Текст книги "Плохая хорошая девочка"

Автор книги: Ирина Арбенина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Почему-то вдруг показалось Юре в этот самый первый миг, когда он увидел долину, подернутую какими-то таинственными синеватыми дымками – клубящимися, туманными, – что он никогда уже отсюда не вернется.

– Ну, мне, пожалуй, пора! – сразу засобирался летчик, едва вещи были выгружены на землю. – Все! Вернусь, как договорились.

– О'кей… – Юра пожал Мимино руку. – До встречи!

Самолетик покружил над долиной и стал скрываться за вершинами гор.

– Прямо как в песне: «А ты улетающий вдаль самолет в сердце своем сбереги…» – пробормотал профессор Горчицкий. – Пели мы когда-то такие песни… Я тогда был, правда, здорово помоложе!

Солнце уже клонилось к закату, и вершины гор все более резко чернели на фоне алого, почти малинового неба.

Путешественники молча смотрели на «улетающий вдаль самолет».

Зрелище было не просто грустным. Оно было поистине безнадежным. Поддерживало душевные силы участкового Ростовского лишь то, что основную часть денег летчик должен был, по уговору, получить только после того, как увезет их отсюда обратно. А значит, в соответствии с основными законами человеческого бытия и логикой жизни летчик должен за деньгами в долину непременно вернуться.

Когда серебристая точка окончательно исчезла за вершинами гор, в воздухе повисла такая тишина, что даже в ушах заломило.

– Ну, где будем устраиваться? – первым поинтересовался, нарушив ее, профессор. – По-моему, нам надо поторапливаться с обустройством. В темноте палатки не поставишь.

– Может, переберемся поближе к склону горы и устроимся там? Там, наверное, потише и ветер не дует? – заметил Юра.

– Я бы предпочел переночевать на месте открытом и хорошо просматриваемом. Пусть лучше и на сквозняке, – отрезал сыщик Королевич. – Тем более что нам нужна будет вода.

– Верно, лучше у реки, – кивнул Горчицкий.

Юра пожал плечами:

– Ну вот и принимайтесь за дело. Ставьте палатки, разводите костер… – посоветовал он сыщику. – Или вы, Королевич, ботинки бережете? Боитесь, как бы не испачкались?

– Глупо, – парировал сыщик. И принялся разворачивать палатку.

* * *

И профессор Горчицкий, и сыщик Королевич людьми оказались опытными, и путешественники довольно скоро уже обустроились на новом месте. В походных, так сказать, на скорую руку, условиях.

Юра суетился у костра, добровольно взяв на себя роль повара. По армии Ростовский знал, что роль эта ключевая. «Иногда, пока дождешься ужина – с голоду помрешь, – рассудил он. – А тут уж все сам: сам приготовил, сам поел…»

– А здесь довольно приятная погода, профессор, – заметил Ростовский, стягивая с себя свитер. – Совсем не холодно!

– Безусловно, мы имеем дело с микроклиматом, – согласно кивнул Горчицкий в ответ на Юрино замечание. – Долина довольно компактна, защищена от ветров и даже подогревается. Горячие источники, о которых пишет Элла и до которых мы еще пока не добрались, – это, несомненно, плод деятельности вулкана. – Профессор кивнул в сторону горы со срезанной вершиной.

– Черная гора? – заметил Юра. – Вулкан?

– Да… Элла, кажется, называла эту гору Черной. Что ж, будем и мы придерживаться того же названия.

– Не возражаю. – Юра отправил содержимое консервной банки в походный котелок, висящий над огнем, и отшвырнул ее в сторону.

– Что это вы делаете?! – Королевич в ужасе, совсем по-женски всплеснув руками, набросился на Юру.

– Я? Как – что делаю?! Готовлю ужин, как видите. Жрать-то надо…

– Ростовский, вы не ужин готовите, вы гадите!

– Чего?

– Посмотрите, какую грязь вы развели! Почему вы мусор бросаете?

– Да тут же никого нет. Дикая местность!

– Это не местность дикая, это вы, Ростовский, дикарь. Именно дикую, нетронутую природу и следует особенно беречь, потому что таких мест на Земле становится все меньше…

– Да ну?!

– Например, в национальных парках туристам тоже кажется, что они «один на один» с дикой природой… Тем не менее все отходы приличные люди обычно собирают в пакетики и увозят с собой.

