Текст книги "Оборотный случай (СИ)"

Автор книги: Иван Кононенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 33 страниц)

   Забыл, отсюда лун не видно.

   Если со мной будет говорить только Кольв, который приносит еду, я сойду с ума.

   Иногда дают немного мяса, это радует. Но его так мало, я стал за два месяца вдвое легче.

   После года здесь мне начали давать дышать противным дымом. От него я сплю сутками.

   Я превращался много раз, но добился немногого: лишь расшатал эту доску, но этого недостаточно, да и уже поздно: слышал, сегодня "наконец сожгут этого поганого оборотня". Итак, я тут провел шесть лет, пятнадцать месяцев и семнадцать дней, почти семь лет. Если это читает заключенный – удачи тебе, скорой смерти или освобождения. Ваш покорный слуга.

   Последние строчки он явно тянул, чтобы израсходовать последнюю доску до конца, но еще в одном относительно свободном месте было нацарапано "Фьёриаль – козел".

   Тут следует разъяснить: Фьёриаль – это нынешний Глава Гильдии. Расфуфыренный толстый старикан, всюду кичащийся своей пышной белой мантией первейшего в одной из сильнейших организаций страны. Больше всего он смахивает на индюка, переодевшегося в лебедя. Похоже, и три десятка лет назад он был на посту.

   Нет, маги меныровы, я не собираюсь так жить! Буду жаловаться... Но будет ли толк? Ведь сидевший тут двадцать девять лет назад оборотень был магом... Я – сын мага, будущий преемник его профессии. Невелика разница. Значит, меня все равно не послушают и оставят гнить тут.

   Что же делать? Как же быть? Друзья с братом остались в лагере... И, собственно, прошло уже несколько дней. Что с ними? Убиты ли или живы? Спаслись или нет? И кто им может помочь? Кто, как не я?!

   Попросить отца послать отряд магов в лагерь нелюдей? Неплохая идея, члены Гильдии не оставят там живых. Хотя ведь они могут нечаянно задеть моих друзей...

   Нет, маги из Гильдии не смогут себе позволить такой промашки.

   Но как добраться до лагеря? Нужно найти моих спутников, благодаря которым я, нет, мое тело добралось сюда.

   Поневоле вспомнилось, что говорил Текес перед тем, как я потерял сознание. Он искал моих спутников... Или одного из них? Кого же? Нет, лучше все-таки про это не думать. Мне могло показаться... И чем же они особенные? Лесоруб? Нет, вряд ли. Особенный человек не стал бы лесорубом. Оборотень? Вот это, похоже, верно. Оборотень все же не обычный человек. Тогда все становится на свои места: паладин искал Ктори. Логично.

   Мне нужен один из моих спутников. Лучше уж Жог, он хотя бы человек.

   Но где он? Хм... Вспомнил... лесоруб убегал, когда паладин изобличил Ктори в оборотнизме. И может быть уже далеко...

   Вдруг знакомый голос пронзил тишину:

   – Редви, ты там? Ты спишь?

   Невероятно, но этот голос знакомый! Немножко в нос, а еще какие-то невинно-детские нотки. Мои ноги вскочили сами по себе.

   – Я проснулся! Что тут творится, где собака паладин и куда меня занесло, меныр побери? – Ответил я, бросившись к окну и несказанно обрадовавшись лесорубу. Уж лучше иметь за окном комнаты, откуда невозможно выбраться, хоть какого-то знакомого.

   – Ты в изоляторе по распоряжению Текеса... Он рассказал мне, кто такая Ктори на самом деле! Ничего себе, представь, я с оборотнем плелся до самого города! Интересно, почему она меня не загрызла? Надо было сдать ее или всадить кол в спину. Наверно, после того, как она сожрала моих друзей, она была сытая, – Жог от бессильной досады ударил кулаком по прочной стене здания. Жаль, но как бы я этого не хотел, стена даже не пошевелилась.

   Я попытался расширить окно, но ничего не получилось. Силы не вернулись, а выбираться надо было немедленно. Да и не факт, что даже оборотнем я смог бы это сделать. Камни даже не начали крошиться.

   – Ничего не сможешь, как ни старайся!

