Текст книги "На Грани (ЛП)"

Автор книги: Илона Эндрюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

– Это в основном мера предосторожности, – сказал Уильям.

– Ты должен быть готов к тому, что сделать своему врагу, а не к тому, что они могут сделать, – сказал Деклан.

Уильям кивнул.

Роза не выглядела убежденной.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

ЭЛЕОНОРА почувствовала приближающиеся шаги за мгновение до того, как осторожный стук в дверь нарушил тишину. Она положила пестик и пошла открывать дверь. Технически это должна была делать Эмили, учитывая, что она была самой младшей, но Эмили варила дохлую кошку на плите и должна была постоянно помешивать ее. Запах и так был отвратительный. Не было необходимости добавлять к этому запах гари.

Элеонора открыла дверь и посмотрела на знакомую на вид молодую женщину. Руби, вспомнила она. Одна из правнучек Адель.

– К вам пришел мужчина, – сказала девушка.

Мужчина? В Вудхаус? Как, черт возьми, ему удалось пройти мимо оберегов?

– Ко мне или к твоей прабабушке?

Девушка покачала темноволосой головой.

– К вам, миссис Дрейтон.

Элеонора вытерла руки о фартук и вышла.

Во дворе ее ждал мужчина. Темноволосый, высокий, примерно ровесник Деклана. Он поднял голову, и его глаза засияли диким янтарем. Тревога пронзила Элеонору. Как будто смотришь в глаза дикого зверя.

– Значит, вы Уильям, – сказала она.

Он кивнул.

– Вы здесь из-за себя или из-за Кассхорна?

– Из-за Джека.

– Поняла. – Она была не уверена, но ей показалось, что это был правильный ответ.

Уильям сел на траву.

– Скажите мне, когда проклятие будет готово. Я приведу гончих к озеру.

Элеонора кивнула и зашла внутрь. Что-то случилось. Ей придется спросить об этом Розу, но не сейчас. Надо было заняться старой магией.

Два часа спустя она вышла на крыльцо, бледная и измученная. Он сидел на том же месте.

– Готово, – выдохнула она. На это ушли все их силы. – Поспешите. Проклятие не задержит его надолго.

Уильям снял рубашку, потом ботинки. Его штаны последовали за ними, пока он не оказался голым.

Его тело изогнулось, мышцы и кости растянулись, как расплавленный воск. Его позвоночник согнулся, ноги дернулись, и он рухнул в траву. Сильная дрожь сотрясала его конечности. Его пальцы царапали воздух. Только что сформированная кость, влажная от лимфы и крови, проткнула мышцу. Элеонора боролась с дрожью.

Плоть бурлила и текла, заключая в себе новый скелет. Густой черный мех пророс и обтянул кожу. Огромный волк вскочил на ноги.

– Откройте ворота! – крикнула Элеонора. Кто-то из молодых отодвинул деревянную балку в сторону и рывком распахнул ворота.

Волк тяжело вздохнул и бросился в лес.

Элеонора смотрела ему в след. Ужас охватил ее, сжав грудь холодным кулаком, и она опустилась на стул. Это плохо кончится.

ПРУД был спокойным, его мутные от ила воды были непроглядными и зелеными. День перешел в ранний вечер, но у них еще оставалось, по крайней мере, несколько часов дневного света. Со своего наблюдательного пункта на носу маленькой надувной лодки Роза очень хорошо видела причал. Его покрыли слои ребристой резины, полностью закрывая древесину. Там она может умереть. Сколько бы раз в жизни она ни думала о смерти, она не представляла себе, как умрет на причале, покрытом черной резиной. По крайней мере, мальчики были в безопасности. Она отвезла их в Сломанный, оставив с Эми Хейр. Им это не понравилось, но они оба понимали, что сейчас не самое подходящее время спорить с ней.

Позади нее тихо гребли Бакуэлл и Деклан. Причал становился все ближе и ближе.

Она стиснула руки, чтобы они не дрожали. Десять минут назад ей позвонил Джереми. Ее телефон, наконец, сел, прервав его на полуслове, но не раньше, чем она получила сообщение: проклятие наложено. Кассхорн спал. Как только Уильям услышал об этом, он сразу же скрылся в лесу, и теперь она сидела в маленькой лодке, направляясь к причалу, который все больше и больше походил на смертельную ловушку.

