Текст книги "Собрание сочинений в десяти томах. Том пятый. Драмы в стихах. Эпические поэмы"

Автор книги: Иоганн Вольфганг фон Гёте

Евгенияпод прозрачным покрывалом на скамье в глубине сцены, лицом обращенная к морю. Воспитательница, судья– на авансцене.

Воспитательница

 
Мне предписанье властное велит,
Покинув сердцевину королевства
И стольный град, направиться сюда,
К морской границе, в ваш далекий порт.
Но шаг за шагом следует за мной
Гнетущая забота. Потому
Я и пришла к тебе, кого в народе
Считают мужем праведным и добрым.
Так будь же путеводной мне звездой!
Прости, что я осмелилась с указом,
Мне полномочья горькие дающим,
К тебе явиться помощи просить.
Давно и всюду чтут тебя: в прошедшем —
Как адвоката, ныне – как судью.
 

Судья

^{(внимательно прочитав документ)}

 
Не за мои заслуги, за усердье
Меня иные хвалят. Тем странней
Мне кажется, что ты как раз меня,
Кого сама же в праведниках числишь,
Решилась посвятить в свои дела
И мне прочесть дала бумагу эту,
Способную лишь возмутить меня.
В ней речь идет не о суде и праве,
А о насилье, явном, неприкрытом,
Хотя б его предначертала мудрость.
Невинной, чистой девочки судьбу
Отдать тебе на жизнь и смерть – иль, скажем
Точнее: на полнейший произвол?
И все, будь воин кто или купец,
Должны тебе содействовать во всем
И почитать слова твои законом?
 

^{(Возвращает ей бумагу.)}

Воспитательница

 
Будь справедлив и в этом деле. Разве
Свидетелем лишь предписанье будет?
И с пострадавшей ты поговори,
Да и со мной, пожалуй, горемычной.
Высокой крови пленница моя.
Всех дарований и достоинств тьму
Ей отпустила щедрая природа,
И лишь закон в правах ей отказал.
И вот она – в изгнанье. Мне велели
От близких увезти ее тайком
И вскорости на острова доставить.
 

Судья

 
Навстречу верной смерти от миазмов,
Свирепствующих в тамошних местах.
Она зачахнет в стороне чужой,
Досрочно побледнеют ее щеки,
И дивный образ, некогда пленявший
Мужские взоры, сгинет навсегда.
 

Воспитательница

 
Не выноси вердикта так поспешно!
Она невинна – в том сомненья нет,
И все ж она причина грозных бедствий.
Проказливый божок ее метнул
Промеж двух станов яблоком раздора,
И с той поры они живут в разладе:
Один из них ее достойной мнит
Высоких почестей, другой, напротив,
Погибели ей хочет. Смелы оба.
Так тайных козней страшный лабиринт
Двойной петлей обвил ее судьбу.
Коварство долго спорило с коварством,
Пока нетерпеливый пыл одних
В канун возвеличения ее
Не убыстрил развязку. Тут враги
Покончили с притворством и к насилью
Прибегли, угрожая и престолу.
И вдруг пришел указ: вину с виновных
Немедля снять и устранить причину
Безвинную великого раздора —
Изгнать ее и заодно меня.
 

Судья

 
Судить тебя не буду. Признаюсь,
И мысли я не допускал, что власти
Творят такое. Видно, и они,
Кичась величьем, редко поступают,
Как честь велит и совесть. Ужас, страх
Пред большим злом великих принуждают
Зло истреблять спасительным злодейством.
Что ж, делай, что велят тебе! Уйди
Из предназначенной мне малой доли.
 

Воспитательница

 
От этой малой доли я и жду
Ей и себе спасенья! Не гони нас!
Воспитаннице я своей давно
Уже внушала, что лишь в узком круге
Сословья среднего бытует счастье.
Когда б она от доли отказалась,
Ей недоступной, обрела бы мужа —
Защитника и обратила взор
С высот, грозивших ей изгнаньем, смертью,
К домашнему укладу и к семье,
Напасти наши кончились бы, долг
Тяжелый был бы снят с меня, и с ней
Домой, на родину б, мы возвратились.
 

Судья

 
Ты странные мне вещи говоришь.
 

Воспитательница

 
Не кой-кому, а мудрому судье.
 

