Текст книги "Император. Прогрессор. Маг (СИ)"

Автор книги: Игорь Дикарёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Глава 25 Саян. Моря и океаны.

Руки, ноги, голова на месте. Всё шевелится. Когда я захочу, естественно, а не когда им заблагорассудится. Щупалец, тентаклей и прочих незапланированных отростков не видно. Вроде я это я, да притом живой. Лежу в постели у себя дома в Халионске. Немного похудел, хочу есть так, что готов наброситься на живого эйхо и начать грызть. Вроде всё в порядке. На втором этаже никого, кроме меня, нет. Спустился вниз. Внизу нянька возится с Жарлин. Это всё Мелисанда пользуется служебным положением. Дай ей волю, так она половину Халионска себе в прислугу запишет.

Разобравшись с самоопределением, вышел из дома в поисках пропитания, так как дома еда была только для дочери. Шиары и Марона не оказалось дома, потому перекусить решил в избе Андрея Николаевича. Жилище у него было скромным, деревянным, но чистым и ухоженным. Геолог был дома, пил чай, когда я заглянул в гости. Завидев меня, он поинтересовался:

– О! Оклемался. Как самочувствие?

Вытянув вперёд руки и убрав с лица любые эмоции, я ответил:

– Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред. Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону.

Глаза геолога полезли на лоб. Я расхохотался. Через несколько минут до собеседника дошла суть шутки, он тоже засмеялся.

– Хорош болтать. Всё, что есть в печи, на стол мечи!

– Чего?

– Гостя накорми, вот чего! Жрать хочу аки конь.

Андрей Николаевич спустился в небольшой подвал и показался оттуда лишь спустя несколько минут. Он притащил кусок солёного сала, двух среднего размера копчёных рыбин и мешок с сухарями. Затем снял с шестка печи чайник, налил две кружки кипятка, бросил в каждую по щепотке сушёной травы вместо чая. С полок достал небольшую чашку с ягодами.

Спустя несколько минут я умял всё. Геолог успел только опустошить свою кружку чая. Действительно, химеризация вызывает повышенный аппетит. Пока это вроде единственное последствие превращения. Что будет дальше, не совсем ясно, так как у меня не было времени на изучение заклинания, составленного Оло, возможно, в дальнейшем меня ждут более серьёзные изменения.

Закончив трапезу и поблагодарив геолога, я отправился в ратушу, чтобы известить о своём чудесном спасении всех заинтересованных. Оказывается, я был без сознания целую неделю. За это время меня успели доставить домой, поили, кормили и омывали, и переживали за моё состояние. К счастью, всё обошлось.

Заодно в ратуше я взял устройство связи, чтобы связаться с Оло, после чего отправился к себе в дом, чтобы провести разговор в спокойной обстановке.

– О, Саян! – удивлённо произнёс Оло.

– А ты чего так удивляешься, будто покойника увидел? – ответил я.

– Так… Ты как бы есть не совсем живой. Ты не помнишь?

– Что именно?

– Во время чтения заклинания с тобой произошло что-то неладное. Кровь хлестала во все стороны. Ну, дядя Марон так сказал. И ты вроде как умер в последний момент, или почти. Я не был до конца уверен, что ты вернёшься.

– Так и что со мной в итоге? Я труп? Химера? Зомби?

– Не знаю, Саян. Я с таким раньше не сталкивался. Думаю, что ты химера. Наверное, ты всё же успел в последний момент закончить заклинание, превратил себя в химеру с крайне высокой регенерацией, после чего умер, но тут же регенерировал и вернулся к жизни. Как-то так.

– Значит, и вправду покойник. Разницы с живым, правда, не ощущаю. Есть только постоянно хочется.

– Все химеры после превращения очень много едят. Еда помогает завершить превращение. Ты ко всему прочему много крови потерял, так что тебе есть хочется, чтобы восстановиться. Поэтому не думаю, что ты покойник, живой ты, дядя Саян.

– Спасибо, успокоил.

