Текст книги "На Грани (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
Ребятишки Эджеров держались особняком даже в школах Сломанного, и как только попадали в старшую школу, все, о чем только велись разговоры между уроками и во время обеда: кто каким цветом блеснул в прошлом году. Лучшие Эджеры сверкали пастельно-синим или зеленым цветом. Все просто надеялись, что это будет не темно-красный – самый слабый цвет, к насмешкам зрителей. Только голубая кровь, аристократы Зачарованного мира, вспыхивали белым, и даже среди них не каждый мог нанести контролируемый магический удар хлыстом.
Роза сполоснула чашки и поставила их обратно в шкафчик. Средняя школа была для нее сущим адом. Лиана и Сара, две королевы сук, дразнили ее все время, потому что ее мама спала с отцом Сары, уведя его у матери Сары, а затем бросив. Родители Сары разошлись, и Роза расплачивалась за это. Она была дочерью шлюхи, причем нищей шлюхи, уродиной, бедной и ни на что не годной.
Она начала практиковать свою вспышку в шестом классе. Она работала над этим с фанатичной преданностью. Она часами тренировалась в одиночестве, твердо решив показать им всем. Когда ее мама умерла в первом классе средней школы, это только подстегнуло Розу. Вспышка превратилась в навязчивую идею. Она практиковалась, практиковалась и практиковалась, пока магия не потекла из нее, податливая и послушная.
Когда Роза вышла на поле на выпускной ярмарке с высоко поднятой головой, она знала, что готова. За плечами у нее были годы практики. Наконец-то она утрет им носы. Она широко раскрыла ладони и сверкнула дугой чистейшей белизны, такой же четкой, как любая из лучших голубокровных вспышек, которые только могли надеяться показать.
В своих детских триумфальных мечтах Роза представляла себе ликующих людей, представляла себя нанятой в дом голубых кровей, получающей образование, отправляющейся на поиски приключений в глубины Зачарованного мира. Она сделала нечто поистине замечательное. Даже не всплеск энергии, а дугу, четкую и острую, как лезвие ятагана, которая играла в ее руках, как послушное домашнее животное. И это еще не все, придурки.
Ее встретила мрачная тишина. Страх пронзил ее грудь, и она вдруг поняла, что, возможно, совершила ошибку. А потом рядом с ней оказался папа, направив свой пистолет на зрителей, и они с дедушкой увезли ее с поля быстрее, чем она успела осознать происходящее. Они запихнули ее в папин джип и поехали к дому, словно волки наступали им на пятки. В ту ночь бабушка не спала – она обходила землю, укрепляя камни своей кровью.
Утром у этих охранных камней ждали четверо гонцов. Трое из них были выходцами из семей Эджеров, а один – из благородного дома голубой крови. Только человеку голубой крови было позволено войти. Он сидел в их кухне, старый седой воин с мечом на поясе, и выкладывал им суть дела. Только голубая кровь вспыхивала белым. Это было неоспоримым фактом. За двести лет ни один Эджер не производил такой сфокусированной и яркой вспышки. В сочетании с репутацией ее матери это могло означать только одно: Роза не была дочерью своего отца.
После этого заключения дедушку пришлось вывести из кухни, чтобы он не проткнул их «гостя» своей рапирой.
Роза стала отрицать. Это не могло быть правдой: она не только выглядела как Дрейтон, но и родилась ровно через девять месяцев после медового месяца своих родителей. Ее мать потеряла девственность в первую брачную ночь. Спать со всеми подряд ее мать начала, когда Роза уже стала подростком. Спровоцировала это – смерть родителей матери.
Мужчина покачал головой. Это не имело значения, объяснил он. Даже если бы она была законной дочерью, никто ей не поверит. Те, кто принадлежал к голубой крови, обладали потенциалом великих сил. Никто в здравом уме не мог игнорировать возможность того, что Роза могла быть потомком благородной семьи, потомком, который, в свою очередь, может передать драгоценную кровь своим детям.
Наконец она все поняла. Она надеялась всех удивить. Вместо этого она пометила себя как племенную кобылу.
