Текст книги "Стихотворения том 1"

Автор книги: Игорь Белкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Прислушиваюсь к летней тишине.

Нет, звуков море, город дышит с хрипом,

Но мне б поймать дыхание твоё,

Объединив его с зацветшей липой

У входа в холостяцкое жильё!..

Любовь, Любовь!..

Я отвергаю прозу,

Сплетая золотую канитель

Извечностью ответов и вопросов,

Направленых в тревожащую цель!..

А ты не покидаешь Зазеркалья,

Теплом и неизвестностью маня,

И я ищу следы от туфель бальных

В неистовстве сегодняшнего дня!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

У Красоты фарфоровые лица,

Застывшие навеки образа…

Я не умею истово молиться

И целовать Ей строгие глаза,

И на коленях отбивать поклоны,

Отмаливая грех чужой и свой –

Я жизнь люблю неистово-зелёной

И стены в ней проламывать собой!

И в то же время яркого павлина

Не уважать за бранный голосок,

Ломающий эдемскую картину

До выпада мурашек на песок;

И не хочу страдающим пророком

В розариях колоться о шипы

И из себя выплескивать упрёки

О лживости превратностей судьбы!..

У Красоты живое обаянье,

Под ручку с Ней приятственно пройтись

По стриженой идиллии с названьем

Библейским «утопическая жизнь»,

И падать в травы росные, густые,

И руки омывать от дрязг былых,

Но это там, где ветер дует с тыла,

Шлифуя наспех встречные углы!

Реалии Эдему недоступны

И я в них окунулся с головой,

Поставив Красоту на снегоступы

На уровне с ромашкой полевой.

Когда Она, бессильно сделав выдох,

Не закричит, а улыбнётся мне,

Я буду знать: Она имеет выбор

Светить иль нет мне звёздочкой в окне!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Поэты не живут, поэты погибают,

Проталкивая в жизнь чужие голоса,

Их за душу берёт оскомина любая

И прожигает грудь трагичная слеза!

Иначе для чего вести строку дрожаще

По сердцу своему, стремящемуся в дни

Историей любви таинственно манящей

И болью за страну, посмешищу сродни?

Конечно, день придёт, иначе быть не может,

Мир будет слушать звон её колоколов,

А не тянуть к себе куски блестящей кожи

От прошлого Руси со всех пяти углов!

Не в смысле пентаграмм, какие пентаграммы?!

Не в смысле блеска звёзд московского Кремля, А в том, что ищем мы тот пятый угол самый,

Где спрятан гардероб с одеждой короля…

Пиши, поэт, пиши, минуя близорукость,

Вчерашний день опять сквозь сердце продави!..

Мгновения любви отраднее разлуки,

Но ты и в ней живи мгновением любви!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

В том королевстве ненормальном,

Где женщины верны мужьям,

Любовь обыденна, банальна –

Не выстрел гулкий из ружья.

Скорей всего, хлопок негромкий

Без эха рябью на ручьи,

Без риска оборвать постромки

Уравновешеной семьи.

Завидовать бы им пристало

И записаться в дураки,

Оставив сполохи скандалов

И слов нелестные крючки!

Да разве бросишь эти руки,

Мне подарившие тепло,

Ради устойчивости звуков,

Не бьющих в нервное стекло???

Нет-нет, я человек нормальный,

Мне женщины близки, как тень,

И для чего мне мир астральный

Людей с мозгами набекрень?

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Войти в тебя и замереть от счастья,

Зажмуриться и не смотреть в глаза,

Меняющие на виду контрастность,

Плывущие из быта в чудеса;

И в такт тебе пройтись по ряду клавиш,

К диезу повышаясь от бемоль,

И зная – ты ответно не слукавишь,

Светясь звездой по имени Алголь!

А, может, Вегой, изумрудной Вегой,

Единственной по выбору звездой –

И вскрикнуть вдруг, распахивая веки,

Сгорев в тебе свечою восковой!

“””””””””””””””””””

Ты мгновение,

Я движение,

Ты страдание,

Я желание,

Ты кудесница, я зеро,

Ты Мальвина, а я Пьеро.

Вот такие ассоциации,

Если хочется прикасаться мне

К мыслям, к телу,

К ладоням белым,

К блузке шёлковой с аппликацией...

Ты явление,

Я сомнение,

Ты изящество,

Я за ящера,

Но с гипюра цветную брошь

Без боязни ты отстегнёшь.

Нет, не выкрикнет мир «брависсимо!»

Не нарушится независимость –

Гаснет пламя

Перед глазами,

Если чувства вперёд осмысливать...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Над пеленою января

Не прорезается заря,

Ложится блеклый свет на клёны

Обыденно и утомлённо.

