Текст книги "Колдунья (СИ)"

Автор книги: Инна Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

Глава 47. Агнесс у окна Западной башни

I

Сэр Альфред не мог дождаться, когда проснётся его воспитанница. Ему хотелось быть рядом, когда придёт назначенный час. Даже охота больше не привлекала лорда Брэкли. Он остался дома и весь день просидел у себя в кабинете, прислушиваясь к звукам, которые раздавались за стеной. Тысячи раз он представлял себе, как Агнесс открывает глаза, и её тонкая рука тянется к графину. Прозрачная вода тихо льётся в стакан, сверкая и переливаясь в золотых лучах солнца. Она подносит воду к губам… и падает на постель, – похолодевшая, с неподвижным лицом…

Однако прошло уже много часов, а девушка ещё была жива. Она не выпила яда. Побывав на пороге смерти, Агнесс научилась быть осторожной. Как и прежде, ей давали лекарство, приготовленное Лоулессом, но она выливала его, как только оставалась одна. Хрустальный графин, наполненный водой до краёв, весь день простоял на столе, но Агнесс не сделала из него ни одного глотка. Этим вечером ей снова предстояло встретиться с Хантером…

Ей предстояло встретиться с колдуном, рассказы о котором наводили ужас на всю округу, но эта встреча уже не пугала её. Как только наступил вечер, и Нэнси, прислуживавшая ей, ушла, Агнесс поднялась с постели и вышла из замка с чёрного хода.

– Вы пришли, мисс Коэн… Я знал, что так будет, – раздался за её спиной знакомый голос.

Она не почувствовала страха, когда чёрный плащ колдуна возник перед ней, словно из-под земли.

– Я поступил опрометчиво, оставив вам эту записку. Вы уничтожили её?

Агнесс кивнула.

– Страшно подумать, что было бы, если бы она попала в чужие руки. Письмо колдуна…

– Эдвард едва не прочёл её, но я вовремя выхватила записку у него из рук. Прошлой ночью она сгорела в камине, и от неё не осталось ничего, кроме пепла.

Они стояли у самой стены Дарквилл-холла, и его освещённые окна отбрасывали на бледное лицо Агнесс желтоватый свет.

– Здесь становится опасно, – сказал Хантер. Отойдите от окна, мисс Коэн. Если лорд Брэкли сейчас у себя в кабинете, он наверняка увидит вас, как только посмотрит в окно.

Испуганно оглянувшись на ярко светившееся окно, Агнесс отступила в тень, – туда, где густые кусты и деревья полностью скрывали их от людских глаз.

– Мисс Коэн, вчера вечером вы сказали мне, что Кэрри приговорили к смерти, – тем же тоном продолжал Хантер, когда они отошли достаточно далеко от окна.

– Да, это правда. Лорд Брэкли сказал, что она должна умереть. Кэрри Энн совершила слишком многое. Колдовство, убийство Луизы Брук… ведь вы понимаете, что её смерть была не случайной… а потом…

– Когда это будет?

– Сэр Альфред сказал, что через три дня.

– Хорошо… Это значит, что у нас ещё есть время. В ночь перед казнью сэр Альфред пришлёт в подземелье Кэрри священника, чтобы выслушать её последнюю исповедь. Ведь так?…

Агнесс кивнула.

– Мы постараемся опередить его. Этим священником будет Венделл. Перед рассветом он спустится к ней в подвал…

– А потом? Её охраняет стража. Как они выберутся оттуда?

– Золото, – кратко ответил Хантер. – На свете ещё не было такой охраны, которую нельзя было бы подкупить.

– Кажется, вы уже всё продумали. Но в чём заключается моя роль? Что я должна буду сделать?

Агнесс доверчиво смотрела ему в глаза. Казалось, сейчас она готова на что угодно.

Хантер заговорил не сразу; прежде чем ответить, он долго стоял у серой стены, изучающе глядя в её взволнованное лицо.

– Вы, может быть, и не знаете этого, но Кэрри и вправду собиралась отравить вашего опекуна. Из ядовитых трав она приготовила зелье… Мне не хотелось говорить вам об этом. Но я не могу скрывать от вас правду. У неё были с ним свои счёты, и рассказывать о них сейчас ни к чему… Отправляясь в замок Дарквилл, Кэрри собиралась в опасный путь. В причёске она носила самый сильный яд – для себя. Я должен предостеречь её, чтобы она не совершила непоправимое.

Хантер вложил в руку девушки сложенный в несколько раз бумажный листок.

– Что это?

– Записка для Кэрри. В неё я завернул немного сушёной травы. Говорят, что она обладает магической силой. Кэрри сама собирала её вместе с Венделлом. Возможно, теперь она пригодится ей. Как знать… Вы бросите всё это сквозь решётку сегодня же ночью.

– Хорошо, я согласна, – ответила Агнесс, пряча записку в карман. – Думаю, сделать это будет нетрудно. – Девушка хотела уйти, но Хантер остановил её.

– Подождите, мисс Коэн. Я хотел узнать ещё кое-что. Огненный камень. Он всё ещё у неё?

– Огненный камень?

– Да, красный прозрачный камень, который Кэрри носит на шее.

– Не знаю. А это так важно?

– Это талисман. Он охраняет в минуту опасности и даёт колдовскую силу. Есть поверье: пока камень с ней, Кэрри будет жива…

– Если камень у сэра Альфреда, мне будет нетрудно найти его, – сказала Агнесс. – В любом случае, я постараюсь…

– Возвращайтесь к себе и подождите, пока пробьёт полночь. Сейчас слишком рано для такого дела. Лорд Брэкли ещё не спит. Он может увидеть вас, когда будет идти в свою спальню.

– Я выйду с чёрного хода. Надеюсь, что вам удастся освободить её…

Бледной, тонкой рукой Агнесс раздвинула ветки и исчезла в ночной темноте. Несколько секунд Хантер видел, как мелькает среди листвы тонкое белое платье. Но вскоре и оно пропало, растворившись в сумерках. Скрипнула дверь чёрного хода, и её лёгкие шаги замерли в сумрачных коридорах замка…

II

…Прижимаясь к стене, Агнесс спустилась по тёмной лестнице, всё время боясь, что кто-нибудь выйдет и заметит её. Страх мешал ей собраться с мыслями; у неё кружилась голова, и жёлтые блики свечей расплывались перед глазами. Агнесс держала в руках медальон с золочёной крышкой, – тот самый, в котором прежде она носила портрет своей матери. Теперь в нём не было почти ничего – только красный прозрачный камень да пучок сушёной травы с запахом болота. Записка для Кэрри, которую передал ей Хантер, тоже лежала там, но в ней не было ни обращения, ни подписи, и посторонний вряд ли понял бы её смысл.

Крепко сжимая в руках медальон, Агнесс вышла с чёрного хода и, не замеченная никем, дошла до Западной башни.

Окно подземелья, где находилась Кэрри, было такое маленькое и узкое, что через него не смог бы протиснуться даже ребёнок. Его не охраняла стража: сэр Альфред был уверен, что его узница не сможет бежать этим путём.

Прижавшись к серой, холодной стене, Агнесс долго стояла, прислушиваясь; но вокруг было тихо и безлюдно, в замке Дарквилл тоже стояла мёртвая тишина, и, наконец, решившись, она приблизилась к окну.

Высоко вскинув руку, Агнесс бросила медальон сквозь решётку – и услышала, как он упал, ударившись о каменный пол. Сквозь мокрые листья деревьев, заслонявшие от неё окно, она не могла видеть Кэрри, но знала, что та не спит, и её записка дойдёт по назначению.

Притаившись в кустах, Агнесс подождала, пока всё затихнет, и уже собиралась вернуться назад, когда позади себя она услышала чьё-то дыхание, и тяжёлая, сильная рука легла на её плечо. Она обернулась – и вздрогнула: у неё за спиной стоял сэр Альфред.

– Агнесс… – медленно проговорил он, как будто произнося это имя впервые. – Может быть, ты объяснишь мне, что всё это значит?

Чёрные глаза сэра Альфреда сверкали от сдерживаемого гнева; его низкий голос ещё никогда не звучал так хрипло и зло. Агнесс всё молчала, стараясь придумать хоть сколько-нибудь правдоподобное объяснение, но мысли путались, и она не могла подобрать ответ.

– Что ты делала у её окна?!

