Текст книги "Стихотворения том 1"

Автор книги: Игорь Белкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

А на пойменном лугу,

Конопушки сдвинув к носу,

Ждёт девчоночка в стогу…

Впрочем, это под вопросом!

Ах, да ну его, вопрос,

Я уже деру мочало,

Не на шутку, а всерьёз

Ты меня, Весна, достала!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Случается, случается –

Константа изгибается,

А острые углы

Втыкаются в полы;

На лысоватой просеке

Безвестные грибы

Проклёвывают носиком

Ухабы и горбы…

Случается, случается,

Что двое не встречаются –

Уходит параллель

В смятеньи за апрель;

Меридианы тужатся

Вернуть её назад,

Но там феврально крУжится

Разлучный снегопад…

Случается, случается,

Что и весна печалится,

Стуча дождями влёт

В рассветы и восход;

И катятся горошками

Напрасные слова:

Весна моя хорошая,

Ах, как ты не права!

«»»»»»»»»»»»»»»»

Шёпот моря, шорох струн,

Нервной птицы причитанья –

Улетает Гамаюн

Из ничьих в ничьи преданья.

До свидания! – кричу

В бесконечность, не во встречу…

По скрипичному ключу

Вытанцовывает вечер.

По спирали звездопад,

Синие лучи с изгибом

В корпус лаковый стучат

Яростной иглою-рыбой.

И взрывает бытиё

Невозвратностью утраты

Сумасшествие моё

Из несложеной сонаты;

Из непройденных стихов,

Из дорог, венком не свитых,

Из моих-твоих грехов

Не забытых, не забытых…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Гитара трень, гитара брень,

Парнишка в кепке набекрень,

А рядом девица-краса,

Как виноградная лоза.

Не посчитаешь ли за труд

Пройтись со мною, милый друг?

Вот два билетика в кино –

В мир приоткрытое окно...

А в майском сквере тополя

Живут, снежинками пыля,

На клумбе бархатцы плетут

Земного чувства простоту...

Тот мир далёк...

Калейдоскоп

Распался на пластинки, чтоб

Не отражать звук «Рио-рит»,

Но не забыт он, не забыт!

Иного времени шаги,

На стёклах радужных круги

От солнца, бьющего в упор...

Давай продолжим разговор!

Гитара трень, гитара брень,

И полдень не бросает тень,

А то, что впереди закат,

Так в том никто не виноват...

Ещё храню аккордеон,

В нём запечатан вальс-бостон

И два билетика в кино –

Ты отказала мне...

Смешно!

«»»»»»»»»»»»»»»»»

А я давно не проходил

Вдоль полевого танкодрома

С глубокой раной на груди

От стали с примесями хрома.

День не застит моторный гул

И траки землю не порочат,

Вгоняя травы на бегу

Из были в небыль серой ночи.

Всему своё, таков закон...

А в заболоченных траншеях

Вспухает комариный звон

Для интервенции в аллеи...

Сгорая в солнечных лучах,

Теряя лепестки до срока,

Там грезит пыльный иванчай

О лёгком дождике с востока.

Цепляясь памятью за жизнь,

Былому давшую отмашку,

Невольно грустное растишь

Под свежестираной рубашкой.

Мне б окунуться в иванчай,

Следы от гусениц погладить

И комара прогнать с плеча:

Живи в тиши, ей люди рады!

И вновь уйти за танкодром

В мир, шелестящий беспокойно,

Шоссе пробивший напролом

Сквозь неслучившиеся войны...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Миру явится пророк...

Знаешь, время-аксакал,

Я нашёл, чего искал,

В плазменной красе небес

С белым солнцем или без,

В постоянности людской

Вышибать из них покой!

Суть макушки теребя,

В днях я вычислил себя,

На подрамник новых лет

Собственный нанёс портрет

С виду лаковый вполне...

Но не нравится он мне!

Перед сильным лебезя,

Жить в спокойствии нельзя,

Перед слабым грудь бугром –

Это тоже не хитро!

Подскажи мне, чёрт возьми,

Уживаться как с людьми?

Шутка!..

Я живу давно,

Трезво глядя на руно,

На каштаны из огня –

Это всё не для меня!

Это сильным, это тем,

Кто владеет вся и всем!

Знаешь, время-старичок,

Я насажен на крючок

Лет, текущих сквозь меня

То елозя, то звеня –

И согласен быть таким,

Что я есть...

И хрен-то с ним!

Может быть, настанет срок,

Миру явится пророк,

Равенство провозгласит,

Зарыдаю я навзрыд:

Мне всё это не нужнО,

Прах я, тлен давным давно!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Зажги над нашим изголовьем

свечей весёлые огни

и одари меня любовью,

моих надежд не обмани!