Ни розовый, ни золотой,

С тяжёлой липкой простотой,

Он не раскрасит нам с тобою

Альбом сердечных перебоев.

Ты где-то там, я где-то здесь,

И никаких вокруг чудес,

И под обложкою из наста

Хрустит разлука пенопластом...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Отвергается каждая фраза

И тускнеют любые слова…

Да, усталость такая зараза,

Трудно с ней по душам толковать!

Но, приклеив улыбочку штатно,

Обряжённую в макияж,

Возвращаешь себя безвозвратно

Вновь в обыденный антураж…

Чем помочь тебе?

Знаю, что нечем,

Потому всепрощающе я

Положу тебе руки на плечи

Без нахрапистости соловья,

Не тревожа ни криком, ни пеньем

Отчуждённые мысли твои,

Не ответившие вожделеньем

На призывные ласки любви…

Ладно, ладно, не трону морозность,

Залетевшую в твой полусон!..

А пока мне обкуривать звёздный,

Выпирающий в город балкон,

Перелистывать дни и недели,

И вопросы себе задавать –

Почему у тебя потускнели,

Не звеня бубенцами, слова…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Облака что невод, ветер лиходеем,

А луна лучиной еле-еле тлеет,

Август, непогода, далее по Блоку,

Я в ночи аптеку подпираю боком.

Не пришла… ну, что же, из твоей вуали

Я себе сплетаю новые печали

И не обрываю крылышки ромашке,

«Любит» и «не любит – это всё фисташки!

Мелкие орешки, клюква, барбариски,

Всё пережуётся без тревожных писков!

Алексан Лексаныч, незнакомке-даме

Улица до фени, скажем прямо-прямо.

Я не буду строить грандиозность планов,

Сотовый не терпит никаких обманов,

Ты не позвонила – веская причина,

Чтоб фонарь хихикал кавалеру в спину…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

А по солнцу дожди курносы!

По рассвету росинки алы,

А по солнцу дожди курносы –

Словно Золушка пробежалась,

Вся в хрусталинках, по берёзам.

Дождь слепой до предела вежлив,

Не гремит он, не барабанит

По твоим и моим надеждам

Из нечитанных книг желаний.

Лист берёзовый малахитом,

Капли светятся аметистом,

Я богат, словно Монте-Кристо,

Только ты от меня закрыта!

Но хрусталинки отзвенели,

Солнце выпило дождь горстями,

И не принцу, а менестрелю

Славить Золушку с башмачками!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Любому дню в противовес

Любая ночь. Но это было,

Когда Вы ночевали здесь.

Облокотившись на перила,

Курили на балконе мы,

А дым медузой невесомой

Заглатывал кусочки тьмы

В скрипящих лабиринтах дома.

Сейчас двенадцать этажей,

Квартир бессчисленные соты

Подмяли тяжестью своей

Чердак, ступени, повороты,

Сосновый старенький балкон

С топчаном жертвенным и плоским,

Глушившим Ваш последний стон

Моей настойчивостью жёсткой.

Шуршали яблони в саду,

Бежал ручей под хлипкий мостик,

Играли листья в чехарду

У скособоченных киосков,

И приползал на лапах сон,

И плюшем трогал Ваши губы,

И звёзды ткали небосклон,

И осень уходила в убыль…

Сейчас зима. Любому дню,

Способному на ложь и святость,

Я занести готов в меню

Лукавость Ваших плеч покатых,

Звучавших в унисон со мной

И надо мной…но те мгновенья

Давно изъяты тишиной

С претензией на огорченья…

Да, я грущу!..Бесспорно, да!

Но и тебе, я вижу, жалко

Не слышать утром перепалку

Ворон в любые холода,

Не видеть тополя с гнездом

И домика с печной трубою –

Их не заменит новый дом,

В котором мы на ТЫ с тобою…

«»»»»»»»»»»»»»

Игра, игра…

Все годы из игры,

Когда-то не казавшейся забавой,

А примой выходившею по-праву

На сцену жизни в блеске мишуры,

Что тоже мишурою не казалась,

Благодаря аплодисментам зала…

И всё же я готов благодарить

Все Ваши маски с искренней расцветкой,

Увиденые мной во сне, в беседке,

В совместной милой кухне три на три –

В том мире, отгороженном от прочих,

Где Ваши маски ускользали к ночи…

Там выгорало Ваше «домино»,

Там обнажённость Ваша полыхала

Не на виду восторженного зала,

А на моих ладонях…

И со мной

Происходило то же, что и с Вами –

Мы не были в том действе игроками…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Мне на тебя не наглядеться

И не испить тебя до дна,

Не погасить пожары в сердце

Весёлой каплею вина!