   – Жог, мне нужна твоя срочная помощь! Где находился... Откуда вы шли... ну... Где находится ваш домик в лесу?

   – Там, – лесоруб уверенно показал длинным пальцем на восток.

   – Долго идти?

   – Или же там, – Жог показал на юг.

   – Ты точно можешь сказать?

   – Или там, или там, или на северо-юге, – с серьезным видом заявил Жог.

   – Заканчивай меня путать! Нужно спасать моих друзей, они должны быть там неподалеку! Между жизнью и смертью! – Потеряв терпение, и так слишком слабое в силу последних событий, закричал я.

   Похоже, совесть Жога заставила его скрепя сердце признаться в своем топографическом кретинизме. Он вздохнул, почесал пятерней за ухом, его шатнуло.

   – Я не знаю, где наш домик, если честно, я там был второй раз, нас водил Диц. Мы добрались сюда с Ктори только чудом, если честно признаться. А в географии я никогда не был силен, я даже не помню, где на карте параллели, а где медианы. Честно.

   – Меныр..! И что теперь?! А ты хотя бы помнишь, через какие ворота заходили?

   – Вроде бы они были деревянные... Больше ничего не помню.

   – А солнце? Оно светило в спину?

   – Когда мы пришли, солнца не было, – все больше и больше огорчаясь, хлюпнул непутевый лесоруб.

   – Как же так?! И где теперь их искать?

   – Не знаю...

   Остальные лесорубы мертвы. Они бы отвели меня к домику. А другие люди не могут знать. Домиков таких в лесах вокруг Веоры десятки. Даже если бегом их проверять, на это уйдет полмесяца или даже больше.

   – Жог, а где сейчас Ктори? – Задыхаясь от негодования, нетерпения и невезения, крикнул я.

   – Сейчас Глава Гильдии собирается ее казнить. А ты не собираешься мне рассказать, за что паладин Текес тебя...

   – ГДЕ ОНА? НА ЕГЕРЬСКОЙ ПЛОЩАДИ?

   -Вроде бы да...

   – Помоги мне выбраться!!! – Продолжая задыхаться, закричал я. В глазах все поплыло, словно я проглотил десяток фруктов с большим содержанием серебра. Сейчас оборотень – это единственный человек, который может знать, где находятся мои друзья! Как ни парадоксально звучит.

   Лесоруб прищурился с ничего хорошего не предвещающим выражением лица:

   – А ты мне сначала расскажи, почему в рассказе господина Текеса были в одном предложении слова "Редви" и "оборотень".

   А он все-таки умней, чем кажется. Скорей всего, или нажалуется магам, или будет меня шантажировать. Или же... Вдруг все-таки идиот?

   – Ну ведь Ктори со мной прибежала к домику! А она – оборотень! – Брякнул я.

   Если Текес рассказал ему все прямым текстом, как он это, наверно, и сделал, то ошибиться в выводах сложно...

   – Ага, понятно. Хорошо, я постараюсь тебя вытащить!

   Если только ты не Жог.

   – Но охрана Гильдии вряд ли тебя пропустит... – начал я.

   Охранник в Гильдии, сухонький маг, честно выполняет свои обязанности и не пускает в здание никого постороннего.

   – Я сейчас, подожди немного! – И долговязая фигура скрылась в темноте, направляясь ко входу в Гильдию Магов.

   Только бы он успел! Его должны впустить в здание как моего товарища... Нет, ведь я теперь не пациент, а пленник... Если он еще считается "моим товарищем", наверно, его тоже могут задержать... Хотя тогда я буду по крайней мере не один. Буду сидеть в одной клетке с человеком, который медианы от меридианов отличить не может. Во время луны буду пытаться его убить... А вдруг у него все получится?

   Если Жог доберется сюда, я смогу отыскать друзей и постараться их спасти!

   Но предстояло еще выбраться отсюда. К счастью, томившийся тут до меня Лейр должен был расшатать одну из досок. Я отыскал эту строчку и попробовал двигать доску. Точно, она поддавалась, но цепи мешали.