– Еще не поздно отступить, – сказал Деклан.

Она покачала головой, украдкой взглянув на него. На его лице застыло расслабленное выражение. Его тело не выдавало никакого напряжения. Она не знала, чувствует ли он страх или хорошо скрывает его, но она должна была сделать то же самое. Если она развалится на части, то только отвлечет его. Весь смысл ее вмешательства в эту ситуацию состоял в том, чтобы позволить ему сохранить свои силы.

Она закатила глаза, глядя на него.

– Без вариантов.

Деклан улыбнулся ей.

– У нас в армии была поговорка, – сказал Том Бакуэлл. – Часто ошибайся, но никогда не сомневайся. Как только вы решили что-то сделать и как это сделать, вы не можете позволить себе сомнения. Просто делайте это.

Перед ними замаячил причал. Роза встала и, ухватившись за деревянную опору, подвела лодку к причалу. Деклан схватился за край и поднялся на него. Роза подала ему руку, и он помог забраться ей. Она топнула ногами в резиновых сапогах Лианы. Они были на размер больше, но у нее не было ботинок, не пропускающих ток. Теперь вся эта затея казалась удивительно глупой.

Уильям был с ней согласен. Когда они рассказали ему о своем плане, он закрыл глаза и покачал головой. Тот факт, что она придумала этот безрассудный план, только делал все это еще более ироничным.

Бакуэлл передал Деклану мечи.

– Не дотрагивайтесь до воды, когда оборвутся линии электропередач. Мы будем там. – Он указал на берег за пристанью, где крыша церкви пересекала небо. – Если кто-нибудь из них пройдет мимо вас, у нас есть мачете. А еще у меня есть бензопила. У меня там шесть человек, и каждый из нас должен быть способен разобраться с этими тварями.

Деклан кивнул.

– Удачи.

– И вам того же. – Бакуэлл отчалил.

Ей захотелось прыгнуть в его лодку. Черт возьми, ей хотелось прыгнуть в воду и доплыть до берега.

– Страшно? – спросил Деклан.

– Да. – Она не видела смысла лгать.

– Хорошо. Страх будет держать тебя собранной.

Они смотрели, как Бакуэлл причаливает и вытаскивает лодку. За его спиной замахал руками Тед Смит. Лиана появилась на берегу, сжимая резиновыми перчатками огромный оборванный трос. Она швырнула его в воду. Раздался громкий звук, похожий на раскат грома.

У причала вынырнула маленькая рыбка белым брюшком кверху.

– Теперь ждем, – сказал Деклан.

Роза пожала плечами, пытаясь освободиться от давящего на нее давления.

– Помни, остановись, как только твое зрение затуманится, – сказал он. – Работать дальше – значит напрашиваться на неприятности. Не глупи.

Она кивнула.

Было абсолютно безветренно. Где-то вдалеке пронзительно запела камышевка. Пронзительно закричали пересмешники.

– Итак, относительно того лакомого кусочка, о том, что у тебя богатое воображение, когда речь заходит о приватной обстановке, – сказала она, борясь с беспокойством. – То была очередная ложь?

– Все зависит от того, как ты на это смотришь. Это не совсем ложь, и если ты пойдешь со мной в Зачарованный мир, ты обнаружишь, что слухи о моих «причудах», когда речь заходит о постельных играх с противоположным полом, действительно существуют. Я начал их сам и управлял ими очень осторожно. Фокус со слухами заключается в том, чтобы время от времени подкармливать их, чтобы они не затухали.

– Зачем тебе это?

– Потому что мне не очень-то хочется, чтобы каждая предприимчивая молодая леди, выбирающая мужа, оценивала меня как кусок говядины. Несмотря на мое недружелюбное поведение, я богат, красив и пэр.

– Все из-за женского внимания. Бедный ты мой.

Деклан поморщился, его лицо похолодело. Его голос стал пропитан жестким цинизмом.