– Ах, вот оно что…

– А вы как думали? Люди вообще делятся на свиней, то есть тех, кто, выбравшись на природу, тут же ее загаживает, бросает пакеты и банки там, где ел, – и собственно людей, то есть тех, кто за собой убирает. Мусор следует собрать в пакет, Ростовский.

– Ну хорошо-хорошо… – Юра вздохнул и собрал мусор в пакет.

– Давайте я отнесу! – Сыщик забрал у Юры пакет. – Надо определить место, где мы будем это закапывать.

– Вот зануда! – пробормотал ему вслед Ростовский.

Вернулся Королевич довольно быстро. Без пакета. Но зато с консервной проржавевшей банкой в руке.

– Поглядите-ка!

– Ну глядим…

– Соображаете, что к чему?

– Не очень…

– Здесь кто-то уже до нас останавливался! – объявил сыщик.

– То есть?

– А вот это вы видели? – Королевич выставил консервную банку на всеобщее обозрение. – Датский паштет!

– Чего-чего?

– Я нашел пакеты с мусором.

– И что с того?

– Чужие пакеты с мусором! Понимаете?!

– Н-да… – вздохнул Горчицкий. – Значит, мы не ошиблись?

– Не ошиблись, – подтвердил сыщик. – Оскар и Нинель Звездинские, а также, по всей видимости, ваша племянница, профессор, были здесь до нас.

– Мусор мог оставить кто угодно, – вредным голосом заметил Юра, которому все больше хотелось перечить «больно умному» сыщику.

– Не думаю… – возразил Королевич. – Это любимый датский паштет Оскара.

– Вы-то откуда знаете?

– Я сыщик, Ростовский, и подготовился. Собрал необходимую для выполнения задания информацию, изучил жизнь объекта. Я, видите ли, тщательно готовлюсь к работе.

– Надо же, какой молодец, – ухмыльнулся Юра. – А мы, грешные, – он подмигнул Горчицкому, – все больше с налету. Верно, профессор?

– Экспромтом, экспромтом, – оценил ехидный Юрин намек Горчицкий. – Верно, Юрочка. – Он вздохнул.

– Но все-таки, подготовленный вы наш, – не унимался Ростовский. – Как это вы, Королевич, так быстро напали на их след? – удивился он.

– Ничего удивительного, – заметил сыщик. – Просто, выбирая место для лагеря, люди руководствуются одними и теми же соображениями. И в итоге выбирают одно и то же.

– И мусор в одном и том же месте закапывают, так, что ли?

– Ага… Угадали, Если это приличные люди и они привыкли за собой убирать. Я начал копать яму для наших отходов – и вот, пожалуйста!

– Понятно, понятно…

– Очевидно, это самое удобное место в долине, – продолжал развивать свою мысль сыщик. – Потому и они здесь останавливались. До нас. Но! Обратите внимание на эту банку… – Королевич протянул консервную банку профессору.

– Ну что там еще? – вздохнул Юра. – Эркюль вы наш… Пуаро… – «Недоделанный!» – мысленно добавил милиционер про себя.

– Пробита пулей?! – удивился профессор, осматривая консервную банку.

– Именно! Продырявлена выстрелом насквозь.

– А что это может значить – простреленная консервная банка?

– Мишень!

– То есть?

– Я думаю, что это всего-навсего мишень. Они тренировались, стреляя по банкам.

– Однако странно, – задумчиво произнес Горчицкий. – Как-то не слишком все понятно. Ну хорошо, они разбивали тут лагерь… Но почему остался только мусор? Ни палаток, ни брошенных вещей? Ведь если все погибли, то это произошло внезапно. А место выглядит так, как будто здесь все тщательно убрали. Кто же убрал лагерь?

– Значит, они живы! – оптимистично провозгласил Королевич. – А лагерь не убрали, а перенесли в другое место.

– Ну конечно… – иронически заметил Юра. – Метров на двести в сторону…

– Ну, может, и дальше, – постарался не заметить его иронии сыщик. – Во всяком случае, завтра, сразу же с утра, мы начнем обследовать долину! – более чем категорично заявил Королевич. – Как вы считаете, профессор?

Профессор кивнул.

– Ростовский, а вы? – не унимался Королевич. – Надеюсь, вы примете в этом участие?

