Текст книги "Подводные камни"

Автор книги: Иван Максименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

3

Тринадцатое мая. Около полуночи

– Давай сначала заедем ко мне, я тебе подарок вручу, – выходя вместе со своей возлюбленной из одного из модных столичных ресторанов, сказал Родриго.

– Тебе надо было его с собой взять, не пришлось бы сейчас лишний круг делать, – ответила Вероника, приближаясь к своему внедорожнику.

– Круг того стоит, поверь. Такой подарок не может тебе не понравиться.

– И как ты убедил эту тетю потратиться на подарок?

– Ну, с одной стороны мои чары подействовали, с другой – я ей наврал, что хочу сделать больной маме подарок, о котором она мечтала всю жизнь.

– И что? Она на это повелась?

– Конечно, куда же она денется? – ухмыльнулся Родриго, заскакивая в машину, – и денег не пожалела.

– Как ты и вспомнил о своей матери?

– Да так, случайно на язык попалось. Я уже и не помню, когда в последний раз виделся с ней, да и вряд ли она сама по мне скучает…

– И чем она тебе так насолила, что ты не хочешь с ней встречаться?

– Ну, то, что было у меня, трудно назвать матерью. Я, скажем, дома не появляюсь целую неделю, таскаюсь непонятно где и с кем, а ей хоть бы что, как будто я вовсе и не существую. Вечно у нас возникали скандалы из-за каких-то мелочей, просто, говорю тебе, невозможно было с ней никак общий язык найти, да и вообще никто не мог с ней ужиться. Она какая-то дерганная, недовольная все приходила домой. В конце концов, мне надоело это терпеть, я собрал вещи и ушел… навсегда. Она, наверное, до сих пор не заметила, что меня нет. А у тебя что, семья лучше была?

– Моя-то? – задумалась Вероника, ведя серебристый автомобиль по длинному ночному проспекту, ослепленному мириадами разноцветных электрических огней, – мне хоть не пришлось со скандалом уйти из дома. Впрочем, мои родители тоже не образец. Звонят только тогда, когда деньги нужны…

Минут через десять. Северный район Калиопы

– Ты тут где-нибудь припаркуйся и поднимись со мной.

– Зачем это мне идти наверх, Родриго? – возразила молодая женщина, въезжая в сумрачный двор перед восьмиэтажным домом, – забери быстро подарок, и поехали ко мне. К тому же тут припарковаться негде, везде машины стоят.

– Вон там, рядом со столбом, одно место есть, дай я припаркуюсь вместо тебя, если не можешь. Пошли со мной, чего тебе здесь ждать? Я и бутылку французского вина привез. Обмоем твой подарок.

– Я в ресторане выпила вина, еще один бокал и у меня отберут права.

– Ладно, вино пить не будем, просто поднимись на пять минут. Ничего с тобой не сделается. Давай.

– Ладно, уговорил. Подаришь свой подарок, и поедем ко мне. Ты хоть один раз сделал бы в своей квартире уборку нормальную.

– В следующий раз сделаю специально в твою честь.

Пара зашла в пустовавший подъезд, поднялась на второй этаж, шибко стуча каблуками по цементным ступеням, и очутилась в квартире Родриго.

– Заходи в комнату, садись на диван и готовься к сюрпризу! Я только на кухню заскочу…

Молодой мужчина удалился и через пару минут вернулся обратно в гостиную, неся в руках большую картонную коробку, на которой красовался логотип одного очень известного дома моды, бутылку вина и два бокала.

– Пожалуйста, дорогая, прими этот скромный презент! – гордым голосом изрек Родриго и преподнес своей любовнице картонную коробку.

– О, это, действительно, сюрприз, – приятно удивилась Вероника, достав из коробки дамскую сумку из змеиной кожи. – Тебе надо было принести сумку в ресторан, чтобы девочки посмотрели на нее. Спасибо.

– Пожалуйста, Вероника, а сейчас давай-ка выпьем по глотку за этот приятный сюрприз… и за нас с тобой.

– Один глоток можно, – молодая женщина подняла бокал красного вина и звучно чокнулась со своим любовником.

– Нам надо с тобой что-то делать, дорогая моя, – задумчиво произнес Родриго и поставил бокал на низкий столик перед желтым диваном.

– В смысле? – наморщила лоб девушка и тоже поставила бокал на столик.

