Текст книги "Неверный свет (СИ)"

Автор книги: Ирина Бондарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

– Но, мой государь, у нас все спокойно! – заскулил Тодд, а кровь отхлынула от круглого лица. – Все деревни и села исправно платят в казну, не устраивают мятежей и заговоров!

– Да? – ядовито осведомился Айвин. – Именно поэтому разведчики доложили мне о том, что в подвластном тебе селе находится один из связных пунктов борцов за свободу? Никак они собрались там, чтобы налоги заплатить?

Воины Летучего отряда ухмыльнулись, вспоминая недавний бой со злостными неплательщиками, от их улыбок хозяину стало еще хуже.

– Но, господин, этого не может быть!

Еще два звонких удара нарушили тишину, и из носа Тодда закапала на дорогой ковер кровь.

– Не смей перечить тсарю, ничтожный! Под самым твоим носом было гнездо заговорщиков, а ты вместо того, чтобы огнем и мечом вырвать с корнем эту заразу, рассиживаешь за столом со своим семейством! Буду я отныне глазами его, силой его и карающим мечом в руке его, дабы хранить порядок на светлых землях во славу его, – издевательски процитировал тсарь строки из ритуала посвящения в рыцари, кем все местные правители становились автоматически, принимая власть.

Голос Айвина вибрировал, наполняя комнату, с тихим звоном разлетелся на куски хрустальный бокал на краю книжной полки.

– Власть была дана тебе для того, чтобы служить благу государства! – отчеканил тсарь. – Ты никудышный правитель, бесполезный лодырь, не способный видеть дальше своего носа. Нет порядка на твоих землях, значит ты не достоин ими владеть!

– Ваша милость! – измазанный в крови толстяк в ярких одеждах смотрелся жалко и не представительно, совсем не походя на градоправителя. – Пощадите, я все исправлю! Городская стража найдет виновных, обещаю!

– С этого момента городская стража больше тебе не подчиняется, – отрезал Айвин. – Виновные уже покараны, и все дела, которые ты запустил, разберет новый владетель твоих земель.

Тодд всхлипывал, с ужасом припоминая все истории. Которые слышал о жестокой судьбе тех, кто прогневал тсаря. Вот уж не представлял бедняга, что его сытой и полной удовольствий жизни аристократа придет конец. Когда пять лет назад его предшественник отбыл в столицу и больше никогда не вернулся, наивный толстяк ничего не понял. Власть не дается просто так, слишком многим приходилось за нее платить в этой стране.

– Господин, что с нами будет? – тихо и горько спросила старшая дочь Тодда, неслышно появившись в поле зрения правителя. – Прошу вас, пощадите отца!

У девушки были огромные серые глаза и медовая коса до пояса. Что-то в лини ее скул, в изгибе ее губ показалось правителю знакомым. Молодая она была, лет двадцати двух. Примерно столько же было бы сейчас и его собственной дочери, если бы…

Тсарь смутился собственных внезапных мыслей, нахлынувшей тоски и опустошения, отчего его ответ прозвучал резче, чем он хотел.

– Предавшие доверие правителя должны быть наказаны. Все ваше имущество отныне принадлежит казне, дом отдадут другому владыке этих земель. Следовало бы запереть его в темнице с такими же, как он, неудачниками, но почему-то сегодня я не в настроении. Ваши жизни мне не нужны, так что можете убираться на все четыре стороны, хоть к дейминам в руки!

Девушка молча преклонила колено перед тсарем и поцеловала полы его плаща, пока Тодд, не в силах поверить, что так легко отделался, пятился к жене и младшей дочери. Наивный, радость лишила его способности думать. Как только его бывшие подданные узнают о свержении прежнего господина, вряд ли Тодда ждал здесь такой уж теплый прием. Все же он правил достаточно долго, чтобы, как и многие владыки светлых земель, нажить себе достаточно недоброжелателей.