   Я взялся за одну и попробовал оттянуть. Через несколько мгновений цепь, словно облитая кислотой, начала словно нагреваться и щипать мне руку. Я отдернул ее и рефлекторно вытер о штаны, которые на меня нацепили перед заточением. Какой противный металл! Кислота чуть ли не во рту чувствуется.

   – Точно, серебряная, – произнес я. – хм, вдруг она вся из серебра?

   Догадка подтвердилась. Старая цепь возносилась к тем временам, когда их еще не серебрили, а отливали из этого мягкого металла. Это было очень давно. Ведь уже много лет назад поняли, что посеребренная цепь крепче той, которая отлита целиком из серебра. Может, она не предназначалась для силовых целей и была лишь как красивая вещичка, не знаю, но этот металл легко погнуть, особенно если ты оборотень, пусть даже и начинающий.

   Я взялся за доску и рванул ее изо всех сил вверх раз, второй, третий. И таки появилась брешь, способная пропустить меня наружу. Наверное, мой предшественник был или слабее, или крупнее, раз не смог так выбраться.

   Я начал протискиваться наружу, медленно, помаленьку.

   Лесоруб, словно понимая, что длительное ожидание убьет или меня, или брата с друзьями (косвенно – Ктори), не заставил себя ждать.

   С тихим щелчком толстенная металлическая дверь открылась. За ней стоял улыбающийся Жог и жестом приглашал меня выйти.

   – Спасибо, дружище! Как ты смог?..

   – Ключ достал.

   – Ура! Громадное спасибо... Но как..?

   – А теперь ты мне скажешь, за что тебя сюда засунули. Иначе не отпущу!

   – Но как ты достал...

   – Сначала расскажи, за что тебя сюда засунули.

   Он же не отвяжется. Конечно, может неплохо помочь, но если расскажу правду, мне несдобровать. Оборотней лесоруб ненавидит, не менее. Соврать или сказать правду? Нет, зачем аристократу врать. Я вообще никогда не врал и не собираюсь. Надеюсь, он поймет. Мне сейчас не помешает друг.

   Я отнял у него ключ и запихнул в щель между каменными блоками, такую глубокую, что туда вошли пальцы на всю длину.

   – На самом деле я оборотень. Понимаешь, это долгая история, но моей вины нет...

   – Ха-ха, что, правда? – Жог вдруг помрачнел. – Если правда, тогда, значит, Ктори... Тебя посадили сюда... многое сходится! Это правда, Редви?

   – Ты меня не осуждаешь?

   У меня сейчас от ожиданий нервы сдадут! А эта швабра тянет время!

   – Так это правда или нет? – Напористо спросил лесоруб, наклонившись ко мне и заслонив свет стенного факела. На его лице было все больше оттенков злости, но они появлялись вяло, как будто он...

   Он еще не поверил в мои слова?

   Но когда окончательно убедится в их правдивости, то нападет, это точно. Смотрит на меня как на ядовитую змею.

   – Ха-ха-ха! – Больше не думая о чем-то настолько ничтожном, как ложь и правда, захихикал я. – С чего ты взял, что я оборотень? Я просто проверял тебя на... на...

   На что же я его мог проверить? Что за идиотская заминка! Любой увидит в этом вранье!

   Конечно, кроме Жога! Он еще не успел переварить предыдущие слова, и до недосказанности умственно не добрался.

   – Я тебя проверял на ненависть к оборотням! – Нашелся я. – Теперь все хорошо. Э-э-э...

   С ним бежать спасать Ктори неудобно, но что сделать? Было бы больше времени на раздумья, а так нужно действовать быстро или стремительно. Опоздаешь – переиграть момент не получится, а я уже давно опаздываю, уповая лишь на чудо.

   Некстати быстро переварив информацию, Жог теперь похлопывал меня по спине и подгонял, не давая хотя бы минутку подумать:

   – Побежали, давай! Оборотня будут жечь уже черед полчаса!

   – Нигде же нет часов, откуда ты узнал? – Удивился я.

   – Мне это сказал какой-то господин минут двадцать назад.

   Этот парень что, перекрашенный интанит?! Я знал нескольких в свое время, но даже они были умней!

