что в лаборатории Академии проводят опыты с иллюзиями? Мы видели недавно…
Мариса, внимательно смотревшая в лицо стажёра, могла поклясться, что господин Брум напряженно застыл, как будто вопрос ударил в наиболее болезненную точку. Его свинцово-серые глаза потемнели, но всё так же отражали лишь холодное спокойствие мага Разума.
– Опыты с иллюзиями запрещены королевским указом сто десять лет назад, – жёстко отчеканил Северин. – Все маги должны помнить об этом и чтить закон, – будто случайно он повернулся в сторону стола девушек.
После того как все разошлись, молчаливый преподаватель уничтожил следы работы студентов на остальных кубах. Мариса боялась пошевелиться и поднять взгляд, только бы не привлечь к себе внимания. Казалось, что сейчас господин Брум подойдёт к ней и начнёт разговор об амарантовой силе и незаконной практике в магии креаторов. Но он вежливо кивнул, попрощался и скрылся за дверью, будто ничего не случилось. Мариса просидела несколько минут на месте, чувствуя себя опустошённой, но одновременно в смятении. Келена собирала вещи, разговаривая с подругой или скорее сама с собой.
– Подумаешь, «господин Брум», – ворчала она. – Ему и двадцати пяти нет, я уверена. Стажёр первогодка, а уже такой важный.
– Сама же сказала, что он принц, – Мариса отвечала машинально, продолжая переживать произошедшее на занятии.
Молодой ментал совсем запутал её, постоянно вызывая неловкость. На мгновенье ей показалось, что с отличной защитой, которую она сумела выстроить, отгородившись от мира, что-то происходит. Господин Брум внушал настолько противоречивые чувства, что Мариса не знала, что и думать. Сегодня он спас незнакомую студентку целых два раза. Она срочно должна что-то придумать с библиотекой, иначе проклятая магия иллюзий вылезет в самый неподходящий момент. Название учебников Мариса продолжала держать в голове, опасаясь доверить бумаге подобные тайны.
– Ой, ладно. Зато как здорово он Даниса осадил. За это я ему всё прощаю. А с тобой-то что случилось? Думала, в обморок грохнешься. Чёрные узоры эти. Фу! Или господин Брум понравился? – Имя преподавателя она произнесла с особым ехидством.
– Напыщенная ледышка.
Пожав плечами, Мариса заставила себя подняться, точно забыв, что и сама всегда оставалась не слишком открытой для чужих. Пора было идти на следующее занятие по лекарской практике, где её ждали очередные сложности. Не стоило тратить время на мысли о бесчувственном стажёре Бруме.
«Почему он промолчал? Какое ему дело до чужой девчонки, не слишком способной в родной магии, зато проявляющей запретные умения», – от вопросов разболелась голова.
– Всё хорошо, Кели́. Я справляюсь.
+++
На следующий день, оказавшийся более-менее свободным от занятий, Мариса проснулась в тревоге. Соседка уже убежала на практикум для стихийников, и девушка некоторое время лежала в тишине. Такое утро выдавалось не часто. Обычно Келена опаздывала и носилась по комнате громко топая и издавая недовольные вопли, что одежда не находится на том месте, где она её кажется оставляла, а чулки вечно заползают под кровать. Особой аккуратностью она не отличалась, хотя очень старалась.
– Ох, Вейла! – вспоминала северянка свою гувернантку и жизнь дома. – У бедняжки случился бы разрыв сердца, увидь она, что все наставления улетучились из моей головы. Как там говорят Юинги: «Не по рыбке лодка!». Папуля мнит себя аристократом, да в наших далях и потомственные маги, что конюхи в столице.
Келена всегда посмеивалась над собственным благородным происхождением и деревенскими замашками. Она не любила забивать голову условностями. Мариса с теплотой подумала, что такая подруга ей и была нужна. Простая, открытая, жизнерадостная – Келена Эббис словно уравновешивала горечь и внутреннюю отчуждённость соседки. Вот только правды о себе Мариса всё равно не расскажет. Нет той девочки больше, нет отца, который пытался исполнить долг толкователя и спасти дочь. Они оба утонули возле острова Юингов.