Судья

 
Она свободна, лишь бы муж сыскался?
 

Воспитательница

 
Я на приданое не поскуплюсь.
 

Судья

 
А сыщется ли муж в одно мгновенье?
 

Воспитательница

 
Мгновенно загорается любовь.
 

Судья

 
Кощунственно венчаться с незнакомкой.
 

Воспитательница

 
Нетрудно сразу распознать ее.
 

Судья

 
Враги жены опасны и супругу.
 

Воспитательница

 
Конец вражде, лишь повенчают вас.
 

Судья

 
Откроют мужу, в чем супруги тайна?
 

Воспитательница

 
Да, если муж доверье заслужил.
 

Судья

 
И в брак она вступает добровольно?
 

Воспитательница

 
Чтоб горестной судьбины избежать.
 

Судья

 
Но если так, то честно ли жениться?
 

Воспитательница

 
Не мудрствуй, а спеши ее спасти.
 

Судья

 
Что для нее теперь всего важнее?
 

Воспитательница

 
Без промедленья дать тебе ответ.
 

Судья

 
Не терпит отлагательства решенье?
 

Воспитательница

 
Попутный ветер зыблет паруса.
 

Судья

 
Ты о таком ей браке говорила?
 

Воспитательница

 
Всего лишь намекала ей о нем.
 

Судья

 
И эта мысль не вызвала отпора?
 

Воспитательница

 
Былых надежд не забываешь вдруг.
 

Судья

 
И эти грезы будут неизбывны?
 

Воспитательница

 
Морской волной их смоет навсегда.
 

Судья

 
Она страшится с родиной расстаться?
 

Воспитательница

 
И для меня расстаться с нею – смерть.
Но почему, наш добрый покровитель,
Нам тратить столько бесполезных слов?
Ты молод, честен, преисполнен верой
И бескорыстьем – при такой оснастке
Не так уж трудно подвиг совершить.
Есть у тебя и круг друзей достойных,
Тебе подобных – равных не скажу.
Что ж, присмотрись к сердцам своих друзей,
Сравни их с сердцем собственным, и если
Один из вас всех прочих превзойдет
Решимостью и преданной любовью,
Сокровищем пускай владеет он,
И да благословит его господь!
 

Судья

 
Да, ты права, пожалуй! Не могу
Наедине с собой принять решенье.
Дай с ней поговорить!
 

Воспитательница быстро направляется к Евгении.

 
                                        Что суждено,
Того не миновать! В делах привычных,
Обыденных, обдумывать уместно.
Но высшее, чем нас дарит судьба,
Нисходит к нам неведомо откуда.
 

Евгения. Судья.

Судья

 
Вот ты пришла, красавица, ко мне,
И я в сомненье; правду ль мне сказали?
Ты, говорят, несчастна, а приносишь,
Куда ни ступишь, радость, счастье, свет.
 

Евгения

 
Ты первый из встречавшихся в пути,
К кому, как к провиденью, я взываю;
Так добр и благороден облик твой,
Что робость в сердце незаметно тает.
 

Судья

 
Заслуживал бы жалости и взрослый,
Попавший в обстоятельства твои,
Тем более пронзает душу мне
О помощи взывающая юность.
 

Евгения

 
Недавно я, из мрака мнимой смерти
Воспрянув, вновь узрела божий свет.
Но вспомнила не сразу, что с конем
Мы сорвались с кремнистого утеса…
И вдруг очнулась! Увидала вновь
И этот мир, и мудрого врача,
Склонившегося надо мной, простертой;
И в любящих глазах отца, и в звуке
Его речей я снова ощутила
Дыханье жизни радостной. Но вот
Повторно от паденья с крутизны
Я воскресаю! Чуждым, странным мир
Мне предстает. Людей снующих тени
И даже голос твой – всё как во сне.
 

Судья

 
Когда чужие нас дарят участьем,
Они нам ближе близких. Те подчас
На наши беды смотрят равнодушно:
«Так-де бывает!» Чувство в них молчит.
Да, жребии твой печален, но насколь
Неотвратим он, не ответишь сразу.
 

Евгения

 
Что я могу сказать? Враждебных сил,
Меня в несчастье ввергших, я не знаю.
Ты объяснялся с женщиною той.
Ей все известно. Я лишь подчиняюсь.
 

