Текст книги "Мятежники (СИ)"
Автор книги: Ирина Яхина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)
В лекарской у госпитальер в Ордене всегда царила чистота. Их старого мастера Алвиса считали редким чудаком.
Он заведовал лечением раненых и носил золотые браслеты Гильдии Хирургов, но отличался довольно странным подходом. Алвис постоянно мыл руки и всегда заставлял слуг натаскивать полные котлы воды, кипятить перевязки и, к особому недовольству служанок, каждый день мыть полы.
То ли дело молодой и крепкий как мул, лекарь Зимнего городка. Его фартук всегда был так измазан кровью и гноем, что все за версту чувствовали (и в прямом смысле слова тоже) настоящего Мастера Гильдии. Крестьяне относились к нему с трепетом, а вот в монастыре уважали и любили только старика Алвиса. Леди Нора всегда советовалась со стариком и отправляла к нему учиться всех воспитанниц. Под покровительством лорда Хардвига лекарю не только потакали в странностях с постоянным мытьём, но и добывали ему редчайшие свитки и книги об искусстве врачевания отовсюду, где их возможно было отыскать.
В зале, где трудился Алвис, всегда пахло травами, а не кровью. Он научил Агнею различать растения по запаху, варить отвары и мази, показывал ей книги и вечно толковал о том, что вода и воздух, окружающие больного, влияют на выздоровление не меньше лекарств и положения звёзд. Это было необычно, но Агнея любила чистоту и поэтому верила.
В конце концов, Алвису всегда удавалось быстрее заживлять раны. Каждый раз он ворчал на служанок, что нужно ещё воды, чистой ткани и вина, и в один день буквально вытащил замкового плотника из-под операционной пилы городского лекаря. Беднягу признали безнадёжным, и он уже был готов лишиться руки или умереть. Алвис возился с ним две недели, и плотник вернулся домой с целой, хоть и не такой послушной рукой. С тех пор служанки перестали ворчать на старика, жена плотника его боготворила, а городской лекарь возненавидел.
И теперь, когда Агнея заметила, как Сверр развозит кровь вперемешку с грязью, в ней вспыхнуло негодование, усердно воспитанное старым учителем.
– Капитан, перестаньте! – крикнула Агнея и попыталась выхватить у Сверра промокнувший от крови клок. – Что вы делаете?
– Отстань, – он удивлённо отмахнулся.
– Так нельзя, вы же грязь занесёте! Рану нужно промыть.
– Ну да.
Агнея упёрла руку в бок и сердито указала на землю:
– Сейчас же уберите эту дрянную тряпку, сядьте и дайте мне осмотреть рану!
– Это – не рана, девочка, а царапина. Да оставь меня в покое, – он даже перестал привычно хмуриться. – Без тебя заживёт.
– Криво заживёт, – не унималась Агнея.
– Ой да, – со смешком выдал Сверр, – для меня это будет непоправимая потеря.
– Капитан Сверр, – Агнея сменила тон и наклонила голову к плечу, – правая сторона у вас вполне приличная. Зачем её портить? Любая царапина может стать роковой, если к ней так небрежно относиться. Поберегите себя. Глупо умирать из-за… простите, неряшества. Рану нужно промыть.
Он едва не поперхнулся, Рогланд хохотнул.
Рыцарь коротким властным кивком указал капитану на землю. Сверр подчинился, хотя всем видом давал понять, что к играм капризных леди в хирурга относится без восторга.
Первым делом Агнея вырвала из его рук тряпку, брезгливо отшвырнула подальше и смыла со лба бурые разводы.
– И вина ни капли не осталось, – сердито сказала она, как будто не сама накануне задабривала своих спасителей. – Царапина ваша глубокая, лучше зашить.
– Чего там зашивать-то? Ты меня ни с чем не путаешь? Может, ещё цветочек мне на лбу вышить? Красавцем стану.
Сзади подошёл Рогланд, заглянул через плечо и подал тонкую круглую иглу и белую нитку.
– Ты с этим правда умеешь обращаться?
– Спасибо. На самом деле, лучше, чем с мечом. Меня воспитывали госпитальеры.
Рыцарь поднял бровь и обменялся с капитаном удивлёнными взглядами.
– Вот оно что! Так, ты в монастыре выросла.
