Текст книги "Абордажная команда Белвела (СИ)"

Автор книги: Игорь Хоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Глава 30. Проклятые сокровища

Спустя некоторое время Фрэнсис Эвери с отрядом ступили на борт «Блаженного Липли-сина». Команде, остававшейся на флейте, приказали готовиться к высадке за сокровищами. Раненым морякам, как умел, помог судовой врач, бывший кок. Первым делом он перемотал Грэма и выдал порцию рома. Следом доктор взялся за Фрэнсиса. Тот размотал куртку, насквозь пропитанную кровью, и виду команды предстала обгоревшая от яда кожа и глубокая рана, неестественно затянувшаяся по бокам. Врач дрожащими пальцами удалил комки грязи. Принесли воды, промыли рану. На изувеченную руку легла чистая повязка, Фрэнсис с невозмутимым видом поднялся на ноги.

Следом настала очередь Оливье. Врач замотал ему голову и отпустил, но гроза морей не хотел заканчивать осмотр, не получив бутылку рома. Взяв свою порцию, он удалился. Роберта и Дин отказались от помощи, и настала очередь прочих пиратов. Хотя никто не был сильно ранен, доктор осмотрел всех и только после этого с чистой совестью отправился пьянствовать.

На воду опустили шлюпку. Отобрав десять добровольцев, Фрэнсис взял с собой Дина, который не расставался со статуэткой, Роберту и Оливье. Не обращая внимания на уговоры остаться на корабле и отдохнуть, Фрэнсис возглавил отряд, и лодка отчалила. Весла шлепали по воде, Роберта с тревогой смотрела на берег.

– Не бойся, – шепнул Дин, увидев выражение ее лица.

Она вздрогнула, отвела взгляд от острова.

– Я задумалась.

– Верно, не говори глупости, – поддержал ее Оливье, – теперь уж бояться нечего. К тому же, пока в лодке нахожусь я, она не потонет. Это я к тому сказал, что со мной не пропадешь!

– Ты как змеиная статуэтка? – улыбнулся Фрэнсис, у ног его лежал фальчион.

– Все правильно, я талисман пиратской команды!

– Фрэнсис, я раньше не замечал этот меч, – сменил тему Дин, – но теперь вижу, что в нем что-то скрыто.

Капитану не хотелось говорить об этом, потому он коротко бросил:

– Демон в нем сидит, потом обсудим.

Дин покачал головой. Лодка приближалась к берегу.

– Бояться нечего, – сказал демонолог, обернувшись к отряду, – пока со мной этот артефакт, змеи не посмеют к нам приблизиться даже на пушечный выстрел. Капитан Райс оставил его на острове, не разгадав значения, и все равно остался жив, хотя отошел на приличное расстояние.

Нос лодки застрял в песке, отряд сошел на берег. Преодолели расстояние до леса, и очутились под защитой раскидистых крон. В воздухе кружились насекомые, по земле сновали жуки и муравьи. Преодолели чащу, почва становилось все каменистее. Вышли к низине.

– Мне кажется, будто сейчас все повторится, – сказала Роберта, – вот-вот выползет змей.

– Так это здесь было? – спросил один из матросов с ружьем на плече, которого не взяли в первую вылазку.

– Именно здесь, – подтвердила Роберта.

– Да неужто змеюка может быть такой большой? – шепелявя, проговорил другой.

– Сами увидите, – сказал Фрэнсис, – вон там я его убил.

Прошли вперед, оставили позади деревья. Пираты оказались перед трупом гигантского серого змея. Земля вокруг его головы пропиталась кровью, стала рыхлой как после дождя.

– Надо сказать коку, состряпает чего, – в шутку предложил Фрэнсис.

– Не надо, – серьезно сказал Дин.

– Думаешь, ядовитый?

– Просто не надо.

Осторожно обошли тело, будто змей еще может кинуться на них, спустились в низину, к подножию холма. Загорелись факелы, и пираты вошли в нору. Поворот-другой, и они очутились в маленькой пещере, тесной даже для двоих. Четыре сундука стояли все на тех же местах. По указу Фрэнсиса два матроса расчистили один сундук от костей и подняли. На месте, где он стоял, зашевелились десятки червей, закапываясь в землю. Ко дну пристал здоровенный комок грязи. Удар сапога, и он слетел. Матросы вынесли сундук из пещеры. Подошли еще двое, подняли груз и вышли.

