Текст книги "Игра в «Потрошителя»"

Автор книги: Исабель Альенде

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

Эта женщина оказалась одним из редких свидетелей с хорошей памятью и скудным воображением, которые просто отвечают на вопросы, не рассуждая и ничего не придумывая. Она сказала, что живет с мужем в маленьком домике на территории имения, в десяти минутах ходьбы от особняка, занимается кухней и прочими домашними делами, а муж следит за хозяйством, работает в саду и служит шофером. С Келлером они ладили хорошо, он был хозяином щедрым и не слишком требовательным. Это их собака, пес родился и всегда жил в имении, но никогда не был хорошим сторожем, а теперь ему больше десяти лет, он с трудом передвигается, летом спит у них на крыльце, зимой – в доме, так что он и не мог услышать, когда убийца проник в особняк. Накануне в семь часов вечера муж принес дров для камина в гостиной и в спальне Келлера, потом они закрыли дом, не подключая сигнализацию, и удалились вместе с собакой.

– Вы заметили ночью что-нибудь необычное?

– Из нашего дома не виден вход ни на виноградник, ни в большой дом. Но вчера вечером, как раз перед тем, как Луис стал носить дрова, приходил какой-то мужчина, хотел поговорить с мистером Келлером. Я сказала, что его нет, тот человек не захотел назваться и ушел.

– Он вам знаком?

– Никогда раньше его не видела.

Мария рассказала, что этим утром она, как всегда, пришла в большой дом без четверти семь, чтобы приготовить хозяину на завтрак кофе и тосты. Сама осталась на кухне, а собаку впустила в коридор, потому что Келлеру нравилось, когда пес его будил, с трудом забираясь на кровать и тормоша. Через минуту Мария услышала, как лабрадор заскулил. «Я пошла посмотреть, в чем дело, и увидела хозяина в гостиной, в кресле. Мне стало жаль его: так вот взял и заснул, не прикрывшись, а камин-то погас; наверное, замерз, бедняга. Когда я подошла ближе и увидела… увидела, что с ним такое, то вернулась на кухню, позвонила Луису по мобильнику, а потом сразу по девять-один-один».

Воскресенье, 11 марта

Тело Алана Миллера лежало в морге, дожидаясь Ингрид Данн с ее инструментами, а брат и сестра усопшего, Марк и Люсиль, пытались всеми доступными им средствами замять скандал, от которого за километр несло гангстерами и всяческим отребьем. Кто знает, во что был замешан этот доморощенный артист. Индиана, немного успокоившись благодаря ароматерапии, настою корицы и медитации, задумала устроить памятную церемонию в честь человека, так много значившего в его жизни, тем более что похороны явно откладывались. Когда ему ошибочно поставили диагноз – рак простаты, – Келлер заверил у нотариуса документ, в котором значилось, что он не желает быть подключенным к системе жизнеобеспечения; что хочет быть кремированным и завещает, чтобы его прах развеяли над Тихим океаном. Он не предвидел того, что ему придется подвергнуться унизительному процессу вскрытия; что его тело будет лежать в морге замороженным многие месяцы, пока наконец не будут окончательно выяснены обстоятельства его гибели.

Команда криминалистов, которую инспектор Боб Мартин предоставил в распоряжение лейтенанта Маклофлина, всей толпой прикатила в Напу и собрала невиданное количество улик на месте преступления и в окрестностях. На мягкой, влажной земле во дворе и в саду обнаружили следы шин и ботинок; с двери сняли частицы шерсти, не принадлежавшие лабрадору четы Пескадеро; на звонке, на двери и в гостиной имелись отпечатки пальцев, которые можно будет идентифицировать после того, как будут исключены отпечатки обитателей дома. На плиточном полу четко отпечатались следы грязной обуви; можно было сразу определить, что это – армейские ботинки, очень поношенные, такие можно купить в любом магазине, где продаются излишки с воинских складов; у молодежи они в большой моде. Следов взлома не обнаружили, из чего Боб Мартин заключил, что Келлер знал убийцу и открыл ему дверь. Пятна указывали на то, что большая часть крови на рубашке жертвы пролилась из носа, как и предполагал старший инспектор, и струилась она, согласно закону всемирного тяготения, когда Келлер был еще жив.