– Уйдет от тебя муж, останешься ни с чем, и что будешь после этого делать, я не представляю.

– Сама как-нибудь справлюсь. На тебя что ли рассчитывать?

– В этой ситуации я тебе могу очень сильно помочь.

– Опять хочешь завести тот разговор?

– Я этот разговор завел не просто так. Все получится так, как я говорю. И никаких следов не останется.

– Какую-то великую конспирацию придумал что ли?

– Сделаю себе левый паспорт и съезжу на Азорские острова. Пересеку границы под чужим именем, и никто не узнает, что я покидал Имагинеру.

– А потом как ты докажешь, что ты все это время находился в Имагинере? Везде ведь камеры, как ты мимо них проскочишь?

– Не парься, Вероника, немного изменю внешность, надену очки, шапку, бороду отращу, если надо. Не смогут меня по записям опознать. Я себе такое алиби придумаю, что не докопаются.

– На словах-то ты все можешь, – покачала головой Вероника, – ты хочешь взяться за то, в чем не разбираешься.

– Разберусь, да еще как. Тебе незачем бояться, я все сделаю сам. Мне только понадобится определенная сумма.

– И сколько надо?

– Хотя бы восемь тысяч. Евро. Мне нужно будет купить кое-какие вещи. У тебя есть столько наличных? Снимать крупные суммы с банковского счета не надо, чтобы это не выглядело подозрительным.

– Ну,… допустим, есть, но я не хочу в этом участвовать. Больно рискованно.

– Да ни в чем тебе не придется участвовать! Я у тебя просто прошу денег, типа, взаймы. Откуда тебе знать, что я с ними буду делать? Живи себе спокойно и ни о чем не думай. Я возьму все на себя.

– Ты точно соображаешь, о чем говоришь? – спросила молодая женщина, глядя строгими глазами.

– Абсолютно, – уверенно кивнул Родриго и откинулся на спинку дивана, – это будет стопроцентный несчастный случай.

– А если полицейские раскроют твою конспирацию? Всю вину возьмешь на себя, да? Как-то не верится.

– Блин… – махнул рукой любовник, – я же тебе говорю, что ты никак в этом не будешь замешена. Как они докажут, что я брал у тебя деньги? Даже если докажут, что брал, им еще нужно будет доказать, что ты знала для чего предназначались эти деньги. А этого они не смогут сделать. Скажешь, что не знала, на что я собираюсь их потратить. Вероника, подумай, что у тебя сейчас есть, и сколько от него останется, когда Калано от тебя избавится. Разницу чувствуешь? Попользовался тобой и, когда надоело, променял на новую игрушку. Не любил он тебя никогда, зачем его жалеть?

– Откуда ты знаешь, любил он меня или нет?

– Если б любил, не поступил бы так.

– Ты сам любовь когда-либо вообще испытывал?

– Конечно, испытывал. И сейчас испытываю. К тебе испытываю любовь.

– Ой, ой, – покачала головой Вероника, не очень веря в искренность слов своего собеседника, – какое признание, прямо не верится!

– У меня есть целая ночь, чтобы доказать тебе это, – Родриго подсел к своей возлюбленной и начал страстно целовать ее в губы и шею, кладя руку на ее талию.

– Ей, ей, попридержи свой пыл, Казанова. Дома будем упражняться.

– Ну что? Денег дашь?

– Когда они тебе нужны?

– Дай наперед четыре штуки, можно частями, перед отъездом передашь мне остальные.

– Ладно, может и дам, только смотри, не проколись.

– Я смотрю, смотрю. У тебя есть столько наличных?

– Думаю, найду.

– Отлично, – потер руки молодой мужчина, – как подкинешь денег, я сразу начну подготовку. Они поедут шестнадцатого июля, да?

– Да.… Дай я схожу сначала в туалет, а потом – в машину и домой.

«Все-таки я ее убедил, – созерцая дверной проем, освещаемый из коридора тусклой лампой, подумал Родриго и осушил бокал с красным напитком, – сколько визгу было в прошлый раз. Получилось даже легче, чем я думал. Ничего, с завтрашнего дня я тебе буду диктовать условия, а не ты мне, любимая моя Вероника. Видишь, все можно купить – и жизнь, и смерть. И человека можно купить. Стоит только объявить цену и сразу найдется кто-нибудь, кто бы хотел себя продать. Зачем человеку Дьявол, если его душу готов перекупить другой человек. Мидас вообще не подозревает, какую змею он пригрел на груди. Был бы ты каким-нибудь водопроводчиком, никто бы тебя не стал мочить, господин Калано. Интересно, даже игра слов получилась,… а какая игра нам с тобой предстоит, Вероника, ты и не представляешь. Убийство, может, и очень плохая штука, но твоя подлость еще хуже… я хоть не боюсь испачкать руки, а ты сама кровью брезгуешь, а наживой – нет. Ждешь в сторонке, как стервятник…».

