Текст книги "Сломанная печать (СИ)"
Автор книги: Иванна Осипова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)
– Теперь всё встало на свои места, – он и не собирался слушать требования Марисы. – Твоя болезненная реакция… Ты же не меня била тогда, на берегу?
– Не тебя, – она невольно включилась в странный диалог, который мог закончиться только их расставанием.
– А я-то, дурак, подумал, что противен. Пытался уничтожить все чувства к необычной студентке. Не хотел показаться назойливым.
– Ты никогда не был назойливым, – тихо отозвалась Мариса и умоляюще простонала. – Пожалуйста, Рин, уходи. Мы же никогда не будем вместе. Я не подходящая пара для аристократа из дома Брумов. Порченый товар!
– Молчи, молчи!
Северин зарылся лицом в разметавшиеся волосы Марисы, добрался до обнажённой шеи, приникнув губами.
– Не смей называть себя так! – горячо и требовательно шептал маг. – И не гони меня, – затихнув, он скользил ладонью по плечу любимой. – Ментал способен принять решение самостоятельно. Не стану врать, что мне безразлично…
– Однажды ты упрекнёшь меня, – упрямо перебила его Мариса, глядя в стену. – В пылу ссоры или не подумав.
– Дело не в глупых предрассудках, Ма́ри. Не в моей мужской гордости первым обладать любимой женщиной, – спокойный и ровный голос Рина обволакивал и помогал оттаять застывшему сердцу Марисы. – Объясню. Я привык к правильной и холодной логике. Даже чувства и эмоции можно проанализировать и уложить в схему. Когда ты произнесла те слова, я понял, что не в силах вместить их в свой разум. Я так и стою на пороге осознания ужаса. Он липкий и тёмный, и готов сожрать любого, кто окажется на пути. Мне не представить, что ты пережила, и как смогла жить дальше. Совсем девчонка! Я задаю себе вопрос: «Почему меня тогда не было рядом, чтобы спасти?» Понимаю, что ничего нельзя исправить, поэтому в ярости от бессилия. Не из-за дурацкого клочка плоти, которому почему-то принято придавать столько значения, а потому что тебе причинили боль, унизили и надругались.
Она молчала. Только что рухнувшее будущее, словно амарантовая иллюзия, возрождалось в душе. Образ дрожал бледными контурами их общих с Брумом планов и мечтаний. Поверить было невероятно тяжело.
– Я не отпущу тебя, Ма́ри. Ты нужна мне.
Два тела на постели тесно прижались друг к другу. Северин баюкал Марису в объятиях. Они отрешились от всего, вместе окунувшись в хрупкое подобие покоя, который стёр последние следы недавних переживаний. Очнувшись, чувствуя спиной горячее мужское тело, будто зовущее её, Мариса прислонилась сильнее и сказала:
– Я хочу хранить в памяти нашу любовь, Рин. Нечто большее, чем встречи и прогулки в парке, чем поцелуи. Я хочу стать полностью твоей. И чтобы ты был только моим, хотя бы на миг.
Северин глубоко вздохнул.
– Все твои желания – мои. Готова шагнуть со мной в пропасть?
– Только с тобой и готова.
49.
Она ощутила, как пальцы Северина осторожно развернули её ладонь, погладили, дойдя до кисти, где начинался рукав платья. Забравшись под полоску ткани, маг медленно и ритмично касался кожи, кружил по контурам руки, возвращался к ранее исследованному месту. Изредка их пальцы сплетались, продолжая игру. Нити дара, спрятавшиеся ранее, потекли к алмазным граням ментала. Чуть приподнявшись, Рин поцеловал Марису в висок, добрался до уха.
– Помни, что ты свободна в выборе.
– Я выбираю тебя, – она застонала, подставляя шею для ласки.
Рин уже знал, что там есть особо чувствительное местечко, прикосновение к которому сводило любимую с ума. Он нашёл и расстегнул спереди на платье верхнюю пуговку. Пожелав большего, Мариса попыталась развернуться, неудобно изогнувшись заглянула в лицо Северина, любуясь строгостью его сдержанной красоты. Маг не дал долго рассматривать себя – поцеловал уголок рта, провёл языком по нижней губе Марисы, нежно прикусывая, но тут же отпуская.
Мариса сама подалась вперёд, чтобы их губы соединились в жарком поцелуе, и начала переваливаться на другой бок, потеснив Рина. Внезапно он ускользнул от неё, охнул и появился уже за пределами кровати.
– Рин! – она подскочила.
