Текст книги "Неверный свет (СИ)"

Автор книги: Ирина Бондарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 31 страниц)

Какая-то шальная стрела просвистела у самого виска девушки и вонзилась в плечо ее противника, давая ей драгоценное мгновение, чтобы нанести удар. Позже, немного позже можно будет дать выход отвращению и страху, нежеланию никого убивать, но сейчас ее собственная жизнь висела на волоске. Это и помогло тсаревне с тихим стоном вонзить свой коротенький клинок прямо в сердце нападавшего.

Как только угроза немедленной гибели миновала, моментально навалилась слабость, тошнота от приторного запаха крови и пота. Сола дернула на себя рукоять меча, унесшего чужую жизнь, но везение, похоже, на этот раз закончилось. То ли тсаревна не под тем углом вонзила лезвие, то ли оно зацепилось за что-то, но клинок упорно не хотел покидать тело мертвого шейса.

Девушка запаниковала, забыла о недомоганиях и рванула на себя рукоять что было сил. Истекавший кровью покойник дернулся, но лезвие не поддавалось. Короткий свист, и тсаревна чудом увернулась от очередной случайной стрелы, выпущенной неизвестно кем. Со вздохом оставила меч и оглянулась в поисках чего-нибудь, что могло бы защитить ее.

Совсем рядом был уже помост, на котором тоже дрались красно-зеленые воины. Чье-то мертвое тело лежало на узких ступенях, раскинув руки, и слепо глядело в небо прямо в глаза полуденному солнцу. Разбрызганные повсюду капли темно-красной и алой крови делали окружающее почти красивым. Завораживающая картина разлитой в воздухе смерти.

Откуда-то валил дым, повсюду продолжали кричать, ругаться и отнимать жизни под звонкий аккомпанемент оружия. Случайно глянув в сторону Сола увидела знакомую растрепанную фигуру, отражавшую удары широкоплечего синеглазого стражника.

– Роди! – почти вскрикнула тсаревна, и кинула под ноги врагу замедляющее заклятье, затем еще одно в колени и третье в грудь между сочленениями пластин брони.

Что-то мешалось под ногами, и девушка схватила какую-то тяжелую штуковину, замахнувшись на никак не желавшего замедляться стражника. Тройное магическое попадание все же прогнуло защиту воина, и он на секунду замешкался, отвлекся на новую неожиданную угрозу. Этого хватило Роди, чтобы отправить беднягу на тот свет. Тело врага упало в пыль, обагряя камни мостовой свежей кровью, как будто ее и без этого было мало.

– Сола, ты жива!

– Мы должны отступить! – воскликнула девушка, с тревогой вглядываясь в отчаянные глаза своего предводителя. -Иначе все тут погибнем!

Вокруг пели мечи, шейсы пользовались мгновением передышки, решая свою судьбу.

– Я не могу, Сола, – прошептал одними губами разбойник, с клинка которого капала чужая кровь.

Он сам был изранен, но, похоже, ни одного серьезного повреждения, только поверхностные царапины. Мужчина безнадежно оглядел поле боя, на котором оставалось вдвое меньше живых, чем было несколько минут назад. Всего лишь минут, Соле казалось, что прошли века, наполненные болью, смертью и сталью. С удивлением посмотрела она на свои руки, по-прежнему сжимавшие в руках какой-то тяжелый предмет. Хм. Топор, обычный плотницкий инструмент, видимо, забытый строителями после того, как они закончили сооружать помост и виселицы.

– Ты должен скомандовать отступление, Роди! – закричала тсаревна, пытаясь дозваться смирившегося со страшным поражением воина. – слышишь! Все погибнут здесь, мы должны бежать! В лесах мы от них оторвемся, там ваша магия жизни хоть как-то поможет, слышишь?!

– Но я не могу бросить тех, кто завяз! – отчаянно крикнул в ответ разбойник. – Они не останутся сами, они ведь моя семья!

Гнев поднялся внутри Солы, делая ее голос непривычно властным и повелительным.