После первичного осмотра Ингрид Данн заключила, что Келлер был уже порядочное время мертв, когда его пронзили стрелой, потому что не было пятен от брызнувшей крови. Стрела или, скорее, болт был выпущен спереди, с расстояния метра в полтора, из ручного арбалета, какие используют спортсмены и охотники: оружие небольшое по сравнению с другими моделями, но такой формы, что его трудно незаметно пронести. Если бы жертва получила такой удар при жизни, кровь хлынула бы фонтаном.

Сделанное Марией Пескадеро описание человека, который в вечер преступления приходил на виноградник и спрашивал Алана Келлера, показалось Бобу Мартину таким знакомым, будто ему сунули под нос фотографию Райана Миллера, которого инспектор на дух не переносил, поскольку было понятно, что этот тип влюблен в Индиану. Мария описала черный грузовичок с высокой подвеской и большими колесами, странную собаку, всю в пролысинах и шрамах, высокого, крепкого мужчину с армейской стрижкой, который прихрамывал. Все совпадало.

Когда Индиане намекнули, что Миллер побывал в доме Келлера, она не хотела верить в это, но была вынуждена признать очевидное и уж никак не могла помешать бывшему мужу добиваться ордера на обыск лофта и бросить половину своего отдела на поиски подозреваемого, который куда-то пропал. По словам Педро Аларкона и нескольких членов «Дельфин-клуба», которых тоже допросили, Райан Миллер часто разъезжал по делам службы, но никто не мог объяснить, где он оставил собаку и грузовичок.

Узнав о случившемся, Элса Домингес обосновалась в доме Джексонов, чтобы заботиться о семье, готовить питательные блюда и принимать визитеров, которые являлись один за другим выразить соболезнования Индиане – от коллег по Холистической клинике до Кэрол Андеруотер, которая принесла яблочный пирог и просидела всего пять минут. Она сочла, что Индиана не в состоянии работать на следующий день, и предложила обзвонить пациентов. Все с ней согласились, и Матеушу Перейре поручили повесить на двери кабинета номер восемь объявление о том, что в ближайшую неделю приема не будет по причине траура.

Блейк Джексон всюду сопровождал бывшего зятя в последние два дня и собрал достаточно материала, чтобы удовлетворить болезненное любопытство игроков в «Потрошителя», а его внучка тем временем жестоко страдала от угрызений совести. Девочка не раз развлекалась тем, что измышляла медленную, нелегкую смерть для любовника матери, да еще и привлекла сверхъестественные силы святого Иуды Фаддея, просила его как-нибудь изничтожить Келлера, даже не думая, что апостол все воспримет буквально. Того гляди ночью явится призрак Келлера, чтобы отомстить. К бремени ее вины добавлялось неизбывное, неодолимое возбуждение, вызванное этим новым убийством, новым вызовом для игроков в «Потрошителя». К тому времени и внучка, и дед поняли, что астрология победила: кровавая резня, которую предрекла Селеста Роко, стала неоспоримым фактом.

Суббота, 17 марта

Как только страсти в доме несколько улеглись и мать, ставшая безутешной вдовой, не успев выйти замуж, перестала плакать, Аманда созвала игроков в «Потрошителя». Самое меньшее, что она могла сделать, чтобы утихомирить злополучного Келлера, который преследовал ее со стрелой в груди, было обнаружить, кто эту стрелу выпустил. Алан Келлер был великой любовью матери, как Индиана не уставала повторять сквозь слезы, и его трагический конец глубоко задел всю семью. Аманда рассказала своим соратникам все, что знала о «деле выпущенной стрелы», и сподвигла их на то, чтобы поймать истинного виновника: тем самым они окажут услугу лично ей, а Райану Миллеру не придется отвечать за преступление, которого он не совершал.