Айвин отдавал приказы. Несколько серых рыцарей должны были проверить и собрать на рассмотрение все бумаги Тодда, другая часть отряда следила за безопасность дома. Оставшиеся воины на вьернах вылетели в столицу, сопровождая новых рабов согласно тсарского указания. Сам правитель активировал небольшое магическое зеркало в библиотеке бывшего хозяина дома и настроился на нужную волну. Серебристая поверхность стекла затуманилась, пошла рябью и словно исчезла, открывая правителю вид на роскошно обставленный кабинет князя Тресена. На зеркале были ограничивающие заклинания, но Айвин, несмотря на любые чары, был способен видеть происходящее в помещении, даже если не мог попасть туда.

– Сиф! – позвал князя тсарь.

Правитель здешних земель вздрогнул и оторвался от бумаг, застигнутых врасплох присутствием постороннего в святая святых.

– Господин! – воскликнул он, торопливо захлопывая папку и вскакивая из-за стола. – Что привело вас ко мне?

– Не время и не место это обсуждать, – проворчал Айвин, разглядывая бородатого русоволосого князя. – Проведи меня к себе немедленно.

Сиф несколькими пассами свернул охранную сеть своего зеркала, открыв светлому владыке доступ в зеркальный коридор. Айвин сделал шаг навстречу вассалу, позади осталась чужая опустевшая библиотека. Серые стены пространственного пути окружили шейса, и скромные размеры зеркала в доме бывшего градоправителя отзывались тяжестью в висках. Конечно, Айвин привык путешествовать по огромным коридорам, соединявшим величественные произведения магов прошлого, украшавших стены княжеских дворцов и библиотеки знатных аристократов. Но мимолетное неудобство все же стоило тех крупиц информации, которые удалось добыть из разгромленного отряда бойцов за свободу.

Мужчины пожали друг другу руки, и тсарь окончательно проявился в кабинете князя, оставив за собой сомкнувшееся пространство перехода. Зеркало на стене вновь застыло, отражая только то, что было ему положено законами природы.

Сиф поклонился, следуя протоколу, и вопросительно поглядел на покрытого засохшей кровью господина, только сейчас замечая его странное одеяние и не подобающий правителю вид.

– Зови остальных, – отрывисто скомандовал тсарь, по хозяйски следуя в небольшую ванную.

Несколько секунд он с удовольствием умывался, смывая с лица пыль, грязь и кровь, вытерся чистым полотенцем Сифа, игнорируя возможное недовольство. Впрочем, князь никогда не позволил бы себе навлечь на себя гнев владыки подобным нелепым образом.

– Внеочередной совет, – пояснил тсарь готовому скрыться за дверями вассалу. – Сегодня Летучий отряд разгромил одно из логов борцов за свободу. В твоих землях, позволь заметить! Это требует немедленного принятия мер.

Пока Сиф заботился о том, чтобы все князья собрались в малом зале совещаний, тсарю успели подать свежую одежду и кушанья, так что перед подданными он предстал в более пристойном виде и менее скверном расположении духа, нежели ранее в этот день. Лично тут были только хозяин Тресена и князь Кватра Кай, остальные присутствовали лишь в виде проекций, пользуясь небольшими походными зеркалами. Вряд ли все они действительно находились в дороге, просто предпочли быть подальше от вспыльчивого государя в момент его гнева. Сифа застали врасплох, Кай был достаточно хитер и умен, чтобы бояться, прочие не рисковали.

– Приветствуем, владыка! – зазвенели мужские голоса.

Айвин уселся во главе стола, занятого зеркальными призраками.

– Итак, Сиф уже сообщил всем цель нашей внеочередной встречи, – медленно произнес тсарь, обводя глазами всех. – Мы не можем больше игнорировать заразу под названием ‘борцы за свободу’. Каждый из вас обязан изложить мне вескую причину, по которой ваш государь вынужден собственноручно заниматься уничтожением сорняков на ваших землях, пока вы занимаетесь неизвестно чем. Что скажешь, Дуан, ты ведь жаловался больше всех на беспорядки, творимые в твоем княжестве. С тех пор прошло достаточно времени, чтобы твоя армия усмирила недовольных. Готов предоставить результаты?

