Текст книги "Поворотный момент (СИ)"
Автор книги: Игорь Осипов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
– Чёрт! Быстрее к отсеку с заложниками! – прокричал княжич и оттолкнулся ногами от края проёма. До следующей двери он добрался без происшествий. Но за ней обнаружился узкий тёмный проход.
– Я туда не полезу! – громко возмутился Тон.
– Тогда оставайся здесь!
– Что б меня сожрали?
– Да ты определись, наконец, там сожрут или здесь, – прорычал княжич и сунулся в проход. Не такой уж он и узкий оказался, вполне обычный, подобные почти на каждом космическом объекте есть. Например, если на «Синей птице» разозлить Нульку и выключить свет.
Глава 32
Точка кипения
– Живей. Живей, – бросил, не оборачиваясь, княжич и торопливо двинулся по коридору.
Внешне бодрый, но казалось, нервы внутри покрылись инеем от ожидания неприятностей, ведь самая серьёзная опасность, это та, что есть, но которую представляешь себе очень и очень смутно. Хуже только та, о которой не догадываешься вовсе. Так человек, несведущий в электричестве, запросто станет проводником злющих-презлющих электронов. Не разбирающийся в видах растений и грибов – наберёт полную корзинку очень красивых мухоморов и волчьих ягод. А путник, думающий, что маленький одинокий медвежонок с большими чёрными глазёнками, испуганно плачущий на лесной полянке – это неимоверно мимимишная прелесть, вскоре может быть представлен сугубо в виде разрозненных запчастей.
Иван же знал, что монстр был здесь, но как он выглядел, понятия не имел. Это уменьшало опасность, но не сводило риски к нулю.
Луч света от подствольного фонаря непрерывно шарил по стенкам коридора. В пятне света возникли двери в служебные помещения.
– Это вододелка, – произнёс княжич и быстро глянул на панков.
Тон, будучи в изрядно зашуганном виде и оборачивающийся на каждый шорох, тянул за собой пребывающего в бессознательном состоянии товарища. Благо, царила невесомость, и требовалось лишь время от времени корректировать движение раненого. Насколько было понятно, тот отключился из-за болевого шока, ибо док очень ответственно подошёл к протезу, сделав хороший суррогат нервной системы. И боль от укуса была настоящая.
– Там монстры? – тут же переполошился панк, глянув на приоткрытую пластиковую дверцу с одиноким номерком на ней.
– Я просто говорю, что это установка по очистке воды, – прорычал княжич.
– Да, я понял, а про тварей чё-ньть уже стало ясно?
Княжич скрипнул зубами, прикрыл дверь и двинулся дальше.
– Твою мать! – раздался крик Тона.
Иван вздрогнул, ухватился за первый попавшийся поручень и быстро повернулся. Панк светил фонарём куда-то позади себя, откуда они приплыли.
– Да что не так? – не выдержал княжич, у которого и без этого шалили нервы.
– Там чё-т дви́жца!
– Если будешь орать, сюда в сам деле сбегутся все до единой твари.
Но фонарь не высветил ровным счётом ничего.
– Вон там шуршит, – прошептал Тон. Свет его фонаря забегал по толстым трубкам у потолка коридора.
Это было даже не шуршание, а противный мелкий скрежет, словно кошка царапала жестяной подоконник. Вот только лап у кошки было как у сороконожки, а звук рождался вдоль всего длинного коридора. И это очень не понравилось княжичу.
– Не отставай! Нам надо быстрее проскочить коридор! – повысил голос Иван.
Внезапно застонал, а следом неразборчиво заметался безрукий панк. Он схватился за обрубок.
– Падла, – процедил панк. – Три года йиво берёг. Я йиво в кредит зял. До сих пор не выплатил.
– Нас щас сожрут, а ты про кредит! – возмутился Тон, лихорадочно пробежавшись лучом по гофрированной трубе вентиляции.
