Текст книги "Предсказание на донышке (СИ)"
Автор книги: Инна Комарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Погода стояла чудесная. Воздух опьянил меня с первого мгновения. С удовольствием вдохнула в себя зимнюю свежесть, запрокинула голову и закрыла глаза в наслаждении. Издали раздавался скрежет колес и цоканье копыт подъезжающей кареты.
– Это не к нам. Кто в такое время станет в гости ездить? Как хорошо дышится.
Открыв глаза, я увидела картину, которая долго не отпускала меня, волнуя воображение. Небосклон был усеян маленькими облаками, напоминающими листочки разной формы и россыпью снежинок. Создатель мастерски расписал свое новое творение. Снежинки выстроились вереницей, окружая облака-листья. Их узоры, медленно передвигаясь в забавном танце, рисовали новые фигуры. Все лежало близко как на ладони. Присутствовал соблазн дотянуться и потрогать. Неизменными оставались созвездие Стрельца, несколько ярких звездочек и ее величество – блуждающая между облаками полная луна. Няня ее называла «Сторожиха» и приговаривала, что она предвещает холодную погоду. Нянюшка знала много старинных примет и всегда оказывалась права. Ее предсказания сбывались каким-то странным образом. Я отвлеклась, вновь подняла голову, а там за это время появилось полотно с иными персонажами.
– Прекрасно! Чудеса природы создают прилив новых сил и упоение душе.
Не успела я вернуться в обычное состояние, как увидела карету, проследовавшую к парадному входу замка.
Кому-то не спалось, как и мне. Приезжать в гости в предрассветный час – привычка привереды и эгоистичного человека, который считается только со своими интересами.
Пора возвращаться к себе.
Карета подъехала к крыльцу парадного входа. В ней сидела солидная и очень серьезная дама. То была баронесса Гертруда Стенли, величественная и недоступная. Она прожила долгую жизнь: искрометную юность, бурную молодость и взвешенную, насыщенную событиями зрелость. Достигнув возраста безмятежности, всем на удивление она оставалась в ясном уме, твердой памяти и не собиралась прощаться с жизнью, напротив, вела себя так, словно ей не более сорока лет. Миссис Стенли следила за своей внешностью, принимала омолаживающие ванны для тела, делала питательные маски для лица. Обновляла гардероб, заказывая портному новые наряды, ювелиру – украшения, баловала себя увеселительными выездами в свет. Два раза в году посещала источники, где пила лечебную воду и принимала ванны. Она окружила себя всеми, кто заботился о ней незаметно, не доставляя хлопот, и вносил разнообразие в будни. Кстати, в теплое время года миссис Стенли не игнорировала горячие купальни в Бате, для этого ей приходилось проехать немало верст долгой дороги. Но ее ничего не останавливало. У миссис Гертруды образовался свой круг знакомых, она с удовольствием проводила время в их окружении.
Маленькое дополнение к портрету. Миссис Стенли не давала никому спуска, слугам не раз доставалось от нее на орехи. Ей не были ведомы полутона в общении с людьми.
«Прямолинейная и резкая», – так отзывались о ней.
Историческая справка
Уильям Шекспир жаловался на то, что минеральные воды Бата, хотя и могут исцелить от множества страданий, но бессильны перед страданиями любви.
Так, на юго-западе страны, в окружении семи холмов графства Сомерсет (Somerset), расположился один из красивейших городов Англии – Бат, место с забавным на первый взгляд названием, в переводе на русский означающим баня или купальня.
Здесь сосредоточено более пяти тысяч архитектурных памятников георгианского стиля начала XVIII – первой трети XIX веков. Многие фасады домов в Бате выдержаны в стиле палладианства и представляют собой целые архитектурные ансамбли, отличающиеся любовью к строгой симметрии и учетом перспективы.
В начале V века теснимые варварами римляне оставили Туманный Альбион. Вслед за этим последовали темные века (V–XI века), и жители островов позабыли обо всем, чем там занимались римляне. Некому стало залезать в ванну, и курорт постепенно превратился в руины. В VII веке саксы, именовавшие это место Hat Bathun (горячее купание), откуда и происходит современное название города, основали здесь аббатство.
В 973 году в этом аббатстве венчался на царство первый король объединенной Англии – Эдгар Миролюбивый (Edgar I the Peaceful, 943–975). Интересно, что до сих пор текст церемониальной коронационной речи английских монархов отчасти воспроизводит его слова. Но в своем первозданном облике аббатство до сегодняшнего дня не сохранилось – на его месте стоит готический храм. В XI веке Бат превратился в епископство. Первым его пастырем, носящим митру, стал Иоанн Турский (1122). При нем же началось строительство городского собора.
Его преосвященство, будучи сыном медика, проявил неподдельный интерес к источниками Бата. При нем были построены новые купальни у каждого из трех источников – King’s Bath (Королевская купальня), Cross Bath (Купальня Креста) и Hot Bath (Горячая Купальня), известные до сегодняшнего дня. Температура воды в них составляет 46 °C.
Со временем город стал популярным курортом, центром притяжения для больных и любопытствующих знатных особ. Больше всех Бат прославила королева Мария Моденская (Mary of Modena, 1658–1718), супруга Якова II (James II, 1633–1701), излечившаяся от бесплодия благодаря целебным водам города, после чего английские монархи стали частыми гостями в этих краях. В свое время Бат посетил Шекспир(William Shakespeare, 1564–1616), посвятивший его источникам два сонета (153 и 154).
… Огонь погас, а в ручейке вода
Нагрелась, забурлила, закипела.
И вот больные сходятся туда
Лечить купаньем немощное тело.
С прибытием
– Миссис Стенли, с добрым утром. – Дворецкий опустил ступеньки, подал руку гостье и, придерживая, помог выйти из кареты.
– Здравствуй, Бриг. Давно не виделись.
– Да, вы правы. Как добрались, госпожа Гертруда?
– Дорога была невыносимой, устала.
– Пожалуйста, проходите в дом. Ваши апартаменты готовы.
– Благодарю. Вещи… – Она хотела дать распоряжение, забыв, что дворецкий имел обыкновение опережать желания господ.
– Ни о чем не беспокойтесь. Через несколько минут ваши вещи будут доставлены по назначению.
– Я забыла, что ты не нуждаешься в указаниях. Мой сын приехал?
– Еще вчера господин Джастин прибыл.
– Надо отдохнуть.
– Пожалуйста, поднимитесь к себе. Все, что понадобится, доставлю, только позовите.
– Я знаю, Бриг. Ты самый надежный слуга. Забрала бы тебя к себе, да ты не пойдешь.
Бриг промолчал, не отреагировав на реплику.
– Благодарю вас, – проронил он на ходу и занес поклажу в дом.
– А что, племянница Ребекки прибыла?
– Мисс Мери несколько дней как приехала. Вы увидите ее за завтраком. Поспели ко времени. Располагайтесь, оставлю вас.
– Спасибо, Бриг.
Приглашение
Поздним вечером я читала письма батюшки, которые он адресовал матушке в дни их романтических отношений. Строки напоили меня негой и лаской, поистине глубокими и искренними чувствами. Я и не знала, что отец был в душе романтиком. Мое сердечко пело, читая излияния отца к матушке. Столько света, тепла и любви было в этих откровениях. Атмосферу блаженства прервал стук в дверь.
– Кто там? – спросила я.
– Мисс Мери, к вам можно? – услышала я голос дворецкого.
– Входите, Бриг, – набросив пеньюар, я поднялась.
– Простите за поздний визит.
– Видимо, что-то неотложное, иначе вы бы не пришли.
– Вы угадали, вам письмо.
– Письмо? В такое время? Наверняка от подруги.
– Не знаю. Только что принесли. Не имею привычки смотреть. Баронесса просила, чтобы приходил с готовым докладом. Каждый раз пасовал. Не приучен заглядывать в чужую жизнь.
– И я такая же. Давайте, почитаю. Соскучилась, наверное, на прошлой неделе пришло от нее послание, я тут же ответила.
– А вдруг у нее для вас срочные новости? – предположил Бриг.
– Не уходите, пожалуйста. Если что-то срочное, сразу же отвечу и отправите. Присядьте.
– Благодарю вас.
Не проверив адрес на конверте, открыла его, достала письмо, взглядом прикоснулась и обомлела. Бриг по выражению моего лица понял, что весточка не от подруги.
– Бриг, вам что-нибудь говорит имя – графиня Гвен Бедфорд?
– Как вы сказали?! – дворецкий изменился в лице.
– Понятно. Опять кто-то посторонний и не особо приятный стучится в мою жизнь, – вывод напросился сам собой.
– Порвите не читая, – раскраснелся Бриг.
– Почему?
– При упоминании одного этого имени у вашей тетушки портилось настроение надолго, и не только у нее, у дядюшки была та же реакция.
– Вероятно, существует тайна в судьбе четы Визельборгов, о которой я ничего не знаю, и вы тоже.
– Ваша правда. Так и есть, – опустил голову Бриг и опечалился. – Это случилось до моего появления в замке Визельборгов. Узнать не у кого. Баронесса не поделилась, я не спрашивал, щадил ее.
Дворецкий рассуждал, а я читала письмо.
– Нет выхода, поеду. Возможно, она знает тайну.
– Не следует вам к ней ехать. Эта женщина зарекомендовала себя не лучшим образом.
– Вы сами сказали, что больше узнать не у кого. Надо послушать, что она скажет.
– Порой загадки вековых тайн открываются независимо от нашего желания.
– Вот видите. Решено – еду.
– Прошу вас, будьте осторожны. Беспокоюсь. Дама не заслуживала доверия барона и баронессы. Разрешите поехать с вами, – напросился дворецкий.
– Если вы так опасаетесь за мою жизнь, разрешаю.
– Благодарю за доверие, – воодушевился Бриг. – Клянусь, я не помешаю.
– Вы мне никогда не мешаете. Далеко находится ее замок?
– Примерно в десяти-пятнадцати минутах езды. Мне так показалось. В доме не был, видел из кареты, когда проезжал, баронесса посылала с поручением в Лондон. Они живут в районе железнодорожной станции.
– Это хорошо, что близко. Как получится, так и поедем.
– Буду ждать вашего распоряжения. Одну не отпущу, – проронил Бриг себе под нос, выходя из комнаты.
Сон по пути к графине Бедфорд
Наконец я дождалась ясной погоды, и мы с Бригом отправились к графине.
Дворецкий немного ошибся, дорога оказалась дольше, чем он предполагал. Меня укачало, я откинулась на спинку сиденья, прикрыла глаза и незаметно для себя погрузилась в сон. Перед глазами всплыло лицо любимой тетушки Ребекки.
– Девочка моя, я знаю, что заставило тебя решиться на этот непростой шаг. Так сложилось, ты единственная и последняя наследница в нашем роду. На тебя вся надежда, перелистни темные страницы нашей жизни и не возвращайся к печальным событиям более. Мери, ты должна знать правду. Возлагаю на тебя ответственность. Одна подсказка – не заключай с графиней дружественных союзов, она не заслужила, визит вежливости, и только.
– Хорошо, дорогая тетушка, выполню.
– Хочу дать тебе несколько советов, они помогут в трудные минуты.
– Благодарю вас. Мне так горько, что вы оставили меня сиротой.
– Не думай так, мы с тобой. Послушай внимательно и запомни.
Не слишком радуйся удаче, после нее приходят беды.
Воспринимай победы, как жест доброй воли Всевышнего.
Не убивайся в горе, оно не навсегда.
Не подпускай врагов ближе черты безопасности. Но попробуй прислушаться к своему внутреннему голосу и понять, откуда пришла злоба. Без причины ничего не бывает.
Не будь откровенна с друзьями, в сердце к ним не заглянешь.
Наполняй свои дни приятными мгновениями и удовольствие получай от одной лишь мысли, что живешь.
Не печалься о прошлом – живи настоящим, не задумываясь о будущем – оно нагрянет без спроса.
Не отталкивай любовь, посланную свыше.
Мери, ничего и никого не бойся – мы с твоей матушкой молимся о тебе. Помни, моя девочка, счастье сиюминутно. Так устроена жизнь.
Мне хотелось поговорить с дорогой тетушкой, рассказать ей обо всем. Я слушала затаив дыхание, впитывая как губка все советы. Не успела перевести дыхание, след любимой тетушки пропал. Горечь разлилась в душе. Я пробудилась, открыла глаза и услышала:
– Мисс Мери, приехали. – Бриг стоял у открытой дверцы и протягивал мне руку.
Выйдя из кареты, я осмотрелась. Внешний вид замка производил плачевное впечатление: заброшенный и забытый. Удручающе выглядел небольшой парк.
Мы подошли к входу. Бриг позвонил в колокольчик. Дверь открыл старый слуга, кряхтя и вздыхая. Он плохо выглядел, одной рукой держался за спину. Я ощутила неловкость, пожалела, что побеспокоила больного старика. По его глазам мы поняли, он сделал над собой усилие, чтобы дойти до двери и открыть нам.
– Простите нас. Не хотели беспокоить. Графиня Бедфорд прислала письмо, просила приехать, – оправдывалась я.
– Сударыня, не извиняйтесь. Проходите, пожалуйста. Графиня ждет вас. Она нездорова, спуститься в гостиную не сможет.
– Благодарю вас. Не беспокойтесь.
– Старость – наихудшее из зол, – со скорбью в голосе произнес слуга.
– Как я вас понимаю, – сочувственно отозвался Бриг.
– Проходите, старина. Вы подниметесь к графине вместе или только госпожа? – спросил слуга, давая понять дворецкому, что ему лучше остаться с ним.
– Как распорядится мисс Мери, – ответил Бриг.
Я перехватила эстафету у Брига и ответила слуге.
– Благодарю вас за заботу, мы вместе поднимемся к графине.
– Пожалуйста, пойдемте, провожу вас.
Убранство в доме пришло в такое состояние, что на него больно было смотреть. В центре гостиной на стене я уловила взглядом большой портрет хозяйки дома. Молодость, задор, азарт в глазах, румянец на щеках и улыбка до ушей.
«Эта девушка не предполагала, что жизнь окажется для нее непосильным трудом», – страшная мысль ворвалась в голову, барабанной дробью стуча по вискам.
Мы молча поднялись по лестнице, проследовали по длинному извилистому коридору.
– Вот здесь комната графини. – Слуга постучался.
– Бейли, это ты? – донесся слабый голос из глубины помещения.
– Госпожа, позвольте войти. К вам гости.
– Кто?
– Мисс Мери… кем вы приходитесь покойному барону Визельборгу? – спросил слуга.
– Племянницей.
– Племянница барона… – он не успел договорить.
– Проси.
– Проходите, госпожа.
– Благодарю.
Мы вошли в апартаменты графини.
– Еще немного, она в спальне.
– Бейли, попроси гостью пройти в мою комнату, – услышали мы.
– Да-да, госпожа. – Старый слуга остановился и поднял на меня глаза. Я заметила, его мучает сомнение.
– Вы хотели мне что-то сказать?
– Да. Графиня плоха, очень плоха. Как бы ни сложилась ваша беседа, пожалуйста, постарайтесь поговорить спокойно, если можно. Ей нельзя нервничать. Доктор строго-настрого запретил.
Мы с Бригом переглянулись. Преданность старого слуги тронула мое сердце.
– Обещаю. Буду деликатна и сдержанна.
– Благодарю. Оставляю вас. Позовите, когда понадоблюсь, я приду за вами.
– Не беспокойтесь, мы спустимся сами.
– Хорошо, – слуга засеменил, направляясь к выходу.
Мы подошли к двери спальни, я косточкой фаланги пальца тихонько постучалась.
– Входите.
Войдя в комнату, я почувствовала спертый воздух.
«Давно не проветривали», – догадалась и приложила платок к носу.
На большой кровати лежала высохшая женщина, жизнь которой прошла бессмысленно и завершалась очень плачевно. «Мумия», – прозвучало в ушах.
Угловатость очертаний лица, впалые щеки, глубокие черные впадины под запавшими глазами. Серая сморщенная кожа, усеянная пигментными пятнами, разбросанными по всему лицу. Безжизненный рот. Чепец, съехавший на лоб, не держался на почти лысой голове. Слабые, тоненькие и очень редкие волосики торчали во все стороны.
– Добрый день, сударыня, – почти шепотом проговорила я.
– Благодарю вас, что не отказались приехать, – еле слышно проговорила графиня. – Присаживайтесь. А это кто с вами? – очень тихо спросила она, переводя взгляд на моего сопровождающего.
– Позвольте представить, Бриг – дворецкий замка Визельборг.
– Слышала о вас. Присаживайтесь. Побоялись племянницу отпустить одну. Знаю, вы служили барону верой и правдой. Много об этом в обществе ходит загадочных историй.
Бриг посмотрел на меня. На его лице зардел румянец. Он уж никак не ожидал услышать лестные слова в свой адрес, и где?
– Мисс Мери, я пригласила вас для приватной беседы, но коль скоро вы привезли дворецкого, побеседуем в его присутствии, – графиня говорила с напряжением. Невооруженным глазом было видно, что она делает над собой большое усилие. – Цель моего приглашения заключалась… – Голос больной прервался, и она закашлялась.
Бриг поднялся, подошел к столу, налил из графина в стакан воду и поднес графине.
– Благодарю вас, вы очень любезны. Болею, тяжело разговаривать.
– Мы можем приехать в другой раз, – предложила я.
– Благодарю за сочувствие. Другого раза не будет. – Из ее слов я поняла: графиня знает о том, что ей осталось совсем мало.
Я застыла, мне стало страшно.
– Мисс Мери, пригласила вас с одной целью – мне нужно покаяться.
– Простите, я не пастырь. Смогу ли быть полезной?
Графиня не слышала меня, ушла в себя, и не было ей никакого дела до моих реплик.
– Все тянула, искала зацепки, удобный случай, чтобы попросить прощения, и не успела, Роберт покинул нас первым. Предполагала, что поговорю с баронессой, а тут такая трагедия. Не ожидала, и кому понадобилась ее смерть?
– Этим вопросом занимается сыщик. Он ведет расследование.
– Слышала. Вся округа гудит. Бейли разговаривал с молочницей, она рассказала. Сочувствую вам, мисс Мери, это горе.
– Да, вы правы, госпожа Бедфорд. Это горе. Благодарю за сочувствие.
– Пожалуйста, наберитесь терпения и выслушайте меня до конца, не перебивая. Мне нужно выговориться, без покаяния не уйду.
Я испугалась от мысли, что кончина графини произойдет на моих глазах.
«Господи, пощади, только не это», – мысленно взмолилась я.
– Мы можем поговорить и на другую тему.
– Нет, только покаяние, это мой долг. Поймите меня правильно, как посмотрю в глаза отцу и матери, когда Господь заберет к ним?
– Вы выздоровеете. Не думайте так.
– Все началось в раннем детстве, – сказала графиня, не принимая во внимание мои слова. – Наши семьи дружили. А мы не расставались. Каждый день вместе играли, обедали, прогуливались, баловались в свое удовольствие, ездили с родными на балы, были неразлучны. Я свыклась с мыслью, что это навсегда.
– Так часто в детстве бывает, – сказала я для поддержания разговора.
– Уже в подростковом возрасте я уверовала в то, что выйду замуж только за Роберта. Позднее узнала от матери, что между нашими отцами существовал договор – они непременно нас поженят по достижении Робертом совершеннолетия. Представьте, мы даже играли в жениха и невесту. В юношеском возрасте все продолжалось, я жила иллюзиями. После ухода из жизни моего отца мы стали видеться реже. Роберт после гимназии поступил в университет, а я его ждала. На ум не приходили мысли, что идиллия закончилась, а у моего жениха своя жизнь. Мы периодически встречались. Роберт был приветлив со мной по старой памяти, я не заметила перемен в его отношении. Вот когда умер его отец, я стала ощущать холодок и отчуждение. У них начался годичный траур, матушка не позволяла мне надоедать им, навязывать свое присутствие. Тогда стало понятно, что Роберт отдалился от меня. Прозрение пришло и подсказало – любимого я потеряла. С этой минуты рассудок как помутился, зародился грех в душе, решила им мстить. Не знаю, какой злодей вселился в меня, бес взял власть надо мной: стала все делать наперекор, назло, вести себя вызывающе, несдержанно, навязывать свое мнение. Мне хотелось привлечь внимание любимого хоть чем-то. Как глубоко я заблуждалась! Ошибки посыпались одна за другой. Мое поведение вызвало у Роберта обратную реакцию, и мой жених стал избегать общения со мной. В моем характере появились черты, не свойственные и не присущие мне прежней. Случайно узнала, что Роберт на балу познакомился с юной Ребеккой Купер. В тот момент потеряла его навсегда. Он влюбился в нее не на шутку, всерьез, страстно. Меня он никогда не любил, так, детская привязанность, ничего более. Со свадьбой не торопился, выдерживал траур и занимался наукой. Меня бесило все, но как вернуть его – не представляла, – графиня опять закашлялась. Отпила глоток воды и тяжело вздохнула.