Хитрый жирный старик, ставший князем еще во времена детства Айвина, недовольно поджал пухлые губы. У него отлично получалось сваливать на других заботу о собственных проблемах, зато присвоением чужих заслуг этот пройдоха занимался собственноручно. Его терпеть не могли молодой щеголь Келин и проницательный Кай, остальные просто старались быть осторожнее с таким интриганом.

– Мой повелитель, вы совершенно правы! – чуть гнусавый голос с ленцой протягивал каждое слово. – Мои воины который день заняты поисками проклятых повстанцев. Они прочесывают леса и все мало-мальски пригодные для убежищ места, но их мало! Ваше величество называли мою армию великой, но ее не достаточно и для одного княжества, не говоря уж о двух.

– Хватит причитать, Дуан! – недовольно пробасил смуглый Лао, возглавлявший соседнее с Сейшем княжество Ундон. – Ты уже всем по сто раз успел сообщить, что выделил полсотни воинов для очистки приграничных земель с моей стороны. Что я могу сделать, если мои воины обучены сражаться больше в гористой местности, а единственная равнина – на нашей с тобой границе, и там снова развелись дикие айканы! С ними на наших горных лааках много не навоюешь, только зря воинов на смерть посылать!

– Ты обещал вернуть их еще луну назад! – продолжил гнуть свое Дуан, и тсарю пришлось стукнуть по столу кулаком, чтобы прервать вечную склоку двух соседей.

– Полсотни воинов из многотысячной армии не повод допускать мятежников в свои земли, – неприязненно заметил Айвин. – А ты, Лао! Даже в твоих горах прячутся бандиты, а ведь когда-то ты хвалился, что знаешь каждую пещеру в Ундонских пиках. Вместо облав ты продолжаешь спорить с Дуаном из-за этих проклятых пятисот воинов!

Сухопарый смуглый князь скосил ледяной взор в сторону соседа. В волшебных горах ундона постоянно дул ветер, перенося горячие песчинки от подножий к вершинам. Жителя княжества были особенно смуглы, их рыжие ресницы и чуть раскосые светлые глаза выделяли их среди остального населения Алайи.

Спустя четверть часа внеочередной совет ничем не отличался от очередного, где обычно присутствовали маги и первые лица государства. Все кричали и возмущались, пытаясь доказать тсарь, что они самые преданные его слуги, а вот сосед вместо борьбы с разбойниками и мятежниками устраивал на прошлой неделе очередную охоту на диких кабанов или бои на арене, где напрасно гибли не только ценные виды хищников, но и воины. Кай в таких случаях в основном молчал, а тсарь медленно приходил в бешенство.

– Государь, вы рисковали собственной жизнью и безопасностью государства, когда рискнули отправиться на эту вылазку! – заметил осторожный Ио, оглаживая русую бороду. – Следовало отправить туда Клайва, он прекрасно справился бы сам.

– В следующий раз рисковать будешь ты, Ио, раз уж так печешься о моей безопасности, – буркнул Айвин. – Уж твои-то земли точно не могут считаться чистыми от разбойников и бандитов.

– Зато мои воины смогли отразить нападение на обоз с собранными податями, который двигался в столицу с северных окраин Синка, – с достоинством возразил князь. – Борцы за свободу, как они себя зовут, потеряли больше двух десятков своих, прежде чем поняли, что добыча им не по зубам. Раз уж эти негодяи начали нападать на вооруженные обозы, всем стоит оставить в стороне склоки и объединиться

– Не умничай, Ио, сперва своих бандитов выведи, прежде чем остальных учить, – буркнул Сиф, которому тсарь пригрозил личной инспекцией в наиболее неспокойные районы.

– И давно они нападают на сборщиков податей? – нейтральным тоном спросил Айвин, боясь сорваться.