– Эт те хорошо, это ты у нас целочка, ни разу не разобранный на органы, – протараторил однорукий панк.
– Хватит! – прокричал Иван, и в ту же секунду шорох в вытяжке затих, а мгновением позже что-то с силой ударило изнутри по решётке вентиляции. Потом ещё раз. – Быстрее! – заорал княжич.
Все дружно схватились за поручни и кинулись к двери в конце коридора. Преодолели её махом, на одном лишь адреналине.
За спиной громыхала не сдающаяся ко всеобщему удивлению решётка вентилятора.
– У меня только одна рука осталась, и она родная, живая! – заорал раненый панк.
Княжич распахнул дверь в следующее помещение и замер в ступоре, потому что перед ним в невесомости посередине отсека трепыхался кадавр. Становилось всё интереснее и интереснее.
– Что это за дерьмо⁈ – завопил Тон.
Кадавр увидел живых людей и принялся размахивать сухими руками, стараясь дотянуться до них. Изо рта доносилось такое же сухое, как его руки, мычание.
Иван пришёл в себя как раз в тот момент, когда решётка за спиной поддалась.
Когда-то княжич читал древнегреческие мифы, и там было выражение: «Между Сциллой и Харибдой». То есть герои оказались между двух зол, и неизвестно, что хуже.
Хотя, почему неизвестно? Кадавр уже понятен и знаком.
Княжич, перехватываясь руками за край люка, развернулся и подсветил коридор.
Нечто, больше похожее на вязанку из четырёх жирных и быстрых чёрных пиявок, извивалось и пыталось нащупать жертву. Каждая толщиной с руку. Они то удлинялись, то укорачивались, как умеют только бесхребетные черви.
Отчаявшийся достать людей кадавр захрипел громче обычного, и пиявки быстро вытянулись в сторону звука, а на концах каждой раскрылось ротовое отверстие, из которого расцвёл цветок из пяти загнутых клыков.
– Мамочки, – пролепетал раненый панк.
Тон вскинул пистолет-пулемёт и прицелился.
– Не стреляй! – закричал княжич, – у меня гермопена кончилась!
– Ты издеваешься⁈ – в голосе Тона звучали нотки истерики. Голос дрожал. – И чё делать⁈ Любоваца⁈
– Нет! Пойдём за мной!
Княжич осторожно просунулся в приоткрытую дверь в отсек и стал осторожно протискиваться вдоль самой стеночки, чтоб нежить не достала.
Казалось, кадавр окончательно сойдёт с ума, как герой поговорки «близок локоток, а не укусишь». Серые скрюченные пальцы с чёрными ногтями вспарывали воздух буквально в десяти сантиметрах от комбинезона наглого человека.
Тварь хаотично размахивала руками, но невесомость была против – кадавр, не имея точки опоры, не сдвигался ни вперёд, ни назад.
– К чёрту вас, кви́зы! Я бош не хочу на вас работать! – завопил раненый панк, когда космические пиявки, показавшиеся княжичу издали похожими на того громадного червя, найденного на отцовой станции, втянулись внутрь.
По воздуховоду они передвигались очень быстро. Гибкая, пластиковая труба в нескольких местах вспучилась. Шум и скрежет очень быстро приблизились к мягким и вкусным людишкам.
Иван протиснулся мимо нежити и теперь напряжённо наблюдал, как его спутники жмутся к пластиковой стенке.
В открытом люке было видно, как воздуховод с треском вздулся пузырём и пошёл рваными полосами.
– Быстрее! – закричал княжич и вскинул руку. – Подчинись! Не ломайся!
Но чужая станция не хотела идти на уступку, лишь отдалась в голове чужим голодом.
– Я их не удержу!
– Мать твою! – выругался Тон. – Почему просто не пристрелить и того и другого?
– Тебе что, мало дырок в открытый космос? – проскрипел зубами княжич.
– И зачем мы тогда лезем вперёд?