Голубая кровь изложил свои условия: большое жалованье ее семье, комфортная жизнь для нее. Они не предлагали ей брак, как остальные три посланца из Грани. В конце концов, они принадлежали к аристократическому роду, и иметь в своем роду дворняжку было бы ниже их достоинства. Они просто ожидали, что она произведет на свет целую орду бастардов, которых будут использовать в качестве слуг для их дома.
Отец велел ему убираться вон.
Удивительно, какой глупой можно быть в юношеском возрасте, подумала Роза. Два дня спустя она улизнула из дома, чтобы повидаться с Брэдом Диллоном. Он сказал ей: «Не волнуйся, детка. Мы вместе. Мы со всеми справимся». – Они целовались, а потом он захотел пойти в клуб в городе, чтобы «показать им всем», что она не боится. Он попросил ее выйти и завести грузовик. Ранее он лишился прав за то, что разогнался до девяносто в зоне сорока пяти, а потом ударил копа, поэтому ей пришлось брать на себя роль шофера.
Она так и не добралась до грузовика. Он вышел из дома следом за ней, улыбнулся, размахнулся битой, и ударил ее дубинкой по голове.
Она живо вспомнила его улыбку. Это была самодовольная ухмылка, которая говорила: «я намного умнее тебя, сука».
Он ударил ее недостаточно сильно. Его план состоял в том, чтобы вырубить ее и доставить в семью Симонов. Симоны всегда были оппортунистами, хватаясь за каждый шанс получить больший кусок пирога. Позже она узнала, что Фрэнк Симон, глава семьи, пообещал Брэду десять тысяч долларов за то, что он доставит Розу. Десять тысяч долларов. Целое состояние для Эджера. Они хотели связать ее с Робом Симоном, сыном Фрэнка, чтобы в один прекрасный день дети Роба тоже могли воспроизвести белую вспышку.
И Брэд попытался это сделать. Но Роза в последний момент дернулась назад, и бита промазала, ударив ее в лоб. Она стояла там контуженная, ее череп гудел от боли, кровь заливала глаза. Когда Брэд Диллон размахнулся битой во второй раз, чтобы закончить работу, он узнал, насколько горячей может быть ее вспышка. Она не хотела причинять ему боль, но сделала это. И пока он корчился на земле у ее ног, она все не могла остановиться плакать, потому что в этот момент поняла, что ее жизнь уже никогда не будет прежней.
То, что последовало за этим, было шестью месяцами ада. Кланы Грани преследовали ее с удвоенной силой, некоторые, чтобы заполучить ее для себя, другие – чтобы продать тому, кто больше заплатит. Сначала она пряталась, потом стала сопротивляться. Правда, у нее было только одно оружие, но против него не было никакой защиты. Рано или поздно она должна была кого-то убить, и как только она поджарила бродягу, нанятого, чтобы похитить ее, Эджеры поняли, что ее нельзя контролировать, и оставили ее в покое. Вскоре после этого умер дедушка, а папу озарила очередная блестящая идея, и он исчез, как вор в ночи. Все, что у нее осталось – это записка с разглагольствованиями о сокровищах и о том, что, когда он вернется, все они будут богаты.
Прошло уже четыре года. Она похоронила все свои мечты. Она зарабатывала на жизнь так же, как и большинство бедных Эджеров: работая в Сломанном мире за крошечную зарплату в конверте. Она убирала офисы и получала достаточно, чтобы купить еду и одежду, а также несколько предметов для торговли с караванами из Зачарованного мира, чтобы обменять «Пепси», пластик и одежду на волшебные товары. Это была хорошая, честная подработка. Она давала им прокормиться. Но это все понемногу убивало ее.
Она посмотрела на улицу, где мальчики лежали на траве, глядя на вечернее небо. По крайней мере, когда у ее родителей появились братья, у них хватило ума родить Джорджи в городской больнице и заплатить акушерке из Сломанного, чтобы к тому же легализовать потом и Джека. У обоих мальчиков были свидетельства о рождении и номера социального страхования Сломанного мира. Но она родилась в Грани. Ее водительские права были фальшивыми, и ее родителям пришлось раскошелиться на небольшое состояние директору ее средней школы, потому что номер ее социального страхования принадлежал кому-то другому.