– Угу… – неопределенно промычал в ответ Юра.

Он-то был уверен, что лагерь «зачистил» тот, кто забрал тетрадь Эллы. Петухов. Вот с мусором Вася Петухов не доглядел… Впрочем, он, наверное, не слишком и старался. Эта долина как необитаемый остров – от кого тут прятать следы преступлений? Так, подчистил немного за собой. На всякий случай. А с мусором лоханулся… Однако разочаровывать сыщика, нанятого Семеном Семеновичем Приходько, было пока рано. Королевич владел «неполной информацией» – Юра намеренно скрыл от Приходько, спонсировавшего путешествие в Прекрасную долину, что Оскар Звездинский погиб. И оттого сыщик Королевич вполне искренне надеялся выполнить задание своего нанимателя. Королевич, кажется, был уверен, что найдет шоумена Оскара.

Юра доел свою порцию тушенки с кашей и встал от огня.

– Вы куда, Ростовский? – довольно строго поинтересовался сыщик.

– Пойду прогуляюсь.

– А почему без ружья?

– То есть?

– Это вам не Тверская. На прогулки в такой местности отправляться лучше всегда с ружьем. Надеюсь, Юрий, вы не забыли захватить сюда с собой оружие?

– А что – дикие звери? Опасно?

– Сами по себе дикие звери не так уж и опасны. Но вы можете потревожить, например, самку с детенышем. И тогда вам не сдобровать.

– Спасибо за совет, Королевич! Что бы я без вас делал!

Юра вернулся и достал из своей палатки ружье.

– Можно взглянуть? – заинтересовался сыщик.

– Ну взгляните.

– Фу… – Королевич презрительно фыркнул. – Ну и барахло! Китайское барахло. Вот уж не решился бы я с таким отправляться на настоящую охоту.

– Что так?

– А подведет.

– А у вас что – лучше?

– Ну, может, и не шедевр… – Сыщик полез в свою палатку и вскоре вернулся с винтовкой в руках. – Видите… «Merkel». Германия. Недорогое, но очень качественное.

– Ну прям…

– Верно-верно, – подтвердил профессор слова сыщика.

– А у вас, профессор?

Горчицкий скромно протянул свое уже расчехленное ружье…

– Ого! «Джон Лаззерони»… – восхитился Королевич. – Отменная винтовка! Для охоты лучше не придумаешь.

– Да ведь, верите ли, голубчик, был у меня когда-то и «Ремингтон», – зашелестел оживленно Горчицкий.

– Да что вы, профессор?

И они принялись с искренним жаром и азартом обсуждать эту тему.

«Да… – думал Юра, удаляясь от лагеря. – Я все, можно сказать, это придумал… Организовал, возглавил, а они тут меня, кажется, за сопляка считают. Ишь, знатоки какие выискались! «Ремингтоны» у них, понимаешь ли! А этот Королевич… Этот – вообще! Мы еще и дня тут не провели, А он уж меня достал! Учит, воспитывает… Сам сопляк!»

Ростовский прошел немного вдоль реки и остановился. Уходить далеко не имело смысла: солнце уже село за горами. Погаснет малиновый край неба – и сразу наступит темнота.

«Надо будет прямо с утра завтра начинать действовать, – размышлял Юра. – Появление сыщика, конечно, это крайне неприятный сюрприз. Сначала «неожиданный» профессор, теперь этот Эркюль недоделанный. Когда задумывался план, разумеется, совсем не имелось в виду, что появятся такие попутчики. Но что делать… Обстоятельства повернулись именно таким образом. И отступать некуда. Иначе нечего было и огород городить!».

Ростовский обвел взглядом долину и темные уже склоны гор. Ни звука, ни огонька. Где тут кого искать? Но ведь нашел же Вася Петухов… Целое состояние тут нашел. Чем он, Юра, хуже?

И вдруг некий звук заставил Юру вглядеться пристальней в надвигающиеся сумерки.

Впрочем, какой там звук! Это было реальное, вполне конкретное козлиное блеянье!

Самая обыкновенная серая коза с рогами совсем неподалеку пощипывала травку. Время от времени поднимала голову и так же настороженно, как и сам участковый, поглядывала на Юру.

Больше никого милиционер не увидел.