– Ани и Глайнус – твоя семья! Я приказываю тебе скомандовать отступление, ты не имеешь права положить тут всех, кого еще ждут жены и дети, ради цели, которой уже не достигнуть!

Светлые глаза мужчины несколько раз моргнули, изумленно глядя на растрепанную девчонку, изволившую отдавать приказы. Она где-то потеряла головной платок, рубаха испачкана пылью и чужой кровью, но глаза…глаза ее горели решимостью и уверенностью шейса, который привык, чтобы его повеления исполнялись моментально и беспрекословно.

Роди мгновение помедлил, а затем подчинился чужой воле.

Раздался тройной заливистый свист, несколько бессвязных выкриков, которые должны были означать немедленный отход. Шевелящаяся масса на площади вильнула в сторону, и частично сместилась, поскольку шейсы все еще продолжали драться.

– Пробирайся к выходу, следи за нашими! – приказал Роди тсаревне, пробираясь в гущу. – Я помогу остальным и выведу вас, поняла? О, проклятье!

Роди споткнулся о цепь, закрепленную у помоста, придавленную свалившейся с нее тяжелой колодой, и едва не упал. Кто-то все еще был связан, до сих пор умудрившись остаться в недосягаемости под неудобной лестницей, и тяжесть груза не позволяла пленнику выбраться, оставляя на виду лишь закованные в наручники запястья, испачканные в крови и пыли. Две пары рук. Роди шагнул вперед, чтобы освободить несчастных рабов, но вовремя увидел темные волосы и настороженно зыркнувшие черные глаза, вызвавшие непроизвольный шаг назад.

Воин еще раз выругался, сплюнул на землю под нос проклятым выродкам и отправился на помощь друзьям.

– Сола, убей тех двоих, это темное отродье! И как они тут очутились? Все же милосердней того, что с ними сделают, когда закончится бой.

Девушка в один миг оказалась на том месте, с которого только что исчез в толпе командир отряда разбойников.

Темные? Словно во сне она разглядела в тени лестницы полулежавшие на земле тела. Две пары темных глаз смотрели на нее, одни с презрительной насмешкой, вторые с затаенным любопытством. Это и впрямь были деймины, и совсем не время было задаваться вопросом о том, как они там очутились. Голос Уны непрошенным эхом отозвался в голове у заблудшей на тропах Алайи тсаревны.

Деймины оказались совершенно не похожи на то, что себе представляла тсаревна. Что бы ни говорили о них легенды, ни крыльев, ни копыт, ни торчащих до подбородка клыков не наблюдалось. Лежавшие у ног Соланж мужчины оказались и впрямь черноволосы, с темными, глубокими, словно омуты, глазами. Их белая кожа контрастировала с грязью и пылью площади, но выглядела неплохо. Странные на взгляд шейса черты лиц, высокие скулы, миндалевидный разрез глаз, аккуратные уши. Внешне отличия между двумя расами казались не так значительны, но…От них исходило такое ощущение опасности, чуждости и напряжения, что девушке пришлось несколько раз напомнить себе о необходимости идти дальше, прежде чем она заставила себя сделать хоть шаг ближе.

Конечно, что бы темные ни забыли на землях тсаря, выбраться самостоятельно они вряд ли бы смогли. Оба как-то смогли стянуть мешки, которыми им прикрыли лица и волосы, те валялись рядом, совершенно измазанные. Синяки и ссадины на мускулистых торсах обоих бросались в глаза, наглядно свидетельствуя о том, что с пленниками в Алайе обращались не слишком-то хорошо, будь то враг государства или беглая рабыня. Девушка непроизвольно поморщилась, словно от боли.

Видимо, когда началась всеобщая неразбериха, бледнокожие деймины пытались освободиться от пут, и некстати рухнувшая колода не оставила им пространства для движений и выбора.

Да, теперь выбора у них точно не было.

Сола прислушалась. Крики доносились откуда-то справа, очевидно, по сигналу Роди уцелевшие разбойники и впрямь пытались отступить, и лишь преследование оставшихся стражников мешало бежать. С другой стороны помоста остались только раненные, трупы и Сола с парочкой дейминов. Прошла всего пара мгновений с тех пор, как девушка обнаружила чужаков, а неожиданный план действий уже успел вспыхнуть в ее мозгу.