– Не совсем. Я училась в Ордене. После того как мамы не стало. Боец из меня никудышный, – смущённо призналась Агнея, глядя через плечо наверх на рыцаря. – Зашивать раны, поверьте, я могу гораздо лучше, чем наносить.
– Тогда понятно, – хмыкнул Рогланд.
Ниточка была тонкая, почти прозрачная, но, когда Агнея попыталась натянуть её в руке, нить больно врезалась в пальцы.
– Что это, – распахнула глаза Агнея, – шёлк?
– Лучше, – улыбнулся Рогланд, – жила дракона.
– Что? – Агнея, как заворожённая, смотрела на белую полоску – Настоящая? Настоящего дракона?
– Настоящая, – оборвал её капитан, – мне долго сидеть?
Агнея заправила нить и соединила края раны. Она откинула со лба Сверра чёрную прядь, которая ей мешала, и осторожно промокнула кровь. Каждый раз, когда ей приходилось прокалывать кожу, она немного закусывала уголок губы и старалась вводить остриё как можно аккуратнее, сам капитан ни разу не вздрогнул. Рогланд сначала наблюдал, потом отошёл. Агнея сосредоточилась на шве и не спешила. Знакомые действия придавали уверенности. Только рядом теперь не было учителя.
Когда в Топорное ущелье попадали солдаты или охотники с ранами, Алвис приглашал леди присутствовать в зале и показывал, как нужно правильно зашивать. Всё изменилось после случая с сэром Осгри. Агнея была привязана к Осгри и воображала себя немного влюблённой. Вообще-то, всем девочкам полагалось быть немного влюблёнными, и учитель фехтования прекрасно подходил на эту роль. У рыцаря была жена, дородная и мягкая как перебродившее ноздреватое тесто, которое она целыми днями замешивала на кухне. Агнее казалось, что у настоящих рыцарей не должно быть таких жён.
В один злополучный день сэр Осгри вернулся со страшной раной от копья в животе. Никто не ожидал, что простая стычка с браконьерами может закончиться столь бесславно для искусного бойца. Ещё хуже был обломок древка – мелкая щепка, лишившая воина глаза. Алвис трудился над ранами, но лихорадка и нагноение только усиливались, спасти рыцаря было нельзя. Сэр Осгри страдал, временами приходя в сознание. Агнее никак не удавалось перебороть отвращение к гноящимся ранам и навестить раненого, не говоря о том, чтобы прикоснуться к нему.
Ночью во время дежурства она тихо подошла к занавеске, за которой лежал умирающий. Его жена сидела с ним рядом, почти облокотившись на грудь, и обнимала за руку. Сэр Осгри что-то шептал пересохшими губами, она отвечала ему весело, целовала нос, пустую глазницу, гладила волосы. Он так и умер, сжимая её руку, а его лицо на похоронах было спокойным и даже казалось счастливым.
Агнея больше никогда не брезговала ранеными.
Алвис говорил, что если бы она родилась мужчиной, то стала бы Мастером Хирургом. И сейчас Агнея была готова холить и лелеять капитана, лишь бы это позволило отвлечься, занять руки полезным делом, а голову избавить от тяжёлых воспоминаний.
– Вот так, – любовалась на свою работу Агнея. Чтобы отрезать нить, пришлось взять кинжал. Агнея провела пальцами по лбу. Шов получился идеально ровный и гладкий. Она ласково улыбнулась Сверру: – Через неделю будет как новенький.
Капитан смотрел на неё, не разделяя радости, внимательно и напряжённо. Агнея замялась:
– Больно?
Он хмыкнул, коротко мотнул и опустил голову.
– Вы шов пока не трогайте и… постарайтесь не хмуриться. Так быстрей заживёт.
Он опять не ответил.
Агнея поднялась с затёкших колен и едва не вскрикнула. Рогланд расстегнул дублет, верх рубашки был усыпан мелкими кровавыми пятнами. Однако, когда рыцарь разделся, стало понятно, что это всего лишь ссадина, хоть и весьма живописная, украшенная огромным кровоподтёком от шеи до лопатки. Рогланд недовольно осмотрел испачканную одежду, потом попытался выкрутиться, чтобы увидеть спину. Он заметил, что девушка наблюдает за ним, и уселся на землю, поджав ноги.
– Леди, не поможете и мне? – весело скомандовал он. – Нечестно! Этому верзиле достаётся самая приятная часть. Я тоже ранен.
Агнея подошла.