Уже на воздухе, когда вытащили все сундуки, Фрэнсис разрешил поднять крышки, и пираты безумно захохотали, жадными глазами разглядывая богатства. Дин сосредоточенно рассматривал целую гору артефактов. Осторожно коснулся талисмана из тусклого металла на длинной цепочке, легонько сжал в ладони оберег – вельветовый мешочек, грубо зашитый толстыми нитками. На груде магических предметов, лежало тонкое золотое колечко, щедро украшенное изумрудами. Дин положил его на ладонь.

– Фрэнсис!

Капитан оторвался от бус из жемчуга.

– Я знаю, что сейчас не время делить добычу, – сказал Дин, – но мне нужно это кольцо!

Фрэнсис, подумав, отмахнулся от него:

– Бери…

Дин, кивнув, положил колечко в карман и склонился над артефактами:

– Много сломанных вещей и подделок. Но есть интересные, есть пара непонятных. Горю от нетерпения изучить их.

Фрэнсис свистнул.

– Команда! В путь!

Время от времени останавливаясь для отдыха, спустя три четверти часа, пираты принесли сундуки к лодке. Она прилично осела от массы сокровищ, но плыть могла. Фрэнсис приказал перевезти добычу на корабль и возвращаться. Сам он вместе с Робертой, Дином и Оливье остался на берегу.

Под солнцем Оливье сморило от рома, и он улегся тут же, на песке, сказав разбудить его, когда придет время отправиться в путь. Дин отошел в сторону и рассматривал кольцо.

Море было спокойным, лодку столкнули в воду, матросы взялись за весла и погребли. Разговор пиратов стих вдали, его заглушил тихий прибой и храп Оливье. Фрэнсис тоже развалился на песке, рядом присела Роберта, взгляд ее гулял по горизонту, а ветерок играл в волосах.

– Что тебя тревожит? – закрыв глаза, спросил Фрэнсис.

– Зачем мы все это делаем? – тихо проговорила Роберта, обхватив руками колени.

– Не понимаю.

– Зачем нам пиратство?

Фрэнсис открыл глаза:

– Как это – зачем? Ты, между прочим, задолго до меня держала в страхе моряков, грабила торговые суда.

– И что мне это принесло? Ничего хорошего!

– Отступать некуда, сестричка, – проговорил Фрэнсис, – забыла?

Роберта долго молчала, потом, откинув волосы назад, сказала:

– Я клятву не нарушу. Только… зачем это!?

– Быть вольным, рисковать жизнью, искать сокровища, жить разбоем, спускать награбленное в притонах, не признавать никакой власти над собой и закончить путь на виселице под крики толпы… Зачем это? Каждый сам решает. Только теперь уж поздно, я взял с тебя клятву, потому ты пойдешь за мной, пока не достигнем цели.

Роберта не сдвинулась с места, не пошевелилась, будто и не слушала.

– Зачем это нужно? – снова проговорила она, – что изменится, если твоим именем станут пугать детей? К чему тебе слава?

– Не знаю. Но теперь уж не отступлюсь, и вас четверых доведу до конца. Вместе мы покорим море от края от края, даже король будет с нами считаться.

– Ты беспечен. Пусть сегодня мы остались живы, так неизвестно, что будет завтра.

– Я думаю, все пройдет по плану, – улыбнулся Фрэнсис.

Роберта встала и прошлась к воде. Черпнула ладонью соленой воды, задумалась.

– У тебя и плана то нет, – сказал она, обернувшись, – ты дрейфуешь по волнам и скоро пойдешь ко дну. И нас за собой утянешь. Вот в чем правда.

Фрэнсис присел, печально улыбнулся.

– Не пророчь неудачи. К чему говоришь это?

Роберта поджала губы:

– Теперь я вижу, что нет ничего хорошего в пиратстве.

– Нет, – согласился Фрэнсис, – это судьба.

Проснулся Оливье, шершавой рукой смахнул с лица прилипший песок. Отплевавшись, нащупал бутылку и глотнул.

– Я вот что скажу, внучка. Столько лет я жил напрасно, а теперь – нет. Может, и не правильно теперь, но не напрасно. Уж поверь мне, это многого стоит. Или взять Дина, он ведь мог бы сделать карьеру в королевской академии. Ан нет, все бросил и видишь где сейчас и с кем. Не лучшая компания! Думаешь, просто так? Не печалься, внучка, не время сейчас. Все радуются победе, найденным сокровищам, а ты странные вещи толкуешь. Первый помощник должен поддерживать капитана, даже я – писарь, дипломат и бывший канонир – понимаю это, а ты – нет.