– Я не существую, – тихо, почти вкрадчиво, сказала сама себе Мариса, разглядывая белёный потолок.
Невольно мысли вернулись к уроку по инфографии. Ещё вчера она осознала, насколько близко оказалась к опасной черте. Господин Брум выглядел слишком сообразительным, чтобы не догадаться о силе креаторов, застрявшей в Марисе где-то в разломе её собственного дара. Стажёр без раздумий уничтожил доказательство. Что же это значит?
Совсем не зная его, она предполагала первое, что приходило на ум. О коварстве менталов часто болтали среди магов.
– Ты задумал что-то, ледяной принц? Хочешь сыграть в игру? Нравится держать в руках чужие жизни?
Говорить вслух никогда не казалось Марисе странным. На острове Юингов она нередко уходила бродить по пустошам, покрытым жёсткими веточками вереска, или поднималась на старую дозорную башню, где без помех можно было наслаждаться одиночеством и говорить всё, что душе угодно. Прохладный ветер касался кожи, море разбивалось о скалы и шум его напоминал Марисе о чём-то важном. Тогда она ещё не помнила прошлого. Была простым приёмышем в богатом доме. Девчонкой, которая не желала видеть очевидного…
– Перестань!
Одёрнув себя, Мариса закрыла лицо ладонями, но и через темноту проступил образ дозорной башни, откуда она готова была прыгнуть сама, но чуждый дар не позволил, повелел жить, невольно спасая от непоправимого.
Чтобы полностью уничтожить нежелательные мысли, Мариса поднялась, быстро привела себя в порядок. Она решила, что сегодня непременно зайдёт в библиотеку. Пора заняться спасением своей жизни, ну или погубить её окончательно.
Сидя в чайной, Мариса порадовалась, что избежала разговора с Келеной о строгом ментале и вчерашнем дне. Вечером накануне та долго выпытывала, что же произошло с подругой на занятии. И камень бы сдался, но не Мариса.
В чайную быстрым шагом влетела магистерс Астрид – куратор эмпатов. Рассеянный взгляд будто искал кого-то, а остановившись на студентке Дэй просветлел. Тут от беседы не отвертишься, и Мариса предложила женщине сесть за столик, но взволнованная и беспокойная Астрид отказалась.
– Я на минуточку, – она извинялась, а Мариса ничего не понимала.
Они так и стояли у стола, присматриваясь друг к другу. Милая и мягкая магистерс долго собиралась с мыслями, хотя было заметно, что спешит. Наконец осторожно коснулась руки девушки и решилась.
– Знаете, менталы бывают удивительно нетактичны. Но мы же не станем на них злиться за их природу?
Удивлённый взгляд Марисы, кажется, смутил куратора. Магистерс Астрид зарумянилась, отведя взгляд.
– Особенно необученные менталы… Лазар, вероятно, наговорил лишнего, но сами понимаете… сын ректора. Ладно, не будем об этом, – она поспешно прервала сбивчивую речь, заметив застывшее маской лицо Марисы. – У вас сложности на занятиях? Как опытный лекарь могу дать вам совет. Любой слом дара возможно преодолеть, – кашлянув, как будто что-то мешало ей говорить, она сочувственно посмотрела на студентку. – Только вы сами, терпение и любовь…
– Какой слом дара? – отстранившись, Мариса задала вопрос прямо, подавив вспышку амарантовой силы в груди.
Каждый день испытывал на прочность её защиты и магическую волю в сдерживании чуждой магии. Если так пойдёт и дальше, то через месяц ничего не останется либо от Марисы, либо от Академии. Она предпочитала второе.
Откуда эта всегда улыбчивая и кажущаяся немного рассеянной женщина узнала о беде Марисы? На секунду она забыла, что имеет дело с лекарем высшей ступени. А неудачи в учёбе могли навести на мысль о проблемах дара эмпата. Бывало, Мариса находила в себе лишь пустоту. Только простейшие заклинания, не требующие понимания чувств, выходили гладкими и правильными. Изъян существовал, в этом магистерс не ошибалась.
