Текст книги "(не) читайте, это – для ёжиков! (СИ)"
Автор книги: Ирина Тигиева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
– Так зачем мы здесь? Хотел побыть "наедине"?
– Ты не в себе!
– И что? Признайся, я тебе нравлюсь!
– Вздор!
– Я никому не скажу, обещаю! Даже Г-гилберту!
От смеха уже сводило живот и затруднялось дыхание. Почти не понимала, что говорю, но видела – каждая реплика приводит Ээрикки во всё большее замешательство, и не могла остановиться.
– Ты мне тоже нравишься – в человеческом обличье... Такой миленький! Особенно ушки...– попыталась дотянуться до покрытых шёрсткой ушей, но пальцы странно вязли в воздухе.
Ушки, а вместе с ними и лицо Ээрикки вдруг начали отдаляться. Я вцепилась в его плечи, но он продолжал ускользать. А по стенам замелькали тени, очень похожие на змеиные, и мне стало страшно.
– Ээрикки... Не уходи...
Странный повторяющийся звук, доносящийся будто издалека... Светлое пятно в обступившей меня темноте... Я напряжённо всматривалась в него, пока оно не стало увеличиваться в размерах, стремительно приближаясь. Растерянно заморгала и вдруг поняла: светлое пятно – это лицо Ээрикки. А повторяющийся звук – его голос, зовуший меня по имени... Я отчаянно прижимаюсь к его груди, его руки намертво обвивают моё тело... а лицо продолжает приближаться. Уже совсем близко, настолько, что я чувствую его дыхание на моих губах.
– Ээ... рик... ки...– собственный голос донёсся до меня словно со стороны.
Лицо Ээрикки вдруг размножилось... и его поглотила тьма...
Глава 14
Что-то копошилось в моих волосах. Дёрнула головой, но шевеление не прекратилось – послышался возмущённый писк. Я открыла глаза. На подушке топталось не меньше десятка ши. Старательно сопя, они заплетали мои волосы в косички...
– Что вы творите...– хрипло начала я и зашлась в кашле.
– Хомос очнулась!– мне на грудь прыгнул Баако.
Подбоченившись, присмотрелся и фыркнул:
– Выглядишь ужасно!
– На себя бы посмотрел после попойки,– я приняла сидячее положение, и ши, запищав, взвились в воздух.
Баако тут же занял своё излюбленное место на моём плече – у меня даже не было сил его согнать. Голова кружилась, а в рот будто напихали войлока.
– Кто-нибудь может принести воды?
Воду принесли ово. Они же приготовили ванну. От еды я отказалась, но воды выпила столько, что начала икать. Храмовая марихуана оказалась действительно сильной. После "косяка" моего мира я пришла в себя довольно быстро. Но сейчас... В голове плавал туман, цепь событий прерывалась на моменте, когда Ээрикки куда-то меня тащил... Я надеялась, что сарторий вкоре появится и расскажет, что произошло. Но появился Конан – я только устроилась возле окна с кувшинчиком воды на коленях. А за ним – Векеса. Мурлыкнула мне приветствие и присела на подлокотник кресла, в котором расположился ликтор.
– Вижу, ваше взаимопонимание крепнет день ото дня,– хрипловато хихикнула я и поморщилась.
Вспомнила, как хохотала в храме. Наверняка, весть об этом дошла до принцепса, и это сыграет в пользу моей отставки, но всё же... Такое поведение в священном для кого-то месте…
– Как ты себя чувствуешь?– поинтересовался Конан.
– Как с перепоя… И мне не по себе, что вела себя неподобающим образом в вашем святилище. Мне жаль.
– Так что с тобой было?– подала голос Векеса.– Я тоже посещала храм, но ничего особенного не почувствовала.
– Растение, которое сжигают в курильницах, действует на людей, как эль на ши,– я вздохнула.– А где Ээрикки?
– Он… занят. Но просил передать тебе пожелания скорейшего выздоровления.
– Просил передать? А лично озвучить их не собирается?
Ликтор и Векеса переглянулись.
– Что?– не поняла я.
– Поведение сартория показалось мне странным,– проговорил Конан.– Вы поссорились?
– Когда?– удивилась я и осеклась.– То есть... не думаю. Если честно... мало что помню.
Снова этот многозначительный взгляд.
