Текст книги "Оборотный случай (СИ)"

Автор книги: Иван Кононенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

   Пара колоритных настенных светильников не могла дать человеку достаточно света, чтобы разобрать все помещение, и тут уж мне повезло с оборотнизмом. Скудное освещение неплохо помогло осмотреть подвал, казалось, словно здесь горит не два, а десять факелов.

   Стены, как и дверь, обили железом сверху донизу, прихватив изрядную часть потолка. На грубом мраморном полу лежал лишь слой пыли, а еще старые деревянные ящики, обломки шкафов и прочей мебели, пустые бочки, мешки с чем-то, пахнущим плесенью. Безопасность вошедшим обеспечивали толстенькие колонны, то тут, то там расставленные по указу неизвестного зодчего. Ими он нарисовал нечто вроде восьмиконечной звезды с еще одной колонной в центре.

   Увлеченный мыслями, я сам не заметил, как обогнал остановившегося Винча. Обратил внимание лишь тогда, когда дверь за моей спиной сочно, зловеще лязгнула и щелкнул тяжелый замок.

   – Коротко по делу, – начал тут оборотень. – Здесь я буду учить тебя превращаться по желанию.

   Как всегда, лаконичен. А дальше что? Ну же, говори!

   Я подождал около полуминуты, но тот молчал, как будто ждал от меня каких-то слов. Каких? Есть ли в этом смысл? Ну почему он такой молчун?!

   – А как превращаться вообще? – нашелся я спустя еще полминуты.

   Винч хмыкнул.

   – Легко догадаться. Силой воли. Поэтому у тебя и не получается, да и вряд ли получится.

   Ну, ладно, я неправ. Он сегодня слишком разговорчивый! Но толку от этого – ноль. Его рот открывается или для очередной недоговорки, или для того, чтобы меня оскорбить. Как превращаться? "Догадайся сам", что ли?!

   – Как превращаться – догадаешься сам, – оборотень становился предсказуемым. – Щадить тебя я не буду. Или получится, или нет.

   Что значит "щадить"? Он сейчас примется меня избивать?

   Усач с размаху опустился на безногое кресло, чем вызвал тихий и жалобный скрип набивки, и как-то чуть более странно посмотрел на меня. Сейчас в его взгляде было больше презрения и желания меня... разорвать. Еще изменились зрачки. Они не уменьшились от ярости, нет, но сузились, как у кота.

   Превращение! Что, это не шутка?!

   А я заперт в подвале! Ключ у этого урода... где?

   В этот самый момент оборотень снял рубашку и одновременно резкими движениями стряхнул штаны без помощи рук. Из кармана он вытащил толстенький железный ключ, помахал перед моими глазами и без труда сломал на три части, не обращая внимания на мой ошарашенный взгляд.

   Ставшие бесполезными кусочки металла, грустно звякнув, упали на пол.

   Этот кот хочет безнаказанно убить меня. И об этом никто даже не узнает... Как он выбраться собрался? Снесет лапищей замок?!

   Между тем руки Винча заметно увеличились. Сразу видно, сжатый в человеческом теле зверь освободился и расправил затекшие от нехватки движений плечи. И в прямом, и в переносном смыслах: оборотень сейчас стал так велик, как и должен быть от природы. Ему теперь хотелось размяться, тем более что последней мыслью его сознания было враждебное отношение ко мне.

   "Угадай, дружище, кто в этой игре – кошка, а кто – мышка?" – нахмурилась Совесть.

   Я сглотнул, посмотрев на "кошку". Если не превращусь, то не отделаться простыми травмами. Мне же башку оторвут! Что сделать? Принять бой? Бежать? Всё вместе?

   Словами делу не поможешь. Сейчас нужно быстрое тело, ясный ум и минимум отвлекающих факторов. Нужно быть лаконичным.

   "Помогаешь?" – спросил я у Совести.

   "Я очень боюсь. А еще понимаю, что сейчас от меня толку мало... Страх уничтожил мои силы", – боязливо ответил мой внутренний голос, тихонько убравшись в глубины подсознания.