– Есть большая разница между женским вниманием и бесконечной атакой приторно надутых губок: «женись на мне, женись на мне, женись на мне, женись на мне». «Ты посмотрел на меня, теперь мы можем пожениться?» «Ты посмеялся над тем, что я сказала: «Может, мне заказать платье?» «Ты поцеловал меня, я позову отца, он будет вне себя от радости, узнав о нашей помолвке.» Таким образом, единственная женщина, которая терпит одиночество со мной, не против запятнать свою репутацию, потому что она либо в поисках любовника, либо в поисках покровителя, который будет содержать ее. Откровенно говоря, я вижу это так. Никакой болезненной путаницы, никаких сложных объяснений.

Она пристально посмотрела на него.

– Что? – спросил он.

– Ничего, лорд Камарин. Абсолютно ничего.

Долгий жуткий вой прорезал тишину вечера. Роза дернулась. С дальних ветвей сорвалась стая птиц. Уильям был уже близко, за ним гналась целая свора гончих.

Деклан поднял руку и выстрелил в небо вспышкой белой магии. Она добавила свою вспышку и на всякий случай выстрелила еще раз.

Она почувствовала магию первой. Она набухала, как ледяной прилив, вдоль края пруда, смачивая кустарник и перекатываясь по воде. Крошечные волоски на ее затылке встали дыбом.

Магия окатила ее липкой волной. Крошечные иголочки покалывали ее поры. Внутри нее инстинктивно завыла тревога. Беги! Беги как можно быстрее и не оглядывайся!

Темное тело прорвалось сквозь кусты. Янтарные глаза впились в нее, и огромный волк метнулся влево, огибая озеро. Она снова вспыхнула.

Первая гончая протиснулась сквозь ветви. Боже, это было быстро.

Появилась еще одна. Другая… Первые десять или двенадцать. Авангард. Роза боролась с нарастающей паникой. Она должна это сделать, напомнила она себе. Больше было некому. Все равно бежать было некуда. Почему-то эта мысль успокоила ее. Это было очень просто, как уборка в офисе: ей нужно было сделать определенное количество работы, прежде чем она сможет вернуться домой. Не нужно беспокоиться об этом.

– Что я такого сказал? – тихо спросил Деклан.

– Не сейчас. – Она подняла руку и позволила нити белой магии играть на ее пальцах, дразня зверей.

Гончие вошли в воду. Они плавали, как собаки, но их головы оставались под водой. Нужно ли им вообще дышать? – задумалась она.

Пожалуйста, пусть сработает. Пожалуйста, пусть сработает.

Пожалуйста.

На середине озера первая гончая вздрогнула. Она боролась еще шесть ярдов и затонула. Роза вздохнула с облегчением. Еще две утонули. Четвертая не сдавалась и продолжала плыть на них. Одна из четырех. Больше шансов, чем она надеялась.

Уцелевшая гончая вцепилась в деревянную опору. Вяло, медленно она ползла вверх. В тот момент, когда ее голова поднялась над краем причала, Роза сдула ее острой белой вспышкой.

– Слишком сильно, – сказал он ей. – Уменьши интенсивность. Нам предстоит много работенки. Почему ты злишься?

Остальные гончие бросились в воду.

– Роза?

Она узнала этот настойчивый тон. Он не мог такого допустить.

– Ты только что сказал, что единственные женщины, которым ты оказываешь внимание – это потаскушки или шлюхи, и что ты предпочитаешь именно так. Я просто хочу знать, как я вписываюсь в эту ситуацию. Мне бы не хотелось создавать для тебя какое-то болезненное замешательство.

Его длинный клинок рассек воздух и разрубил пополам появившуюся гончую. Он пнул остатки в воду.

– Ты ни то, ни другое.

Она ничего не ответила.

Деклан расправил плечи, глядя на приближающихся гончих.

– Когда я был ребенком, я смотрел эйен-пьесу под названием «Гнев Эсу». Это похоже на кинофильм из Сломанного. В пьесе рассказывалась история Эсу, вождя небольшого племени, который захватывает огромную империю и преуспевает вопреки всему. Я живо помню одну сцену в ней: Эсу, огромный в своих шипастых доспехах, собирается вступить в битву, которую он никак не может выиграть. Он стоит в своей палатке, гладит лицо жены и говорит ей: «Ты – мера моего гнева». Мне было двенадцать лет, и в то время я думал, что удивительно глупо такое говорить.

Третья гончая добралась до причала. Из воды показалась уродливая голова, и Роза вспыхнула, рассекая темный череп надвое.