– Может, и мне скажете?– разозлилась я.– Если как-то его оскорбила, готова извиниться. Я не понимала, что делаю и что говорю!
– Вероятно, он навестит тебя позже,– успокаивающе произнёс Конан.– А теперь нужно подготовиться...
– Куда?..– простонала я.
– На встречу с Мудрыми.
– О Господи! Только этих мне не хватает...
– Отказаться ты не можешь.
– Кто бы сомневался...– охая и вздыхая, я поднялась со своего "насеста".– Кстати, как меня вернули сюда?
– В лектике. Сарторий вынес тебя из храма, сказал, тебе стало плохо. Весь остаток дня и ночь ты была в беспамятстве. Принцепс, услышав о том, что произошло, поспешил сюда и даже велел позвать своего личного лекаря. Только когда тот уверил, что утром ты придёшь в себя, принцепс согласился покинуть твою комнату.
– Боже мой...– я схватилась за лоб.– И всё из-за дурацкой травки!
– Слух о том, что атмосфера храма подействовала на тебя... особенным образом, разошёлся по городу,– продолжал Конан.– Как и слух об инциденте с молодыми хемиечинусами.
– И что?– настороженно спросила я, видя, что он замялся.
– В городе многие считают, на тебя снизошла милость богов, и ты избрана ими. Поэтому ты отмечена великим милосердием, а пребывание в храме оказало на тебя такое действие. Почувствовав прикосновение богов, ты повела себя... как повела.
Я уронила кувшинчик, остатки воды выплеснулись на ковёр.
– Дейни,– поднявшись с подлокотника, Векеса скользнула ко мне.– Ещё ничего не потеряно. Сейчас избранницы отправятся к Мудрым, а после заката мы соберёмся здесь и решим, как действовать дальше.
– Перед дверью будет стоять караул,– жалобно пискнула я.
Векеса покосилась на Конана и довольно улыбнулась.
– О преторианцах позабочусь я.
Как только дева-кошка удалилась, Конан поднялся с кресла и подал знак ши. Те с готовностью закружились вокруг меня, ехидно переговариваясь, какое платье выбрать, чтобы подходило к цвету моего лица: серое, бледно-голубое, цвета болотной травы...
– Не замолчите – больше не пущу на кровать!– шикнула на них я, и эльфики притихли.
– В этот раз наряд не так важен, как поведение,– нравоучительно произнёс Конан.– Мудрые не различают цветов, но чтят учтивость.
– Значит, нужно им нагрубить? Запросто!
– Нет, не грубить,– мягко поправил меня Конан.– Проявить неуважение можно и иным способом.
– К примеру... не поклониться?
– К примеру,– кивнул он.– Будь высокомерно-вежливой. Эта роль удаётся тебе не слишком хорошо, но всё же постарайся. Никаких реверансов – небрежного кивка вполне достаточно. Спокойное, властное слегка презрительное поведение – и, когда придёт время, Мудрые воспротивятся выбору принцепса.
– Спокойное, властное, презрительное,– повторила я.– Справлюсь!
– Но не перестарайся, это важно. Вызвать неудовольствие Мудрых – одно. Оскорбить их – совсем другое.
– Это уж как пойдёт,– подмигнула ему я.
Конан только покачал головой. В конечном итоге меня облачили в длинную тунику цвета мака, по ехидному замечанию Баако – чтобы подчеркнуть цвет лица, и увешали драгоценностями, как рождественскую ёлку. Я не обращала внимания на эти манипуляции, но когда ши поднесли на тонких прутиках накидку, насторожилась. Светло-коричневая, с тёмными пятнышками и белыми точечками. На вид – из тонкой кожи.
– Это что?
– Накидка,– улыбнулся Конан.
– Из чего?
– Из кожи торпедиинформес[1]. Обработанная особым способом, она поразит разрядом любого, кто к тебе...
– Разрядом?– не поверила я.– Кожа электрического ската? Ты что, издеваешься? Сказала ведь, больше не...
– Ты идёшь на встречу с Мудрыми,– неожиданно строго проговорил Конан.– Охрана сможет сопровождать тебя только до порога их владений. Потом единственной твоей защитой будет это облачение. Продолжайте!
Ши накинули "облачение" мне на плечи, и я раздражённо закатила глаза.
– Когда уже наконец пройдут эти испытания...