– Ох, сэр Рогланд, что же вам сказать, – в притворном испуге она осторожно вытерла с покрасневшего плеча капельки крови. – Шикарный синяк, но жить будете.
– Долго?
– Я помолюсь за это.
Он засмеялся, и Агнея не смогла удержать улыбки.
Она прошлась тканью по лопатке куда медленней, чем следовало. Агнее приходилось видеть немало мужчин. Рогланд был идеален. Широкие плечи, тонкая талия, плотные, мягкоочерченные мышцы. Агнея украдкой рассматривала спину рыцаря и его руки, пока не поймала насмешливый взгляд капитана. Сверр, похоже, разгадал её секрет. Щёки Агнеи вспыхнули.
– Признаюсь, я не питаю тёплых чувств к этим фанатичкам госпитальершам, простите, леди, – тем временем размышлял рыцарь. – Но надо бы и нам в замок парочку, а Сверр? Чтобы раны воинам промывали нежные ручки прекрасных дев.
– Ага. И половина гарнизона будет спотыкаться на ступеньках и бегать к госпитальерам, чтобы им подули на коленку.
Рогланд поймал руку Агнеи и едва коснулся губами пальцев. Невинно и церемонно выражая благодарность, при этом так подмигнул Агнее, что сердце подпрыгнуло. Рыцарь поднялся и пожал плечом:
– Я теперь уж точно постараюсь, чтобы в следующий раз меня пришлось подлатать как следует.
– Глупости, – грустно улыбнулась Агнея. Наблюдать за новой дракой ей совсем не хотелось.
– Ничего подобного, моя милая фея! Вы же видите, ради вас я уже готов лезть на копья. – Рогланд говорил совершенно серьёзно, а глаза у него озорно блестели. – Тогда я буду истекать кровью и призывать вас скорбным голосом. Вы же меня всё равно вылечите.
– Непременно.
– Одной вашей улыбки достаточно, чтобы боль унималась. Хотя… ещё ваше вино. От него я не откажусь и внутрь. Надо будет меня поить.
– Горячим вином с гвоздикой, – согласно кивнула Агнея. – Непременно. А кормить с ложечки тоже?
– И горшок выносить, – тихо, но ядовито вставил Сверр, и оба его услышали.
Агнея смутилась, смяла тряпку в руках. Рогланд швырнул в капитана фляжкой, Сверр увернулся.
– Ты сам… – рыцарь на миг покосился на Агнею и договорил что-то смачное, но уже одними губами, чтобы не выражаться при леди.
Немного отдохнув и собрав трофеи, путники вновь отправились в дорогу, и больше им никто не помешал. Попадались пустые дома. Редкие жители маленьких селений из четырёх-пяти дворов возле самого города провожали их настороженными взглядами, хотя особо интереса не проявляли.
Капитан ехал молча, Рогланд шутил.
Заговорили о драконоборцах. Агнея много читала об истории последних двухсот лет. Удивительно всё же, как драконы могли выжить после десятилетий травли. Когда-то оборотни правили Срединными землями. Король-дракон, герцог-дракон, лорды-драконы, воины-драконы. Те тёмные времена прошли.
– Почему тёмные? – спросил Агнею Рогланд.
– Я не знаю. Все так говорят.
– Так говорит династия нашего славного короля Фредерика. А им верить сложно. Что бы они ни говорили, ходят слухи, будто именно король Вульфрик убил собственного брата, а после и его сына, Северина.
– Прежнего короля? Разве Северин Странный не погиб на охоте?
– Его прозвали Странным, и он весьма странно погиб. Но вся вина его была в том, что он выбрал простолюдинку и унизил своё величество постыдной женитьбой. Что ты так улыбаешься? Эту историю разыгрывают на ярмарках всех Четырёх Путей. Очень романтично.
– Вы всё-таки мятежники.
Капитан наконец-то обратил на них внимание:
– Да. Даже хуже.
Агнея вопросительно посмотрела на рыцаря. Рогланд лукаво прищурился:
– Видела когда-нибудь дракона? Хотела бы взглянуть?
– Живого?
Сверр фыркнул:
– А что, мёртвый лучший?
– Мёртвый не кусается. Говорят, – в Агнее проснулся азартное девичье любопытство, – у аквалонского лорда есть ручной домашний дракон. Представляете! Собственный.