   Губы сами собой плотно сжались в гримасе понимания масштабов безвыходности ситуации. Затем они тихонько, сквозь зубы, прошипели:

   – Мы с тобой один на один, поганец... СПАСИТЕ!!!

   Как нетрудно догадаться, последнее слово я проорал как можно громче.

   Вопль лишь раззадорил чудовище. Оно, уже принявшее свой окончательный облик, сейчас было неимоверно опасным. Это стало понятно сразу после того, как вооруженная громадными когтями лапа разрезала воздух на том месте, где находилась мгновение назад моя бедная голова.

   Реакция оборотня помогла заметить атаку и спастись еще до того, как мозг осознал ситуацию. Ноги сами сделали несколько шагов назад, руководясь инстинктом. Тот же инстинкт приказал им дрожать.

   Зловеще рыча и уставившись на меня ужасающими яркими глазами, кот прыгнул. Выставленные вперед лапы еще в воздухе сомкнулись на моей ноге, а когти, хоть и не прокололи кожу, зато крепко вдавились в нее. Радостный короткий взгляд слегка зеленых глаз, кровожадная голодная ухмылка, и всё... сейчас моя нога пропадет в мерзкой пасти.

   На миг я потерял сознание от боли, и во время этой кратковременной вспышки беспамятства выдернул ногу из когтей хищника. Нужно было дать бой, да, но сейчас мое сознание думало не о спасении, а о том, чтобы убежать подальше от страшной угрозы.

   Полакомиться моим мясом не удалось, нога осталась на привычном месте. Но какой ценой! Забыв о сохранности тела, я рванул ногу слишком сильно и не вовремя: когти оставили десяток неглубоких, но страшных по своей длине и количеству царапин.

   Ноздри кота зашевелились, потом с шумом втянули полные легкие кровавого запаха, и опять показались в оскале зубы. Кот почуял, что пустил мне кровь. Он, однако, осознавал опасность кровосмешения двух оборотней разных видов, поэтому довольствовался только запахом и не слизывал мою кровь с когтей.

   Не собираясь дожидаться следующего прыжка, я, чуть хромая, бросился к двери. За правой ногой тянулась кровавая дорожка, а изодранные штаны стали похожи на кисточку с красной краской.

   Кровопускание дало и положительный эффект, а именно выиграло немножко времени. Винч посчитал нужным дать жертве ложную надежду: как настоящий игривый кот, он обнюхал по отдельности каждый палец и только затем продолжил преследование.

   Я забарабанил в дверь обеими руками и даже здоровой ногой, но эффекта, на первый взгляд, это не произвело никакого. С другой стороны никого не было. Замок мои руки сломать не смогут никак. Что остается?.. Найти что-то твердое... пока за тобой гоняется злобный кот.

   Нужно больше преград... мои глаза в спешке искали подходящую кучу хлама, так лихорадочно вращаясь, что не разбирали вообще ничего. Слева большая тень, справа поменьше... не нужно быть гением: нужно обрушить то, что отбрасывает большую.

   Большая тень принадлежала обугленному платяному шкафу без одной дверцы, окруженному ящиками, досками и покрытыми бархатной копотью кусками железа. Довольно плотно слежавшаяся и тяжелая конструкция. Если повалить, помеха будет ощутима.

   Я налег всем весом на шкаф, помогая целой ногой. Винчу осталось поднести к своему мокрому розовому носу два пальца.

   Шкаф и то, чем он был обставлен, поддавалось нехотя, как будто превратилось за время своего покоя в скалу. Мерзко заскрипел металл, царапая мраморный пол. Громада хлама накренилась, хищно скрипя, но чувствовалось противодействие, словно я натягивал тетиву. Падать и оставлять удобное, проверенное годами место, вещи не хотели.

   Между тем, кот уже мчался на меня. Его зрачки сфокусировались на моих, проникая в душу, выжирая немногочисленные крупицы храбрости. Захотелось бежать, но раненая нога не поддавалась, а руки задрожали еще сильней.