Волшебный трепет обладанья,

томленье губ, стремленья рук...

Я выпью все твои желанья

и напою тебя, мой друг!

И хрустнут простыни крахмально,

и вскрикнет ветер за окном

о чём-то прошлом и печальном...

Неважно, милая, о чём!

Вино колышется в бокалах

и пузырьки бегут со дна...

Давай утопим все морали

в задорных искорках вина!

Чего нам прятать друг от друга

или от пламени свечей?

У заколдованного круга

нет выхода, и он ничей.

Пусть будет так!

Зачем нам выход,

мы в центре радостей живём,

где ты постанываешь тихо,

рассыпав пряди серебром!

ххххххххххххххххххххх

Ушло чарующее лето,

Звоня во все колокола

Над отцветающим букетом,

Букетом Вашего тепла!

По сентябрю согнуло травы

Холодной неживой росой

Там, где осокорь шепелявит

Над тростниковой полосой.

Нет-нет, я Вас не возвращаю!..

Тревожно всматриваясь в след,

Вчерашний день лелеет щавель

С надеждой втиснуться в букет.

А я, растрёпанный сомненьем,

В другую сторону смотрю,

Там тучи начали движенье

По золотому сентябрю.

Сейчас приречные Бродвеи

Дожди отмоют добела

И окончательно развеют

Остатки Вашего тепла...

ххххххххххххххххххххх

Суббота сегодня.

Хрустящие тени

на стёклах витрин не смыкают колени,

врезаются в стены.

Исчезли.

Пропали,

и вновь проявляются в горизонталях.

Ах, тени людские!

Я с вами, я рядом

не киллером гнусным скрываюсь в засаде,

а тоже ломаюсь на стёклах и гранях

под диском луны из предутренней рани!

В полуденном солнце отвесности резче!

Короткие тени округлее женщин,

квадратней мужчин...

Но и это не лечит

больную надежду на нынешний вечер.

Суббота сегодня!

А ты уезжаешь –

так пискнуло мне телефонное жало,

сорочку прорезав до глупой аорты

с набором словесным "ла морте де форте".

А мне бы мажорить и сглаживать тени,

не только сидеть на гранитных ступенях,

фонтан легкоструйный с печальной наядой

зомбируя остановившимся взглядом...

хххххххххххххххххххххххххххх

Уехала ты...

Нет, не рухнуло небо,

И город не стал пирамидою щебня,

На звонкие ноты людских отголосков

Заря не легла утомлённой полоской.

Над морем колышется даль голубая,

Заметна на тропке травинка любая,

Подружка шипит подколодной змеёю...

Уехала ты, не простившись со мною!

Нет-нет, я насиловать сердце не стану,

Его не тревожит глубокая рана,

Но всё же скольжение рук по запястью

Изъяло из вен относительность счастья.

Частицу изъяло!..

Конечно, частицу,

Перо, так сказать, у сомнительной птицы,

Желающей чувства и женщин удвоить,

И биться в две жизни дурной головою...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Над развилками и тропками,

Над гранитной балюстрадой

Снегопады нынче тёплые,

Ласковые снегопады!

Я сто лет таких не видывал,

Проходя с тобой по свету –

Сундучок невесты с приданым –

Так оцениваю это!

Затаённое и чистое,

Сердцу и душе обнова,

Переложенное листьями

От растенья неземного...

Море дышит успокоенно,

Пульс ритмичен, еле слышен,

Снегопадами зашторены

Стены древние и крыши.

Если грянет Апокалипсис,

Гончие пойдут по следу,

Не пугайся их, пожалуйста,

Мы сбежим с тобою в лето!

Там созвездья не потушены

Над крылами белых чаек,

Сумрак мягкий, сумрак плюшевый

Снегопад не заметает...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Милая, не разрушай согласие

Между мною, миром и тобой,

Мы ещё пристенки не докрасили,

И замок не вставили в пробой;

Не закрылись от неодолимого,

От обычных не волшебных чар

Выращенной комнатною примулой

Или скрипом нового ключа.

По сырому легче краской пишется,

В новой книге чистые листы,

Я тебе в кириллице за ижицу,

Фитою утерянною ты.

Не волнуйся, я готов на разное,

Мне бы только вычленить себя

Из обыкновенного и праздного,

Где сердца непразднично трубят...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Не замай меня, не замай,

Не раскручивай на любовь,

Я морознее, чем зима,

Расколовшая сто дубов.

Да и сам я похож на дуб

С тёмной трещиной на боку,

И роняю словечки с губ

Пеной жёлтою на скаку.

Между старых безлистых ив

Бродят сумерки в тишине...