– С годами я начал понимать, что означает эта сцена, но теперь я, наконец, очень остро чувствую ее. – Деклан обезглавил появившуюся гончую двумя быстрыми точными ударами клинка. – И я никогда не сказал бы тебе этого, если бы ты не настояла на том, чтобы прийти на этот причал, потому что это означает, что ты тоже это чувствуешь. Раньше речь шла о чести, долге и моей неприязни к Кассхорну. Теперь речь идет о тебе.

– Обо мне? – Она попыталась сосредоточиться на следующей группе гончих, плывущих по воде.

– Я бы отдал всего себя, чтобы защитить тебя. Чтобы сделать это, я должен убить Кассхорна. Это простая сделка. Кассхорн должен умереть, чтобы ты могла жить. Две стороны одной медали. Я люблю тебя, и ты мера моего гнева.

– Что ты сказал? – Она слишком сильно вспыхнула и промахнулась мимо гончей.

Он шагнул внутрь и направил сфокусированный белый луч на три тела, извивающихся в воде.

– Я сказал, что люблю тебя, Роза. Полегче со вспышкой.

Роза покачнулась. Она стиснула зубы и стояла на месте, стараясь держаться прямо. Магия внутри нее больше не процветала и не наполняла ее. Ей пришлось глубоко погрузиться в себя, чтобы вытащить ее. Она иссушала последние остатки своей силы.

– С тобой все в порядке? – спросил голос Деклана.

– Да, – ответила она.

Темные тела покачивались в мутной воде вокруг причала, их серебристая кровь скользила по поверхности озера, как масляная радуга. Серебро окропило резину под ее ногами, и она уже один раз поскользнулась и едва удержалась на ногах.

Гончие продолжали приближаться. По две, по три зараз, часть орды, не тронутая электрическим током, проплывала сквозь темный поток трупов и взбиралась на причал, оскалив зубы и сверкая глазами. Рядом с ней Деклан взмахнул мечом, механически, бесшумно и неудержимо. Как машина.

Еще одна гончая. Вспышка.

Вспышка.

Вспышка.

Сердце стучало в висках, как молот. Одна вспышка… это слишком много. Ее зрение начало расплываться. Продолжать дальше было бы глупо.

– Думаю, я закончила, – сказала она и вытащила мачете, которое дал ей Бакуэлл.

На причал заползла гончая, и она рубанула ее. Серая слизь брызнула на резину.

– Неужели они никогда не кончатся? – прошептала она. Она так устала.

Рука Деклана обхватила ее за талию. Он притянул ее к себе и поцеловал теплыми сухими губами.

– Все кончено. Их уже не осталось. Они тянут кабель наружу.

– Мы закончили? – спросила она.

– Да.

Поверхность озера была серой от крови гончих. В воде покачивались тела.

– Ты был прав, – тихо сказала она. – Я никогда не смогла бы убить их всех в одиночку.

– Что ты сказала?

– Я сказала, ты был прав…

Он одарил ее ослепительной улыбкой.

– Еще раз, миледи?

– Ты был прав, – сказала она ему с усталой улыбкой.

– Не думаю, что когда-нибудь устану это слышать. Я к этому не привык.

Прошло еще пятнадцать минут, прежде чем Бакуэлл сел в лодку и отвез их на берег. Она наблюдала, как несколько Эджеров под руководством Бакуэлла сливают бензин в озеро. Когда первая искра расцвела над водой оранжевым пламенем, она почувствовала огромное удовлетворение.

Это продолжалось до тех пор, пока Деклан не подошел и не встал рядом с ней. У нее перехватило дыхание. Настало его время пойти за Кассхорном, и она ничего не могла сделать, чтобы ему помочь.

Она повернулась к нему. Лицо Деклана было холодным, как кусок льда. Он застыл в неподвижной позе. Позади него темной тенью ждал Уильям. Сейчас было не время срываться и плакать. Либо все, либо ничего. Либо он вернется, и у них будет все, либо он никогда не вернется, и у них ничего не будет. Ей отчаянно хотелось броситься к нему и обнять, но если бы она это сделала, то отпустить его было бы намного труднее для них обоих, и она чувствовала, что он борется за контроль.

Роза посмотрела в зеленые глаза Деклана.