Ладно. Коза так коза. Не медведь и не тигр. И не йети.

И Ростовский повернул обратно к лагерю. Утро вечера мудренее.

Горчицкий и Королевич еще не спали.

Сыщик с фонариком в руке листал свою записную книжку, а профессор что-то увлеченно чихал.

«Интеллигенция… Ни дня без строчки! Хоть бы тут отдохнули от печатного слова», – Юра хмыкнул, забрался в свой спальный мешок и блаженно закрыл глаза.

И в это время где-то вдалеке раздался вой.

Почему-то первое, что пришло Ростовскому в голову при этих звуках, – снова слова гражданки Иды Сергеевны Беленькой: «Вы бы все-таки пришли и послушали, Юрочка. Понимаете… Просто тоска смертная в этом вое. Она так воет, эта тварь, словно бы даже и не собака».

«Может быть, все-таки послышалось», – вздрогнув, подумал Ростовский.

И тут вой раздался снова.

– Слышали? – встрепенулся и Королевич.

– Слышали, – почти шепотом подтвердил Ростовский.

Один профессор оставался безмятежно спокойным.

– Вот видите, Юра… – только наставительно заметил Горчицкий, устраивая винтовку рядом со своим спальным мешком. – Правильно говорил вам Антон: не гуляйте тут без ружьишка. Видите?

– Скорей уж слышу, а не вижу… – пробормотал Юра.

– А на ночь ружье всегда кладут рядом, – продолжал объяснять профессор. – Это еще одна непреложная заповедь для человека, путешествующего в дикой местности. Надо быть готовым застрелить хищника прямо из постели. Понимаете?

– Понимаю.

– Я тоже ведь кое-что в этом соображаю! – самодовольно заметил старик. – Попутешествовал в свое время… Правда, давно уж это было.

«Ну просто со всех сторон обложили со своими поучениями!» – Юра, вздыхая, выбрался из теплого спального мешка, принес ружье и положил его в изголовье. Так добропорядочные граждане ставят на тумбочку перед сном ночничок с абажурчиком, стакан молока и кладут детективчик в мягкой обложке.

– Да не вздыхайте вы, Ростовский! – тут же встрял и неуемный сыщик. – Говорю вам, дикие звери не так опасны, как принято думать! Если вы сами не лезете на рожон, то они, скорее всего, вами и не заинтересуются.

– Правда?

– Правда.

– А если заинтересуются?

– Ну это только в том случае, если хищник, например, стал людоедом.

– Вот как? А как они, эти хищники, становятся людоедами?

– Ну обычно это происходит со старыми хищниками, потерявшими клыки. Такой зверь может счесть человека самой легкой добычей. То же самое касается и раненых зверей, которые не могут больше охотиться. Кроме того, большое искушение представляет для хищника спящий человек…

– Ну спасибо! Вы, оказывается, умеете утешить. Умеете успокоить на ночь глядя!

– Что же касается хищников, которые убивают человека не ради пищи, а беспричинно, то они нетипичны, – продолжал наставительно Королевич. – Это, в общем, аномалия. Отклонение от нормы… Так же как люди, которые совершают серийные убийства.

– Значит, все-таки случается и такое?

– Случается. Но, повторяю, это большая редкость.

– Снова утешили…

– Однако должен вам заметить, если у пары людоедов появляются детеныши, то они учат их своим постоянным привычкам.

– А откуда у вас, Королевич, такие познания, если не секрет?

– Не секрет… Дикая местность – это моя специализация.

– Да ну?!

– Представьте! Например, последнее задание, которое я выполнял, привело меня в Африку.

– И что же вы там делали?

– Представьте: партнеры по бизнесу, давние старые друзья, из тех, что не только вместе работают, но и вместе отдыхают, отправляются в экзотическое путешествие. В дикую, снова использую это определение, местность.

– Пампасы? Прерии?

– Вроде того…

– И что же?

– И вот по дороге один погибает. Потом гибнет другой… И тогда третьему приходит в голову, что в ход, возможно, запущен сценарий…

– Очередные «десять негритят»?

– Ага…

– И что, возможно, он будет следующим. В дикой местности для этого открываются, как вы сами понимаете, неограниченные возможности.

– И что же?