– Кажется, я уже шагнул в бездну, – раскрасневшийся и растерянный ментал на коленях сидел на полу.
Не в силах удержаться, Мариса рассмеялась. Легко и свободно, содрогаясь всем телом, выплёскивая остатки страха и тьмы. Она растворилась в любимых глазах. Обиженно сморщившись, Рин потёр коленку, но следом и сам расхохотался. Так же неожиданно он замолчал, глядя на неё долгим пронзительным взглядом, где смешались восторг и нежность.
– Иди ко мне.
Вцепившись в одеяло, Северин тянул его до тех пор, пока полностью не выдернул из-под Марисы, чуть не свалив на пол и её. Торопливым движением он расстелил одеяло, смёл с постели подушку.
– Иди, тут безопасно.
– С тобой нигде не страшно.
Спустив с кровати ноги, Мариса замерла. Оставался последний шаг, отделяющий их с Рином от полной близости. Волнение затопило её, стеснило грудь. Он смотрел так, что хотелось немедленно кинуться в объятия, потеряться среди неистовой ласки и поцелуев. Страх кольнул в сердце.
– Твой выбор, – Северин склонил голову набок, улыбнулся.
– Я его сделала, – Мариса решительно села на одеяло рядом с магом.
Он прикрыл глаза, а потом рывком избавился от туники. Несмело Мариса положила ладонь на голую грудь Рина, чувствуя под пальцами биение сердца. Неровный и сильный стук задавал ритм и её собственному телу, пробуждая дар. Она скользила взглядом по линиям тела мага, невольно понимая, что он именно такой, как ей нравится – изящный, но крепкий, с ощущением внутренней силы и уверенности в развороте плеч и наклоне головы. Захотелось прикоснуться, испробовать жар его тела, заставить трепетать от желания, требуя полного единения. Что-то совсем новое открылось в Марисе теперь, когда всё стало понятным и простым.
Дрожа, она потянулась к магу, припала губами к ключице, замерла, не зная, что делать дальше. В ушах шумело. Проведя руками по волосам Марисы, он заставил посмотреть в глаза.
– Ничего не бойся.
И она доверилась ему. Губы и язык Северина нежно касались рта Марисы. Неторопливо и сладко исследовали, позволяя вздохнуть, чтобы снова забрать с собой. Он не был слишком настойчив, сдерживая страсть, но не отпуская. Она чувствовала, что сама не хочет освобождаться из плена, с готовностью отвечала, загоралась и тянулась к магу. Золото дара эмпата заполняло её, сочетаясь в замысловатом плетении с алмазной сердцевиной ментала. Эта связь доставляла обоим особое удовольствие, дарила свободу и доверие. Оба готовы были раскрыться, отозваться друг в друге.
Спустя несколько минут, Мариса передвинулась ближе, удобно устроившись на коленях Рина лицом к нему. Поглаживая стройные ножки, он осторожно приподнял подол платья и помог ей плотнее обхватить себя бёдрами. Северин отрывисто выдохнул, взглядом испросив разрешения. Пальцы прошлись по пуговкам на платье Марисы. Как-то так получилось, что все они тут же оказались расстёгнуты. Маг не стал тянуть и помог через голову снять платье. Мариса осталась в нижней сорочке и панталончиках.
Покраснев, она повела плечами от неловкости, но Северин не позволил ей долго задумываться и смущаться. Притянув Марису ближе, удерживая под спину, он обрушил лавину поцелуев на лицо любимой. Прижал к себе, когда она обняла его за обнажённые плечи, проводя пальчиками по разгорячённой коже.
– Знаешь, когда я впервые испытал желание к тебе?
Задыхаясь, он ласкал шею, с наслаждением тёрся щекой и носом, словно хотел впитать в себя все запахи девичьего тела. Мариса в ответ простонала что-то невнятное, но явно заинтересованное.
– Когда ты неумело играла дурочку, чтобы попасть в хранилище, и прильнула ко мне, – он коротко рассмеялся, чуть откинулся назад, рассматривая лицо Марисы с припухшими приоткрытыми губами и горящими щеками. – Всегда считал себя сдержанным и устойчивым к женским чарам, но твоя близость перевернула всё во мне. Примитивные потребности тела застали ментала врасплох. Смешно! – широкая улыбка растянула рот Северина, превращая серьёзного учёного в мальчишку.