Шерлок Холмс предложил рассмотреть информацию, доступную на данное время, и объявил, что обнаружил нечто важное, увеличив на компьютере и изучив миллиметр за миллиметром несколько фотографий из тех, что достал Кейбл.

– Марка спиртного, которое нашли в холодильнике бывшего алкоголика Майкла Константе, – «Снежни вук», что означает по-сербски «снежный волк», – сказал Шерлок. – С темой волка связана и книга, которую получила по почте жена Ричарда Эштона через пару дней после его смерти. Полицейские психологи искали ключ в содержании романа, а я думаю, что он кроется в самом заглавии, «Степной волк». Логотип на бейсбольной бите в деле Эда Стейтона принадлежит Красным Волкам из Университета Арканзаса.

– Вот и Абата говорила, что это послание, – напомнила Аманда.

– Это не послание и не ключ, а подпись убийцы, – заявил полковник Паддингтон. – Подпись имеет какое-то значение только для него самого.

– В таком случае он подписал бы все убийства. Почему он не оставил ничего такого в случаях с Розен и Келлером? – вмешалась Эсмеральда.

– Минутку! – воскликнула Аманда. – Кейбл, позвони папе и спроси, что за стеклянная фигурка пришла на адрес судьи после ее смерти.

Ребята снова включились в обсуждение, а дед позвонил бывшему зятю, который отвечал неукоснительно, разве только находился в ванной или в постели с женщиной; отозвался он и на этот раз и уточнил, что фигурка из хрусталя Сваровски изображала собаку. Может быть, волка? – настаивал Блейк Джексон. Да, вполне возможно: что-то вроде немецкой овчарки с вытянутой шеей, словно бы пес воет. Фигурка – из старой серии, выпуск которой прекратился в 1998 году, что добавляет ей ценности; Розен наверняка приобрела ее по Интернету, хотя следов покупки не обнаружено.

– Если это волк, у нас есть подпись убийцы во всех случаях, кроме Алана Келлера, – заключила Аманда.

– Все убийства имеют сходство по способу действия, хотя на первый взгляд они и различаются, – кроме убийства Келлера. Почему? – спросила Эсмеральда.

– В деле Келлера нет волка, и он был убит довольно далеко от залива Сан-Франциско, очерченной астрологическим пророчеством территории, на которой наш убийца до сих пор орудовал. Только Келлер был избит перед смертью, но, как и все остальные, он не защищался, – размышляла Аманда.

– У меня предчувствие… убийца может быть одним и тем же, но мотивы – разные, – предположила Абата.

– Ни в одном из дел мы не нашли мотива, – уточнил Паддингтон.

– Но мы должны учитывать то, что говорит Абата. Ее предчувствия почти всегда верны, – предупредила Аманда.

– Это потому, что до меня доходят послания из потустороннего мира. Со мной говорят ангелы и духи. Все мы вместе, живые и мертвые, все – одно… – прошептала Абата.

– Если бы я питалась воздухом, меня бы тоже посещали видения и мне слышались бы голоса, – вмешалась Эсмеральда, боясь, что подруга затеряется в оккультизме и направит игру в ненужное русло.

– Почему бы и нет? – спросила духовидица, убежденная, что человечество могло бы достичь высшего состояния, перестав есть.

– Довольно: вспомните, что в нашей игре запрещены саркастические замечания. Давайте придерживаться фактов, – вмешалась распорядительница игры.

– Предчувствия – не факты, – проговорил сквозь зубы полковник Паддингтон.

– Наш убийца надругался над жертвами, как Джек Потрошитель и другие легендарные преступники, о которых мы читали, но только после их смерти. Это послание. Как он поставил подпись, так и оставил послание, – сказал Шерлок.

– Ты так думаешь?

– Элементарно, Эсмеральда. Вид казни – тоже послание. Преступник не убивал как придется. Наш убийца дотошен и привержен ритуалу.

– Он обдумывает каждый шаг, планирует отступление, не оставляет следов; имеет, должно быть, военную подготовку; великолепный стратег; из него бы получился потрясающий генерал, – промолвил полковник с восхищением.