Она с опаской приблизилась к молчавшим, словно рыбы, темным, очень кстати порадовавшись, что так и не выпустила из рук давешний топор.

– Послушайте, – тихо обратилась она к ним. – Мне нужна ваша помощь.

Любопытство в глазах того деймина, который был чуть младше, с короткими волосами, стало более явным, а второй продолжал смотреть так же презрительно. Он наклонил голову так, чтобы смоляные пряди змеями соскользнули с плеч, открывая белую шею, и ответил:

– Попробуй! Хватит ли у тебя сил убить выродка, светлая? Даже голову тебе подставил, какая еще помощь тебе нужна?

По спине Солы побежали мурашки от низкого хриплого голоса, вызвавшего неожиданную дрожь в коленях. Темный будто видел насквозь ее страхи и был уверен, что несмотря на вековую вражду их народов, эта конкретная светлая не сможет причинить ему вред. Девушка перевела взгляд на более конструктивно настроенного врага. Шум битвы стихал, времени на осуществление ее самоубийственного плана оставалось совсем мало.

– Вы можете помочь мне, темные, – сказала она, подходя еще ближе. – А я помогу вам. Прошу вас, говорите быстрее, у нас всего пара минут!

– Чего ты хочешь, девочка? – младший деймин пытался приподняться повыше, чтобы говорить с ней в более удобной позе, но короткая цепь прижимала обоих темных к земле слишком надежно. – Ты уверена, что тебе нужна именно наша помощь? Мы ведь темные.

– Выродки, – сплюнул на землю тот, что постарше.

‘И повреднее’, – подумалось Соле.

– Я освобожу вас при условии, если вы дадите мне убежище в Сумрачном Эйде, – выпалила тсаревна, заливаясь краской под изумленными взглядами темных. Такого они точно не ожидали.

– Что?

– Светлые совсем спятили?

Девушка ожидала подобной реакции, так что не обратила на нее внимания. Высказанная просьба вызвала в ней чувство внутреннего протеста: она, светлая тсаревна, обратилась за помощью к…чудовищам? К исконным врагам, неведомым существам из страны, в которой никогда не светит солнце! Происходящее было странным и неестественным.

– Без моей помощи вы погибнете, – твердо сказала она. – Я без вашей – нет, но в Сумрачный Эйд все равно попаду. Вы не понимаете, просто поверьте, что я должна это сделать. Пожалуйста!

Презрение и изумление на миг сменилось в глазах старшего горечью.

– До чего докатились светлые, если их дети бегут из Алайи на темную сторону? Что с тобой?

– Это не относится к делу, – тихо произнесла тсаревна. – Остаться здесь для меня – хуже смерти.

– Мы поможем тебе, – совершенно серьезно ответил младший. – Слово чести.

Тсаревна глубоко вздохнула. Что ж, пути назад не было. За одно это ее могли бы с полным правом считать настоящей преступницей, предательницей рода. Но взлетел в воздух острый топор, резко опустился вниз, усиленный простейшим бытовым заклинанием, и часть цепи была разбита. Вслед за ней в несколько взмахов и оставшиеся, так что оба темных предстали перед девушкой в оригинальных браслетах с остатками тихо позвякивавших звеньев.

– Только вы…не съеште меня, хорошо? – запоздало попросила тсаревна, не выпуская из рук так пригодившийся сегодня топор, от которого все руки болели.

– Не съедим, – весело ответил младший, взглядом заставляя молчать более язвительного товарища.

Первым делом мужчины вооружились мечами, подобрав их у валявшихся вокруг в обилии трупов. Пока что помост загораживал неожиданную активность на площади, но всем троим предстояло еще как-то прорваться дальше. Один из раненных пришел в себя и явно собирался заорать, потратив остатки сил на этот бесполезный поступок. Длинноволосый деймин коротко взмахнул мечом, отправляя светлого к праотцам.