– Я люблю тебя, – сказала она. – Вернись ко мне живым.

Он кивнул, молча повернулся и пошел прочь, с Уильямом на хвосте.

Что-то сломалось внутри нее. Было так больно, и она просто стояла, изо всех сил стараясь не развалиться на части.

– Он еще не умер, – раздался позади нее хриплый голос Тома Бакуэлла.

Роза обернулась.

Большой человек смотрел на нее.

– Подожди, пока он не перестанет дышать, прежде чем устраивать похороны.

Она просто кивнула.

– Ладно, не стой тут всю ночь. Нам нужно заняться уборкой.

Уборка звучала хорошо. Любая работа сейчас казалась отличным выбором. Что угодно, только не ждать.

Она последовала за ним к берегу. Дженнифер Барран протянула ей шест с крюком на конце. Роза сунула его в воду, зацепила обуглившуюся тушу и вытащила ее на берег. Она и не подозревала, как устала. Вспышка измотала ее, и тело гончей с таким же успехом могло быть сделано из цемента. Она была уже на третьей, когда Том Бакуэлл бросил свой крюк рядом с ней и выругался.

– Какого дьявола…!?

По дороге к ним бежал человек с таким бледным лицом, что Роза не сразу узнала его. Тед бежал так быстро, словно спасал свою жизнь. Она бросила свой шест и побежала к нему, держась на шаг позади Бакуэлла. Остальные присоединились.

Тед врезался в Бакуэлла, глотнул воздух и согнулся, задыхаясь.

– Гончие.

Этого просто не могло быть. Они убили всех гончих.

– А сколько их было? – спросил Бакуэлл.

– До хрена. – Тед сплюнул на землю, моргая. – Они разнесли наши грузовики. Мы отрезаны от мира.

Из Восточного Лапорта вела только одна дорога. Теперь, когда машин не стало, попасть в Сломанный было почти невозможно. Они были в четырех милях от границы. Роза оглядела людей вокруг: всего их было шестеро, включая Бакуэлла и Теда.

– Мы отправляемся в Вудхаус, – спокойно сказал Бакуэлл. – Держите мачете наготове и не рассредоточивайтесь.

Они последовали за ним, обогнув озеро справа.

Из леса на полной скорости вырвались две фигуры. Деклан и Уильям направлялись прямо к ним.

– Планы изменились, – выдавил Деклан, когда они приблизились. – Кассхорн перехитрил нас. Его резервы растут.

– Мы не можем сражаться с ними в открытую. Слишком много. – Глаза Уильяма горели янтарным огнем.

– Нам нужно оборонительное сооружение, – сказал Деклан. – У вас есть изолированное помещение?

Бакуэлл уставился на него, как на сумасшедшего.

– Ратуша? – спросил Деклан.

– Нет, – ответила Роза, покачав головой.

– Боги, что у вас есть? – прорычал Уильям.

– Церковь! – сказала Роза. – У нас есть церковь!

Уильям взглянул на Деклана, тот пожал плечами.

– Я в ней был. Это не так уж много, но сойдет. Показывай дорогу.

Они помчались по улице мимо крошечного магазинчика, принадлежащего дяде Теда, мимо особняка с метамфетаминами, спустились с холма и вошли в церковь. Они протаранили двери и ворвались внутрь. Из-за кафедры появился Джордж Фаррел с дробовиком наготове. Его взгляд остановился на Деклане. Его глаза вспыхнули безумным светом.

– Убирайся из дома Божьего, осквернитель! – Фаррел вскинул дробовик.

Уильям проскочил мимо них и сбил его с ног. Фаррел упал на пол и не поднялся.

– Заприте дверь на засов. Расставьте скамьи по бокам! – приказал Деклан. – Нам нужно создать узкую дорожку, чтобы они могли приходить к нам по нескольку особей за раз, не всем скопом.

Роза ухватилась за ближайшую скамью. На другом конце Лиана напряглась, и они вместе поставили ее на соседнюю скамью. Через несколько минут все девять человек сложили скамьи в две стопки по бокам церкви, оставив узкую полоску свободного пространства между собой и входом.

Стук сотряс дверь. Роза дернулась. Лиана попятилась назад, мимо нее, к кафедре и Бакуэллу. Деклан и Уильям одновременно шагнули вперед. Деклан вытащил два меча. Уильям держал в руке нож.