Переговорив с Оло, я задумался над тем, что делать дальше. Да, я был жив и вроде даже здоров, горло не кровоточило, но надолго ли? Думаю, двинуть кони я могу в любой момент, поэтому имеющееся в распоряжении время должен использовать по максимуму, обезопасив как смогу близких. Какая у нас главная опасность? Рой. Однозначно. Безумные механизмы древних, другие государства ничто в сравнении с этой угрозой. К местам деятельности древних мы просто не будем больше приближаться, а другие государства смогут до нас добраться очень нескоро.

Итак, рой. Голос, когда мы в последний раз с ним говорили, сказал, что решить проблему с арахнидами сможет лишь избранный, которым я не являюсь. А кто является? На ум в первую очередь приходят кандидатуры Марона и Оло. Первый – гений с неординарными способностями и органом твари на затылке. Второй – последний оставшийся на Триале олодский маг. Хотя в свете последних обстоятельств к списку можно добавить меня после химеризации, ведь сейчас это уже не совсем тот я, что говорил с Голосом.

Пока размышлял над этим, в гости пожаловал Мэнди Ванди Мо.

– Здравствуй, друг. Не помешаю? Я узнал, что ты пришёл в себя, и решил узнать, как твоё здоровье.

– Не помешаешь. Присаживайся. Чувствую себя хорошо, спасибо, что поинтересовался.

– Понятно. Чем занимаешься?

– Да вот думаю над тем, кто… Да твою же дивизию, завр тебя за ногу, Мэнди! – воскликнул я и подскочил с плетёного кресла.

– Что случилось? – испугался эльф.

– Это ведь ты!

– Хм. Ну да, вроде это я.

– Да я не о том. Голос во сне, во время последнего разговора, сказал мне, что справиться с роем может только избранный. У тебя вполне достаточно странностей, чтобы быть им! К тому же ты говорил, что вспомнил далеко не всё, что знал. Никаких новых мыслей нет на этот счёт?

– Избранный? Не думаю. Голос? Вот на его счёт, кажется, что-то всплыло в моей памяти. Наш народ называет его говорящим в ночи. Лишь единицы способны его слышать. И я, кажется, тоже с ним говорил когда-то. Не помню точно. Хотя… Избранный… Что-то такое было в нашем с ним разговоре. Возможно, ты прав и это действительно я…

– Раз так, значит, тебе известен рецепт победы?

– К сожалению, нет. Возможно, был известен когда-то, но сейчас… Я всё ещё восстанавливаюсь после… Не помню точно после чего. Может, когда-нибудь мне удастся вспомнить.

– Очень на это надеюсь. Мэнди, слушай, если ты действительно избранный… Я не знаю, сколько мне осталось, но уверен, что не слишком долго. За оставшееся время мне нужно вернуть долг и нанести рою максимальный урон, поэтому, как только вернётся Андрей, я собираюсь сесть на один из его кораблей и отправиться к побережью Мариона, высадиться и встретиться с Голосом. Я должен выполнить его просьбу. Затем постараюсь убить как можно больше жуков и, если получится, то вернусь назад. Голос предупреждал, что я должен буду действовать один или в составе совсем малого отряда. Если ты избранный, отправишься ли ты вместе со мной?

Немного помолчав и крепко задумавшись, Мэнди ответил:

– Если есть хотя бы крошечный шанс победить рой, то я отправлюсь с тобой. Я обязан это сделать.

После этого разговора я начал готовиться к отплытию. Мелисанда была против моей задумки и даже хотела посадить меня под стражу, чтобы я не сумел ничего организовать. Мне уже порядком надоела эта властная женщина, что узурпировала власть не только над всеми халионцами, но и надо мной. Нужно было прекратить это до моего отплытия, ведь опустить её на землю в состоянии был один лишь я. У меня было для этого достаточно влияния, знакомых и личной силы.

