Текст книги "Феодал. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Илья Рэд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Глава 9
Подготовка

Я полез проверять всех, у кого были вопросики в параметрах, и обнаружил их раскрытие у Митьки и Ермолая. Оба бригадира теперь «расшифровались» и я мог видеть всю их информацию. Помимо новых двух наименований, добавилась интересная деталь: я получил способность подмечать изменения в прогрессе с момента последней проверки.

Я помнил, что постоянные бои в Межмирье повлияли на обоих лесорубов, но это мои люди и я их постоянно проверяю «Диктатурой параметров», а как быть потом, когда занесённых в картотеку перевалит за сотню, а за тысячу? Видимо, мой скрытый талант теперь подстроился под расширяющийся список и облегчил мне работу.

Вот как это выглядит на Митьке Кошевом:

Отвага (42/100) +2

Организованность (68/100)

Лесоруб (А), Плотник (B), Строитель ©

Преданность к «В. Д. Черноярскому» (45/100) +14

Достигнута ⅓ предельного уровня развития.

Драки с пароголовыми, змееящерами, стальными гиенами и глиптами принесли свои плоды. Плюс две отваги за всё время, хм. Моя так и не изменилась, хотя я, как только не извращался, в том числе и подставлялся под виверну, убил множество монстров и даже сражался с другими людьми. Как было восемьдесят пять, так и осталось. Видимо, чем больше параметр, тем сложнее его повышать, и дар не расценивал прошлых врагов в качестве достойных.

«Я чуть не подох в стычке с убийцами, но ничего не получил».

Вот что показывал дар у Ермолая Яра:

Отвага (40/100) +3

Командная работа (73/100)

Преданность к «В. Д. Черноярскому» (45/100) +15

Лесоруб (А), Каменщик (А), Плотник ©

Достигнута ½ предельного уровня развития.

Зелёные плюсики радовали глаз – мои люди развивались! Не только я получал бонусные показатели за поступки и труд. Оно как бы логично, но теперь гораздо удобней следить за всем этим. Можно влиять на процессы, направлять прогресс в нужное мне русло, выращивать своих гениев!

Я проверил обоих бригадиров повторно, и плюсы исчезли – теперь это их обычное состояние, но стоит им опять улучшиться, как я увижу изменения.

«Или ухудшиться».

Да такой вариант тоже существует. Например, падение динамических параметров вроде «Преданности». Ради интереса я проверил всех работников и нашёл, что искал:

Преданность к «А. Т. Рындину» (19/100) −1

Единичка подсвечивалась красным. Отлично. Своим жирным бросающимся в глаза цветом она выделялась среди прочих символов.

«Стоп, а не ошибся ли я, когда взял с собой Кошевого и Яра в Межмирье?»

Эта мысль пришла неспроста. Ребята, конечно, молодцы, что исполняли воинские обязанности и у меня к ним никаких претензий, они очень помогли. Только вот я как руководитель дал маху: я использовал заложенный в них предельный уровень развития на чуждую им вещь – воинское искусство.

Люди с рождения имеют разный потенциал, и потому я вижу у одних большой запас, у других маленький, а у третьих он совсем истрачен. Финита. Дальше ничего не будет, как ни старайся. Так вот, Ермолай и Митька ещё могут уйти вперёд по своим мирным профессиям, а значит, этот путь и надо поощрять. Не позволять им браться за оружие.

Их универсальность – это одновременно и дар, и проклятье. Мужики всё могут, что им ни дай. Надо воевать? Кольчуга, топор, щит и показывай врагов. Надо что-то построить? Давай инструменты, сейчас разберёмся. Так они распылятся на два направления и нигде не преуспеют. Хватит с них сражений – пусть углубляются в ремесленном мастерстве.

Это не значило, что надо всех строго делить, просто у кого потенциал слабенький – тот пусть возиться с тем, что лучше всего умеет. А тот, кто с рождения боженькой поцелованный в макушку, кого распирает от возможностей – вот тех и надо натаскивать до уровня ополченцев. Потому что, чует моё сердце, не дадут нам спокойной жизни.

«Большая часть людей у меня должна быть с хорошим потенциалом. Уступки делать только опытным специалистам, без которых мы не сможем расширяться».

Эта мысль приоткрыла завесу, каким будет мой будущий город мечты. Я устанавливаю здесь правила, и только с моего разрешения тут кто-то будет селиться. Никакого самотёка, строгий отбор. Чтобы выбиться не только в бароны, но и дальше по иерархии, мне следует сконцентрировать вокруг себя виртуозов своего дела. Предстоит долгая и кропотливая работа.