   В следующую секунду произошло множество вещей. Сперва кот прыгнул во второй раз. Напоминать о последствиях его первого прыжка, думаю, не нужно никому. Моя нога напоминала о себе постоянно пульсирующей и ослабляющей болью. Страх заставил меня разжать руки, и нагромождение хлама вернулось в прежнее положение. Дверца шкафа не выдержала этого и, легонько звякнув, лишилась опоры и полетела на пол. Конечно, угодив на кота и испугав его.

   Неведомо откуда взявшаяся преграда ударила кота по лапам и морде. Он ничего не понял и инстинктивно отпрыгнул в сторону, к счастью, прямо на шкаф. Налетевшая на большой скорости туша немаленького зверя помогла мне как нельзя лучше: треснувший шкаф и разбитые ящики на миг зависли в воздухе, а потом грохнулись прямо на моего врага.

   Мне еще было сложно бежать: левая лапа свистнула на расстоянии локтя от моего сердца. А бежать надо бы! Потому что какой-то хлам, пусть и с остатками железной кровати, не может остановить крупного хищника.

   Железной кровати?!

   Не теряя ни минуты (за потерянную минуту мне пришлось бы заплатить двумя жизнями), я выхватил длинную и относительно острую железку из завалов, которые ходили ходуном, но пока еще мешали Винчу продолжить преследование.

   Схватившись за оружие, я неловко отпрыгнул назад и уже хотел бежать к двери, но внезапно мелькнувшая мысль заставила меня застыть на месте. Нужна гарантия, что он больше не помешает выбираться отсюда.

   Деталь каркаса кровати ударила завалы раз, другой, третий, четвертый. Мои руки тряслись и не могли хорошо прицелиться, но один из четырех ударов попал по лапе Винча. Я вложил много сил, и поэтому смог пустить кровь врагу.

   Окрыленный успешным и безрассудным нападением вместо спасения, я ударил еще три раза, и всегда достигал цели: один раз по той же лапе, потом два по голове, показавшейся из завалов. Винч громко и страшно рычал.

   Неповрежденная лапа быстро расчищала себе путь.

   Ну же... Где моя сила воли? Нужно превращаться! Жизненно важно стать сейчас волком, разомкнуть истинные способности тела! Когда я стану способен соперничать с котом в скорости, шансы на спасение сильно возрастут.

   Но как ни ухищрялся я, как ни старался, тело ничего не слушалось. Как будто оно обычное, человеческое! Не понимаю, зачем мне сила превращения в ловкого, сильного и быстрого зверя, если она не может помочь в опасную минуту?

   Удар острым углом моего "меча" по черепу не пришелся коту по вкусу, но и не остановил. Крови вытекло немного, а рык стал только громче. Я ударил еще три раза, размахнувшись сильнее, чем в раньше. Два первых удара приняли на себя лапы, и даже послышалось, как хрустнула кость. Третий выпад со звоном попал в щеку и зубы Винча, повредив первое и, возможно, выбив что-нибудь из второго.

   Этот удар надолго запомнился охотнику, дезориентировал его и, видимо, заставил его начисто забыть обо мне на несколько долгих секунд. Несколько – мягко сказано! Котяра повалился на бок и принялся скрести по полу когтями в несбыточной надежде добраться до меня. Он гадко шипел, из-за раны на щеке это получалось не очень хорошо. Из пасти на запыленный пол капала кровавая пена, она же проступила на пробитой щеке.

   Недолго думая, я наградил его голову прекрасным образчиком тяжелого ящика с железными углами, брошенного с высоты человеческого роста, и припустил к двери. На нее обрушилась вся мощь моего импровизированного меча, но и этого не хватало. Замки в Веоре выпускают добротные, чтобы грабителям сложней жилось.

   Почему же у меня не получается превратиться? Ведь я уже делал это!

   БАХ! В стену рядом со мной врезался ящик с железными уголками и разбился вдребезги. В нем лежал уголь.

   Значит, кот поднялся и достаточно силен, чтобы швырнуть в меня тяжелой вещью. Он зол и, что вполне вероятно, очень хочет отомстить за раны. Ха, кажется, позиция слабейшего здесь у меня, а ран больше у него...