Стуча по жизненным порядкам

И сузив брови до крыла,

Спешишь ты ласточкой-касаткой

Вершить обычные дела.

А я всегда с тобою рядом,

Не за три-тридевять земель,

Моя любовь тебе наградой,

Мне счастьем общая постель,

И я тебя целую в щёчку,

Касаюсь бровушку рукой –

И мы выписываем ночку

Единой, выпуклой строкой!

Мне на тебя не намолиться,

Поклоном истовым не сжечь,

Ты удивительная птица

И я порой теряю речь,

Скоблю послушную посуду,

Луплю за промахи ковёр,

И это вечно длиться будет,

Ты мой наставник, я стажёр!

У нас печали между делом,

Они бессильны и легки,

Сердца бесцельно не сгорели,

Не вяжут руки пустяки,

И я ношу тебя по дому –

Живую сказку наяву,

И опрокидываюсь в омут

Любви, которой я живу!

«»»»»»»»»»»»»»»»»

Нет, ты меня не отвергала

И, дверью хлопнув, не ушла,

И под пикейным покрывалом

В меня не целилась стрела

Из горьких фраз и необъятий,

И отрицанья естества,

И я на уговор не тратил

Давно увядшие слова…

Всё совершалось оборотно,

Восходы предвещал закат,

И кофе зельем приворотным

Входило в утренний расклад.

Театр и дружеские сходки

Твоих подруг, моих друзей

Ложились нужною колодкой

При сшивке наших общих дней.

И – на тебе! – прохладность речи

И по обязанности ночь,

Бретельки мраморность калечат

И не отскакивают прочь,

И придыханья стали глуше,

И губы жёстче, чем всегда,

И мир закашлялся, простужен…

Какие, к чёрту, холода?

По скверу август холит астры,

На клумбах бархатцы горят,

Фонтан и две девчушки в ластах

В него, как звёзды в водопад…

Жара…

Ты слышишь?

Слышишь, слышишь

И улыбаешься, но так,

Что я готов сбежать в Камышин,

Грызя в неистовстве кулак!

А в остальном всё мило-чинно,

Претензий нет, зачем они?

Зачем выискивать причины,

Вздувать оплывшие огни?

Года не высвистать свирелью,

Чем дальше, тем тусклее звук,

И ты не радужной форелью,

И я не соловьём, мой друг…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Сегодня шторм.

Волна на валуны

Швыряет пену полными горстями,

На сером небе звёзды не видны,

И не шипит рассерженное пламя

В груди моей, упрятанной под свитер…

В кулак я собран – хоть бросайся в бой,

Ломай сицилианскую защиту,

Построеную некогда тобой

И до сих пор не вскрытую ладьёю

Напора моего…

Пусть будет так,

Я не способен выступать судьёю,

Следя за бесполезностью атак…

Сегодня шторм.

А мы на берегу.

Песок и камни, и тростник неломкий.

Морские кони носятся в кругу,

Натягивая пенные постромки;

В порту кричит встревоженный паром.

Час ожиданья кончился.

Сейчас он

Свою волну неутолённой страсти

Накатит на бетонный волнолом…

А ты молчишь.

И я под свитер спрятал

Словесные, бесцельные огни –

Ты всё равно не примешь их оплатой

За прошлые безрадостные дни…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Мне с любовью бы сраститься

Где-нибудь и как-нибудь,

Запахи шелков и ситца

Полной грудью бы вдохнуть,

Вызвать встречное свеченье

Невозможно синих глаз

И кричать: я пленник, пленник

Ваш навеки, мисс Экстаз!

А она со звездопадом

В жизнь проходит наравне,

А она со мною рядом

Бабочкою на плетне;

Светлым камешком в прибое,

Вишней спелою во рту:

Я живу одним тобою,

Раздели со мной мечту!

Разделю!

Я весь вниманье,

Я Спартак, Ваш верный раб,

Я морскою солью в ванне,

Я Ваш коврик до утра!

Белоснежные колени,

Обопритесь на меня,

Буду бархатною тенью

Я у вас в расцветках дня!..

Вот такая вот задача,

Вот такие ох и ах,

Я себя на мысли трачу,

Я запутался в словах

И не вижу леди Ладу –

Боже, я совсем ослеп! –

Что живёт со мною рядом,

Преломляя тот же хлеб…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Когда блеснёт звезда на пологе небесном,

Лучами озарив затихший листопад,

Я Вам спою одну прекраснейшую песню,

Вы подпевайте мне, я буду очень рад!