– Что ты там размечтался, Родриго? – молодая женщина вышла из туалета и встала на пороге гостиной, – пора ехать, вставай.

– Да, да, иду уже, – глядя на свою возлюбленную задумчивым взглядом, ответил Родриго и вскочил с дивана, – свою новую сумку не забудь.

– Давай. У тебя, все-таки, иногда и приятные сюрпризы получаются.

– Будет еще много сюрпризов, Вероника… – многозначительным тоном ответил любовник и запер снаружи входную дверь своей квартиры.

Почти всю дорогу до квартиры своей любовницы Родриго, молча, размышлял над своим коварным планом, медленно доводя его до совершенства, как инженер, старательно работающий над новым механизмом. Убедив Веронику вступить в заговор против ее собственного мужа, молодой мужчина внезапно почувствовал удивительный прилив самоуверенности. Впервые не его любовница ставила условия, воспринимая его чуть ли не как своего домашнего питомца или средство для развлечения, постоянно демонстрируя свое превосходство над ним, будь то в финансовом, личностном или любом другом смысле, а он сам.

Этот факт, кстати, был в основе любовной связи двух молодых людей. Вероника имела полный контроль над отношениями и возможность доминировать над своим инфантильным любовником, что ей не удавалось в браке с взрослым и влиятельным бизнесменом Мидасом Калано (ему было сорок три года, то есть на восемнадцать больше, чем любовнику его жены). А возможность доминировать крайне заманчива для многих людей – одни страстно мечтают управлять армиями и целыми народами, других вполне устраивает роль командира у себя на кухне.

Сейчас, однако, как казалось Родриго, роли поменялись. Он даже стал смотреть на свою возлюбленную с некоторым высокомерием и, как ни парадоксально, легким презрением из-за того, что она не отказалась стать его соучастницей, польстившись на богатство супруга. Презрение в нем вызывало и то, что Веронике не хватило смелости, а, может быть, алчности, чтобы самой предложить избавиться от Мидаса, хотя, если бы у нее была такая возможность, она, вполне вероятно, всадила бы нож ему в спину.

Может быть, своим личным примером Вероника доказывала, что когда законы морали и нравственности не способны отвести человека от желания совершить преступление, рукотворный закон должен стать последней преградой перед теми, кого может остановить лишь страх физического наказания. Тем не менее, как в свою очередь доказывал Родриго, не было такого закона, – ни морального, ни религиозного, ни юридического, – который мог бы напугать человека настолько, чтобы он не посмел его нарушить.

4

Шестнадцатое мая. Центральный район Калиопы

– Сейчас сколько времени? Полседьмого уже? – Вероника зашла в просторную гостиную своей квартиры и взглянула на настенные часы. – Включай второй канал, в вечерних новостях покажут репортаж про Мидаса.

Родриго, растянувшийся на большом диване у зашторенного окна, с ноутбуком на животе, лениво протянул руку к пульту управления, лежавшему на столике у дивана, и включил телевизор, висевший большим черным прямоугольником на белой стене.

«…Корабль известной имагинерской компании MES, занимающейся поиском и добычей сокровищ, захороненных на дне мирового океана, продолжает непрерывно исследовать глубины Атлантики в двух десятках морских милях от побережья Азорских островов, – тут на экране показалось современное судно с белой ходовой рубкой и оранжево-белыми бортами, рассекавшее блестящие, как россыпь сапфиров, волны. – Капитан судна, Виктор Лийс, у которого за плечами несколько десятков подобных операций, настроен оптимистично и надеется в ближайшее время выйти на след португальского судна, загруженного золотом и драгоценными камнями, затонувшего в этих местах в 1593 году…»

– Ты этот репортаж имеешь в виду? – Родриго положил ноутбук на столик и прислушался к голосу диктора.

– Да, – кивнула Вероника.