   Ничего, природа расставляет на места все. Долго мне не протянуть. И поэтому нужно бить по замку!

   Я уже произвел десятка два ударов по замку и беспощадно искорежил свой лом (это изогнутое нечто походило скорее на металлолом), но все равно боялся выпустить его из руки, как будто искривленная железяка придавала храбрости.

   Долго стоять на месте коты-оборотни, похоже, не умеют. Спустя несколько мгновений после разбиения ящика я увидел кота на расстоянии удара от себя. Разумеется, сразу после этого меня буквально снесло ударом по плечу.

   Не помню, как очутился в завалах около стены. Все вокруг стучало и клокотало: мое сердце быстро и испуганно, зловеще и напряженно билось сердце оборотня. Стуки исходили еще откуда-то, громкие, как удары по голове. Наверно, кровь в висках.

   Лишь глупец бы подумал, что кот благородно ждал, пока я приду в состояние, достаточное для спасения. Он стоял рядом и кромсал мои руку и грудь огромными когтями, силясь добраться до сердца. К счастью, в его уме, медленно работающему из-за звериного режима, не промелькнула мысль капать мне в рану своей слюной. Скорее всего, он изначально не хотел нечаянно себя заразить, а сейчас чуть запутался и не собирался заражать меня. Страшно подумать, насколько сильная боль сковала бы меня при заражении его кошачьим оборотнизмом.

   Грудь жгло, как будто ее поливали кипятком, а мой нос не справлялся с запахом собственной крови. Каждый вдох давался непросто, хотелось перестать дышать вообще. От боли из глаз текли слезы, как ни стыдно в этом признаваться.

   И вдруг истязание прекратилось. Не знаю точно, спустя сколько минут или часов, ведь в такие минуты оно никогда не может идти нормально. Я попробовал открыть глаза. Не получилось. Попробовал настойчивей: никакого эффекта. И постепенно до меня дошло: они уже открыты, но багровая вуаль боли отгородила окружающий мир от меня.

   Я чуть покрутил головой, и пелена спала. Плохо фокусирующийся взгляд сразу уцепился за шевелящуюся массу обросших шерстью тел. Винч сражался с кем-то. Кто же это может быть? Кто напал на кота?

   Ах да, у меня есть Ктори. Это она меня спасает?

   Да, одна из фигур определенно серого цвета. Рычит, прекрасная в своей ярости, наносит удар за ударом, укус за укусом. Коту несладко: он чуть меньше и легче противника, постепенно отступает вглубь подвала.

   Входная дверь распахнута настежь, а слегка побитый мной замок валяется в нескольких шагах с разломанной дужкой. Вот чьи оказались удары, которые я слышал во время потери сознания...

   Выход свободен! Помочь ли Ктори, или сама справится?

   А мои ноги уже бежали к выходу.

   Через полчаса мои раны перевязали, а Винч с Ктори приняли человечий облик. Не выспавшийся и поэтому излишне резкий Карио поворчал на меня за трусость, а на Ктори за вмешательство, и что самое странное – ни слова плохого не сказал охотнику. Лишь мягко намекнул, что надо было начинать тренировку с малого. Конечно, ведь они старые приятели, и легче найти недочеты в чужих поступках. Моих, например.

   Ранения мне нанесли серьезные, и девушка, по сути, спасла мне жизнь. Кот добрался бы до моего сердца и раздавил бы его. Сейчас виновник моего негожего самочувствия сидел напротив меня и презрительно глядел на меня. Нижняя часть головы скрывалась за чистым бинтом, уже алым в стороне щеки. Усы Винч пустил над повязкой, а для рта пришлось прорезать отверстие. Под одеждой ясно проступили кровавые пятна: раны, которые охотник гордо запретил перевязывать. Я заметил, что он не очень-то настроен шевелить рукой, по которой я так много раз ударял.

   На мое тело ушло гораздо больше бинта; его не хватило и пришлось завершать работу относительно чистым старым шарфом. Боль мешала нормально дышать и двигать правой рукой.