Рыцарь засмеялся:
– Да, слыхали. Если бы я его встретил, то не стал так говорить. У него ужасно сварливый характер. Может, этому дракону просто нужно хозяйку хорошую?
Агнея задумалась. Увидеть реального, живого дракона. Конечно, занятно, только жутко.
– Пожалуй, на него бы я взглянула. Издалека. На цепи. И в наморднике.
Сверр обернулся и посмотрел на девушку с таким выражением, что она охотно надела бы намордник и на него. Агнея холодно пожала плечами:
– Они же страшные. Их никто не любит.
– Да уж, – дёрнул поводья капитан.
– Возможно, – примирительно предположил сэр Рогланд, – не все драконы так ужасны. И даже сейчас есть драконы-лорды.
«И деды», – подумала Агнея.
– Какая разница? Жечь людей живьём, – она сморщилась, – и пожирать. Да будь он хоть принц, это гадко и отвратительно!
Её аж передёрнуло от омерзения.
– Я слышал, – медленно протянул Сверр, – что северянки дики, на охоте впадают в неистовство подобно берсеркам, рвут на себе одежду, душат волков голыми руками и съедают свежее сердце, чтобы получить силу зверя. Я бы посмотрел.
Агнея повернулась к нему. Надо быть ребёнком или совсем недотёпой, если верить в такие россказни. Капитан издевался над ней и не скрывал этого.
– Что? Неужели, неправда? Жаль. Особенно в части разрывания одежд. Драконы, – продолжал он ледяным голосом, – предпочитают баранину. – Потом пожал плечами и добавил: – Если у тебя только пламя и зубы, то чем ещё защищаться?
– Защищаться? – Агнея не верила своим ушам. – А, может, просто нападать не надо? Зачем они жгут дома, грабят, убивают людей?!
– Да, – Сверр хмыкнул, – все грабежи, убийства и пожары – дело исключительно рук, то есть крыльев драконов. И удобно вообще. Где преступник? Дракон. Был, улетел, сам видал.
В чём-то он, может, и был прав, Агнея не собиралась это признавать:
– А зачем скот воровать? Или тоже наговоры?
– Бывает. Жрать охота.
– Ну и ж… ж… жевали бы своих козлов горных.
– Козлы жёсткие, – невозмутимо ответил капитан, и Агнея даже не нашлась, что ответить на такую откровенную насмешку. Она вздёрнула голову:
– Чудесно! А вот эта традиция – девушек похищать? Тут что скажешь? Не было? Ну зачем им девушки? – Она возмущённо взмахнула рукой. – И ведь не абы каких, а молодых, да девственниц, и непременно красивых. Да ещё и знатных!
– Зачем, зачем? А зачем им замужние, старые и некрасивые? Они тоже люди.
– Во, даже этим красавиц подавай, – буркнула Агнея под нос и добавила уже громче: – А если люди, то по-людски бы и женились, честно и открыто.
– Ах, по-людски, да? По-людски. А если его по-людски ни на один порог не пускают? – Сверр начал повышать голос.
Рогланд с любопытством наблюдал за их перепалкой и, кажется, развлекался этим. Спор с капитаном оборвался так же резко, как начался.
– По-людски, – Сверр отвернулся, набросил капюшон и зарылся в плаще, как огромная нахохлившаяся птица. – Им только голова нужна. Отдельно. И желательно сразу золотом.
Он сказал это неожиданно спокойным голосом, но Агнее послышалось, что она уловила едва заметную нотку горечи.
Агнея в изумлении внимательно посмотрела на спутника. Капитан до самого города больше не проронил ни звука и ни разу не выглянул из-под плаща. Рогланд тоже перестал веселиться. Они ехали молча, и Агнея чувствовала себя виноватой, хотя и не понимала почему.
Глава 4. В таверне Думхолма
Думхолм – большой грязный пограничный город на перекрёстке трёх княжеств и дороги в порт – всегда полнился купцами, проезжими и ворами. Затеряться в его кривых улочках проще простого.
Агнея на всякий случай покрыла голову, чтобы спрятать волосы, Сверр и так не вылезал из-под плаща, хотя на троицу никто не обращал внимания, разве что кидали мимолётные взгляды на могучую фигуру капитана и богатую одежду Рогланда.
Гостевой дом, огромный, выстроенный как попало, из разных бревен и камней, встретил путников сразу за стеной. Рогланд долго препирался с хозяином, продавая лошадей, которых они забрали у разбойников.