Судья

 
Гоненье высшей власти на себя
Ты навлекла невольною ошибкой.
Ни в жалости людской, ни в уваженье
Глубоком отказать тебе нельзя.
 

Евгения

 
В сознании сердечной чистоты,
Я все гадаю: чем я провинилась?
 

Судья

 
Упасть на ровном месте – не беда,
Но, на вершине оступиться – гибель.
 

Евгения

 
На ней-то я и упивалась счастьем!
Его избыток мне слепил глаза,
Высокий жребий окрылял мой дух,
Ведь я залог его в руках держала.
Лишь малый срок осталось переждать —
И сбудутся, казалось, все мечты!
Но я поторопилась, поддалась
Соблазну чудному. И в том мой грех.
Я не сдержалась, заглянула в ларь
Запрету вопреки. Ужель за это —
Такая кара? Разве, преступив
Завет, уже утративший свой смысл,
Я заслужила вечную опалу?
Так правда то, что древнее преданье
Глаголет нам? Что проклят род людской
Был господом за грех одной четы,
От плода подзапретного вкусившей?
Так был и мне, как в сказке, ключ вручен.
Я отомкнула им запретный ларь
И этим обрела себе погибель.
 

Судья

 
Источник бед не так легко найти,
А и найдешь, меж пальцев он сбегает.
 

Евгения

 
В моих проступках малых тщетно б я
Искала корень наступивших бедствий,
Причину выше надобно искать!
Два мужа, от которых я ждала
Великих перемен в моей судьбе,
Притворно, знать, друг с другом помирились,
И распря двух воинствующих станов,
Сокрытая досель от глаз людских,
Открыто вскоре выйдет на простор!
Чего я прежде смутно опасалась,
Вдруг стало явью, на погибель мне,
И гибелью грозит всему на свете.
 

Судья

 
Мне жаль тебя! Ты обрекаешь мир
Погибели, отчаянью поддавшись.
А в дни беспечной юности твоей
Тебе он не казался светлым раем?
 

Евгения

 
Кого пленял он больше, чем меня,
Своим роскошным, царственным убранством?
В нем все меня дивило красотой
И радостью. Чего бы только взор
Ни возжелал, он получал сторицей.
А кто мне уготовил этот рай,
Как не отец, как не любовь его?
О малом он радел и о великом
И осыпал подарками меня;
А между тем готовил ум и тело
Для восприятья дивных благ земных.
Вся эта роскошь пышная могла б
Меня изнежить, даже обессилить;
Но он еще сыздетства пристрастил
Мой дух к отважным рыцарским забавам.
Как часто предавалась я мечте
Умчаться на коне в чужие страны.
Но любящий отец мечтал и сам
Со мной поехать к морю, предвкушая,
Как будет он восторженно следить
За тем, как я впиваю ширь морскую.
И вот я здесь. Но кажется, что ширь
Томит меня, и давит, и тревожит.
Как тесен мир, как никнет небосвод,
Когда тоска твое сжимает сердце!
 

Судья

 
Несчастная! Тебя с твоих высот
Низвергла беззаконная комета
И, падая, мой путь пересекла.
Отныне мне отвратен навсегда
Морской простор… Когда в часы заката
Возляжет Феб на огненное ложе,
Всем очи увлажнив слезой восторга,
Я отвернусь, чтобы судьбу твою
Злосчастную оплакать. Ибо там,
За полосой тускнеющего моря,
Мне будет видеться твой страдный путь.
Там ты не встретишься с манящей негой,
А с нахлынью неисчислимых бед!
Там солнца раскаленное ядро
Новорожденной тверди не осушит,
Там стелются в низинах пеленой
Зыбучей ядовитые пары,
В притворах смерти, мертвенно-бледна,
Ты будешь тщетно жаждать исцеленья.
Сияющая юной красотой
Безвременно добычей смерти станет.
 

Евгения

 
Ты мне открыл ужасное! Так, значит,
Туда меня увозят? В дикий край,
Который – помню с юных лет! – зовут
Земным подобьем ада? Где в иссохших
От зноя тростниках, в гнилых болотах
Таятся тигры лютые и змеи,
Где путника преследует живая
И жалящая туча мошкары,
Где дуновенья гибельных ветров
Страданья длят и сокращают жизнь?
Я думала просить, теперь – молю:
Ужели ты в беде мне не поможешь?
 

