Текст книги "Мятежники (СИ)"
Автор книги: Ирина Яхина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
Она принялась чистить морковь, что-то сама себя ворча под нос.
– Матушка Хилль, а почему вы капитана Севом называете?
– Так он Сев. Он же родом оттуда, из-под перевала. В тех деревнях, а особ туда подальше к Перекрестью Северинов… Ой, сапог швырнешь – в Северина попадешь. Катарин только больше. В честь Странного короля и его жены. Народ любит эту историю, вот и поназвали мальчишек, на счастье вроде. Потом его уж здесь прозвали Сверром. Здоровый же он, ему в самый раз, и путать не будешь. Мы уж так, по старой памяти.
– Вот оно что. А, Матушка Хилль, – робко спросила Агнея – а что такое… Я слышала… Когда драконы танцуют…
Агнея боялась услышать ответ, о котором сама начала догадываться. Матушка Хилль её удивила. Она почему-то с грустью посмотрела на гостью и, кротко улыбаясь, закивала:
– Давно уже не видели драконьих свадеб.
– Свадеб?
Агнея уронила деревянную тарелку, которую собиралась поставить на стол. Малыш Хилль занёс свежие дрова и принялся усердно разжигать очаг, навострив уши. Агнея пожалела, что завела разговор. Матушка Хилль продолжала рассказывать:
– Люди их так называли. Давно. Тогда драконы не заключали союзы под сенью Великого Создателя. Дракон поднимал свою подругу в небо, и они танцевали. Остался красивый свадебный обычай.
– Свадебный, – тихо фыркнул у очага Малыш. – Сколько драконов Розка крутила, что-то ещё ни один на ней после этого не женился.
– Да ну тебя, – замахала на него руками Матушка, – я тебе говорю сва-деб-ный! Ты ещё с этой беспутной покрути, я тебе хвост оторву! И в кого ты такой. Отец твой со стыда бы сгорел. Ох, как я жалела, что у меня нет крыльев и я не могу полетать с моим Хольгером, – с тёплой печалью добавила Матушка Хилль.
Агнея с удивлением посмотрела на её мягкие руки в тонкой сеточке морщин, седые волосы, убранные под платок, колыхающиеся подбородки.
– Не глядите так, леди, – разгадала к стыду её взгляд старуха, – и я была молодой и красивой. А уж какой бойкой девчонкой. Совсем вскружила голову своему дракону, и без танцев. Но красиво это до слёз. Поднимаются, поднимаются, а потом ка-а-ак ухнут вниз.
– Вниз? – переспросила Агния как во сне. Она села на стул. Перед глазами пронеслась гора, горящая факелом, перевернутая земля.
– Вот так, как звёзды с неба, – Матушка мечтательно прижала руку с неочищенной морковкой к груди. – Сердце замирает! До слёз красиво. И вот чем выше поднимет дракон свою подругу и позже отпустит её у земли – тем сильнее…
– Тем сильнее он хочет, – прыснув, вставил Малыш. Матушка Хилль грозно шлёпнула его по затылку тряпкой. Парень мельком глянул на Агнею, покраснел, и опять стал усердно подкидывать поленья.
– Свадебный это обычай, на морде своей заруби. Тем сильнее любить будет, так говорили. Давай-ка, ещё дров притащи и найдёшь потом Сева. Он поест когда-нибудь уже, или я его сама кормить пойду!
– Сам пусть ищется, – Малыш ткнул кочергой в очаг и поднял облако искр, – изверг, а не капитан.
Матушка Хилль вытолкала Малыша за дверь, огрев напоследок его пустой корзинкой из-под дров:
– Да хоть бы он совсем вас до смерти загонял! Может, хоть у одного ум проснётся. На войну они собрались!
– Не слушайте вы моего ротозея, – вернулась грозная хозяйка к столу. – Он и девушки-то дракона кроме Розамунды отродясь не видел. Вот и хорохориться теперь, перья распускает. Мальчишка он скромный-то так. Да… а танцуют красиво, красиво. Я только два раза видела. А сама не могла… Говорят, что танцующий влюблённый дракон кипит, что твоя жаровня. – Она опять засмеялась. – Хольгер мой и так был горячего нрава.
– Влюблённый дракон, – опять повторила Агнея, и сердце предательски заколотилось.