Хозяин, исполненный достоинства и всеми добродетелями, полагающимися трактирщику, в виде объёмного живота, густой бороды и хитрого взгляда, вышел к ним не торопясь, внимательно рассмотрел лошадей и не менее тщательно оглядел спутников. Достойный вид рыцаря его не впечатлил.
– Десять серебром за кобылу и двадцать за коня.
Говорил трактирщик тоже медленно и важно, словно продавал каждую фразу.
Рогланд упирался:
– Это же боевой. Он и лорду годится. Пять золотом за каждого.
Трактирщик басовито и тягуче расхохотался.
– Ишь ты, какой шустрый! Я ворованных за золото не покупаю.
– Ворованных?! – вскрикнула Агнея, Рогланд жестом велел ей замолчать.
– Мы оба знаем, что ты продашь этого коня за десять золотых – скакун выносливый и сильный – любому проезжему рыцарю, а мне предлагаешь серебро? А кобыла даст фору твоей жёнушке: посмотри, какая у неё широкая грудь, лежать можно. Кто сядет верхом, слезать не захочет.
Трактирщик театрально всплеснул руками:
– Никак из дому ведёте? Как тебя звать-то, господин лорд? Я что-то запамятовал.
Агнея открыла было рот, спутник опять дёрнул её за рукав и хмуро посмотрел на трактирщика.
– Сэр Рогланд.
– Никогда не слыхал. Впрочем, у меня нынче рыцарей полдвора! Что не рыцарь, то воин Ордена. Полгода как вылез с огорода. Всё сэры да сэры, поди их запомни. Все ко двору едут, в дракноборскую армию. По золотому, так и быть.
Рогланд раздражённо потеребил рукоять меча, трактирщик смотрел на них всё с тем же прищуром, без стеснения откровенно разглядывая Агнею, как ту же кобылу.
В конце концов сошлись на четырёх золотых, ужине и бане.
В большом зале таверны было шумно и пахло жареным мясом, вином и толпой.
Рогланд и Сверр быстро расправились с барашком в подливке и печёными овощами, а Агнее даже перепал большой кусок ягодного пирога. Рогланд попросил хорошего вина, и монеты в его руках творили чудеса. Перед ними тотчас появился кувшин отборного италийского, густого, крепкого и тёмного, как кровь. Покончив с вином, Рогланд подозвал служанку и попросил эля. Агнея сидела, скромно ковыряя оставшуюся от сладкого подгоревшую корочку. Сверр, так и не скинув капюшона, аккуратно подбирал крошки и остатки жаркого с деревянной тарелки.
Рыцарь подставил свою кружку и весело подмигнул служанке:
– Милая красавица, здесь у вас хорошие бани, говорят.
Девушка с раскрасневшимся лицом смазливо улыбнулась и налила эль.
– Да, мой господин. Вы будете довольны.
Рогланд откинулся на стуле и проводил служанку взглядом, облизнул губы.
– Так, мои дорогие, я, пожалуй, пойду.
Он поднялся из-за стола, и Агнея хотела было встать с ним. Рогланд прижал ладонь к груди с извиняющейся улыбкой, жестом попросил Агнею сесть на место, потом похлопал по плечу капитана и быстро улизнул в конец зала.
После ухода рыцаря Агнея сидела молча. Стало неуютно, одиноко и душно в большом зале. Мужчины в таверне не церемонились в выражениях, служанки кокетничали и садились к посетителям на колени, солдаты тискали женщин и смачно целовали, в углу блевал прямо на пол какой-то молоденький копейщик в дырявой кожаной куртке с редкими островками уцелевших металлических бляшек. Слова тонули среди криков, песен и смеха.
Агнее никогда не приходилось бывать в обычных трактирах, а если они и останавливались в гостевых домах во время путешествий, то им отводили отдельные комнаты, а вокруг сидели рыцари, и никто не смел вести себя подобным образом. Сверра, похоже, это ничуть не заботило. Всё его внимание поглощала третья, а потом и четвёртая кружка эля. На Агнею он даже не глядел, и она внутренне сжалась, когда Сверр наполнил кружку снова.
– Простите, капитан.
Агнея теребила под столом край рубахи на коленях. Сверр оторвался от эля, посмотрел на спутницу, и она почувствовала себя назойливой мухой, вроде той, что сейчас ползала по грязному пятну на скатерти.