По крайней мере, мальчики были легализованы. И она не бросит их так, как это сделал папа. Она умрет с голоду, если придется, но они пойдут в школу в Сломанном мире. Самое замечательное в Сломанном было то, что можно было преуспеть, если голова хорошо работала, и можно было ездить в одиночку, без всякой магии. Когда мальчики вырастут, у них будет больше возможностей, чем у нее.
И все же она еще не была готова расстаться со своими мечтами. Однажды она найдет способ прожить свою жизнь на полную катушку. Она была в этом уверена. Она просто не представляла, как ей это удастся.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ЗАВОДНЫЕ часы показывали без десяти шесть. Роза встала и приступила к своему обычному утреннему ритуалу: сварила кофе, приготовила обед, надела чистую и яркую униформу. Она едва успела пригубить свою первую чашку кофе, когда Джорджи вышел из своей комнаты с сонными глазами и взъерошенными волосами. Он неторопливо подошел к окну и зевнул.
– Ты хлопья будешь? – спросила она.
Он не ответил.
– Джорджи?
Джорджи уставился в окно.
– Лорд Сэссёмару.
Брат-демон из их комикса?
– Прости что?
– Лорд Сэссёмару, – повторил он, указывая в окно.
Роза подошла к нему и замерла. На краю подъездной дорожки стоял высокий мужчина. Плащ из серого волчьего меха развевался вокруг него, открывая усиленные кожаные доспехи, покрытые серым лаком в тон плащу, и длинный элегантный меч на поясе. Его волосы были темно-золотистого цвета и обрамляли лицо ледяным каскадом, ниспадавшим на левое плечо без единого завитка. Она уже видела эти волосы раньше, как раз перед тем, как их владелец прыгнул на ее грузовик.
Навершие второго, гораздо более крупного меча, торчало за его спиной. Мужчина пристально посмотрел на нее. Его глаза вспыхнули белым светом, как две звезды. Крошечные волоски у нее на затылке встали дыбом.
– Это не Лорд Сэссёмару, – прошептала Роза. – Это гораздо, гораздо хуже.
– Что? – Сон покинул Джорджи, и он уставился на нее широко раскрытыми глазами.
– Это голубая кровь. Буди Джека и хватайте оружие. Скорее!
***
РОЗА вышла на крыльцо с арбалетом в руках. Позади нее Джек лежал у левого окна с винтовкой, а Джорджи – у правого.
Голубая кровь возвышался подобно шпилю из серого льда сразу за линией камней. Высокий, широкоплечий, с длинными ногами, он, казалось, излучал угрозу и был окутан магией. Это все волчья накидка, сказала себе Роза. Она делала его еще больше и страшнее, чем он был на самом деле.
Она остановилась прямо перед линией охранных камней и посмотрела ему в лицо. У нее екнуло сердце. Его черты были вырезаны с захватывающим духом точностью, объединяясь в подавляюще мужественное, но утонченное лицо. У него был высокий лоб и длинный прямой нос. Рот у него был широкий, с жесткими тонкими губами, челюсть квадратная и массивная, но все же четко очерченная. Это было не то лицо, владелец которого часто улыбался. Его глаза под густыми золотистыми бровями заморозили воздух в ее легких. Темно-зеленые, как трава, они тлели от необузданной силы. Она подозревала, что если она переступит через камни и коснется его лица, то он вспыхнет.
Роза уперла арбалет о бедро и глубоко вздохнула.
– Вы вторглись на чужую территорию, и вам здесь не рады.
– Как грубо. Я нахожу грубость непривлекательной чертой во всех людях, особенно в женщинах. – От его голоса у нее по спине пробежала легкая бархатная дрожь. Он соответствовал ему, будучи глубоким и звучным. Теперь, когда первое впечатление от его невероятного лица прошло, она увидела сеть маленьких шрамов возле его левого глаза. Он был настоящим, это точно. Он истекал кровью и у него остались шрамы, как и у всех остальных, и это означало, что пули тоже могут достать его.
– Убирайся с моей земли и иди своей дорогой, – сказала она. – Пока мы разговариваем, я держу наготове два ружья.
– Две винтовки в руках детей, – сказал он.