До чего же нетерпелив

Мой герой, что живёт во мне!

Слушай, я же не жеребец,

Не могу я лететь во мрак

На биенье чужих сердец,

Растопырив по ветру фрак.

У меня перебор в груди,

У меня недобор из дней!

Я прошу тебя: не чуди,

Придержи до весны коней...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Родившись в облачной тишине,

Белыми хлопьями в невесомость

Падает,

Падает,

Падает снег,

Налипая на голые ветви черёмух;

На светлые окна, на каменный дом,

На непричастность мою к слиянью

Двух фигур за глухим стеклом,

Не слышащих отзвуков мирозданья.

Любитесь, как нравится, без помех,

Целуйте друг друга, молодожёны,

А я отвернусь, я же родом из тех,

Кто не завидует счастью чужому...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Я повторяю сотню раз:

Как странен мир в полночный час,

Когда запаздывают звуки,

Дань отдающие разлуке!

За светлой шторою окно

Бесчувственно напряжено

И жёлтый месяц на подушке

Сны перемалывает в стружки.

Чёрт побери, что за печаль,

Бессонница, горячий чай

И обнажённые нейроны

Для тетивы у Купидона?

Я зарекался сотню раз

Не утопать в глубинах глаз,

Но всё напрасно... это омут

С непредугаданной истомой!

А результат всегда один

И рвётся сердце из груди,

И снова выплывают звуки,

Дань отдающие разлуке...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Солнце вытянуло плети лучей,

Рассекая у снегов белизну,

Заструился по рассвету ручей

Из моей страны в чужую страну.

Из бумаги я кораблик свернул,

Рябь ему зашелестела в корму,

Сердце тронуло у грусти струну,

Для чего мне этот звук, не пойму.

Ты плыви, фрегат бумажный, плыви,

Рассыпай газетным шрифтом слова,

Есть причина у Любви к нелюбви,

Для неё чужой рассвет трын-трава...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

... А я ни в чём не виноват

И на вопросы отвечаю,

Что у любви есть сто преград,

А у разлуки сто печалей.

И что кричи и не кричи,

Мне не вернуть былого света –

На это тысячи причин

И холод одного ответа.

Опять распят я на стене –

Смешное граффити из дыма –

Одна из множества теней,

Скользнувших мимо глаз любимой...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Пришла любовь ко мне, пришла

По заповедным тропам лета,

Чиста, прохладна и светла –

Источник неги для поэта!

Да-да, я нежусь, но боюсь

Её взаимностью коснуться,

И привередливую грусть

Сжигаю, как Сцевола Муций.

Любовь моя, зачем тебе

Герой, простреленный навылет

Сарказмом к собственной судьбе

С неоперённостью надкрылий?

По буеракам прошагав

Сто долгих лет, а, может, двести,

Познал я тысячи забав,

Но перед искренностью честен.

И потому прости-прощай,

Не дай расслабиться поэту,

Иначе вновь любви праща

Пробьёт мне сердце по рассвету!

И лето звучною струной

Заголосит, ломая деку:

Как много нужно человеку

В его обители земной!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Свою вину отвергнуть мне позвольте,

Не принуждал к любви ковбойским кольтом

Ни Вас я, ни другую сеньориту

С обыкновенным русским колоритом.

Эпитеты мне вешая как цацки,

Прошу не выставлять меня дурацки

В строю блондинов до упора рыжим –

Я по ночам не бегал к Вам на лыжах;

Ни на трамвае, ни в такси, ни в ступе

Живым или с похмелья полутрупом,

И с парой строк в лирическом разрезе,

Поймите, для любви я бесполезен.

Слова не порох, не посыл с амвона,

И виртуал с холодным перезвоном

Разносит их в надуманном реале:

Я Вас любил, и Вы мне отдавались...

© Copyright: Игорь Белкин, 2010

Свидетельство о публикации №110053104128

Хранилище 18. Стихи о любви

Игорь Белкин

Да будет вам! – всё проще:

луна в реке полощет

беззвучно и легко

холстинки облаков;

ползёт ручейник в трубке

и чертятся беззубкой

короткие штрихи,

и пишет ночь стихи!

Да-да, вы их читали,

баюкая печали

и беззащитность скрыв

под вечный шелест ив;

а ночь, слагая строки,

упрёки за упрёком

предназначала нам,

героям мелодрам.

Всё, что легко даётся –

триумф для полководца,

и снова дон Жуан

уводит вас в туман;

обыденно и просто

река полощет звёзды,

рифмуя без помех:

любовь не грех, не грех!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Полуфразу, полукрик,

Полуоторопь скандала

То ли насвистел кулик,

То ли выпь набормотала.