– Там дальше по плану отсек, примыкающий к радиаторам терморегуляции. Они толстые. Пули точно не прошьют.
Тон застонал, брезгливо поморщился и сделал рывок мимо беснующегося кадавра.
А воздуховод лопнул под напором пиявок. Длинные и зубастые, они вытянулись вслед за людьми.
– Мама! – завопил отставший панк, ибо один из червей уцепился за его ботинок и потянул назад, к дырке в трубе, где явно собирался обглодать до костей.
Тон ухватил товарища за руку, рискуя сам попасть в смертоносные объятия нежити. Перетягивание каната в лице товарища выиграл, вот только ботинок слетел с ноги, и панк, отлетев в противоположную сторону, попал в лапы кадавра. Тот схватил человека и вцепился зубами в плечо, словно собака.
– А-а-а! – закричал от боли Тон.
Иван сделал глубокий вдох, на полсекунды зажмурился, выдохнул и вскинул пистолет-пулемёт. Прицелился. Но мертвяк слишком сильно дёргался, и весьма сложно не попасть в спутника, или промазать и продырявить стеночку. Опять, куда ни кинь, всюду клин.
– Чёрт, – проронил Иван, отпустил пистолет-пулемёт в лёгкий дрейф и выхватил из ножен на бедре свой заветный гвоздь. Давно им не пользовался, но, видать, пришлось время. Оружие в зачехлённом виде было плотно прижато к телу и не мешало движению ни в комбезе, ни в тяжёлом бронескафе.
Железный стержень быстро вытянулся в острейший стилет.
Княжич ухватился за поручень, притянул себя к стене и сгруппировался, как пловец на тумбе, а потом прыгнул.
Нежить была увлечена боем с панком и не обратила внимания на опасность.
Иван со всей силы вогнал гвоздь в висок нежити, но та даже не повернула головы.
– Да сдохни же ты, падла! – заорал княжич и стал наносить удар за ударом, пробивая череп.
Был бы на месте жертвы обычный человек, сразу бы обмяк, а по отсеку поплыли бы потоки крови. Но вместо этого воздух наполнили брызги жёлтого, как подсолнечное масло, антифриотика.
– Помогите! – вопил Тон, пытаясь высвободиться из хватки, но вырваться в невесомости у того, кто повис на спине – это неимоверно сложная задача. Попросту нет точки опоры.
Иван на секунду замер, соображая, что делать. Гвоздь быстро стал толстым стержнем, и парень ткнул его в зубы кадавра, уподобив лошадиным удилам, и потянул на себя, уперевшись ногами в спину нежити.
Мертвяк некоторое время клацал зубами по металлу, а потом что-то хрустнуло. Это была челюсть. Всё же кадавр это переделанный труп, а не стальной робот, и предел прочности имел вполне человеческий.
Иван выдернул гвоздь из чёрной пасти. Даже сейчас кадавр не отвлёкся от попыток искусать Тона, хотя получалось лишь хрустеть сломанной челюстью.
Второй панк держал оружие на изготовке, но не стрелял. Точка лазерной указки его автомата дрожала на том месте, где только что были пиявки. А те убрались восвояси, и в шуме боя непонятно, где скребутся на этот раз.
Княжич громко и витиевато выругался, потому как не получалось остепенить неупокоенного. Слишком живучим он оказался. Неужели здесь новая версия старых знакомых?
Парень ещё раз дёрнул голову нежити и превратил гвоздь в обычный нож, которым стал полосовать запястья буйного мертвяка. И это подействовало – без сухожилий даже нежить не сможет держать хватку. Лишь через пять минут лихорадочного боя, измазавшись в чёрной технической жидкости, удалось вырвать Тона из лап кадавра.
Панк тут же отлетел к стене, но тут же отскочил, как от горячей печки, и уставился на вентиляцию.
И вовремя.
Труба задребезжала, а решётка отлетела под яростным напором пиявок.