   Ктори уместилась со мной на одном кресле. Свои полдюжины разрезов на руке она тоже отказалась как-либо лечить, кроме зализывания. Одна ее рука обнимала меня за шею, другая – сжималась так, что скрипела кожа перчаток. Особенно в те моменты, когда взгляд девушки падал на Винча и сразу становился злобным.

   Хмурый сердеонец, не сводя с меня опустевших глаз, вытряс в бутылку с вином остатки перца и залпом выпил половину. Продолжая смотреть на меня и время от времени отхлебывать прямо из горлышка, он заговорил:

   – Видишь, ты не смог превратиться и чуть не погиб.

   Праведный рык уже заклокотал где-то внизу живота, но мне удалось его подавить. Едва сдерживая прилив негодования, я стряхнул с себя руку Ктори и подался вперед настолько сильно, насколько позволяла длина сидения.

   – Я не думал, что на первой же тренировке он захочет прикончить меня! А может, у меня больше не получится превратиться! Как же это все надоело! От оборотнизма одни неприятности! Брата не нашел, потерял друзей, не могу вернуться домой и увидеть родителей, к тому же, вынужден скрываться!

   – Разве нет плюсов? – тихо и немного огорченно спросила девушка, ободряюще прижимаясь ко мне.

   Единственное, в чем мне помогла эта болезнь – это не сдохнуть! – грозно зарычал я, продолжая буравить взглядом глаза Карио, как будто отвечал именно ему.

   – Но ты же можешь прыгать через небольшие дома, – робко вставила Ктори и сжала мое раненое плечо так, что вызвала гримасу боли: в дело вступила ее вторая сущность.

   – Назови хоть что-то хорошее, что случилось со мной за последние недели. Ну? Называй же!

   – Хватит!

   Карио так резко встал, что я машинально отодвинулся к самой спинке кресла. Даже у Ктори не получилось смотреть на него без опаски: опухшие после недолгого сна глаза сердеонца горели жгучим пламенем решимости, а краешки губ опустились, словно перед ними лежала заплесневелая рыба.

   Даже Винч от удивления заморгал быстрее.

   – Тебе так неприятен твой оборотнизм? – спросил Карио.

   Я уверенно кивнул, и этим заслужил опечаленный взгляд Ктори и презрительный – Винча.

   – Плюсы все же есть, но они никогда не превзойдут минусов.

   Хозяин гостиницы, услышав желаемое, чуть посветлел в лице и присел на свое кресло. Через пару секунд от перченого вина в бутылке не осталось даже глоточка.

   – Мне вчера пришел ответ от старого знакомого кареольца. Он занимается контрабандой в Кареоле и Центральной Тарии, и мы знакомы уже много лет. В письме упоминалось противоядие от оборотнизма, про которое я в предыдущих письмах спрашивал специально для вас.

   Карио выдержал паузу для бурной реакции, но ее не произошло. В моей голове уже укоренилось то, что противоядия нет, и власть захватил хмурый скептицизм. Ктори тоже не восприняла великолепную, казалось, новость восторженными выкриками, скорее наоборот, еще больше насупилась.

   Как хороший друг, сердеонец не стал тормошить нас и выбивать желаемую реакцию, а продолжил свой рассказ:

   – Он достал противоядие, но это оказалось непросто. За десяток тысяч он согласен завтра на рассвете отдать его мне.

   – Десять?!

   – Штука очень редкая, и его цена еще маленькая. Ну, Редви, решай. Оно работает только на тех, кто стал оборотнем в течение ближайшего месяца.

   Ктори оживленно замотала головой:

   – Я уже больше месяца как заразилась и на меня не подействует это снадобье. Ред, если хочешь вернуться к минувшему состоянию, то употреби это, а я останусь тут.

   Я посмотрел на Ктори уже другим взглядом. Таким, как будто уже человечьим, понимая, что она останется чудовищем, а вот у меня еще есть шанс стать как прежде. И это чувство настолько опьянило меня, что я недолго думал, прежде чем кивнуть. Нужно всего лишь найти кучу денег до завтра.

   А это реально, если навестить дом моего отца. В моем тайничке тысячи две, а восемь, думаю, смогу найти в отцовском.