После сытного обеда я предупредил всех, что завтра и возможно ещё несколько дней буду отсутствовать.

– Главным ставлю Кошевого, Ермолай – заместитель. Задачи вы знаете, запас еды есть, так что рассчитываю на вас всех.

Частокол, кстати, очень бодро шёл. Я так прикинул – к завтрашнему вечеру он будет готов, только вот надо побольше брёвен им оставить, чтобы не возились с рубкой. Поэтому я как поел, сразу же отправился к просеке. То, что нарублю за остаток дня, они потом сами разберут – лошади есть.

Главное – это убрать для них столь трудозатратное звено. Сегодня мне «помогал» разошедшийся не на шутку Иней. Виверн забавлялся тем, что забирался по стволу дуба высоко вверх, и, когда я его срубал, он, высунув от радости язык, нëсся навстречу земле, шмякался об неë, вставал, отряхивался и бежал к следующему дереву.

«Какая-то нездоровая у него наклонность».

В первый раз, как я это увидел, у меня чуть сердце не остановилось, но потом выяснилось, что кости детëныша виверны очень эластичные и не ломаются, с какой бы высоты он ни падал.

Занимался он этой «ерундой» не потому, что нравилось чувство боли, питомец так учился летать. Он расправлял крылья и пробовал парить. Только недавно вылупился, а инстинкты уже берут своë. Я так вообще не против: если Иней научится летать быстрее, чем его сородичи-переростки, то моему счастью не будет предела.

В его возрасте детëныши не отходят от матери. Минует год, прежде чем с ними начинают заниматься люди. Тогда они уже вырастают размером с большого пса или телëнка (тут как повезëт) и гоняют по вольеру, стараясь подпрыгнуть повыше и подольше продержаться в воздухе.

Не знаю, как в дикой природе, но здесь разведчики предпочитали перестраховываться и потратить больше времени на обучение, нежели скинуть бедолагу со скалы и получить расплющенный трупик.

Я хотел было отдать Инея на круглосуточное попечение дрессировщикам, но хитрый виверн сразу угадал мои намерения, и такой яростно-окрашенной ауры я у него ещë никогда не видел. Он был категорически против других людей. Чтобы кто-то без разрешения к нему прикасался? Загрызу!

Как-то так он и думал, а я этот балаган постоянно считывал через синхронию, независимо от своего желания. Не хочет и ладно – пусть прыгает с деревьев, раз так нравиться. Я срубил ещë одно, и этот паршивец умудрился-таки, как белка-летяга, допрыгнуть до другого дуба.

Питомец радостно запищал и на всех парах спустился, чтобы немедленно рассказать, какой он молодец. Иней с разбегу вцепился когтями в мою ногу.

– Зараза! Да что ты творишь? Ай… – он юркнул по круговой, впиваясь когтями в бедро, а потом по спине цап-царап и вот уже сидит на кожаной подкладке, а свою длинную шею выгнул буквой «С», чтобы демонстративно посмотреть. – Что, хочешь, чтобы похвалил?

Глаза Инея сузились, это был недобрый знак. В лицо он меня никогда не кусал и не царапал, но это дикий магзверь и если он почувствует слабину хозяина, то потом опасные забавы могут привести к травме. Доброта с животными не всегда полезна, нужна ещë и дисциплина.

– Я тоже так могу, – в ответ я и сам прищурился.

Пока не научится хорошо вести себя, никаких поощрений. Я так ему и «передал», тоже могу быть упрямым.

Тощая шея виверна снова изогнулась, и он спрыгнул в листву. «Тренировка» закончилась. Иней не захотел дальше разговаривать и побежал выпрашивать у Лукичны мясо. Знал, зараза, к кому подмазаться. Добросердечная женщина с тоской посматривала на его худющее тельце и нет-нет да кидала кусочек.

– Воспитываешь? – спросил меня голос сбоку, да так, что я чуть не дёрнулся, Джанашия подкрался совершенно бесшумно.

– Кризис младенческого возраста, – отшутился я, переходя к следующему дереву. – Что-то хотел, Гио?

– Я так… понаблюдаю, – ответил земляной маг, в руках у него была кружка сбитня и бутерброд с салом, тоже повадился охмурять бедную Лукичну.