– Нашлю на них болезни и страдания. Лишу их покоя, – определилась я. – Вот тут-то и началось.
День их свадьбы я пережила чудовищно. Дошла до последней точки, связалась с гадалкой, посулила денег и потребовала, чтобы она навела порчу на молоденькую баронессу. Дала ей наказ извести Ребекку, чтобы жена Роберта ушла из жизни при невыясненных обстоятельствах. Гадалка все исполнила, и в семье Визельборгов начались беды. Сначала Ребекка теряла одно дитя за другим, не вынашивая. А я радовалась, ликовала, непонятно, на что рассчитывала, на что надеялась? Мое состояние походило на полное затмение. Но вот, наконец, у молодой баронессы родился здоровый малыш. Супруги были счастливы, радость поселилась в их доме. Они сочли, что Господь смиловался над ними, и беды покинули их дом навсегда. Наивные. Я не успокоилась, бес не давал опомниться. Подкупила одну из их служанок, и она мне докладывала, дома ли родители, где малыш, один ли в саду или с няней? Не будет мне прощения, – графиня умолкла.
Я видела, как она преодолевает свое состояние, собираясь с силами, чтобы продолжить монолог.
– В тот день их ребенку исполнился годик. Праздновать собирались вечером, позвали много гостей. Я дождалась, когда супруги Визельборг уехали за подарками, а няня ненадолго отлучилась в дом, приблизилась к ребенку и… пошла на крайнюю меру – дала мальчику отравленную конфету. У матушки в ларце хранился яд. Разломала лакричную конфету, она была мягкая и мясистая, повар только что их приготовил, не успели застыть. Всыпала в нее порошок, слепила и вложила ребеночку в рот. Убить меня надо было в тот же момент. На кого руку подняла? В чем малыш был виновен? Он смотрел на меня ласково и улыбался. Чудный малыш. На кого подняла руку? – повторила она. – Но не дано мне было понять тогда весь ужас содеянного. Ад плакал по мне в тот час. Служанка рассказала, что мальчишечка в страшных муках скончался, – зарыдала графиня, закрывая лицо ладонями. – Самой Бог не дал детей, и их наказала – оставила бездетными. После этого Ребекка больше не носила и не рожала. Потрясение было слишком тяжелым.
Верите, не смогла проронить ни слова. Представила глубину трагедии, свалившуюся на Визельборгов. Взбалмошная девица не нашла в себе мужества пережить счастье человека, которого когда-то так любила, и лишила ни в чем не повинных людей смысла жизни. Мне и этого показалось мало, полное помешательство. Узнав о смерти Ребекки, я задумала разорить их наследников, – перескочила графиня в день нынешний.
– После похорон сына траур навечно поселился в замке. Роберт начал болеть, но крепился, вида не подавал, щадя Ребекку. Он, конечно же, догадывался, чьих рук дело. Но ни разу не пришел, чтобы высказать мне в лицо негодование и отвращение. Баронесса тоже не проявляла антипатии в мой адрес. Они меня не замечали, игнорировали, для них я не существовала. К величайшему сожалению, истинное прозрение наступило слишком поздно. Что сейчас слезы лить, прощения мне нет и не будет. Прошу вас, поедете на кладбище, у могил Визельборгов пророните два слова, что несчастная, богом убитая, судьбой поцарапанная графиня все осознала, признала свою вину, да, кается, но слишком поздно. – Она тяжело задышала, сип сменился шумным хрипом и прорывался в учащенном дыхании. Кашель усилился.