– Как же… – Астрид осеклась и как-то сжалась, разговор явно не доставлял ей удовольствия, но она быстро собралась, перейдя на доверительный тон. – Послушай, девочка. Я знаю, каково это, терять дар, но главное вместе с ним не потерять надежду и волю. Пытайся, и всё получится. Твоя дядя считает, что мы можем помочь, но я знаю, что всё в твоих руках.
Магистерс собиралась уходить, но неожиданно обернулась.
– И не слушай глупых юнцов. Пусть отравятся собственным ядом.
Астрид убежала, ловко лавируя между студентами, несмотря на свои округлости и небольшую неуклюжесть. У Марисы пропал аппетит. Она бросилась из чайной, пересекла двор и обогнула главный корпус Академии. Лекаря Дэя она нашла в его кабинете. Виктор был так рад видеть её, торопливо обнял, а она хмурилась и кусала губы, отворачивая раскрасневшееся лицо.
– Как хорошо, что навестила, – из-под кафедры эмпат торопливо достал небольшую корзиночку, прикрытую клетчатым полотенцем. – Грета просила передать, как и обещала. Думал занести в общежитие вечером.
– Не нужно обо мне ни с кем говорить! – она не хотела кричать, сдерживаясь сжала кулаки. – Может вы всем расскажете, кто я?!
Это всегда помогало унять магический амарантовый всплеск, когда Мариса не справлялась с эмоциями. Виктор немедленно поймал девушку за руки, воспользовался неявными, но действенными приёмами эмпатов.
– Спокойно, милая. Спокойно. Вдохни глубоко.
Упав ему на плечо, Мариса затихла. Её била купная дрожь. Она ни с кем не собиралась делиться бедой, но рано или поздно эмпаты догадаются, что среди них искалеченный маг. С этим Мариса понемногу смирялась, но разговор магистра с Астрид выглядел предательством в её глазах.
Какой-то человек заглянул в кабинет, неразборчиво буркнул извинения и ушёл. Они и не поняли, кто это был. Виктора заботили совсем другие проблемы.
– Что произошло? – лекарь продолжал незаметно вплетать в слова и жесты успокаивающие чары. – Кто тебя расстроил?
Вздохнув, Мариса уже не чувствовала прежнего возбуждения и злости и смогла спокойно объясниться. Ей сделалось немного стыдно перед магом. Лекарь смотрел на Марису с такой мягкой отеческой нежностью, что она больше не находила гневных слов.
– Прости, но я подумал… – он досадливо поморщился. – Астрид одна из первых работала с магическим пологом и получила удар силой креаторов. Правда, мы до сих пор это скрываем.
Его смущённая улыбка означала: «Ты же не проболтаешься, девочка?» Мариса кивнула.
– По протоколу раненых после контакта с завесой отправляют в лазарет. Он находится в резиденции верховного толкователя. Десять лет назад выделили отдельный корпус. Делвин Брум всё хочет держать под контролем. Только никто не вернулся оттуда.
Имя Брума снова напомнило о практикуме, и Мариса погрузилась в переживания той неловкости, что заставила её волноваться перед молодым стажёром, племянником верховного толкователя. Она совсем не слушала магистра Дэя, вернее упустила слова о лазарете.
– Они все погибли? – это она уяснила. – Умерли?
– Так пишут в заключении, – лаконично подтвердил лекарь. – Астрид пострадала не сильно. Нам удалось её спрятать. Муж Астрид сделал всё возможное. Он тоже эмпат.
– И у магистерс был разлом в даре? Она что-то такое сказала… – Мариса понимала, что должна испытать сочувствие к куратору, но ощутила лишь заинтересованность.
– Сила креаторов забрала у неё сострадание и понимание чувств других людей. Они преодолели это вместе с мужем. Я мало чем сумел помочь. Астрид уверена, что только любовь способна исцелить.
– Любовь, – губы Марисы скривились. – Такое точно не для меня. Лучше скажите, почему сила креаторов забирает часть дара? Поэтому все так не любят магов иллюзий?
– Креаторы всегда были обычными магами. Не лучше и не хуже, насколько я знаю. Нигде не упоминалось, что их сила вредна для остальных Ковенантов. Да защитные амулеты и щиты от магии креаторов создавать сложнее, но в прежние времена справлялись. Возможно, взрыв в Академии что-то изменил. Аномалия, появившаяся после него, стала последствием перерождения магии иллюзий.