Об этом шпионы Дирака пока не сообщали, значит, мятежники пока не окончательно обнаглели, и был шанс, что подобная ересь еще не достигла крупных городов. Народные мятежи, судя по примерам из истории, штука весьма неприятная, особенно когда под боком только и ждущие ослабления Алайи темные. Восстанавливать страну после внутренних войн куда как тяжелее.

– Тихо! – скомандовал тсарь, и князья, ворча себе под нос, нехотя подчинились. – Надеюсь, все поняли, что угроза существует, и она весьма реальна. Каждый из вас принимает меры в соответствии со своими силами и возможностями. Ио, раз в твоих землях начались нападения на обозы, на этом можно устроить неплохую ловушку. Так же и в случаях, когда бандиты не просто нападают, но и освобождают других рабов. Устраивайте облавы, ложные торги рабами, прячьте своих воинов под видом крестьян и рабов, но этому должен прийти конец. В ближайшие луны с борцами за свободу надо покончить, пока Алайю не затопила волна всеобщего мятежа. Эти разбойники опасны не только как угроза безопасности или деньгам, они влияют на мысли простых шейсов и рабов. Кому нужно восстание в княжестве? Надеюсь, я ясно выразился? Это приказ!

– Некоторым нечего охранять обозы с податями, поскольку их нет, – ехидно пробормотал Дуан себе под нос. – Кай ведь ничего не сказал насчет происшествий в своем княжестве. А до меня дошли слухи, что и в казну кое-что недоплачено.

– Кстати, – вспомнил Айвин, – ты действительно не полностью сдал свою часть в казну, Кай. Что-то случилось?

– Поскольку наш любезный Дуан как всегда сует свой нос в чужие дела, – зло бросил князб Кватра, откидывая со лба пепельные волосы, – отвечу, что происшествий в моем княжестве нет. И не будет, надеюсь, не потому, что разбойники тихо сидят, а потому что мои подданные сами каких угодно бандитов поймают и расправятся с ними. В отличие от стервятников, выжимающих свои владения до последней золотой монетки, чтобы большую часть не тебе, Айвин, в казну положить, а в собственных погребах упрятать, я не повышал налоги в последний раз. Вот почему недостача за прошлую луну. Многие шейсы и так отдают последнее, продавая в рабство себя и собственных детей. Да, я про тебя говорю, Дуан, ведь в Сейше процент свободных в десять раз меньше, чем рабов! И в твоей власти, Айвин, не только устранить борцов за свободу минимальными затратами, но и избежать их появления. Дай подданным возможность какое-то время пожить без какого-то из последних оброков, которыми их обложил не ты, нет, их князья!

Правители снова загомонили, яростно крича на возмутителя спокойствия. Хорошо, что зеркальные проекции были непроницаемы, а то весь стол оказался бы забрызган слюной из злобно выкрикивающих оскорбления ртом.

– Молчать всем, – рявкнул Айвин, окончательно доведенный до бешенства. – Все – вон! Исполнять приказы, наводить порядки в своих землях! А ты, Кай, чтоб добрал недостающее, хоть из собственного кармана, мне все равно! Чтобы к завтрашнему утру недостающая сумма была у моего казначея. И лучше молчи, пока я еще держу себя в руках. Помни, что бывает с теми, кто осмелился критиковать тсарскую власть. Помни и молчи, пока не перешел последнюю грань!

Одна за другой тихо лопались зеркальные проекции князей, поспешил убраться хозяин замка, раздавая рабам приказы о подготовке главного зеркала для путешествия его величества домой. И только Кай задержался напоследок в одном из зеркал, прежде чем исчезнуть, посмотрел на мрачного Айвина и произнес:

– Ты сдаешь, тсарь. Потихоньку слабеешь, забываясь в своем горе, – взгляд князя выражал сожаление и холод. – Кто-то этого не видит. А самое главное, что Леа не видит, во что превратилась без нее Алайя, и как светлая земля тихо-тихо сгорает в драконьем пламени.

И наглец исчез, прежде чем брошенный тсарем кубок в дребезги разнес драгоценное волшебное зеркало.

Шейд.