Невероятно, насколько сильным было желание раскаяться, если в предсмертном состоянии графиня вновь повторила:
– Мисс Мери, будете навещать могилы Визельборгов, прошу, скажите им, что порченая, пропащая, утратившая рассудок графиня Бедфорд – убийца их сыночка – просит прощения за искалеченную жизнь. Знаю, что ждет ад, другой дороги нет. – Ей стало нехорошо, началась одышка. Она задыхалась. Синий ободок пролег вокруг губ и окрасил их лиловым цветом. Я смочила платок в воде и протерла лицо графини. Она сильно побледнела, и в углу рта потянулась тонкая струйка сукровицы. Закатились глаза. Опустились тяжелые веки. Графиня похолодела.
– Бриг, быстро зовите Бейли, пусть пошлет за доктором.
Когда Бейли пришел, графиня была мертва.
Я очень расстроилась. Никак не ожидала, что финал встречи закончится так трагически.
– Просил вас, будьте осмотрительны. Доктор предупредил, что ей нельзя волноваться, – произнес Бейли, подошел к постели, склонился как мог и поцеловал графине руку.
– Она успела покаяться, – дрожащим голосом проговорил Бриг.
– Успела, слава богу, последние дни только об этом просила Бога, – многозначительно произнес старый слуга.
Воровство – порок и преступление. Графиня, ведомая завистью, любыми путями воровала счастье у благополучной семьи, кромсая его, не оставляя шанса на спасение. Она преступала закон совести, не задумываясь о последствиях, которые постигнут невиновных и о том, что рано или поздно сама заплатит по счетам.
Послевкусие
Мы уехали, но рассказ графини не покидал меня. Я вновь и вновь переживала события давно минувших лет.
– Бедная моя тетушка, какая страшная судьба ей досталась. Никто не заметил этого. Всегда жизнерадостная, веселая, добрая, отзывчивая, внимательная. С сестрицей тетушка делилась. Они были очень близки по духу. Почему матушка не обмолвилась со мной словечком? Щадила, наверное. А может, тетушка не хотела, чтобы я знала.
– Да, трагедия души. Бедная баронесса. А я, старый осел, ничего не замечал. Правда, справедливости ради замечу, все события произошли до моего появления в замке.
– Не смогу теперь жить спокойно, камень лег на сердце.
– Мисс Мери, с вашей тетушки надо брать пример. Вы слышали: ни словом, ни жестом они оба не отплатили врагу, а ведь могли.
– Могли. Благородство души не позволило.
– Вы правы, мисс Мери.
Я пережила трудный день, насыщенный трагическими событиями. На душе было неспокойно. Опять и опять возвращалась к рассказу графини.
Время близилось к ночи. Зачиталась, спать не хотелось. Я выглянула в окно. А там застыла удивительная картина: туман густым белым полотном накрыл дома, деревья. С крыш стекали остатки уставшего дождя, я слышала музыку падающих капель. За два дня город утонул в огромных лужах, в их отражении наблюдалась затейливая беседа крон деревьев. Они стояли с опущенными головами под тяжестью дождя и напоминали обиженных детей, жалующихся на свою судьбу.
В природе шла своя жизнь, она отличалась от той, которую вели люди. С застывших скал незаметная рука стягивала вниз в ущелье плотную, как молоко, завесу. Мне показалось, что горы величественно расправили плечи и с облегчением вздохнули. Ан нет: прошло всего лишь одно мгновение, откуда ни возьмись с новой силой налетел ветер, и густой поток устремился к небесам, поглощая весь город. И только фонари на высоких столбах, словно светлячки в ночи, попеременно мигая, указывали путникам дорогу.
Умная чашечка знала, что колдовала
После завтрака миссис Стенли и миссис Пеккеринг, уединившись, беседовали в гостиной.
– Дорогая, мы не виделись с пасхальных праздников. Это ни на что не похоже. Расскажите, что нового в свете, где побывали за это время. Как дела у Джастина? Сгораю от нетерпения, – недвусмысленно намекнула миссис Пеккеринг.