Судья

 
Губительный могучий талисман —
В руках твоей наперсницы суровой.
 

Евгения

 
Что толку в правосудье, раз оно
Отказывает в помощи безвинной?
И вы на что, кичащиеся тем,
Что правом усмирили произвол?
 

Судья

 
Лишь в тесном круге подчиняем мы
Законности что происходит в жизни
Обыденной, на малой высоте.
Но что творится в выспренних пределах,
Что там вершат и тайно замышляют,
Возносят, губят, бога не спросясь, —
Иною мерой мерится, видать. Какою?
Остается нам загадкой.
 

Евгения

 
И это все? И больше ничего
Ты мне не скажешь?
 

Судья

 
                                     Ничего.
 

Евгения

 
                                                   Не верю,
Не в силах верить!
 

Судья

 
                                  Ах, уволь меня!
Ужель я притворяться должен трусом
Беспомощным? Не лучше ль указать
Тебе на путь единственный спасенья?
Но разве в самой смелости такой
Не кроется опасность? Что, как ты
Меня поймешь превратно, заподозришь,
Что мой совет корыстью обусловлен?
 

Евгения

 
Нет, нет! Не отпущу! Ты послан мне
В суровый час счастливою звездою.
С младенчества и до недавних дней
Меня от бед оберегало счастье;
Теперь тызаступил его права.
Как мне не знать, не чувствовать, что ты
Во мне участье принял? Не напрасно
Я здесь стою. Не сомневаюсь, что,
Во всеоружье знаний, ты сумеешь,
Захочешь мне помочь в моей беде.
Еще не все пропало! Ты найдешь,
Быть может, уж нашел, пути и средства
Спасти меня. Об этом говорит
Твой взор глубокий, дружески-правдивый.
Не оставляй меня! Произнеси
Способное меня утешить слово!
 

Судья

 
Так на врача с надеждою глядит
Недугом обессиленный больной,
Моля спасти его от близкой смерти,
Врача едва ль не богом почитая.
Но врач такое средство называет
Несчастному, которое сулит
Ему – пеной страданий и увечий —
Лишь жизнь, но не здоровье сохранить.
Ты молишь о спасении? Спасти
Тебя – возможно, прошлого – нельзя.
А быть иной, чем некогда, ты – в силах?
 

Евгения

 
Лишь о спасении взывает тот,
Кому грозит могилы темный зев.
С него довольно прелести земной,
Довольно жизни, зелени и света.
А что потом удастся отстоять
И что утратить, жизнь всегда подскажет.
 

Судья

 
А кроме жизни просишь ты о чем?
 

Евгения

 
О милых далях родины моей.
 

Судья

 
Но это слово многое объемлет.
 

Евгения

 
Все мое счастье в нем заключено.
 

Судья

 
Чем одолеть мне приговор изгнанья?
 

Евгения

 
Высокой добродетелью твоей.
 

Судья

 
С верховной властью не легко тягаться.
 

Евгения

 
Уж так ли всемогуща эта власть!
Уверена, что ты среди законов
Для высших и для низших обнаружишь
Возможный выход. Вижу по улыбке,
Что ты нашел его! Так говори!
 

Судья

 
Что толку, дорогая, говорить
Мне о возможностях. Возможным всё
Надеждам нашим кажется. Но планам
Столь многое извне и изнутри
Препятствует пресуществиться в явь.
Что я могу сказать тебе? Уволь!
 

Евгения

 
Пускай оплошно, да скажи! Позволь
Хотя б на миг один воображенью
В сомнительный отправиться полет!
Один исход негодный за другим
Мне предлагай! Ведь выбор-то за мною.
 

Судья

 
Есть способ – но единственный – тебе
На родине остаться. Способ, многим
Желанный даже, господу угодный
И человеку. Святостью его
Ограждены мы им от произвола.
И всякому, кто таинству сему
Причастен, обеспечено довольство,
И счастье, и покой – как на земле,
Так и в загробной жизни, в кущах рая.
Его нам завещали небеса,
Всем предоставивши им овладеть
Отвагой, добротою и любовью.
 

Евгения

 
Какой то рай, в загадки облаченный?
 

Судья

 
Небесный рай, но созданный людьми.
 