Роберта переводила взгляд то на улыбающегося Фрэнсиса, то на сумрачного Оливье.

– Простите, – сказала она, – не знаю, зачем было говорить.

Фрэнсис снова прилег на песок:

– Забудь, Роберта. А ты, Оливье, хорошо сказал, как надо.

Гроза морей хлебнул из бутыли и, набрав воздуха, гаркнул:

– Так точно, капитан!

Роберта улыбнулась и присела к ним:

– Скорее бы деньги потратить. После таких потрясений предлагаю хорошенько отдохнуть.

Минут через десять к берегу подошла лодка, пираты высадились, и отряд снова углубился в джунгли. У Фрэнсиса было предположение, что в норе спрятаны были не все сокровища капитана Райса. Фаскол точно не мог сказать, сколько было сундуков, потому капитан сделал вывод, что может быть больше четырех, и команда отправилась искать следы других тайников.

Пошли по новому маршруту, не к центру острова, а взяли восточнее. Пролезали сквозь мангровые заросли, шагали среди папоротника, что доходил до самого носа, продирались через сплетения лиан. Лес бушевал зеленью, сотни насекомых, противно жужжа, вились вокруг пиратов, норовя сесть прямо на лицо.

Спустя час движения по непроходимым джунглям моряки устали так сильно, будто шли несколько дней без передыху. Но следов клада не было. И тут здоровенный малый с ружьем за спиной, Барт, громко свистнул. Все обернулись, а он указал на вход в пещеру, едва заметный среди листвы.

– Чую золото, капитан, – сказал Барт.

Чтобы пролезть внутрь, пришлось пригнуться. Разожгли факелы. На четвереньках шли добрых две минуты, после чего очутились в просторной пещере, где встали в полный рост. Тут было сухо и темно. Среди белых камней, опутанные паутиной, стояли двенадцать кованых сундуков. Фрэнсис подошел к одному и поднял крышку. Старинные золотые монеты, ныне такие не выпускают, были насыпаны даже с горкой. Фрэнсис открыл еще один сундук, он оказался доверху набит драгоценностями. А рядом, в углу пещеры стояла статуя некой богини с отбитыми руками и головой, густо покрытая запекшейся кровью.

– А вот и остальные сокровища капитана Райса! – крикнул капитан. Отражаясь от стен, пещеру потрясли радостные вопли команды.

Фрэнсис потянулся, чтобы взять горсть монет, но его остановил Дин, схватив за руку.

– Стой! – сказал он с бешеными глазами, – они прокляты! Все двенадцать сундуков!

Радостные возгласы оборвались, пираты недоуменно посмотрели на Дина.

– Змеи тут проводили свои ритуалы! Вызывали демонов. Я не представляю, как они научились так ловко пленять бесов и забирать силу. Среди людей никто не умеет вселять демонов в отдельные части тела. А змеи легко вживляли в клыки, так, чтобы полностью контролировать. Здесь они проводили обряды, долгие годы общались с преисподней. Приносили жертвы! Я чувствую, сокровища насытились темным сиянием злого места, каждая монетка теперь проклята, все двенадцать сундуков! Одно касание – и мы обречены! – Дин встал спиной к сундукам, будто закрывая их, и продолжил, – змеи хотели призвать одного из иерархов преисподней. Если представить на минуту, что у них это вышло, даже подумать страшно, что могло случиться! Он бы вырвался и начал разрушать все на пути! А в мире демонов покачнулась бы иерархия и началась война, что отразилось бы и на нашем мире, потому что мы – часть единой Вселенной.

Барт смачно сплюнул и с ружьем на плече подошел к сундукам. Дин в недоумении посмотрел на него:

– Я сказал: к золоту нельзя прикасаться!

Барт скинул крышку сундука, одностволку положил рядом.

– Ублюдок, ты глухой!? – Дин схватил пирата за плечи, но тот легко скинул колдуна, отбросил в сторону, тот шмякнулся о камни.

– Мимо сокровищ не прохожу, – сказал Барт.

Дин тяжело поднялся. Шатаясь, выхватил из-за пояса Роберты пистолет.