   Мы спустились со второго этажа, где сделали изолятор, и выбежали на ветреную улицу. Сразу же сказалось отсутствие плотной одежды, на мне же были только рубашка и штаны. Утром в такую осеннюю пору еще можно недалеко пробежаться, но к вечеру холодает, и холодает (я поежился) заметно.

   – Спасибо, Жог, – лесоруб увидел неудобство и протянул мне свою тяжелую и плотную куртку. Тот поправил оставшийся на нем дублет – пусть не очень прилично подчеркивающий отсутствие верхней одежды, зато вполне теплый.

   – Не за что. А где эта твоя Егерьская площадь?

   И тут мой мозг прожгла хитрая идея:

   – Там! – я показал влево, в сторону городских трущоб. – Ты беги туда, а мне надо кое-что забрать из дома.

   – Я лучше тебя подожду, – благородно кивнул Жог.

   – Нет-нет! Лучше иди сейчас, я тебя только задержу... Займешь место в толпе!

   – Отличная идея! Туда, говоришь?

   – Да, иди не поворачивая, – ухмыльнулся я и поспешил к площади.

   Один седой и скрюченный житель Веоры шагал по привычной мостовой вместе со своим закадычным другом, худым и тоже скрюченным. В последнее время жизнь была такой тихой и скучной, что вообще, казалось, больше не сможет удивить – но ей это удалось! Весть о сожжении огласили лишь полчаса назад, на закате, но новость успела за это время разнестись по всему городу. От центра до границы человек будет идти около часа, это и странно. Нельзя сказать, что город был взбудоражен до корней волос, но он определенно был взволнован от катакомб до самого шпиля Гильдии Магов.

   – Уже так давно не было приличных казней! Особенно с красивыми девками, – причмокнул седой. – Не видал такого с тех пор, как был грузчиком в Рольвенском порту!

   – О, там еще что-то устроят? – Оживился худой. – Это что-то новенькое! Молодец Градоначальник Менерон, радует! Я уже думал, скоро заржавею!

   Усмехаясь своим мыслям, он протянул руки вперед и несколько раз сделал движения растопыренными пальцами, как будто щупал что-нибудь мягкое или вязкое.

   Его спутник помотал головой и сморщил нос:

   – Да нет. Девку будут сжигать. Молодая, говорят. Полуоборотень-полухромт-полувампир.

   Худой сразу помрачнел и остановился, но лишь через несколько десятков шагов седой сумел обнаружить это серьезное нарушение численности его более чем маленькой компании. Он остановился и выжидающе глянул на разочаровавшегося в жизни и всех градоначальниках мира друга, мол, чего стал, пойдем все равно! Все понимая, худой упирался недолго. Бросившись догонять седого, он уже кричал заинтересовавший его вопрос:

   – А если она наполовину оборотень и хромт, какая половина у нее вампирья? И как думаешь, вдруг она вырвется и всех убьет?

   Первый вопрос смог поставить отвечающего в тупик. Он изо всех сил направлял свои широкие брови вниз, хотя это не помогало думать эффективнее.

   – Не знаю. Может, у нее крылья выросли или хвост. Я просто на улице услышал.

   – Побаиваюсь я как-то все равно.

   – Не дрейфь! Вырвется – убежим, а убьют первые ряды. Не подумал? Ха-ха! Идем-идем, погодка отличная! – Седой посмотрел на задрапированное тучами, но не предвещающее дождя небо.

   Как бы то ни было, кого-то точно сегодня сожгут. На площадь сходился почти весь город, и не окажись там бедной жертвы, приговоренной всполыхнуть во имя веселья народа, возмущенные толпы вытрясли бы из Менерона обещание сжечь первого встречного преступника, даже если он украл не больше вирна или просто толкнул знатного господина.

   На Егерьской площади собралось немало народу. Они пришли посмотреть на то, как сожгут злоумышленника. Красивую девушку лет двадцати привязали прочной цепью к большому посеребренному, как и цепь, столбу. Пятеро магов уже были готовы испепелить оборотня.