– Этот человек связывается с нашим агентством. И вот я догоняю компанию в Найроби. Присоединяюсь к ним… Ну и так далее. Так вот, Ростовский. Чтобы работать в таких условиях, следует знать довольно много весьма специфических вещей.

– Каких, например?

– Например, как вести себя при нападении слона.

– И как же?

– А нужно спрятаться за дерево и бросать оттуда в слона камнями.

– Здорово. И все?

– Все.

– А если не поможет?

– Поможет.

– Хотите сказать, что на себе испробовали?

– Представьте.

– А знаете, что я думаю, Королевич? – Юра зевнул.

– Ну? Выкладывайте уж…

– Я думаю, что вы все врете.

– Не слишком вежливое замечание.

– У меня вообще плохо с манерами. Я ведь всего-навсего московский мент, участковый. Но именно поэтому я и поднаторел в общении с разного рода людом. В том числе и с абсолютными прохиндеями. Может, я и не в курсе, что нужно делать, когда нападает слон… Но зато я сразу просекаю, когда мне пытаются вешать на уши лапшу.

– Но почему вы решили, что я лгу?

– По кочану… И выключайте свой фонарь, спать пора.

На самом деле Юра блефовал. Ни на какой явной лжи он Королевича не подловил. Но это был классический, чисто ментовской прием: на фиг ее, эту презумпцию невиновности! – надо с ходу обгадить человека, и пусть оттирается. Обвинить! Короче, сделать так, чтобы ему, растерянному, пришлось оправдываться. Причем изо всех сил. Вот тогда, может, что и выяснится! Юра использовал этот прием практически наобум, можно сказать, по ментовской привычке – «на автомате».

И, к его собственному удивлению, это сработало. Королевич, когда его обвинили во вранье, вдруг ужасно заволновался. Просто в лице переменился.

«Ничего-ничего… Пусть повертится, поволнуется этот самодовольный Королевич». Юра смотрел на освещенные электрическим фонарем лица своих спутников… И думал о том, что ему будет ох как непросто. Они такие опытные путешественники: у них позади и прерии, и пампасы… А он, кроме Москвы и Краснодарского края, ничего и не видел. И они так трогательно его, не знающего, как защищаться от слонов, опекают!

Наконец Королевич погасил свой фонарик.

Что касается профессора, то он уже давным-давно спал, безмятежно, по-стариковски похрапывая во сне.

* * *

«Сразу», «завтра» и «прямо с утра», как рассчитывал Ростовский, действовать у него не получилось.

Королевич и Горчицкий спелись. Они составили план: разбили долину на условные секторы и определили последовательность поисков. А также решили, что держаться надо всем вместе, по крайней мере до тех пор, пока не станет ясно, насколько долина безопасна.

И Юра подчинился. Откалываться от коллектива было бы слишком подозрительно.

Полдня поисков не принесли никаких результатов.

Юра, с трудом изображая интерес к происходящему, тащился вслед за Горчицким и Королевичем.

К полудню голову напекло так, что казалось, еще несколько минут, и она просто лопнет.

«Сыщику нужен шоумен, профессору нужна его племянница. А мне? Мне-то нужно совсем другое! – с трудом подавляя вздохи, думал Юра. – И уж точно, мне не нужен ни профессор, ни этот сыщик, навязавшийся так некстати на мою голову. Как же они мне мешают!»

– Все! С меня хватит! – наконец забастовал Ростовский. – Сдается мне, что все это бесполезно. Скорее всего, их нет в живых. Если бы дело обстояло иначе, они заметили бы самолет. И сразу бы дали о себе знать.

Профессор и Королевич нерешительно остановились.

– Лично я предлагаю искупаться. Возвращаемся к реке! – решительно заявил Ростовский.

– Ну хорошо… – не слишком охотно согласился профессор. – Пожалуй, на сегодня действительно хватит. Я тоже что-то подустал. Однако купайтесь, молодежь, без меня. Я лучше – в лагерь. От жары в моем возрасте больше помогает зеленый чай…

– А вы? – Юра посмотрел на Королевича.

Сыщик кивнул, но как-то нерешительно.

Ростовскому показалось, что тот хочет так же, как и Горчицкий, отказаться. Но Королевич все-таки согласился.