Сумрачные леса темной страны дышали покоем и умиротворением. Влажная от росы трава тяжело клонилась к земле, серебрясь в неясном дневном свете, темные бабочки порхали с одного цветка на другой, взмахивая большими бархатными крыльями. У прозрачного, словно слеза, ручья робко переминался с ноги на ногу черный олень, прислушиваясь к звукам в чащобе. Наконец, решившись, он вошел в воду и осторожно опустил рогатую голову вниз, быстро-быстро глотая живительную влагу. Шорох, и грациозное животное огромными скачками унеслось прочь, забыв о жажде.

В этой части Сумрачного Эйда было слишком уж тихо. Давно уже здесь перестали встречаться даже хищные жмаки, которых мало кто мог напугать, не говоря уже об остальных обитателях лесов. Ни хищников, ни птиц, ни рептилий не осталось на брошенной территории близ разлома.

Как тут появилась бездна? Никто не мог бы сейчас вспомнить. В один из дней по земле, словно от сильной засухи, побежала, извиваясь, трещина. Могильный холод спугнул первую живность, населявшую когда-то эту часть леса. Разлом ширился и рос, истекая плотным непрозрачным туманом, по краям его лежали тела тех самонадеянных хищников, которые пробовали пересечь опасную бездну напрямик. Одеревеневшие будто мумии тела застыли навсегда, остекленевшие глаза в застывших, не разлагавшихся со временем телах с ужасом смотрели в серое небо темного государства. После того, как разлом расширился на несколько десятков метров, распахивая жадный смертоносный зев, многие из мертвых попадали вниз, кто-то остался на краю, молча предостерегая живых.

Появление хозяина этих мест прошло тихо и почти незаметно. Рей Блайн посещал место разлома сразу, как только боль от слияния с Хранителями показала ему, где появилась язва на теле подвластных ему земель. Ни природная магия, ни магия смерти не помогли правителю разобраться в сути страшного явления, а в следующий раз бездна стала слишком могущественной, чтобы деймины могли что-то с ней сделать. Шейд впервые ступил на влажную траву нового мира.

Владыка разлома не был злым, не был добрым. Он был иным, чуждым этому закрытому миру существом. В иных местах его называли Тенью, кое-кто особо язвительный прозвал Шейда Мировым Червем. Все эти прозвища были отражением сути странного создания: он пожирал миры, оставляя от них лишь пустые оболочки.

С каким же азартом за Червем охотились драконы! Кто-то из них создал безмолвный неразумный сгусток тьмы, чтобы избавиться от неудачного творения-эксперимента, и выпустил его из-под контроля, посчитав отработанным материалом. И все же Тень не рассеялась, завершив уничтожение мира, напротив! Первым чувством напитавшегося энергией целого мира существа стала жажда. Бесконечная и неутолимая, пробудившая впоследствии охотничьи инстинкты, хитрость и осторожность. Эмоции и души огромного множества живых существ, пожранных Червем на пути от мира к миру, сделали невозможный разум коварным и изощренным, научили порождение драконьей фантазии изворачиваться, скрываясь от творцов, жаждавших покончить и с этим случайным чудом.

Спустя сотни лет постоянной борьбы за выживание, Шейд пришел к выводу, что самым надежным способом скрыться от преследования и, одновременно, добраться до цели, становились миры, при создании которых драконы слишком уж ограничивали возможности собственного вмешательства, оставляя творения развиваться естественным путем. Такие места было невероятно сложно найти, проникнуть в них стоило огромных сил и времени, зато на вкус они стоили всей остальной Паутины вместе взятой. Наткнувшись после долгих поисков на молодой закрытый мир, пожиратель немедленно присосался к нему, взламывая защиту, по капле просачиваясь внутрь. Так в Сумрачном Эйде и возник разлом.