   Как их много на одного нелюдя! Это для красоты и масштабности, чтобы у зрителей волосы стали дыбом и восхищенные их лица обдало жаром от стольких источников пламени. У каждого из магов в правой руке был резной ритуальный факел, горящий огнем определенного цвета: коричневый, фиолетовый, серебристый, черный и серый. Герб Веоры изображает серую сплошную стену, символизирующую непоколебимость, на фоне фиолетового неба. Фиолетовый появился тогда, когда в городе возникла Гильдия Магов, это их самый частый оттенок. На фоне то тут, то там встречаются серебряные звезды – в некоем смысле символ и спокойствия, и магического вмешательства. И среди них по небу течет коричневая река – знаменитое "Веорское стекло", по совместительству символизирующее мощь реки Ваок.

   Седой с худым, споря о том, какой именно разнокровной болезнью заражена девчонка, дошли до галдящей в ожидании толпы, что заполнила три четверти крупнейшей площади Веоры, выбрали среди людей углубление побольше и втиснулись туда.

   На каждом из магов была парадная традиционная фиолетовая мантия из глазета с черными и рыжими вставками – обычная при сожжении. Их головы утопали в огромных воротниках соответствующих цветов. Исполнители ритуала должны были по знаку уполномоченного швырнуть факелами в приговоренного к смерти и немножко помочь огню с распространением по воздуху. Получался летящий герб родного города, если делали правильно, и этот красивый огонь справедливости нес смерть привязанному к столбу и обреченному на мучительные страдания бедолаге.

   Все пятеро стояли наизготовку и ждали, пока придет Глава Гильдии Фьёриаль и его заместитель. Текес, уполномоченный, впрочем, проводить казни и без них, уже был тут.

   – И как такие люди становятся Разнокровными, да? – Спросил седой.

   Худой кивнул бывшей волосатой головой и пихнул стоящего впереди, прокладывая себе путь через толпу, чтобы стать поближе к огню. Всегда лучше увидеть казнь рядом, чем просто стоять и любоваться затылками.

   – Да, жаль монстра, конечно, – ответил он.

   – Да, жаль вас, олухи! Смотреть на мучения как на цирк!.. – Мягкий голос, не предвещающий, однако, ничего хорошего, послышался позади старых приятелей. Вслед за этим лысого оттолкнули. Сделавший это был решительно настроен и, видимо, сильно спешил. Очень быстро пробравшись сквозь толпу зевак, молодой человек примерно того же возраста, что и оборотень-хромт-вампир, в толстой куртке, выбежал к костру и закрыл собой жертву, хоть никто еще не собирался приступать к ритуалу. По толпе пронесся ропот; все люди, да и маги, не знающие, как им поступить: сжечь гражданского, мягко убрать с дороги или оставить как есть, перешептывались.

   Сами исполнители, которым не хотелось убивать горожанина, стояли в недоумении. Юноша посмотрел на тучи, скрывающие пока еще луну Эйрлен, и вздрогнул, напрягся. Девушка, казалось, узнала его. Он помог ей разорвать цепи, и в тот же момент паладин Текес, не дождавшись Фьёриаля, резким неожиданным криком приказал сжечь оборотня. Запутавшиеся маги бросили свои факелы, но к тому времени два преступника уже успели убежать. Огонь с закладывающим уши треском врезался в столб и, пройдя сквозь него, как вода обходит нос шлюпки, растворился в воздухе.

   – И ведь наверняка это все подстроили, – с умным видом заключил седой.

   – В любом случае, теперь полгорода будет ждать и требовать развязки, – пожал плечами лысый. – А я куплю себе замок побольше.

   Глава IV. Люди и нелюди

   Лесов в Тарии никогда не было мало, но угадайте, где они самые опасные? Конечно же, в центральной части страны! Альган и Веора соседствуют с Вонгским лесом – опаснейшим в стране по количеству необъяснимых происшествий, недоброй залежавшейся магии и злобных, сильных, плюс ко всему разумных существ. И если Альган одним боком упирается в горы, а другим во вполне адекватный лес Элаин, крупнейшее прибежище адрейдов, то Веора лишь одной стороной обращена к притоку Ваок. Беспощадный злой лес решительно надвигается на город с других сторон, как его ни руби, хорошо хоть чудища из него не решаются так просто вредить людям, как это делают уже много столетий подряд хромты с Броланом. А люди – им словно бы без разницы, где жить – прижились и тут. Лишь по работе либо сильной надобности жители идут в лес, и то в молодой, который снаружи, уповая на охранные посты, утыканные для успокоения нервишек то там, то тут среди безмолвных великанов-деревьев. Люди богатые вообще за пределы Веоры не выходят. Если ты бездомный – можешь идти в лес. Если ты лесоруб либо охотник – иди в лес. Если ты не человек – он тебя тоже ждет не дождется. Увы, я как раз по описанию подхожу к этим группам. Бездомный нелюдь-охотник.