– Ну да, слышала я, как говорили, что мол сразу узнаешь, любит он тебе или нет. А мне и так было всё ясно… А потом, убили моего Хольгера драконоборцы. И сыночка старшего. – Она тяжело вздохнула, и вытерла слёзы, набежавшие то ли от лука, то ли от воспоминаний. – Здесь, почитай, полдеревни вдов драконовых. Граф всех к себе принимал, сыновей в гарнизон, девушек в прислугу. Вон же у нас, одни молодцы да старики остались. И Малыш туда же. Один он у меня остался. Вы чего, госпожа, так побледнели? Расстроила вас старая клушка.
– Нет, Матушка, всё хорошо. Я пойду, прогуляюсь.
Когда Агнея вернулась в дом, оказалось, что Сверра в этот раз не только разыскали, но и умудрились посадить за стол. Капитан макал краюшку в похлёбку, вытянув длинные ноги под столом, и говорил о чём-то с Матушкой, как только Агнея вошла, он мрачно уткнулся в тарелку.
Матушка с улыбкой кивнула Агнее на сундук у стены. Там в крынке из-под молока стояли три веточки горных осенников, усыпанных цветами. Маленькими, уже с побитыми морозом листиками, но ещё живыми.
Агнея в восхищении коснулась лепестков.
– Какое чудо! Откуда это?
Она видела их раньше в книгах, но где их можно было сорвать, да к тому же в это время года, не представляла. Агнея осторожно приподняла поникшие головки цветов и склонилась, чтобы почувствовать нежный, чуть уловимый аромат. Она глянула на сидящих за столом. Матушка загадочно улыбнулась, Сверр не отрывался от еды, как будто Агнеи вовсе не было в комнате.
Тут взгляд упал на плотный лист, лежащий рядом на лавке, свёрнутый в два раза и запечатанный бурым пятном воска, с гербом Хэмминга. Сердце подскочило, а вслед за ним она сама едва не подпрыгнула от радости и схватила письмо:
– Из замка?! Рагнар передал? От Рагнара? Он добрался до Марки?
Сверр сделал глубокий вдох, отложил в сторону ложку и медленно встал из-за стола. Матушка Хилль растерялась, переводя взгляд то на капитана, то на Агнею.
– Да, дракон прилетал. Письмо от лорда Хэмминга прислали, – бросил он уходя.
Агнея прижала письмо к груди, торопливо поклонилась Матушке и убежала к себе. Сорвала печать на ходу. На столь быстрый ответ от отца она и не надеялась, хотя Хэмминг обещал отправить дракона, как только Рагнар прибудет в Аквалон, ждала хоть строчку о Севере. Увидела имя брата. Влетела в комнату и развернула письмо к свету. Улыбка её погасла.
Буквы поплыли перед глазами. Пальцы дрогнули, и письмо упало на пол. Дрожащими руками Агнея подняла его и перечитала вновь. Потом ещё раз. Встала и прошлась по комнате. Сердце колотилось набатом, остальное словно умерло. Всё стало неважно. И их ссора с капитаном, и случайный полёт, и все её глупые переживания. Глухая пустота, даже слёз не было.
Она бралась за письмо снова и снова, словно надеялась, что неправильно поняла его, что сейчас строчки изменятся, и всё снова вернётся, как было. Слова были неумолимы.
В комнате стало душно. Агнея тихо спустилась вниз, споткнувшись, уронила кувшин с цветами, веточка хрустнула под ногами. Агнея взяла со стола кинжал Малыша и вышла из дома через чёрный ход.
Глава 13. Пепел, снег и кровь
Часовню Создателя в деревне Агнея отыскала быстро, она приметила её и раньше. Маленький домик в несколько шагов шириной, холодный и пустой. Только огонёк в лампадке кто-то заботливо зажигал каждый день. Агнея подлила масла из стоявшей рядом бутыли, поправила фитилёк и опустилась на колени. Темнело, звуки притихли, утонули в повалившем снеге. Остался только островок нервного света от крошечного огонька.