Для начала я переговорил со всеми оставшимися в живых землянами. Никому из них особо не нравились царские заскоки моей жены, и все приняли мою сторону. Затем я встретился с Гравиусом. Гном производил сталь, а потому обладал немалым авторитетом. Как ни крути, а металл – штука полезная. При этом уважал кузнец только троих людей: меня, Лену и Андрея Николаевича. Все трое – земляне, да притом тем или иным образом помогли ему с кузнечным делом. Мне без труда удалось склонить гнома на свою сторону.

Во время злополучной экспедиции мимо меня ускользнул факт того, что часть посаженных мною семян всё же дала всходы. Взошла третья и пятая группа растений. После этого меня на лодке экстренно повезли в столицу, а вот остальные участники экспедиции спокойно собрали вещи, выкопали растения и забрали их с собой. Чего добру пропадать? По пути они раздали четыре саженца жителям четырёх ближайших деревень. Как выяснилось, семена прорастали лишь после того, как на них воздействовали с помощью магии, будь то чистая манна или раствор истолчённого в порошок маннита.

После этого события хозяйственные старосты посёлков, естественно, воспылали ко мне тёплыми чувствами, поэтому, когда они прибыли на совет, то оказались на моей стороне. Про Марона, Оло и Шиару и говорить нечего. С Риксом всё было не до конца ясно, а он, управляя всей армией и полицией, был ключевой фигурой в нашем заговоре, но я надеялся, что Лена без проблем убедит его в нашей правоте.

Наступил вечер, совет собрался в ратуше, рассевшись за массивным деревянным столом. Во главе стола сидела Мелисанда, подчёркивая своё привилегированное положение. По правую руку находился я, на правах мужа, по левую Рикс. Помещение освещалось восковыми свечами, создавая особую атмосферу таинственности и уюта. После обсуждения основной части вопросов я взял слово.

– После сказанного я выношу на голосование предложение, с которым всех вас уже успел ознакомить. Предлагаю исключить Мелисанду из совета и лишить всех полномочий, а также реформировать существующий совет и форму власти. Кто за?

Мелисанда ошарашенно смотрела на меня, не понимая, что происходит. Встав со своего места, она произнесла:

– Да как ты смеешь? Я как-то упустила тот момент, когда мой муж превратился в предателя! Отклоняю голосование по вопросу! Ты теперь не человек, а подобие эйхо, и не имеешь права выносить такие вопросы на голосование! Ты жалкая химера!

– А я как-то упустил тот момент, когда бедная и несчастная графиня, лишившаяся отца и дома, превратилась во властную и злобную мегеру, что готова пожертвовать всем ради власти!

Руки подняли все.

– Единогласно.

– Мелисанда, рыбка моя, покинь пожалуйста ратушу.

– Глупец! Как теперь ты собираешься содержать семью? На что мы будем жить? Идиоты! Вы рушите всё, что я построила своим трудом!

– Твоего труда здесь не больше, чем труда любого из нас, – вступила в перепалку Лена.

– Вы ещё пожалеете о своём решении! – сказала напоследок Мелисанда и ушла прочь, хлопнув дверью.

– Итак, что дальше? – поинтересовался Иосиф Моисеевич, наш казначей. – Надеюсь, антисемитскую власть вы устанавливать не планируете?

– Ни в коем разе. Мы за дружбу народов и объединение всех разумных под общей крышей. Власть советам!

Обсуждали дальнейшее устройство государства мы аж до рассвета. В итоге пришли к решению организовать в посёлках советы из наиболее выдающихся граждан, во главе которых по-прежнему стояли старосты, которые теперь были выборными и назначались на должность на пять лет. Из совета каждого посёлка также выбирался один человек, который представлял посёлок в государственном совете. От Халионска в совете было ещё пять человек. Никаких особых привилегий у членов совета не было, просто их один раз в месяц освобождали от основной работы для собрания в столице и проведения голосований по назревшим вопросам. Кроме того, советом избирались министры и руководитель государства, сроком на один год.