Лицо сэра Альфреда, искажённое злобой, всё больше темнело, наливаясь кровью. Подавленная и испуганная, Агнесс стояла перед ним, не в силах произнести ни слова. Она только отступила назад, как будто хотела убежать, но высокие серые стены замка Дарквилл закачались у неё перед глазами, низкое, чёрное небо с тяжёлыми грозовыми облаками, казалось, надвинулось ещё ниже, окутав её чёрной мглой, и, теряя сознание, Агнесс упала на траву у стены Дарквилл-холла.

Наклонившись над девушкой, сэр Альфред попробовал было привести её в чувство, но она не шевелилась; её лицо и руки были белыми, как у мёртвой, и, оставив Агнесс лежать на мокрой траве, сэр Альфред быстрыми шагами направился к замку.

III

В ту минуту, когда Агнесс, миновав полутёмную лестницу, подошла к окну мрачного подземелья, в котором держали Кэрри, леди Брэкли вышла из своей комнаты. Она и сама не знала, куда идёт; вокруг была ночь, свечи в коридоре не горели, и ей было страшно оставаться одной. После суда над колдуньей страх не оставлял её ни на минуту, хотя, казалось бы, теперь, когда Кэрри была заперта в подвале Западной башни, ей больше нечего было бояться. Но древнее заклинание, которое прочитала колдунья, ещё не потеряло своей силы. Жёлтые розы, сорванные на кладбище, до сих пор снились ей по ночам. Не помня себя, леди Элис вскакивала с постели, и призрак покойной Джоанны мерещился ей в темноте… Так было и в эту ночь. Ещё не совсем очнувшись от кошмара, леди Брэкли брела, как во сне, испуганно озираясь на каждом шагу. Ей хотелось прийти туда, где были люди, поэтому, когда леди Элис увидела, что дверь спальни Агнесс слегка приоткрыта, она, не раздумывая, потянула золочёную ручку.

– Агнесс… – позвала девушку леди Брэкли, но та не ответила ей. Кровать, на которой она пролежала столько дней и ночей, была пуста.

– Агнесс! Агнесс, где ты?

В замке по-прежнему царила мёртвая тишина…

Леди Элис зажгла свечу. Комната была пустой. «Кажется, я сплю и вижу сон, – думала она. – Ведь Агнесс больна и не встаёт с постели. Как же она могла отсюда уйти?..»

Продолжая раздумывать над этим, леди Брэкли села на широкую кровать. Большой хрустальный графин, наполненный прозрачной водой, стоял на низком столике у постели. Вода казалась прохладной и чистой, и огонёк свечи отражался в ней, переливаясь всеми цветами маленькой радуги. Протянув руку, леди Элис сделала несколько глотков. Потом она поднялась с постели и, взяв горящую свечу со стола, хотела вернуться к себе, но силы изменили леди Брэкли; свеча выпала у неё из рук, и пламя вспыхнуло с новой силой: она упала на кровать, подпалив тонкие простыни в оборках и кружевах.

Даже не пытаясь отстраниться от огня, леди Элис упала на пол рядом с кроватью и осталась лежать неподвижно, похожая на белую мраморную статую. Она была мертва.

В то время, как леди Брэкли выпила яд, предназначенный сэром Альфредом для своей воспитанницы, замок Дарквилл спал беспробудным сном. Слуги увидели огонь, только когда загорелись тяжёлые бархатные портьеры, и дым, проникавший сквозь неплотно закрытую дверь, заполнил весь коридор. Когда они вошли, вся комната уже полыхала, охваченная пламенем; леди Брэкли лежала на ковре среди осколков хрустального графина, и её платье тоже занялось огнём.

Это была страшная ночь для всех жителей замка. Только к утру слугам удалось потушить пожар. Леди Элис была мертва; её родные решили, что она задохнулась от дыма, и только сэр Альфред догадывался о правде. Её лицо сильно обгорело, и, когда леди Брэкли выносили на руках из горящей комнаты, он с трудом узнал свою жену. Проклятие Ортона начинало сбываться. В замок Дарквилл пришла смерть.

Глава 48. Огненный камень

I

В маленькое, узкое окошко Западной башни, находившееся под самым потолком, едва проникал дневной свет. Кэрри не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она попала сюда: может быть, много часов и дней…

Лёжа на охапке соломы, она видела низкий, сводчатый потолок, тень от решётки на серой стене… Кэрри была одна. Крысы, вечные жители сырых, холодных подвалов, тихо и осторожно ступали по мокрому полу. Уже не опасаясь её, они подходили всё ближе, путались в длинных волосах, упавших на каменный пол… Вместо белого шёлкового платья на ней было старое, серое, издали казавшееся грудой тряпья. Сквозь мокрые листья кустов Кэрри видела яркие звёзды, чёрные ветви деревьев на фоне огромной луны…

…Резкий звук, нарушивший тишину, заставил её насторожиться. Это не были шаги стражника, от заката и до рассвета ходившего мимо её дверей. Глядя сквозь опущенные ресницы, Кэрри видела, как маленький, тёмный предмет, брошенный невидимой рукой, пролетел сквозь решётку и с шумом упал рядом с ней. Что это было? Камень? Но кто стал бы бросать камни в её подземелье в такую ночь?

Сомневаясь, не снится ли ей всё это, Кэрри повернула голову, чтобы посмотреть ещё раз. Странный предмет лежал на старом месте, не двигаясь. Вокруг по-прежнему была тишина.

С сильно бьющимся сердцем Кэрри взяла его, чтобы рассмотреть поближе. Это был медальон – из тех, в которых в то время носили портреты своих родных. Этот медальон Кэрри уже где-то видела. На ощупь он был странно тёплый, как будто перед тем, как бросить, кто-то долго держал его в руках.

Рассматривая медальон при свете луны, Кэрри выпустила его из рук; падая, он раскрылся, и красный, сверкающий камень выпал из него, переливаясь в лунных лучах. «Огненный камень, знак власти…» – вспомнила она слова Хантера.

За дверью послышались чьи-то шаги. Почти не сознавая, что делает, Кэрри подобрала медальон и камень и спрятала их в карман своего серого платья. Шаги смолкли; никто не открыл её дверь. Она снова достала медальон и поднесла к окну. В медальоне ещё что-то было… Кэрри осторожно раскрыла его и вытащила сложенную в несколько раз записку. Дрожащей рукой она развернула бумажный листок и прочла: «Жди ещё два дня и две ночи. В полночь откроются двери, и в подземелье спустится чёрная тень. Следуй за ней без страха, куда бы она ни вела тебя. Жди и надейся. Ночь тёмная и холодная, но дорога ещё видна.».

Кэрри перечитала ещё раз. В записке больше не было ничего: ни обращения, ни подписи.

“Ночь тёмная и холодная, но дорога ещё видна.”

Это были слова, отворявшие дверь дома колдунов в Эриенбурге, – давным-давно, целую вечность назад. Об этом мог знать только тот, кто принадлежит к ордену…

Кэрри вспомнила поздний вечер, полутёмный длинный коридор, – и Хантера в чёрном плаще, стоявшего у дверей Дарквилла… Записка была от него. Или ещё от кого-то из ордена Вечного Мрака… Но огненный камень… Ведь он попал в руки сэра Альфреда. Как он мог оказаться здесь?..

Кэрри терялась в догадках. Эти слова, сначала показавшиеся бессмысленными, могли означать только одно: что её не забыли, о ней помнят, и, может быть… Кэрри хотела сказать: «Может быть, её освободят», но замолчала, заметив, что говорит сама с собой вслух. Быстрым движением она вынула яд из причёски и бросила его в окно. Её большие, тёмные глаза загорелись воскреснувшей надеждой. «Хантер не бросит меня здесь одну, – думала она. – Кто-нибудь придёт и заберёт меня отсюда. Конечно, сделать это будет нелегко. Но у него есть ещё два дня, а это не так уж и мало…»

Повторяя про себя эти обнадёживающие слова, она не заметила, как заснула – впервые за несколько суток. В то время, как в спальне у леди Брэкли бушевал пожар, а Агнесс лежала без сознания на траве у стены Дарквилл-холла, Кэрри спала спокойно и крепко, и никакие ночные кошмары не тревожили её сон. Она спала, не думая о том, что ждёт её впереди. Но для хозяев замка Дарквилл эта ночь не была такой спокойной, как для неё…

II

Агнесс лежала на широкой, богато убранной кровати, предоставленная заботам слуг. Недавний обморок, случившийся с ней, был только следствием сильного испуга, и, хотя голова у неё немного кружилась от слабости, она уже не чувствовала себя больной. Агнесс была даже рада, что внезапный приступ болезни избавил её от необходимости давать сэру Альфреду какие-то объяснения.

Она не помнила, как её, лежавшую без чувств, на руках перенесли в эту комнату, и не знала, куда пропал лорд Брэкли; за то время, пока она лежала в постели, он ни разу не навестил её.

…Щурясь от яркого света, Агнесс открыла глаза. Был уже день, светило солнце, и у её постели осталась одна Нэнси.

Приподнявшись на мягких подушках, девушка окликнула её.

– Что это за комната, Нэнси? Почему я здесь?..

– Вам стало нехорошо этой ночью. Сэр Альфред нашёл вас в саду.

– Да, конечно… – поспешно перебила её Агнесс, вспоминая вчерашнюю ссору. – Но почему меня не принесли в мою спальню?

Нэнси не отвечала; было ясно, что она не хотела говорить ей правду.

– Здесь пахнет дымом. Разве у нас был пожар?..

Все окна были открыты, но, не смотря на это, Агнесс ясно слышала запах гари.

– Прошлой ночью, мисс Коэн, вы оставили горящую свечу на столике у кровати. Когда вы встали с постели и вышли во двор, простыни уже начинали тлеть. Леди Элис вошла в вашу комнату, потому что услышала запах дыма. Она хотела потушить пожар, но не смогла. Прошло несколько часов, прежде чем слуги справились с огнём. Но, к счастью, всё обошлось. Сгорела только ваша постель. Через несколько дней вы снова сможете спать в своей спальне, как и всегда.

– А леди Элис? – спросила Агнесс. – С ней ничего не случилось?..

– Нет. Ничего… Когда она была в вашей комнате, у неё закружилась голова, наверное, от дыма. Но теперь ей уже лучше, и скоро она поправится. – Нэнси старалась не смотреть ей в глаза, когда говорила это, но её голос звучал неуверенно, и Агнесс поняла, что служанка что-то скрывает.

– Не надо, Нэнси. Тебе ни к чему обманывать меня. Расскажи мне, что произошло. Всё равно рано или поздно я об этом узнаю.

– Вчера, когда в замке начался пожар, леди Элис была в вашей спальне. Я уже говорила вам, что она первой заметила огонь. Когда слуги вошли в вашу комнату, вся мебель уже пылала, и спальня была полна дыма. Леди Элис лежала на полу; она сильно обгорела, мисс Коэн, так, что её едва можно было узнать. Её уже нельзя было спасти… Сэр Альфред запретил говорить вам об этом. Он боялся, что эта новость встревожит вас, ведь вы так тяжело больны. Вчера вы напрасно встали с постели. Врачи запретили вам вставать и ходить…

– Не думай об этом. Со мной ничего не случится. А сэру Альфреду передай, чтобы он не тревожился обо мне. Я не так тяжело больна, как ему этого хотелось бы. – Агнесс на секунду умолкла, собираясь с мыслями. – Нэнси… Я хотела спросить тебя…

– Что, мисс Коэн?

– Сколько времени я пролежала здесь? Какой сегодня день?

Служанка не ожидала такого вопроса.

– Сегодня среда, пятнадцатое июля, – ответила она с удивлением в голосе.

– Ты уверена?

– Да, конечно. Ведь я ещё утром слышала, как сэр Альфред говорил, что завтра, шестнадцатого, на рассвете, сожгут колдунью, а уж он знает это наверняка.

Если бы Нэнси смотрела на Агнесс немного внимательнее, она бы увидела, как изменилось лицо её хозяйки при этих словах.

– Как?.. – замирающим голосом спросила она. – Насколько мне помнится, Эдвард сказал, что казнь назначена на семнадцатое июля. Значит, он обманул меня?

– Нет, но сэр Альфред решил, что будет лучше, если она умрёт завтра на рассвете. Он уговорил Сэндерса и всех остальных изменить дату. Они всё время боялись, что она исчезнет из подземелья, – особенно после того, как лорд Брэкли увидел вас у её окна.

Потемневшими, остановившимися глазами Агнесс смотрела на служанку, всё ещё не веря ей. Не зря боялась она сэра Альфреда: ей было известно его коварство. Конечно, он не мог знать о том, что она говорила с Хантером. Лорд Брэкли не знал, что семнадцатого июля Венделл в одежде священника должен спуститься в подземелье, чтобы вывести оттуда колдунью. Но всё же…

Агнесс не могла поверить, что он мог в один миг разрушить все её планы. Всё, что она смогла сделать для Кэрри за все эти дни, все её сомнения и всепоглощающий страх, охвативший её, когда она бросила медальон в окно Западной башни, – всё это было напрасно. Кэрри Энн Ортон, колдунья и самозванка, умрёт на рассвете, как и было задумано… «Если бы только я могла встретиться с Хантером! – думала Агнесс. – Я должна сказать ему, что сэр Альфред изменил день казни. Но как это сделать?» Она даже не знала, где его искать.

– Вы так побледнели, мисс Коэн, – сказала Нэнси. Она всё ещё не понимала, почему разговор о колдунье так встревожил девушку. – Вам плохо? Хотите, я принесу воды?

– Нет, Нэнси. Можешь идти. Мне ничего не нужно… Или нет, постой… У тебя есть ключи от той комнаты, где жила Кэтрин?

– Кэтрин?.. Вы хотите сказать – от комнаты, где жила колдунья?

– Ты права, я имела в виду её. Ведь настоящая Кэтрин Хэмптон никогда не жила в нашем доме… Ты принесёшь мне этот ключ?

– Господь с вами, мисс Коэн! Для чего вам эти ключи? Туда ещё никто не входил с тех самых пор, как колдунью заперли в подземелье. Никто не хочет встретиться с призраком один на один. Я сама ни за что не прикоснулась бы к её вещам. Мало ли, что может случиться…

– Ничего не случится, Нэнси, уверяю тебя. Можешь не входить в её комнату, если не хочешь. А сейчас спустись вниз и принеси мне ключ. Если встретишься с сэром Альфредом, не говори ему, за чем я тебя послала.

– Вы и в самом деле хотите пойти туда? В комнату ведьмы?.. – служанка испуганно покосилась на полуоткрытую дверь.

– Конечно. А ты будешь ждать меня здесь. И проследи, чтобы в коридоре никого не было, когда я буду выходить из комнаты.

Видя, что спорить сейчас бесполезно, служанка ушла, оставив хозяйку одну. Минуты тянулись медленно; Агнесс ждала, откинувшись на подушки. Ей уже начинало казаться, что Нэнси никогда не придёт, но в этот миг в глубине коридора снова послышались её шаги.

– Нэнси… Наконец-то ты вернулась. Ключ у тебя?

В руках у служанки что-то блестело.

– Да, мисс Коэн, я принесла его.

– Тебя никто не видел?

– Нет. Лорд Брэкли уехал на охоту и вернётся не раньше полудня.

– Хорошо… Я пойду туда прямо сейчас, пока не приехал сэр Альфред. – Девушка взяла ключ и поспешно вышла из комнаты.

III

…К счастью, её никто не видел; вокруг не было ни души, и она беспрепятственно миновала длинный коридор. Тяжёлая деревянная дверь, ведущая в комнату колдуньи, была заперта. Агнесс бесшумно повернула маленький ключ в замочной скважине…

Комната Кэрри, небольшая, но светлая и уютная, была пустой. У стены стояла кровать, накрытая бархатным покрывалом; ближе к окну, на столе, лежала раскрытая книга… Нэнси сказала правду: служанки уже несколько дней обходили эту комнату стороной. Их суеверный страх охранял её лучше железных засовов.

Агнесс и сама точно не знала, что она надеялась там найти. «Может быть, – думала она, – Кэрри переписывалась с кем-то, пока гостила у леди Брэкли. Тогда на конверте должен быть адрес, – пусть не Хантера, но того, кто мог бы навести её на след. Возможно, она получала письма и от Венделла…»

В высоком зеркальном шкафу не было ничего, кроме платьев. Вопреки её ожиданиям, в нём не оказалось ни одного письма, – ничего, что могло хоть как-то помочь в её поисках.