Изображение корабля с оранжево-белыми бортами исчезло с экрана, отступив место улыбчивому, покрывшемуся плотным загаром полноватому, краснощекому лицу мужчины с начинающими седеть густыми усами, которому на вид было лет пятьдесят. Это и был капитан по имени Виктор Лийс.

«…На самом деле операция длится уже четвертый год, – поведал капитан, стоявший у приборной доски в рулевой рубке своего корабля, – наши эксперты внимательно изучили все наличные архивы, мы также сверили данные предыдущих экспедиций, которые пытались определить координаты португальского судна, и сумели сократить зону поисков примерно до тридцати квадратных километров. В данный момент мы внимательно исследуем этот квадрат, буквально прощупывая эхолотами каждый метр морского дна. Этовсе равно, что искать иглу в стоге сена размером с футбольное поле, но мы не унываем. Старые морские волки не боятся таких испытаний, – засмеялся Лийс, – я очень надеюсь, что до августа мы, наконец, отыщем точное место кораблекрушения…. Незадолго до экспедиции мы приобрели новый телеуправляемый подводный аппарат, который должен облегчить нашу работу. Вообще технологии непрерывно развиваются, и это очень заметно повышает эффективность работы – мы находим цели быстрее и поднимаем на поверхность больше груза…. Кстати, зрители смогут узнать все подробности о нашей работе из документального фильма, который сейчас снимается, вы видите, что везде камеры.… Все юридические вопросы с португальским правительством полностью улажены, так что нам не приходится отвлекаться от поисков и тратить время на второстепенные дела. Мы все-таки морские исследователи, а не чиновники. Если все пойдет так, как мы планируем, зрители увидят и само поднятие сокровища…. Кстати, у одного из телевизионщиков ужасная морская болезнь, он, думаю, надолго запомнит это путешествие, – снова засмеялся капитан…»

– Твой муж будет на этом корабле? – дослушав репортаж до конца, осведомился Родриго.

– Он мне говорил, что будет участвовать в экспедиции. У него есть доля в этой компании, и он знает капитана.

– Знаешь, что, Вероника, – любовник почесал щетинистый подбородок и глубоко задумался о чем-то, – …давай сейчас выйдем и погуляем на свежем воздухе. Вечер, смотрю, хороший…

– Чего так? Здесь нельзя поговорить? – удивилась Вероника.

– И у стен есть уши – слышала такое выражение?

– А, ты это имеешь в виду? Ну ладно, погуляем. Одна беда с тобой,… – вздохнула молодая женщина и, развернувшись, пошла в свою комнату.

Минут через сорок. Центральный парк имагинерской столицы

– Так… значит, Калано говорил тебе, что поедет на острова, чтобы искать это корыто затонувшее, да? – спросил Родриго, прогуливаясь в компании своей любовницы по одной из тесных аллей, прикрытых от солнца высокими кронами буковых деревьев.

– Мне он так говорил, а в его переписке в фейсбуке я прочитала, что он будет отдыхать со своей любовницей на яхте и что они снимут бунгало, – глядя на маленькую девочку с воздушным шариком, пробежавшую мимо, объяснила Вероника.

– Ты не проверила, где находится это бунгало?

– Проверила, дома на компьютере даже покажу снимки.

– Главное, знать на каком из островов оно находится, Вероника.

– Я и до этого додумалась, не глупая. Оно находится на острове Сау Мигель. Как я поняла из интернета, это главный из островов.

– А он пароль случайно не поменял? Сможешь опять зайти на его страницу, если надо?

– Пока не поменял, я недавно опять заходила.

– Выходит, он не все время будет на корабле. Это хорошо. Значит, можно будет его выследить… – подумал вслух молодой мужчина.

– А его любовница? Они ведь наверняка будут все время вместе. Что ты будешь с ней делать? Да и если они будут на яхте, как ты до них доберешься? Будешь за ними на деревянной лодке гнаться?

– Если надо, поплыву и так, без лодки.

– Ты еще скажи, что полетишь. Крылья у тебя не начали уже расти? – хмыкнула Вероника.

– Нет, у меня пропеллер из задницы начал расти, – огрызнулся молодой мужчина, – сориентируюсь по обстановке. На месте решу, что и как делать.

– Ты уже придумал план?

– Есть у меня несколько идей… видно будет, какая окажется удачней…

– Значит, еще не отказался от этого? Совсем что ли не боишься, что тебя потом могут поймать?