Тсаревна с новой силой ощутила прилив дурноты от гари и запаха крови.

– Пешком мы не прорвемся, – тихо сказал ей младший из темных, возникая рядом. – Как только наши головы объявятся на всеобщее обозрение, все эти вояки дружно забудут о своих распрях и кинутся на нас. Тебе придется подозвать лошадь, так будет лучше. Они нас боятся, но тебя послушаются. Сможешь?

Странный был этот темноглазый мужчина, призрак из древних сказок. Мать тсаревны никогда не пугала ее темными, если девочка не слушалась, но все остальные шейсы во дворце поминали соседей, словно настоящих исчадий бездны. И теперь они стояли совсем рядом с ней, на расстоянии вытянутой руки.

Девушка неуверенно кивнула, отдала деймину на хранение свой топор и выбежала из ненадежного укрытия. Повсюду лежали мертвые тела, в дальнем конце улицы уже копошились особо алчные шейсы, деловито обыскивая покойников. Девушку заметили, но пока ничего не предпринимали.

– А ну пошла отсюда, это наша добыча! – вяло крикнул ей один из мародеров.

Слабо дымился один из домов на противоположном конце узкой площади, за разбитыми воротами были слышны крики. и все еще звенело оружие, хотя и не так оглушительно, как раньше. А возле невысокого деревца в проулке жался к стене насмерть перепуганный конь.

Тсаревне, которой до этого приходилось только чистить лошадей у Гио, кормить их и поить, да еще ездить несколько раз на охоте с Келином, не слишком-то нравилась идея провести испуганного жеребца через площадь, покрытую кровью, но выбора не было.

Непослушные пальцы не сразу справились с узлом, помешавшим животному скрыться с того места, где оставил его хозяин.

Легонько похлопав вороного по крупу, девушка погладила его, успокаивая, тихонько заговорила, пытаясь не напугать еще больше, после чего залезла в седло. Как они втроем смогут уместиться на одном жеребце – эту проблему она напрочь не желала обдумывать самостоятельно.

– Ну, давай же, вот так!

Заставляя вороного поднимать выше голову, Соланж направила его прямо к помосту.

– Эй, это ж наш Сатр! А ну стой, воровка!

Голоса кричали откуда-то сбоку, но было поздно. Девушка пришпорила коня, в несколько мгновений они оказались у помоста, где ждали ее исконные враги шейсов.

– В сторону! – скомандовал старший, младший моментально выдернул Солу из седла и подхватил, не давая упасть.

Конь волновался, пытался встать на дыбы, кося на подозрительных страшных чужаков с отталкивающим нездешним запахом, и пока он не начал вырываться длинноволосый деймин перерезал ремень. Бесполезное седло свалилось на землю, чужак взлетел на спину вороного, крепко держа уздечку. Сола и глазом не успела моргнуть, как оказалась наверху, позади нее уселся младший деймин, и безумная скачка началась.

– Только не свалитесь! – едко ухмыльнулся темный, пуская коня в галоп.

Что-то кричали обокраденные шейсы, вопили сзади мародеры, но тсаревна была занята лишь тем, как бы не соскользнуть с гладкой спины проклятого скакуна. Вороной мчался как ветер, направляемый железной рукой незнакомца, спустя пару мгновений площадь с ее кровью и болью осталась за спиной.

– Скорей, скорей! – шептал младший деймин, удерживая девушку и спутника с такой неожиданной силой, что Солее с трудом удавалось сделать вдох.

Солдаты, преследовавшие остатки недобитого разбойничьего отряда оборачивались на неожиданный стук копыт, но лишь рты разевали, не успевая среагировать вовремя. Видение гнедого жеребца, оседланного странной троицей, уже мелькало среди деревьев, угрожая исчезнуть навсегда.

– Деймины! – завопил кто-то!

– Темные!

– Лови их!

В воздух взвились запоздалые стрелы, зазвучали бессильные выстрелы. Почему-то никто не бросился вслед сразу же, хотя несколько конных воинов было невдалеке. Светлые побоялись преследовать легендарных темных выродков таким малым количеством, а пока они собрали отряд побольше, беглецы скрылись из глаз.