Восторги снизойдут на вечер тёмносиний

А я вплету в него волшебные слова,

Волшебные слова на музыку Россини…

Ах, как от них у Вас кружится голова!

На обнажённость плеч тепло руки примите,

Направьте на меня заворожённость глаз,

Я странник и певец, и преданный воитель,

И жизнь готов отдать, любимая, за Вас!

Но говорить о том прилюдно не посмею,

Пока я Вам никто, не рыцарь и не паж,

Не ближняя звезда созвездья Водолея

И, может, вообще я идеал не Ваш…

А вечер шелестит опавшею листвою,

И близок, близок миг паденья божества,

Не зря слагал поэт над призрачной Невою

Пленяющие Вас волшебные слова!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Струись, печаль, по жёлобу рассудка,

Пока играет осень с ноябрём!

Мороз ударит, время первопутком

Слезу твою скатает в снежный ком

И унесёт по дребезгу рассвета

Как перекати-поля полый шар,

Не раскрываясь ближнему секретом…

По прошлому печалуйся, душа!

Цвели в нём очарованные розы,

Заигрывая с летом и со мной,

И лилии бабахали на плёсах

Любви навстречу нервной белизной;

И комары вели борьбу предвзято,

Вгрызаясь в кожу жгучим хоботком,

И гибли без «за Родину, ребята!»

От хлёсткого удара лопухом…

Струись, печаль, и разомкни контакты,

Нет связи с прошлым, как не барабань!

Ноябрь прищурил глазки-катаракты,

Сковать стремясь предутреннюю рань.

А что пугать, она и так затихла,

Осмысливая, будет или нет

Зима трепать мальчишеские вихри,

По-русски именуемые «снег»…

Да ладно, сыпь прохладу в первопуток,

Его избороздят следы машин,

Им дела нет, что горестно кому-то

До глубины растрёпанной души;

До тёмного свечения в глазницах,

Опустошённых временем и ТОЙ,

Что никогда не сможет возвратиться

В хрустальность мира прежней красотой!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Свет катится офонарелый

В ночную,

Земную,

Больную

Окаменелость

Моих недодёрганных нитей

Ушедших событий.

Углов у пространства

Что лунок на поле для гольфа,

Любовные танцы

Снуют в дисбалансе

И катятся в угол безвольно.

Летят из ладоней

Не вопли, не стоны –

Мухрастые кони

Бунтуют в загоне,

Им хочется гладить былое,

А время шальное

Вращает минуты,

К оси прикреплённые круто,

И нет мне прощенья

За ломкое пенье

Твоих надорвавшихся суток…

“””””””””””””””

Завершилась осень снегопадом.

Переплёт захлопнут.

Открываю

Новый том с декабрьскою прохладой,

Нервный, словно точка болевая.

Положи на первую страницу

Лёгкие изящные ладони

Крыльями от невесомой птицы,

Эндемичной, с острова влюблённых.

Очерчу их грифелем по белу,

Упакую в бережную память –

Ты мне песнь осеннюю не спела,

Даже не дотронулась руками!

Что же, я не жалуюсь на это,

Свой колибри каждому бутону…

Ах, как мало у зимы рассветов,

Ах, какие нервные ладони!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Привет тебе, пушистое созданье

Из дней чужих, назначенных не мне,

Как жаль, что не разрушить межэкранье,

Ползущее по временнОй стене!

Здесь декабри теплы и гололёдны,

У вас морозы к минус двадцати,

Но я не проклинаю безысходность

Невстречи на заснеженом пути.

Пусть будет так, не шатко и не валко,

Твоё дыханье пусть не для меня,

Мне греет чай своя провинциалка,

А у тебя в Москве своя родня.

Сегодня снег по оттепели тает,

Страна себя готовит к Рождеству…

У каждого народа есть Святая

И я своей российскою живу.

Живу, живу – не маскою наскальной,

Не днями, убежавшими в Ничто!..

Позволь мне хоть однажды виртуально

Надеть тебе на плечики пальто…

И только…

Всё равно не дотянуться

Из призрачных рождественских огней

Букетиками крокусов и фуксий

До яркой семицветности твоей!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Ветра на набережной стонут,

Метут в глаза колючий снег…

А ты согрей свои ладони

В моих, любимый человек!

Не бойся, грей, я не остыну,

Во мне достаточно тепла

Для укрощения снежинок,

Для выжиганья их дотла!

И, осознав бессилье, ветер

Скатился вниз на валуны…

Ты знаешь, нам не нужен третий,

Чужие вздохи не нужны!..

Они в прибрежной дымке тонут,

А перетаявший огонь

С ресницы каплею простою

Упал мне в тёплую ладонь…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Не пускал я стрелу за луг,

Ты сама прискакала вдруг,

Обжигая мою ладонь

О бессовестный свой огонь!