Облака бегут гурьбой,

Светел путь у них и лёгок...

Не томи меня собой,

Недоверием не трогай!

Хрустнул в пальцах карандаш,

День закутался в метели,

Вместо радуги плюмаж

У пушистых свиристелей...

Это не полузима

В стыке дня с холодной ночью,

Это мир сошёл с ума,

Расставание пророча...

«»»»»»»»»»»»»»»»

А если сны запараллелить?..

Нет, заплести в одну струну

И мчаться рядом по апрелю

Вдвоём в реальную страну?

Там незабудки не в почёте,

Там хризантемы не в цвету,

А майка просолилась потом,

Хрустя в дневную суету.

Там сто гребков не расстоянье,

Неделя жизни – целый том,

И не венком плетут желанья,

И правят стресс не оселком...

Не бойся!

Я не хитрый леший,

Не увлеку, не заманю,

Мне б сны цветные видеть реже

В ночном пространственном меню;

И не скакать по параллели

На чёрном взмыленном коне

Без планомерности и цели

Навстречу призрачной весне...

А ты случайное виденье,

Ты отзвук сердца, а не звон,

И сам я не реальней тени,

И по-земному упрощён...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Хорошо-то как на свете

Жить у солнышка в горсти,

И не хочется в ракете

В небо за мечтой ползти.

Ну вас, Альфа Эридана

И кровавая Алголь!..

Жаль, что мне не по карману

Романтичная Ассоль.

Денег нет на звёздный парус

И на вёсла для челна,

Кроме пенсии на старость,

Чтоб не сдохнуть ни хрена...

А душа чего-то просит,

А в штанинах егозит,

Будто осень и не осень,

А безвременный транзит.

Ух, ты, ах, ты, я на вахте

Манну жду, разинув пасть!..

Может, обойдусь без фрахта,

Женщину земную всласть

Здесь любя, не улетая

На наёмном корабле

К звёздной равнодушной стае

В бесконечной синей мгле?..

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

В отлучённой от сознанья идеальной тишине,

В ошалелых снегопадах на крутых изломах дней

Голос твой навек потерян и давно не слышен мне –

То ли вёрсты удлинились, то ли воздух стал плотней.

На дубу или на дубе, или на высоком пне

Совушка сидит и дремлет, крови выпитой пьяней –

Вот такой портрет мне виден, нарисованный вчерне...

Хорошо, что я не жертва в обручах её когтей.

Это присказка, а сказка колобком скатилась в тьму: Что хотелось, не сложилось, то, что есть, не по уму!..

Ах, да ладно, я не Маус, не паду слезою в грязь, Прилетит сова другая, той же кровью опьянясь...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Как ни смотри пристально,

Как ни беги берегом –

Лёд закуёт пристани

В белое недоверие!

Соком нальётся паника,

Высветится лежалое –

Ты не цветочек аленький,

Чудище я усталое.

Как ни ласкай новое,

Чуждым оно останется,

Сладость моя кленовая,

Ставшая горькой странницей...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

В рубашке клетчатой, расхристанный,

Недоцелованный Весной,

Я снова жду тебя у пристани:

Делись, чем станется, со мной!

Делись, любимая, не жадничай,

Не будь суровою в быту

Нижегородскою посадницей,

В цепь заковавшей красоту!

Тебе навстречу тоже брошусь я,

Вздохнув свободно и легко:

Я не варяжский гость из прошлого,

А твой возлюбленный Садко!..

Сечёт ладья волну речистую,

Ты белой птицей на борту

И удаляешься от пристани

В чужую, не в мою, мечту...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Резким вектором инерций

Полоснуло мне по сердцу,

Затуманилось оно,

Как осеннее окно.

Жёлто-красные метели

С клёнов бархатно слетели,

Покружились и легли

Трепетно на грудь Земли.

По ковру из хрупких листьев

Вы идёте девой чистой –

Светлый зонтик, лёгкий грим –

Образ Ваш неповторим.

Хорошо бы рядом с Вами

Побезумствовать стихами,

Уводя под руку Вас

От мужских горячих глаз.

Но на мой любовный сполох

Напускаете Вы холод

И по осени идти

Вам со мной не по пути.

Сердце бьётся часто-часто,

Наши векторы угласты,

Жёлтой осени сродни –

Не пересеклись они...

«»»»»»»»»»»»»»»

Свеча догорает...

Ночные божки

Расплавленный воск раздирают в комки

И лепят подобие женщины той,

Что мир покорит неземной красотой.

Какая фигурка!

Глаза – фиолет,

Точёные ножки и ауры свет,

Её бы хранить за музейным стеклом,

Сердца насыщая нездешним теплом.