Соланж никогда не думала, что скакать на лошади может быть так страшно. Мелькали вокруг деревья, солнце пробивалось сквозь листву, отбрасывая косые тени, конская спина под ними была взмыленной и скользкой. Сколько прошло времени с момента их побега, было не известно. Что случилось с выжившими разбойниками, вернулись ли Роди и Марк в лесное селение и остались ли вообще в живых – этого Соле было уже никогда не узнать

Длинноволосый уверенно вел их к границе. Он же и скомандовал остановку, когда конские бока начали вздыматься под ногами с отчетливыми хрипами.

– Все, дальше идем пешком. Да поживее, не то весь наш побег не стоит и ломаного меча.

Беглецы бежали дальше, оставив позади загнанного жеребца. Потихоньку сменялся вокруг пейзаж, становилось темнее, хотя день был еще в самом разгаре. Окружающий мир терял краски, превращаясь в выдержанную в холодных красках картину. Деревья меняли очертания, а вскоре появился и туман. Они вступили в приграничную зону.

От быстрого бега девушка совсем задыхалась, несколько раз споткнулась о кани под ногами и чуть не упала. Младший деймин молча поймал ее под локоть, потом взял за руку и дальше уже тянул за собой, чтобы спасительница не свалилась ни в какую яму. Прошло, наверное, целых полдня, пока неутомимый длинноволосый деймин, наконец, не позволил себе и спутникам небольшую передышку.

Троица повалилась на траву, пытаясь отдышаться. Несмотря на усталость и многочисленные синяки, старший темный тут же принялся ковыряться в наручниках прихваченным из Миртова кинжалом. Через несколько минут браслеты соскользнули с его запястий, позволяя свободно двигать затекшими руками. То же самое он проделал со вторым комплектом на своем товарище.

– Плохо без магии, – пожаловался тот, разминая кисти.

– Это точно. Отвыкли мы от синяков и переломов.

Изумленная Сола смотрела, как на ее глазах уродливый кровоподтек на груди старшего деймина потихоньку менял цвет, становясь из темно-фиолетового желтоватым. Ничего себе регенерация у этих темных, шейсам такое и не снилось!

– Надо позаботиться о еде, – продолжал говорить старший. – А то на голодный желудок плохо думается, а сородичи нашей отважной спасительницы как-то забыли нас покормить.

Ей показалось, или верхние резцы у этого темного чуть длиннее, чем надо? Как-то сразу вспомнилось, что тсаревна совсем одна в чужой стране из страшных сказок с живыми воплощениями старых легенд. Девушке стало не по себе, и она, сделав над собой огромное усилие, села не траве, постаравшись отодвинуться чуть дальше от странно улыбавшихся бледнокожих мужчин.

– Не бойся, – произнес деймин. – Мы не едим девушек на обед. Мы всего лишь – как там рассказывают о нас шейсы – безжалостные чудовищные кровопийцы. Уверяю, это совсем не больно!

В этот момент напряженной до предела тсаревне за шиворот упало что-то мокрое и холодное, как лед, из-за чего она с судорожным всхлипом подскочила. Это оказалась всего лишь капля, скатившаяся с нависшей над ними кроны, но старший деймин продолжал веселиться и язвить, издеваясь над испугом светлой.

– Прекрати, Морган, – одернул его переставший ухмыляться младший. – Не слушай его, тот еще характер, несмотря на воспитание. Мое имя Шейн, этот злой дядька – Морган. Не бойся, ни есть тебя, ни кровь твою пить мы не будем, а все ваши страшилки про нас – всего лишь выдумки. Как тебя зовут?

– Сола, – тсаревна не была настроена верить всему, что говорили эти двое подозрительных типов, но раз уж ей пришлось добровольно ступить на землю кошмаров, придется терпеть все, что припасла судьба. – Мое имя Сола.

– Что ж, Сола, будем знакомы.