Бесподобный зелёный взгляд,

Шелестящий в траве наряд,

Ночью фея, а днём… нет-нет,

В этом, собственно, весь секрет!

Не раскроются до поры

Створки тонкой чужой игры,

Задыхающейся к утру

На холодном сыром ветру…

Не подруга и не жена,

Ты одна у меня, одна,

Но нельзя в заточенье жить,

Мы же люди, не миражи!

С беломраморных милых плеч

Снять бы платье твоё да сжечь –

На подобный решился шаг

В русской сказке Иван-дурак.

Но к чему это приведёт?

Ты исчезнешь, и небосвод

Бросит в ноги мне сто дорог,

По которым я не ходок.

Потому что десяток ран

Не протиснут меня в буран,

Перекрывший твой лёгкий след –

Это будет второй секрет…

Ах, сверкающий идол мой,

Мы с тобой на одной прямой,

Я люблю тебя по любви…

Время, чувствами не криви!..

Солнце катится по реке,

Ветер мечется вдалеке,

Ты прижмёшься к моей груди…

Жди, лягушечка, верь и жди!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Ушла Любовь за тридевять земель,

За нею нервно вскинулась метель,

Затачивая тонкий голосок

Шершавостью непройденных дорог.

Ушла, ушла – и бог тебя храни!

Закрылась дверь в утерянные дни,

Замкнувшиеся звеньями тревог,

Перехлестнувших чувства за порог…

Я не кричу, Любовь, тебе вослед,

Как темен без тебя любой рассвет,

Ведь всё равно ворчливая метель

Дверь не сорвёт со ржавчины петель…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Не отвечаю на вопросы,

А ухожу, себя кляня,

За бытовые перекосы

По центру и по краю дня.

Смешная жизнь, смешные люди,

Любовь, как истина, смешна…

За одиночество не судят,

В мир возвращается весна…

Не задохнётся город в смоге,

Не вымрет к чёрту род людской,

На перекрещенных дорогах

Не будет властвовать покой…

Не знаю, где пылают свечи,

Теряя запах восковой,

Но Вы богинею навстречу,

Неся их свет над головой!

А я смиренней ангелочка

Из «да» Вам приношу букет,

Чтобы прикрыть им оболочку

Высоконравственного «нет»…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Там, в безответственной дали,

Давно размыты силуэты

Дней, уходящих в ковыли

И в ломкий шорох бересклета –

Мы проживали там, слова

Друг другу доверяя слушать,

Лелея старенький диван

Со скрипом кожаных подушек.

Ещё там нежилась река,

Лаская камни переката,

И кучевые облака

Сгорали в пламени заката;

И сны, крылами шевеля,

Обогревали нам постели,

Когда дыханье февраля

Тепло вытягивало в щели.

Там, в безответственной дали,

Под непосредственность мелодий

Принцессы юные цвели,

И молодые короли

Их обольщали в хороводе,

И гулко лопались сердца,

Когда скамейку у крыльца

Делило чувственным разводьем…

Ах, простота и суета,

И замороченные взгляды!

На равнодушие листа

Вы падаете не разрядом,

Не треском молний шаровых,

А бесконечно грустным словом,

Но слов я не ищу других,

Касаясь времени былого…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

…А снежинки падали на брови

И ледком похрустывал февраль,

Предлагая сказочной Любови

Серую обыденную шаль.

Гордая, она не отказалась,

Милая, она не отреклась,

Перекрасив искренностью шалой

В семицветье бытовую грязь…

Это здесь, не в дальнем Лукоморье,

Это здесь, где сосны и пески,

Где снега рассеяны по взгорью

И по льду шагают тростники.

Чудеса…

А я не возражаю,

Среди них живу, боготворя

Нежные любовные скрижали

На сыпучих днях календаря!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Сегодня кончится февраль,

Назавтра солнечное чудо

Весну нам поднесёт на блюде

Волшебной чашею Грааль!

И я, словесною струной

Хлестнув свою же непробритость,

Хлебну божественный напиток

С небесною голубизной.

И ты губами прикоснись

К игре таинственного света,

Вновь возвратившего планете

Звенящую капелью жизнь!

Не бойся!

И сочтём за честь

Быть приобщёнными к слиянью

Громадной массы мирозданья

С тем малым, что мы в Жизни есть!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Был февраль таким коверкотовым,

Мягкотелым был и мохеровым,

И не баловал эхолотами

Над глубинами с нашей верою.

За тобою я русачишкою,

Под рукою ты рыжей белочкой,

Что-то падало сверху шишками…

Это мелочи, недоделочки!