О, бронзоволикое чудо моё,

Тебе не удастся войти в бытиё

Плебея, живущего в краткости лет,

Летящих быстрее, чем всплески комет!

Свеча догорела...

Последняя тень

Покорно стекла с равнодушия стен,

Я трогаю пальцем – не воск, стеарин,

Он хрупок, не лепится, хоть ты умри...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Не терзай меня напрасно полупьяного,

Никуда любовь вчерашняя не канула,

Не метнулась в родниковость серым омулем,

А таится белорыбицею в омуте!

Поделив себя с тобой и тою, прежнею,

Разбегусь сейчас и ахнусь в Неизбежное,

Захлестнёт волна пески левобережные:

С возвращением, бродяга, в чувства нежные!

Во хмелю любая драма мелководием,

Тишина переливается в рапсодию,

Что-то будет, что-то станет, что-то сдвинется...

Я не знаю, кто пробьётся в именинницы!

Поясок из белых лилий утешением,

Жёлтый месяц и кувшинок мельтешение,

В ежевичнике густом правобережие,

Там обрыв, водовороты, омут бешеный...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

У Снегурочки глаза-бирюза,

У Снегурочки коса-чудеса,

У Снегурочки шнурок-поясок,

Распустить его я так и не смог.

А какой-то Берендей-лиходей

Потянул его за кончик чуть-чуть

И увёл её от светлых людей

В непролазную таёжную жуть.

Серым волком я метнулся вдогон

За хрустальный белоснежный трезвон,

Проморозился и выжил едва

В диком царстве колдовства-волшебства.

А Снегурочка не знает о том,

У Снегурочки забот полон рот,

Берендею холодит она дом

И романсы ледяные поёт.

Вот оттаю я, и буду опять

Серым волком по апрелю бежать,

Разморожу сердце ей, уведу

В человечью суету-чехарду...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Четверг сегодня, ветренный четверг,

Не ветрено-лукавый, не манящий,

А с воплями озлобленных мегер

На ритуальной пляске в настоящем.

А с парапета сорванная жесть

Летит на землю СУ двадцать девятым,

Оставленным пилотом, перемятым,

Но сохранившим воинскую честь.

Волна морская бьётся о бетон,

Паромы-чайки в гавани застряли,

Пегас крылатый, голый, без пальто,

Ко мне стремится влезть под одеяло.

Идите на фиг, сэр, я не один,

Меня сегодня Муза посетила,

Мы с ней всю ночь писали новым стилем

Любовный стих под шорохи гардин.

Где результат?

Об этом умолчу,

И пусть четверг голодным зверем воет,

Он не погасит белую свечу

Поэзии, когда в постели двое...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Когда-то, путая слова,

Мы пролетели мимо цели –

Вы не ко мне, а я не к вам –

И даже вслед не посмотрели.

Какие знойные ветра,

Какие волны нас качали!

Но это было не вчера,

А где-то ТАМ, в другом начале.

Там мир был до изнанки прост

И без претензий на фальшивость,

В нём крачки падали на плёс

Уверенно, неторопливо.

Ещё акация цвела

Там в палисаднике по краю

И сладким соком со ствола

Клён истекал в безумье мая...

Года наматывают жизнь

На шпульку времени неспешно,

У крачек те же виражи,

А клёны постарели внешне.

И жаль, что я опять не к Вам,

Что из весны шагаю в лето,

Роняя грустные слова

На подорожник у кювета...

«»»»»»»»»»»»»»»»»

Хотелось бы до безграничности верить

Изящному небу из облачных перьев

И синей бездонности над головой,

Отдав на хранение лук боевой.

Копьё в арсенал, и шелом, и кольчугу,

Коня расседлать – пусть гуляет по лугу,

От хриплого рёва зовущей трубы

На травы не капая пеной с губы.

На пахнущей потом потёртой попоне

Лежать и поглаживать томность ладоней,

Привыкших холстиной повязывать мне

Зарубки, полученные на войне.

Пахать бы, забыв о недружеских кознях,

Вдыхая тепло или воздух морозный,

Но вновь на границу чужие полки

Пришли, чтоб Россию посечь на куски.

А небо затянуто креповым дымом,

Колчан подаётся руками любимой,

И корпию молча готовит она,

Ей больше меня эта вера нужна...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

То, что я вас люблю, ни для кого не новоcть, Но говорить о том не приглашу другого,

И не прячьте глаза под нарочитой чёлкой,

В них всё равно горят солнечные осколки!

То, что я вам скажу, искренне и банально,

Поздних цветов букет – это сентиментальность, Ваше право принять или отвергнуть астры,

Купленные с лотка – я выбирать не Мастер.