– Не скоро,– напутствовал меня Конан.– Удачи!
Вооружённые копьями ушастые ёжики, ожидавшие у порога, переходы и лестницы, ведущие в подвал, где сильно пахло плесенью, широкий пень с выжженными на нём закорючками – через такой же я попала во дворец эринацеусов из Запределья...
– Прошу, домина,– поклонившись, один из ушастиков указал на пень.
Я послушно на него встала... и меня рвануло вниз.
[1] Торпедиинформес (лат. Torpediniformes) – электрические скаты.
***
Как ни странно, удержалась на ногах – только немножко покачалась, восстанавливая равновесие. Огляделась и растерянно замерла. Вроде бы находилась под землёй, но потолка или свода не видно. Зато сверху светящимися гроздьями свешивалось.... нечто похожее на тонкие корни. Стены заплетены той же светящейся субстанцией, а вокруг парят мерцающие серебристым светом пушинки, похожие на семена одуванчика.
– Это что... Ейва, как в "Аватаре"?– пробормотала я.
Никто не ответил, и, немного потоптавшись на месте, я побрела вперёд – по единственной имеющейся тропинке. Пушинки продолжали виться вокруг. Сначала подумала, они указывают путь, но, если бы последовала за ними, врезалась бы в заросшую плесенью стену. Тропинка привела в некое подобие пещеры с такой же светящейся порослью на стенах. Вокруг по-прежнему ни души. Я прошлась по периметру и, заприметив узкий проход, собралась в него свернуть, но сверху послышался дребезжащий голос:
– Туда тебе точно не нужно.
– Кто это сказал?– я огляделась.
– Неважно,– отозвались тем же голосом.– Мы на тебя посмотрели, можешь возвращаться.
– Мы? То есть... Мудрые?– я продолжала оглядываться, пока не заметила небольшие белёсые выросты, похожие на шляпки грибов, то там, то здесь торчащие из сводов пещеры. Один вроде бы шевельнулся.
– Совершенно верно, Леголас Дейенерис Эвердин,– теперь шевельнулся другой "вырост", хотя голос оставался прежним.– Мы наслышаны о тебе. Ты способна принести здоровое потомство – это всё, что мы хотели знать. Возвращайся!
– Потомство и... всё?– опешила я.– Почему вы уверены, что оно окажется здоровым? Может, у меня в роду были эпилептики или... патологические неудачники!
– А они были?– в голосе – лёгкое любопытство.
– Откуда я знаю?
– Мы этого не видим,– голос снова стал отчуждённым.– А если не видим, значит, этого нет.
– Удобная позиция,– буркнула я.
– Возвращайся к принцепсу, Избранная. Он уже ждёт.
– В смысле, ждёт? Испытания ведь ещё не прошли. А, пока не прошли, никакая я не Избранная!
Ответа не последовало.
– Разве вас не интересует, что я – не девственница?
Молчание.
– Тело, считай, осквернено!– на всякий случай уточнила я и прислушалась.
В тишине раздался тихий звук, будто пересыпали мелкие камешки. Грибоподобные существа... храпели.
– Хороши мудрецы...– пробормотала я.
Хотела ещё напомнить, что я – хомос, а, значит, по местным меркам, существо второго сорта, но пушинки вдруг начали вести себя агрессивно. Кружились вокруг, махали нитевидными отростками, и я сдалась:
– Ладно, ладно, возвращаюсь. Спасибо за внимание!– и потрусила по тропинке обратно к пню.
Возвращение заняло несколько минут. И вот я снова посреди подвала, куда меня проводили ушастики. Сами они, присев тут же возле пня, "резались" в кости, но, увидев меня, поспешно подскочили и только что не отдали честь.
– Домина!
– Не ожидали, что так быстро освобожусь?– улыбнулась я.– Я тоже!
Но неожиданности на этом не закончились. Распахнув дверь в мою комнату и сбросив с плеч "наэлектризованный" плащ, я так и ахнула, когда навстречу выступил принцепс.
– Ваше Вел... то есть... Гилберт...
– Милая Дейни,– просиял он и, легко сжав мою руку, поднёс её к губам.– Не удивляйся моему визиту. Я должен был убедиться, что ты полностью оправилась после посещения храма.
– Да, полностью... Сп-пасибо.