– И почему же, Сола, – вмешался в наметившийся разговор Морган, – ты решила покончить с жизнью таким странным способом, как путешествие в Сумрачный Эйд? Все шейсы знают, что должны соблюдать границы, держаться подальше от туманных земель, населенных чудовищными существами. О нас, возможно, легенды и лгут, но с теми, кто живет в наших лесах, я бы не хотел встретиться лицом к лицу без оружия и в одиночку. Так что же заставило тебя бежать от света к тьме, да еще и просить помощи у нас?

Тсаревна опустила глаза, словно искала ответ где-то под ногами, в спутанной темной траве.

– Я просто не могу вернуться, – тихо ответила она. – Для меня возвращение в Алайю означает смерть. Вы не поймете, да я и не могу рассказать всего.

Морган открыл было рот, чтобы спросить что-то еще, но у Солы просто не было сил сейчас спорить.

– Вы дали обещание, – она смотрела на Шейна. – Обещали, что поможете. Я должна быть в Сумрачном Эйде и получить ответы на свои вопросы, иначе мне останется просто лечь на месте и умереть. Но назад я не вернусь.

Мужчины молчали некоторое время, после чего младший деймин кивнул.

– Я дал слово чести, что помогу тебе, и сдержу его.

– Молодец, братец, – демонстративно зевнул Морган. – Теперь можем идти домой. Только представь реакцию кузена на пополнение в оплоте Арвахо!

Найт.

Рей снял корону и несколько минут яростно массировал гудящую кожу на голове, игнорируя безнадежно испорченную прическу. Все эти официальные церемонии, визиты и прочие мероприятия, когда монарх обязан был являться подданным во всем блеске, выматывали бесконечно. От сжимавшего виски обруча все затекало, и момент, когда корона была надежно упрятана в сокровищницу, был самым блаженным за день.

Найт только что вернулся из одного оплота, где его попросили разобраться со сложным делом и рассудить дейминов в суде. Поскольку глава той или иной крепости имел право на суд, к главе государства по мелким бытовым вопросам старались не обращаться, однако тут был особый случай.

Мужчина недовольно хмурился, вспоминая темный зал и горестный плач тех, кто потерял близких. Тяжелая обстановка, запах убийства, в котором никак не могли найти виновного. Одну из жительниц оплота нашли мертвой у самых ворот крепости, и если бы не аккуратно вправленный перелом шеи, можно было бы подумать, что несчастная попалась тварям бездны. И самое странное было в том, что покойница отказалась сообщать, кто ее убил.

Некромантия в Сумрачном Эйде не была под запретом, как в Алайе, но пользоваться ею могли лишь квалифицированные маги. В таких случаях, когда требовалось применение магии смерти, духи покойных обязаны были помогать оставшимся в живых сородичам. Отказ от сотрудничества вряд ли мог быть вызван чем-то банальным.

Когда за дело взялся Найт, оказалось, что ситуация еще сложнее, чем думалось поначалу. В крепости Кави, как и в остальной части страны, пропадали молодые девушки, их находили в лесах, мертвыми, с застывшими от испуга лицами. Но близость к воротам оплота и какое-то странное чувство после просмотра собранных местными документов говорили, что бездна тут была ни при чем.

Полномочия владыки темного государства позволяли Найту обходить те немногие ограничения, которые сковывали действия обычных некромантов. Когда умершая, наконец, согласилась говорить, узнав, что сам рей занимается расследованием ее смерти, она рассказала страшные вещи.

Когда стража ворвалась в дом одного из ювелиров в оплоте Кави, соседи подумали, что произошла ошибка. Но за несколько часов весть о том, что талантливый мастер кроме создания невероятных шедевров убивал девушек, маскируя их смерти под нападение тварей бездны, взбудоражила все население. Приговоренный к смерти через отрубание головы до конца не мог понять, за что его казнят, ведь он только пытался нести в мир красоту, черпая вдохновение в том, что наблюдал, как свет медленно мерк в глазах его несчастных жертв.