– Роза, отойди, – сказал Деклан.

Она осталась на месте, прямо позади них двоих.

Еще один глухой удар обрушился на дверь.

– У тебя не осталось сил, – сказал Деклан.

– У меня их больше, чем у них, – тихо сказала она.

Он посмотрел поверх нее на шестерых людей, собравшихся за кафедрой в плотную кучку, и отвернулся.

Двери с грохотом распахнулись. За ними по небу разливался кровавый закат, желто-красное солнце светилось как расплавленная золотая монета на горизонте. Гончие крались в церковь, двигаясь одна за другой, нерешительно и медленно. За ними следовал человек в темном одеянии, почти черном на фоне заходящего солнца, словно вырезанном из темноты. Он двигался странной походкой, подпрыгивая вверх и вниз, как будто не знал, как идти спокойно. Капюшон мантии скрывал его лицо. Он остановился в дверях и заговорил, его голос с неестественной четкостью разнесся по всему зданию.

Кассхорн оглядел церковь.

– Такое скромное, причудливое здание, этот дом убитого Бога. Я нахожу странным, что наша борьба подходит к концу именно здесь. Говорят, что Боги населяют храмы, построенные во имя них. Итак, как только вы напоите меня, я сровняю это здание с землей и из пепла создам дом нового Бога. Дом, который подходит мне. Видите ли, я пришел к пониманию того, кто я есть. Я стал Богом. – Он вытянул шею. – Возможно, я даже услышу его крики, когда он начнет убегать из своего разрушенного здания. В конце концов, он Бог жалости и сострадания. Он должен уметь скорбеть.

– Я вижу, ты наконец-то потерял ту жалкую хватку, которая держала тебя в этой реальности, – сказал Деклан с презрением в голосе. – Ты не Бог. Ты испорченный ребенок, каким ты всегда был. Ты просто прекратил все притворства в зрелом возрасте.

– Ребенок, который ясно увидел твою ловушку. Это был хороший план для такого маленького ума, как у тебя, Деклан. У него был только один маленький недостаток. Видишь ли, они послали ко мне человека, и прежде чем я успел насладиться его магией и телом, он рассказал мне все, что я хотел знать, и даже больше. Я знал про их способности, я предвидел проклятие, и я дал им возможность наложить его. Вселенная для меня ясна. Она распустилась, как цветок, перед сиянием моего существа. Ты хорошо поработал Деклан, но ты не можешь убить Бога.

– Посмотрим, – сказал Деклан.

Кассхорн повернулся к Уильяму.

– Сын мой. Значит, ты наконец выбрал свою сторону?

– У меня никогда не было выбора. – Уильям затрясся и зарычал. На лбу у него выступил пот. Его глаза стали безумными.

Голос Кассхорна приобрел доброжелательный тон.

– Я дарую тебе милость, сын мой, ибо ты мой единственный наследник. Убей Деклана, и я позволю тебе сбежать.

Уильям усмехнулся. Его лицо превратилось в бледную маску, а ухмылка – в уродливый оскал зубов. Он едва походил на человека.

– Я прослужил с ним семь лет в той части, где ты продержался всего пятнадцать минут. Если бы тебе удалось там задержаться, а не мочиться на себя и бегать, как собака, поджав хвост, ты бы все понял. Если я кому-то и обязан хоть каплей верности, так это ему. Не тебе. Хорошо, что ты решил стать Богом, потому что я собираюсь отправиться туда, где никто не страдает.

– Тогда решено. – Кассхорн поднял руки. – У вас нет священника, чтобы совершить последний обряд, но не бойтесь. Ибо я даю вам ваше отпущение грехов и мое причастие. Я прощаю вас за ваши прошлые грехи, и я приму вас в свое лоно, приняв ваши тела и силу.

– Приступим к делу, – сказал Деклан.

Кассхорн сорвал с себя плащ. Его тело больше не было человеческим. Его конечности были длинными и мускулистыми, пальцы – гротескно большими и когтистыми. Его кожа стала пурпурно-желтой. Шипы пронзали его позвоночник, поднимаясь гребнем над сгорбленными плечами. Его лицо утратило всю человечность. Его глаза светились серым светом. Вторая пара глазных щелей, узких и изогнутых, сияла на его щеках. Он открыл рот и показал им лес кроваво-красных клыков.