Агнея замерла, колени саднило. Она не могла вспомнить ни одного слова из молитв, и долго стояла так неподвижно, пока не затекли ноги, и плечи начало трясти от вечернего холода. Потом закрыла глаза и начала словно вылавливать из памяти, строчка за строчкой, молитвы, которые читали в Ордене перед посвящением в дамы. Рядом не было ни послушницы, которая так старательно выговаривала каждое слово своим тонким голоском, ни наставницы, которая вручила бы меч. Некому, кроме пустой ледяной комнаты, выслушать клятвы. И Агнея молилась молча, не замечая уже холода. Запиналась, останавливалась, медленно продолжала вновь.
Потом подняла кинжал, перекинула вперёд косу и одним махом резанула. Отсечь сразу не получилось, или кинжал у Малыша был тупой, или коса слишком толстая, и Агнея мерно, медленными жёсткими движениями отрезала прядь за прядью. Вместе со своим детством, миндальным печеньем от гонцов, побегами из монастыря, играми с братом, первым поцелуем с Рагнаром, мечтами о путешествиях и глупыми обидами. Коса упала, осталась в руке, голове стало легко, короткие волосы сразу растрепались. Агнея с трудом поднялась, через боль оторвав закаменевшие колени от пола, старательно свернула поблескивающие металлом волосы, и аккуратно положила на деревянную полку даров, где уже кто-то оставил свадебные браслеты, несколько цепочек и дюжину монеток.
Вскоре она постучалась к Розамунде. Та сама открыла дверь и не без удивления запустила гостью.
– Ко мне соизволила снизойти сама леди? – Розамунда, кажется, никогда не изменяла своей привычке насмехаться надо всем на свете. Приглядевшись, она сменила тон. – Так серьёзно? Пошли. – И потянула Агнею за руку.
В доме сидели несколько человек и судя по голосам уже изрядно выпивши. Один что-то крикнул, Розамунда, не обращая внимания, утащила гостью в дальнюю комнатку.
Агнея осмотрелась. Жильё самое простое, которое ей доводилось видеть, пустые стены, деревянная лавка под дырявым одеялом, колченогий стол, грубый сундук. Розамунда заперла дверь:
– Садись. Что случилось? С Рагнаром?
Агнея медленно покачала головой.
– С капитаном? Я видела, ходит мрачнее тучи. Духи, да ты бледная как смерть! Руки ледяные. На, выпей хоть.
Агнея словно и не слышала вопросов, послушно отхлебнула из кружки какую-то вонючую жижу, горло обожгло, тепло кольнуло в груди, и задумчиво провела рукой по доскам:
– Ты ведь не останешься сейчас в деревне.
– Ещё чего, – ухмыльнулась Розамунда, – разве можно пропустить такую гулянку? Соберутся все драконы королевства, все, кто ещё на что-то способен.
– Ты выше меня, но размер у нас, кажется, похожий. Найдётся что-нибудь из доспехов?
Розамунда пожала плечами:
– Есть кое-что, негосподское, конечно.
– Подойдёт.
Агнея была горячо благодарна за спокойное согласие без расспросов. Розамунда вытащила из-под лавки другой сундук, пожалуй, даже более уродливый.
Драконы не носили рыцарскую металлическую броню. Агнея примерила нагрудник из чапровой коры и толстой кожи, плотно облегающей, как корсет, наплечник с ремнём, и наручи с поножами. Все части соединяли лёгкие ремешки. Непрактично, конечно, для битвы, зато в случае вынужденного и поспешного оборота оставался шанс собрать хоть что-то уцелевшее. Лишнего меча у Розамунды, конечно, не было, и Агнея пристроила временно кинжал Малыша за пояс.
– Я верну тебе всё, и заплачу.
– Было бы неплохо, – практично заметила Розамунда, Агнея покачала головой, глядя в пустоту:
– Теперь я богаче лорда Хэмминга. Завещание вступило в силу. У меня плодородные земли и почти тысяча рыцарей. Если они не забыли о присяге. И брат… лорд Владыка Севера.
Возвращаясь к Хилль, они застали капитана в дверях. Он сердито накинулся:
– Ты куда пропала?! – и тут же замолчал. Агнея пошла мимо него в дом. Матушка вскочила навстречу и тоже замерла:
– Детка, милая! Что же ты натворила? – она прижала к груди руки и совсем забыла о разнице в положении. – Детонька, да как же такую красоту-то! Куда ж такое видано. Зачем тебе это всё, милая?!