Черт бы побрал Джорджи. Ему не следовало показываться на глаза.
– Они без колебаний пристрелят тебя, – заверила она его.
– Я могу прорваться сквозь твои обереги на раз-два. Пули для меня ничего не значат, – сказал он. Белый блеск скользнул по его радужкам и растаял в их зеленой глубине.
Лед скользнул по ее спине острыми когтями. Он мог бы, поняла она. Это была не пустая угроза. Он был не первым из голубых кровей, от которого она отбивалась, но ни один из них не говорил и не выглядел так, как он. Люди говорили, что истинные аристократы, порожденные в глубокой магии поколениями, поражали. Если это было правдой, то он, должно быть, пришел из самого центра Зачарованного мира.
– Так чего же ты хочешь?
– А чего, по-твоему, я хочу?
Она стиснула зубы.
– Позволь мне сделать это совершенно ясным: я не буду спать с тобой.
В его глазах мелькнуло удивление. Густые брови поползли вверх.
– Что? Почему?
Роза заморгала, не находя слов. Его что, шокировало, что она не сразу раздвинула ноги?
– Я жду объяснений.
Роза скрестила руки на груди.
– Дай угадаю. Ты четвертый сын семьи голубой крови, попавший в беду: никакого титула, чтобы соблазнить наследницу, никаких наследственных денег, чтобы купить благородную невесту. Ты услышал о дворняжке-Эджере, которая вспыхивает белым светом, и решил, что раз уж ты не можешь заполучить наследницу или титул, то можешь, по крайней мере, произвести на свет целый выводок могущественных детишек, так что ты поперся покупать себе невесту в Грань. Я не собираюсь тратить время на таких людей, как ты.
– Поверь мне, ты никогда не встречала никого похожего на меня. – В его устах это прозвучало как угроза.
– Ты имеешь в виду высокомерного сноба, который насильно затащил бы женщину в свою постель, не считаясь с ее чувствами? Вообще-то, я встречала таких в изобилии. Плавали, знаю.
Он нахмурился.
– Зачем плавали?
– Здесь для тебя ничего нет. Уходи, или я заставлю тебя уйти.
Он поморщился.
– Ты груба, вульгарна и отвратительно разговариваешь. Тебе придется сильно потрудиться, прежде чем ты сможешь выглядеть презентабельно. И ты действительно считаешь себя подходящей супругой для меня?
Это было больно.
– Так вот и я об этом. Я груба и вульгарна. Дворняжка. Вот почему ты должен оставить меня в покое. Беги к своим шикарным дамам. Я уверена, что одна из них охотно упадет в твои объятия и будет вне себя от радости, вылупить тебе целый выводок голубокровных. Я не выйду за тебя замуж и не стану твоей любовницей. Оставь нас в покое.
– Я не собираюсь уходить, пока не получу то, что хочу. – Он констатировал это, как факт, и пристально посмотрел на нее. Страх перехватил ей горло. В этих глазах не было ни уступки, ни жалости. Только дикая магия и железная воля.
– Если я захочу, я женюсь на тебе. Пристрелив меня, задавив машиной или попытавшись испортить мое настроение, ты ничем себе не поможешь.
Она вздернула подбородок.
– Я буду бороться с тобой до конца, – пообещала она. – Тебе придется убить меня. – Она резко вскинула арбалет, целясь ему в грудь.
– Я не собираюсь причинять тебе боль. Давай, пали, – сказал он. – Я не буду записывать это на твой счет… это сэкономит мне немного времени.
Она выстрелила в него.
Все произошло так быстро, что она едва успела заметить: тонкий щит чистейшей белизны мелькнул перед ним, ударив по болту в воздухе. Металл и дерево рассыпались в прах. Он посмотрел на нее сверху вниз.
– Твои пули и болты не могут ранить меня.
Роза закусила губу, борясь с дрожью. Ей потребовалась вся ее воля, чтобы продолжать смотреть ему в лицо.
Угроза в его глазах немного ослабла.
– Я понимаю, почему ты настаиваешь на своем неблагоразумии. Этого и следовало ожидать, учитывая твое воспитание. И все же перед нами стоит дилемма. Я хочу, чтобы ты стала моей невестой. Ты хочешь мне отказать. Дом человека – это его убежище. У меня нет ни малейшего желания делить свою добычу с дикой кошкой, которая все время точит когти и придумывает изобретательные способы содрать с меня шкуру, когда я потеряю бдительность. И я не хочу драться с тобой, и особенно с этими детьми. Они могут быть случайно ранены, и наблюдение за нашим жестоким столкновением не пойдет им на пользу. Есть традиционный способ решить эту проблему. Бросить мне вызов.
– О чем ты? – Роза моргнула.
– Придумай мне три испытания, – сказал он. – Три задачи. Я преуспею в каждой из них. Когда я добьюсь успеха, ты добровольно уйдешь со мной и будешь слушаться меня.
– А если ты их провалишь?
Он позволил себе слегка улыбнуться.
– Не беспокойся. Не провалю.
– Если ты потерпишь неудачу, то уйдешь и никогда больше не будешь нас беспокоить.
Он пожал плечами.
– Да, именно так обычно и делается.
Роза мысленно перебирала все возможные варианты.
– А если я откажусь?
Белое сияние окрасило зеленые радужки. Магия росла вокруг него, нарастая. Она изогнулась в его руке, ясно видимая даже сквозь две линии оберегов. Он был чудовищно силен. Она получила сообщение громко и ясно.
Роза закусила губу. У нее не было выбора. Она не могла рисковать, сражаясь с ним прямо сейчас, только не с мальчиками рядом. Он был очень силен, но она не была слабачкой. Он был прав – если они столкнутся, мальчики могут пострадать просто от столкновения их магии. Кроме того, она не была уверена, что сможет выиграть прямую конфронтацию. Но испытания? Она умела решать сложные задачи. Если невозможно победить врага, его надо перехитрить, обмануть или надуть… сделать все, что угодно, чтобы победить. Эджеры поступали именно так.
– Три задачи, – сказала она, стараясь говорить бодро. – Все, что я пожелаю?
– В пределах возможного, – сказал он. – Я не могу сорвать Луну с неба и повесить ее тебе на шею.
– Я хочу, чтобы ты поклялся мне в этом, – сказала она.
Он тяжело вздохнул.
– Не вопрос.
Он вытащил из-за пояса узкий нож и показал ей. Лучи восходящего солнца сверкали, отражаясь от зловещего металлического профиля клинка.
– Я, Деклан Рил Мартель, эйд Доминик, эйд Логран, эйд Ротибор, граф Камарин, лорд Лонгшира, Святора и Вереса, настоящим клянусь выполнить три задания, данные мне в течение следующих двух недель… – Он посмотрел на нее.
– Розой Дрейтон. – У него было больше титулов, чем у «ТитлМакса». Возможно, он мог бы заложить некоторые из них, если бы у него не было наличных. С его внешностью и родословной, конечно, какая-нибудь герцогиня или баронесса с радостью вышла бы за него замуж. Что он здесь делает, разрушая ее жизнь?
– …Розой Дрейтон, при условии, что они в пределах человеческих возможностей. Я клянусь не причинять никакого вреда Розе или ее семье и не предъявлять никаких прав на нее или ее близких, пока я занят этим вызовом. Если я потерплю неудачу, то клянусь оставить Розу Дрейтон и ее семью в покое.
– Живыми и невредимыми, – вставила Роза.
– Живыми и невредимыми. Если я добьюсь успеха, то получу право претендовать на Розу Дрейтон целиком.
Он порезал себе ладонь. Магия набросилась на Розу. Она отшатнулась. Охранные камни поднялись на фут над землей, дрожа в неподвижном воздухе в попытке отразить волну его магии, и рухнули обратно на свои места.
– Твой черед. – Он протянул нож, рукояткой вперед.
Роза замешкалась. Он действительно поклялся. Клятва была нерушимой. Он не мог причинить ей никакого вреда. Она перешагнула за линию охранных камней и потянулась за ножом. Ее пальцы сомкнулись на резной костяной ручке в форме головы рычащей кошки.
– Я, Роза Дрейтон, обещаю дать… – Боже, она даже не могла вспомнить всех его имен, их было так много. – …тебе три задачи. Если ты успешно справишься с ними, я обещаю пойти с тобой… – Она сделала паузу. А что под этим подразумевалось? Она должна была вывернуть все, как лучше для нее.
Он опередил ее.
– … будучи доброжелательной и покладистой.
– Для этого потребуется чудо. – На самом деле она ожидала, что он добавит «и переспать со мной». Но то, как он это сформулировал, оставило ей некоторое пространство для маневра.
– Ты права, – сказал он несколько печально. – Мы же договорились, что в пределах человеческих возможностей.
– Будучи доброжелательной и покладистой, – отрезала она, прежде чем он успел сменить тему и загнать ее в угол. – Итак, я клянусь.
– Безнадежно. Самая неуклюжая клятва, которую я когда-либо слышал. Ты ведь совсем необразованная, не так ли?
Она порезала ладонь. Магия вырвалась из нее в волнующем порыве, удивительная по своей силе. Камни поднялись, снова задрожали и рухнули. Может, она и не получила надлежащего образования, как он, но у нее было достаточно сил и ума. Она сама с ним разберется.
Он деловито кивнул.
– Теперь ты моя.
Она почувствовала тошноту.
– Мы начнем в выходные, – сказала она, выпрямляясь во весь рост. – Через два дня. В течение недели мне надо работать.
Он повернулся и ушел, не сказав ни слова.
Роза смотрела ему вслед. Он был мечом, который только что разрубил ее жизнь пополам.
Сетчатая дверь с грохотом распахнулась. Она обернулась и увидела обоих мальчиков на крыльце. Джек зыркнул в сторону голубой крови. Его глаза были полны гнева.
– Роза, ты не должна была давать никаких обещаний!
– У меня не было выбора. – Она направилась обратно к крыльцу. – Он очень, очень силен.
– А что, если он заберет тебя у нас?
– Он этого не сделает. – Роза посмотрела вслед удаляющейся серой фигуре. – Он же аристократ. Он привык к тому, что люди падают к его ногам, готовые угодить. Но мы не его слуги. Мы Эджеры. Он может быть и сильнее, но мы умнее. Нам просто нужно поставить его в тупик своими испытаниями. Не беспокойся. Я что-нибудь придумаю.
– А если мы проиграем, мы сможем спрятаться в Сломанном? – спросил Джорджи.
Она вздохнула.
– Это было бы очень умно, Джорджи, но нет. Во-первых, моя клятва является нерушимой. Если я нарушу ее, то это мне аукнется, и я не уверена, что нахождение в Сломанном в состоянии сдержать зло, охотящееся за мной. Во-вторых, некоторые люди из Зачарованного мира могут без последствий посещать Сломанный мир на несколько дней. Даже если мы убежим, есть шанс, что он найдет нас…
И к тому же он был намного сильнее. Только ширина его плеч свидетельствовала о той силе, которую она не надеялась победить. У нее было такое чувство, что если она выстрелит в него, то он выплюнет пулю, перекинет ее через плечо и потащит так всю дорогу в Зачарованный мир.
Что ей действительно нужно было сделать, так это остаться дома и убедиться, что она сможет забрать детей с автобусной остановки и присмотреть за ними. Но им нужно было еще есть, а пропустить рабочий день – это не выход. Ее работа, как бы плоха она ни была, была бесценна. Только компании, имеющие связи с Гранью, нанимали Эджеров – остальным нужны были номер социального страхования и водительские права, а ее права не выдержали бы даже пристального взгляда. Были места, не знающие о Грани, которые нанимали нелегалов, но конкуренция за эти рабочие места была жесткой, и они в основном хотели выносливых, сильных мужчин для черной работы. Ее можно было бы уволить в мгновение ока, и на ее место сразу же выстроилась бы вереница Эджеров.
– Это не имеет значения, – твердо сказала Роза. – Мы не будем убегать. Это наш дом. Мы сделаем то, что лучше всего умеют делать Эджеры: будем драться грязно. Но мы ничего не будем с ним делать до этих выходных. Нам просто надо держаться вместе и не глупить. Бабушка не сможет забрать вас сегодня. Она уехала переговорить с Адель Мур, живущей в глубине леса. Я же должна успеть на попутку с Латойей, потому что у нашего грузовика кончился бензин. Когда вы выйдете из автобуса, я хочу, чтобы вы сразу же пошли домой. Вы меня понимаете? Ни с кем не разговаривайте, не задерживайтесь, идите прямо домой, войдите внутрь, заприте дверь и никому ее не открывайте. Особенно ему. – Она кивнула в ту сторону, куда ушла голубая кровь. Она остановила на них свой пристальный взгляд. – Повторите, что я сказала.
– Возвращаться прямо домой, – сказал Джорджи.
– Не задерживаться, – сказал Джек.
– Идти прямо в дом и запереть дверь, – сказал Джорджи.
– Не впускать сюда голубую кровь, – закончил Джек.
Роза кивнула. Это должно было сработать.
ЭЛСИ Мур тихонько напевала себе под нос. Было уже около одиннадцати часов. Время для позднего завтрака. К тому же это был совершенно особенный завтрак: она была одета в свое красивое голубое платье, а в волосах красовалась ее любимая голубая шелковая лента. Солнце все еще ярко светило, погода была приятной, садовые цветы красивыми, а ряд мягких игрушек смотрел на нее с обожанием своими пластмассовыми глазами.
Элси мило улыбнулась, занимая свое место за зеленым пластиковым столом.
– Как поживаете мистер Питт, мистер Броснан, мистер Клуни, мистер Бин? Может, выпьем чаю с печеньем? Я как всегда рада вас видеть, мистер Бана.
На медведей, похоже, произвели должное впечатление ее превосходные манеры. Как и должно быть… она же была леди.
Она взяла крошечный пластиковый чайник с маленькими розовыми розочками и поднесла его к чашке мистера Броснана. Мягкие пушистые лапы потянулись к ней.
Она цыкнула.
– Мистер Броснан, я потрясена вашими манерами. Вы должны подождать, пока я налью чай всем джентльменам.
Медведь опустил лапы, выглядя пристыженным от того, что его отчитали.
Неприятное ощущение поползло вниз по ее спине, как будто кто-то вылил ей на кожу холодный гусиный жир. Она стиснула зубы, стараясь не обращать на это внимание. Это будет чудесное чаепитие.
Чувство усилилось. Тошнотворная слизистая магия прилипла к ней, пытаясь проникнуть сквозь кожу в костлявую спину и глубже. Она пыталась проникнуть внутрь.
Элси уронила чайник и обернулась.
Оно стояло на краю лужайки – нечто, сотканное из теней и тьмы. Оно не любило света и держалось в тени, отбрасываемой кустарником, сливаясь с темнотой, так что единственное, что она могла ясно видеть, были его глаза: две прорези однородного, слегка светящегося серого цвета, как наклонные отверстия в черепе, набитом дождевыми облаками.
Она швырнула в него чашку.
– Уходи отсюда!
Существо даже не пошевелилось. Вторая пара глаз открылась над первой, такая же грязно-серая. Верхняя пара посмотрела на чашку, безвредно катающуюся по траве. Нижняя пара смотрела прямо на Элси.
Ужасное чувство, охватившее ее спину, становилось все сильнее. Холодная слизь скользнула по ее шее вниз. Слабое покалывание обожгло ее грудь и спину, как будто дюжина крошечных игольчатых ножек проверяла прочность ее кожи.
Элси взвизгнула и принялась размахивать чашками, в бешенстве хватая маленькие пластмассовые изделия, швыряя их один за другим в злобные глаза.
– Бабуля? – Эми вышла из дома, вытирая руки о край фартука. Она подбежала к ней на пухленьких ножках. – Что происходит?
Элси дрожащими пальцами указала на темное существо. Эми откинула с лица вьющиеся светлые волосы и, прищурившись, посмотрела на кусты.
– Что там?
– Он пытается добраться до меня! Он все испортил!
– Куст? Этот куст тебе все испортил?
– Не куст, а тварь! – Элси указала прямо на существо.
Эми наклонилась, чтобы посмотреть в направлении ее пальца.
– Бабуль, там ничего, кроме старого миртового куста.
Элси дала ей пощечину.
– Глупая девчонка!