Все кроме Мелисанды, меня и Лены по результатам голосования остались при своих должностях. Властную Мелисанду, стремящуюся втянуть нас в феодализм, навсегда лишили права занимать руководящие должности. Меня я сам предложил отстранить в связи с состоянием здоровья и скорым отбытием. Вместо меня экспедиции отныне будет возглавлять Андрей Николаевич. Лена же продвинулась по карьерной лестнице вверх и стала нашей правительницей. Вместо неё строительством теперь руководил другой землянин, имени которого я не запомнил.

Все крупные предприятия, что мы построим, будут находиться в государственной собственности, то есть собственности народа, мелкие же дозволено открывать любому желающему.

Школа, что изначально была задумана бесплатной, в своё время была превращена Мелисандой в коммерческое заведение. Мы вернули всё на круги своя и первоочередной задачей объявили строительство начальных школ в каждом посёлке. В столице же должны были построить ещё одну, старшую, школу, в которой с пятого по восьмой класс будут обучаться самые способные ученики. В начальной школе будет лишь четыре класса. Мы решили, что на первое время этого хватит. У нас было не так много ресурсов и знаний для более глубокого обучения.

Бесплатной с госфинансированием сделали и лечебницу Марона.

С рассветом совет не закончился. Немного поспав, мы продолжили заседание, составив за несколько дней пятилетний план развития. Когда всё было готово, мы отправились каждый по своим делам.

Я стал готовиться к отплытию на Марион. Мне было особо нечего готовить, учитывая то, что наш флот ещё не вернулся. Но учитывая то, что скорее всего я никогда сюда не вернусь, стоило как минимум попрощаться со всеми.

За оставшееся до возвращения флота время я успел как следует потренироваться, освоил несколько заклинаний. Когда прибыл Андрей, я переговорил с ним и командой одного из кораблей. Договорились, что отплывём мы через две недели, когда моряки как следует отдохнут, починят корабли, и все вместе мы двинемся в сторону Стокса. Затем я и экипаж одного из кораблей отправимся на Марион, а остальные корабли отправятся вдоль Хаонского берега на восток от Эйлонии, где несколько дней будут делать короткие вылазки на территории, захваченные роем, постараются упокоить побольше тварей, а возможно, даже освободить пленённых людей. После этого моряки отправятся по привычному маршруту, но уйдут чуть севернее, туда, куда ещё не добрались войска многоуважаемого Каварла.

Кстати, недавно нам удалось связаться с ним. Точнее, это он вышел на связь с помощью устройства древних, что ранее принадлежало Джереми. Он поблагодарил нас за то, что мы сообщили ему о своеволии подчинённого. Как я и предполагал, инициатором переворота во главе с Грюнтом стоял именно Джереми. Каварл не имел к этому отношения. Император спросил, как может отблагодарить нас за оказанную услугу, на что мы предложили ему начать наступление на земли, захваченные роем в момент, когда я с Мэнди высажусь на их землях, Оло будет грабить побережье и жечь флот блих Мариона, а Андрей – воевать с тварями на берегах Хаона. Императору понравилась идея совместного массированного наступления, и он согласился.

Ещё из разговора мы узнали, что доблестный император Каварл Бертолиус не остановился на войне с роем. Загнав противника вглубь ущелий, он сперва полностью присоединил бывшие олодские земли к своей империи, а затем принялся расширять свои владения. Его экспансионистские замашки коснулись и государств эльфов, что располагаются на западном побережье Хаона. Оттого многим эльфам пришлось бросать свои дома и бежать. Многие из них были рады прибытию Андрея и лишь чудом не попытались захватить корабли, а мирно попросились на борт. Поэтому торговать пришлось чуть южнее, в империи орков, подвергая себя излишнему риску. Но к счастью, всё обошлось. В следующий раз мореплаватели отправятся дальше на север континента, где обитает множество видов разумных.