Евгения

 
Я с толку сбита. Мне не угадать.
 

Судья

 
Не угадать? Ты так чужда тому?
 

Евгения

 
Там видно будет. Выскажись ясней.
 

Судья

 
Я – о замужестве возможном…
 

Евгения

 
                                                         Что?
 

Судья

 
Я все сказал. Теперь решай сама!
 

Евгения

 
Замужество? Мне это слово страшно!
 

Судья

 
Подумай и ответь мне: почему?
 

Евгения

 
В былые дни мне звук его был чужд,
Теперь мне ненавистно слово это,
Способное мой крест лишь отягчить.
Хоть знала я, конечно, что отец
И наш король мне жениха укажут,
Но я о нем не грезила ничуть,
И тайной страсти сердце не питало.
И вдруг я думать, чувствовать должна,
О чем и мыслить было б мне зазорно!
Должна мечтать о муже, ничего
Не ведая о нем, не встретясь даже,
И в счастье, что сулит нам Гименей,
Корыстно видеть средство для спасенья!
 

Судья

 
Достойному мужчине никогда
Страдалица в доверье не откажет.
Кто б ни был он, он защитил ее,
И этим стал ей близок. Нет прочней,
Надежней связи спасших со спасенной.
Что надобней всего супруге? Прочность
И подзащитность. Знать, что никогда
Ей в помощи, а поддержке не откажут.
И это чувство смелый человек
Внушает женщине, в беду попавшей
Нечаянно, мгновенно и навеки.
 

Евгения

 
Но где он ваш, мне суженный, герой?
 

Судья

 
Мужчин немало в городе у нас.
 

Евгения

 
Но я-то не известна никому.
 

Судья

 
Жемчужину не уберечь от глаз.
 

Евгения

 
Не искушай доверчивой души!
Где равный сыщется, кто б предложил,
Униженной, мне руку? Да и смею ль
Я от него принять такой подарок?
 

Судья

 
Что нам неравным кажется, не раз
На нашей памяти теряло разность,
В извечной смене погашают зло
Благие всходы, радости – печаль.
Ничто не прочно. Тягостный разлад,
День ото дня меняясь неприметно,
Гармонию, быть может, обретет.
И, возвышаясь надо всем, любовь
Соединяет с небесами землю.
 

Евгения

 
Пустой мечтой меня ты утешаешь!
 

Судья

 
Ты спасена, уверовав в нее.
 

Евгения

 
Так где ж он, мой спаситель? Укажи!
 

Судья

 
Тебе свою он руку предлагает.
 

Евгения

 
Ты? Что вскружило голову тебе?
 

Судья

 
Я так решил – сегодня и навеки.
 

Евгения

 
Мгновенье это чудо породило?
 

Судья

 
Мгновенно все вершатся чудеса.
 

Евгения

 
Но ведь поспешность – матерь заблуждений.
 

Судья

 
Не ошибется, кто видал тебя.
 

Евгения

 
И все же опыт – лучший нам наставник.
 

Судья

 
Я верю сердцу. Опыт тоже может
Нас с толку сбить. Позволь признаться мне:
Лишь час назад я вопрошал себя,
Томимый одиночеством: чем в жизни
Я мог бы похвалиться? Состояньем?
Признанием трудов моих?.. И тут же
О браке я подумал, перебрал
Былые встречи… Дар воображенья
Немало лиц знакомых воскресил;
Но ни одно не взволновало сердце.
Тут ты явилась. И открылось мне
Все, что мне надо. Ты – судьба моя.
 

Евгения

 
Изгнанница безвестная, могла б
Гордиться я и радоваться только
Тем, что твою я обрела любовь,
Когда бы я не думала о счастье
Того, кто благородством всех затмил,
В последний час мне помощь подавая.
Уж не ошибся ль ты? Ужель дерзнешь
Ты с силой, мне враждебной, потягаться?
 

Судья

 
Не с ней одной! Желая оградить
Нас от мирской, вседневной суеты,
На пристань нам всевышний указал.
Лишь в доме, где спокойно правит муж,
Бытует мир, который ты напрасно
Искала бы в далекой стороне,
Ни зависти, ни гнусному коварству
Ни клевете, ни буйным схваткам партий
Нет доступа в наш заповедный круг;
Там правит лишь любовь и трезвый разум,
Невзгоды скоротечные смягчая.
Доверься мне! В себе-то я уверен,
Я знаю, что я вправе обещать.
 