– Но на самом деле он – хладнокровный убийца, – заметила Аманда.

– Кто знает, может быть, это она. Мне приснилось, будто это женщина, – вмешалась Абата.

Кейбл попросил слова, получил его и сообщил игрокам последние результаты расследования по делу Алана Келлера. Относительно удара в лицо следственная группа заключила, что он был нанесен фронтально, кулаком, и нанес его левша, обладающий незаурядной силой, ростом по меньшей мере метр восемьдесят, возможно, метр восемьдесят пять, что совпадает со следами ботинок у входа в дом и на керамическом полу; это никак не могла быть женщина. Вскрытие показало, что смерть наступила за полчаса до того, как в тело Келлера вонзилась стрела. Исходя из ненормально розового цвета кожи возникли подозрения, что причиной смерти явился цианид, что и подтвердило вскрытие.

– Поподробнее, Кейбл, – попросила Аманда.

– Немного сложновато, но попробую упростить. Цианид – быстродействующий яд, препятствующий доступу кислорода к клеткам. Представьте, что весь кислород сразу выходит из тела. Отравленный не может вздохнуть, у него кружится голова, появляется тошнота или рвота, он теряет сознание, а иногда перед смертью бывают судороги.

– Почему кожа становится розовой?

– Из-за химической реакции между цианидом и молекулами гемоглобина. Кровь становится ярко-красной, блестящей.

– Такой была кровь на рубашке Келлера? – спросила Эсмеральда.

– Не вся. Кровь из носа вытекла до того, как Келлер выпил яд. Было кровотечение и после того, как цианид впитался в кровь, но очень незначительное. Рана в груди не кровоточила, поскольку была нанесена после смерти.

– Объясни нам, Кейбл, как его отравили, – попросил Шерлок.

– Цианид обнаружили в стакане с водой, который стоял рядом с жертвой, а также и в другом стакане, на ночном столике в спальне. Убийца всыпал щепотку белого порошка, практически простым глазом незаметного, в тот и другой стакан: если Келлер не примет яд вместе с виски, который он обычно пил перед сном, то сделает это ночью.

– Цианид – очень сильный яд, достаточно минимального количества, чтобы смерть наступила за пару минут. Он также действует через кожу и через дыхательные пути, так что убийца должен был одеться соответствующим образом, – растолковал Шерлок Холмс.

– У тайных агентов в шпионских фильмах есть с собой капсулы цианида, чтобы они, попав в плен, могли покончить с собой и избежать пыток. Как его можно достать? – спросила Эсмеральда.

– Очень просто. Он используется при обработке металлов, добыче золота и серебра, в гальванопластике как драгоценных металлов, так и меди и платины. Убийца мог купить его в магазине химических реактивов или заказать по Интернету.

– Яд – оружие женщин. Трусы пользуются им. Мы, мужчины, не прибегаем к яду, а бьемся лицом к лицу, – отчеканил Паддингтон под всеобщий смех.

– Женщина ростом за метр восемьдесят, силачка, в солдатских ботинках… да это олимпийская чемпионка по тяжелой атлетике. Такой не нужно прибегать к яду, она бы стукнула еще раз и пробила бы жертве башку, – стоял на своем полковник.

– А вдруг Келлера избил один человек, а убил другой? – предположила Абата.

– Уж очень изысканно, слишком много совпадений, не нравится мне это, – возразил полковник.

– Это возможно, однако мы должны исследовать факты, имея в виду то, что говорит Абата, – вступил Шерлок Холмс.

_____

Несколько дней тому назад два молодых гения, исследовавшие в Стэнфорде искусственный интеллект, напрасно ждали профессора Педро Аларкона, который не явился на запланированную встречу. Как только Индиана сообщила ему о смерти Алана Келлера, уругваец развернулся и поехал обратно в Сан-Франциско. По дороге несколько раз безуспешно пытался дозвониться до Миллера. В лофт он явился, когда Миллер уже вышел из душа и оделся, успев пробежаться с Аттилой и переговорить с генералом из Пентагона. Металлические двери лифта разъехались, и прежде чем Миллер спросил, зачем он вернулся, Аларкон выпалил свою новость.