В посветлевших серых глазах вспыхнули лукавые искорки. Он взглядом не отпускал Марису. Оба тяжело дышали. Она рассеяно водила ладонями по плечам и груди Рина, с удивлённой радостью принимая его невольный отклик: напряжение мышц, желание каждой частичкой себя оказаться под любящими руками. Ей было мало видеть его. Важнее стало чувствовать всё сильнее и сильнее.
Подцепив пальцами краешек коротенькой сорочки, он медленно поднимал ткань, наблюдая, как обнажается живот, ходящие ходуном хрупкие рёбра под белой кожей, полукружие аккуратной девичьей груди. Мариса податливо изогнулась, позволив раздеть себя. Но тут же потерялась, не зная, куда деть руки. Маг завладел ими и бережно сжал, помогая унять дрожь.
– Не передумала?
Помотав головой, Мариса не смогла выдавить из себя ни звука. Наверное, теперь нет пути назад, но так страшно сделать следующий шаг. Она пыталась привыкнуть к собственной уязвимости без одежды, к близости мужского тела, глубокому заинтересованному взгляду Северина. Маг, не скрывая желания, изучал её, жарко и нежно. Но он позволил случиться маленькой передышке, и Мариса была ему благодарна. И как хорошо, что ничто не напоминало ей о пережитом ранее. Происходило что-то совсем новое и прекрасное. В солнечном сплетении от предвкушения удовольствия трепетал дар.
– Волнуешься? – прошептал Рин, улыбаясь и целуя изувеченную магией ладонь. – Я тоже. Я буду стараться, чтобы тебе понравилось со мной. Для тебя это первый раз.
– Рин… Я же… – плечи Марисы напряглись, она чуть не выдернула руку из его пальцев.
– Первый раз, – маг коснулся её губ, запрещая говорить. – Я первый и последний мужчина в твоей постели. Пока… Пока ты не разлюбишь меня.
– И ты бы отпустил?
– Не знаю. Скорее, сделал бы невозможное, чтобы ты осталась.
– Я не уйду, Рин, – поддавшись чувствам она прижалась к нему, а Северин гладил по спине, пока успокаивающие прикосновения не наполнились горячим желанием.
Они упали на одеяло, отдаваясь друг другу в жарких поцелуях и прикосновениях. Тяжесть мужского тела не казалась Марисе гнетущей или опасной, чего она опасалась. Мариса так боялась испортить волшебный момент пробуждением прежних кошмаров. Но руки мага, его близость стали настолько привычными и желанными, что прошлое отступило.
Она вся стремилась к Северину, а он к ней. Темнота под прикрытыми веками расцвечивалась амарантовыми узорами. Иллюзорный цветок в Марисе раскрывался, нити текли по груди, животу, рукам и ногам. Туда, где маг касался кожи. Немного напоминало об уроках, которые господин Брум проводил с первокурсницей, не умеющей обращаться с опасной магией.
Томительно сладко изгибалось тело навстречу поцелуям Рина. Приоткрыв глаза, Мариса увидела, как пальцы мага рождают под кожей изумительные амарантовые искры. Они складывались в узоры прекрасней и совершенней которых она никогда не видела. Рин использовал магию, пробуждая чувственность и отдавая свою любовь. Искры продолжали гореть в ней некоторое время, пока руки Северина снова не возвращались, чтобы подарить невыносимо острое удовольствие. С какого-то момента смутное желание слилось в горячий узел внизу живота. Единственное место, которое Рин обошёл ласками.
– Рин, – она застонала, не понимая, что происходит с её телом, изнывая от жара. – Я больше не могу.
– Совсем измучил тебя? – немного ослабив объятия, остановившись, он ладонью отёр капельки пота с лица Марисы. – Тебе не нравится, что я делаю?
– Нравится. Слишком хорошо.
Она требовательно вцепилась в его плечи и увидела, что её собственные руки вызывают такое же иллюзорное свечение под его кожей, словно в артериях мага тёк расплавленный амарант, а не кровь. Понимающе улыбнувшись, Рин нежно провёл указательным пальцем между девичьих грудей.
– Я разденусь, – предупредил он, предоставляя Марисе возможность самой выбирать – закрыть ли глаза или смотреть.
Оказалось, что Северин успел расстегнуть брюки, и кожаный с тиснёным узором пояс валялся у ножки кровати. Мариса и не заметила, когда это произошло. Она не отвернулась и не закрыла глаза, а жадно охватила взглядом всю его подтянутую изящную фигуру. Наверное, на лице отразился испуг или ошарашенная растерянность. Северин быстро лёг рядом, не давая опомниться, забрал в объятия и зашептал:
– Не бойся. Я не слишком большой для тебя.