Малыш тоже смотрел на Агнею, как на призрака. Может, призраком она и была. Не чувствовала ни боли, ни холода, ни усталости. Она, наверное, даже не удивилась бы, пройди сейчас Сверр сквозь неё, не запнувшись ни о единую живую частичку:
– Капитан, – она дождалась, пока он встанет перед ней. В глазах у Сверра было такое отчаянное болезненное выражение, будто она не себе косу отрезала, а ему воткнула кинжал в спину. – Я выше вас по положению, и полагаю, могу вами распоряжаться. Если вы закончили ваши дела, собирайте драконов. Мы должны выйти к Глотке на встречу с лордом Хэммингом.
– Агнея.
– Капитан Сверр, – перебила она его, – и будьте добры, обращаться ко мне впредь по титулу, как и положено, или хотя бы миледи. Всегда. Я Агнея, дочь Норвальда, графиня Северной Марки, сестра Владыки Севера Дорвига Норвальд.
– Да, – уронил он тяжело, – миледи. – Нахмурился и вгляделся в глаза Агнеи. – Вы должны остаться в Воздушном замке.
– Я не просила, и не нуждаюсь в вашем совете. Мы не поедем к Воздушному замку. Известите меня, когда всё будет готово. Подготовьте всех к отлёту, – ровным голосом повторила Агнея. – Теперь прошу меня извинить, – и пошла в комнату, чувствуя себя деревянной куклой в чужих руках. Казалось сейчас – ничего в этом мире двигаться не должно, а она идёт, поднимается по ступеням.
Сверр промолчал, не расспрашивал, не рассердился, и стало больнее. Где-то в глубине жгло. Она просто не смогла произнести вслух. Слова подводили черту, делали всё слишком реальным.
Отца больше нет. Синее Копьё решило отомстить. Кто-то принёс на Север вести, что леди Агнея перешла на сторону мятежников, что в крови наследников Севера таиться опасный огонь. Убийцы пришли за Дорвигом тайком с крестьянами, которые собирались в зимние дома у замка Норвальда. Лорд Хардвиг остановил их. Убили всех, даже не узнав, кто и зачем их послал, но лорда ранили в живот.
Дорвигу только исполнилось пятнадцать, и он остался один. Кузен Нордвард настраивает всех против “драконовой крови”. Но это её кровь, не брата. У Дорвига нет драконьего дара. Это её война.
Утро отъезда выдалось промозглое, серое и слякотное. Если бы Агнее удалось выспаться, может, и она ужаснулась своему поступку, однако, ничего не изменилось. Солнце всходило. Квохтали куры за стеной. Доспехи лежали возле кровати.
Агнея собрала оставшиеся вещи в драконью сумку. Дальше им предстояло лететь. Верхом в горах войско проходило за день миль тридцать, да и то по хорошей погоде, драконы могут пролететь триста даже в снегопад. Только вот лошадей им с собой не взять и отдыхать придётся подолгу.
Её уже ждали. Молодые драконы, хмурые и такие же сонные, кутались в шерстяные накидки. Матушка Хилль не выдержала и расплакалась, обнимая то босого Малыша, нетерпеливо прыгающего по чавкающей грязи в одних подштанниках и спешившего избавиться от лишней опеки, то Сверра, скупо, но искренне ответившего на прощание старой женщины.
Агнея очень хотела тепло расстаться, сказать, как благодарна за доброту и гостеприимство, а выходило пусто и сухо.
– Сберегите моего ротозея, миледи, – хозяйка растирала по щекам слезы. И Агнея крепко обняла её.
Сверр молча поклонился, забрал сумку.
Драконы поднялись в воздух, сделали прощальный круг над деревней и полетели вдаль. Серые горы, затянутые туманами, с последними клочками рыжых деревьев наводили сегодня на Агнею тоску. Мрачные тучи жались к каменным вершинам и в сыром воздухе кружились редкие снежинки.
Не успела серая хмарь смениться чуть более светлым днём, как показался лагерь графа. Среди шатров мелькали люди, вокруг летали драконы. Агнею и Сверра встретили в палатке лорда Хэмминга.
– Я сожалею о вашей потере, – граф встал навстречу и поклонился, внимательно посмотрел в лицо Агнеи. – Лорд Хардвиг был достойнейшим из мужей. Вы решили сопутствовать нам в походе?