– Как прошла встреча с Мудрыми?– поинтересовался он.
– Кратко. И, по-моему, я их усыпила.
Принцепс хихикнул.
– Это ничего. Следующие избранницы их наверняка разбудят.
– Я посетила мудрецов первой?– не смогла скрыть удивления.
– Да. Ведь в случае с тобой это – лишь формальность.
– Как и испытания?
Принцепс кивнул.
– Хотя одно ты, можно сказать, прошла.
– Милосердие...– пробормотала я, вспомнив укушенного диоанеей ёжика.
– Конечно, будет и официальное, но оно уже не имеет значения.
Точно, как предвидел Ээрикки...
– Хочу кое-что тебе вернуть,– загадочно улыбнулся Гилберт, и в его ладони тускло сверкнул золотой браслет.– Он принадлежит тебе.
Я взяла браслет, растерянно повертела его в пальцах.
– Это был мой подарок... компенсация... несчастным малышам.
– Не беспокойся о них, им щедро заплатили. Хотя младший не хотел расставаться с украшением, напоминающим о тебе,– круглое личико принцепса вдруг стало серьёзным.– Мой народ полюбит тебя, Дейни. Как люблю я.
Я выронила браслет. Гилберт поспешно наклонился за ним.
– Прости, я смутил тебя. Просто не считаю, что притворство уместно.
Ошарашенная, я не сопротивлялась, когда, мягко обхватив моё запястье, он надел на него браслет. На самом деле принцепс прав: притворство неуместно и с моей стороны. Я уже вздохнула, собираясь признаться, насколько не хочу становиться "примой доминой", как вдруг в дверь постучали, и она отворилась. На пороге возникло однажды виденное мною существо, похожее на привидение, и принцепс слегка поник.
– Мне пора, милая Дейни. Постараюсь устроить, чтобы в следующий раз мы могли побеседовать дольше.
Когда дверь за ним закрылась, я разочарованно вздохнула и упала на кровать. Досадно, что нашу беседу прервали именно сейчас! Для чего на самом деле этот хитроумный план провалить испытания и все эти интриги? Гилберт кажется вполне адекватным и наверняка сможет понять, что хомос эринацеусу – не товарищ и уж точно не избранница. Объясню, что эйфория в храме была вызвана вовсе не "божественным прикосновением", а действием наркотика. Помочь бедному раненому малышу – это естественный порыв, а не какое-то дарованное богами милосердие. И, самое главное, я ещё и не думаю о замужестве – тем более с представителем магической расы, какое бы высокое положение он ни занимал в своём мире. Гилберт, конечно, всё поймёт и не станет ни на чём настаивать. Успокоенная, я укуталась в покрывало и, пользуясь редкой минутой спокойствия, закрыла глаза...
Глава 15
Как обычно, меня разбудили ши во главе с Баако. Нахальный эльфик подобрался к самому уху и пронзительно пискнул:
– Подъём!
Я с воплем подскочила, а ши, по своему обыкновению, завизжали от восторга.
– Всё, на ночёвку в моей кровати можете не рассчитывать!– яростно пригрозила я.
Но эльфики только закружились вокруг, хихикая и передразнивая меня на разные голоса.
– Как вы мне надоели...
Уже смеркалось – удивительно, что ши оставили меня в покое так надолго. Я только успела подняться с кровати, когда в комнату прошлёпали ово, принесшие ужин. Пока я расправлялась с едой, периодически отгоняя ши, развлекавшихся выхватыванием кусочков из моей ложки, стемнело совсем, и я приуныла. Спать не хотелось, и – ни телевизора, ни ноутбука, ни хотя бы романа о драконах...
– Чем бы заняться теперь?
Ово оживились.
– Можем погасить факелы и рассказывать интересные истории!– предложил Тайт.
Туэ радостно заблестел глазёнками и захлопал в ладоши. Эльфики, растащившие половину моего ужина, не проявили к идее никакого интереса и, поглаживая животики, полетели на кровать. Я махнула рукой, решив, что исполню угрозу и отлучу их от постели в другой раз. Остался только Баако, уже сросшийся с моим плечом. Дёрнул ножками и требовательно пискнул:
– Хомос начинает!
– Да, да!– закивали ово.– Расскажи историю из твоего мира!
– Ну что ж...– я расположилась в кресле удобнее.
Наверное, стоило выбрать историю попроще, чем "Игра престолов". Или хотя бы покороче, потому что довольно скоро мне надоел мой бесконечный монолог, а я не дошла и до середины первого сезона. Зато мои слушатели ловили каждое слово с замиранием сердца. Даже Баако, поначалу ёрзавший на моём плече, напряжённо замер и, лишь когда накал страстей достигал апогея, дёргал меня за волосы. Правда, при упоминании Дейенерис Таргариен, Бурерожденной, моя аудитория слегка заволновалась.
– Дейенерис?– Тайт с Туэ переглянулись.– Она – твой предок?
– Не совсем,– поморщилась я.
– Но её зовут так же, как тебя!
– Тёзка,– пожала я плечами.
Кажется, моё объяснение их неудовлетворило, и я пожалела, что поленилась придумать персонажу Дж. Р. Р. Мартина другое имя. Но вот повествование дошло до казни Неда Старка. Тайт и Туэ в волнении стиснули ручонки друг друга, Баако вцепился в моё ухо, безжалостный палач уже занёс меч над склонённой головой лорда Винтерфела... и тут дверь в комнату приоткрылась, пропустив внутрь Конана, Векесу и Ээрикки... Напряжённая тишина буквально взорвалась возмущёнными воплями моих слушателей. Ошарашенные гости замерли на пороге.
– Что... здесь происходит?– выдавил Ээрикки.
– Благородного Неда Старка сейчас казнят!– выпалил Тайт.
– Вы помешали, вы помешали, вы помешали!– Баако сорвался с моего плеча и нервно закружился над головой.
– Кого казнят?– не поняла Векеса.
– Я надеялся, ты ещё не легла, но...– ликтор покосился на ово и ши,– не думал застать бодрствующими всех...
– Рассказывай дальше!– Баако вернулся на моё плечо.
– Не ожидала, что вы появитесь, но располагайтесь...– растерянно обратилась я к вновь пришедшим.
– Как не ожидала?– Векеса тенью скользнула к креслу.– Я ведь тебя предупредила.
– Не думала, что так поздно...
– Рассказывай дальше!– снова потребовал Баако и даже топнул ножкой.
– Не возражаете, если закончу?– я покосилась на свободные кресла.– Осталось совсем немного...
– А что ты рассказываешь?– заинтересовался Ээрикки.
– Историю её народа!– выпалил Тайт.– И о своих предках! Одну тоже зовут Дейенерис! Очень интересно!
– Это не совсем... история моего народа,– кашлянула я.– Скорее, легенда. Но очень популярная среди хомосов.
– Ещё бы!– выдохнул Туэ.– Пожалуйста, продолжай...
Я закончила описание казни лорда Старка, рассказала, как Арье удалось покинуть Королевскую Гавань, и развела руками.
– На сегодня всё.
Среди моих слушателей снова поднялся переполох. Но Ээрикки тоном, не терпящим возражений приказал всем убраться, и никто, включая Баако, не посмел ослушаться.
– До конца истории далеко, хватит ещё минимум на неделю,– попыталась я их утешить.
Векеса ласково потрепала по плечикам братьев и легко тронула за ножку зазевавшегося Баако, тот возмущённо фыркнул. Ээрикки округлившимися глазами проследил, как ово, прошлёпав к кровати, без церемоний забрались под одеяло, как Баако шлёпнулся на подушку, и повернулся ко мне.
– Они продолжают спать с тобой?!
– А где ещё им спать? Не скрючившись же на креслах!
– Они могут вытянуться на них в полный рост!
– Распоряжусь, чтобы в покои домины принесли ещё одну кровать,– поспешно вмешался Конан.
– Главное, что сейчас будут спать крепко,– мурлыкнула Векеса, довольно покосившись на свою ладонь и, отвечая на мой непонимающий взгляд, пояснила:
– Яд Нуру. Прикоснувшись, я нанесла его им на кожу. Твоя свита проспит до утра, как и охрана за дверью. Впрочем, эринацеусы сильнее, поэтому...
– Думала, они вообще не восприимчивы к ядам.
– К этому восприимчивы,– самодовольно заявила Векеса.– Иначе о нашем плане пришлось бы забыть.
Конан с нежностью погладил её по руке.
– Перейдём к делу,– нетерпеливо проговорил Ээрикки.– И так потеряли время!
– Впереди вся ночь, сарторий,– беспечно отозвалась Векеса.– Или не можешь дождаться, пока останешься с Дейни наедине?
– Для чего?– буркнул он.
Векеса расплылась в улыбке.
– Тебе виднее.
– Кстати о наедине,– неуверенно начала я.– То, что произошло в храме...
– Не будем об этом!– отрезал Ээрикки.– Мы здесь – обсудить дальнейшие действия и подготовиться к испытаниям. Первым обычно устраивают испытание на сообразительность. Потом – сила, выносливость, смелость и милосердие. Хотя последнее уже не имеет значения – в городе только и разговоров о том, как невеста из расы хомосов подметала одеждами плиты форума, бросаясь на помощь раненому детёнышу. Его семейство уже совершило паломничество в храм – вознести богам мольбы, чтобы именно ты стала избранницей принцепса.
– О Боже...– простонала я.– Вся эта шумиха набирает обороты, как цунами…
– А чего ты ожидала?– хмыкнул Ээрикки.– Любые действия имеют последствия!..
Но вдруг неловко кашлянул и поспешно повернулся к Конану:
– О том, как проходят испытания ты осведомлён лучше меня.
– А что, если вообще оставить эту затею провалить испытания?
Три пары глаз – птичьи, кошачьи и ежиные – воззрились на меня с разным выражением: удивление, любопытство, напряжение.
– Ты... согласна стать избранницей принцепса?– голос Ээрикки едва заметно дрогнул.
– Нет, конечно!
Он тихо выдохнул.
– Но, может... следует ему об этом сказать? Он кажется способным понять...
– С ума сошла? И думать забудь!– к голосу Ээрикки вернулась твёрдость.– В жизни не слышал ничего нелепее!
– Почему?..– удивилась я.
– Потому что он – единственный отпрыск правящей семьи, ни в чём не знающий отказа! Он избрал тебя, плебс возносит о тебе моления, а Мудрые не нашли ни одного изъяна, кроме худобы...
– Вот лицемеры, а мне и слова не сказали!
Векеса захихикала, Ээрикки устало вздохнул.
– Послушайся меня хотя бы раз. Не говори ему ничего.
– Я согласен с сарторием,– подал голос молчавший до того Конан.– Принцепс тобой очарован, и, пока у него нет веских причин отказываться от предмета своих желаний, он этого не сделает. Но, если сейчас откроешься ему, больше не сможешь вернуться к нашему плану и начать проваливать испытания – всё будет слишком очевидно.
– Ты тоже уверен, что он мне откажет?– севшим голосом уточнила я.
– Наверняка я этого не знаю. Но думаю, что своей откровенностью ты его только ранишь.
***
– Хорошо...– я вздохнула.– Что это будут за испытания, и как я должна их провалить?
– Какими именно они будут, предугадать трудно, можно только предполагать,– Конан пригладил пёрышки на затылке.– С испытанием на сообразительность всё довольно просто. Сколько помню, это качество всегда выявляли с помощью игры, требующей смекалки.
– Вроде шахмат?
– Эта игра мне не известна. Но, не исключаю, что некоторые из излюбленных эринацеусами забав существуют в твоём мире под другими названиями.
– Если и так, мне это не поможет. В детстве играла только в карты и шашки, но уже забыла, как это делается. А шахматы всегда оставались за пределами моего понимания.
– Разве незнание правил не означает провал испытания?– вмешалась Векеса.
– Нет,– возразил Ээрикки.– Правила объяснят, даже дадут возможность потренироваться.
– А если сделать вид, что ничего не понимаю?– воодушевилась я.– Чем не доказательство бестолковости?
– Ты уже начала практиковаться в её демонстрации или действительно не соображаешь?– хмыкнул Ээрикки.– Провалы не должны быть очевидными! Любой болван в состоянии освоить правила, и, если начнёшь "проваливаться" на этом этапе, заподозрят неладное.
– Как называется твоя позиция при августе? Советник? Наверное, занимающий этот пост должен обладать навыками общения? Так вот ты общаться совсем не умеешь!– оскорбилась я и демонстративно повернулась к Конану.– Что ты предлагаешь, ликтор?
Тот подавил улыбку.