Остальное всё как положено,

Всё утоптано, всё пришпилено,

Не принцесса ты на горошинах,

Да и я не принц обессиленный!

Завтра март пойдёт переулками,

Будет в дверь звонить очарованно:

Не желаете ль дней с сосульками

И коней других, перекованных?

Ах, да ну тебя! – скажем хором мы,

Пригласим к столу – чай с конфетами,

И баян вздохнёт с переборами,

На прошедшие дни не сетуя!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Слова любви, рифмованные мной,

Не льются ошалелым звездопадом,

И Вы опять идёте стороной,

Не выражая радость и не радость.

Храни Вас Бог и не суди, судья,

У Вас другой избранник на примете,

И плавится беззвёздочность моя

Снежинкой мокрой в мартовском кювете…

“””””””””””””””””

Не слушай никого на свете,

Я человек не ледяной,

Мне ветер жизненный пометил

Причёску ранней сединой!

Прощая эту неизбежность

Себе и времени, опять

Хочу восторженно и нежно

Тебя любимой называть.

Не восстанавливая даты,

Шагнувшие в небытиё,

В холодном пламени закатов

Ловлю дыхание твоё.

Войдёшь ли в жизнь мою, не знаю,

Но снова мыслю я о том,

Как ты врываешься, шальная,

В мой дом неистовым огнём;

Как пламя отблеском горячим

Седины перекрасит вдруг,

А это значит… это значит,

Что ты нужна мне, милый друг!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

А вот не стану будоражить мир

Своим отказом от последних вздохов,

Жизнь вколочу в расслабленность эпохи

Тотемом вечным, чёрт меня возьми!

И никаких моделей хвастовства,

И никакого самолюбованья –

Я должен жить, пока Любовь жива

Во мне, в тебе и в нашем мирозданье!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

О дождях пропеты миллионы строк

С разным отношеньем к переплясу капель,

К сине-светлым лужам по краям дорог,

Под колёса жизни лезущих с нахрапом.

Мама дорогая!..

Ноги журавлём,

На плечах плащишко, битый непогодой –

Я шагаю бодро за ушедшим днём,

Наискось срезая зебры-переходы.

Где-то за каштаном светится окно,

У настольной лампы хмурая Жаннетта

Крутит в нежных пальцах слов веретено,

Отделяя ими рыцаря от лета;

От подъезда с кошкой на сыром полу,

От свиданий кратких с нервной перегрузкой,

От сосны, случайно жёлтую смолу

Уронившей сверху на цветную блузку…

Я Айвенго бравый, что тут говорить,

И тебя забуду, погрустив немного,

Не порву, не трону пряденую нить

Из дождей и слова, павшую мне в ноги…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Горделивый белый лебедь

Ночь проводит на пруду,

С нетерпеньем глядя в небо

На Полярную Звезду.

Я не знаю, что случилось,

Не ведун я, не пророк,

Мне не выяснить причину,

Почему он одинок.

Может, выстрел браконьера,

Может, сети рыбака...

Это так я, для примера,

Вроде ножен для клинка...

Под сверкающим Денебом,

Под созвездием Орла

Тоже одинок я в небе,

Выгорающий дотла.

Нет, не в небе, на Земле я!

Это ты сквозь ночь и мрак

Ускользнула к Водолею,

Обманула Зодиак...

© Copyright: Игорь Белкин, 2010

Свидетельство о публикации №110053103847

Хранилище 21

Игорь Белкин

Конь храпит у коновязи,

Волга входит в берега...

Никого-то я не сглазил,

ничего не оболгал!

Под кольчугой – холстяное,

сверху – плотный душегрей –

что моё, всегда со мною,

за чужим тянуться – грех.

Неказистая попона,

перемётная сума...

Русь от ворога не стонет,

Русь сама сошла с ума!

У бояр подклети ломит

от нажитого добра,

смерды рушатся соломой

без косы и топора.

Стыло сердцу и тревожно,

задыхается оно,

прикипел мечишко к ножнам,

скукой ржавится давно...

Конь храпит у коновязи,

в торбе сладостен ячмень,

осыпает время наземь

белоснежную сирень.

Тетива у лука преет,

полон стрелами колчан,

спит моя Гиперборея,

погружается в туман...

«»»»»»»»»»»»»»»»»

Последняя сгоревшая звезда

Истаяла среди сосновых веток…

Как странен мир, плывущий в Никуда

На волнах приозёрного рассвета!

Безмерный и внушительный покой,

И резкие стремительные птицы,

Прорезавшие чёткою строкой

Блестящую зелёную страницу.

Вновь тишина.

Ни шороха в кустах.