19.
Осторожно приоткрыв дверь, Мариса заглянула в зал библиотеки. Несколько студентов сидели за столами с магическими светильниками. Их мягкий свет приятно рассеивался ближе к углам большого помещения. Взгляд девушки блуждал по длинным полкам высоких шкафов, забитых книгами. Она так и замерла, пройдя дальше между столами. Как здесь найти то, что ей нужно?
В поисках была необходима какая-то система. Не бегать же от полки к полке. Да и не лежат открыто древние книги, по которым учились маги, избравшие Ковенант иллюзий. Сложив руки перед собой, Мариса с силой сцепила пальцы и внимательно осмотрелась. Полки с книгами внушали волнение. За небольшой конторкой возилась миниатюрная брюнетка, весьма миловидная и приятная. Такая точно ответит на все вопросы смущённой первокурсницы. Чуть дальше… Мариса вздрогнула и сильнее сжала пальцы.
В стороне от всех сидел молодой господин Брум. Он держал куб ментала двумя пальцами и поворачивал из стороны в сторону, разглядывая грани. Тонкие, невероятно сложные серебряные узоры покрывали поверхность, ставшую черной, несколько маленьких синих точек сияли в переплетении линий. Убедившись, что работа выполнена отменно, ментал поднялся и вложил куб в индивидуальную ячейку шкафчика позади себя. Хранилище было заполнено почти полностью. Затем Северин аккуратно свернул тонкий пергамент, лежавший на столе. Вероятно, он работал с древними свитками и книгами, перенося редкую информацию на кубы менталов. Ментал спрятал бумаги в тубус.
Не слишком приятное открытие. Если стажёр часто бывает в библиотеке, то Марисе будет сложно с поисками запретных книг. По наивности она решила, что достаточно добраться до библиотеки Академии, а там уж она сумеет разыскать, что нужно.
«Дурочка! Ясно же, что запретные книги охраняют от любопытных глаз обычных студентов», – несколько раз она куснула нижнюю губу.
Идея находиться постоянно под присмотром господина Брума совсем ей не нравилась. За всей его холодностью могло скрываться всё, что угодно. Неполноценному эмпату сложно разобраться в тайных мыслях коварного мага Разума. В добрую волю и сочувствие к студентке, проявившей на занятии удивительную тупость и запретную силу, Мариса не верила. Поразмыслив, она пришла к выводу, что стажёр имеет свои интересы и что-то задумал.
Северин взял в руки очередной пустой куб. Тонкие пальцы быстро меняли позиции на гранях, сплетая магические схемы. Зачарованная его мастерством, Мариса словно окунулась в собственное прошлое. Она долго отталкивала воспоминания, закрывалась от них. Изменившаяся жизнь сама вытягивала из неё нити болезненной памяти…
+++
Она помнила, что Фрост Талес работал с ментальными кубами не так быстро, но основательно и осторожно, выверяя каждое смещение точек на схеме. Эти вещицы постоянно находились в разных местах особняка. Маленькая Мариса часто играла составляя их друг на друга, перебрасывая из руки в руку или придумывая иные затеи. Тогда её звали иначе, но большую часть жизни она носила новое имя, уверенная, что оно единственное и настоящее, поэтому сохранила его.
Пока была жива Регина, она строго следила, чтобы в руки девочки не попал готовый артефакт. Мать собирала их и складывала в специальный шкаф, где каждый из кубов был изолирован от остальных. Став старше, Мариса и сама потеряла интерес к подобным игрушкам.
За окнами темнело, и сад, где в глубине скрывался сказочный уголок для игр девочки, погружался в тень. На холодном осеннем ветру поскрипывали, раскачиваясь качели. Она забралась с ногами на высокий подоконник и прижалась носом к стеклу, оглядывая широкую дорожку, идущую от ворот. Отец обещал вернуться раньше, но так и не появился. Без него Мариса не желала ужинать, долго изводя служанок капризами.
– Госпожа, скоро время сна, – горничная опасливо заглянула в полутёмную детскую. – Ох, вы упадёте!
Молодая женщина подбежала, смешно растопырив руки, чтобы спасти маленькую хозяйку, если ноги соскользнут с подоконника.
– Давайте помогу. Осторожненько, не оступитесь.
Развернувшись, Мариса надула губы, скривила личико и решительно указала пальцем на дверь.
– Уходи! И закрой дверь с той стороны! Это моя комната!
– Умоляю, только не упадите, – служанка обеспокоено переступала с ноги на ногу, примериваясь, как удобнее подхватить девчонку.
– Трусиха! Тут же не высоко! Приказываю тебе уйти! – закричала Мариса, раздражаясь на испуганно-ласковый тон горничной.
– Но как же! Ваш папенька…
Не договорив, она отшатнулась, когда неожиданно распахнулась дверь, ударив о стену. Фрост Талес, взъерошенный, взмокший, со следами каменной крошки на брюках, вбежал в детскую. Он был без сюртука, ворот рубашки распахнут, оголив шею, где нервно ходил кадык. Одну руку с кубом ментала он прижимал к груди.
– Папочка! – всплеснув руками, Мариса смело соскочила на пол и бросилась к отцу.
– Тара, собирай девочку. Самые необходимые вещи на первое время, – прохрипел толкователь, перехватывая ртом воздух. – Спустишься с ней вниз. Одень потеплее.
– Но папа! – запрокинув голову, девочка недовольно и удивлённо смотрела на отца.
– Ничего, милая, – он коснулся ладонью щеки дочери, на миг прикрыл глаза. – Мы справимся.
С круглыми от ужаса глазами, служанка заметалась по комнате. Наверное, она и сама не знала, чего так испугалась. Всегда подтянутый, аккуратный хозяин, явившись в таком виде внёс сумятицу в размеренное существование особняка. Мариса вышла в коридор и слышала, как Фрост Талес отдаёт приказания дворецкому.
– …Вы ничего не знаете. Днём хозяин ушёл в Академию и больше не возвращался. Понятно?
Голос дворецкого звучал неразборчиво. Кажется, он задал вопрос, потому что следом Талес быстро проговорил:
– А дочь увезли в пансион несколько дней назад. Нет! Адреса вы не знаете.
Служанка быстро переодевала Марису, которая всячески сопротивлялась, требуя увидеть отца. Фрост появился – переодетый в утеплённый сюртук и дорожную обувь, с маленьким чемоданчиком, но куб он упорно продолжал держать в руке.
– Поторопитесь, – привычное спокойствие ментала изменило ему, воспалённые покрасневшие глаза смотрели грозно.
Внизу вышла новая задержка. На время притихшая девочка встала в дверях и не желала идти на улицу.
– Па-а-ап, я не хочу. Там холодно! Я простужусь и умру, как мамочка… – она канючила, поглядывая на отца из-под опущенных ресниц, где уже повисли крупные капли слёз.
Фроста передёрнуло, лицо сделалось серым, неподвижным. Он словно разом состарился, сгорбился. Присев на корточки перед Марисой, толкователь взял её за плечи.
– Придётся немного потерпеть, родная, – маг старался смягчить сорванный голос. – Я очень люблю тебя, помни об этом. Тебе может показаться, что я поступаю жестоко, но иначе нельзя.
Шмыгнув носом, Мариса приготовилась разреветься, столько в тоне отца было пугающего отчаянья. Она привыкла, что всё всегда складывалось так, как она хотела. Фрост Талес никогда не отказывал дочери, исполнял каждое самое малое желание. За спиной хозяина слуги шептались, что после смерти матери господин Талес совсем избаловал девчонку. Ей всегда удавалось ловко управлять отцом. Происходящее никак не укладывалось в маленькой головке Марисы.
– Где магистерс Кати? – она потёрла глаза. – Где моя кукла?! Тара не положила мою куклу! Я не пойду без неё!
Отец порывисто обнял её, быстро поцеловал в висок.
– Ну-ну, милая, ты же взрослая девочка. Почти невеста, – Фрост нашёл в себе силы улыбнуться. – Поторопимся, родная. У нас важное дело. И тебе, и мне грозит опасность. Нас могут разлучить. Лучше, если мы опередим их. Ненадолго спрячемся в разных местах. Ты немного поживёшь в пансионе, – отец поднялся, потянул девочку за руку, но она вырвалась.
– Не поеду! Не поеду, не поеду! – сложив руки на груди, надувшись, она топнула ногой, показывая, что никакая сила не сдвинет её с места.
Слова Фроста Талеса пугали. Мариса хотела убежать, потребовать, чтобы всё стало как прежде правильно и хорошо. Она думала, что стоит настоять на своём, и отец сдастся, но маг на мгновенье прикрыл ладонью лицо, будто пытаясь сдержать боль, а когда снова посмотрел на дочь, то Мариса увидела совсем другого отца. Толкователь Талес умел приказывать и убеждать.
– Бери вещи и следуй за мной, – холодная жёсткость Фроста высушила слёзы девочки, подтолкнув к действиям.
Мариса почувствовала, что подошла к границе, которую нельзя переступать, затаилась. Ничего, в ответ она не станет разговаривать с ним, пусть знает, как он её обидел, приказывая, словно прислуге. Ему придётся постараться, чтобы выпросить прощение. Она молча шла рядом с мыслью, что хорошо бы бросить чемоданчик посреди дороги и посмотреть, что сделает отец. Иногда поднимала голову и заглядывала в сосредоточенное и непроницаемое лицо толкователя. Почему-то Талес не взял самодвижущийся экипаж, которым лично владел. Пешком они дошли до порта, где сели в лодку.
+++
О девочке, какой она была десять лет назад, Мариса думала со смесью стыда и жалости. Избалованная, капризная глупышка ничего не понимала тогда. Не стоило и вспоминать её имени. Если бы она знала, чем обернётся их бегство, то попыталась бы помочь отцу. Она не знала как, но верила, что вместе они справились бы. Может всё повернулось бы иначе.
Внезапно Марисе захотелось как-то почтить память толкователя Талеса, разобраться в событиях прошлого. Пока она жила в бедном квартале, каждый день заполнялся лишь борьбой за простое существование. Сейчас, точно проснувшись, она видела немного дальше собственного носа. Но с чего начать? Она и с проклятьем, горящем в разломе природного дара, не могла справиться.
Решившись, Мариса прошла дальше к конторке библиотекаря, улыбнулась в ответ на приветливый взгляд женщины, готовой помочь студентке. Кажется так положено поступать, когда знакомишься с людьми? И тут она увидела ранее скрытое от неё выступающим рядом книжных полок. В стене, где притулился стол господина Брума, находилась низкая дверь, запертая магической печатью. У Марисы перехватило дыхание. Такие предосторожности для неприметной двери говорили о многом. Не там ли Академия хранит старые учебники креаторов? В какой-то момент она с ужасом подумала, что магистры уничтожили запрещённую литературу, но Мариса хорошо знала менталов. Ни один из них не пошёл бы на это, не сохранив пары экземпляров для исследований. Скорее всего их не остановил королевский указ о запрете Ковенанта иллюзий.
От библиотекаря она получила специальную карточку с планом, где для новичков обозначили тематические секции. Часть книг с общими сведениями по магии находилось в свободном доступе. Подумав, Мариса попросила пособия для начинающих эмпатов-лекарей и, прижав к себе книги, отправилась побродить между рядами шкафов, сверяясь с подсказкой. Она некоторое время ходила по книжному лабиринту, а ноги сами несли её к запретной двери.
«Как бы подобраться поближе, изучить замок», – у Марисы зудели пальцы, так хотелось скорее проверить возможно ли что-то сделать с защитой.
Она плюхнулась за удобно расположенный стол, чуть сбоку от двери, застыла, продолжая прижимать к себе стопку учебников. И не сразу поняла, что на неё смотрят. Встретившись взглядом с господином Брумом, быстро раскрыла первую попавшуюся книгу. Как оказалось, его стол находился напротив. Северин и Мариса были скрыты от остальных не полностью, но не привлекали внимания, ютясь в разных углах библиотеки. Вежливый наклон головы, как приветствие, и ментал вернулся к своему занятию, а Мариса поняла, что держит книгу вверх ногами.