   – Ему точно можно доверять? – спросил я.

   – Тебя смущает, что этот парень – кареолец? Не беспокойся, я ему доверяю как себе. Он доставал для нас оружие высшего класса и сыворотку душевной агонии.

   – Ого, ну тогда ладно! Сегодня мне нужно будет выйти. У меня столько найдется.

   – Прошу, будь осторожнее. И, если что, не выдавай нас, – подмигнул Карио. – Помощь нужна?

   Я состроил гримасу, которая, по моему разумению, должна означать "да за кого ты меня держишь, холоп?", но никто в здравом уме не скажет обидного слова броланцу. А вообще, таким людям подобных слов никто даже мимикой не скажет.

   Удивительно! Неужели это правда? Стать человеком реально, и я могу исполнить это желание в ближайшие сутки? Но ведь столько времени силился себя убедить, что все тщетно... А воздух появившейся возможности со всех сторон хлынул на угасающую искорку надежды, и она разгорелась до размеров лесного пожара... Теперь я плюну даже на достоинства оборотнизма и со всех ног побегу навстречу этому шансу! Ктори уже не будет равна мне, а я рядом с ней уже не смогу чувствовать себя в безопасности... Не смогу прыгать через дома и поддаваться неистовой, бешеной радости во время лун. Зато смогу гулять под их светом, не боясь превратиться в монстра. К тому же стану полноправным членом общества.

   Это достаточно, чтобы жаждать стать прежним!

   Колокола на Егерьской башне пробили восемь. В силу вступил комендантский час: маги и стража на улицах уговаривали знать разойтись по домам и сполна отыгрывались на босяках, взашей гоня их в свои лачуги на окраинах. Осенние восемь часов – это довольно позднее время для города, но сейчас люди словно чувствовали жгучую потребность побродить по Веоре вечерком. Важная деталь психологии человека: делать все назло миру. Это несколько мелочно, ведь из-за простого желания погулять на них может напасть чудовище.

   Я накинул темную куртку, взятую у Винча по разрешению его друга, и открыл дверь гостиницы. Вдогонку Карио крикнул:

   – Эгей, ты уверен, что обязательно выходить? Что собираешься делать и как достанешь деньги? Ктори не возьмешь?

   – Пойду туда, где их можно достать. Погуляю по городу, подумаю о смысле жизни... А она лишь привлечет внимание, – отвечал я.

   – Отлично. Если сумеешь, купи по дороге перца.

   Он мне кинул монетку в пять вирнов. Я хмыкнул, но поймал ее, сунул в карман и вышел за дверь.

   Десять минут слежки у окна помогли идеально выбрать момент для выхода. Улица пустовала, и я даже не слышал биения ничьих сердец или дыхания. Веорцы добросовестно разошлись по домам, и я не замечал присутствия даже магов или стражников. Но это недолгое везение, нужно использовать его с максимальной пользой.

   До моего дома идти около восьми минут. Попадаться на глаза нельзя никому. Лишняя травля еще никому не принесла пользы.

   – Так, Редви, сын Амарзая, слушай: прячься в тени, используй преимущества зрения хищника. Ты лучше врага, вот и гордись этим. Иди короткими улочками, обнаружения не бойся, – ободряюще прошептал я самому себе.

   И я аккуратно двинулся к цели по самому неприметному из привычных путей.

   Ночь на Веору спустилась тучная, темная. Ни звезд, ни лун: источниками света служили только неярко горящие окна и столь же лениво дающие свет фонари. Много ли света может дать маленький факел? Конечно, нет. Вот и здесь свет охватывал аршина два. Тускло и меланхолично шевелилось пламя, кидая на мостовую – дальше не доставало – тонкие тени от креплений крышки. Не всегда, но иногда огонь делали ярче при помощи магии, сейчас же, во время комендантского часа, потребность в яркости отпала. Эти огоньки служили лишь для обозначения границ дороги и для придания храбрости патрульным.