– Подобных забав немало, какую выберут Мудрые – неизвестно. Но мы обучим тебя большинству и в каждой отработаем наиболее верный и нелепый способ проигрыша.
– Этот план мне нравится,– одобрила я.– Когда начнём?
– Как можно скорее. Испытание на сообразительность – лишь первое из пяти...
– Для неё – четырёх,– язвительно вставил Ээрикки.– Милосердие уже можно не считать.
– Как насчёт завтра?– проигнорировала я его реплику.
– В это же время?– Векеса довольно пошевелила пальчиками.– Позабочусь о том, чтобы преторианцев снова склонило в сон.
– А я постараюсь закончить пересказ второго сезона "Игры престолов" до вашего появления,– пообещала я.
– Та легенда, в которой говорится о твоих предках?– прищурилась Векеса.– Я бы тоже послушала.
– Пожалуйста,– дёрнула я плечами и ехидно обратилась к Ээрикки.– Может, присоединишься, сарторий? Или такое бестолковое времяпровождение не для тебя?
– Лучше пригласи Гилберта,– с издёвкой отозвался Ээрикки.– Он наверняка не откажется послушать о твоих предках, милая Дейни.
– Откуда ты знаешь, как он меня называет?– удивилась я.
– Спроси, кто об этом не знает.
– Нам пора,– явно желая прекратить перепалку, Конан поднялся с кресла.– Благодарим за гостеприимство, домина. Доброй ночи!
Ликтор и дева-кошка направились к двери. Ээрикки тоже поднялся с кресла, но вдруг остановился в нерешительности.
– Сколько ещё продлится действие яда, Векеса?
– До утра. Я собиралась капнуть на преторианцев этим,– в её пальцах сверкнул маленький пузырёк с голубоватой жидкостью.– Это разбудит их через какое-то время. Но, если желаешь остаться...– тонко улыбнувшись, она бросила пузырёк Ээрикки, тот ловко его подхватил.
– Одной капли достаточно. Доброй ночи, сарторий, Дейни.
И, продолжая улыбаться, скользнула за дверь вслед за Конаном.
– Больше не боишься оставаться со мной наедине?– выбравшись из кресла, я сложила на груди руки.– Что же произошло?
Против ожиданий, Ээрикки никак не отреагировал на язвительный тон, а лицо приняло непривычно смущённое выражение.
– Я... так и не спросил о твоём самочувствии... после посещения храма.
– О моём...– я тут же забыла о язвительности.– Всё-таки наговорила тебе невесть что! Прости...
– Наговорила? Нет, я лишь хотел... Не знаю, что на меня нашло... Точнее, знаю, но не должен был...– он вдруг запнулся, всматриваясь в моё лицо, будто заподозрил, что перед ним не я, а похожий на меня подменыш.– Что ты имеешь в виду?
– В смысле?– не поняла я.
– За что просишь прощения?
– За то, что тебя обидела.
Глаза Ээрикки сузились.
– Обидела? Чем?
– Чем обидела, за то и прошу!– осознав всё нелепость реплики, я рассмеялась, но, увидев выражение лица Ээрикки, оборвала смех.
– Ты... не помнишь?– тихо спросил он.– Совсем ничего?
Я встревожилась.
– А что я должна помнить? Мы поссорились? Подрались?..
– Нет, конечно, что за глупости,– лицо Ээрикки из напряжённого стало отчуждённым.– Ничего не случилось, ты просто упала в обморок. А сейчас отдохни. Доброй ночи!
И чуть не бегом ринулся к двери. Я очнулась от ступора, только когда она захлопнулась за ним. Что всё-таки произошло в храме? Вздыхая, побрела к кровати, смахнула со своей половины подушки недовольно заворчавших ши и забралась под одеяло. Что же я выкинула? Чем привела сартория в такое состояние? Ведь впервые за время нашего знакомства он заикался и путался в словах... Пытаясь восстановить цепь событий, даже не обратила внимания на перебравшегося ко мне на грудь Баако, пока эльфик, дёрнув во сне ножкой, не свернулся клубочком, будто от холода. Тогда я натянула одеяло до подбородка, проигнорировав сонное бормотание ово, тотчас потащивших одеяло на себя. Всё-таки хорошо, что им выделят отдельную кровать. Сколько можно делить постель со всей этой живностью?