– Коснись хоть монетки, и я тебе башку снесу, недоумок! – крикнул колдун, приставив дуло к затылку Барта. Тот замер. Пираты молчали. Фрэнсис аккуратно опустил руку Дина с пистолетом, Барт ухмыльнулся, но вдруг почувствовал, что его обхватили стальные руки капитана, и через мгновение он оказался впечатанным в стену. Барт не устоял на ногах и рухнул, яростным взглядом ища ружье.

– Никто не тронет сокровища, – сказал Фрэнсис, и в наступившей тишине его слова прозвучали громче крика, – кто вздумает ослушаться – умрет на месте. Барт, ты слышишь?

– Конечно, капитан, – ярость в глазах Барта сменилась обычным для него равнодушным, чуть насмешливым выражением, – нет, так нет. Еще награбим.

– Теперь покидаем пещеру, – властно сказал Фрэнсис, – я выйду последним.

Пираты один за другим вылезли наружу. Прошла минута, потом другая, а Фрэнсис все не появлялся. Дин занервничал, заходил кругами, Барт уселся на землю.

– Где же капитан? – рассеяно спросил Оливье, огорченно смотря в пустую фляжку.

Спустя еще минуту Роберта не выдержала. Оставив рапиру, пиратка налегке полезла в пещеру.

Стояла непроглядная темень. Роберта только слышала странные приглушенные звуки. Торопливо разожгла факел. Он затрещал – пламя осветило стены белой породы. Все двенадцать сундуков были открыты. Рядом с ними на коленях стоял Фрэнсис с фальчионом в руках.

– Эй! – позвала Роберта, – ты что делаешь?

Она подошла ближе и увидела жуткое выражение на лице капитана, судорожно бегающие глаза. Он обливался потом, вены вздулись от страшного напряжения.

– Позови Дина, – сквозь зубы прошипел он.

– Ты чего, Фрэнсис!?

Мелькнула сталь. Роберта даже не заметила, когда он успел повернуться, отшатнулась только, увидев, что смертоносное лезвие срубило ей волосы на челке. Пиратка споткнулась и упала. Фрэнсис сделал шаг к ней, высоко над головой поднял меч. Лицо капитана перекосило, клинок полетел вниз, прямо на Роберту, она выстрелила, грохот заполнил пещеру. Пиратка вскочила на ноги, чудом оставшись в живых – лезвие фальчиона вспороло левый рукав куртки, лишь чуть оцарапав плечо. А пуля, выпущенная Робертой, попала Фрэнсису в грудь. Капитан дрожащими от усилия руками сдерживал мощь, рвущуюся из фальчиона, а выстрела словно и не заметил. В пещеру влетел Дин, за ним другие пираты.

– Все назад! – крикнул колдун, – все наружу!

Роберта прижалась к стене, испуганно наблюдая за Фрэнсисом. А тот в один прыжок очутился перед Дином и сделал молниеносный выпад мечом. Роберте почудилось, что фальчион проткнул колдуна насквозь. Но Дин в последний момент шепнул заклинание, и Фрэнсиса швырнуло к потолку. Еще не успев приземлиться, он перегруппировался, а едва ноги коснулись каменного пола, снова бросился на Дина. Тот произнес магическую формулу, но сумел лишь отклонить лезвие. Фрэнсис всем весом навалился на колдуна и сбил с ног. Дин повторил заклятие в третий раз, и Фрэнсиса сбило с ног, он повалился и, хрипя, покатился по камням. Фальчион отлетел в сторону. Колдун выплюнул кровь, прокашлялся:

– Роберта, скорее! Дело в мече!

Пиратка бросилась к лежащему среди камней фальчиону, но тот вдруг дернулся. Роберта испуганно остановилась в двух шагах. Сзади на четвереньки поднялся Фрэнсис:

– Не подходи к нему, – слабо сказал он.

Фальчион подпрыгнул сам по себе и лезвием полоснул воздух. Роберта едва успела отпрыгнуть, понимая, что чуть не лишилась ног. Меч побрякивал об камни, понемногу продвигаясь к Фрэнсису.

– Проклятый фальчион, – сказал он, тяжело дыша, – Дин, убей его!

– Убить меч? – проговорил тот, поднимаясь на ноги, – ты в своем уме?!

Роберта вжалась в стену, Фрэнсис, насколько хватило сил, отполз подальше, а Дин шумно дышал, оставаясь на месте. Фальчион то замирал, то подпрыгивал, вертясь вокруг своей оси.

– Ты касался золота? – спросил Дин, снова сплюнув кровь.

– Нет, – сказал Фрэнсис, не отрывая взгляда от фальчиона, – но демон внутри меча касался, он взбесился, когда почуял силу проклятых сокровищ. И особенно – вон той статуи.

Роберта посмотрела на оскверненную скульптуру, разбитую и облитую кровью. Фальчион вдруг рванул прямо на Роберту. Она вскрикнула, прыгнула вбок.

– Дин!

Но колдуна уже не надо было просить, он выпрямился, выставил руку вперед, между скрюченных пальцев родилась молния, метнулась к своду пещеры, порождая невыносимый грохот, и угодила прямо в меч. Запахло горелой шерстью. Пираты, не сговариваясь, бросились вон. Едва они очутились на свежем воздухе, как повалились в траву, тяжело дыша. Ошеломленная команда обступила их.

– Что там было? – спросил Барт.

– Мой фальчион свихнулся, – ответил Фрэнсис, снимая рубаху и осматривая рану на груди, – и не жалко было в меня стрелять?

– Это тебе стоит извиниться, чуть не убил меня! – воскликнула Роберта, поднимаясь.

– Еле сдержал меч, – признался Фрэнсис, – уже приготовился срубить тебе голову.

– Приготовился, значит?..

– Опасно играть с нечистой силой, – подал голос Дин. – Теперь понятно, почему Райс остался призраком… не на тот остров заплыл!

– Все, конец привалу, – сказал Фрэнсис, – продолжаем путь!

Со стороны моря, еле слышимый в стрекотании насекомых, раздался далекий гул.

– Гром? – пираты прислушались.

– Пушечный залп, – определил один из матросов, – капитан, зуб даю, из пушек палят!

– Возвращаемся, – приказал Фрэнсис.

Глава 31. Старые враги

Солнце клонилось к горизонту. Последние косые лучи ласкали сушу и море. Пиратский отряд прорвался сквозь джунгли и оказался на скалистом берегу.

– Берем на восток? – предложила Роберта.

Фрэнсис молча кивнул и пошел, отряд двинулся за ним. Приходилось сначала идти по мелкой гальке, потом лезть по огромным валунам, скалам, слово расколотым булавой. Но и такой путь пираты восприняли с облегчением, вспоминая непроходимые джунгли. В воздухе вились кровососущие насекомые, и только постоянное движение спасало от них. Фрэнсис все это время думал только о фальчионе, и, наконец, спросил:

– Чей был меч?

– Наемника, который приходил убить нас, – ответил Дин, – я слышал о нем, зовут Нойль Элонь.

– А я его знаю, – сказал Оливье, – пил с ним в Порт-Стене.

– И кто он? Что за дьявол?

– По мне, так обыкновенный парень, только думает о себе слишком много.

– Нойль Элонь – единственный в мире пират-наемник, – сказала Роберта, – говорят, настоящий безумец, оставляет после себя реки крови.

– И это не удивительно! – воскликнул Фрэнсис, – фальчион требует убийств! Если бы во мне не было другого демона, он давным-давно завладел моим разумом! Теперь пускай лежит в этой дьявольской пещере, главное, от меня подальше.

Спустя полчаса отряд обогнул остров, очутившись в двух милях от места высадки. Пираты увидели пугающую картину. У флейта «Блаженный Липли-син», в двух-трех кабельтовых, стояло семь военных кораблей. Еще один располагался к нему борт к борту. На пиратском корабле был сорван черный флаг с черепом и костями, вместо него бессильно свисал брейд-вымпел королевского канцлера. Фрэнсис взял у одного из пиратов подзорную трубу, нетерпеливо посмотрел: на борту флейта хозяйничали военные.

– Кто лучше всех стреляет? – спросил капитан, повернувшись к отряду.

Сплюнув, вперед вышел Барт.

– Вот что, приятель, – Фрэнсис положил ему руку на плечо, – напугай вояк как следует. Пускай высаживаются за нами.

Малый ухмыльнулся, ружье привычно соскользнуло с плеча. Он закрыл левый глаз, прицелился.

– Зачем? – спросила Роберта, так тихо, что бы никто, кроме Фрэнсиса, не услышал.

– Предложи что получше, – проворчал тот.

Грянул выстрел. Фрэнсис схватился за подзорную трубу: сквозь мутные линзы он увидел, как на палубе упал военный.

– Правительственные крысы, – процедил Оливье.

– Точное попадание, – сказал Фрэнсис.