Падает дождь в сентябрь, солнце плывёт на запад, Трогает бес ребро нетерпеливой лапой:

Поторопись, чудак, не прозевай мгновенье,

Выданное тебе к новому Возрожденью!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Я скажу тебе: не сетуй,

И за чистую монету

Жизнь мою не принимай,

Я давно живу враздрай!

Это значит, что контрастно

Сердце разделив на части,

Растирая чувства в прах,

Обитаю в двух мирах.

Первый мир трещит сорокой

С учащённым кровотоком,

Ограничивая срок

Быть в кольце его дорог.

В нём любови и печали,

Тернии да молочаи,

Лавры или ковыли,

То есть то, к чему пришли.

Мир второй надуман мною,

Он за каменной стеною,

Отделяющей меня

От перипетии дня.

Это там, где ирреальность

Многоцветна, не банальна,

Где любой эритроцит

О любви твоей твердит...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Всё не так, и апрель не тот,

Тот в подспудных мыслях живёт,

Тот у сердца камнем лежит –

Бесприютное ностальжи.

Безответный куклёнок мой,

Затянул тебя триолет,

Заманили тебя игрой,

От которой спасенья нет.

Впрочем, это уже не здесь,

Это там, у чужой двери –

Отозвавшаяся на лесть

Закрывается изнутри.

Не волнуйся, я не приду,

Слишком много минуло зим,

Чтоб искать былую звезду

За апрельскими жалюзи.

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Я не спец по малахиту, не Данила,

Не сумею чашу вырубить для милой,

Ихтиандром не добуду жемчуга я,

В глубь морскую с колоколенки сигая.

Где-то в детстве я носил косоворотку,

Цыкал зубом, и матросскою походкой

Шёл бульваром в мятой кепке-шестиклинке,

Форс держа почище фраера с Неглинки.

Там дожди погуще были и отвесней,

Выпевались разухабистее песни,

А цветы не покупали никогда мы –

Рвали с клумб для упоительнейшей дамы...

Что-то сердце мне щекочет виноватость...

Если хочешь, малахитовый осколок

Я тебе достану с пыльных антресолей,

Мне его Данила выделил когда-то...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Не по полю, не по склону,

А по жизненной струне

Время бросилось в погоню,

Чтобы дать подножку мне;

Чтобы я на ровном месте

Клапаном сердечным треснул,

Задыхаясь на бегу:

Всё, я больше не могу!

Но, едрить меня в галошу,

Как же не поймёт оно,

Что недоклевал я крошек

И недопилил бревно,

И не раскурил сто трубок

Рядом с бочкою вина,

По-казацки клеясь чубом

К бабе с именем «жена»!

Вот такие параллели

Через перпендикуляр!

Под рябиной свиристели,

В небе огоньки Стожар;

Я бегу меридианом

За лирическим туманом:

Время, сердце мне не рви,

Дай понежиться в любви!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

В белом сумраке черёмух за цветным чертополохом

Ночи майские звенели комариною струной,

Я любил тебя несмело, наслаждаясь каждым вдохом, И минуты пролетали непрерывною волной.

Что минуты! Дни летели, словно стрелки циферблата, У черёмух белоцветных наземь пали лепестки,

Ягоды собрались в кучки, как футбольные фанаты, Листьями отгородившись от недружеской руки…

По тропе очарованья ты ушла, а я остался…

Третий лишний!..это было…только мне не всё равно, Кто тебя целует дома и задёргивает пальцем

Занавеску там, где в спальне одинокое окно.

Не согласен я с часами! Вы куда метнулись, стрелки?

Счастье было рядом, рядом, здесь сидело на пеньке, Где грустит сегодня Белкин, одинокий тихий Белкин

С кистью спелых чёрных ягод, бьющих соком по руке…

«»»»»»»»»»»»»»

Яблоки падают мелкие

Под заморозки ранние,

Ходит графиня Белкина,

Собирает их со старанием.

С лопатою между грядками

Я, затаив дыхание,

Смотрю на кое-что гладкое,

Имеющее название.

Не для посторонних зрителей,

Мне оно предназначено,

Но в череду событий я

Не буду себя выпячивать.

Вскопаю грядку чесночную,

Обобью лопату постылую

И, не дождавшись ноченьки,

Обниму её, свою милую.

Окна завешу бежевым,

Дверь не оставлю щелкою,

Буду любить её, нежную,

Графиню свою Белкину...

«»»»»»»»»»

Читал я Ваши натюрморты –

Вы Афродитой из волны

С мужчиной плыли по курорту

В колье из камешков цветных.

Простые, мелкие, рябые,

Их под ногами сотни, но

Они лирически трубили

О чувственности неземной.