   Сверху на меня, мостовую, фонари и крыши капали легкие и даже несколько приятные капельки спокойного дождя. Их небольшое количество не раздражало и сильно не мочило одежду с волосами, по мне – отличный вид дождя. Кроме капель, в воздухе зависла потрясающая тишина: только капли слегка шлепали по городу да слышались мои осторожные шаги с сердцебиением. Иногда мне чудилось, что я чую чьи-то негромкие разговоры или звон посуды – свидетельство того, что город еще жив.

   Но поверить в это было непросто! Тишина и пустота на улицах нагоняли страху, если честно. Никогда не видел Веору такой безлюдной, тихой, таинственной. А ведь второпях принятые меры вполне могут помочь уцелеть жителям! Только если оборотни заберутся в дома через окна, а это... вполне реально.

   Я вспомнил, что сам сейчас планировал сделать.

   "Ты ведь зайдешь через главную дверь, так что успокойся", – проснулась тут Совесть.

   "Кто появился! Скажи, почему от тебя не дождешься помощи в моменты, когда мне угрожает смерть? Превратиться так и не получилось!" – разозлено подумал я. Но ответа не последовало: Совесть, как назло, опять замолкла.

   Велуд мне рассказывал, что самый лучший способ не быть замеченным – не думать об этом. Я видел сей нехитрый прием в действии и даже проделывал сам, но твердо уверился: сейчас он сработает лучше, если ты будешь идти, прячась в тени или за стенами домов. И лучше внимательно следить за представителями власти. Соединив эти приемы скрытности, я буду незаметен почти для всех. Хотя до совершенства как до лун.

   Человек я запасливый. Именно эта черта подстегнула меня одним прекрасным летним днем сделать копию своего ключа и спрятать в оконной раме своей комнаты. Никто не знает об этом ключе, кроме меня, так что пробраться в дом незаметно – только дело времени. А забраться на крышу с моими теперешними возможностями – раз плюнуть, то есть раз прыгнуть.

   Слух уловил нескольких человек. Мягкие подошвы тихо ступали по мостовой, но время между шагами разнилось: они прыгали через лужи. Конечно же, какие-нибудь дозорные маги. Нужно переждать их в темноте.

   Я замер, стал за декоративной колонной, немножко выступающей из стены, и прислушался. Звуки определенно приближались. Послышался непринужденный говор и тихие смешки. Не меньше трех человек, направляются наперерез мне. Хорошо, нужно только чуточку подождать.

   Почему-то волнение мое все возрастало. Они же пройдут по главной улице и не подумают повернуть на неприметный грязный переулок! Даже не взглянут направо, в мою сторону. Я закрыл глаза, чтобы хотя бы не видеть причины своего беспокойства.

   Когда маги примерно поравнялись со мной и я уже мог их увидеть, кое-кто меня очень сильно подставил. А я его даже не знаю! То, что произошло, заставило все волосы на моем теле встать дыбом, а само тело – вздрогнуть так, что я аж подпрыгнул.

   За моей спиной, рядом, возможно, где-то на Егерьской площади, раздался волчий вой. Грозный, угрожающий, протяжный. От него холодело на душе и где-то в области желудка. Это тот же металлический вой, что я слышал, когда вошел в город, но теперь это был не голодный вой, а вызывающий. Настолько близко и настолько не вовремя?

   Маги остановились и вслушались. Я видел их лица, слышал их дыхание и даже участившееся биение сердец. Все трое повернулись в мою сторону и застыли с широко распахнутыми ртами и глазами. Ну, всё. Сейчас они направятся не ко мне, но в мою сторону и, конечно, наткнутся на меня. Шевельнусь – увидят.

   Может, быстренько перемахнуть через дом и убежать по крышам в другой район? Нет, меня окружают высокие дома, а маги в состоянии преследовать. Может, не заметят? Вечер все-таки темный.

   Патрульные переглянулись, и двое самых храбрых кивнули и направились ко мне. Медленным, но решительным шагом: если нападут, маг всегда сможет остановить сердце и сказать, что защищал свою жизнь.

   Еще пара секунд, и они заметят меня... И от напряжения и неожиданности могут остановить сердце или взорвать голову. Какое же идиотское положение! Убежал бы – по крайней мере, не всполошил бы их неожиданным появлением.