– Что ты говоришь?! Как умер Келлер?

– Индиана сообщила мне это час назад, но не могла сказать больше – ее бывший муж, инспектор Мартин, вышел на связь. Индиана ехала в его машине. Ясно одно: смерть не была естественной. Готов поспорить: Индиана позвонила мне, чтобы я предупредил тебя. Что у тебя с телефоном?

– Попал в воду, придется покупать новый.

– Если речь идет о преступлении, как я подозреваю, у тебя неприятности, Райан. Ты вчера ездил к Келлеру, прихватив пистолет, и, по твоим словам, немного потрепал его. Все это выдвигает тебя на завидную роль главного подозреваемого. Где ты был всю ночь?

– Ты в чем-то меня обвиняешь? – нахмурился Миллер.

– Я вернулся, дружище, чтобы тебе помочь. Хотел успеть раньше полиции.

Миллер с трудом сдерживал ярость, клокотавшую внутри. Смерть соперника была для него очень кстати, и он ничуть не сожалел, но Педро был прав – его положение аховое: у него есть мотив и была возможность. Он поведал другу, что приехал на виноградник Келлера вечером, около половины седьмого, хотя на часы он и не смотрел; ворота были открыты, он проехал метров триста, увидел дом и круглый фонтан, притормозил у входа и вышел с Аттилой на поводке: псу было нужно пописать. Он постучал раза три, наконец открыла латиноамериканка, она вытирала руки о передник и сказала, что Алана Келлера нет дома. Больше он не мог разговаривать: за ней следом вышла собака, блеклый лабрадор, виляющий хвостом, на вид совсем ручной, – но при виде Аттилы он принялся лаять. Аттила в свою очередь занервничал, стал рваться с поводка, и женщина захлопнула дверь у них перед носом. Он отвел Аттилу в грузовичок, снова позвонил, на этот раз дверь едва приоткрылась, и через щель ему сообщили на скверном английском, что Келлер вернется вечером и он может, если пожелает, назвать свое имя; он ответил, что лучше позвонит попозже. Все это время обе собаки лаяли: одна в доме, другая в грузовичке. Он решил подождать Келлера, но не мог оставаться там, войти его не пригласили, и было бы странно, если бы он расположился в машине; разумней, заключил он, подождать за оградой.

Миллер погасил фары и припарковался так, чтобы хорошо видеть въезд в имение, освещенный старинными фонарями.

– Ворота так и оставались открытыми нараспашку. Келлер попросту приглашал к себе грабителей – никаких мер предосторожности, хотя, кажется, у него в доме хранились произведения искусства и всякие ценные вещи.

– Дальше, – кивнул Аларкон.

– Я немного осмотрелся: по обе стороны от ворот шла глинобитная стена, метров на десять, скорее для украшения, чем ради безопасности; дальше границу имения отмечали кусты роз. Я заметил, что на них было много цветов, и это в начале марта.

– В котором часу приехал Келлер?

– Я ждал часа два. Его «лексус» остановился у ворот, Келлер вышел, забрал письма из почтового ящика, потом сел в машину, проехал через ворота и закрыл их с помощью дистанционного управления. Сам понимаешь, розовые кусты мне не были помехой. Я оставил Аттилу в грузовичке – не хотел пугать Келлера – и направился к дому прямо по дороге; не думай, что я прятался или пытался застигнуть его врасплох, ничего подобного. Я позвонил в звонок, и мне почти сразу же открыл сам Келлер. И – ты не поверишь, Педро: знаешь, что он мне сказал? Добрый вечер, Миллер, я ждал тебя.

– Латиноамериканка, должно быть, сказала ему, что бандит, похожий на тебя, его спрашивал. Тебя нетрудно опознать, Миллер, особенно если ты вместе с Аттилой. Келлер знал тебя. Может быть, и Индиана его предупредила, что ты угрожал разобраться по-свойски.

– Тогда бы он не впустил меня, а позвонил в полицию.