– Я домой хочу, на бетонку! – чуть ли не плача протянул раненый панк. Он вскинул оружие и выпустил очередь. Однорукий ещё не привык к бою в невесомости, и отдача стрельбы закрутила его вокруг оси как волчок. – Помогите! – заорал панк.
– Твою мать! – выругался княжич и прислушался к ощущениям, но нет, уши не закладывало, и глаза не начали болеть, значит, давление не падает – выстрелы не прошили станцию навылет.
При этом ни одна пуля в пиявок не попала.
Иван, будучи за спиной кадавра, сгруппировался, упёрся ногами нежити между лопаток и с силой выпрямился. Нежить, размахивая руками, полетела прямо к хищным червям.
Черные твари сразу же вцепились в кадавра зубами и принялись крутиться и дёргаться, вырывая из него куски отравленной плоти. Жёлтый антифриотик брызнул в разные стороны, словно морковный сок из опрокинутого блендера. В помещении стоял противный хруст и чавканье. При этом сами пиявки не издавали ни звука.
– Что ты встал как в зоопарке⁈ – выкрикнул княжич и ткнул Тона в плечо.
Панк вздрогнул и оторвал взгляд от жуткого пира. Иван указал пальцем на крутящегося в невесомости однорукого.
Тон быстро схватил товарища, но не рассчитал момент инерции, и его тоже развернуло. Теперь оба вращались, словно пуховики в стиральной машине.
Иван выругался, ухватился ногами за поручень на стенке и взялся за ногу Тона, тормозя обоих.
– Меня сейчас стошнит, – ослабевшим голосом выдал однорукий.
Тем временем тонкая труба воздуховода вспучилась, лопнула и ещё три длинных зубастых червя проделали дырку и кинулись к кадавру. Жути добавляло то, что нежить до сих пор шевелилась и пыталась вырваться, и легко можно было представить на её месте обычного человека, например, заложника у пиратов.
– Живей, – прокричал княжич, взялся за рукоятку прохода в следующий отсек, упёрся ногой в край створа и потянул на себя.
Поддалось.
Панков долго уговаривать не пришлось. Они быстро заскочили в люк и сообща захлопнули его.
И тут однорукого действительно стошнило.
– Да чтоб тебя! – выругался Иван. Не хватало ещё наглотаться болтающейся в невесомости блевотины. Вытяжка-то не работала.
Тон схватил какую-то болтающуюся неподалёку тряпку и кинул в нелицеприятные капли. Ткань быстро впитала жидкость, но запашок остался.
А княжич принялся быстро оглядываться. Решётки на вентиляторе целые, кроме одной. А в помещении плавали многочисленные золотые рыбки, сомики и прочая аквариумная живность. Та самая, которую модифицировали под дыхание в атмосфере.
Рыбки не очень боялись людей, но всё равно держались на расстоянии вытянутой руки.
А также было заметно, что крупных особей в отсеке нет. Наверное, пиявки поели.
– Пираты за этой дверью, – произнёс Иван, вспоминая схему станции и отметки, оставленные после разведки через иллюминаторы.
Раненый панк держал под прицелом трубу вытяжки, а Тон подплыл к окну.
– Нахрен! – протараторил он от неожиданности и отскочил назад, когда за стеклом возник Потёмкин в бронескафе с приподнятым светофильтром на шлеме.
– У вас всё хорошо? – раздалось из динамика.
– Пока живы, – пробурчал Иван.
Взгляд боевого киборга пробежался по помещению и остановился на потерявшем руку панке.
– Ух ты. Дверью прищемил?
– Не смешно! – взорвался истеричным возмущением панк.
Иван пару секунд напряжённо сопел, потом ответил:
– Копали червей для рыбалки. Червяк оказался с сюрпризом.
– Вааще не смешно! – снова завопил раненый.
Потёмкин вздохнул и постучал перчаткой по иллюминатору.