   – Отпусти меня, помощь уже не нужна. Притом еще луна и обращение придадут мне сил, – я отпустил руку Ктори (которую до этого держал мертвой хваткой) по первой ее просьбе, и она побежала рядом. – еще раз спасибо, меня бы без тебя сожгли, – в который раз меня поблагодарили. – Зачем же ты это сделал? И как выбрался?

   – Мне открыл двери Жог. Не знаю, как, но он достал ключ. А сделал... хм... Нужно же мне спасать друзей. Ну и не оставлять же тебя в одиночестве. – Не знаю, как поняла мои слова Ктори – что я спас ее, потому что она мой друг или же что мне нужно выручить Далона, Онира и Стяка из лап нелюдей. Сподручней был бы первый вариант.

   – Он оказался не таким уж и ненавидцем оборотней, как я думала. А вообще славно, что я не сдала себя магам, – подумав, сказала Ктори. Она на ходу перепрыгивала мелкие кустики, кусты побольше или поросшие мхом, поваленные кем-то стволы деревьев, которые были у нее на пути. Усталость забылась, ночь словно вдохнула в нас жизнь.

   Думаю, ей не стоило говорить, как именно я добился у Жога спасения. Лучше не знать. Буду твердить, что мы с ней друзья, чтобы она стопроцентно довела меня до моих настоящих друзей. Теперь я оборотень, и, возможно, мне удастся отбить их... Или же нелюди не должны будут мне ничего сделать. Стану одним из них, хотя бы на время, а потом убегу.

   – А что ты имеешь в виду под "сдалась"? – Спросил я.

   Лицо, нет, все тело облепляла натянутая между деревьев липкая паутина, с тихим бархатным треском отрываясь от старого места. Приходилось как минимум постоянно отфыркиваться.

   – Ах, это я хотела добровольно... Прямо ведь в Гильдии была, могла в любой момент сдаться. Далеко уже не невинная... Не думаю, что дело уже дошло до розыска, но шум я просто обязана была поднять во время своих похождений.

   – Ты убивала, точно... – Только вспомнил я. – А что входит в число твоих злодеяний? Убийство барда из Южной Тарии? Или нападение на караван ездовых жуков с грузом веорского стекла? Или же исчезновения жителей Веоры, увеличившиеся за последние три года, на твоей совести?

   – Нет, нет... К этому я не причастна... Исчезновения в Веоре, думаю, происходили из-за вампиров. Вы попались как раз на такую вот штуку.

   – Интересно, что мне посчастливилось выжить.

   Снова я не заметил, как Ктори перевела тему, не желая говорить о своем прошлом.

   – Не называй при мне это везением, Ред... Другие до сих пор там, если еще не попали в руки к вампирам. А, скорее всего, попали. Ты не рассказал об этом в Веоре?

   – Не успел. Текес понял, что я оборотень, да и насчет тебя как-то догадался... это его работа, и он – мастер своего дела.

   И поэтому сейчас я себя не ощущаю даже полным идиотом. Так, полудурок. Самое важное, что мог сделать, даже не начал. Даже намека не дал! Даже догадаться не смог! Что мне стоило дать более подробные показания паладину? А теперь он настроен против меня, плюс я освободил приговоренного на смерть преступника и убийцу.

   – Ты мог бы и не спасать меня, – сказала она довольным и благодарным тоном из-за того, что я все-таки побежал на выручку.

   – Задумываться было поздно, – я понял, что теперь в бегах и не смогу рассказать всем о причине исчезновений, покуда меня не поймают и не сожгут. Лучше осторожничать и надеяться только на свои силы. И еще было бы все-таки неплохо связаться с оставшимися на свободе друзьями и отцом. Они смогут помочь.