Стрелок сел в позу лотоса, неспешно, но ловко перезаряжая одностволку.

– Еще бы не точное, – ответил он спустя минуту, будто только услышал.

На борту воцарилась паника, а на берегу Барт неспешно пожевал губы, будто старик, сплюнул. Ружье дулом уставилось на флейт. Грянул выстрел, пуля скользнула над водой, на палубе кто-то упал. Раздались ответные выстрелы по пиратам, дали залп из пушек.

– Теперь – уходим, – скомандовал Фрэнсис.

Пираты отступили под защиту леса. С флейта прекратилась стрельба, через минуту на воду спустили две шлюпки. Оливье наблюдал, как и на других кораблях готовятся к высадке.

– Подпустим поближе, – сказал Фрэнсис стрелку, который снова подсыпал пороха и вставлял пулю, нагло улыбаясь.

Лодки приближались. Гребли по свистку. Роберте стало немного совестно за то, как ее команда давеча управлялась с веслами: половина хлестала ром, остальные кричали, голосили, а капитан не обращал на это внимание, и она, как старший помощник, потакала безобразию.

Барт выстрелил – один из гребцов безжизненно повалился на бортик, с лодок донеслись крики.

Щелкнул курок, вылетела очередная пуля, разорвала череп следующей жертве. Лодки подошли к берегу, десятки сапог зашлепали по воде.

– Отступаем! – приказал Фрэнсис.

Пираты рванули в лес, свист ветра в ушах заглушил гомон солдат на берегу.

– Сколько их там!? – на бегу выкрикнул Оливье.

– Человек сорок! И еще будет, уже спускают шлюпки! – крикнула в ответ Роберта.

Неслись сквозь джунгли, топтали папоротник, перепрыгивали через лианы. Позади всех легко бежал Барт с ружьем наперевес. Выскочили прямо у змеиной норы в низине, где лежали сокровища.

– К храму! – рявкнул Фрэнсис, взбегая на холм.

За ним, не оборачиваясь, неслась Роберта, единственным ее ориентиром была спина капитана. Впереди показались развалины. Скоро пираты подбежали к ним. Тяжело дыша, вошли во дворик. Фрэнсис без промедления взобрался на стену, за ним вскарабкался Барт.

– Дело пропащее, – сказал он, улыбаясь.

– Чему ухмыляешься? – поинтересовался Фрэнсис.

– Люблю добрую заварушку, – ответил тот, – с тобой, я вижу, скучно не бывает.

– Не боишься виселицы?

– Неа, – еще шире оскалился Барт, – два раза-то не повесят, в этом я уверен.

Фрэнсис поднял подзорную трубу: кругом один лес, и никаких признаков солдат.

Пуля, вылетев из-за густой листвы, просвистела в воздухе и угодила капитану прямо в грудь. Он пошатнулся и упал со стены. Тяжело плюхнулся, как мешок с песком. Пираты испуганно уставились на него, подбежала Роберта.

– Нормально все, – проговорил он, поднимаясь, – ну, чего пялитесь? Я прочнее стали. Зазевался, вот и упал.

Фрэнсис снова залез на стену, на него с ухмылкой смотрел Барт.

– Сам-то не боишься тут сидеть? – спросил капитан, вновь поднимая подзорную трубу.

– Неа, – Барт сплюнул, – два раза-то не пристрелят, а один раз не страшно.

Из-за деревьев показались солдаты, вооруженные длинными мушкетами со штыками. Барт вскинул ружье, грянул выстрел, пороховой дымок потянулся кверху. Один из солдат рухнул, будто споткнулся. В ответ на них обрушился шквальный огонь. Пули рвали старую стену, по ней побежали длинные трещины, песком посыпались камни.

– Прячемся, – Фрэнсис спрыгнул во дворик, рядом с ним, спустя мгновение, оказался и Барт. Он приземлился мягко, словно кошка, и, не медля, принялся перезаряжать одностволку. Отгремело еще два залпа, после чего наступило затишье. Фрэнсис выглянул: солдаты залегли вокруг храма.

– Оливье.

– Да, капитан?

– Как дипломат, поговори с ними.

– Есть!

Оливье снял рубаху, некогда белую, и помахал ею над стеной, как можно выше, подавая тем самым сигнал о временном перемирии. Одежка вновь очутилась на теле, Оливье застегнулся и вскарабкался на стену.

– Судовой дипломат Фрэнсиса Эвери предлагает переговоры от имени команды!

Спустя минуту из укрытия высунулся солдат и выкрикнул, что вскоре прибудут ответственные лица, а пока что никто не сдвинется с места.

– Капитан Фрэнсис Эвери свободен в выборе курса! – грозно сказал Оливье и спрыгнул со стены.

– Отлично, – похвалил его Фрэнсис, – ты проявляешь талант!

Оливье присел:

– Переговоры плохо влияют на мое самочувствие, – пожаловался он.

– Следить за передвижением противника! – отдал приказ Фрэнсис, – атаку ожидать в любой момент!

– Правительственные крысы, – подтвердил Оливье.

Трюм «Блаженного Липли-сина» был полон солдатами Его Величества, а также ранеными и побитыми пиратами, закованными в кандалы. Грэм, опустив голову, ругался в полголоса.

– Блэксмит! – стоящий рядом солдат сапогом ударил его по лицу.

Пират выплюнул два выбитых зуба, но солдату показалось этого мало, и он врезал еще раз. Грэм потерял сознание, темная пелена поглотила его. Смутные образы мельтешили в голове, то кровавые, то мрачные. Вспомнилась тюрьма Бланкальер, всплыл образ Роберты с обезображенным лицом. Потом почудилось, будто тонет, проваливается в ледяную воду.

Грэм очунулся, закованный в кандалы. Оглянулся: связанная команда угрюмо сидела и молчала, у входа стояли два надсмотрщика.

К пленникам спустились Хауэлл и Дайтоб, в окружении солдат и офицеров. Найдя глазами Грэма, канцлер первым делом двинулся к нему.

– Вот и встретились, – сказал канцлер.

– Не имею чести, – процедил Грэм.

– Король отдал приказ поймать всех сбежавших из Бланкальера. И казнить.

– Без суда?

– Можем договориться. Будешь сотрудничать – будет и суд. Только все равно казним.

– С вами приятно иметь дело, сэр, – сказал Грэм. – Однако позвольте послать вас к черту.

Пираты хищно заулыбались. Хауэлл переменился в лице, но в этот момент в трюм спустился солдат, и, подойдя к канцлеру, что-то шепнул. Тот внимательно выслушал.

– Вот и все, Блэксмит! – воскликнул он, кивнув и отослав солдата, – Эвери в ловушке, осталось только схватить его! Теперь прошу извинить: мне и сэру Дайтобу следует высадиться на острове и лично принять капитуляцию Эвери!

– Капитан не сдастся! – крикнул один из пиратов.

Его поддержали и остальные, дико ревя и выкрикивая оскорбления Короне и всем правительственным псам.

– Заткнулись! – рявкнул Дайтоб.

Солдаты бросились на связанных пиратов, избивая их, заставляя замолчать.

– Скоро я вернусь сюда с Эвери! – пообещал Хауэлл.

– Удачи не желаю, хотя она вам понадобится! – сказал Грэм, – Фрэнсиса так просто не возьмешь.

Хауэлл только усмехнулся и вышел. Вслед за ним пленников покинул Дайтоб и сопровождающие их офицеры.

К солдатам, окружившим руины, где укрывались пираты, постепенно присоединялись все новые отряды, укрепляя осаду. Спустя час появились и командующие: Хауэлл и Дайтоб. Они отдали приказы, перестроили позиции, наглухо обложив храм со всех сторон. Следуя традиции, в качестве парламентера выступил сам канцлер. Он храбро подошел к стенам, хотя и слышал, как за ними наглый голос предлагает накормить его свинцом. Вскоре перед Хауэллом появился Оливье, гордо встав в полный рост, а, учитывая высоту стены, канцлер почувствовал себя тараканом. Редко когда ему приходилось разговаривать с кем-то снизу вверх, обычно к нему относятся почтительнее.

– Я требую разговора с капитаном, – сказал он, нахмурившись.

Из-за стены до слуха канцлера донесся обрывок фразы: «…давайте пристрелю его, гадюку подколодную! Чего церемониться!»

Хауэлл поперхнулся в кулак, откашлялся и Оливье.

– Наконец-то я вас нашел, – сказал канцлер, собравшись с мыслями, – и теперь уж все до одного можете готовиться к виселице.

– Я слышал подобные речи и в прошлый раз, в форте Бланкальер, а тогда у нас не было даже корабля.

Хауэлл побледнел, тяжело запыхтел.

– Грязный трюк, – выдавил он.