– Я… – обхватив его за шею, она не сразу ответила. – Я смогу?
Рассмеявшись, он успокоил Марису долгим поцелуем, спустился ниже в сотый раз целуя грудь и живот. Горячее напряжение и ожидание вернулись к ней. Приподнявшись на локте, Северин посмотрел Марисе в глаза. Слепо потянул за тонкие ленты завязок на панталончиках.
– Веришь мне?
Облизнув губы, она кивнула. Последняя преграда, разделявшая их, полетела в сторону, а Мариса осталась перед магом полностью обнажённая. Он целовал её постепенно поднимаясь выше, укладывая на бок и сам лёг рядом. Тела, точно притянутые магической силой сплелись в тесное единство. Так они могли смотреть друг другу в глаза, касаться лица и губ. Высоко поднятые колени Марисы обхватили узкие бёдра Рина. Его пальцы выписывали узоры на спине и животе любимой, словно сплетали магические схемы. Руки ментала, такие чуткие и ловкие оказались ещё и беззастенчиво смелыми – на девичьем теле не осталось ни одного тайного для мага места.
А потом… Поражённая новыми ощущениями, Мариса полностью не осознала, когда начала двигаться, отвечая на такие же настойчивые движения Северина. Только охнула в начале, привыкая к мучительно сладкой, похожей на пытку, но желанной близости. Тело жило собственной жизнью. Весь мир сосредоточился в Северине. Переполненная магом, она будто из последних сил цеплялась за него. Мариса не хотела упустить и секунды счастья. Их дары давно стали продолжением друг друга, целостной структурой, напоминающей магическую печать.
Вначале медленные и мягкие движения Северина менялись. Нарастая, обращались бурным морем, где нет преграды волнам и ветру. Мариса казалась себе маленькой лодочкой, которую швыряло из стороны в сторону, но она всё равно упорно отдавалась шторму, словно в этом и был смысл её жизни.
Она уже лежала на спине, невольно следуя тому, чего желало её тело. Руки мага с осторожной силой сжимали её бёдра, не отпуская на свободу, помогая до конца пройти этот путь. Северин и Мариса жили в едином ритме, где больше ничему не было места. Всё стало лишним, никчёмным.
– Люблю… – сквозь стон прошептал Северин, припадая ртом к распухшим губам Марисы.
Язык Рина гладил и подчинял её язык, а потом вдруг сдавался, позволяя взять над собой верх. Эта страстная игра стала последней каплей. Горячий узел, мучивший её взорвался, распавшись на тысячи золотистых нитей, пронизавших чувствительное к ласке тело от кончиков пальцев до кожи на голове. Охваченная силой закономерного финала, она не помнила закричала ли, но воздух шумно вылетел из приоткрытого рта.
– Мой Рин… – всё, что Мариса смогла произнести, сразу обмякнув в его руках.
Она слышала, как сдержанно вскрикнул и судорожно втянул воздух Северин, застывая на миг и опять недолго двигаясь, словно желая вернуть время вспять. Оба были готовы переживать этот момент снова и снова. Она почувствовала непривычную и неправильную пустоту, когда он перекатился к ней под бок. Сил не осталось даже открыть глаза. Мариса начала улыбаться в темноту, ощутив кольцо рук, согревающих и надёжных, и дыхание мага на щеке.
– Мой Рин, – повторила она.
50.
За окном наступали сумерки. Снег усилился и тихо падал на землю крупными хлопьями. Свет фонарей в парке Академии рассеивал полумрак. Северин и Мариса лежали на полу завернувшись в одеяло. Не хотелось ни шевелиться, ни думать. Казалось, перед ними расстилается вечность, через которую они медленно плывут двумя былинками. Неважно куда и зачем. Главное навсегда вместе.
Оба задремали, но удивительно быстро восстановили силы. Маг лежал, закинув руку за голову, и задумчиво смотрел в потолок. Впервые сложные идеи и схемы он отодвинул в сторону, забыл обо всём на время. Разрозненные обрывки простых мыслей он пока никак не мог соединить между собой. Рин понимал, что немного работы над собой – и он научится быстро переключаться между эмоциями и холодным разумом, и уже чувствовал ответственность, которую взял на себя сегодня.
Он не шевелился, боясь потревожить Марису. Она доверчиво дремала у него на груди, маленькие ладони касались шеи и плеча, дыхание обжигало кожу. Северин ни о чём не жалел. Разве только об одном – он не уничтожил собственными руками мерзавца, посмевшего надругаться над Марисой. Мысль, что преступник должен был давно находиться в тюрьме, немного успокаивала ярость мага. В задумчивости Рин не сразу заметил, что янтарные глаза внимательно следят за ним.