Глава 16
Последовавшие за тем дни были один суматошнее другого. Ши выступали в роли будильника, а потом таскали еду из моих тарелок за завтраком, обедом и ужином. Поначалу я злилась, но довольно быстро смирилась и просто попросила увеличить порции – к искреннему восторгу ши. Баако поселился на моём плече и недовольно ворчал, когда был вынужден уступать насиженное место плащу из кожи ската. В него меня укутывали всякий раз, когда я покидала пределы комнаты. Делала я это регулярно, хотя и не надолго. По обычаю, невесты должны знакомиться с разными сторонами жизни при дворе: присутствовать при судебных разбирательствах, встречать иностранные делегации, беседовать с просителями. До сих пор подобное "ознакомление" носило лекционный характер: невест приглашали в зал, где преторы чинили суд от имени августа, или всем скопом вели на встречу с гостями из соседних "держав". Сейчас, стараниями Конана, досточтимых нупт больше не собирали в одном помещении, а разбивали на группки по две-три девы. У каждой группки был свой куратор и своя программа-минимум на день. Я, опять-таки с лёгкой руки Конана, попала в группу с Векесой и Субирой. А нашим куратором стал никто иной, как Рангвальд – местный аналог марвеловского Ракеты. Увидев его, я радостно замахала рукой.
– Salve, Ракета!
Енот вздрогнул, потом ощетинился и тихо застонал – видимо, Конан до последнего скрывал от подопечного, кого ему выпало курировать. Векеса по своему обыкновению захихикала, бескровное лицо Субиры выразило недоумение. Вообще, я сильно сомневалась, что поместить её в одну группу с Векесой и мной – хорошая идея. Но чутьё не подвело Конана и в этот раз. Субира быстро "вписалась" в наш круг и вскоре начала называть Рангвальда "Ракетой" вслед за мной и Векесой. Поначалу енот злился и пыхтел, но однажды, улучив момент, спросил, что, собственно, означает слово, которым мы его называем. Я постаралась объяснить, как могла, щедро рассыпая эпитеты, вроде "быстрый", "прогрессивный", "мощный", добавив, что так зовут одного умного симпатичного енота, очень популярного среди хомосов.
– Я – не енот! Мой народ – проционы[1]!– неприязненно оскалился куратор и, вскинув мордочку, удалился.
Но с того дня заметно смягчился и даже довольно спокойно отзывался на новое имя. Правда, до дружбы между нами было далеко, но я к этому и не стремилась – вполне хватало Баако, следовавшего за мною по пятам. Наверное, так и не узнаю, как эльфик пробрался в курию[2] – зал эринацейского "суда", куда в один из дней привели нашу группу. Курия была большой, почему-то затемнённой и сильно смахивала на партер театра. Для нас выделили отдельную ложу над партером – видимо, чтобы ничего не пропустили, несмотря на полумрак. В курии было душно, спала я в последние ночи мало – сразу после ужина наступало время сеанса "Игры престолов" для верной аудитории, в которую с недавнего времени входила и Субира. А потом чуть не до третьих петухов постигала азы "излюбленных эринацеусами" забав в компании Конана, Векесы и Ээрикки. Судебное разбирательство проходило на латыни – мне так и не удалось понять, кого и в чём обвиняют. Размеренное бормотание преторов[3] оказывало усыпляющее действие – я начала клевать носом. Члены моей группы были заняты происходящим на судебной "арене" и не обращали на меня никакого внимания. Мне даже начало что-то сниться, как вдруг какое-то существо пробежало по рёбрам и я, до одури боявшаяся щекотки, дёрнулась всем телом и завопила, будто с меня снимают скальп... В курии строжайше воспрещалось ношение оружия, головных уборов и плащей, поэтому моя накидка из кожи ската осталась за пределами судебного помещения. Вроде бы особая магия защищала это место, и находиться в нем без моей электрической защиты было безопасно, но спросонья показалось, по телу пробежала гигантская сороконожка. Гудение на латыни прекратилось, взгляды всех, включая обвинителя и обвиняемого, устремились на меня. Ракета что-то прошипел – наверняка ругательство, Векеса и Субира едва сдерживали улыбки, а я соображала, когда лучше придушить Баако, закрутившегося в складки моего одеяния и сотрясавшегося от беззвучного хохота – сейчас или позже, когда не будет свидетелей?