– Не хочу разочаровывать, но если вы не справитесь за полчаса, всё будет напрасно.
– За полчаса? – изумился княжич и зло прорычал: – Куда хуже-то? У нас что, дырка в баке с кислородом?
– Нет, скоро здесь будет куратор. С него станется зачистить здесь все под ноль. Вместе с нами.
– Твою мать! Как он узнал⁈ – громко прокричал Иван, зажал ладонями виски и зажмурился. Надо было что-то придумать. Но дверь просто так не открыть, а ещё надо успеть спасти пленных и забрать или допросить пирата.
– Сука! – Иван несколько раз хлопнул ладонями по своему лицу. Затем уставился на дверь. – Была не была, – прорычал он и подплыл поближе к переходу.
– Пиявки! – завопил Тон, когда воздуховод задребезжал, гофра в нескольких местах вспучилась и задребезжала, как брошенная на асфальт консервная банка.
Бросились в рассыпную стайки рыбок, словно в пруд бросили большой камень.
Иван даже не стал оборачиваться, а схватился за рукоятку люка.
Заперто.
Он со всей силы постучал кулаком по овальной дверце.
– Открой, падла, не то хуже будет! – и приложился ухом.
Изнутри были слышны приглушенные голоса. Пират истерично орал на пленных, мол, заткнитесь, а те дружно плакали.
Иван стукнулся лбом о металлопластик.
– Князь я или не князь, – прорычал он.
В голове мелькнула шальная идея. Парень сразу же вытащил из чехла гвоздь и резким движением поцарапал себе левую ладонь. Проступившая кровь благодаря поверхностному натяжению и невесомости не упала с руки на пол и не отправилась в странствие по помещению, а стала собираться на ранке большой красной каплей.
Княжич быстро размазал жидкость по матово-белой поверхности и приложился обеими ладонями.
– Услышь меня. Подчинись, – зашептал Иван.
– Сейчас не время для шаманских плясок, – заистерил Тон.
– Мы все умрём! – запричитал раненый панк и стал палить в пиявок. Магазин опустошил всего за несколько секунд. Несколько черных зубастых червей судорожно дёрнулось и исчезло в воздуховоде, словно щупальца гигантского осьминога, по которым шарахнули молотком. Но вместо них полезли другие, свежие, целые, голодные. Они потянулись к людям, прижавшимся к дальней от них стенке, наводя панику не только на двуногих, но и на пестрящих в свете аварийных ламп отсека, проникающих через иллюминатора лучей прожекторов «Синей птицы» и лучиках подствольных фонариков.
Счёт шёл на минуты.
Глава 33
Против лома нет приема
Ни дверь, ни замок не поддавались. Они просто не хотели слушаться, то ли боясь старого хозяина, то ли просто своевольничая. Казалось бы, какая разница, металл и пластик и в другой галактике состоят из того же набора протонов и нейтронов, но для княжича разница была. И не в его пользу.
– Да слушайся же ты, долбанная железяка! – заорал он и несколько раз ударил кулаком по дверце.
– Да чё ё там ломать⁈ Она ж тонкая, как межкомнатная! Я таких штук сто сломал! – почти под ухом Ивана закричал Тон. В его руках был непонятно откуда взявшийся ломик. Наверное, из пожарного шкафчика этого же отсека.
Панк несколько раз засадил железкой в стык между створом и самой дверью. Полимерная покрытие лопнуло, обнажив светлый матовый металл. Алюминий смялся и покрылся щербинами. Осталось только поддеть и надавить, хотя в невесомости это задачка не из лёгких. Панк и так чуть не улетел, не имея сноровки держаться ногами за поручни.
Раздались приглушенные выстрелы. На стенке возникли сразу три круглых отверстия с выгнутыми нарежу краями. Но ни в кого не попало.
– Падлы! – заорал Тон, провёл пальцам под носом и наотмашь звякнул по поверхности.