– Отдохнула?
Он погладил Марису по спине, с наслаждением прошёлся ладонью по изгибу, переходящему в манящую упругую округлость. Его пальцы сжались сами собой, что подарило возбуждение. Брум про себя усмехнулся – инстинкты не чужды даже выдержанным менталам. Но самым приятным было ощущение женского тела, мгновенно подавшегося вперёд, чтобы прижаться сильнее. Чудесный отклик любимой на его желание. Мариса с улыбкой склонилась над ним и поцеловала первой. Несколько минут они возились на одеяле впитывая отголоски жара, сбившего их с ног ранее.
– Тебе лучше отдохнуть.
Северин нежно обхватил пальцами лицо Марисы, поглаживая, исследуя тонкие линии.
– Как жаль, – опущенные ресницы Марисы дрогнули. – Жаль, что ты не стал первым.
Почувствовав, как рука мага замерла, она испуганно распахнула глаза.
«Зачем я напоминаю. Надо думать, что говоришь. Стоит немного расслабиться… Дурочка!» – она закусила губу.
Вначале помрачневшее лицо Рина внезапно просветлело.
– Разве я не первый настоящий мужчина?
– Да, ты прав. Ты настоящий, – Мариса приподнялась, чтобы обнять мага за шею, прижаться, почувствовать его горячую и желанную близость. – И ты первый. Несмотря ни на что.
– Не расскажешь? – осторожно спросил он.
– Не теперь. Не хочу портить такой невероятный и прекрасный вечер.
– Да. Согласен с тобой.
Мгновения поцелуев и ласковых прикосновений снова исцелили их.
– Как же больно будет терять тебя, – все чувства Марисы немедленно оказывались высказанными, чего не случалось раньше. – Я привыкла терять. Если к такому можно привыкнуть.
– Не потеряешь. Мы со всем справимся.
– Верю, что ты пойдёшь до конца, но иногда судьба сильнее нас.
Забыть об изломах собственной жизни никак не выходило. Они сидели на одеяле тесно соединившись телами. Мариса водила пальчиком по линиям губ, носа и подбородку мага, будто запоминала ощущения.
– У тебя же был кто-то? Или об этом не принято спрашивать у мужчин? Мне показалось, ты опытный любовник.
Кровь прилила к щекам, но любопытство пересилило стыд. Ревнивая мысль, что другая женщина знала Северина настолько же близко, так же трепетала в его объятиях и дарила ему себя, отозвалась мучительным спазмом в груди. Губы Рина изогнулись в лукавой улыбке.
– Женщины были. Любимых не было. Ты первая. И последняя. В моей семье ценили верность.
Подумав, Мариса всё равно не успокоилась.
– Ты делал это без любви? Я знаю о традиции водить мальчиков из знатных семей в публичные дома.
– Вот ты сама и ответила на все вопросы, – мягко улыбаясь, сказал Рин.
– И тебе нравились те женщины? – она постаралась придать тону небрежную отстранённость.
– А ты ревнивая, моя любимая колючка, – рассмеявшись маг уткнулся носом ей в шею.
– И не думала ревновать! – Мариса гордо вскинула голову.
Он откинулся назад, опираясь руками, прищурившись разглядывал её, обнажённую, немного со стороны. Мариса смутилась и порадовалась, что в комнате сгущаются тени.
– Если хочешь знать, то это скучно. Одна физиология. Не стану отрицать – приятно, но бессмысленно. Занятие не для ментала. Я исследовал эту сторону жизни насколько хватило терпения и желания, но затем нашёл более интересные увлечения.
– Значит у нас тоже бессмысленно?
Северин приблизился снова.
– Я люблю тебя. В этом и есть смысл, – внезапно складка пролегла между тёмных бровей мага. – Совсем потерял голову. Не подумал, – он выглядел растерянным.
– Ментал и не подумал? – теперь рассмеялась и Мариса, но серьёзность Рина напугала.
– Принесу тебе настой острой водяницы сегодня же.
– Ах, ты об этом, – с облегчением выдохнув, Мариса не удержалась от улыбки. – У нас есть сутки в запасе. Забыл, что твоя любимая эмпат-лекарь? Завтра сделаю настойку. Там всё просто.
Маг только сильнее смутился.
– Не подумай, что я против иметь от тебя детей, но сейчас это всё осложнит. И тебе нужно закончить Академию.
– Истинный ментал!
Развеселившись, Мариса повалила его на спину, прильнула, целуя. Сейчас она ни о чём другом не хотела думать или заботиться.
+++
В начале новой недели Северин заговорил о ритуале. По его мнению, пришло время испробовать на практике магическую схему, придуманную специально для освобождения Вистианы. Они заучили и отработали каждый шаг. Опасная и непростая задумка пугала Марису.
Накануне она собиралась лечь пораньше. Тревога не позволила сомкнуть глаз. Мариса долго крутилась, а потом и вовсе подскочила на кровати.
– Ты какая-то беспокойная, – Келена готовилась к зачёту при мягком свете магической лампы и засиделась за книгами. – Изменилась, пока меня не было. Брумчик себя плохо ведёт? – стихийница подмигнула.
– Рин чудесный, – стоило вспомнить о маге, как улыбка сама появилась на лице Марисы.
Она ни слова не сказала подруге, когда румяная с мороза та ввалилась в комнату. Стихийница осталась довольна поездкой и без умолку тараторила, рассказывая о доме, лесе рядом, прогулках со своим парнем. Марису тоже распирало от восторга, волнения и счастья. Чувства переполняли сердце. Удержаться казалось невозможным, но, выслушав Келену, она смолчала. Случившееся между ней и магом осталось только их тайной.
Про договорённость она не забыла. Обнявшись, они с Рином долго лежали на одеяле, дремали или разговаривали обо всём, что приходило в голову. Все беседы неизменно превращались в жаркую возню без стыда или сомнений. Тихий смех, нежность, горячая близость – Мариса и не думала, что можно быть настолько счастливой.
Брум ушёл ранним утром, пока все спали, а она дождалась открытия лаборатории и пошла в учебный корпус. Студентов всегда допускали к свободным столам. Лавка травника находилась рядом с Академией. За небольшую плату там можно было купить любые порошки, чаи или сухое сырьё. Мариса не ожидала никаких трудностей и быстро справилась с формулой. Правда магистр Дэй застал Марису за работой, но она успела зажать маленький пузырёк в кулаке. Виктор с подозрением оглядел стол и остатки травы в чаше, сразу же узнав острую водяницу.
– У тебя ничего не случилось, девочка? – как можно мягче спросил он. – Северин… Брум не обидел тебя?
Нелегко было скрыть смущение. Мариса была уверена, что опытный эмпат догадается, но с небрежностью и улыбкой ответила:
– Рин никогда меня не обидит. За это можете не тревожиться. Немного застудилась. Холода. Не нужно беспокоиться. Я хочу сама попробовать исцелиться. Я учусь, – добавила она твёрдо, сразу же пресекая возможные предложения помощи.
Магистр неохотно согласился и ушёл, торопясь на занятия. Мариса встревожилась, отвлеклась от рабочего стола всего-то на мгновение, но остатки сырья оказались безвозвратно испорчены. Пока она размышляла бежать ли в лавку травника, наступило время практикумов. Лабораторию постепенно заполняли студенты, и Марисе пришлось отказаться от идеи заготовить несколько порций настойки, чтобы потом сразу же иметь под рукой. Ведь у них с Рином будут и другие ночи вместе? Она верила в это. С волнением Мариса думала о руках и губах Северина, о жарких объятиях и нежности, соединивших дары ментала и эмпата навсегда.
Мариса вспоминала обо всём, перебирала в памяти разговоры и встречи, случившиеся после поворотного момента в отношениях с Брумом, думала о завтрашнем ритуале. Бессонница продолжала мучить её. Келена уже отложила книги и заснула, а Мариса сидела на кровати, обнимая подушку.
Днём после практикумов Северин повёз Марису в некрополь. Часть города, где богатые семьи столицы хоронили родных, была наполнена незримой тихой медлительностью. Морозный воздух серебрил кованые ограды и гранит. Застывшее время будто окутывало громоздкие фамильные склепы самых известных семей королевства.
– Готова?
На время Рин превратился в строгого господина Брума. Говорил мало и коротко. Сосредоточенный и отстранённый, он лишь на мгновение позволил себе ласковый взгляд, когда поправил на Марисе накидку. Тут же покачал головой:
– Придётся внизу снять. Как бы ты у меня не замёрзла.
– Чары эмпата, – напомнила Мариса, улыбаясь забывчивости мага – тревога сделала его излишне мнительным.
Им предстояло непростое дело. Оба это знали, но ни один не высказал сомнений вслух.