Вода в реке была обжигающе холодной. Но это было такое блаженство! Юра нырнул и потерял счет времени…

Когда Ростовский вынырнул, фыркая и отплевываясь, сыщик, нанятый Приходько, по-прежнему сидел на берегу. Он даже и не разделся. Правда, ботинки свои роскошные снял и поставил аккуратно, носок к носку, рядышком. И сидел, шевелил пальцами… Отдыхал, стало быть.

– Ты чего?! Неужто неохота искупаться? – удивился Ростовский.

Молодой человек только покачал головой.

– Слишком вода холодная.

– Что еще за нежности при нашей бедности! – засмеялся Юра. – Здесь нет кранов с горячей водой.

– Ненавижу холодную воду.

– Что так?

– Мне нагадали, что я умру в ледяной воде.

– Суеверный, значит?

– Считайте, как хотите.

– А водичка – класс!

– На вкус и цвет товарищей нет. Не люблю холодной воды.

– Вот чудной! – опять рассмеялся Юра.

– Уж какой есть.

– Где он вас подобрал-то? – поинтересовался Ростовский.

– Кто?

– Приходько! Кто же еще?

Молодой человек дернул головой, как сноровистая лошадка.

– Не подобрал, а обратился в наше агентство и заключил соответствующий договор. Я не вещь, чтобы меня подбирать. Я детектив.

– Ну-ну… – пробормотал Юра. И ему самому не понравилось, как странно прозвучало это «ну-ну». – Не вещь так не вещь.

– Именно.

– Да я – что ж… Я ведь не наезжаю. Это я так… просто интересуюсь!

– Скажите, пожалуйста!

– Ага. Ну наняли тебя – так наняли. Детектив – так детектив. Вот и ищи, раз ты детектив. Ищи своего шоумена Звездинского. Где он тут притаился и перед кем выступает?

Юра многозначительно обвел взглядом непроницаемую зелень, тянущуюся вдоль берега реки.

– Насколько я понимаю, Ростовский, вы ведь прибыли сюда для того же самого? Или для чего-то другого? – заметил Королевич.

– Да нет, конечно. Зачем же «для другого»? – Юра немного смешался от вопроса догадливого сыщика.

– Ну вот и хорошо! А то уж мне было показалось…

– Что именно?

– Да так, ничего особенного…

– А все-таки?

– Ну, мне показалось, будто бы вы не проявляете особого интереса к поискам Звездинского.

– С чего это ты взял?!

– Ну будто бы вы что-то знаете, чего, например, не знаю я. Вот и не проявляете должного энтузиазма. Может быть, вам кажется, что мы Оскара не найдем? И вообще – напрасно ищем?

– Да ты чего?! С дуба свалился?! Ничего подобного! – довольно фальшиво возмутился Юра.

– Нет?

– Нет, конечно!

– Ну тогда, значит, будем работать вместе. Можно сказать, рука об руку! Мне показалось, что вы недовольны моим присутствием.

– Да ну что вы! Не извольте беспокоиться! – стал ерничать Юра.

– Ну, в общем, я просто хотел вам сказать: если вы рассчитывали на что-то иное, то это глупо.

– Глупо?

– Да, конечно. Это видите ли закон бизнеса: если Приходько вкладывает в какого-то человека деньги, то непременно приставляет к нему другого человека, который будет следить за тем, как эти деньги расходуются.

– Тогда понятно…

Молодой человек поднялся с камня, на котором сидел, и, не торопясь, направился в сторону лагеря.

– Ну конечно, будем работать вместе. О чем речь? Именно рука об руку. Как же иначе? – Юра зло смотрел сыщику вслед.

Ох, как они ему мешали! Увязавшийся за ним «фанат научных открытий», прибитый горем и чувством вины родственник, траченный молью профессор Горчицкий и этот денди в начищенных ботинках, так прозорливо приставленный к нему хитрым Приходько.

Ай да «доверчивый» Семен Семенович! Обвел-таки Юру вокруг пальца. Теперь-то Ростовскому стало понятно, почему в шоу-кругах Семена Семеновича считают таким хорошим и осторожным бизнесменом.

Странно все-таки… Почему Королевич так и не стал купаться? Ледяная вода, говоришь?

Нет, нет… Странно все-таки… Ледяная вода! Чушь какая-то! А может, у сыщика дефект тела какой-нибудь? Повышенная аномальная волосатость? Татуировка неприличная? Вот он и застеснялся?