Евгения

 
Ты в доме сам себе король?
 

Судья

 
                                                   А как же?
Да и не я один, а все мужья,
И добрые, и злые. Никогда
Власть не вторгалась в дом, где муж глумится
Безбожно над страдалицей женой,
И не препятствовала самодуру
В несчастной радость жизни убивать.
Кто слезы ей осушит? Ни закон,
Ни трибунал вины с него не взыщет.
Он здесь король и бог! Жена ж безмолвно
Обиды терпит, вянет, сходит в гроб.
Обычай и закон издревле дали
Супругу нерушимые права,
На ум мужской и сердце полагаясь.
Что до меня, не рыцарскую доблесть,
Не родословье в дар тебе несу я,
Любимая, а мой надежный кров:
Раз ты моя, ничто тебе не страшно,
Ни от кого опасность не грозит.
Пусть сам король потребует тебя,
Как муж и с королем я потягаюсь.
 

Евгения

 
Прости! Еще не отмерло во мне
Прошедшее. А ты, мой добрый гений,
Глядишь лишь на оставшееся мне.
А что это за малость! И ее
Меня ценить ты учишь? Пробуждаешь
Своей любовью ту, кем я была?
Чем отдариться мне за этот дар,
Когда не вечной сестринскою дружбой!
Но и признав себя твоей должницей,
Женой твоею стать я не могу.
 

Судья

 
Как быстро ты надежды наши рушишь!
 

Евгения

 
Мне рушить безнадежность их велит.
 

Те же. Воспитательница.

Воспитательница

 
Попутный ветер пробуждает флот.
Уж на посадку – по ступеням, вниз —
Спешит толпа. Объятья, вздохи, плач!
И с кораблей и с пристани платки
Последний знак прощальный подают.
Вот-вот поднимет якорь наш корабль!
Чего нам медлить? Нас-то уж никто
Ни окликом, ни плачем не почтит.
 

Судья

 
Нет, есть кому оплакивать и вас!
Вот вам-то и протянет скорбный друг
Спасительную руку. Может быть,
Вы все ж опомнитесь в последний миг
И счастье не упустите навек.
 

^{(Евгении.)}

 
Еще недавно я тебя назвал
Своей судьбой желанной. Неужель
С тобой мы навсегда должны расстаться?
 

Воспитательница

 
К чему свиданье ваше привело?
 

Судья

 
Готов предстать я с ней пред алтарем.
 

Воспитательница

 
А ты ему на это что сказала?
 

Евгения

 
Что не забуду доброты его.
 

Воспитательница

 
И все же руку ты его отвергла?
 

Судья

 
А значит, и спасение свое?
 

Евгения

 
Иная близость дали недоступней.
 

Воспитательница

 
Вдали – увы! – для нас спасенья нет!
 

Судья

 
Обдумала ты, что тебе грозит?
 

Евгения

 
Всё, вплоть до мелочей, и даже – смерть.
 

Воспитательница

 
Так, значит, жизнь тебе недорога…
 

Судья

 
…и светлый праздник брачного союза?
 

Евгения

 
Мой праздник был, да сплыл… Других – не надо.
 

Воспитательница

 
Утраченное трудно ль возместить?
 

Судья

 
Мгновенный блеск – незамутненным счастьем.
 

Евгения

 
Без блеска мне и счастье ни к чему.
 

Воспитательница

 
Довольствоваться надобно возможным.
 

Судья

 
Любовь и верность – что дороже их?
 

Евгения

 
Как ваши поученья мне постыли!
Терпенья нет внимать пустым словам.
 

Судья

 
Ах, знаю я, как тягостно порой
Непрошеную помощь принимать.
Двоится чувство: помощь обязует
Нас к благодарности, а в сердце нет
И признака ее. Но пред разлукой
Позволь мне, по обычаю, вручить
Гостинец вам, чтобы в бесплодном море
Вас услаждали родины плоды.
Ну, а потом я буду влажным взором
Следить за тем, как исчезает парус,
А вместе с ним и светлые мечты.
 

Евгения. Воспитательница.