Грузин внимательно отслеживал поведение артефакта: как я его привожу в готовность, как он прекращает действие сразу же после выполнения задачи, как я реагирую на трату магической силы и многие другие ориентиры.

– Он тебя не ранит? – удивился Джанашия, когда я, забывшись, обхватил рукой лезвие, прикидывая дальнейший маршрут.

– Что?

– Нет, ничего.

– Как знаешь, – у меня оставалось ещё немного времени, сегодня ночевать здесь я не планировал – есть небольшое дельце в городе, так что отвлекаться на болтовню не было желания.

Гио что-то шептал себе под нос, и так и эдак подходил, один раз его чуть не прибило падающим дубом.

– Ты уже всю работу выполнил?

– Да, фундамент готов, можно ставить срубы, – казалось, этот вопрос его волновал как взрослого проблемы годовалого карапуза, то есть вообще никак: всё быстренько сделал и свободен.

– Я слышал, как ты говорил с японцем об экспедиции, о каком ранге шла речь?

– Красный, но ты не пойдёшь с нами.

– Почему же? – поднял седые брови Джанашия, впервые его что-то заинтересовало помимо меча Аластора.

– Идём я, Нобу и Мефодий, а ты останешься здесь.

– Я не вижу в этом смысла.

– Хочу, чтобы ты присмотрел за поселением.

– Тактично отшиваешь?

– Нет, я обещал графу Абросимову, что приведу людей, в которых полностью уверен.

– Понимаю, – погладил бороду старик. – Я с его отцом ещё ходил по чёрным мирам, когда тебя в планах не было. Кто вас поведёт?

– Олег Дмитриевич.

– Оболенский, он ещё в строю? – удивился маг.

– Ротмистр пышет здоровьем, – заверил я его.

– Хм, что ж, вы в надёжных руках. Возможно, мне и правда там нечего делать, – чувствовалась едва заметная толика разочарования, старик обиделся, что я не доверяю ему.

«Сегодня какой-то день обид: сначала мачеха, потом Иней, теперь ещё и Гио. С каждым носишься как с ребёнком, не дай бог заденешь чьи-то чувства».

По существу мне было всё равно – если сопереживать всем и каждому, так кукухой поехать не ровен час. Как любил говорить учитель: «В здоровом теле – здоровый эгоизм». Возможно, он что-то напутал в этой поговорке, но я его никогда не поправлял.

– На сегодня хватит, – сказал я, разворачиваясь к домику лесника.

Ужин только через час, но я планировал поесть в городе. Мефодий и Нобу тоже поехали со мной. Силач вместе с Николаем умудрились-таки закончить возведение частокола раньше положенного срока. Не знаю, как они это сделали, но за такую работу я выписал обоим премию в пятьдесят рублей. Для Николая это было большой надбавкой – считай четверть жалованья.

Радостно лыбясь, он помахал перед остальными мужиками пятью купюрами и спрятал их за пазуху. Обычно те дружески посмеивались над ним и подкалывали, но сейчас переглядывались друг с другом и чесали репу. Надеюсь, они считали сигнал. Мне нужен результат. Плевать как, но дайте сразу, тогда получите денег. Николай ввиду своего неуёмного характера первым впутался в авантюру, и результаты ему понравилась.

– Коля, а ну-ка, подь суды, – позвал один из лесорубов.

– Не-а, мне и тут хорошо, – засмеялся молодой и поводил рукой по груди, – Денежка греет, эх-х.

– Ну, ты поди-поди.

– Шелестит как, ммм.

– Зараза, издевается над нами, – бывалый лесоруб хотел рассердиться, но дурашливый вид Николая так обезоруживал, что вскоре все смеялись, как тот выделывает коленца и это после изнурительного дня работы!

Но веселье испортил прибежавший с лесопилки Кошевой, надавал всем словесных нагоняев, и лесорубы вернулись к своим обязанностям, в том числе и самый молодой.

Мы добрались до города без происшествий. Куликова я отправил снять нам комнаты в ближайшем подворье, а Нобуëси попросил держаться поодаль в качестве охраны. Что-то подсказывало мне, лучше не бродить одному ночью, особенно в преддверии суда. И не такие люди пропадали при загадочных обстоятельствах.

Первым делом я заглянул к Троекурской кое-что передать. В этот раз я не ломился среди ночи, а культурно постучался и увидел недавно вернувшуюся с работы девушку.

– Заходи, – устало сказала она, отойдя в сторону, я вытер ноги и переступил порог.

– Чаю или кофе?

– Нет, спасибо, я забежал так на пару минут.

– Вот как? – подняла она бровь и прошла на кухню. – А я вот помираю с голоду. Целый день просидела в архиве.

– Разве у нас не всë схвачено? – спросил я, пока Марина возилась с примусом. – Или это какое-то другое дело?

– Другое. А чего ты так удивляешься? Теперь у меня не один только ты в клиентах, удалось заполучить ещë заказ. Хороший юрист на вес золота, даже если это жалкая эмансипированная женщинка, – пошутила она.

– Вот, возьми, – сказал я ей, протягивая в руке сапфировый перстень.

– Это тот самый? – нахмурилась она и повертела в ладони украшение своего бывшего компаньона Спицына.

– Да.

– Не думала, что когда-то скажу это, но я скучаю по этому старичку. Он так мечтал превзойти отца, что не заметил на своëм пути глыбу, которая его раздавила, – она положила перстень на стол и повернулась ко мне. – Папа точно бы нашëл способ, как не влипнуть в неприятности. Он всегда мне советовал лавировать между опасностями, либо примыкать к одной из сторон. А вот Илья Геннадьевич пошëл в лобовую атаку, грустно, – вздохнула она, и я услышал протяжный жалобный стон из еë живота. – Прости, с обеда маковой росинки во рту не было… – Куда это он? – спросила Марина, когда увидела спрыгнувшего из подсумка Инея.

Виверн прервал наш разговор и потопал осматриваться в другие комнаты

– Обнюхает всë и вернëтся. Пока мелкий, ему всë любопытно. Собственно, я заглянул вот зачем: хочу дать тебе ещё одно поручение. Правда, не знаю, в твоей ли это компетенции.

– Что за поручение? – по-деловому спросила Троекурская и налила себе чаю.

– Нужно собрать информацию о графе Остроградском и его семье.

– Что-нибудь особенное? Компромат?

– Если получится, то и его, – кивнул я. – А вообще всë, что удастся узнать, вплоть до привычек его собак. Вот если надо будет подкупить слуг, – я положил на стол тысячу рублей. – Возьмёшься?

– Зачем оно тебе, спрашивать не стоит?

– Ммм, я бы не стал. Если управишься, заплачу столько же, – указал я на ассигнации для взяток.

– Хорошо, я посмотрю, что можно придумать.

– Вот и отлично, – улыбнулся я. – Тогда доброй ночи. Иней сюда, мы уходим!

Бестолковый виверн с разгону не вписался в поворот и врезался в стену. Его крылья на магической тяге не знали, какое количество усилий прилагать, соблюдать баланс было сложно. Хорошо хоть шею себе не сломал, гнулся просто во все стороны.

– С ним всë будет в порядке? – испугалась Троекурская, но Иней помотал башкой и хотел было прыгнуть на меня в сумасшедшем стиле, как сегодня до этого, но притормозил в последний момент, увидев хозяина не в настроении.

Мы посмотрели друг на друга какое-то время, и голубоглазый ящер аккуратно залез по штанине до пояса, скрывшись в подсумке.

– Более чем, – ответил я и покинул квартиру адвоката.

Отужинав вместе с Нобу и Мефодием, мы легли спать, а утром на заранее объявленном сборе я встретился с графом Абросимовым.

– Владимир, здравствуй, – в прошлый раз мы холодно с ним расстались, и Юрий рад был, что я отошëл от той ситуации со стяженем. – Скоро начинаем, идём, провожу.

Встреча состоялась в аудитории экспедиционного корпуса в «Зелёном-66». Сам перенос в «Красный-34» будет происходить раздельно, потому что многие разведчики были из разных уголков страны. Их не получится сосредоточить в одном месте и провести гурьбой через портал. Можно только вернуться домой и оттуда зайти в одно и то же время в «Красный-34», а там ориентироваться на месте.

Я щупал разведчиков «Диктатурой параметров» и который раз удивился количеству боевых профессий: от трёх до пяти штук, и не самого худшего ранга, в основном от «C» и выше. У многих до сих пор не израсходован потенциал – есть куда расти. Воистину это цвет нации.

«Будет сложно с ними воевать», – подумал я.

Чтобы изучить будущего соперника, я подобрался поближе с целью перенять его знания перед главной битвой за власть. В идеале получить её бескровно, но на то он идеал, что недостижим. Кто-то скажет, я обманываю и слишком жесток, но император спустит на меня всех цепных псов. Он жалеть не будет.

Хотя не скрою, я симпатизировал Абросимову, да и всех собравшихся не воспринимал как врагов, скорее как боевых товарищей. Главное, что они не знают моих истинных намерений. Есть шанс кого-то перетянуть на свою сторону, но это надо хорошо постараться, а пока я должен завоевать их уважение и доверие.

– Ротмистр Оболенский Олег Дмитриевич! – объявил в дверях кадет и встал по стойке смирно.

Разведчиков было всего тридцать, остальной народ – это слаженные боевые группы витязей. Опытные, отчаянные вояки. У меня в глазах рябило от «А» рангов: мечники, копейщики, маги, щитоносцы, лучники и даже трое лекарей.

Последние так вовсе большая редкость. Они были нужны везде и неважно, какого ранга – польза слишком явная, чтобы привередничать. А тут такие профи, что мигом тебе пришьют всё оторванное обратно, в том числе и отвалившуюся челюсть от цен за услуги. Это были ребята ветреные – их переманивали из одной группы в другую на единичные опасные контракты. На постоянку таких никто не потянет, да и зачем им терять в доходе?

Холодные, расчётливые, они не смотрели на тебя, а разбирали по кусочкам: ты для них мясо, кожа, кости, сухожилия и фасции. Им неинтересно, какие у тебя заслуги и кто ты такой: барон, граф, герцог или великий князь – да вообще плевать. Деньги есть?

Если да, то лекарь с вами: он заштопает дыру в твоей голове, он очистит твой организм от похмелья, он поможет сражаться до последнего, залечивая раны на расстоянии. Он вытащит тебя из любой задницы, сколько бы ты раз ни распрощался с этим миром, вытрет тебе сопли и отправит обратно махать своей палкой.

Для них все воины и маги – это жалкие обезьяны, которые должны платить.

Кажется, я полностью передал суть их профессии. Лекарей везде любили, но сами они редко отвечали взаимностью.

– Можете садиться, – махнул Оболенский и подошëл к доске с приготовленной картой. – «Красный-34». Для начала краткая справка для тех, кто не понимает важности этого участка Межмирья. Как вы уже знаете, человечество освоило магическую технологию пробуждения дара. Пусть не на постоянной основе, но всё же – это был прорыв. Именно Русское Географическое Общество в спайке с Экспедиционным корпусом участвовали в создании артефактов-линз. С тех пор красные миры находятся под нашим пристальным вниманием.

Оболенский сделал паузу, чтобы налить себе воды в стакан, отпил и продолжил.

– Известные вам перчатки-линзы изготавливаются из редкого ингредиента: эндотеи, в переводе как божественная внутренняя оболочка. Дело в том, что эндотея выстилает внутренние органы случайных монстров из красных миров. В одном она может быть, а в другом – нет. Закономерности так и не нашли. Сама по себе она бесцветна, но недавно мы обнаружили её золотую разновидность именно в «Красном-34».

– Будут новые артефакты? – спросил кто-то с передних рядов.

– Возможно, но данная эндотея ведёт себя странно и как будто бесполезна для магии. Наши естествоиспытатели всё перепробовали и будут рыть дальше. Его Величеством был дан приказ возвести там город для комфортной работы, и мы его выполним, во что бы то ни стало. Теперь, когда вы понимаете важность нашей миссии, перейдём к деталям операции. Первыми зайдут разведчики тремя отрядами по десять человек, через пятнадцать минут арьергард, через полчаса наши коллеги из Русского географического общества. Каждый витязь закреплён за своим руководителем из экспедиционного корпуса. Задача арьергарда – не допустить прорыва тварей во врата нашего мира, пока происходит зачистка. Первая буферная зона составит два километра. Продержимся до возведения укреплений и отодвинем её подальше.

Оболенский показывал на карте указкой расположение уже известных нам врат и рельеф местности. Затем он говорил про обитателей, их повадки, разновидности и прочую информацию. Я, конечно же, мотал на ус, ведь под моей ответственностью Нобу и Мефодий, но одна маленькая мысль не давала мне покоя. Она летала поверх всего, что сейчас творилось в голове, и звучала фоном, как надоедливое комариное жужжание.

«Артефакты-линзы делают из смеси эндотеи и хронолита. Они пробуждают магию в людях, доставая её из самых глубин. А что насчёт золотистой эндотеи, что пробуждает она? И почему у меня заклинания такого же цвета?»