Ах, леди, я мужик подбитый

Семью ветрами на бегу

И вижу, что александриты

Остались там, на берегу!

И турмалины, и топазы

Недостижимы, как и даль,

Не подтолкнувшая ни разу

К ногам обкатанный хрусталь…

Роман курортный сам собою

И скоротечен и красив,

И сердце плавится в прибое

Из ресторанов и такси,

Из лёгких – вдоль – прикосновений,

Из грубых – вглубь – проникновений,

Но это всё одной искрой,

Погасла спичка – и домой.

Хранит ладонь авантюрины…

Ах, леди, не уверен я,

Что Вы такая героиня,

А не Алёнка у ручья!

Все эти камешки – подделки

И Вы придумали себя,

Чтоб стих писал Вам Игорь Белкин,

Вас не целованной любя!

«»»»»»»»»»»»»

По стене гуляют тени

От неведомых растений,

Заселяющих горшки,

А не в Африке пески.

Тут и кактусы и пальмы,

И японский дуб опальный –

Карлик ростом с ноготок,

Сиротлив и одинок.

А вот я не одинокий,

У тебя лежу под боком,

Телом впитываю дрожь:

Ой, не трожь меня, не трожь!

Говоришь, а руки ищут

Для сердечных стуков пищу,

Гладя брови мне и лоб:

Я рабыня, ты холоп...

Вот, опять не короли мы,

И любовь у нас без дыма,

От тебя идёт тепло...

Боже, как мне повезло!

По стене гуляют тени

От настойчивых движений,

Кактус ёжится в горшке:

Что за люди, бре-ке-ке...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Чтя замысловатую эклогу

По вопросам этики людской,

Я тебе поглаживаю ногу

Вялой нерешительной рукой.

Вечером.

Под одеялом лёжа.

При волшебном свете ночника.

Ах, какая бархатная кожа!

Знаешь это ты наверняка.

Потому молчишь, подмышкой млея,

Отслоив бретельку от плеча,

Словно шар земной от Галилея

По приказу церкви-палача.

Дети заигрались у порога,

Бьют мячом в застенчивую дверь...

Милая, а как же быть с эклогой,

Ежели во мне проснулся зверь?

Зарычал...

Таинственное око

Ночнику он выключил давно,

Чтоб во тьме втянуть меня в пороки

И тебя со мною заодно!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Зацвёл боярышник у дома нашего,

Большое дерево в один обхват...

А о любви меня не нужно спрашивать,

Я в расставании не виноват.

Май мимо катится, сухой и ветреный,

Всё розоцветное уносит вдаль...

Любовь не связана тугими петлями

И покартиннее, чем пастораль.

Направо лестница, налево изгородь –

Штакетник крашеный в один зубец...

Из сердца Вашего навеки изгнанный,

Мечусь во времени, как сорванец.

Луна кувшинкою в небесной заводи,

По многострочию плывут слова,

Грустит черёмуха зелёной завязью –

Я не бросал её под ноги Вам...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Не моя ты, я не твой,

Оба мы чужие,

Шелестят над головой

Струи дождевые.

А ещё снега метут,

А ещё в минутах

Мы не ценим теплоту

Общего уюта.

Пошептались за столом,

Посидели рядом,

Ты оставила мой дом

С нерасцветшим садом.

По туману силуэт,

По ветру забвенье –

То ли будет, то ли нет

Наше воскресенье.

Мир сердечный на бегу

Молнией расколот –

И погода ни в дугу,

И взаимный холод...

«»»»»»»»»»»»

Снова промах, снова промах,

Не попал опять я в цель,

И грустит во чреве дома

Одинокая постель.

Нет, не ставил я задачу,

Чтобы воином апачей

Птицу искалечить зря,

Совершив над ней обряд.

По согласию – и только,

Не натягивая лук,

Не пронзив стрелою колкой

Беззащитность глаз и рук.

Нет, не рыцарь я, но всё же

Уступать не расположен

Самому себе ни в чём –

Не рождён я палачом...

«»»»»»»»»»»»»»

Далёких звёзд щемящие названья,

Лихих комет пылящие хвосты

И я, живущий в центре мирозданья

Среди земной привычной суеты!

Ага, живущий, пьющий и курящий,

И любящий… да так, что напролом

Из прошлого врубаюсь в настоящее,

Кичась неугомонным сентябрём!

Любовь сияет ярче Бетельгейзе!..

Но всё ж меня, романтика, прости,

Что я заполыхал в последнем рейсе,

Чужое сердце сжав в своей горсти.