Кроме всего прочего, обитатели Стокса, которые были нашими согражданами, воспользовавшись маломерными судами, что были у них в наличии, знатно пограбили архипелаг, что находится неподалёку от берега Хаона. Они устроили настоящую резню пиратам, полностью их уничтожив и освободив заключённых у них рабов. Так что теперь мы могли на полном основании считать этот архипелаг своим. Но там было не слишком безопасно, а поэтому мы будем стараться вывозить всех жителей сюда, на Халион, где отныне наш дом, а во время всеобщего наступления жители Стокса присоединятся к флотилии Андрея.

Две недели пролетели незаметно. Пришла пора прощаться. Я устроил полноценные проводы, закатив праздник и истратив все накопившиеся сбережения. Отмечали прямо в ратуше. Гравиус на прощание подарил мне новый полновесный клевец с изящно выгравированным на лезвии узором. Шиара крепко обняла и даже заплакала. Марон подарил целый ящик с различными зельями, микстурами и настойками. Лена обняла и так же, как и Шиара, пустила слезу. Бурый ткнулся мордой в плечо, едва не сбив с ног. Да, его я тоже решил оставить. Оло не прощался. Оло отправлялся со мной. Он проводит меня до Мариона, а потом проведёт отвлекающий манёвр, устроив тварям настоящее побоище. Рикс и Андрей Николаевич просто крепко пожали мне руку. Мелисанда последнее время со мной почти не разговаривала, а лишь дулась, хотя, провожая меня, всё же обняла и заплакала. Похоже, жива ещё в ней та озорная девушка, которую я повстречал в лесу.

На следующий день после проводов, на рассвете, мы погрузились на корабли и отправились в путь. Я смотрел на лица провожающих, на удаляющуюся пристань и недостроенные стены, на здание школы и ратушу, на свой дом, и очень надеялся, что ещё их увижу.

Глава 26 Саян. Марион.

Проблемы начались, как только мы увидели побережье Мариона. До этого плавание было похоже на беззаботный круиз на деревянном вёсельном судне. Всё дело в том, что никто из нас, в том числе навигатор, никогда не были на этих берегах. Ориентировались мы с помощью старенькой олодской карты, что смогли раздобыть наши моряки во время одного из плаваний на островах.

Накануне стояла не самая хорошая погода. В воздухе висел густой, словно кисель, туман, сильно ограничивая видимость, а ещё при этом стоял полнейший штиль. Мы рассчитывали, что ещё далеко находимся от побережья, а потому работали на вёслах без опаски. Мы плыли день и ночь, а когда рассвело, то увидели впереди сушу. Мы встретили её значительно раньше, чем должны были по нашим предположениям. До берега было не так уж далеко. Поэтому вовсе не удивительно, что нас заметили, и тут же в погоню за нами отправили несколько кораблей, что по стечению обстоятельств были пришвартованы неподалёку.

Но не корабли пугали нас, а то, что нас заметили. Мы хотели высадиться как можно незаметнее. Даже если сейчас мы уничтожим корабли противника, что для нас не такая уж и проблема, противник всё равно будет знать, что в его земли заявился неприятель, и соберёт такие силы, которым мы будем не в состоянии противостоять. Но что случилось, то случилось. Будем действовать по обстоятельствам.

Немного подумав, приняли решение отдалиться от берега, дать бой врагу, потопив все его суда, а затем вне зоны видимости двигаться дальше на восток, к месту, где и планировали высадку.

Преднамеренно мы двигались не слишком быстро, давая противнику возможность приблизиться. Нас преследовали одиннадцать кораблей, под завязку наполненных противниками. Встреться мы с ними на суше, нам не избежать поражения, но в море их суда были всего лишь удобными учебными мишенями для практики в метании огненных шаров, а у нас на борту было два неплохих мага – я и Оло.

Мы изображали неспособность оторваться от погони как могли, и наша уловка сработала – противник постепенно стал окружать нас, лишая возможности сбежать. Расстояние всё сокращалось, и в какой-то момент дальнейшее сближение стало опасным, так как на борту вражеских кораблей имелись опасные твари, что могли издалека швырять различные снаряды.

Мы с Оло встали с двух противоположных бортов и одновременно начали плести заклинания. Долгие и упорные тренировки дали о себе знать, а потому сейчас фаерболы летели ровно в цели. Ни одного промаха, одиннадцать пожаров и заполненные примерно на три четверти искры. Оло подбил шесть кораблей, я – лишь пять.

Не для всех кораблей повреждения были смертельными, твари вовсю поливали возгорания водой, поэтому пришлось кинуть ещё по одному огненному снаряду, чтобы добить врага.

Всё. Теперь пламя разгорелось знатно. Скорее всего, некоторым тварям удастся выжить и добраться до берега, но это не имело значения. Главное, что преследовать нас они больше не смогут. Разобравшись с врагами, мы стали удаляться от берега.

Жаль, что такой манёвр сработает лишь один раз, ведь даже если никто из арахнидов не выживет и не доберётся до берега, эти твари обладают способностью к телепатии, и информация о том, что одинокий кораблик гораздо опаснее, чем можно подумать, очень быстро распространится во вражеском стане, и в следующий раз арахниды будут действовать более осмотрительно.

К вечеру мы удалились достаточно, чтобы никто не мог видеть нас с берега, но на всякий случай всё же затушили все фонари и лишь после этого свернули на восток.

Всё время стоял штиль, поэтому активно пришлось работать на вёслах. Спустя пять дней мы развернули корабль на юг, чтобы выбрать место поспокойнее и причалить к берегу. За прошедшие дни нам не встретилось ни одно вражеское судно.

Приближались мы ночью, чтобы снизить шансы быть замеченными противником. Гребли аккуратно и медленно, чтобы не был слышен плеск воды и чтобы не напороться на мель. Для большей безопасности впереди пустили спущенную на воду лодку. В лодке помимо гребцов находился человек, определявший глубину с помощью лота, и тигролюд, что лучше других разумных видел в темноте, а потому был назначен смотрящим вдаль.

Отмели мы достигли ближе к рассвету, впереди виднелся скалистый берег. Именно здесь мы и планировали высадиться, так как здесь был меньше шанс нарваться на посторонний взгляд. Для передвижения по горам мы с Мэнди вооружились самой лучшей обувью, что смогли раздобыть в этом мире, оделись в несколько слоёв одежды, став похожими на велок капусты, взяли множество верёвок. Рюкзаки наши весили в районе тридцати килограмм – так велика была наша поклажа, а ведь кроме неё я тащил посох, который к этому моменту весил не меньше полутора килограмм, нож, двуручный клевец и несколько слоёв одежды. Примерно такая же поклажа была у Мэнди, только вместо клевца и посоха у него был лук, колчан со стрелами и короткий меч.

Быстро попрощавшись с командой корабля, я приступил к чуть более долгому прощанию с Оло.

– Ну, прощай, друг. Сильно не рискуйте на обратном пути, вам нужно добраться домой целыми и невредимыми. Меня теперь в расчёт можно не брать, так как есть вероятность, что я уже никогда не вернусь домой. Ты теперь единственный маг на всю планету, и лишь от тебя зависит, будут ли наши потомки знать, что такое магия, или волшебство станет для них наивной сказкой, как в моём родном мире. Доберись домой, тренируйся, а когда подрастёт сицилиусовая роща и появятся кандидаты в маги, займись их обучением. К моим детям присмотрись, думаю, они могут стать магами. Дар ведь наследуется?

– Да, но не всегда.

– У меня предчувствие, что унаследуется. И это… Когда у Лены ребёнок родится, тоже присмотрись. Мало ли, вдруг тоже маг.

– А он-то почему магом будет?

– Да так, тоже предчувствие. Прощай, Оло.

– Прощай, дядя Саян. Надеюсь, что ещё увидимся.

– Я тоже.

Мы спустили на воду вторую шлюпку, несколько гребцов помогли нам с Мэнди добраться до скалистого берега. Плыть пришлось около часа или десятины, если говорить на местный манер, огибая торчащие из воды небольшие скалы и валуны. Место для высадки было крайне неудобным. Берег возвышался неприступной стеной, лодку, несмотря на очень слабый ветер, неслабо покачивало на волнах.