   – А вообще, куда мы теперь бежим?

   – Вперед, больше я ничего не знаю. Но в Веоре лучше сейчас не показываться.

   – Ничего, оборотню можно и на улице ночевать. Нет, как же я рада, что теперь не одна!

   – Если бы не погоня...

   – Точно. Наскучили все эти травли!

   – Кстати, наверно, лучшим решением сейчас будет добежать до "Бродячего одрана". Заведеньице не из лучших, но единственное в лесу. Там мы сможем укрыться от погони и переночевать с удобствами. Если ты не боишься всякого сброда, который там обитает. Сейчас это самый логичный выход.

   – Пускай только этот сброд попробует спорить с оборотнем! Мы правильно бежим?

   – Давай возьмем левее. Ух... Сколько энергии...

   Я глянул вверх и увидел, как из-за облачка вышла луна. Сердце екнуло.

   Ктори тоже машинально посмотрела на небо и тоже вздрогнула.

   – Сейчас мы будем превращаться. Постарайся тише.

   Первое мое превращение прошло на ходу, весьма болезненно. Впрочем, этот процесс неприятен у всех слабых оборотней. Позже, как обещала Ктори, превращение станет даже приятным (Вроде бы ей самой до этого момента надо было ждать еще очень долго). Единственное приятное ощущение, которое я испытал при изменении – это избыток энергии, которой становилось все больше и больше. Она прямо бурлила, доставляя мне огромное удовольствие, но это прекрасное чувство длилось недолго. Потом я начал превращаться. Интересно, как будет выглядеть новое тело?

   Сперва все страшно зачесалось, я старался терпеть. Первые полминуты это получалось, а потом чесотка чуть не повалила меня на землю. К счастью, этого не случилось, хоть и чесалось везде. Иначе бы я стал как якорь, и маги, которые пока что были ошарашены, все-таки догнали бы нас.

   Потом одежда стала тесной и начала трещать по швам. Жогу куртку я уже не верну никогда... Зуд обострялся вплоть до боли, а потом усиливалась и сама боль, так что вскоре болело все. Чесотка была снаружи и двигалась внутрь, и тут уже изнутри, встретившись с этим неприятным побочным эффектом, начала идти боль. Она была такой жгучей, что у меня потемнело в глазах. Это заняло все мысли. Даже крик, вырвавшийся изо рта, не помог унять ее. Когда меня ранили, так не болело! Страшно разболелась, разумеется, не только кожа, но еще и кости. Они наверняка росли, вызывая изнуряющую боль. Что еще может вызывать такую?! Потом болели ступни, руки, пальцы, голова, даже язык – абсолютно все. Не беспокоили из всего этого только четыре клыка, которые уже были более-менее нужной длины. Правда, ныли остальные зубы, заостряясь, и эта боль была самой нетерпимой. Ктори же восприняла все это не так болезненно, или, может, просто снаружи настоящих мук у оборотней не видно. Или она не показывала их, проявляя поистине нечеловеческое терпение.

   Теперь мы бежали на всех четырех лапах по лесу. Лишь бы подальше, лишь бы нас от непонимающих магов отдаляло расстояние побольше! Они точно устроили погоню: такие отважные люди в Веоре, такие самоуверенные и преданные работе у нас маги. Они вряд ли побоятся этого леса, даже ночного.

   Шерсть Ктори была немного рыжеватой и зубы пока что более крупными, но я был сам крупнее, чем она. Действие фрукта, содержащего серебро, уже совсем прошло, и неудобств почти не ощущалось, хотя привыкнуть к новому телу было очень сложно, на это могли уйти долгие месяцы... хотя, может, и несколько дней. Первую сотню шагов мне пришлось делать кое-как, но я быстро научился неловко бегать и подсознательно привык к новым размерам. Люди могут ко многому привыкнуть за минуты, если захотят. С такими ногами вообще бегать намного удобнее, и я это понимал уже сейчас, когда не мог толком наступить лапой на землю. Оборотни ходят, оказывается, на пальцах ног, и ими очень удобно отталкиваться, при чуть большей толике опыта когти не будут цепляться за все что попало, а как раз будут плотно держать тело на земле, хоть вертикально беги. Как вроде бы я уже упоминал, бушующие шторма энергии, старающиеся вырваться на волю, в сочетании с удобными для бега длинными лапами придавали мне головокружительную скорость, а глаза, видящие теперь даже во тьме, великолепно позволяли разобрать все вокруг, и довольно-таки далеко. Мне словно стало даже лучше видно окружающий мир. Я взглянул на него новыми глазами.