Иван глянул на путника, потом в окно, за которым виднелся Потёмкин.
– Сколько там пиратов?
Боевой киборг пропал из виду. Через секунду из динамика раздался голос:
– Двое. Один у двери, второй на меня через стекло орёт. Угрожает.
– Хорошо, – произнёс княжич и вытянул руки.
Если уж дверь не даётся, то можно повторить фокус с пистолетами, совсем как у дока в клинике.
– Отзовитесь, – натужно шептал парень. А в поцарапанной руке пульсировала боль.
– Они щас нас сожрут! – вопил раненый панк. Пиявки и в само деле едва не дотянулись до человека, но, видимо, их длина не бесконечна, и растягиваться до беспредела не могут. Они лишь беззвучно шевелили пятизубыми пастями, похожими на цветки-людоеды, и почти что выворачивались наизнанку.
Несколько щупалец втянулось обратно. По шуму в воздуховоде стало понятно, что твари искали другой путь. Но добравшись до стенки, за которой размещались пираты и заложники, остановились и поползли обратно. Неужто путь заткнут наглухо?
– Отзовитесь, – шептал Иван, стараясь оставаться спокойным. Как говорил отец: «Если сорвёшься в панику, контроль развеется».
В голове проступили контуры помещения. Всё серое, словно соткано из тумана, и лишь личные вещи немного были раскрашены эмоциями владельцев. В основном страхом.
У одного пирата пистолет-пулемёт, у второго обычный дробовик.
Дробовик. Вот его как раз и не хватало в стычке с червями.
Иван скрючил пальцы, словно держался за ручки горячей кастрюли. Костяшки пальцев побелели, а из носа снова проступила кровь, которую приходилось выдувать шмырканьем и вдыхать воздух ртом. Кровь не вытекала под собственной тяжестью, и не хватало ещё захлебнуться.
Оружие сперва не хотело откликаться, но потом уступило натиску права крови.
– Ломай! Я держу их! Больше не выстрелят! – закричал Иван.
Тона не нужно было уговаривать. Он вбил ломик в щель, подцепился ногой поудобнее и приложил усилие к железяке. Дверь распахнулась разом. Никто даже не ожидал, что так быстро случится.
Ошалевший пират в выцветшем комбезе сперва замешкался, потом приложил дробовик к животу – к центру тяжести – и надавил на спусковой крючок.
– Сука! – вырвалось у него, когда выстрелить не получилось.
Иван, у которого плыло перед глазами, старался не ослаблять хватку. И при этом двинулся к дверце. А Тон уже нырнул внутрь и со всей дури размахнулся ломиком. Пират передёрнул дробовик. Невыстреливший патрон отлетел в сторону.
Новая попытка нажать на спусковой крючок тоже провалилась, а следом по пальцам прилетел ломик.
А Тон не остановился на достигнутом и ещё несколько раз саданул по рукам.
Пират завопил от боли и выпустил оружие.
Княжич тоже не остался в стороне. Он быстро выхватил свой заветный гвоздь и кинулся ко второму головорезу, которой был выше на целую голову.
Гвоздь на середине пути превратился в мономолекулярный стилет.
Пират быстро сообразил, что оружие не работает, и попытался ударить парня прикладом. Но Иван это ожидал, а невесомость, она такая сука – более покладиста с более лёгкими людьми. Да и тренировки не прошли даром. Не просто же так он победил рассвирепевшего родича Нульки.
Ухватившись рукой за оружие, он потянул на себя, а вперёд выставил стилет. Остриё прошло через предплечье пирата.
Тот завопил и выпустил пистолет-пулемёт.
– Живо! Кто главный⁈ – заорал княжич.
Пират зажал рану на руке и прокричал сквозь боль.
– Он!
За спиной раздался выстрел.
Завизжали заложницы.
Иван быстро оглянулся. Это Тон подхватил дробовик, а когда в каюту занырнул его однорукий товарищ, панк несколько раз пальнул по пиявкам, разрывая концы с пастями в бесформенный фарш из серой плоти, перемешанной с чёрной жижей.