Единственным недостатком такого рода миров для Червя становилось частичное правило подчинения его законам, нарушая которые он мог погибнуть одновременно с ним, ибо становился частью системы. Приходилось действовать медленно, капля за каплей высасывая жизнь из огромного дышащего организма, но тем слаще становились эти крохи, чистые души невинных жертв

Пайвана отличалась от всех остальных миров, где доводилось пировать Шейду. Остро-терпкая, чувственно-будоражащая, невероятно волнующая на вкус, она неохотно расставалась с каждой порожденной ею жизнью, будь то бессловесная тварь, дикий хищник или отчаянно сопротивляющийся деймин. Последние доставляли наибольшее удовольствие пожирателю миров.

Создав из тумана междумирья, наполнявшего разлом, и собственной магии тварей бездны, Тень отправлял их на поиски добычи, лениво раздумывая, сколько еще протянет этот мир при его посильном участии, и почему его до сих пор не обнаружили драконы-создатели. Поедать творение на глазах крылатых властителей, которые не в силах уничтожить целый мир, избавляясь от паразита, было таким же наслаждением для этого невероятного существа, как и поглощение свежих душ.

Темные гончие вынырнули из-за деревьев с победным лаем. Итак, твари бездны справились с возложенной на них миссией, и скоро у ног хозяина снова окажется вожделенная добыча. Жажда не дремала, напоминая о себе. Между искривленных мертвых деревьев мелькали странные тени, многорукие многоногие существа с несколькими головами, рогатые чудовища, страшные порождения черной магии Червя, они гнали вперед захваченных живых, чьим душам суждено было стать сегодняшней трапезой Тени.

Наконец, у самого разлома появился десяток оседланных тварей. Наездницы, молодые деймины, покорно держались за длинные гривы, чтобы не упасть во время бешеной скачки. Темные глаза девушек невидяще смотрели перед собой, поскольку враждебная магия на время погрузила их в транс. Поколебавшись всего мгновение, твари соскользнули в разлом, легко ступая прямо по молочно-белому туману.

Из тумана по сухой земле вышла навстречу гончим темная фигура. Лишенные признаков пола черные руки поправили капюшон призрачного плаща, простерли перед грудью ладони и сделали несколько повелительных движений. Деймины слезли со своих скакунов, выстроились друг за другом и неспешно отправились вслед за заклинателем. Их одежда истлела от одного взгляда Шейда, волосы рассыпались по плечам. По команде странного существа все пленницы улеглись внутри выложенного серым камнем круга. Ах, девушек было тринадцать, а законы Пайваны приходилось учитывать. Одной деймине пришлось просто сломать шею, дабы магическое число не вывернуло наизнанку весь ритуал. Так-то лучше, двенадцать – самое несчастливое число здесь.

Да, с этим миром были связаны определенные неудобства, но…

Камни круга начали светиться, потихоньку становясь снежно-белыми. Червь вливал силу в заклинание, ломая защиту мира, вытягивая драгоценную энергию из эфира. Тело мертвой сломанной куклой лежало за пределами круга, светлым пятном выделяясь на темной земле. Как только была пройдена определенная точка в сопротивлении Пайваны, все деймины на миг очнулись осознавая себя, и крик множества женских голосов увяз в беспредельном тумане. Девушки видели фигуру заклинателя и не в силах были пошевелиться. Они прекрасно разглядели, как под черным капюшоном туман медленно-медленно раскручивался, превращаясь в чудовищную воронку, которая тянула, тянула что-то из окружающего их пространства. До последней секунды расстающиеся с собственными душами существа были объяты смертельным ужасом. После от них остались лишь оболочки.

Воронка прекратила вращаться, камни погасли. На земле осталось двенадцать орущих, пускающих слюни безумных тел. Их жизнь пока что была не нужна Шейду, взмах руки и все девушки, успевшие запятнать землю неконтролируемыми выделениями своих тел, оказались в одном из уголков разлома, отгороженного силовой линией от остального пространства. Там же находились все остальные жертвы пожирателя миров, опустошенные, грязные, выпитые им до дна.