Она ответила спокойным кивком.
– Мы планируем после обеда подняться в воздух. – Хэмминг пригласил их разделить трапезу. – Мы никогда не путешествовали раньше без лошадей и наземных войск, – граф разлил вино, – вы уверены, миледи, что хотите лететь с нами? Ещё не поздно вам вернуться в Воздушный замок.
– Ваше здоровье, – Агнея подняла свой кубок, прежде чем отпить, – Ваше Сиятельство, вы согласились бы бросить своё графство на произвол судьбы?
– Именно это я и делаю, – Хэмминг с тоской посмотрел в сторону. Наверное, где-то там, за стенами шатра и туманами, лежит дорога в маленький Воздушный замок, затерявшийся в горах, где осталась графиня и девочки. – Даррен не продержит долго Долигваль в осаде. Быть может, я вернусь к руинам, если мне суждено вернуться. Король вынудил нас сражаться сейчас, зимой. Семьи, на которые мы рассчитывали, не отозвались на призыв. Столько лет, столько драконов! А нынче мы уязвимы. Не стоит рассчитывать на лёгкую победу.
– И все же вы идёте, лорд Хэмминг. То есть, летите. Если драконы проиграют, у меня тоже не будет шанса вернуться домой. Достаточно моя семья пострадала из-за меня. Моя Марка больше и сильнее вашей земли. Я не собираюсь дарить её просто так.
– Капитан Сверр, – Хэмминг не притронулся к еде и едва пригубил вино. Агнея видела, как осунулось его лицо, но сейчас он едва заметно улыбнулся, – вы забрали у нас милую юную леди, а вернулись с графиней Норвальдской Марки. Что ж, не в моём праве запретить вам поход, миледи. Я понимаю ваши чувства. Капитан Сверр, пока вы и ваши подопечные из деревень будете в распоряжении графини, как личная охрана миледи.
– Ваша милость, – капитан поднялся из-за походного стола, помедлив, поклонился, – как прикажете.
Лорд Хэмминг не понял его замешательства:
– Лорд Рагнар одобрил бы это решение.
Агнея постаралась чтобы согласный поклон выражал учтивую благодарность за заботу. Ей не нужно было смотреть на Сверра, чтобы предположить, что незримое благословение аквалонского лорда будет скорее тяготить его, чем радовать. Голос капитана оставался ровным и бесстрастным:
– Несомненно, лорд Хэмминг. Это мой долг, в любом случае.
Агнея не поняла, радоваться или огорчаться.
Краткий отдых не принёс облегчения. Все собирались в напряжении, которое скрывали за шутками и выпивкой. Драконам впервые предстояло нести всё на себе, полагаться отныне только на охоту и случайную фуражировку, подняться к непривычным, холодным, укрытым снежными шапками горам. Впереди ждали четыре больших перелёта и лишь один замок лояльного барона, чей третий сын служил в армии графа.
Агнея часто видела драконов вместе, но даже у неё захватило дыхание, когда в воздух поднялись разом две сотни крылатых чудовищ. Они летели на разной высоте, чтобы не задевать друг другу крыльями и покрыли всё небо, их рык эхом разлетелся на мили. Только каменное сердце не содрогнулось бы от такого зрелища. Никто из ныне живущих не видывал столько драконов сразу, и для многих это станет последним, что они увидят в своей жизни.
Драконье войско взмыло над горами и каждый почувствовал пьянящий зов свободы и силы. Даже если все падут, королевство надолго запомнит этот мятеж.
Днём они летели, наводя ужас на всю округу. Крестьяне прятались в домах, бросая на произвол скот. Эта земля принадлежала графу, и здесь уже привыкли к оборотням, но никому не хотелось выяснять насколько добры окажутся драконы в военном походе. Лорд Хэмминг запретил воровать в собственных деревнях, а всё равно то один, то другой оборотень возвращались с домашними овцами.
После несколько часов полёта оборотни начинали драться в воздухе, несмотря на строгие и подчас болезненные уроки офицеров. И хотя Агнея была тоже так голодна, что готова наброситься на полусырое мясо, раздражение мужчин она не понимала. Зато графу приходилось периодически делать остановки, и это радовало. Руки ныли, спину ломило и болели суставы от непривычной нагрузки. Агнея не жаловалась. Уставшая, разбитая, она засыпала без сновидений, стоило коснуться покрывала, а просыпаясь, думала о заботах нового дня.