Оливье рассмеялся:

– Вы сумасброд, сэр, признайте это.

– Оливье Шарм, вас уже ничто не спасет, это я гарантирую, а вот кое-кто из ваших может и выживет. Передайте команде, что мне нужно всего два человека, и мы просто обязаны договориться. Я имею в виду Дина Лайлойда и Фрэнсиса Эвери. Буду краток, господин дипломат: выдайте мне их, и я смягчу приговор всей команде. Пожизненная каторга вместо виселицы, подумайте хорошенько!

– Весьма благодарен за предложение, – кивнул Оливье. – Позвольте обсудить его с командой, – и спрыгнул со стены. Оказавшись во дворике, он присел, тяжело задышал, у него задрожали колени.

– Ужас какой-то, – промолвил он, – Фрэнсис, поговори сам. Не люблю работать на публику.

– У тебя замечательно получается, – подбодрила дипломата Роберта.

– План такой, – вмешался Барт, – я отстрелю канцлеру голову, а дальше будь что будет!

– Отдохни пока, – буркнул Фрэнсис, в ответ стрелок только пожал плечами.

Роберта осторожно выглянула из-за проема в стене: солдаты лежали по укрытиям, а Хауэлл томился под лучами заходящего солнца. Вдалеке, среди деревьев, она заметила движение.

– Глядите! – воскликнула она, – к ним идем подкрепление!

Спустя пару минут к Дайтобу подошло два офицера, сообщивших о прибытии своих отрядов.

– Вот что, Оливье. Скажи им, что нас тут десять тысяч! Или двадцать! – предложил Фрэнсис.

– Второй раз… не получится, – слабо проговорил тот.

Но спустя десять минут вышел к Хауэллу, высокомерно задрав подбородок и держа воистину королевскую осанку.

– Заждались, сэр канцлер? – осведомился он.

– Ближе к делу.

Оливье откашлялся:

– Предлагаю оставить решение вопроса до утра, нынче рано темнеет.

Несмотря на сгущавшиеся сумерки, пели птицы, воздух переливался ароматами тропических цветов, ветерок легонько дул в лицо. В такие моменты жить хочется как никогда. «Жизнь прекрасна!» – воскликнул бы любой на острове, если бы не надо было решать проблемы: солдатам – слушать приказы начальства, рискуя жизнью в борьбе с разбойниками, Хауэллу и Дайтобу – думать, как бы не упустить добычу, а пиратам – спасать свои шкуры.

– Я отказываюсь, сэр Оливье Шарм, – сказал канцлер, – мне нужен только ваш капитан. Выдайте его. В противном случае я прикажу начинать штурм немедленно.

– Погодите минутку, – сказал Оливье и спрыгнул.

Хауэлл приготовился к долгому ожиданию, но почти сразу же на стене появился сам капитан.

– Мое имя – Фрэнсис Эвери, – сказал он, – рад возможности познакомиться лично. Скажу честно, наслышан о вас.

– Знали бы вы, насколько я рад встрече. Давно, право, давно мечтал об этом. И еще более хотел бы посмотреть, как вы болтаетесь на виселице.

– Ваши мечты мне не по душе, – сказал Фрэнсис, – а я надеялся, что мы договоримся.

– Отчего же нет? – удивился Хауэлл, – сдавайтесь добровольно, и я облегчу участь всей команде. Кроме Дина Лайлойда, разумеется.

– Он-то чем вас не устроил?

– Пиратство, разбой, диверсии, научные исследования не в пользу Короны. И главное – незаконное использование эликсира Белвела.

– Я вижу, осведомлены вы достаточно.

– Разумеется, Эвери. Так вы решились: сдаетесь или мне начинать штурм?

– Начинайте, пожалуй. Только послушайте вот что: вам не достать ни меня, ни мою команду.

С этими словами Фрэнсис спрыгнул со стены и скрылся из виду.

Хауэлл отбежал в укрытие и приказал атаковать. Дали протяжный ружейный залп, солдаты пошли в наступление. Волной они сорвались с мест и подбежали к стенам, безо всяких препятствий очутились у проема, храмовый дворик принял их.

Солдаты растерянно остановились. Сквозь толпу протиснулся Дайтоб, за ним Хауэлл. Они недоуменно подошли к часовне в центре. Тут не было ни одного пирата.

– Где они!? – рявкнул Дайтоб.

– Не имею представления, сэр, – растерянно ответил один из солдат.