Эми выпрямилась во весь рост.
– А вот это уже было лишним. Давай домой. Похоже, тебе нужна таблетка.
– Нет!
– Да!
Элси попыталась вырваться, но Эми была сильнее ее и весила на сотню фунтов больше. Ее поставили на ноги и решительно повели в дом. Она повернула голову и увидела, как темная тварь скользнула к столу. Она завизжала, но Эми только подтолкнула ее вперед.
Огромная пасть разверзлась под четырьмя глазами, обнажив челюсти, усеянные злобными зубами. Элси ничего не могла сделать, кроме как закричать, когда чудовище впилось в мистера Бана, разорвав маленькое меховое тельце пополам.
***
РОЗА поставила большой пылесос в заднюю часть чистенького и яркого служебного фургона. Латойя и Тереза все еще находились в страховой компании «Каплан». Латойя болтала с Эриком Капланом, пока Тереза заканчивала с ванной. Эрик был красивым парнем, и он производил очень хорошее впечатление беззаботного, не слишком умного парня. Латойя решила, что могла бы обвести его вокруг пальца. У Розы были на то сомнения. Работа Эрика заключалась в том, чтобы понравиться людям, втюхивая им при этом страховку, и, судя по шикарному офису, он был довольно хорош в этом. Он преуспел там, где потерпел неудачу его дядя Эмерсон. К несчастью, его дядя Эмерсон руководил «Сверкающей чистотой», что делало его ее боссом, и он был далеко не так приятен, как его племянник.
Роза прислонилась к фургону. Беспокойство снедало ее, засев в животе, как большой тяжелый кусок свинца. Страх преследовал ее все утро, и она никак не могла от него избавиться. Обычно она могла понять причину своего беспокойства – чаще всего это касалось денег, но сегодня она волновалась в целом. Мало того, что она наткнулась на пустошь, теперь еще и с голубой кровью придется иметь дело.
Она упомянула о пустоши Латойе и Терезе, которые издали шокированные возгласы, а затем Тереза сообщила, что на днях столкнулась с Мэгги Брюстер. Мэгги, кроткая косоглазая девушка, обладала даром предвидения. По словам Терезы, Мэгги сказала, что грядет что-то плохое. Она не могла сказать, что именно… Тереза не думала, что она знает, но ощутила, что это знание пугает Мэгги до безумия.
Правда Мэгги раньше ошибалась. Она предсказала ураган в октябре прошлого года и была уверена, что их всех унесет ветром. Вместо этого они получили ясное небо и июньскую погоду.
Но иногда Мэгги была права. И это беспокоило Розу. Ей казалось, что надвигается невидимая буря, и она была на самом ее краю.
Роза захлопнула дверцу фургона и подпрыгнула. Уильям стоял совсем рядом с ней.
– Привет, – сказал он.
Она судорожно сглотнула.
– Боже, как ты меня напугал!
– Прости. Я не хотел тебя пугать. – Он прислонился к фургону. – Я просто проезжал мимо по дороге на работу, увидел тебя и решил поздороваться. Как твои дела?
– Я в порядке, спасибо. – Вот он – красивый и желанный, но она не чувствовала ничего романтического. Ее сердце даже не дрогнуло. – Осознание этого было своего рода освобождением. Роза улыбнулась. Она была права. Ей не нужно было идти с ним на свидание.
– Как прошел первый день в школе? – спросил Уильям.
– Все прошло отлично.
Он ухмыльнулся.
– Им не пришлось привязывать Джека к стулу? Не похоже, чтобы он мог спокойно сидеть дольше пяти минут.
Она тихо рассмеялась.
– Он хороший парень.
– Они оба хорошие. – Он снова кивнул. – Я могу как-нибудь уговорить тебя пообедать?
Она с улыбкой покачала головой.
– Не думаю, что это хорошая идея, Уилл.
– А почему бы и нет? Я же не собираюсь на тебя набрасываться.
Она посмотрела ему в глаза и уловила тот же самый отстраненный взгляд, который он бросил на Питера Падрейка в магазине комиксов. Он сразу же спрятал его, но что-то было там, ждало внутри него. Роза колебалась. Это будет не так-то просто.