Княжич вспомнил старый-престарый фильм и снова ткнул длинным стилетом в руку головорезу. Ну не тянул второй на главного. Этот и понаглее выглядит, и посильнее.
Ткнул и начал ворочать.
Пират завопил.
– Рассказывай!
– Что⁈
– Всё! На кого работаете⁈ Не скажешь, скормлю червякам!
– Я скажу! Вытащи шило!
Иван не вытащил, но ворочать перестал.
– Говори!
– Я мало знаю, – затараторил пират. – Мы грабим суда́. Людей и ценное продаём!
– Куда⁈ Людей куда⁈
– Аукцион! Часть покупают вампиры! Часть в лабу анклава! Там из них кадавров делают! Часть старым божкам на потеху! Жрецы покупают!
– Кто всем рулит⁈
– Не скажу! Он убьёт!
Иван снова заворочал остриём в ране.
– Он может и убьёт, но я убью раньше! Отвечай!
– Инквизитор! У него в помощниках джинн ходит!
Иван глянул в иллюминатор, а Потёмкин за стеклом вывел на экран своего шлема фотографию куратора. А поскольку стекло шлема прозрачное, то и снаружи фото было видно.
– Этот⁈ – быстро развернув пирата в сторону окна, закричал Иван.
– Да!
И наступила тишина, в которой было слышно, как негромко произнёс по связи Петрович.
– Я сбросил допрос в облако в Галанет.
– Как? Тут же нет ни одного ретранслятора?
– У капитанов свои хитрости, – ответил Петрович. Через секунду добавил: – Куратор.
Иван молча глянул на панков и вытащил стилет из раны пирата. Ибо через обшивку станции передался звук стыковки. А в следующий миг на огрызке станции возникла гравитация. Княжич рухнул на пол. По лицу потекла вся та кровь, которая никак не хотела течь в невесомости.
Через несколько минут в помещение вошёл джинн. Он был одет в берцы и штаны от комбеза, и щеголял голым торсом. Всемогущий потусторонний оглядел отсек, приподнял голову к потолку и закатил глаза. Сразу же заработали вентиляторы вытяжки.
А ещё можно было не сомневаться, что пиявки и кадавры зачищены под ноль.
Следом за ним вальяжно, с ноткой раздражения на лице, вошёл инквизитор.
Иван продолжал глядеть на него, ожидая развязки событий. Все что можно было, княжич сделал. Большее – не в его силах.
– Никаких передач данных не было? – осведомился куратор, скосив взгляд на джинна.
– Не было, босс.
– Все в сборе?
– Да.
– И эта космическая выхухоль тоже?
– Она не выхухоль. Она выдра, – прорычал княжич, нахмурившись и зло поджав губы.
– Мне пофиг, – произнёс, словно плюнул куратор.
– Она здесь, босс, – кивнул джинн и добавил: – Я блокировал пространство. Никто никуда не денется.
– Замечательно, – победоносно улыбнулся куратор и присел на корточки рядом с Иваном. – Вот, зачем ты полез не в свой огород? Бегал бы на побегушках, горя бы не знал.
– А не надо было мне хрень в уши вворачивать.
Куратор улыбнулся шире и встал. Заговорил. И с каждым словом в голосе добавлялось острой, как битое стекло, ненависти.
– Знаешь, сколько времени я ухлопал, чтоб создать эту станцию. Чтоб наладить нужные связи. Чтоб оставаться в тени. Это вам, князьям, все даётся на блюдечке. А я сам! – Он перешёл на крик. – Я сам все делал! Я устал видеть ваши чванливые рожи! Кланяться! Знаешь, сколько вампиры заплатили за твою купеческую сучку⁈ Миллион золотом! Этого хватило, чтоб покрыть все убытки и подготовить тёплое местечко, чтоб отдыхать до конца дней! А жрецы спесивых старых божеств? А пиратский анклав⁈ Им нужно новое оружие для разборок между собой за миллиардные чёрные рынки! Кадавры! Идеальные солдаты! Даже эти пиявки – тоже оружие!