Евгения

 
Погибель и спасение мое
В твоих руках. О, сжалься! Заклинаю,
Не увози меня на острова!
 

Воспитательница

 
Всецело ты зависишь от себя.
Ты выбираешь. Я лишь покоряюсь
Руке, сурово нудящей меня.
 

Евгения

 
Какой тут выбор? Меж неотвратимым
И невозможным выбирать нельзя.
 

Воспитательница

 
Твой брак возможен, ссылка отвратима.
 

Евгения

 
Лишь то возможно, что душа приемлет.
 

Воспитательница

 
Ты много можешь сделать для него.
 

Евгения

 
Верни мне прошлое, и я сумею
По-царски наградить его за все.
 

Воспитательница

 
Вот наградила б ты его теперь
И сразу вознесла б его высоко!
Недворянину нелегко достичь
Высоких почестей. Ему годами
Приходится работать за других.
Иное дело – светская жена!
Затем они и ищут в высшем круге
Себе супругу, пренебрегши низшим.
Удасться залучить ее, она
Кратчайший путь всегда ему проложит.
 

Евгения

 
Я сокровенный смысл твоих речей,
Обманчивых и лживых, опознала.
На деле все иначе обстоит:
Супруг жену, невольно или вольно,
В свой неизменный вовлекает круг;
Столь многим поступившейся невмочь
Его вести своей стезею к цели.
Из низкой доли муж жену возносит,
Из высших сфер ее низводит он.
Исчезнет прежний облик навсегда,
Минувших дней слепящий блеск угаснет,
Воспоминанья – кто у ней отнимет?
Утраченное – кто ей возместит?
 

Воспитательница

 
Ты нас обеих смерти обрекла,
 

Евгения

 
Еще я не утратила надежд.
 

Воспитательница

 
Но любящий тебя – давно утратил,
 

Евгения

 
Быть может, равнодушный здесь уместней?
 

Воспитательница

 
Для выбора все сроки истекли,
Судьбу ты предрешила, так идем!
 

Евгения

 
О, если б мне, хотя бы только раз,
Тебя увидеть прежней, доброй, кроткой,
Какой тебя я знала с давних лет!
Благого солнца светозарный блеск
И месяца мерцающая мгла
Мне были не желаннее тебя.
О чем я ни просила, все сбывалось,
Чего бы ни страшилась, страх стихал.
И если от ребенка мать родная
Скрывалась в недоступных мне дворцах,
Ты мне избытком материнских ласк
Ее пренебреженье возмещала.
С чего ты изменилась так? С лица
Все та же ты, любимая сыздетства,
Но сердце кто-то подменил твое…
Бывало, я просила безотказно
Тебя и о великом и о малом.
И с тем же чувством детского доверья
О самом главном я к тебе взываю.
Нет, не унижусь я, когда паду
Перед тобою ниц, как перед богом,
Отцом иль государем: помоги!
 

^{(Опускается на колени.)}

Воспитательница

 
Припав к стопам моим, ты надо мной
Глумишься втайне? Не терплю притворства!
 

Евгения

 
Жестокость и в словах и в обращенье
Я от тебя должна претерпевать?
Тебе мой сон развеять удалось.
Свою судьбу прозрела я сполна:
Не я всему виной, не распря сильных,
А только злоба брата; ты ж ему —
Сообщница, покорное орудье.
 

Воспитательница

 
Как зыбки обвинения твои.
При чем тут брат? Да, злобствовать он может,
Но властью он еще не облечен.
 

Евгения

 
Пусть злобствует! Еще не чахну я
В безлюдной, богом проклятой пустыне!
Вокруг меня шумит родной народ,
Живой народ, родительское чувство
Которому понятнее, чем вам.
Я обращусь к нему. И за свободу
Мою простой поднимется народ.
 

Воспитательница

 
Общалась ты когда-либо с толпой?
Она к сторонним бедам равнодушна.
А если даже дрогнет, до конца
Не доведет столь чуждого ей дела,
 

Евгения

 
Холодным словом веры не убьешь,
Как счастье некогда – преступной ложью!
Там, в городе, я жизни жду от жизни,
Там, где народ довольствуется малым,
Где сердце каждого из горожан
Открыто сострадательной любви.
Меня ты не удержишь! Громко я
Вокруг меня толпящимся открою,
Каким невзгодам я обречена.