Под воздействием заклинаний Найта сумасшедший признался во всех убийствах, и даже те, кто уже смирился со своей потерей, заново пережили кошмар, узнав, что вовсе не твари бездны унесли драгоценные жизни их близких. С ощущением того, что мир окончательно провалился в какую-то темную бескрайнюю яму, молодой правитель вернулся домой. Следовало продолжить работать, делать что-то, на столе в кабинете Найта ждали кипы бумаг и отчетов, но рей почему-то не мог заставить себя встать, движениями кистей в волосах словно пытаясь избавиться от горьких мыслей. Странное чувство глубоко внутри не давало покоя, словно мысль мелькала на краю сознания и никак не желала оформиться во что-то конкретное.

Наконец, решив, что работа поможет сосредоточиться и отвлечься от воспоминаний, темный владыка отправился в рабочий кабинет. Почему-то не хотелось использовать зеркала, поэтому широкий коридор, залитый серым дневным светом, привел его к широким тяжелым дверям. Слуги почтительно кланялись своему рею, спеша по делам. Родственники тоже где-то запропастились. И тут Найт понял, что его беспокоило: Морган должен был вернуться несколько дней назад, но вместо него в крепость Арвахо приехали лишь воины его отряда с сообщением, что эрлы направились куда-то на разведку.

Рей недовольно нахмурился. Он же предупреждал этого упрямца, что любые планы в создавшейся обстановке необходимо обговаривать с ним, Найтом. Но нет, Морган явно затеял что-то такое, что его друг и повелитель не одобрил бы, посему предпочел втянуть в свою авантюру младшего братца и не выходить на связь ни через зеркало, ни в снах. Паршивец!

Стела и Зигмунд привыкли нечасто видеться с сыновьями, поскольку работа занимала у них слишком много сил и времени, но зеркала никто не отменял, а старший эрл зачастую игнорировал сыновний долг при наличии более важных дел. Оставалось надеяться на то, что Шейн не позволит брату рисковать более, чем необходимо. И если рею придется просить Стелу разыскивать в снах непутевых деток, пусть им же и будет стыдно!

Спустя пару часов, когда за окном в кабинете начали сгущаться сумерки, в двери тихонько постучали.

– Ваше величество! Его высочество Форс просил передать вам отчеты за последнюю луну, – слуга положил на заваленный бумагами стол новую пачку документов и поклонился.

– Спасибо, Дарнин.

Высокий худощавый помощник младшего брата вышел, оставив своего повелителя корпеть над нудными столбиками цифр. От долгого сидения у Найта затекла шея, он периодически потягивался и отводил плечи назад, разгоняя кровь. Взгляд его наткнулся на странную графу расходов, молодой правитель присмотрелся и выругался под нос.

– Она определенно потеряла совесть!

Рей отложил в сторону просмотренные документы, собрал в кривую стопку то, что оставалось на завтра, и отправился на поиски бессовестной сестрицы, намереваясь высказать ей свое мнение о дейминах, которые явно забыли о том, что золото не возникает из воздуха. Второй раз за одну луну сделать заказ на сон-камни и безумно дорогие составляющие для зелий – это уже ни в какие ворота не лезет!

Башня Дэйи располагалась в самой дальней части оплота, отделенная от жилых помещений длинными пустыми коридорами, усиленными магией каменными стенами и защитными заклинаниями. Эксперименты сестрицы, разные чародейские опыты многих поколений магов, обитавших в этом крыле – все это заставляло правителей лелеять и приумножать барьер, разделявший опасных для жизни волшебников и обычных дейминов.

Рей торопливо кивнул спешившему в кузницу помощнику Дэйда и в очередной раз подумал о том, как у Сиан с отцом могла родиться такая чудная парочка абсолютно не похожих друг на друга двойняшек? Мелкая худышка Дэйя с ее кудряшками, острыми локотками и безумной фантазией, постоянно что-то ронявшая, побившая бесценный семейный сервиз, открывшая противоядье от укусов гронов и высокий широкоплечий кузнец, талантливый проницательный мастер с золотыми руками. Выдать что ли замуж эту хулиганку? Так ведь не смотрит в сторону магов и чародеев при дворе, а на тех, кто магией не владеет, тем более внимания ноль. И приходится старшему брату вместо государственных дел воспитывать молодежь.