   Положение пока спасало то, что я находился в абсолютной тени и обыкновенное человеческое зрение не могло различить мою фигуру. Но двое патрульных стояли сейчас уже на расстоянии вытянутой руки, причем один как-то странно косился в сторону моей головы. Заметил что-то, определенно!

   – Ну что, пойдем дальше в эту темень? – промямлил тот, что стоял дальше от меня.

   Его приятель еще не растерял остатков своего пыла. Для укрепления храбрости он вытащил тонкий дворянский кинжал и ткнул им перед собой в темноту в каком-то локте от моего носа. Признаться такого выпада я не ожидал и от внезапности чуть не ахнул во весь голос. Какой-то звук, конечно, издал, и маги его не могли не услышать.

   – Что это? – испуганным голосом поинтересовался тот маг, что стоял чуть дальше. Он тоже вытащил кинжал и шагнул назад.

   – Что – "что это"? – не понял другой, видимо, глуховатый или невнимательный.

   – Кто-то вздохнул, – потусторонним голосом прошептал маг, словно не понимая, что я его тоже слышу, но боюсь даже коже позволить дышать. Сердце стучало так громко, что заглушало остальные звуки. Если они сделают хоть шаг вперед, то заметят меня, и мне придется принять бой. Сделать все быстро и, желательно, безболезненно.

   На ближней площади опять раздались гулко разносимые эхом пустынного города звуки. Но теперь уже не вой, а пение. Два голоса и радостный смех.

   – Наши ко-о-олья из осины, потому что мы – дружина! У нас есть неистощимый... где он? А-а-а, да! Запас чеснока!

   Это что, новомодная противовампирская песня? Даже если так, поют ее самые пьяные маги, которых я слышал. А имея в отцах члена Гильдии, я видал многое.

   – Слышишь? – уже с меньшим страхом произнес пугливый маг. – Это песня какая-то. А я думал, на нас сейчас оборотень нападет.

   "Он ведь недалек от истины был", – сообщила мне напряженная Совесть.

   – Эй, Фларин, иди сюда! Надравшиеся гражданские, – крикнул пугливый и сам, понимая, что бояться уже нечего и противник принял вполне понятные и, к счастью, человеческие очертания, побежал дальше по переулку, щупая стену для надежности.

   С пьяниц можно вытрясти много денег, а потом все равно отвести в тюрьму, получив причитающуюся награду. Кто станет идти по длинной, но светлой дороге, тем самым оставив шанс схватить страшных преступников кому-то более быстрому? Тем более, это – еще и отличный шанс променять рутину дозора на нечто интересное и прибыльное.

   "Как только сможешь, беги", – подсказала Совесть, волнение которой все не сходило на нет.

   Держась стены, за уже скрывшимся магом последовали два других. Тот, что с кинжалом, пробежал рядом и слегка задел своей мантией мою куртку. А вот Фларин не вовремя выставил руку и на бегу попал пальцем... точно мне в рот.

   Слишком много неожиданностей за одну минуту! Хотя, люди – кладезь неожиданностей, забыл просто.

   Пусть его грязный гадкий палец пробыл у меня во рту лишь мгновение, маг успел понять, что стена во время дождя может быть мокрой, но не мягкой и теплой. Он резко остановился и обернулся, глядя точно на место, где секунду назад находилась моя голова.

   Остался бы я на месте – меня бы заметили и пришлось бы или сдаться, или напасть. Ни то, ни другое делать все-таки не хотелось, так что я, только лишь все маги перестали стоять между мной и нужной улицей, ринулся к ней.

   Фларин увидел лишь мою спину, но этого оказалось достаточно: он заорал благим матом:

   – Тут кто-то есть!

   Я услышал не замедлившие появиться и приблизиться шаги двух других магов.

   – Где? Кто? – неразборчиво и глупо спрашивали они.

   – Побежал туда! Постоянно стоял здесь! Или стояла... Надеюсь, это она, – вероятно, вспоминая, благодаря чему заметил меня, буркнул маг. – Я в темноте не разобрал.