– Полагаю, нам тоже нужно идти.
– Нет.
– И я бы хотела… Где тут… эта баня, – сказала она, запинаясь, продолжая изучать маршрут мухи.
Ей было страшно неудобно обращаться с такой просьбой к мужчине.
Сверр не ответил, как обычно, допил эль и поболтал остатки на донышке в раздумье.
– Между прочим, – гордо выпрямилась Агнея и, заливаясь краской, посмотрела прямо на капитана, – вам бы тоже не помешала ванна. Весьма.
Эта фраза наконец-то заставила его оторваться от кружки. Он прыснул:
– Да это не… – Сверр поднял глаза, взглянул на краснеющую Агнею и вздохнул, – …не… не то, к чему вы привыкли, леди.
Она обиженно прикусила губу. К грязи, вони и пьяным мужикам она точно не привыкла. И её устроила бы сейчас любая кадка с горячей водой и кусочком мыла.
– Я не так избалована, как вы думаете, капитан.
– Ну да, – он стукнул кружкой по столу и встал. – Ладно, ступай за мной. Отстанешь – сама виновата.
Агнея спешила за ним, ныряя под руки, ускользая от улыбающихся посетителей, и злилась. В конце концов, кто Сверр такой, чтобы заставлять леди бегать хвостом?
Они миновали внутренний двор, заполненный прачками и собаками, спустились в полуподвальное помещение, где мужчины надевали оружие, выпивали, женщины поправляли юбки и заворачивали тюки стиранного белья. Не успела Агнея рассмотреть их, как капитан пропустил её за толстую тяжёлую дверь в просторный зал без окон, жаркий, влажный и душистый.
Агнея сделала шаг и замерла.
Слева за длинным столом сидели трое мужчин, одетые в одни подштанники. Служанка-банщица в тонкой намокшей рубашке, облепившей тело, разливала эль. Агнея рванулась назад и едва не ткнулась лбом в грудь капитана.
– Что это?
Видимо, вид у неё был настолько ошарашенный и напуганный, что Сверр тихонько засмеялся.
– Баня. Я предупреждал.
– Здесь мужчины, – прошептала она сквозь зубы.
– Женщины здесь тоже есть. Это общая баня, леди. Обычная трактирная общая баня. – Сверр взял её за локти, отодвинул и вошёл.
Стараясь не смотреть по сторонам, Агнея сердито процедила:
– Это бордель какой-то, а не баня.
– Никогда в таких не была, да? Многим леди нравится.
Она удивлённо уставилась на него.
– Капитан, вам доставляет удовольствие издеваться?
Сверр оставил Агнею у входа, поймал какую-то служанку и насыпал ей медяков. Банщица поклонилась и пригласила их за собой.
В той части, куда их проводили, отдельные комнаты отделяли тонкие каменные перегородки. В полутёмном закутке на помосте располагалась круглая деревянная чаша, занавешенная полотном. От воды поднимался горячий пар. Ниже находилась квадратная купальня, сбоку в стене размещался небольшой альков под портьерой с кроватью, застеленной тюфяком. Сверр прошёл внутрь, заглянул за полуспущенную портьеру.
– Господин желает что-нибудь? – привычно-равнодушно спросила служанка, стараясь не смотреть Сверру в лицо. – Может…
– Тишины и покоя.
Он кинул банщице ещё медную монетку, и служанка с явным облегчением и радостью удалилась.
– И всё-таки бордель, – брезгливо буркнула Агнея.
– А моё общество тебя не смущает, леди Агге? Я, между прочим, тоже мужчина, – Сверр откинул капюшон и расстегнул жаркий плащ.
– Вы, – Агнея взглянула вверх в лицо спутнику и запнулась, – ведь…
– Прислуга?
– Нет, разумеется.
Было что-то в его взгляде насмешливое, Агнея лишь неопределённо повела плечами, уходя от утвердительного ответа.
Сверр посмотрел на неё, как на провинившегося ребёнка, потом покачал головой:
– Иди давай, госпитальерша. Я посторожу.
Он отстегнул меч и полулёжа вытянулся на кровати, заложив руки за голову.
Агнея нерешительно поднялась по ступенькам к купальне. Задёрнув полотняный полог, она быстро скинула одежду и дрожа юркнула в горячую воду. После минувших дней, скачки, ледяного дождя и ручья, смертей, боя и крови, оказаться в горячей ванне было таким странным, почти невероятным наслаждением, что на время Агнея забыла обо всём и блаженно сползла по самый нос. Пару раз она замирала в кадке, когда ей казалось, что кто-то хочет войти, но никто её не потревожил.
Когда Агнея выглянула, одевшись и затянув волосы в косу, Сверр сидел на краю бассейна, опустив в воду босые ступни.
– Вода ещё много тёплой, – указала она в сторону купальни. Капитан, посомневавшись, расстегнул дублет.
– Если что, зови.
Агнея кивнула.
Да, конечно, хорош охранник без штанов.
Она обошла купальню и выглянула. В соседнем бассейне за стенкой уже собралась компания и, судя по шуму, весьма приятно проводила время. Агнея поморщилась, хотела уйти и замерла, услышав своё имя. За стеной громко спорили и обсуждали нападение на лагерь норвальдской леди. В общем гомоне говорящие пытались перекрикивать друг друга.
– Чего искать-то уже? Косточки?
– Какие косточки? Даже дракон не такой дурак, чтобы жрать мешок с золотом.
– Голова Чёрного Дракона и сама немало стоит.
– Его-то сэр Пунтус и ищет, девица Норвальд ему не нужна.
– Мы должны отыскать леди Агнею!
Звонкий юношеский голос, воскликнувший это, показался знакомым.
– А то не искать. За неё тоже можно выручить хорошенькую сумму. Если не с короля, так с лорда Хардвига.
– Мы не разбойники, чтобы брать выкуп с лорда Хардвига.
– Ты вообще молчи, мальчик. И забудь про лорда Хардвига. Ты вступил в Синее Копьё. Сэр Пунтус теперь твой лорд, мать и отец. Твоё дело – выследить и убить дракона, а не лезть со своим мнением.
– А я вам говорю, – прозвучал чей-то густой уверенный бас, – это лорд Эстсуэка подстроил.
– Эй, – сердито отозвались голоса, – ты поосторожней про нашего лорда-то.
– Сам рассуди. На кой ему такая гостья? – спокойно ответил тот. – Милорд ваш человек осторожный. А в порту сейчас королевский флот стоит. Сам герцог приехал. Правду вам говорю, я оттуда только. Корабль герцога, хоть в глаз мне дай. Так что делать с девицей Норвальд? Хороша невеста. Отдай её королю – лорд Хардвиг не простит. Потом герцог уплывет, а Север вот он, под боком. А не отдай – Его милость герцог скор на расправу. Ему только поперек слово скажи, и будешь потом милостыньку слепым просить, как барон тот. Как его? Залив перекрыли. Ради неё ли Эстсуэку начинать войну с королём? А так всё чисто. Нет девицы – нет проблем. Все в горе – все довольны.
– Балабол! Там Черный Дракон был, это то уж ясно. Его видели.
Агнея закрыла лицо руками и медленно осела. Она не заметила, как из-за стены резким шагом вышел молодой новобранец Синего Копья и беспокойно прошёл по коридору туда-сюда.
– Леди Агнея!
Тихий изумлённый голос юноши заставил её вздрогнуть. Парень с соломенной лохматой шевелюрой, в старых кожаных доспехах и робе копейщика с синей диагональной полосой стремительно подошёл к ней и опустился на колено.
– Гаред! – Агнея сначала испуганно прижала руку к груди, потом к губам, и бросилась поднимать юношу, зашептала: – Сейчас же встань. Как ты, откуда?!
– Леди Агнея, я так рад, что вы живы! Мы вас ищем.
– Тише, Гаред, умоляю, тише.
– Мы с сэром Пунтусом уже вторую неделю идём по следу аквалонского дракона, – горячо зашептал Гаред. – Мы видели, что он сделал с вашим лагерем. С Яном.
– Гаред, при чём тут драконы?
– Как, разве не дракон напал на вас? Я поклялся отомстить!
– Нет, Гаред, нет. Это были разбойники. И их подготовили. Сэр Пунтус здесь?
– Да, мы все пришли с ним. Некоторые люди утверждали, что видели аквалонского лорда с его драконом в лесу неподалёку.
– Лорда Сиграга?
– Да нет же, его сына. Говорят, мол рыцарь без герба на щите, только точно он это. Миледи, вы-то должны его помнить, он же женихался к вам, светловолосый такой, красивый, что сахарный пирог, и рыцарь славный. А вот же вышло так, что на сторону мятежников переметнулся и с драконами якшается.
Агнея распахнула глаза не веря. Она не заметила, как стиснула плечо Гареда, и прижалась от страха к стене. Шёпот вышел совсем сухим, как шелестящий лист:
– А дракон?
– Ну, так тот путешествует как оборотень, конечно. Сэр Пунтус описал его как очень высокого, шесть футов и восемь дюймов примерно, или даже больше, чёрные волосы. Главное, у него шрам большой над губой. Не только над губой, но сэр Пунтус ему когда-то пасть разрубил, щеку, слева. Точно, слева. По этой метке, говорит, его завсегда опознать можно. Вы не бойтесь так, миледи! Теперь вам ничего не грозит. Пойдёмте со мной.
Агнея невольно оглянулась на занавеску.
Рагнар! Создатель! Конечно, Рагнар, как же она не узнала его? Они виделись так давно, но она должна была догадаться. Это Агнея была малышкой, а Рагнар – оруженосцем, который уже тренировался на тупых мечах и заигрывал с девушками, когда гостил в Норвальде. Сейчас воспоминания словно нарочно вынырнули из детской памяти. Агнея даже зажмурилась. Да, Рагнар и тогда был именно таким: высоким смешливым парнем с густыми кудрями песочного цвета, заносчивым и драчливым.
Гаред тоже посмотрел вглубь и заметил мужской дублет и пояс с мечом.
– Гаред, постой, послушай, – Агнея потянула его за руку, – на нас напали разбойники, не дракон. И с сэром Пунтусом мне встречаться совсем ни к чему. Я не хочу, чтобы меня продавали. Прошу тебе. Тише, выслушай меня! Умоляю!
– Агге? – Сверр вышел, поправляя на ходу рубаху. Увидев драконоборца, он изменился в лице.
– Леди Агнея, – нахмурился копейщик, она остановила его.
– Гаред, миленький, не выдавай нас!
– Ты что, его знаешь? – шагнул Сверр.
Копейщик посмотрел на капитана, и глаза его расширились от ужаса понимания:
– Это же он, леди?
– Гаред! – окликнули в коридоре парня, и Агнея сжалась, потому что этот голос, к ужасу, она узнала точно.
Агнея с мольбой посмотрела на юношу, приложив палец к губам, и кинулась навстречу Сверру. Она схватила капитана за руку и потащила назад за бассейн в альков, под тень портьеры.
– Какого?! – капитан резко выдернул руку, Агнея вцепилась мёртвой хваткой в рубашку, потянула его за собой под балдахин и уткнулась носом в грудь. Пятясь, Агнея едва не упала на кровать, и капитану пришлось опереться коленом, чтобы удержать равновесие и не рухнуть сверху.
– Там один не очень хороший человек, – зашептала Агнея, пытаясь дотянуться до портьеры, – с которым не стоит встречаться.
– Проблемы-то, – раздражённо ответил Сверр, оборачиваясь к нежеланным гостям. Агнея поспешно вскинула руку, закрыла ладонью шрам на щеке и развернула Сверра лицом к себе.
– А ещё они ищут аквалонского дракона. Высокого, тёмного, со шрамом над губой слева. Не знакомы?
Сверр не ответил. Он накрыл её ладонь своею, подержал и медленно отвёл от лица. Уходить не стал, нашарил ножны и развернул так, чтобы можно было достать меч. Портьера свесилась, закрыв их наполовину.
– Гаред, – сэр Пунтус подошёл с той стороны бассейна, – мне показалось, ты говорил с девушкой.
Возможно, Сверр тоже узнал этот голос. Агнея почувствовала, как капитан подобрался, глухо рыкнул, и поспешно обхватила его за пояс рукой, чтобы он не смог повернуться. Прижавшись, она слышала, как гулко колотится у Сверра сердце.
Агнея боялась дышать.
– Прошу вас. Не надо, их много, – испуганно зашептала она.
– Нет, сэр, не совсем, – замялся Гаред.
– Там есть кто-то? Ты чего бледный такой, привидение узрел? – спросил другой голос.
– Э…э… Там, не надо… А то я уже сунулся, – промямлил Гаред.
Агнея закрыла глаза, прося про себя только, чтобы все они поскорее ушли. Лоб коснулся грубой пеньковой ткани рубахи и тёплого тела в расстёгнутом вороте.