Узкий воздушный мостик, соединявший основное здание крепости с отдаленными частями оплота, привел владыку темной страны к подножию колдовской башни. На нижних этажах еще можно было встретить одного-двух чародеев, увлеченно склонившихся над ретортами, котлами и какими-то совсем уж странными штуковинами, но ближе к крыше не было ни одной души. Так, видимо, не терявшая времени даром Дэйя уже пустила в ход кое-что из того, чем почти разорила его сиятельное величество. Ох, что будет!

Найт, наученный горьким опытом, пару раз стукнул в тяжелую обитую металлом дверь и вошел. Кудрявая волшебница стояла, пригнувшись, будто сопротивлялась порывам чудовищного ветра, ощутимого лишь для нее. Видимо, стука в дверь она тоже не слышала, полностью находясь во власти творимого в комнате колдовства. Чарами был наполнен каждый миллиметр пространства, неведомое заклинание потрескивало и искрило, угрожая стереть с лица земли не только малорослую магичку, но и весь оплот.

– Ну, давай же, проклятая тварь! – зарычала сквозь зубы Дэйя, добавляя в формулу еще один элемент.

В клубившемся перед ее вздернутым носиком черном тумане мелькало что-то огромное, страшное и темное, на секунду прямо на Найта уставились чьи-то лиловые зенки с вертикальным значком.

– Дэйя! – тихо позвал рей, активируя самые мощные щиты из всех, известных ему.

Колдунья на миг обернулась.

– Ты не вовремя, брат! – ее голос охрип от напряжения.

– Сворачивай все, надо поговорить.

– Ш-ш-ш! – кудрявая головка недовольно дернулась, выражая мнение хозяйки по поводу самоуверенных реев, врывающихся в самый разгар интересного действа.

Что-то в черном тумане хлопнуло, раздался звук, напомнивший звон лопнувшей тетивы, и область распространения заклинания сразу возросла вдвое. Колдунья отступила на полшага, присмотрелась и завопила:

– Ложись!

Худенькая девчонка прыгнула на изумленного Найта, полыхнула лиловая тьма, и грохнул оглушительный взрыв, вынесший вцепившихся друг в друга родственничков вместе с укрепленной магией дверью. Заорал от боли в затылке рей, завывала растратившая все силы на последнее заклинание Дэйя, за спиной ревело аметистовое пламя. Дверь вместе с дейминами пролетела узкий предбанник и теперь ехала по каменным ступеням винтовой лестницы, громыхая на весь оплот.

– А-а-а!

Импровизированные сани скатились на самый первый этаж и финишировали, врезавшись в противоположную стену. Одинокий маг, которого подобное появление монарха застигло врасплох, еле успел отскочить, прижимая к груди стеклянный сосуд с гранатовой светящейся жидкостью.

Тишина оглушала, так же, как и шум до этого.

Маг испарился из башни в буквальном смысле, увидев, с каким выражением лица правитель смотрит на свою непутевую сестрицу, оседлавшую монарха на искореженной двери.

– Рейвина Дэйя? – тихо прорычал Найт.

– Мой господин? – пискнула девчонка.

Спустя мгновение пальцы деймина поймали воздух на том месте, где только что находилось ухо хулиганистой волшебницы.

– Стоять! – рявкнул рей, но улепетывающую со всех ног девицу было не остановить.

И начались увлекательные догонялки по всем плоским поверхностям башни. Дэйя умудрялась извернуться под руками брата, перепрыгивая со стен на потолок, уклонялась от магических силков и скрывалась за мебелью, разлетавшейся в щепки от господского гнева. Рей словно забыл, что он почтенный уважаемый глава Сумрачного Эйда, бежал и ругался не хуже обычного воина на тренировке, приближенной к реальным условиям. Чего только не услышала о себе бессовестная транжира, безответственная хулиганка с бездонной дырой в памяти!

Через несколько минут колдунья оправилась от испуга и начала хихикать, слушая нравоучения разъяренного брата. Оба взмокли и запыхались, но останавливаться пока было опасно.