Если бы у полубесплотной фигуры был язык, Червь бы поцокал им от удовольствия. Невероятное чувство временного насыщения и на миг утихшая жажда давали ему огромное наслаждение. Что ж, предстоит потрудиться, чтобы отдать должное не жалкой кучке бестолковых девчонок, но и всей остальной Пайване. Для этого надо, наконец, захватить неподатливый оплот на западе, чей Хранитель до сих пор успешно сопротивлялся атакам тварей бездны. Волшебная крепость была одним из звеньев защитной цепи Сумрачного Эйда, после которого можно было браться за остальное. И в достижении этой цели Червю очень поможет агент, задействованный в самом центре темного государства!

Забавно. Если подумать, то эти смертные не так уж сильно отличались от самого Шейда: они не останавливались ни перед чем, чтобы получить то, что нужно!

Шейн.

Сознание упорно не хотело возвращаться к младшему сыну Зигмунда. Дрожащая реальность сна-бреда не давала возможности связаться с братом и вспомнить, что же все-таки случилось с ними перед погружением в беспамятство. Явно ничего хорошего: такую вязкость снов могли вызвать либо вражеское заклинание, либо хороший удар по голове. А так же то и другое вместе!

Наконец, молодой человек со стоном разлепил веки, жмурясь от ослепительных лучей солнца. Ах, вот оно что! Братья были в Алайе, и, как ни горько это признавать, они попались в руки врагов, так и не узнав ничего путного о происшествиях в родной земле. Шейн лежал, скрючившись, на вонючей соломе, все тело болело от многочисленных ушибов и ран, а рядом с ним неподвижно застыл Морган.

Преодолевая желание закрыть глаза, Шейн сквозь застилавшую их пелену кое-как осмотрел брата. Жив! Просто оглушен и избит, как и младший. Магию подавили давно отработанным способом парализующих наручников, в кровь изодравших дейминам руки, а раньше на себе действие этих мерзких приспособлений Шейну не приходилось ощущать так долго. Блокированное колдовство словно вылилось из ненадежного сосуда, оставив внутри холод и пугающую пустоту. И самое скверное, что проклятые оковы замедляли даже природную регенерацию дейминов, никак не связанную с обычной магией! Вот почему за те несколько часов, пока братья были в отключке, их синяки, переломы и порезы не исчезли, а лишь нестерпимо болели, медленно и мучительно заживая.

Где-то рядом послышался шорох. Шейн дернулся было, но тут же со стоном упал снова, когда нестерпимая боль прострелила правое плечо: видимо, рука была серьезно вывихнута, если не сломана. Сквозь пелену боли молодой деймин увидел то, что сразу почему-то не привлекло его внимания: в дальнем, темном углу загаженного сарая жались друг к другу настороженные пробуждением незнакомцев шейсы. Все они были в синяках, скованы и обриты наголо. Ясно было, что это рабы.

Расстояние между пленниками позволяло рассмотреть соседей во всех подробностях, и Шейн утвердился в своих догадках относительно их с братом дальнейшей судьбы. При таком отношении к соотечественникам, врагов государства уж точно ничего хорошего ждать не могло. Вспомнить бы еще, как они с Морганом очутились в этой дыре, последнее, что помнилось, это бегство зеркальным коридором. Следовало срочно приводить мысли в порядок и пытаться разбудить брата.

Кое-как извернувшись, шипя сквозь зубы неподобающие эрлу ругательства, Шейн приподнялся и встал на колени над неподвижным телом. Боль и слабость мешали соображать, он давно уже не попадал в такие переплеты.

– Морган! – шепотом позвал брата эрл так, чтобы его не слышали на другом конце сарая. – Морган, очнись!

Старший не реагировал. Дыхание его было почти не слышным, а слипшиеся от крови волосы на макушке могли свидетельствовать о серьезном ранении. Шейн прошипел очередное ругательство и повалился на бок, пытаясь абстрагироваться от боли в плече. Проклятье! Руки скованы за спиной, а это мешает провести даже самую простую диагностику повреждений, не говоря уже о какой-то помощи. Если понадобится напоить Моргана кровью…

Шейн извивался в пыли, стараясь вытянуть руки с оковами как можно дальше, осторожно продвигая их вдоль тела, затем вытянул ноги, с трудом дыша от боли. Несколько минут ушло на простейшее действие, пока, наконец, скованные запястья не оказались у эрла перед носом. Так-то лучше!