– Действительно, давненько не встречались. Время пробежало, не заметила. После пасхальных праздников пришлось срочно ехать на воды. Представьте, бесконечные праздничные трапезы привели к тому, что появились лишние складки на бедрах. А я такого не допускаю.
– Фигурка у вас, как у не рожавшей женщины, – восхищалась собеседница. Вашей целеустремленности можно позавидовать.
– Бросьте, то ли было в молодости. Сейчас остатки роскоши былой… – сыронизировала миссис Стенли. – И отказать неудобно. Люди приглашают, не будешь сидеть белой вороной и смотреть по сторонам. Нужно уважить тех, кто старался.
– Воспитание наше всему виной. Сама не могу отказать. А потом лишние складки и жировые накопления.
– Вы знаете, когда моя массажистка объявила мне о новых складках, тут же строго наказала: «Срочно на воды». Что вы думаете, пришлось отказать себе в излишках. Распорядилась, чтобы готовили мне постную пищу, как в период поста.
– Можно позавидовать вашему характеру и воле. Я бы не смогла.
– А что поделаешь, новые наряды стали тесны.
– Теперь понимаю. А что лечение, помогло?
– Я там не только процедуры принимала, много гуляла, два раза в день совершала длительные прогулки – походы. В горах худеть легко. Вернулась, массажистка не поверила, что за сравнительно короткий период я справилась с поставленной задачей.
– Поздравляю.
– Благодарю. Буду впредь осмотрительней.
– Что нового в свете? – Миссис Пеккеринг, заскучав, сменила тему.
– Поверьте, давно ни с кем не сплетничаю. Что там может быть нового или интересного? Все старо как мир. Мужья изменяют женам, флиртуя с их подругами. Барышни мечтают удачно выйти замуж, и непременно по любви. Старые холостяки дискутируют на политические темы.
Дебаты нынче в моде. Молодые люди влачатся за хорошенькими замужними дамами. Мужья, которые годятся своим юным женам в отцы или деды, скучают, в уголочке примостившись, и дожидаются, когда их красотки повеселятся от души и всласть проведут время.
– А молодые элегантные кавалеры, что у них происходит на личном фронте? – Собеседница затронула злободневную тему.
– Вы о Джастине? – подозрительно посмотрела на собеседницу миссис Стенли.
– Кто у нас красавец с прекрасными манерами? Он, конечно.
– О, вы не в курсе. Мой сын переживает личную драму.
– Что вы говорите? С чего бы это? Такой видный кавалер. Да ему равных нет в свете.
– Это моя головная боль и кровоточащая рана. Поделюсь с вами.
– Я вся внимание, – настроилась миссис Пеккеринг, она обожала светские сплетни.
– Случайно познакомился с женщиной. Согласна, она красавица, выглядит элегантно, прекрасно воспитана. Ведет себя безукоризненно.
– Ну, ну и что дальше? – Не терпелось собеседнице, вот она и подгоняла миссис Стенли.
– Как что? Влюбился без памяти. Бредит ею. А она, оказалась, замужем. Вот вам и проза жизни. Безусловно, ее супруг уступает моему сыну. Ничего удивительного, что красавица ответила Джастину взаимностью, она бы предпочла его, не будь замужем. Но разорвать семейные узы, увы, не решается.
– А почему, если любит?
– Вы меня спрашиваете? Откуда мне знать, что у молодых на уме.
– Надо его познакомить с другой – молодой и незамужней женщиной, которая сумеет отвлечь от душевных переживаний. Что, вы не знаете? Клин клином выбивают.
– В моем окружении много достойных кандидатур. Дочери подруг чего стоят. Замечательные девушки. Знаю, с любой из них он был бы счастлив.
– Так в чем же дело? Поговорите с ним, разъясните. Он умница у вас, поймет.
– Если бы. Дорогая, вы плохо знаете моего сына. Мой Джастин – однолюб и хранит верность избраннице, тихо страдая. Полагаю, его песня спета, теперь до гробовой доски будет сохнуть по ней и тосковать. Мой покойный муж был точно таким же. Сын уродился в него.