* * *

В их палаточном лагере, когда Ростовский вернулся, никого не было.

И, пользуясь отсутствием назойливых спутников, милиционер развернул поскорее – надо было проверить, все ли в порядке! – свое снаряжение.

Самое главное – пистолет с усыпляющими ампулами – было на месте.

Ростовский снова убрал его в рюкзак, потом достал бинокль и навел его на склоны гор.

– Что рассматриваете? – бодро поинтересовался у него неожиданно появившийся возле палаток профессор Горчицкий.

– Да вот смотрю: вроде какие-то пятна на уступах были – и вдруг исчезли! – нехотя заметил Юра.

– Ну, ну… Знаете, однажды в Африке в отрогах горной цепи Матьюс проезжаем мы на джипе под отвесной скалой – а она вся испещрена черными пятнами. Проводник как крикнет – и вдруг пятна превратились в бабуинов и поскакали! Они, оказывается, на уступах спать устроились, чтобы леопард их не достал.

– Ну да?

– Представьте!

– А как вы думаете, могут тут быть… Ну как бы это сказать… Не то чтобы бабуины…

– Обезьяны? Да что вы! Это же не Африка.

– Ну а если не обезьяны?

– А кто же?

– Ну что-то «между»…

– Между обезьяной и человеком?

– Да!

– А-а… Опять вы про это.

– А, правда, что вы все-таки думаете, профессор? Сами слышали – кто-то воет!

– Кто-то воет, кто-то воет… – пробормотал профессор. Он взял у Юры бинокль и принялся тоже рассматривать скалистые уступы гор.

– Н-да… Местечко любопытное, – заметил он задумчиво. – Там ведь действительно пещеры.

– А в пещерах, вы хотите сказать…

– Теоретически, конечно, все может быть.

– То есть?

– Знаете, Юрочка, есть много легенд о неких обособленных «островах жизни». И, признаться, они всегда меня лично волновали.

– Даже так?

– Да-да. Представьте! Разочарование в достижениях человеческой цивилизации диктовало этот интерес.

– При чем тут разочарование?

– Ну вот думал-мечтал старый романтик: есть где-нибудь на Земле дикий рай без этих мерзостей нашей цивилизации.

– А что за легенды-то? – перебил старика Юра, стараясь направить его ближе к интересующей его теме.

– Одну из них, например, я слышал в Африке. Она об африканском острове Эль-Моло. Представьте огромное озеро в Кении: постоянный ветер, сильные волны… Рыбакам из прибрежных деревушек на своих примитивных лодчонках и плотиках и не добраться до этого странного островка. В общем, легенда эта такова… Однажды молодая беременная женщина пасла коз далеко от своего селения. Она захотела пить и подошла к источнику. Без особых мыслей пастушка подняла камень.

– Ну конечно, откуда у пастушки мысли, тем более особые?

– Да-с… Подняла, стало быть, девушка камень и бросила его в устье ручья.

– И?

– И вдруг устье разверзлось, и из него стремительно хлынула вода, заливая все вокруг. Молодая женщина бежала со своими козами в горы, которые оказались окружены водой, и одна из них, самая высокая, превратилась в остров. На нем пастушка родила близнецов, потомки которых заселили остров.

– Интересно. – Юра задумался, слушая профессора.

– Правда, потом, – вздохнул профессор, – по причинам, о которых легенда умалчивает, на острове остался отчего-то только ужасный демон.

– Да что вы?

– Ужасный демон, который в облике козла обитает якобы в кратере вулкана.

– Почему козла?

– Какой вы дотошный! Это же народное сказание. Логика тут ни при чем. Так получилось, что козла.

– А здесь тоже есть вулкан, – многозначительно заметил Ростовский.

– Так вот, каждого, кто отваживается появиться на острове Эль-Моло, демон заманивает и пожирает.

– Козел этот?

– Именно.

– Вот гад…

– Вы, Юра, рассуждаете как милиционер.

– Почему?

– Потому, что демону тоже надо жить и питаться… Чем-то!

– Значит, поэтому там, на этом острове, никто и не появляется? Из-за страха?

– Ну, по этой причине или по какой-то другой.

– По какой – другой?

– Да говорю же вам: недоступность – вот основная причина, по которой такая обособленная сепаратная жизнь имеет шанс сохраниться. Ну это как динозавры на плато в «Затерянном мире» Конан Дойла.