– Вот видишь, не такой уж он был слизняк, в конце-то концов.

Миллер вкратце рассказал, как прошел за Келлером в гостиную, садиться не стал, от предложенного виски отказался и стоя высказал все, что думал: он, Келлер, упустил свой шанс с Индианой, теперь она с ним, Миллером, и лучше в это дело не встревать – последствия могут оказаться плачевными. Если соперник и испугался, то сумел хорошо это скрыть и ответил невозмутимо, что решать должна одна только Индиана, и больше никто. Пусть она выберет лучшего, проговорил он с насмешкой и показал Миллеру на дверь, но поскольку тот не сдвинулся с места, попытался схватить его за руку. Неудачная мысль.

– Я отреагировал инстинктивно, Педро. Сам не знаю, в какой момент съездил ему кулаком по физиономии, – покаялся Миллер.

– Ты его ударил?

– Несильно. Из носа брызнула кровь, он немного пошатнулся, но не упал. Я себя чувствовал препогано. Что со мной, Педро? Из-за всякой ерунды теряю над собой контроль. Раньше я таким не был.

– Ты что-нибудь пил?

– Ни треклятой капли, дружище: ничего.

– И что ты потом сделал?

– Попросил прощения, помог дойти до кресла, налил воды. На буфете стояла бутылка воды рядом с бутылкой виски.

Келлер утер нос рукавом, взял стакан и поставил его на столик рядом с креслом, а потом вторично указал Миллеру на дверь, добавив, что Индиане незачем знать об этом вульгарном эпизоде. По словам Миллера, на этом все и кончилось, он вернулся в грузовичок и отправился обратно в Сан-Франциско, но почувствовал, что совершенно вымотался, к тому же начало моросить, отблески фар на мокрой дороге слепили его – забыл надеть контактные линзы, какие всегда носил, – и решил, что благоразумнее будет немного отдохнуть на обочине. «Я нездоров, Педро. Раньше я сохранял хладнокровие под пулеметным огнем, а теперь пятиминутная стычка доводит меня до мигрени», – признался Миллер. Добавил, что съехал с дороги, остановил грузовичок, расположился на заднем сиденье и почти мгновенно заснул. Проснулся через несколько часов, когда небо, покрытое облаками, начинало светлеть и Аттила, которому давно пора было прогуляться, осторожно скребся в дверь. Он дал псу возможность задрать лапу под парой-тройкой кустов, доехал до первого «Макдоналдса», открытого в такой час, купил Аттиле гамбургер, позавтракал сам и поехал в свой лофт, где застал Аларкона.

– Я не убивал его, Педро.

– Если бы я думал иначе, меня бы здесь не было. Ты оставил море следов, включая отпечатки пальцев на звонке, стакане, бутылке с водой и кто знает, где еще.

– Мне нечего было скрывать – зачем же стал бы я думать о треклятых следах? Если не считать разбитого носа, Келлер чувствовал себя превосходно, когда я оставил его.

– Нелегко будет убедить в этом полицию.

– Не стану и пытаться. Боб Мартин меня ненавидит, это чувство взаимно, ничто не доставит ему большего удовольствия, чем обвинить меня в смерти Келлера, а если повезет, то и в остальных недавних убийствах. Он знает, что мы с Индианой друзья, и подозревает, что мы были любовниками. Когда мы встречаемся, возникает такое напряжение, что в воздухе искры проскакивают; мы иногда пересекаемся в тире, его раздражает, что я стреляю лучше, но больше всего бесит то, что его дочь ко мне привязана. Аманда, которая на дух не выносила ни одного из ухажеров матери, была счастлива, когда узнала, что мы сошлись. Боб Мартин не может мне этого простить.

– Что ты собираешься делать?

– Разберусь с этим делом по-свойски, как всегда. Найду убийцу Келлера до того, как Мартин посадит меня в тюрьму и закроет дело. Я должен исчезнуть.

– Ты с ума сошел? Сбежать – значит признать себя виновным: лучше давай поищем хорошего адвоката.