И я застыл струною незвучаний,

Чтоб вслушаться, как с нового листа

Жизнь начинает бесконечный танец…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Январь, январь!..

У зимней сказки,

Шурша, словесная листва

Не хочет поменять окраску

На серый цвет.

Она права.

Я тоже за хрустальность мига,

За лунный отсвет: я люблю!

За вьюгу, схожую с расстригой

В хрипато-воющем хмелю!

Веду строку под перекрестье

Настольной лампы и луны...

Январь, ты искренен и честен,

Мне помыслы твои нужны!

Они не призрачно нелепы

И не окрашены в цвета

Угля, агата или крепа

У поминального креста...

Ах, мне бы эту непорочность

И чистоту ушедших дней

Затребовать под оболочку

Души издёрганной моей;

И синей пастою по белу

На лист выталкивать Слова,

А не лежалость-перепрелость,

Заметную едва-едва...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Возрадуйтесь, братие и сёстры

во Христе, Магомете и Шиве –

в нашей жизни, довольно пёстрой,

открылись новые перспективы.

Можно увидеть в микроскопе

семя, проникшее в яйцеклетку

или дверью стальною в лобик

получить от разгневанной соседки.

Это шутка.

А если всерьёз,

то за определённую сумму "зелёных"

можно добраться до синих звёзд,

минуя собственные похороны.

В пространстве время не так течёт,

там день в космическом исчисленье

равен году земному.

Вот...

И прошу не спорить с господином Эйнштейном!

Возрадуйтесь, братие и сёстры –

когда вам приестся эта жизнь

или наступят времена холокоста –

садись в ракету и к звёздам мчись!

Лет через десять, скучая очень,

проведать Землю – и вот те на! –

дни как прежде сменяют ночи,

а человечества нет ни хрена.

Надорвавшаяся от перегрузок,

Земля не выдержала его,

вернув мастодонтов с отвисшим пузом

из чрева выпуклого своего...

Прошу прощенья у Вселенной

За личную несовершенность,

За непостигнутые в целом

Её глубины и пределы!

По независимым причинам

Чужой я в обществе дельфинов

И буревестник нежеланный

Над кораблями Магеллана.

О, да, я не теряю марку,

Конкистадоров в мир накаркал,

И стол у короля Артура

Сжёг кислотой, не политурой.

Доисторическая фраза:

Порочность выпуклее глаза,

Но, если глаз насильно выжечь,

Мир не избавится от выжиг!

По тропам времени кочуя,

Не дую ни на чью свечу я,

Костром на берегу маячным

Не полыхаю однозначно.

Смиряюсь!

Требую прощенья

Не за своё самосожженье

И остро чувствую неловкость

За жизнь не в центре, а на бровке...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

На жёстком ложе Прокруста,

Выбранным мной давно,

Я углубляюсь в чувства,

Раскручивая веретено

И сматывая клубками

Терпкие строки слов

Всечеловечьей драмы

С разностями полов.

Не заполняю нишу,

Предоставляю другим

Летать покруче и выше,

Чем белый морозный дым;

Не занимаю графы

Те, где звучит мажор,

И благородный пафос

Режет глаза в упор.

Искренне поминорить

Тоже нужно уметь,

Не опуская шторы

Перед лицом примет,

И проходить по душам

Ласково, словно кот,

Слову не дав разрушить

То, чем оно живёт...

«»»»»»»»»»»»»»»»»

Прожевав чужую блажь,

Проглотив чужое мненье,

Вновь срываю я бандаж

С озорного вдохновенья.

Посылаю по пути,

Проходимому повсюду,

Неврастеника-паскуду,

Сдерживая «мать ети».

Я пишу о том, что знал,

И о том, что видел-слышал,

Уходя за перевал

Волком от норушек-мышек.

Рёбер хрупкое кольцо

Жгло мне там, не виноватясь,

Переплавленным свинцом

Из чужого автомата.

Ну, а дальше… суп с котом

И колючая завеса

Ста спиралей на пустом

Месте вынужденных стрессов.

Зубы в глину… конвоир…

Люди буковки-букашки…

Ну, а ты чем смотришь в мир,

Интригующая пташка?

Исковерканный язык,

Чувства вымучены скукой…

Что тебе простой мужик,

Жизни сданный на поруки?..

Лопнет сердце просто так,

Скажешь ты, кривясь надменно:

Сдох ещё один дурак

Из спасителей Вселенной…

Промолчат, возможно, все,

Не вдаваясь в суть поэта,

Протоптавшего в росе

Путь не плазменного цвета…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Судьба, возьмите пистолет,

Стреляться будем, право слово,

За возвращение былого

В свой постоянный квалитет!