Если честно, будь я один, вовсе бы отказался высаживаться здесь и поискал более подходящее место, так как не представлял, как можно взбираться по столь отвесной скале. Да, на земле есть любители скалолазания, что могут взобраться куда угодно и даже получить от этого удовольствие, но я к ним не относился! Но со мной был ловкий и проворный эльф, что, несмотря на увесистый рюкзак, как только мы приблизились к берегу, оттолкнувшись от лодки, взмыл в воздух, с лёгкостью вцепился в уступ на отвесном берегу и будто таракан стал карабкаться вверх. Оказавшись в удобном уступе, он остановился, снял рюкзак, достал моток верёвки, молоток и скальный крюк.

Спустя несколько минут он вбил крюк, закрепил верёвку и бросил мне свободный конец, и, лишь обвязав вокруг себя верёвку, я рискнул выбраться из лодки. Поблагодарил гребцов и попрощался. Затем, выждав, пока волна поднимет лодку повыше, оттолкнулся от лодки, споткнулся и рухнул в воду. Если бы не верёвка, ушёл бы ко дну, влачимый тяжеленым рюкзаком. Но я вцепился в верёвку будто клещ, и, не жалея сил, втянул себя на скалу, ухватился за удобный уступ. Накатывающие волны доставали мне до колен, но это уже не слишком пугало, ведь я успел вымокнуть до нитки, тем самым утяжелив своё снаряжение ещё килограммов на десять.

Не люблю, когда какое-то дело плохо начинается. Оно в таком случае, как правило, заканчивается тоже не слишком хорошо. Но отступать поздно. Я не могу в данной ситуации сказать «ан нет, извините, но я передумал, везите меня домой». В этом мире такое не сработает.

Пришлось карабкаться, едва ли не зубами вгрызаясь в камни. Добравшись до уступа, где меня ждал Мэнди, я поинтересовался:

– Ну что, привал?

Эльф улыбнулся и стал карабкаться дальше. Значит, придётся обходиться без привала.

Как ни странно, но высадка оказалась самым сложным этапом пути и самым неудачным. Да, карабкаться вверх по холодным скалам с тяжёлым рюкзаком и промокшему до нитки очень тяжело, но терпимо.

Мэнди каким-то чудом находил на, казалось бы, непреодолимых скалах лазейку, а я лишь шёл следом, хватаясь за острые выступы. Когда все доступные зацепки заканчивались, эльф каким-то образом продолжал карабкаться вверх, вбивал в скалу крюк, пропускал через него верёвку и спускал мне.

Когда Светило оказалось в зените, мы как раз закончили подъём. Здесь, наверху, местность была относительно ровной и в значительной степени пустынной. Лишь клочки лишайников и мха нарушали безжизненный простор, тянущийся до самого горизонта. Взглянув в сторону моря, я увидел крошечную точку нашего корабля, практически скрывшегося за горизонтом.

Оглянувшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, я безапелляционно заявил:

– Привал!

Эльф не возражал. Я достал из рюкзака промокшие вещи, разложил их прямо на камнях. Погода стояла достаточно тёплая, и за время отдыха Светило хотя бы немного должно подсушить снаряжение. Жаль, что костёр развести не получится. Вокруг не было ничего подходящего на роль дров, а если жечь магический костёр, которому не нужно топливо, а лишь магическая энергия, то за время привала я рискую полностью опустошить искру. Но на разогрев пищи я всё же не поскупился и потратил немного энергии на простенькое заклинание.

Обед оказался достаточно лёгким. Припасы мы старались экономить. Немного передохнув, двинулись дальше.