Пару раз к ним поднимались из окрестных поселений новые оборотни.
Сверр следовал за Агнеей как тень повсюду. Всё это время он молчал, откликаясь только на короткие приказы, погруженный в свои, и довольно мрачные, судя по его виду мысли. Розамунда, которая самовольно, как единственная девушка, кроме Агнеи, в лагере, заняла место горничной и ближайшей подруги, не упускала случая подразнить капитана, Сверр перестал вовсе обращать на неё внимание.
Даже в замке барона, где драконы остановились на целый день, чтобы пополнить запасы и силы, Сверр ходил за Агнеей повсюду, сменяясь, разве что, с Малышом. Молодой барон показывал леди замок, и капитан чёрной тучей маячил в нескольких шагах позади. А когда Агнея наконец-то добралась до женских покоев, готовая продать всё на свете за горячую ванну, Сверр послушно занял пост у лестницы. Было это продиктовано личным желанием, или привычкой служить, Агнея не знала.
До перевала оставалось всего два перелёта. Как-то вечером Агнея с Малышом наткнулись на прекрасное ущелье, словно созданное для полётов, с отвесными стенами, водопадом, копьями елей и лентой серо-синей речки внизу. Тут же подтянулись другие оборотни и Агнея, несмотря на усталость прежних дней, с удовольствием парила, любуясь мрачным и красивым до щемящей тоски видом.
Молодой светло-песочный дракон подлетел слишком близко. Он ткнул Агнею в воздухе мордой и крутанулся вокруг. Она не думала вступать в игру, огрызаться показалось слишком грубо, и не хотелось, она сделала вид, что не заметила случайного столкновения. Дракон описал два круга и попытался схватить за лапу. Агнея сконфуженно отняла пальцы, попыталась отлететь подальше, чтобы не привлекать чужого внимания. Оборотень не отставал, приняв смущение за одобрение, опять облетел вокруг и куснул за плечо, мягко, приглашая подняться с ним выше.
Сверр накинулся так стремительно и неожиданно, что Агнея сама едва не потеряла высоту. Она не успела заметить, когда он появился. Чёрный дракон сбил, не притормаживая, молодого ухажёра и вцепился ему в плечо по-настоящему. Молодой дракон вскрикнул от боли, Сверр отшвырнул его с такой силой, что оборотень ударился о выступ скалы и упал на землю. Чёрный дракон опять набросился на него. Песчаный оборотень выставил навстречу лапы и сжался, не пытаясь сопротивляться. Сверр гневно рыкнул, оставил юношу и развернулся к остальным. Никто не дожидался. Драконы прыснули в разные стороны, и на стене уступа остался только Малыш, замерев, как статуя. Сверр на всякий случай рыкнул и на него, а потом повернулся к Серебряному дракону.
Чёрный дракон приблизился к ней, и толкнул крылом. Они отлетели в сторону и поднялись выше. Сначала Сверр просто нарезал широкий круги вокруг, потом стал подлетать ближе и ближе, пока крылья не соприкоснулись. Агнея сделала вид, что не заметила и этого, и Сверр опять отлетел в сторону. День был пасмурным и очень скоро оба дракона вынырнули над низкими облаками. Сверху было светло и серо-розовые от солнца верхушки гор в сахарных шапках покоились на пуховых перинах туч.
Чёрный дракон крутился, поднимая вихри белого облака, и Агнея повторяла за ним. Полёт был таким заманчивым, здесь, в тишине неба, отрезанного облаками от земли, потерянного в высоте, что совсем не отвечать она не могла. Они несколько раз взмывали друг за другом и опять падали в туманное озеро облака, пока Чёрный дракон не стал подлетать настолько близко, что Агнея решила прервать намечающийся танец, и в последний раз нырнула вниз.
Сверр позволил ей приземлиться первой. Она поспешно забралась в свой укромный уголок между двумя валунами, и не успела застегнуть пряжку плаща поверх туники, как сзади подошёл Сверр, встал за спиной. Агнея почувствовала, как горячее дыхание скользнуло за ухом и замерла. Почему она позволила ему? Ведь теперь она знала. Ладони у Сверра снова были горячими. Одной рукой он с жаром стиснул локоть, укрытый плащом, и провёл ладонью к плечу.