   Луна наполнилась силой, она освещала деревья в лесу, как и дневное светило. Да, правда, это были глаза оборотня, а не мои, и зрение меня не подводило, да и слух тоже. Любой замшелый ствол, любой острый камень, любого ночного, а значит, темного жучка я мог заметить с весьма солидного расстояния. Луна же исполняла роль солнца, и ни в чем не уступала любимому фонарю человечества.

   Я впервые слышал в лесу столько звуков! Шорох пролетающей летучей мыши, скрип жука, ползущего по дереву, писк мышки, вылезающей из своей норки посмотреть, кто это нарушил ее покой, треск веточек под ногами у барсука, где-то сзади торопливая, но еще все-таки далекая возня преследователей – все было слышно так, словно я стоял неподалеку и слушал, не опасаясь, что меня заметят. Я улыбнулся, насколько это позволяла волчья морда (кстати, вполне позволяла). Похоже, даже в обличье волка у меня это получилось сделать получше, чем у некоторых людей.

   – Ред, почему ты отстаешь? – Спросила Ктори сквозь зажатые в зубах неизменные перчатки.

   Даже в волчьем виде способность говорить и понимать речь не исчезла, но я словно говорил на иностранном языке, которым владел в совершенстве: слышал разнообразные звуки нечеловеческой природы, однако ясно понимал, что они означают. Кажется, язык простоват, но обладает неплохими практическими возможностями.

   – Вууф? Я не знаю, – я действительно начал уставать, немного, но для зоркого глаза оборотня весьма заметно. Ктори имела настолько острое зрение, что замечала даже гусеницу на дереве за двести шагов, различая ее цвет и размер.

   – Ты ел хоть какое-нибудь мясо в последнее время? Все понятно! Ты голоден! Да и я хороша! Удивительно, как мы вообще превратились. Не думаю, что сытнее тебя в последнее время ела, но, наверное, тебя твоя рана истощила. Зажила, но последствия чувствуются? Правильно?

   Вот в чем дело! Я же не ел ничего, кроме серебряного фрукта, вот уже сколько дней! Как вообще двигаться получается? Но есть живое мясо не хочу. Человек во мне говорит, или совесть, но я морщусь от мысли, что теперь придется есть только свежее мясо только что убитых жертв.

   – Не морщись, Ред. Ты – оборотень, и важно есть мясо, а то окочуришься. Я, конечно, сама привыкла не сразу, но потом все было славно. Вот увидишь, тебе станет лучше! – В голосе моей сестры по несчастью не слышалась усталость, а вот я начал тяжело дышать. При осознании того, что я голоден, сразу начал хуже работать организм и ощущаться нехватка сил, с каждым прыжком и шагом все сильнее. Так и упасть без сил недолго.

   – А откуда ты знаешь про рану так точно?

   – Ты думаешь, только тебя сильно ранили, когда превращали в себе подобного? У меня была такая царапина, что вообще бежать нельзя было! – Ктори скрипнула вдруг зубами и быстро сменила тему. – Ты теперь изгнанник, должен жить один, вдали от людей.

   – Ага, спасибо за хорошие новости, – съязвил я.

   – Сейчас двигаться легче? – Понимающе спросила оборотень.

   – Ты и это знаешь? Почему так?

   – Ничего не берется из ниоткуда. Твои мышцы дюже сжаты, когда ты в человеческой форме, и они принимают свой нормальный вид после превращения.

   Ее уши дернулись, уловив что-то.

   Послышался шорох и тихий, мягкий цокот копыт по камушкам; из-за вершины холма выпрыгнул олень. Он, казалось, был чем-то сильно напуган. Одним махом перепрыгнул через нас и приземлился точно сзади. Я было увлекся этим грациозным, красивым существом, и тут Ктори сказала: