Текст книги "Феодал. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Илья Рэд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 2
Шахта

Сложнее всех оказалось громоздкому Мефодию, но каким-то боком мы пробрались глубже, пока не вышли в просторный лаз. Пахло сыростью, а ещё слышно было, как гулко пульсирует в толще земли вода. Она тут капала и с потолка тоже. Миновав неудобный участок с грязевым месивом по колено, мы вышили, наконец, на твёрдую поверхность.

Фонари выхватывали когда-то обустроенный подземный ход, который пришёл в запустение: рисунки на стенах, вытесанные грубые лавочки для отдыха, а также аккуратные прямоугольные каменные плиты, притащенные сюда с поверхности. Капли воды со временем продолбили в них выемку. Что это за устройства одному богу известно.

Шахта была заброшена после прихода людей. Колонизаторы оттеснили старых поселенцев за кордон во избежание очага напряжения под боком. Обычная практика – большие социальные массивы монстров заставляют уйти, а всякие одиночки и разрозненные группы не трогают – с них кормятся отряды витязей.

Так можно загодя приготовиться к согласованной атаке иномирцев. Если те смогут объединиться в армию – разведчики на вивернах засекут их на подходе. За двадцать лет технологию захвата превратили в рутину.

Меж тем мы углублялись всё дальше, аккуратно выбирая, куда ставить ногу, чтобы не поскользнуться. Начали попадаться ответвления. Я заглянул в одно из них – обустроенная для жилья комната. В углу валялся скелет с аномально большим черепом без теменной части, горсточка отвалившихся зубов и зажатое в костлявых пальцах почерневшее копьё.

Я поморщился и пошёл дальше. Коридоров в шахте было много, и они часто пересекались. Без Кчхака заблудились бы только так. Впрочем, у нас был свой следопыт, так что я на этот счёт не волновался, но и сам подмечал всякие опознавательные знаки.

Пройдя «поселение», мы ещё час брели по наклонной вниз. Видно, что дорога была вытоптана сотнями, если не тысячами ног. Когда-то тут была богатая жила.

В самый низ проводник нас не повёл, а свернул в боковую ветку. Для согрева он обдавал тело паром, оставляя за собой шлейф. Мы упёрлись в тупик, и карлик вскарабкался на стену, показывая нам кусок выпирающей породы. Рядом лежало несколько обтёсанных камней – ими упёртые работнички и долбили стену.

– Что серьёзно, это ваши инструменты? – удивился Кошевой и прокашлялся от пыли. – Вы тут тысячу лет рыли?

Черногубый уродец взял в руку оставленный другим шахтёром кусок камня и вмазал им по стене. Потом ещё раз и ещё, пока не откололся крошечный зелёный фрагмент мягкой породы. Тяжело дыша, он с гордостью нам его продемонстрировал.

– Впечатляет, – согласился Мефодий и одной рукой вырвал сразу всю глыбу, с потолка посыпалась струйка пыли, но обошлось без обвала.

– Грак-нум пачача…

– Сам ты пачача, – обиделся здоровяк.

– Пачача, – гордо выпрямился монстр.

– Это значит «сильный».

– Если так, то можно и почача, – вздохнул Мефодий и отбросил в сторону тяжëлый зелëный булыжник.

Богатырь поплевал на руки и взял кирку. Через пару минут мы отбежали подальше, потому что опять затряслись неукреплённые стены шахты.

– Пачача раз… пачача два… – ухал голос Мефодия, а следом разносились страшные удары в стену. – Пачача сломал, дайте другую кирку, – попросил он, показывая рукоятку с торчащими щепками.

– Потап, отдай свою.

Я прикинул фронт работ и понял, что полезней будет предоставить Куликову выковыривать нужную нам породу, а сами мы переквалифицировались во вьючных осликов и понесли собравшийся груз на поверхность. Килограммов по двадцать-тридцать в мешок и вперëд.

Каждый зелёный булыжник представлял собой большую ценность, ведь из него местные чеканили свои монеты. Одна весом в пять грамм, тяжёленькие. Путём нехитрых вычислений получалась цена в двести рублей за килограмм – и не надо никого кромсать, знай себе тащи ношу. Сюда бы ещё тачку, эх…

Мефодий в одиночку успевал нам накидывать столько породы, что мы под конец взмолились и попросили его остановиться. Час туда, час обратно, а ходок уже сделано четыре. Все порядком устали. Сделав перерыв, мы вылезли на поверхность и повалились на землю. Митька оперативно устроил обед, разжёг костёр и помог вытащить сваленный в кучу груз.

– А если мы и тут, ну, поработаем? – предложил Кошевой, ему не хотелось расставаться с богатой жилой, стена в шахте сама просилась, чтобы её разграбили.

– Во-первых, там опасно, того глядишь, обваляться своды, их укреплять надо. Мы такое дело втихаря не потянем. А во-вторых, заподозрят, лучше оставим как есть, – отказался я. – Куда это всё прятать, по-твоему? —

Мы оба посмотрели на сваленный в телегу грязный зелёный металл.

– Жалко.

Если порошок стяженя мы могли распределить по флягам и без проблем пронести через врата, то с объёмным магическим сырьём всë сложнее.

– А зачем собирают этот металл? – поинтересовался Нобу.

– Он замедляет процессы гниения и увядания, – ответил я, уминая вчерашнее жареное мясо. – Для межмировых хранилищ используют: листы делают, и ящики ими оббивают, либо всё помещение. Удобно, когда продовольствие редко завозишь. Либо в медицине: инструменты, кушетки для больных. Много для чего.

– О как…

– Володя, ты только не продавай, не продавай его, – взмолился Митька. – Мы тебе таких амбаров и погребов срубим… Оставь, богом прошу. Скажи ему, Ермолай, – ткнул лесоруб в своего друга.

– Да, – кивнул тот и продолжил трапезу.

– Видишь, Ермолай плохого не посоветует, – закончил он свою мысль.

Я призадумался. Мы натаскали уже килограмм четыреста – в конце хорошо подмог Мефодий. Грузоподъёмность повозки примерно семьсот килограмм. При этом придётся запрягать сразу двух лошадок. Хм. Почти полторы тонны редкого металла, который, поди, потом достань.

«Но это триста тысяч чистыми!» – меня душила жаба.

Лесорубы ждали, что я скажу. С одной стороны, сейчас нужны средства для начала строительства, но с другой – надо бы уже запасаться редкими материалами для обустройства будущей крепости. Вот так осадит нас какой барон и что делать? Если соорудить изначально хорошие хранилища, можно забить их продуктами и в ус не дуть.

«Плюс затраты на провизию снизятся на долгой дистанции. Как ни крути, надо соглашаться».

– Хорошо, будет вам металл, – сдался я. – Придётся снять храмовое хранилище. В комнате у меня и так уже бардак с этим арсеналом.

– Владимир Денисович, дорогой, – просиял Кошевой, – не пожалеешь, вот те крест.

Заядлый рабочий человек Митька спал и видел, как бы похимичить с эдаким необычным материалом, приспособу какую смастерить полезную. Огонь в глазах выдавал, что давно им пора с Ермолаем за привычную работу, затосковали они в боевых походах.

– Стройку начнём, как суд пройдёт, раньше никак, – напомнил я обоим, и те согласно закивали.

– Подождëм, – синхронно ответили они.

После перекуса отдохнули часок и опять полезли в пещеру. В общей сложности мы проработали на этом месте двое суток. Тяжёлый, тупой физический труд. Надо сказать, на своей шкуре прочувствовал, каково это – быть рабом. Больше всех умотался слабенький Потап. Когда закончили последний заход, он буквально выполз наружу, хватаясь за поясницу.

– Отпустите, пожалуйста, – заскулил он, перебираясь на четвереньках. – Мне больше ничего не надо, и деньги свои заберите… Я тут с краешку лягу и подохну тихо, а вы езжайте.

Пароголовый обеспокоенно вокруг него забегал и пытался чем-то помочь, но больше мешал. Один раз даже нечаянно обдал обжигающим паром, и к страданиям Новикова добавился ещё и ожог.

– Предатель…

Мефодий поцокал языком и загрузил следопыта в телегу. Аккуратно, а не как в прошлый раз.

– Отдохни, лысый.

Четыре лошади мы запрягли, а две других везли каждого по очереди. В пути ничего запоминающегося не произошло, кроме встречи с тремя соплеменниками Кчхака. Тот поболтал с ними немного, и нас не тронули. Точнее, это мы согласились их отпустить.

Я не обманывался, что конфликт между людьми и пароголовыми затихнет и вряд ли получится убедить всех туземцев сотрудничать с нами, но этого и не надо – достаточно двух-трёх племён и за ними подтянуться остальные. Людей же убедить проще простого: покажи им наглядную выгоду, и война прекратится.

Ранговая система Межмирья – странная штука. Вот так имеется невзрачный мирок, где с монстров-то ничего не урвёшь, но есть полезные ископаемые, как этот зелёный металл и продукты жизнедеятельности аборигенов. И то и то достаточно дорого стоит, лежит на видном месте, бери не хочу. По ходу взгляд замылился или поток новых миров настолько интенсивный, что возиться со всякой мелочёвкой не стали.

А я не против. На ровном месте раздобыл себе и денег, и материалов. На проходной спешился, велев ребятам отвезти телегу в храм. Сам же побеседовал с куратором, дал точные координаты шахты, указав место на карте, и получил устную благодарность. Негусто.

Всем резко стало не до меня. «Серый-18» будто очнулся ото сна: бригадиры повсюду собирали рабочий люд, в порталы заходили один за другим разведчики и их виверны, а караваны с провизией и материалами уже было не остановить.

Я остался посмотреть. Груз с припасами, инструментами и необходимым скарбом кидали в большие люльки, чтобы не катить целый день телеги. Далее цепляли их канатами к виверне, «доставщик» взмывал в небо и улетал к месту высадки.

Прибывший неизвестно откуда берг-мейстер с помощниками шустро руководил всеми процессами. С ними была личная команда забойщиков и разнорабочих, что нужны на первое время в шахте. Туда же трое магов для подстраховки.

Виверны вывозили не только люльки, но и готовые жилища-контейнеры для трудящихся. Их на брёвнах перекатили через врата, незнакомые мне, приручённые твари в гигантских намордниках и в ошейниках. Пару метров ростом, они напоминали прямоходящих мускулистых быков, только без рогов и со сплюснутой мордой.

– А это зачем? – спросил я куратора.

– Если слова твои верны, то завод поставим, огородим и границу подальше отодвинем. Незачем людей туда-сюда гонять, пусть там и живут.

Я поразился, насколько быстро всё происходило, и теперь понял, что с порошком будет ещё хлеще. Российская империя в таких вопросах забралом не щёлкала, конкуренции не потерпит. Насмотревшись на поднятую суету, я вернулся в храм. Нобуёси с ребятами успели сгрузить породу в хранилище и сдать лошадей конюхам.

Я дал всем по щепотке стяженя, чтобы они на следующий день проснулись посвежевшими. Потапу вышло большое облегчение. После того как объявил расход, последним в комнате остался Новиков. Парень хотел что-то сказать, но мялся.

– Что такое? – спросил я.

– Да так, – потёр он шею. – Кчхак и всё это… Я даже не знаю.

– Ты хочешь уйти? – с подозрением предположил я.

– Нет-нет, что ты, – испугался толмач. – Конечно, я остаюсь, это не обсуждается.

– Когда ты валялся в телеге, так не думал, – хмыкнул я.

– Обычное нытьё, это несерьёзно, – отмахнулся он, я заметил, что рисунок его татуировок на предплечьях как будто поменялся, в прошлый раз он был другим. – Дядька всю жизнь гнобил меня, что я криворукий выродок и ничего не умею. Ты не представляешь, каково это – жить в подобном аду. Оно ведь как – каждый для чего-то рождён: один плотник, другой конюх, третий как ты барон, а я хрен пойми кто. А как ты про голоса тогда сказал, у меня надежда появилась, что бог не просто так меня в этот мир привëл. Грешным делом, думал с ума схожу. Вон, как оказалось – зверушек то голоса.

Я, не перебивая, слушал, что он дальше скажет.

– И с этим Кчхаком долго возился и так и эдак, а потом раз – одна фраза понятна, другая, третья и по ниточке вытянул всё. Как будто просветление какое, но руки обожгло и вот, смотри, – он продемонстрировал мне левое предплечье, где проявился силуэт головастого карлика. – Как это вообще возможно?

– Больше ничего не менялось?

– Нет, – помотал он головой. – Я не только слова понимаю, но контекст, не знаю, как объяснить – если у них есть культура, то и её сразу схватываю, понимаешь? Это не просто магия перевода.

– А кто тебе оставил эти татуировки? Или ты сам их нанёс? Очень похоже на тотемы друидизма, мне о них учитель рассказывал.

– Смутно помню, меня тогда волк порвал. Я при смерти был, – поморщился Потап.

– Так тебя вылечили?

– Выходит, так. Когда очнулся, уже был с этой наскальной живописью, – со смешком ответил Новиков.

– То есть, то был целитель?

– Да не знаю я, кто он был, говорю же.

– Может, там дорога проходила, караван какой встретился, увидели тебя?

– Не, – прервал толмач, – это исключено.

– Почему?

– А я вглубь самую зашёл, там не то что караванов, там грибников не встретишь.

– Странно тогда, – задумался я и уточнил. – А когда это было?

– Лет шестнадцать назад, да, – загнув пару пальцев, ответил Потап. – В общем, не суть. Я хотел сказать спасибо, что помог разобраться, кто я такой. И если не возражаешь, я останусь.

– Не возражаю, – я пожал ему руку и добавил, – но учти, фехтовать у меня придëтся – Нобу всему научит. Ты должен уметь постоять за себя.

Лицо Новикова сморщилось, прошлый опыт муштры у дяди не вселял в него энтузиазма. Однако же ранг «D» он как-то получил! А это тебе не просто мечом помахал туда-сюда, а усиленные тренировки, либо высокая предрасположенность. Очевидно, досталась от воина-отца.

– Не дрейфь, всë получится. Магию твою тоже подтянем, я как раз на днях пойду искать нам подходящего витязя-мага.

А вот это уже взбодрило бывшего карманника. Перспектива обучиться дальнему бою убирала весь риск в драках. Новиков терялся, когда на него выскакивал враг в лобовую.

– Магия – это мощь, может, мне две перчаточки, ммм? – воодушевился следопыт.

– Нет.

– Что вот так прям сразу?

– Вот так прям сразу.

– Как скажешь…

Не хватало, чтобы он ещë грохнулся в обморок от истощения посреди битвы. Когда дверь за Потапом закрылась, перед глазами всплыли золотые буквы.

Параметр лидерство +1, повысился до (27/100)

Опа, ещё один кирпичик в строительство моей империи. Потихоньку подтягиваю лидерство. Надо признать, получается оно тяжело и «Диктатура» сама выбирает, какой поступок ей кажется приемлемым, а какой нет.

Именно из-за этого показателя я побаивался агрессивно расширяться. Слишком уж слабый он и пока бастард Владимир Черноярский не снискал себе иной славы, кроме как предприимчивого везунчика.

Серьёзные витязи не пойдут за восемнадцатилетним вожаком, тем более безродным. Титул должен прибавить солидности, но репутация всё равно остаётся на первом месте. Я не хочу, чтобы собранное войско в панике разбежалось либо предало меня.

Люди должны видеть во мне силу, а не заигравшегося в военачальники байстрюка. Дружина куётся не быстро, но как же иногда хочется раз-два, щёлкнуть пальцами и тридцать штыков собрать под свой штандарт.

Другая проблема – их негде содержать. Не всем же в храме жить? Нужна собственная территория с казармой и домиками для офицеров. И опять мы плавно вернулись к феоду.

Я включил дар, чтобы оценить свои параметры. Недавно внёс сам себя в картотеку, и теперь удобно – не надо бегать искать зеркало или воду, чтобы взглянуть на собственное отражение. Всё перед глазами.

Амбиции (100/100)

Отвага (85/100)

Интеллект (60/100)

Лидерство (27/100)

Харизма (16/100)

Дипломатия (16/100)

Преданность -//-

Мечник ©

Фермер (E)

Скрытые таланты – «Диктатура Параметров» (способность читать потенциал людей)

Недостатки надо срочно закрыть нужными помощниками. Судя по вопросительным знакам, что я иногда встречаю в «карточках» людей, параметров гораздо больше, и я не все ещё научился видеть.

Сегодня это можно частично исправить. Мы вернулись в храм под вечер, ещё было время пополнить мою коллекцию «слепков». Я не собирался запираться от мира, нужно иногда выходить в свет.

Приведя себя в порядок и надев перчатку-линзу, я свистнул извозчика и при полном параде укатил в «Империаль» – самый дорогой ресторан города. Именно там собирались сливки ростовского общества, и можно было встретить много знакомых лиц.

– Простите, но у нас всë занято, – нарочито растягивая слова, заявил метрдотель.

Мужчина своими пышными бакенбардами мог с лëгкостью вогнать льва в депрессию.

– А вы внимательней поищите, – попросил я, всовывая ему пять сотен поверх реестра бронирований, который он так усердно листал.

– Мы во всём разберёмся, сюда, пожалуйста. Оружие тут положите, швейцар присмотрит за ним.

Не думал, что легко расстанусь с такой суммой, но свой престиж надо было поддерживать – я не мог развернуться у всех на виду, только потому, что какой-то слуга указал мне на дверь.

Принесли дополнительный столик, скатерть, стул и под неодобрительные взгляды гостей быстро всë организовали. На нëм появились столовые приборы и меню. Не успел я усесться поудобней, как услышал сбоку на французском.

– Qui est ce plouc?

– Je ne sais pas, une sorte de nouveau riche idiot.

– Je me demande comment il va lire le menu?*

* – Кто этот деревенщина?

– Не знаю, какой-то быстро разбогатевший дурак.

– Интересно, как он будет читать меню? (пер. с фр.)

Дама с жабоватым мужчиной гаденько улыбнулись. Я раскрыл меню, что было полностью на французском, и наугад как можно быстрее выбрал три блюда.

– Garçon, pour commencer, je prendrai le consommé de volaille, ensuite le filet mignon au poivre vert, et pour finir, une tarte Tatin. Et apportez-moi la carte des vins, s’il vous plaît*, – с каждым словом лица моих соседей теряли дурашливый тон, понимая, что допустили маху.

*– Официант, для начала я возьму консоме из птицы, затем филе-миньон с зелёным перцем, и на десерт – Тарт Татен. И принесите мне, пожалуйста, винную карту.

В ожидании заказа я улыбнулся и кивнул этим сплетникам. Картотека пополнилась новыми «слепками». Ничего серьёзного, они даже не из благородных, а столько гонору. Удобно, когда можешь видеть инициалы. Я знал всех своих будущих соперников поимённо – спасибо Бархатной книге.

Моя подготовка в глуши состояла не только в изучении языков и в махании мечом. Я зубрил родословные: у кого, сколько детей, побочных линий, дальних родственников, как они переплетены между собой и многое другое. А пробелы в военных сведениях, в экономических и политических связях этих семейств восполнял мой учитель Аластор, светлая ему память.

Правда, как ни крути, а многим вещам приходится учиться самому. У нас в деревне не было возможности практиковаться в столовом этикете, и я чувствовал себя слоном в посудной лавке, когда взял не ту ложку. Одно дело в кабаке ковырять ножом и вилкой в курятине, а тут высокая кухня…

Я поймал на себе шутливый взгляд прелестной девушки, её явно смешила моя неловкость. Из озорства подмигнул ей, она тут же покраснела и уткнулась в тарелку. На меня обернулся её папенька-барон. Я встал из-за стола, вытерев руки салфеткой, и подошёл к ним. Забавно было наблюдать девичью панику, но она интересовала меня в меньшей степени, чем её отец.

– Антон Павлович, позвольте представиться, Владимир Черноярский. Не думал, что сегодня застану вас здесь.

Барон Кислица осмотрел меня с ног до головы, потом обменялся взглядом с женой и указал на место рядом с собой.

– Составьте нам компанию, Владимир.

– Почту за честь, – я щёлкнул пальцами, чтобы официанты перетащили мой стул и блюда за стол знатного семейства, и присоединился к их компании.

– Что ж вы в гости не заходите или не милы мы вам, Владимир? – спросил глава рода.

– Как раз на днях собирался, вы меня опередили, – отпив из бокала, ответил я. – А почему я не вижу вашего сына, Романа Антоновича? Слышал, он делает успехи в Коллегии иностранных дел?

Моя осведомлённость удивила барона, но упоминание о любимом отпрыске сразу же вызвало улыбку, которую я всегда мечтал увидеть у своего отца, но никак не на лице врага.

– Да, он проходит дипломатическую службу, сейчас на государственной миссии в Константинополе. Очень способный молодой человек и далеко пойдёт. Ещё бы, моих кровей, – погладил бороду барон. – А вы как устроились, Владимир? Простите, о сыне я могу говорить часами, моя слабость, – он с любовью посмотрел на свою жену, инкрустированную бриллиантами и золотыми украшениями.

– Понимаю, – заставил я себя улыбнуться. – Мой полёт проходит не на таких высотах, но кое-какие достижения тоже имеются.

– Как интересно, это вы об открытых вами белых мирах?

– Натали, – шикнула на девочку мать, а та закатила глаза, отвернувшись в сторону.

Ребёнок ребёнком, но, насколько я помнил, дочери Кислицы стукнуло девятнадцать – на год старше меня.

– Ничего, ваша дочь права, Лариса Павловна, моя работа сейчас сопряжена с риском, но мне такое по душе. Всегда нравилось военное дело.

– А в какой академии вы его изучали? – спросила дама, аккуратно поддевая гороховый стручок на вилку, и не только его.

Я чувствовал, что меня прощупывают.

– В академии жизни, мадам Кислица, там самая передовая программа обучения.

– Но и цена ошибки слишком высока.

– Зато всё схватываешь на лету, – парировал я, дерзко улыбнувшись баронессе.

– Маман, в работе витязем нет ничего предосудительного, у каждого свой путь.

– Ты права, милая, но у кого-то он длиннее, а у кого-то короче. Вы не воспринимайте всё так в штыки, Владимир, но своим детям я бы не хотела такой судьбы. Вся эта романтизация образа наёмников мне претит… – она жеманно вытерла губы салфеткой.

– Мы же просто беседуем, – пожал я плечами. – Я не собирался похищать сердце вашей дочери, тем более меня сковывают, кхм, некоторые договорённости с бароном Шеиным. Я обещал повременить с выбором спутницы жизни.

– Ах он хочет отдать за вас Ларису? – не выдержала Натали, опять ловя строгий взгляд матери, но она не обратила на неё внимания, ноздри наследницы подозрительно расширились.

– Всё может быть, – уклончиво ответил я, – ни о чём конкретном мы ещё не договаривались. Я, увы, звёзд с неба не хватаю, как ваш сын. Получу половину феода, тихо-мирно заживу в своё удовольствие, куда спешить? Мне привычней чистый деревенский воздух, простор, природа… Город душит, понимаете?

– Не совсем, но рад за вас. А что же я слышал, суд отменяется?

– Это почему же? – мне надоело изображать из себя невесть что, всё равно видна неумелость в этикете, потом найму гувернёра, и он всё исправит, а сейчас я как хищник воткнул вилку прямо в центр своего филе-миньона и с наслаждением откусил, капая соусом на подставленную салфетку.

«Ммм, просто объедение, такое нежное и мягкое мясо».

– Ходят слухи, что у вас проблемы с уплатой пошлины.

– Никаких проблем, – жуя, ответил я.

Натали, похоже, забавило моё вызывающее поведение.

– Насколько я помню, речь шла о миллионе…

– Да, всего лишь миллион, я уже всё заплатил. Никаких проблем. Кажется, так нужно класть? – спросил я девушку.

– Позвольте, я вам помогу, – она быстренько сложила нож и вилку на тарелке параллельно друг другу. – Это значит: «я закончил», – она совсем неслучайно коснулась моей руки, когда убирала свою.

– Но «закончил» будет недостаточно информативно, – отметил я и прокрутил тарелку, чтобы приборы встали горизонтально. – Мне очень понравилось, – эта позиция означала «Превосходно».

– Вы быстро учитесь, барон, – прощебетала Натали.

– Он не барон, милая, – опять поправила маменька с явным вызовом в голосе, я уже ей не понравился.

– Пока не барон, – заметил я ей и осмотрелся кругом, на входе как раз послышались пререкания с бакенбардистым метрдотелем.

Всех, кого можно, я уже втайне занёс в «картотеку», но самым большим уловом был как раз Кислица со своей семьёй.

– Вы позволите? – извинился я и встал, чтобы подойти к вспылившему молодому человеку на входе, но интересовал меня не он, с ним была эффектная девушка в чëрном вечернем платье.

Её горделивая осанка, спокойная довлеющая красота и пронизывающий до глубины души взгляд сразу привлёк внимание публики. Она явно была из высшей лиги, уровень её молодого ухажёра недотягивал – это сразу бросалось в глаза. Он быстро вышел на эмоции, пытался бравировать своим положением, что-то доказывал и суетился, только ещё больше унижаясь.

Самое смешное, что я знал, кто она такая. Это была Марина Троекурская, мой адвокат.