Агнея не успела ничего сказать ему. Сверр замер, поднял глаза на Хилля, вышедшего из-за валуна им навстречу, и с досадой фыркнул, как дракон:
– Что ты здесь делаешь?
Малыш невозмутимо поправил застёжки на гамбезоне:
– Выполняю ваш приказ, капитан.
– Ну, так выполняй! – рявкнул на него Сверр. – Почему ты позволяешь… крутиться возле леди?
– Простите, капитан. Впредь буду внимательнее, и не оставлю госпожу ни на миг.
Сверр круто развернулся, взметнув снежную пыль плащом, и размашистым шагом направился обратно к лагерю.
Когда капитан ушёл, Малыш позволил наконец-то себе усмехнуться ему в спину. С трудом сдерживая улыбку, он вежливо поклонился Агнее:
– Миледи, обуйтесь лучше. Холодно.
Только сейчас Агнея поняла, что стоит на мокрых камнях босиком, и села, чтобы дрожащими руками натянуть сапоги.
– Малыш, песочный дракон…
– Крикс.
– Он, – Агнея прикусила губу, – в порядке? Может, он случайно.
– Ага. Дурак. Сам виноват. Обычный укус, миледи, перевяжут и всего делов.
– Я могу помочь обработать рану.
– Пожалейте, миледи, – засмеялся Малыш, – вы ещё притащите его к себе в шатёр. Тогда Сверр ему точно не плечо, а горло перегрызёт.
– Наверное, мне вообще лучше не летать.
Малыш поднял брови и потёр рукой кончик носа:
– Почему, миледи?
Агнея накинула капюшон и побрела к палаткам.
Обещание, данное Сверру, молодой Хилль исполнил со рвением, и весь оставшийся до последней остановки путь не покидал Агнею одну.
Высока – городок, затерянные в горах, занесённый снегом и забытый всеми владыками, встретил ощерившись частоколом, тревожным набатом и хмурыми воинами, готовившими стрелы. Здесь привыкли жить в вечной битве: с морозами, зимней пустотой и набегами горцев-разбойников, но сотня драконов, круживших в небе, породили настоящую панику.
Драконы молчаливо облетели несколько раз весь городок, загудевший, как разбуженный зимой сонный улей, и исчезли в начинающей пурге, чтобы через полчаса подойти к деревянным стенам всем составом. Защитники высыпали на укрепления, с опаской выглядывая через пики высокого, из целых стволов, частокола.
Лорд Хэмминг велел нескольким офицерам переодеться в обычную броню. Они подошли на выстрел к воротам и остановились. Драконье войско выстроилось позади.
– Я лорд Хэмминг, владетель земель Долигваль. А это драконы, которые скоро вновь будут править Срединными землями и Четырьмя путями. Мы всегда были с вами хорошими соседями. Сдайте город – и никто не пострадает.
– Проваливай, – ответили из-за стен. – Не врали, значит, слухи про тебя лорд-оборотень.
– Не врали. Да я и не скрывал.
– Я Рихман Широкий, и город я тебе не сдам, звериное отродье, будь ты хоть самим королём. Захотите взять Высоку…
– Взять? – граф насмешливо перебил ретивого переговорщика. – Брать я буду Белую Твердыню. А ваш городок попросту стоит у нас на пути. И я пока жду. Не ты ли, Рихман Широкий, возишь летом через мои земли южное вино, пряности, хлопок и шёлк? Разве я обижаю честных людей? Разве твои караваны хоть раз пропадали? Нам нужны кров и еда. Не хотите пустить нас по собственной воле, мы возьмём сами, не сомневайся. Как добрый сосед, я предлагаю поступить по-дружески.
– Здесь у тебя нет друзей, лорд-оборотень.
Несколько стрел вылетели из-за стены, и одна вонзилась в землю у сапога графа. Хэмминг даже бровью не повёл, поднял руку и сделал короткий знак кистью. Десять драконов взмыли за его спиной и полетели к стенам. Стрелы тучей взмыли навстречу, но драконы подпалили стены, разнёсся запах гари, послышались крики людей. Упав с неба, драконы подхватили нескольких лучников, и, поднявшись, побросали их снаружи от стен. Агнея почувствовала как отвратительная дурнота подступила к горлу, когда алые пятна разлетелись на белом снегу.