– Нет, лапонька, я не передумал и вряд ли передумаю. Я ведь не ребенок, чтобы придумать сначала какую-то шалость, а потом отказаться от нее, потому что за это меня отшлепают. Нет, у нас с тобой все по-взрослому. И шалости у нас взрослые…. Почему отказываться-то? Потому что у Мидаса деньги, успех, власть, а у меня их нет, и я стою ниже, чем он? Нет уж, я рискну, сыграю,… как это называется,… ва-банк. Эта идея уже так глубоко вгрызлась в меня, что я не могу ни о чем другом думать. Сказал гоп – прыгай. Я тоже обязан прыгнуть. Ментов я должен бояться, да? Поджать хвост и встать в угол? – тон Родриго с каждой фразой становился все более резким и эмоциональным, он глядел себе под ноги и бормотал, вообще не обращая внимания на свою любовницу и окружающих, которые и не предполагали, какие мысли его сейчас волнуют. – Это было бы, действительно, унизительно. Унижение для меня страшнее, чем нары. Все равно как-нибудь выкручусь…. Может, если бы Мидас был таким честным человеком и верным мужем, такое бы мне вообще не пришло в голову. Тогда, вроде, он бы и не заслужил такой судьбы. Но он сам выбрал такой путь. Нехорошие люди порождают нехорошие мысли…. Считай, что я выполняю веление судьбы.

– Родриго, ты перед выходом из дома случайно не выпил чего-нибудь? Что там бормочешь? – морща лоб, что совсем не украшало ее лицо, воскликнула озадаченная Вероника.

– Да, так, просто рассуждаю вслух, – небрежно ответил молодой мужчина, – не бери в голову…

– Давай сядем где-нибудь, выпьем по коктейлю. Сменим тему, ато тыслишком много начал философствовать. Что ты там говорил? Унижение страшнее, чем тюрьма? Как тебе это и в голову-то пришло…. Что может быть хуже тюрьмы?

– Не понять тебе, Вероника, что я имею в виду,… да и не надо.

Молодая пара свернула на тесную каменную дорожку, рассекавшую пополам большую поляну с пестрым цветником, и вскоре вышла из парка, направившись к одному из баров неподалеку.

Двадцатое мая. Около половины третьего дня

Родриго сидел за столиком, помешивая кофе ложечкой, и постоянно поглядывал на купавшуюся в солнечных лучах узкую брусчатую улицу за витриной, выискивая среди множества прохожих знакомую ему фигуру.

Долгожданная фигура, наконец, появилась из-за соседнего угла и, оторвавшись от общего вороха людей, зашла в кафе.

– Привет, Родриго, – сказал молодой мужчина, подойдя к своему знакомому.

– Привет, Филипп, – пожимая руку собеседнику, ответил любовник Вероники, – что будешь пить? Кофе, пиво, что-нибудь покрепче? Сегодня я угощаю.

– У тебя есть повод какой-то? Я бы пива хлебнул.

– Повод будет, но не сегодня. Сейчас я тебе объясню, зачем я тебя пригласил. Ты сначала скажи, у тебя есть планы на июль и август? Может, поедешь куда?

– Вообще-то в середине августа я собирался поехать с моей девушкой на море.

– А до этого ты в Калиопе будешь, да?

– Да, – кивнул Филипп, – а что?

– Не хотел бы бесплатно съездить на курорт в Уд;ли, на две недели?

– Бесплатно съездил бы. Хочешь мне что-то предложить?

– Хочу, – кивнул Родриго. – Хочу тебя в конце июля отправить на две недели на этот прекрасный курорт.

– Это шутка какая-то, что ли, не пойму? Почему тебе самому туда не поехать?

– Видишь ли, коллега, дело в том, что я сказал моей девушке, что отправлюсь в Удоли на две недели, а она у меня такая ревнивая, подозрительная. На самом деле мне нужно будет быть в другом месте и с другой женщиной. Ну, ты понимаешь, о чем я.

– Это-то я понимаю, а причем здесь я?

– Хочу, чтобы ты поехал в Удоли вместо меня. Мы с тобой ведь очень похожи внешне. Пусть тебя там увидят, пусть думают, что это я.

– Твоя девушка разве будет потом это проверять? – удивился Филипп. – Она что, полицейский?

