Текст книги "Феодал. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Илья Рэд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава 19
Поиск силы

– Спецзаказ? – переспросил я Оболенского.

Я нашёл его в Ростовском храме на третьем этаже – привычном месте обитания офицерского состава, а разговаривали мы в библиотеке, в читальной комнате для особых гостей.

– Да, это часть награды за помощь с некромантом. Исследовательский отдел РГО хочет провести масштабный эксперимент, и требуются четыреста образцов сапфировой кости.

– Ого, а сколько у нас времени? Такое количество глипт убить это будет проблематично.

– Ничего, справитесь, с Гио полегче будет. Срок – месяц, врата на это время круглосуточные, за вход платить не надо.

– Понял, сделаем, – кивнул я.

Да это вкусный спецзаказ. На одних только «проходках» мы сэкономим тысяч двадцать! Можно прямо там и ночевать. Подобные оптовые задания выдавали доверенным группам витязей, что доказали свою эффективность. Русское Географическое Общество спускало их корпусу, а те распределяли между своими филиалами. Если разведчики были слишком заняты, то перепадало таким вот как я, простым смертным.

– Как справишься, поднимем тебе ярлык до жёлтого. Постарайся к тому времени побольше народу набрать в отряд. Слышал, ты тот ещё привереда, но это не повод рисковать ребятами, договорились?

– Хорошо, – согласился я. – Хотите побыстрее меня протащить по всей иерархии?

Для жёлтого ярлыка требовалось завершить в плюс тридцать экспедиций по синим мирам и разрешение Великого посадника. Второе условие можно смело выкидывать – с этим чиновником я больше никогда не встречусь, только на вручениях ярлыков. Теперь меня «ведёт» экспедиционный корпус.

– «Протащить» – громко сказано, ты пройдёшь все ступени как положено, никаких поблажек, но и препятствий тебе никто впредь чинить не будет – за этим мы проследим. Что касается нашего прошлого разговора… – он побарабанил пальцами по крышке стола, гоняя тяжëлые думки. – Твой меч слишком хорош, чтобы им не пользоваться. Слухи о нём не сдержать, потому я всё доложил императору.

Я навострил уши. Ничего себе. Какой-то бастард удостоился чести быть упомянутым в стенах дворца Его Величества. Если мне до сих пор позволено свободно разгуливать по ростовской земле, значит, всё обошлось. Дурацких попыток лишить меня клинка Аластора не предвидится, но что же они потребуют взамен?

– Будешь помогать нам в красных и чёрных мирах, – ответил Оболенский. – Ни разу не видел, чтобы что-то настолько хорошо убивало мертвецов и некромантов как твой артефакт. Обычно с ними много возни и продвижение от врат захлёбывается. У императора большие виды на строительство новых крепостей, особенно в чёрных мирах. Поможешь ему, считай, как у Христа за пазухой будешь. Откажешься – пеняй на себя, Владимир.

– Я согласен, – почти сразу же ответил я, смысла тянуть не было – что-то такое мне и представлялось, я – им, они – мне, здесь всё честно.

– Отлично, рад, что с этим мы достигли понимания.

Олег Дмитриевич заметно повеселел – прошлого представления со строптивым клинком Аластора ему хватило выше крыши. Он осознавал, какие последствия будет разгребать в случае моего отказа.

Если артефакт никому не давался, кроме барона, то пришлось бы возводить вокруг некую «усыпальницу», дабы оградить от опасности посторонних людей. Однако болезненней потеря потенциальной стратегической выгоды от его использования – это нанесло бы империи непоправимый вред. За такое отставка, пожалуй, самое мягкое наказание для ротмистра.

Его нынешнему положению я совсем не завидовал. Когда мы утрясли ряд деталей, я понял, что разведчики не спешили меня кидать в горнило войны. Отнюдь. Эти люди давно всë подсчитали, и моя случайная смерть в Межмирье не входила в их планы, ведь в таком случае меч останется там!

У меня был больше шанс погибнуть здесь, от руки какого-нибудь графа или герцога, нежели в экспедициях по чëрным мирам. Абсурдно? Ещë как.

Готовиться будем параллельно: я набираюсь опыта, улучшаю собственные навыки и формирую команду, а ротмистр договаривается о нужном составе сопровождения. Под каждый чëрный мир свои маги с чëтко обозначенными стихиями, а также воины с подходящим оружием. Тактика тоже ложилась на корпус.

В общем, к каждой операции будет проходить слаживание этих ребят, и в это время я должен буду поспевать за их запросами.

– В конце месяца сделаем пробный забег в «Красном-34». Спешка нам ни к чему, – закончил Оболенский.

В это время по столу ходил Иней, обнюхивая корешки книг, пару раз попытался укусить, но я послал ему волну ментального «Ата-та!» и он в последний момент делал вид, что зевает.

«Хитрюга».

– Как он у тебя? Вижу, посторонних не боится.

– А должен? – я вспомнил, как Иней нагло наезжал на каждого встречного – пока не обнюхает, не успокоится.

– Вообще, детëнышами они от матери ни на шаг не отходят, – потëр седой подбородок Оболенский. – Боятся каждого шороха. У тебя он какой-то гиперактивный. Ничего, через годик первый контакт наладишь и полегче будет…

– Так я уже, – не сообразив, сморозил я.

– В смысле уже, ты серьëзно?

За язык никто не тянул, но отпираться поздно было.

– Да, я чувствую его эмоциональный фон, и он понимает мой.

– Ему же месяца нет! – воскликнул ротмистр и протянул руку к Инею.

Тот не цапнул – легонько ударил хвостом, чтобы не докучали, и спрыгнул на пол.

– Странно, так не должно быть, – бывалый разведчик проследил взглядом за удаляющимся виверном и посоветовал. – Тут больше вопросов к тебе, чем к нему – попробуй как-нибудь зайти к дрессировщикам. Возможно, у тебя талант к приручению, попроси разрешения оседлать взрослую особь, вот рекомендация от меня.

Он сел за стол, набросав коротко записку, поставил подпись и родовую печать. Убрав перстень обратно на шею, он протянул мне бумагу и пожелал удачи.

Я решил не откладывать в долгий ящик такое событие, потому сразу же напросился в «Синий-16». К Александру не пошëл – постоянный портал был в другой комнате, точнее, зале.

Не в пример больше личного, он позволял свободно через себя проходить даже огромным вивернам, но и требовал особого обслуживания. У двух постаментов с хронолитовыми узорами неизменно дежурила пара магов со своими адептами. Система дублировала узор, чтобы в случае истощения одного, можно было подключить страховочный.

Всё-таки хронолит штука не вечная, и человеческий фактор никто не отменял. Даже если все маги и адепты прошляпят растворившийся в воздухе иероглиф, то заклинание само переключится на второй постамент. Цена ошибки высока – слишком много важных людей находилось на той стороне. Отсюда и перестраховка.

Ко мне сразу же подошёл усатый невыспавшийся адепт и запросил пропуск, на что я передал ему разрешение на спецзаказ, и больше меня не задерживали. В ближайший месяц «Синий-16» станет для нас чуть ли не родным домом, так что есть смысл именно там использовать дрессировочную площадку.

Туда-сюда сновали разведчики и приближённые к ним группы витязей, считай, самые элитные, случайных людей тут не было. Так что молодой воин, да ещё и с виверном на плече привлёк всеобщее внимание, но я поспешил во врата и вскоре перенёсся в крепость.

Когда мы ловили Мефодия, у меня были золотистые вспышки на перчатке при контакте со взрослой особью – вот этот вопрос я и хотел прояснить. Передав дрессировщику записку, я вызвал справедливое негодование и брань. Осунувшийся мужчина с сеткой крупных морщин на лбу смерил меня беглым взглядом, покачал головой и велел идти за ним.

– Нельзя вот так лезть без подготовки, вот вас покалечат, а мне потом доказывай, что не верблюд. Оно надо? Чёрт-те что в корпусе себе позволяют… – несмотря на ворчание, ослушаться дрессировщик не мог и приказал ждать.

Из четырёхэтажного питомника медленно вышел старый самец, с ленцой посматривая по сторонам. Вольер давно набил ему оскомину, к тому же погода солнечная – пекло, а внутри водичка, прохлада, лежанка тёплая. Не нужно было разбираться в вивернах, чтобы понять творившееся на душе у «пенсионера».

Данный самец уже своё отлетал. Морда вся в ранах, когда-то распоротое крыло отливало светло-синим шрамом и сразу бросалось в глаза, а кончик хвоста навсегда утерян в бесконечных сражениях. Это был самый настоящий ветеран. Сейчас он наслаждался заслуженным отдыхом: кушал, оплодотворял самочек и воспитывал молодое потомство. Не тех, что дерутся за место под солнцем, а пока что малышей, размером с пони.

В длину он был где-то метров одиннадцать – виверны росли всю жизнь. Только вот магические силы у них не поспевали за увеличивающейся массой тела. К старости они утрачивали способность летать и становились лёгкой добычей для настырных мелких змееящеров. Те, как стервятники, ждали своего часа, когда ослабший хищник не сможет больше отбиваться, а потом набрасывались всей стаей.

Люди искусственно продляли жизнь всем своим вивернам, берегли их до самой смерти и даже хоронили с почётом. Для экспедиционного корпуса они лучшие друзья и боевые товарищи.

Процесс эмоциональной синхронии – штука непростая и зачастую опасная. Воля опытного магживотного могла размазать неподготовленного разведчика, точнее, свести с ума. Потому наездник сначала получал детëныша, приходил на совместные занятия, притирался как мог. Знакомые друг с другом с самого рождения они миновали стадию укрощения.

Лишь после этого разведчика подпускали к другим взрослым вивернам. Выросший с тобой любимчик оставался навсегда, но жизнь штука – переменчивая, потому надо было уметь контактировать и с другими особями. Это входило в обязательное обучение бойца. Оттого у них почти у всех ранг «А».

Теперь, надеюсь, вам понятно то возмущение опытного дрессировщика и его напряжённый взгляд, когда я подходил поздороваться.

– Его зовут Регнум, – подсказал он мне и отошёл на пару десятков шагов назад.

Иней спрыгнул с моего плеча и безбашенно побежал осматривать эту громадину. Причём наинаглейшим образом – он с разбегу запрыгнул на лапу, вцепившись в неё своими когтями. Я поморщился, представив как бы он мне расцарапал всё до крови, но для Регнума это всего лишь щекотка. Я с облегчением выдохнул, увидев, что тот не сердится.

Мой виверн пополз вверх и вскоре скрылся на спине, оттуда мигом на шею и вот он уже гордо сидит на массивной голове и осматривается с высоты. Ветерану было всё равно – мой шкет совсем мелкий по сравнению с теми, что приходят к нему поиграться.

– Давай знакомится, – предложил я, – Меня зовут…

Я прервался, потому что голову обожгло внезапной болью, но тут же отпустило. Потом опять ударилось в сознание, но уже мягче, рука при этом чуть заметно посвечивала золотом: то гасла, то вновь загоралась. С каждым «стуком» Регнум изучал меня, и я даже уловил любопытство в его выцветших от старости глазах.

Старый виверн опустил передо мной морду, и на меня пахнуло не самым приятным запахом сожранного недавно мяса, но я не шевелился, позволил ему самому ткнуть в себя головой. Шатнувшись, я сделал шаг вперёд, и сам коснулся Регнума. В этот момент боль постепенно стихала, переходя из разряда острой в терпимую ноющую. На меня навалился эмоциональный фон старика.

Усталость. Сожаление. Безразличие. Но не только они. Ещё были сытость, расслабленность, отодвинутая на задний план радость. Он был не в духе, что разбудили, но в целом это вполне счастливое существо. Также я чувствовал, как ему больно с правой стороны у рёбер, там, где была давняя травма от неведомого опасного противника.

Не знаю, что видел он, но мне эти смутные всполохи эмоций доставались с трудом, я продирался к ним, как лесник через булькающее болото. Шаг влево, шаг вправо и контакт прервётся. Эти тени чувств мелькали очень быстро, и я понимал их скорее на интуитивном уровне, нежели логически. Ни о каком диалоге речи быть не могло – мы просто посмотрели друг в друга на короткий промежуток времени, а затем меня пригласили залезть на спину.

– Стой, погоди! – крикнул мне дрессировщик, но я мигом залез на любезно подставленную шею и оттуда скатился в кожный карман.

Зверюга протяжно зевнула и неожиданно агрессивно щёлкнула челюстью на бегущего человека. Дрессировщик сразу же поменял направление на противоположное. Мощные крылья Регнума раскрылись, бросая чудовищную тень на вольер. Мои волосы вдруг сами собой поднялись от воздушой тяги, а Иней кубарем скатился по шее и залетел рядом в укрытие.

Со всех сторон от могучего виверна поднялся мелкий сор, закрутились многочисленные пылевые торнадо, мышцы магзверя напряглись, ноги согнулись и замерли. Я прошляпил толчок – в какой-то момент раз и мы уже летим над лесной долиной. Иней, как с ума сошёл, туда-сюда башкой как давай махать и пищать что-то невнятное, я даже испугался, не поехала ли у него кукуха.

Регнум сам принимал решение, куда лететь, потому мы поднимались всë выше, пока не проткнули море из облаков, оказавшись над ним. Такой красоты я ни разу в жизни не видел. Бесконечные волнистые гряды застыли, будто дюны в пустыне в момент величайшего шторма.

Мы «плыли», а время, казалось, остановилось. Старый виверн перестал махать крыльями и просто парил, спускаясь по спирали. Я мог протянуть руку и буквально пощупать облако. Иней тоже был в восторге, но настало время возвращаться.

Земля внизу воспринималась какими-то геометрическими фигурами: вот строго очерченные прямоугольники полей, тут неровный круг крепости, чуть дальше – проплешины лесов и редкие озëра с реками.

Приземление вышло плавным. Дрессировщик нас ждал не один – человек двадцать с собой привëл в том числе и штатного лекаря. Тот сразу же побежал латать старичка Регнума, а меня засыпали упрëками.

– Это мог быть его последний полëт!

– Ему нельзя, он уже пять лет в воздухе не был!

– Какая безответственность…

Один так раздухарился, что потянул ко мне руку, чтобы схватить за воротник, но Иней мигом его цапнул. Раздался вскрик, и дрессировщик отошëл в сторону, пытаясь остановить кровотечение из пальца. Были и те, кто поспокойней воспринял новость об «оживлении» ветерана – они как раз изучающе смотрели на новичка и не спешили с выводами.

Если честно, я так и не понял, почему рука светилась сама собой – возможно это «диктатура» баловалась. Весь полёт прошёл как по наитию, а когда я оборвал нашу стихийно образовавшуюся синхронию, остатки боли покинули тело и глаза затмила золотистая надпись.

Освоена боевая профессия Наездник на виверне (E)

* * *

Родовое имение Черноярских.

– Может, не пойдёшь? Ну куда тебе, Денис? – с надеждой спросила обеспокоенная Агриппина, не переставая касаться мужа, как будто не могла им насытится перед расставанием.

Это было не похоже на её властную натуру, но и повод был необычный – глава семейства отправлялся в опасную экспедицию.

– Агриппинушка, не надо – люди ведь смотрят, что ты в самом деле? Я обещал, я не могу не пойти.

– Да к чёрту все эти обещания, пожалуйста, пожалуйста, останься со мной, ну я тебя умоляю, – захныкала она, еле сдерживая себя, чтобы не разреветься, – Худое я чую, не нужно тебе туда. Не верю я этим, – прошептала она ему у самого лица и кивнула на ждущих поодаль тевтонцев, пара стояла на крыльце дома.

Отряд почти в сотню человек был собран, ландмейстер даже прислал на подмогу своего лучшего мечника и мага огня.

– Я Черноярский и не опозорю имя предков, что ты несёшь дура? – мигом очнулся глава, но подавленный вид жены, заставил его смягчиться и он, поцеловав её в лоб, сказал напоследок. – Жди, к вечеру уже будем.

– Фенечка…

– Никуда не пойдёт, – нахмурился Денис Юрьевич, – я попросил лекаря погрузить его в долгий сон, так что не переживай.

– Спасибо.

– Всё, любовь моя, – он с трудом высвободился и спустился по ступенькам, поправляя на пузе дорогой пояс.

– Нащебетался, барон? – с ухмылкой спросил Гунтер. – Ничего, ландмейстер сказал, всё пройдёт как по маслу, тебе нужно только…

– Пасть свою закрой и помоги мне забраться, – прервал он его, и немец оскорблённо замолчал, помогая своему новому хозяину сесть в седло.

Тучный Денис Юрьевич скомандовал отъезд, и вся процессия потрусила в Ростов, а оттуда к воротам храма. Перед глазами всё ещё стояло заплаканное лицо жены, но барон тряхнул головой, отгоняя лик, и сосредоточился на деле.

– Куда вам пропуск? – не поверил смотритель на проходной.

– «Чёрный-4» и пошевелись! – приказал Черноярский-старший, он хотел покончить с этой экспедицией как можно быстрей.

Вся процессия поскакала внутрь по выделенной для этого пологой дорожке, а наверху все спешились и свернули направо, где начинался спуск в подземные этажи. Адепт проводил всю группу до самых врат. Маги посовещались и решили не тратить хронолит, позволив Черноярскому и его спутникам пройти через постоянные врата.

– Сюда, тут же вызвался вперёд подосланный ландмейстером воин, он был также и проводником.

В этой колонии было великое множество иностранцев: от степенных азиатов, от которых веяло прохладным душком смерти до чернокожих двухметровых африканцев с массивными дубинами и парочкой разряженных в пух и прах шаманов. Самые лучшие витязи из Российской империи и со всего мира охотились здесь за редкими трофеями.