Верней, не сжав, а крошечным ребёнком

Баюкаю в руках и ночь и день,

Не в силах прицепить его иконкой

В свой личный неустойчивый складЕнь...

И чёрт возьми кометы или звёзды,

Мне б вывернуть себя в закаты те,

Где был впервые я зачат и создан

В полощущейся страстью темноте!

И снова пролететь лихой кометой

К обветренным губам весенних зорь,

И быть весёлым чувственным поэтом

В руках звезды с названьем тёплым Сол!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

У июня глаза зелёные...

А на озере утки крякают

И лини теребят камыши,

Их движения одинаковы,

Их стремления хороши –

Самку сжать да себя молоками

Обессиленно вниз свалить…

И стрекозами над осокою

Утро мечется у земли.

У июня глаза зелёные,

У июня рассвет рывком,

Суматошно кричит воронами

Он над тополем-стариком.

Заворочались, заелозили

Тростники на другой стороне…

Я шагаю, иду над озером

В необузданной тишине.

Это кажется, что шуршание,

Да и карканье тоже сон,

И любовь у нас не закланием

Для расклинившихся сторон.

Ты за берегом, ты за городом,

Я у озера, где лини

Жизнь высеивают под шорохи,

Не прошедшие в наши дни.

Ах, июнь, бесконечно пламенный,

Оглушающий, озорной!

Захотел бы ты, между нами бы

Не протиснулся тот, другой.

И вороны над старым тополем

Не кричали бы без конца,

Что мы счастье своё прохлопали,

Пропустив через два кольца…

«»»»»»»»»»»»»»»»

Я поддаюсь на уговоры,

Я жалостлив до немоты

И не считаю ссору ссорой

В домашнем круге суеты.

Ты вспыхнула и вновь остыла,

А я гранитней валуна,

С меня слова стекают мылом,

Во рту не пенится слюна.

Что брызгать текстом понапрасну,

В нём злость минутная живёт,

И руки не взметнутся в брассе

Для вывиха в другой восход!

Вот-вот, и я такого мненья,

Что петушись, не петушись,

Мы всё равно в одном деленье

На ласковом отрезке «жизнь»!

«»»»»»»»»»

Видишь, осень во дворе,

Снег по снегу в ноябре,

Я тебе не подарю

Ни рассвет и ни зарю,

Голоси или кричи,

Где их взять среди ночи?

Если хочешь, ветра свист

И сухой кленовый лист,

Прилепившийся к стеклу,

Снега жёсткую золу –

Это можно, хоть сейчас

В шелестящий снами час.

Но они тебе что ложь!..

Сухо плечиком пожмёшь

Ты в ответ на мой призыв

И уйдёшь листать азы

Тёплых пушкинских поэм,

И останусь я ни с чем.

Только ветер-костолом,

Лист кленовый за стеклом,

Вечер, перетекший в ночь,

Спящая в кроватке дочь

И застрявшая стрела

Возле сердца…

Вот делааа…

“””””””””””””

Свободен я, как в баночке герань!

Сейчас я там, где ампулы и клизмы

Настраивают струны организма,

Сдирая накопившуюся дрянь.

Приходишь ты, и разговор идёт

О том и сём, о детях и знакомых,

Кто совершил необратимый промах,

Как самый распоследний идиот.

Увязло время в ложечке варенья,

Бананы почернели на глазах.

Ты понимаешь, мне не нужен прах

Вчерашнего, дурного настроенья!

Не понимаешь... ну, да бог с тобой!

Я проглочу твоё словореченье

Пилюлей безконтактного леченья,

Запив необязательной водой.

Уходишь ты, а я в раздумья брошен

Пределом относительных свобод

И колет спину, чуть ли не грызёт

Одна из не сметённых в руку крошек...

У меня глаза как плошки,

Сердце ящеркой в груди –

У Любви такие ножки,

Хоть на выставку веди!

И показывай за деньги,

Вдруг подкинет гринов сто

Мне какой-нибудь бездельник

Вроде жеребца в пальто.

Предложил Любви я сделку,

А она мне по щеке

Хлестанула: гад ты, Белкин!

И рыдает в уголке.

Я рассыпался, конечно,

В извиненьях: да, я хам,

Я тупица бессердечный!

И припал к её ногам.

Что же, коль чужому взгляду

Не желаешь подставлять,

Я один их буду гладить

И коленки целовать!

«»»»»»»»»»»»»»

Гудит над миром колокол рассвета,

Как рында двухсотлетнего корвета,

И, чувствами высокими согрета,

Исходит паром вешняя земля,

Берёзы вечным бризом шевеля!

Степенен мир в пространственном покое,

Его терминологией морскою

Не удивить...

И что сказать такое,

И зазвучать с рассветом в унисон,