– Я не уеду далеко. Мне нужна твоя помощь. У нас в запасе всего несколько часов – очень скоро мои следы обнаружат и явятся сюда за мной. Я должен перенести все содержимое моих компьютеров на флешку и отформатировать жесткие диски: это первое, что они конфискуют, а информация сверхсекретная. Придется повозиться.

Он попросил друга, чтобы тот тем временем достал ему катер с каютой и мощным мотором, но не покупал у производителя, который, если с ним расплатиться наличными, может что-то заподозрить и сообщить в полицию; пусть это будет подержанное судно в хорошем состоянии. Еще нужен запас горючего в канистрах на несколько дней и два новых мобильника: его собственный вышел из строя, а Аларкону тоже нужен сотовый для общения исключительно с ним.

«Морской котик» открыл сейф, встроенный в стену, и вынул несколько пачек купюр, связку кредитных карточек и водительских прав. Он протянул уругвайцу пятнадцать тысяч долларов в купюрах по сотне в пачке, скрепленной резинкой.

– Боже правый! Я так всегда и думал: ты – шпион, – восторженно присвистнул Аларкон.

– Я трачу мало, а платят мне хорошо.

– ЦРУ или Арабские Эмираты?

– Те и другие.

– Ты богат? – поинтересовался Аларкон.

– Нет. И не хочу. В этом сейфе – почти все, что у меня есть. Деньги никогда не интересовали меня, Педро, в этом мы с Индианой похожи. Боюсь, если мы сойдемся, то в конце концов превратимся в пару нищих.

– Что же тогда интересует тебя?

– Приключения. Я хочу, чтобы ты забрал все, что есть в этом сейфе, пока полиция не конфисковала. У нас будут расходы. Если со мной что-то случится, остаток отдашь Индиане, хорошо?

– И думать забудь. Я присвою себе все, и никто не догадается. И потом, эти деньги – грязные или фальшивые.

– Спасибо, Педро, я знаю, что на тебя можно положиться.

– Если с тобой что-то случится, Райан, то только из-за твоего самомнения. У тебя нет чувства реальности, ты себя считаешь суперменом. Ага! Вижу, у тебя пять паспортов с разными именами и твоей фотографией, – заметил Аларкон, пролистав стопку документов.

– Никогда не знаешь, что может пригодиться. Это как оружие: я могу его не использовать, но как-то спокойнее, когда оно под рукой. Может, Педро, я и самоуверенный, но и предусмотрительный тоже.

– Если бы ты не служил в армии, то работал бы на мафию.

– Непременно. Через три часа я приеду в Тибурон и буду ждать тебя на пристани до двух часов дня. Важно, чтобы ты купил катер, не оставляя следов. Потом спрячешь где-нибудь мой грузовичок. Все это превратит тебя в сообщника. Есть проблемы?

– Никаких проблем.

Понедельник, 19 марта

Через две недели, когда длинная рука астрологического пророчества дотянулась и до его семьи, инспектор Боб Мартин горько упрекал себя за то, что не обращал внимания на неоднократные предупреждения дочери. Аманда излагала ему шаг за шагом все, что обнаруживали игроки в «Потрошителя», которые в его понимании были всего лишь пятью ребятишками и дедулей, развлекающимися от нечего делать ролевой игрой, и вот наконец ему пришлось невольно признать их правоту и принять тот факт, что нашумевшие преступления в Сан-Франциско совершает серийный убийца. До гибели Алана Келлера убойный отдел все свои силы тратил на то, чтобы досконально изучить улики и обнаружить связь между делами, хотя рутинный метод начинался с поисков мотива. Было невозможно угадать причины, подвигнувшие преступника на выбор таких разных жертв. Но после убийства Келлера расследование приняло другой оборот: речь уже шла не о том, чтобы найти виновного, двигаясь по следу вслепую, а о том, чтобы доказать вину определенного подозреваемого и арестовать его. Подозреваемым стал Райан Миллер.