Позади Розы кого-то вырвало.

Деклан повертел меч в руке.

Кассхорн попятился назад и издал резкий хриплый визг.

Гончие хлынули из-за его спины двумя потоками.

С нечеловеческим рычанием Уильям врезался в них. Он стал похож на демона. Полетели тела, брызнуло серебро. Они навалились на него, и он раскидывал их быстрее, чем она успела следить. Психический пронзительный звук, полный безумной радости, пронесся сквозь бойню, и Роза поняла, что это смеется Уильям.

От Кассхорна поднялись завитки темной магии: черные прожилки с грязными прожилками фиолетового и желтого цветов. Он вцепился когтями в воздух. Темная магия заструилась к Деклану. Глаза Деклана побелели. Волна вспышки вырвалась из него. Они столкнулись друг с другом: ослепительная белизна на фоне болезненного пурпурного сияния. Огромное давление ударило Розу, едва не сбив ее с ног.

Церковь содрогнулась.

Позади Кассхорна раскололась опорная балка.

Порезы на лице Деклана кровоточили. Она увидела красную полосу на его спине.

Лицо Кассхорна дрожало от напряжения. Его магия нашла опору. И еще одну. Они были слишком устойчивыми, а Деклан был уставшим. Если бы только она удержала его подальше от причала…

Из глаз Кассхорна посыпались серебряные искорки. Он зарычал. Его магия поднялась еще на один фут. Если вспышка Деклана погаснет, все они будут уничтожены.

Роза стояла, нетронутая, невредимая, посреди хаоса, прислушиваясь к звукам ломающейся вокруг церкви и гончих, умирающих от ножа Уильяма, и понимала, что ей придется смотреть, как умирает Деклан. Его смерть вызовет цепную реакцию. Один за другим все, кого она знала, тоже умрут, а за ними последует и сама Грань. Она не могла этого допустить.

Роза собрала всю свою силу. Она должна была достать ее из самых глубин, словно вытащить свое сердце из груди. Она сосредоточила ее в одной точке, сжимая свою магию так сильно, что дрожала от напряжения, пытаясь сдержать ее.

Темная магия продвигалась вперед. С кожи Деклана капала кровь.

Ей очень хотелось попрощаться с мальчиками. Она жалела, что не сказала им, как сильно любит их, и чтобы они не переживали и слушались бабушку. Ей хотелось, чтобы у них с Декланом было еще немного времени.

Роза глубоко вздохнула. Это было так больно, что она закрыла глаза. Затем она открыла их и выпустила свою магию. Она ничего не скрывала. Все, чем она была, все, что делало ее живой, она отдавала все это, чтобы Деклан и мальчики остались живы. Она бы отдала больше, если бы могла.

Магия вырвалась из нее ослепительным лучом света, острая, как игла. Луч пронзил вспышку Деклана и темноту за ней. Она увидела лицо Кассхорна – ужасную маску, широко раскрытые глаза, рот, опущенный вниз в слабом недоумении и ужасе. Она услышала крик Деклана.

Белый луч пронзил Кассхорна насквозь. Две половины его ужасного тела замерли на мгновение, а затем распались.

Чернота набросилась на нее и поглотила целиком.

ТЕМНОТА.

Темнота вокруг, пустота, закрывающая мир, как стена. Если бы только она могла прорваться сквозь нее…

Она не хотела умирать. Она замахала руками, желая подняться и разорвать тьму, но рук у нее не было, и она ничего не могла поделать, пока чернота тащила ее все глубже и глубже в свои глубины.

В темную стену врезалась молния. На мгновение она почувствовала, как руки Деклана обнимают ее, увидела его глаза, услышала, как его губы шепчут снова и снова:

– Не оставляй меня!

Темнота сгустилась, и он исчез.

Дюжина узких полос разорвала темноту, и она закричала, потому что была стиснута в его объятиях, а он вспыхивал снова и снова, вгоняя в нее свою жизнь, его магия дюжиной белых потоков связывала их тела в одно целое.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

РОЗА открыла глаза. Дневной свет.