Какая чушь и ерунда!

Зачем мне вырываться снизу

И разрушать свои капризы

Из ассорти тепла и льда?

Судьба, приятно быть собой,

В столпотвореньи неурядиц

Шагать то спереди, то сзади,

То под прибой, то за прибой.

Взлетевшему – короткий срок!

Чем ярче он и неподдельней,

Тем тяжелее понедельник,

Ломающийся поперёк.

Судьба, я жить хочу, как есть!

И потому из пистолета

Вам целюсь в лоб и жду ответа,

А выбор Ваш…

Какой?

Бог весть…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

А я согласен на любое

Непроявленье торжества

И небо подпирать собою,

С Атлантом уравняв права;

И гладить травы на откосах,

И речку в губы целовать,

Любимой задавать вопросы,

Ловя ответные слова!

А я согласен на торнадо,

На грозовые витражи!

Земной привычный беспорядок,

Узлом вяжи меня, вяжи!

Со смехом выплюнув обломки

Не то забот, не то зубов,

Согласен я влачить постромки

Любви по имени «Любовь»!

А мне цунами по кастрюле,

Давно проеденой бытьём,

И, коль придётся, буду пуле

И ночью кланяться и днём!

Вопить встревоженно и гулко,

Когда она коснётся лба,

И падать грудью в закоулки

Судьбы по имени «Судьба»!

Вздыхая под небесной кровлей

О радостном и о больном,

Я к чудесам не подготовлен

И прорываюсь напролом

К причинам связанности звуков

И неявленья света в тьму,

И снова получаю плюхи

По любопытству своему!

А я согласен и на это,

И да храни меня, мечта,

Не дай упасть в лицо рассвету

С кровавой пеною у рта;

Без откровения в глазницах,

Без всежеланья за ребром

И дай мне, бог, всегда светиться

Живым и жарким угольком!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Шарик земной покатав на ладонях,

Не расплескав озорства океанов,

Может, я чувствами забелладонюсь,

Может, я сердцем замарихуанюсь.

Трезвый, не трезвый, и пьяный, не пьяный,

Сумрачный, но не в коллапсе инферно,

Выпущу заново в космос стеклянный,

Жидкий, по сути, комочек из нервов.

Зримое, ты ощутимо сегодня,

Дальнее завтра окажется рядом…

Мне бы сто лет… нет, ещё бы две сотни

Вёсен и лун, торжества и прохлады!

Кто я?

Да ТОТ, безответственно ждущий!

Где я?

Да здесь на назначенном месте,

Осознающий, гребущий, жующий,

Смертный до вопля из глотки, хоть тресни!..

Не обладаю несметною силой,

Не понимаю предвидений лживых!..

Шар на ладонях, какой ты красивый

С лентами рек и гористых прожилок…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Берёза в белом танце

С кленёнком-оборванцем,

А я к ним третьим лишним,

Да ничего не вышло!

Они почти раздеты,

На них листочки крапом,

А я в пальто из драпа

И пахну винегретом.

Ах, белая берёза,

Я от мороза розов,

А ты снежинкой-льдинкой

Без летней пелеринки!

Смешная ты какая,

Какой я непутёвый

С горячими руками

И с песнею не новой!

А вежливый кленёнок

По-юношески тонок,

Обвешан снегирями

И грудь целует даме…

«»»»»»»»»»»»»»»»

Что ты, город, творишь с непоседой?

Я серебряной ложкой к обеду,

Ты горбушкою хлебной черствелой

Хочешь смять меня и переделать!

Я непротив, чтоб суп сухарями

Загустить…

Мне надкушеный пряник

Что-то в горло ползёт неохотно,

Словно сон после бани субботней.

Мне сейчас бы две кружки хмельного,

Да устойчивость выплеснуть снова

На расхристанный к дьяволу остов,

Не желающий врезаться в простынь!

На подушке и тени и мраки,

День за днём как всегда одинаков,

И, конечно, опять мне не спится,

И луна надоедливой спицей

Прорывается через ресницы,

Не желая от глаз отразиться…

Что ты делаешь, город, с поэтом,

Нахватавшимся кордебалетов

И шагнувшим за сотни изгибов

Алкогольно-тряпичных улыбок?

Медный звон от разбитых нейронов

Снежным комом по белому склону

Седины или первой пороши –

Это я, мой последний хороший!

Был ли первый?

А кто меня знает,

Если с возрастом ширится наледь,

Охлаждая притихшие чувства

Балаганного в прошлом искусства!

Впрочем, я и сейчас скоморошу,

Выдираю себя из пороши,

Подаю уходящему руку:

Будь здоров и приветик супруге! –

Загрузив его капелькой боли,