– Нет, она не полицейский, просто у нее в Удоли есть знакомые, и они могут на меня настучать.

– Я вообще-то в ваши домашние разборки не хотел бы ввязываться…

– А во что тебе ввязываться-то, Фил? Тебя это вообще не коснется, она тебя не знает. Я тебе сниму хороший коттедж с бассейном, будешь в гольф играть, по клубам ходить, подышишь свежим воздухом. И денег дам, так сказать, на карманные расходы. А если правильно все сделаешь, подкину бонус.

– А сколько денег хочешь мне предложить? – Филипп посмотрел на собеседника заинтересованным взглядом.

– Семьсот евро наличными, Фил. А если все сделаешь без накладок, по приезду домой получишь еще двести евро. Я отдельно оплачу коттедж. Мне нужны будут и твои фотографии для паспорта.

– Для какого паспорта?

– Фото в паспорте будет твое, а данные – мои, сечешь? Его и предъявишь, когда будешь отмечаться в гостинице.

– Ну,… не хотелось бы мне иметь дело с фальшивыми документами, Родриго, – покачал головой Филипп.

– Паспорт будет настоящий, я найду человека, у которого есть связи в паспортной службе. Все будет настоящее, кроме моего лица на снимке.

– И все эти шпионские штучки нужны только для того, чтобы заморочить голову твоей девушке?

– Да, Фил. С такой ревнивой бабой, как у меня, можно только так, – ухмыльнулся Родриго. – Ну что? По рукам?

– Значит, я сначала получу семьсот евро, а когда вернусь в Калиопу – еще двести, да?

– Абсолютно, – утвердительно кивнул любовник Вероники.

– Тогда по рукам.… А когда мне принести снимки?

– Можешь и завтра принести, чтобы время не тянуть. Я тебе передам карточку перед отъездом вместе с деньгами.

– А когда надо ехать?

– Поехать надо двадцать второго или двадцать третьего июля, я тебе позже точно скажу. Отдохнешь ровно две недели. Ты не обязан сидеть там, как на привязи. В Удоли надо обязательно быть в первый и последний день. Чтобы ты там регулярно мелькал эти две недели, чтобы тебя видели время от времени. Понял?

– Понял. И это все, что я должен сделать? Только посидеть там две недели и все?

– Да, Фил, от тебя требуется только хорошо отдохнуть. И еще – сохрани билеты, если поедешь на автобусе или поезде, и все бумажки, которые могут доказать, что ты – то есть я – был там. Фотки сделай.

– Твоя девушка, видно, крепко держит тебя за яйца, – улыбнулся Филипп. – Ты такую конспирацию придумал.

– Ага, – кивнул Родриго, ощерившись, – так крепко она меня держит, что если я одно неправильное движение сделаю, она их оторвет.

Определив время следующей встречи, мужчины покинули кафе на одной из центральных улиц столицы, и каждый пошел по своим делам.

Родриго был доволен – найти соучастника, не подозревавшего, что в скором времени превратится в невольного соучастника в тяжком преступлении, удалось очень быстро, с первой же попытки.

Двадцатичетырехлетний Филипп Томсен, тоже подрабатывавший стриптизером и танцором, должен был обеспечить любовнику жены Мидаса Калано алиби на время его пребывания заграницей. Родриго остановил свой выбор на нем, так как у Томсена было достаточное внешнее сходство с ним, чтобы впоследствии запутать свидетелей из курортного поселка Удоли (на тот случай, если полиция свяжет гибель бизнесмена с любовником его жены).

Правда, кроме сходства были и некоторые заметные несходства – Филипп был почти на полголовы ниже, лицо его было немного овальнее, а нос – толще и прямее, хотя черные очки и борода могли легко замазать эти отличия, к тому же возможные свидетели не смогли бы запомнить в точности подобные детали.

Размышляя над своими дальнейшими действиями, Родриго натянул козырек бейсболки на брови, свернул в тенистый переулок, уцепившийся за склон небольшого пригорка, и зашел в интернет кафе, занимавшее первый этаж трехэтажного кирпичного дома, чтобы собрать некоторую информацию об Азорских островах и узнать цены на авиабилеты. Делать это со своего ноутбука любовник Вероники сознательно не хотел, так как следы, оставленные в интернете (вычислить его компьютер и на какие сайты он заходил, не составило бы сыщикам никакого труда), позднее послужили бы косвенной уликой против него.