– Ну так то выдумка, сказка.

– Я видел там, в Кении, двоих американцев, которые все-таки до этого острова Эль-Моло доплыли… Так они на неделю стали его пленниками.

– Как это?

– Волны. Поднялись сильные волны, начался шторм. И эти люди неделю не могли оттуда выбраться.

– А эти американцы… Они действительно кого-нибудь там видели?

– Они видели огонь. И не только они. Некоторые путешественники, которым все-таки довелось там побывать, тоже якобы говорили, что видели костры на этом острове. Но люди обычно принимали эти огненные отсветы за проявления вулканической деятельности.

– Дайте-ка, я еще погляжу! – Юра выхватил у Горчицкого бинокль. – Вот и Элла ваша пишет, что будто ей что-то здесь мерещилось… Отголоски эти… Огни! Прямо как на Эль-Моло этом вашем африканском!

– Есть и другой вариант легенды об острове Эль-Моло, – заметил профессор.

– Какой?

– Ну якобы никакого демона там нет, а люди все-таки все вымерли, и в живых на острове остались только козы.

– Я видел здесь, в Прекрасной долине, козу, – «деревянным» голосом заметил Ростовский. – Правда! Вчера.

– Вот как?

– Ага… Клянусь!

– Не надо клясться, Юрочка… Я верю. Помнится, и Элла пишет о чем-то похожем.

– А потом, помните, что еще в дневнике у вашей племянницы…

– Что именно?

– Она пишет про утонувшую лошадь.

– Лошадь?

– Ну помните – голова торчит из ила?

– Ах, это… – Профессор поморщился.

– И потом… Я почему-то запомнил… Дядя Гена тоже говорил про лошадь, привязанную к дереву… Как его это поразило: все кругом рушится, и эта лошадь на картофельном поле… И как ее отбросило ураганным ветром на другой склон ущелья.

– Ну что ж… – профессор вздохнул. – Мы не можем исключать такого варианта.

– Какого варианта, профессор?

– Что какие-то живые существа во время того страшного землетрясения выжили, уцелели. Дали потомство. Жизнь стала продолжаться и в этом отрезанном от мира уголке.

– Вы тоже это допускаете?

– Ну… Возможно, это были уцелевшие в катастрофе дети, вынужденные выживать, как Маугли: среди дикой природы, отрезанные от большого мира…

– Ага… молодая женщина с близнецами… Мальчиком и девочкой!

– Да, возможно. Ведь легенды часто в основе имеют какую-то реальную подоплеку. Возможно, появилось потомство, уже и не подозревающее о существовании остального мира. И вполне приспособившееся к жизни в этой «затерянной долине»… Возможно, что хомо сапиенс здесь вернулись назад, к тому существованию, которое вели когда-то, скажем, десять тысяч лет назад, наши предки: огонь, охота… На Земле ведь еще остались племена, которые живут именно так или почти так.

«Собственно, на что-то похожее я и надеялся… – думал Юра, снова вглядываясь в скалистые уступы гор. – Какие там бриллианты, какое золото… Вот оно, золото! Не долина, а ферма, на которой произрастают «муму». Прогресс не стоит на месте. Спасибо науке. Нынешний Клондайк – это не золотой песок, это запчасти для трансплантации. Василий Петухов заманил супругов Звездинских обещанием какой-то невиданной охоты – теперь понятно на кого! Странное «муму»… воющее. Правильно профессор сказал: какие-нибудь одичавшие дети природы.

И их тоже можно упаковывать, как упаковывают накачанных транквилизаторами шимпанзе в коробки».

– Значит, вы думаете, профессор, – вслух произнес Юра, – приспособились к жизни в этой «затерянной долине» наши хомо сапиенс? Вернулись назад, к первобытному существованию? Так, что ли?

– Собственно, чтобы выжить, надо не так уж и много.

– Охота? На зверей?

– Да необязательно. Охота – это для сильных. А необходимый организму белок – это и жуки, и гусеницы, и черви, и муравьи…

– Брр…

– Ну, ну… Смотрите на проблему шире, не так узко. И будьте естественней. В сущности, это такая же пища, как и всякая другая.

– А этот вой? Вы не думаете, что он принадлежит…