Куратор ухмыльнулся.
– Но сейчас придётся залечь.
Он обернулся на джинна.
– Зачисть здесь всё.
– Босс… – протянул громила.
– Ах да. Желаю, чтоб ты зачистил все следы, – брезгливо проронил куратор.
Иван внутренне сжался, помня, как легко был уничтожен круизный лайнер.
Джинн закатил глаза и несколько секунд молча стоял. Каждое мгновение ожидания отдавалось болью в висках княжича.
– Босс. Желание невозможно выполнить.
– Что⁉ – сразу сорвался в крик инквизитор. – Ты что несёшь⁈ Зачищай!
– Материалы допроса уже в сети.
– Ну так удали!
– Из облачного хранилища царской навигационной службы? Не получится. Это невозможно даже джинну.
Куратор побелел. Самым натуральным образом – как мел.
Глаза забегали. Губы затряслись.
Джинн тоже нахмурился, глядя в пол. И судя по выражению лица, мысли у него были не хорошие. Глубокие. Смутные.
А инквизитор набрал в рот воздух и закричал:
– Я желаю, чтоб они умерли!
Джинн виновато улыбнулся, посмотрел на Ивана и ответил:
– Они рано или поздно всё равно умрут. Они смертные, даже выдра. Это желание засчитано в копилку исполненных. Акт выполненных работ подпишете?
– Ты дебил⁈ Я желаю, чтоб они умерли прямо сейчас!
Джинн поднял руку и извлёк из воздуха пистолет с глушителем, который протянул куратору.
Инквизитор уставился на оружие, как на ядовитого паука. Но потом схватил и прицелился в княжича.
– Это бунт? Но с тобой я позже разберусь, – проронил он через плечо в сторону своего потустороннего помощника и подался ближе к Ивану: – Сначала прикончу тебя, княжеский выродок. Сопляк, а столько нервов попортил.
Куратор не нажимал курок, глядя Ивану в глаза и наслаждаясь моментом.
– Боишься?
Иван покачал головой, хотя у самого во рту пересохло.
– Врёшь. Ты боишься. Я же вижу.
Инквизитор начал медленно надавливать на спусковой крючок.
Грохотнуло, как не бывает при стрельбе с глушителем, тем более, таким дорогим. Причём, грохотнуло очередью. Княжич не сразу понял, что произошло, а куратора откинуло к стенке. Кровь забрызгала все стены и людей.
В помещении встал свист уходящего в вакуум воздуха.
Уши заложило, а потом джинн закатил глаза, и свист прекратился. Из динамика послышался голос Потёмкина:
– Живы?
– Да, – коротко ответил Иван и посмотрел на помощника мёртвого инквизитора. – Почему ты помог?
– Не только у смертных есть инстинкт самосохранения. А продолжать проигранную битву – удел фанатиков. И эту битву ты выиграл, – пробасил джинн, улыбнулся и развёл руки: – К тому же, я теперь свободен.
Он закатил глаза и исчез, как исчезала Нулька. По ушам ударил хлопок воздуха, сомкнувшегося на опустевшем до состояния вакуума пространства.
Рядом раздался голос Тона:
– Я вааще ничего не понял. Кто кого и как победил. Почему он умер? Что дальше?
В наушнике заговорил Потёмкин:
– Скажите спасибо Михаилу и его тяжёлому пулемёту, пули которого насквозь пробили стенку. Я наводил.
– А если бы вааще станцию насквозь⁈ – воскликнул панк.
– Всё пучком, я рассчитал! – вмешался в разговор Женёк.
– А дальше?
– Дальше домой, – устало ответил княжич и пояснил: – На Землю.