– Проклятые выродки! – послышался шепот от дальней стены.

– Ш-ш-ш! – прошипели там же, но тихая ругань в адрес братьев не прекратилась.

Пока что у Шейна было более важное дело, чем реагировать на оскорбления недоумков-светлых, поэтому он осторожно коснулся головы Моргана, проверяя, целы ли кости. Вроде бы все в порядке, но тело брата изрядно потрепали, именно из-за этого он до сих пор не пришел в себя. Шейн пригладил растрепанную шевелюру и раздумывал, понадобится ли использовать кровь, когда старший, наконец, застонал и чуть дернулся.

– Морган! – зашептал обрадованный младшенький, но глаза его брат так и не открыл.

Шейн вздохнул, привалился к стене и, морщась от боли, устроил голову Моргана у себя на коленях. Хотелось бы верить, что с минуты на минуту сознание вернется в безжизненное тело, ведь одному искать выход из сложившейся ситуации не так-то просто. Зато сейчас можно уделить время продолжавшим шушукаться светлым.

– А ну цыц! – шикнул он на них, и на миг наступила тишина.

– Темное отродье! – сплюнул на землю один из пленников, тощий оборванный раб с удивительно светлыми голубыми глазами, придававшими ему сходство с огромной рыбой. – Как ты смеешь нам указывать, находясь на нашей земле!

– На вашей, ха! – язвительно усмехнулся Шейн, обводя глазами грязное донельзя помещение. – Владыка помойки, тсарь рабов! Простите великодушно, что вторглись на вашу территорию!

– Яшек, не разговаривай с ним! – шепнули тощему со спины. – Это же деймин, как бы худого не вышло! Они же все колдуны и кровопийцы!

– Послушайся умного совета, Яшек, не дразни дядю деймина, – еще шире ухмыльнулся младший эрл, демонстрируя крепкие белые зубы и клыки чуть длиннее, чем у шейсов.

Светлые отшатнулись, но тощего было не так просто сбить с толку.

– Какая магия, идиоты! – напустился он на испуганных рабов. – На нем же наручники, сдерживающие силу. Мало им всыпали стражи, а раны-то вон они, не заживают, да и второй до сих пор валяется без памяти. Может и сдохнет до того, как его повесят рядом с дружком!

– И не надейся, – холодно процедил сквозь зубы Шейн. – Не сдохнет, вот придет в себя и напьется твоей кровушки, доходяга, чтобы силы свои восстановить!

Это было откровенным враньем, но светлые затрепетали, испуганно отступив еще дальше от странных бледных существ, о которых ходили кошмарные легенды, мешавшие добропорядочным шейсам спать по ночам. Кто их знает, проклятых, может и впрямь кровью питаются!

Шейн воспользовался возникшей паузой, чтобы прислушаться к звукам за стенами. Суета, отголоски разговоров, стук копыт, какие-то шорохи. Похоже, что сарай, где заперли пленников, находится в довольно оживленном месте. Знать бы еще где. Пока светлые молчали, можно было попытаться вспомнить, что было перед тем, как оба брата очутились тут. Эрл закрыл глаза.

Чем хороша магия снов – она не блокируется простыми заклинаниями, вплетенными в металл наручников. Наполовину погрузившись в мир иллюзий, Шейн отправился на поиски собственных воспоминаний. Грязные стены сарая то и дело просвечивали сквозь темный коридор сновидений, по которому шел в своем сознании деймин, но это помогало держать связь с реальностью. Молодой маг искал скопления серого тумана, скрывавшего от него воспоминания о событиях последних часов. Несмотря на то, что подобная потеря памяти случалась всего пару раз после особо серьезных неприятностей, в которые воина заносила судьба, навыки восстановления должны были сработать и на этот раз.