Вздохнув, девушка сделала несколько шагов и взяла книгу со стола. Там, по её мнению, и лежало то, что поможет ей встретиться с магистром ордена Вечного Мрака. Конечно, она понимала, что никакого адреса в книге нет. Хантер жил не в городе, а в заброшенном доме, который стоял в глухом лесу. Но всё же он виделся с Кэрри, когда та жила в Дарквилл-холле, – в этом Агнесс была уверена. Где же они встречались?..

Вся книга была сплошь исписана какими-то непонятными знаками. Агнесс не смогла разобрать в ней ни одного слова. Она заметила, что переплёт был тяжёлый и чёрный, с причудливым золотым тиснением… В последний раз перевернув страницу, девушка положила книгу обратно на стол.

Увлечённая своим занятием, она не сразу заметила Лору, которая незаметно вошла и теперь стояла у неё за спиной…

– Агнесс! Что ты здесь делаешь? – с удивлением воскликнула она.

– Как ты сюда попала?

– Дверь не была заперта, и я подумала…

– Что?

– Нет, ничего. Всё это глупые сказки. Но, когда я увидела тебя с этой книгой в руках, мне показалось, что это колдунья вернулась домой…

«Я забыла запереть дверь, – думала Агнесс в эту минуту. – Как можно быть такой неосторожной? Что я теперь ей скажу? Или мне снова придётся падать в обморок, как вчера, когда я встретила сэра Альфреда?..»

– Агнесс, ты же ходишь! – говорила между тем Лора. – Как это случилось? Мы думали, что ты безнадёжно больна. Ведь ты не вставала с постели почти два года. И вдруг…

– Сегодня утром мне стало легче. Но, Лора. прошу тебя, не рассказывай об этом своим родным. Им не нужно этого знать.

– Почему?..

Агнесс молчала.

– Ты сказала: «Не рассказывай своим родным», – заметила Лора. – Разве за все эти годы они не стали и твоей семьёй?

– Я хотела сделать им сюрприз, – наконец ответила Агнесс. – Представь, как они удивились бы, увидев, что я могу ходить…

– Не беспокойся, я ничего не скажу, – заверила её Лора. – Ты хорошо придумала. Мы можем устроить бал по случаю твоего выздоровления, когда…

Она хотела сказать «когда кончится траур», но промолчала, думая, что Агнесс ничего не знает ни о вчерашнем пожаре, ни о смерти её матери.

– Пойдём отсюда. Здесь страшно. Это комната колдуньи, – продолжала Лора. – Ты напрасно сюда пришла.

– Конечно. Я давно собиралась уходить. Всё равно я уже ничего не смогу изменить. Её уже ничто не спасёт. – Агнесс говорила вполголоса, как будто сама с собой, но всё же Лору поразила какая-то обречённость, сквозившая в этих словах.

– О ком ты говоришь?!

– Ни о ком.

– Ты плачешь? У тебя на глазах слёзы.

– Это из-за леди Элис, – сказала Агнесс, поднося к лицу батистовый платок, обшитый кружевами по краю. – Сегодня утром я узнала, что с ней случилась беда… Не надо, Лора, не старайся казаться весёлой. Я знаю, как это тяжело – потерять мать.

Она тяжело вздохнула, вытирая платком глаза.

– Но кто тебе сказал?..

– Я узнала об этом от Нэнси, хотя сначала она не хотела говорить мне правду. Но не всё ли равно?.. Знаешь, Лора, мне тоже хотелось бы попрощаться с ней, – если ты, конечно, не против. Мне не позволят быть на её похоронах. Все считают меня смертельно больной. Ты же знаешь…

– Маму положили в гостиной, – ответила Лора, меняясь в лице. – Если хочешь, я проведу тебя к ней. Пойдём.

Взявшись за руки, девушки вышли из комнаты. Агнесс снова заперла дверь на ключ. Прошло несколько часов, и комната колдуньи снова погрузилась в сумерки. Тьма окутала низкий стол, за которым она так часто читала свои заклинания, и кровать, накрытую тёмно-синим бархатом, тень упала на раскрытую Чёрную книгу. Никто не зажигал здесь огня. Комната была пустой. Жизнь её хозяйки исчислялась теперь часами. Кэрри надеялась, что колдовство Хантера поможет ей избежать смерти, но сэру Альфреду удалось перехитрить колдуна. На рассвете она должна была умереть…