С каким воодушевлением и мрачной отвагой Агнея решилась пойти на эту войну, с таким же страхом смотрела сейчас на покалеченные тела. Серебряный дракон опустил голову, презирая себя за слабость и не в силах примирить в сердце жалость, омерзение и жажду мести. Искоса осмотрела собратьев. Молодые драконы из деревни тоже никогда не видели раньше настоящих битв, но никто не выдавал смятения или сомнений. Все они жадно слушали, что говорит граф Долигваль.
– Ещё один залп, Рихман, и драконов будет два десятка, а потом сотня. Открой ворота, и мы войдём, как люди. Нет – мы влетим в город, стены нас не остановят.
– Будь ты проклят!
– Твой выбор. Горожане все согласны? – Лорд опять поднял руку.
Калитка в воротах скрипнула и наружу выскочил парень в рваной рубашке и потёртом стёганом жаке. Он стремглав пронёсся через поле с трупами и упал на колени перед Хэммингом:
– Господин, помилуйте, возьмите меня к себе.
– Оборотень?
Юноша отчаянно закивал. Лорд Хэмминг кивнул, и нового дракона затащили в ряды воинов, похлопав по плечу.
– Предатель, – закричали из городка, – шлюхино отродье! Стреляй!
Опять взвились стрелы, и Хэмминг тут же поднял в воздух новую атаку, десятка два молодых драконов из первой линии.
В этот раз драконы не ограничились стенами. Вспыхнули крыши. Драконы спустились за укрепления, завязалась драка.
Агнея увидела знакомый огромный размах чёрных крыльев и сердце сжалось. Сверр рванул к городу.
Он не стал ввязываться в битву среди тесных стен, где не мог в волю развернуться. Свирепо врезался в надвратную башню, стволы заскрипели под тяжестью удара. Двое драконов повторили за капитаном и тесовая крыша хрустнула.
Рихман отбивался яростно, размахивая топором, но драконы подожгли частокол с внутренней стороны, надвратная башня и стена заполыхали, и ослеплённый воин выскочил, зарывая рукавом лицо. Его подхватили, и тотчас же драконы поднялись и вернулись к графу. Непримиримого бойца швырнули к ногам Хэмминга. Лорд приставил к горлу изломанного и хрипящего Рихмана меч:
– Кто ещё?
По обе стороны повисла тишина. Слышались стоны разбившихся лучников, кому не посчастливилось умереть сразу в лапах драконов. Раненые драконы отлетели назад, а в первые ряды встали новые оборотни, приготовившись к новому налёту. Лорд Хэмминг медленно поднял руку.
Ворота скрипнули, медленно, нерешительно отворились. В проёме никого не было. Лорд опустил руку, драконы сложили крылья. Первая битва войны закончилась, едва начавшись. Коротким и точным ударом Хэмминг положил конец агонии последнего защитника Высоки.
Один за другим драконы возвращались в человеческий облик и входили в город. Большинство жителей попрятались по домам, нашлись и те, кто почтили за лучшее умилостивить победителей.
Высока была последним пристанищем перед перевалом в Срединные земли, в тёплое время года через городок шли путники и самые отчаянные из торговцев, и за стенами возвышался тремя этажами добротный каменный трактир, который драконы тут же заняли от чердака до конюшни. Молодые новобранцы, которые впервые участвовали в настоящей битве, и умудрились поймать стрелы, гордо демонстрировали полученные раны. Обычные тонкие стрелы без стальных наконечников для драконов были хоть и болезненны, но не слишком опасны, и Рази отказался от помощи Агнеи, посоветовав отдохнуть.
После долгих перелётов и взбудоражившей кровь короткой драки, драконы пустились уничтожать все съестные припасы трактира. Агнея с Малышом поднимались на второй этаж над большим залом, когда снизу послышался тонкий девичий голосок. Молоденькая девушка, прислуга или дочь трактирщика, с красными перепуганными глазами разливала эль оборотням, расплёскивая мимо кружек, и спотыкаясь на каждом шагу. Один из драконов схватил её за талию, и девушка что-то умоляюще бормотала, всхлипы потонули в хохоте бойцов.