Над ней простирался потолок со слишком знакомым желтым пятном. Оно появилось два года назад, сразу после того, как Джек в своем рысьем обличье загнал на чердак дикого кота. Она давно подозревала, что это кошачья моча.

– А вот и ты, – мягко произнес бабушкин голос.

Роза посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. Ее охватил ужас.

– Деклан?

– Живой. Еле-еле, но сегодня утром он съел немного куриного супа, так что я верю, что он поправится.

– А мальчики?

– Хорошо. С ними все в порядке. Тед умер. Тому Бакуэллу пришлось отрезать ногу. Дженнифер и Ру не выжили, но в остальном мы пережили бедствие.

Роза вздохнула.

В голубых глазах бабушки стояли слезы.

– Никогда больше, слышишь? Никогда больше. В следующий раз, когда что-то подобное случится, ты отправишься в Сломанный и позволишь кому-то другому продолжать борьбу!

– Ладно. – Роза протянула руку и коснулась ее руки. – Так и будет.

– Ты была почти мертва, детка. Твоя голубая кровь вытащил тебя с того света брыкающуюся и кричащую.

– А что случилось с Уильямом?

– Он ушел. Не проронив ни слова. Просто исчез после того, как все закончилось.

В дверях показался Деклан. Он увидел ее и сглотнул. Бабушка тихо встала и отошла в сторону. Роза протянула к нему руки. Он медленно вошел и опустился на пол рядом с ней. Она взяла его за руку и заснула.

***

РОЗА проснулась в своей постели. Свет, проникающий в окно, означал позднее утро. Несколько раз за ночь она просыпалась от ужаса, вновь и вновь осознавая, что она жива и что Деклан рядом с ней. Он спал у ее кровати на полу, на стопке одеял, и каждый раз, когда она паниковала, он был там, пока, наконец, она не сползла с кровати и не легла на пол рядом с ним, засыпая в его объятиях. В следующий раз, когда она стряхнула с себя сон, то обнаружила, что Джек свернулся калачиком у них в ногах, а Джордж спит в ее постели.

Теперь когда Деклана и мальчиков рядом не было, она вернулась в свою постель. Она не беспокоилась. Она знала, что он не уйдет без нее.

Это казалось нереальным. Она долго лежала, ощущая пальцами текстуру простыней, пытаясь убедить себя, что все это было на самом деле, что это не галлюцинация, мелькнувшая перед ее мысленным взором, когда она умирала на полу церкви. Она потерпела неудачу, но смогла устоять. Если это была галлюцинация, то она могла бы наслаждаться ею все время, пока она длится.

Ноги ее были ватными, но она смогла дойти до ванной, а затем до кухни, Прежде чем они подкосились.

– Роза! – Бабушка поставила дымящийся чайник обратно на плиту и, подхватив ее, усадила на стул.

– Где они?

– На улице. Он пошел прогуляться. Бегать ему еще тяжело, но и в постели он не хочет оставаться. Я послала хулиганов с ним на тот случай, если он упадет. Держи. – Бабушка поставила перед ней миску с какао-хлопьями.

Роза положила ложку в рот и с полным ртом проговорила:

– О, Боже мой! Это самая лутшая вещь, которую я когда-либо пробовала.

– Это потому, что ты не ела четыре дня.

Хлопья захрустели у нее во рту. Она опустошила миску и тут же почувствовала тошноту.

– Еще? – Глаза бабушки блеснули.

– Больше не надо. Как бы меня не вывернуло.

– Выпей чаю, поможет.

Она отхлебнула горячего ароматного варева.

– А что случилось с устройством?

– Джереми и остальные перетащили его в Сломанный, распиливая на ходу все, что из него выходило. Чертова штуковина перестала работать сразу же после пересечения границы. Они залили его бетоном, довезли до берега и сбросили в океан. Я видела это собственными глазами. Твоя голубая кровь не заткнулся, пока я не пошла с ними. Может, хватит пялиться в окно? Он скоро вернется.

Роза опустила глаза на свой чай.

– И что же вы вдвоем теперь будете делать? – тихо спросила бабушка.

– Я не уверена, – сказала Роза.

– Он строит планы, как бы поскорее уехать в Зачарованный. Он твердо решил взять тебя с собой.

– Как думаешь, мне лучше пойти с ним?