После тщательной проверки витязей, врата крепости были отворены ровно до момента, пока последний член группы не покинул укрытие. Затем они закрылись. Большую часть года здесь царила ночь, потому сейчас они без лишней суеты двигались по натоптанной дороге на север.

Можно было и быстрей, но густой туман сдерживал отряд людей. Если бы не прихваченные с собой фонари, пришлось бы туго. Денис Юрьевич держался в центре построения, совершенно не понимая, куда его ведут тевтонцы. Вначале он пробовал запоминать дорогу, но через полтора часа смирился.

– Впереди трое, оружие не трогать, просто едем мимо!

Лошади волновались, они тоже ничего не видели в тумане, но когда Черноярский доехал до того самого места, то сначала услышал утробное чавканье, короткий рыготный звук, как будто кто-то подавился, а затем увидел, как бородатый мертвец вытаскивает у себя из горла кабанью кишку.

Она, видимо, застряла, не позволяя хозяину полноценно питаться, и сейчас он пытался очистить забившееся горло. Из-за него шея неестественно разбухла. Двое других лениво жевали отрезанные куски мяса, не отрывая взгляда от проезжавших мимо людей. Замутнëнные катарактой глаза совсем не мигали.

По какой-то причине они не напали на чужаков. Их угощение, здоровенный щетинистый кабан, вяло шевелил ножками и временами поднимал своë рыло, как бы сетуя, что его едят, и потом обессиленно опускал морду в грязь, словно надеясь, что от него скоро отстанут и можно будет пойти нарыть себе вкусных желудей.

Кто-то из дружины не выдержал и под смешки тевтонцев опорожнил желудок. Путь продолжился без столкновений с местными. Они временами выходили на дорогу поглазеть, но сохраняли спокойствие. Проводник постоянно напоминал.

– Никакого оружия или магии, всё под контролем.

Денис Юрьевич превратился в камень. Настолько страх сковал все его конечности, что совсем не чувствовал их. Никогда раньше он не бывал в мире чёрного ранга, но взятые в долг деньги нужно было отрабатывать – это одно из их условий. Ландмейстер обещал обнулить займ, если Черноярский выполнит задание. Передаст кое-кому письмо.

– Почти пришли.

Они подъехали к покосившемуся деревянному указателю. Кто-то из последних проходивших здесь витязей остроумно повернул стрелку вниз в землю. Проводник поправил его и поехал дальше, и тут до барона потихоньку начало доходить.

«А почему письмо должен доставить я? Он же запросто сам мог это сделать, дорогу-то знает».

Вслух спрашивать было поздно, потому Денис Юрьевич подчинился обстоятельствам. Чем дальше они шли, тем больше мертвяков встречали, пока не упёрлись в металлические ворота. Одна воротина повалена, другая лениво поскрипывает на ветру. Впереди показались руины заброшенной каменной усадьбы, из которой кровоточащими зубами торчали краснокирпичные трубы.

Вереница тевтонцев добралась до вырытой ямы перед входом, где их уже ждал человек, точнее, некромант.

– Денис Юрьевич, приехали, – послышался голос проводника. – Отдайте письмо.

– А, что? – сглотнув переспросил барон.

– Письмо отдайте лично в руки.

– Ага, письмо, да сейчас, – Черноярский достал из-за пазухи конверт и выехал вперёд.

Некромант был высоким, метра два с половиной и мог быть ещё выше, если бы не отсутствие головы. В руке он держал посох из чёрного дерева, по которому перетекали белые прожилки магии. На него было нанизано три головы как оливки на зубочистке.

Ствол входил в районе шеи и выходил из темечка, а следом вторая голова и третья. Все они невпопад активно гримасничали, постоянно разминая мышцы лица, словно боялись онеметь. В них не было никакой осмысленности, просто механические движения ради движений.

– Вот, возьмите, – с трудом заставил себя открыть рот Черноярский и протянул письмо.

Некромант не спешил его брать, и барон обернулся к проводнику за поддержкой, но тот вместе с остальными тевтонцами преклонил колено и ждал.

– Что это значит? – спросил Денис Юрьевич, пытаясь унять бешеное сердцебиение, и сам распечатал конверт, там ничего не было.

Лошадь попятилась, тревожно косясь на заговорившие отрубленные головы, и едва не сбросила седока.

– … Нам сказали…

– … ты ищешь…

– … силу?

* * *

Продолжение тут: /work/499700