Ордер на обыск бывшей типографии, где жил Миллер, задержался на несколько дней, поскольку были выполнены все формальности, предусмотренные законом. Такая процедура гарантировала, что найденные улики будут приняты к рассмотрению во время судебного разбирательства. Редкий судья решился бы подписать такой ордер без особых оснований. Подозреваемый служил прежде в спецназе, был героем войны; по всей видимости, работал над секретными проектами правительства и Пентагона; в таком случае судебная ошибка могла привести к серьезным последствиям, но еще серьезнее окажутся они, если подозреваемый в убийстве избежит ареста. В конце концов судья поддался давлению главного инспектора, а тот, едва получив ордер, во главе группы из десяти человек ворвался в лофт Миллера, оснащенный самой современной сигнализацией.

Инспектор собирался доказать, что улики, находящиеся в его распоряжении, совпадут с тем, что будет обнаружено в лофте. Он располагал данным Марией Пескадеро описанием человека и собаки, которых она видела в вечер убийства, и все приметы тютелька в тютельку подходили Райану Миллеру и кошмарному зверю, всюду его сопровождавшему. На месте преступления обнаружили шерсть собаки, принадлежащую, как показал анализ, малинуа, бельгийской овчарке; следы ботинок у входа и на плиточном полу; отпечатки пальцев Миллера на двери, звонке, бутылке и стакане с водой; волокна синтетической ткани, соответствующей розовому плюшу, и ряд образцов для определения ДНК, в частности чешуйки кожи и волосков, оставленные на лице Келлера ударом кулака. Во время обыска в лофте была найдена та же собачья шерсть, розовые волокна, следы ботинок на полу, полупустые пузырьки с ксанаксом и лоразепамом, огнестрельное оружие и лук для стрельбы в цель спортивной модели, со сложной системой рычагов, веревок и блоков. Пули были иного калибра, чем извлеченная из головы Эда Стейтона, и стрелы не походили на болт, пронзивший Келлера, но само наличие такого вооружения показывало, что хозяин дома умеет с ним обращаться.

Конфискованные компьютеры были направлены в соответствующую лабораторию, но до того, как полицейские программисты успели проникнуть в них, пришел приказ из Вашингтона ничего не трогать, пока ФБР не примет решение. Очень возможно, что Миллер установил программу самоуничтожения, но если нет, только лица, облеченные соответствующей властью, могут получить доступ к содержимому файлов. Во время допроса Педро Аларкон объяснил, что его друг сотрудничал с предприятиями по обеспечению компьютерной защиты, расположенными в Дубае, и иногда уезжал туда на пару недель, однако по документам Райан Миллер никогда не покидал страну.

– Миллер невиновен, папа, – заявила Аманда, узнав от Петры Хорр о том, что в лофте произвели обыск. – Разве он похож на серийного убийцу?

– Он похож на подозреваемого в убийстве Алана Келлера.

– Зачем ему совершать такое?

– Затем, что он влюблен в твою мать, – изрек Боб Мартин.

– Папа, никто не убивает из ревности со времен Шекспира.

– Ты ошибаешься: это основной мотив бытовых преступлений.

– Хорошо. Пусть у Миллера был мотив в случае с Келлером, но объясни мне, как он связан с другими преступлениями. Нет сомнения, что их все совершил один и тот же человек.

– Его готовили для войны, для убийства. Я не хочу сказать, что все солдаты – потенциальные убийцы, вовсе нет; но бывает так, что люди с отклонениями вступают в вооруженные силы, где получают медали за те же самые действия, которые в гражданской жизни привели бы их в тюрьму или в сумасшедший дом. Есть и нормальные люди, которые на войне теряют рассудок.

– Райан Миллер – не сумасшедший.

– Ты не специалист в таких делах, Аманда. Не знаю, почему этот тип так тебе нравится. Он опасен.

– Он тебе не нравится потому, что дружит с мамой.

– Мы с твоей мамой в разводе, Аманда. Мне все равно, с кем она дружит, но Миллер перенес физическую и эмоциональную травму, страдает депрессией, склонен к алкоголизму, наркомании и насилию. Он принимает анксиолитики и снотворные – те же лекарства, какими накачали супругов Константе.