Не знаю, каким образом, но у меня в голове было что-то вроде компаса, и я точно знал, в каком направлении нам двигаться, чтобы добраться до обиталища Голоса. Это он во время последнего разговора каким-то образом вложил в меня это знание. Топать нам предстояло ещё достаточно далеко, сперва мы должны были преодолеть небольшой горный хребет, что должен быть почти необитаем, но потом придётся спуститься в равнинную местность, где мы наверняка повстречаемся с тварями и теми, кто у них находится на положении рабов.

По пути мы развлекали себя тем, что болтали, но чаще просто молчали, экономя силы. Я рассказывал Мэнди о своём родном мире, о чудесах науки и техники. Эльф тоже был не из этого мира, но из-за тяжёлой травмы он не помнил родного, да и многие воспоминания из этого были пока заблокированы, однако кое-что важное он всё же вспомнил.

– Та тварь, которую убил Каварл, это не стратег.

– Но ведь после её убийства твари стали вести себя глупо и хаотически. Они не могли толком организовать оборону, а если верить Каварлу, то поначалу их и вовсе парализовало. Это не может быть не из-за неё.

– Всё верно, Саян, смерть твари стала причиной столь странного поведения роя, очень важна она была в иерархии этих существ, а потому они так себя вели. Но стратеги не ведут войско в бой, не ходят по полю боя. Они сидят в штабе и продумывают всё на несколько ходов вперёд. Руководят полководцами, рабочими и тактиками.

– Так значит, тварь была кем-то вроде генерала?

– Да. Генерал, тактик, полководец. Важная шишка, но есть куда важнее. Так что кажется я знаю, как нанести рою максимально болезненный удар. Нужно убить стратега.

– Хорошая мысль. Вот только как его найти и как к нему подобраться?

– Это нам и предстоит выяснить. Думаю, когда мы доберёмся до говорящего в ночи, он сможет дать нам подсказку.

***

Корабль с Оло и остальными моряками не отправился прямым курсом на Халион или на Стокс. У экипажа «Горизонта» – так назывался корабль– были другие задачи. Да, Саян просил юного Оло, что теперь командовал кораблём, не рисковать и быть осторожным, но он и не рисковал. Он был полностью уверен в собственном превосходстве на море, как в этом были уверены все олодцы. Не случайно ведь почти ни одно государство на всём Хаоне не обладало хоть сколько-нибудь значимым флотом, хотя несколько десятилетий назад всё было иначе. Просто с приходом олодцев в этот мир благодаря магии никто не мог с ними тягаться на море. Одного мага на борту, способного создать с десяток огненных шаров, было вполне достаточно, чтобы расправиться с целым флотом неприятеля. Этим олодцы и пользовались, за несколько лет уничтожив даже намёки на серьёзную морскую мощь.

До флота арахнидов руки не дошли, так как обитали эти существа на другом континенте, и до них просто руки не дотянулись и не хватило времени и ресурсов.

Сейчас же корабль под руководством Оло отплыл подальше от места высадки Саяна и Мэнди, так, чтобы его не было видно с берега, и чтобы меньше привлекать внимание, и поплыл на запад, к тому месту, где не так давно прошло морское сражение с арахнидами.

Добравшись до места, корабль поплыл ближе к берегу. К этому моменту здесь собралось немало вражеских кораблей. Арахниды знали о том, что произошло, но недооценили силы противника и решили, что нужно просто использовать больше кораблей для атаки. Заприметив приближающийся корабль, гигантские членистоногие двинулись навстречу неприятелю.

Оло только этого и ждал. Залпом выпив усовершенствованное зелье манны, придуманное Мароном, Оло принялся колдовать. Несмотря на юный возраст, он был прекрасным магом с талантом именно к боевой магии, поэтому и резерв у него был более крупным, чем у Саяна, и на одно заклинание тратилось меньше манны.

Спокойное движение посоха – и готов конструкт. Замысловатые движения пальцами, каждый из которых чертит в воздухе отдельную руну – и вот конструкт уже наполнен символами. Подпитка манной, волевое усилие – и начертанная магическим алфавитом формула трансформируется в огненный шар, несущийся навстречу одному из кораблей.