Текст книги "Стихотворения том 1"

Автор книги: Игорь Белкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Из цикла ФИЛОСОФИЯ ЖЭИЗНИ.

Сижу на лысой макушке пня,

Вдыхаю будничные ароматы,

А мир вращает вокруг меня

Вчерашне-будущие даты.

И что до вас мне до остальных,

Живущих рядом или поодаль,

Бредущих по острию струны

За расстояния и за годы?

У вас надежды и блажь своя,

А сердце ваше – за центр мира!..

Жаль, персоналии бытия

Висят на каждом чугунной гирей...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Из Цикла ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ.

В синем море-океане наслаждаться утром ранним

И губами шелестеть: красота, едрёна медь!

И, за мидией ныряя, треснуться башкой о сваю

И стрекалами медузы исколоть святое пузо.

Вынырнуть со стоном-охом, вывалить слова горохом

Искренне и от души, тело пряча в голыши.

Камни вроде сердоликов утоляют боль и крики, Только бы не лечь на краба, не испортить кайфа дабы!

А потом из-под ладони высмотреть русалку Тоню

В трусиках и без хвоста, свистнуть ей: плыви сюда!

Мазать кремом от загара ей поверхность полушарий

Выше-ниже поясницы, напрягаясь нервной спицей!

Встать потом с камней и рядом с нею плыть не в Баден-Баден, А на дальний островок, чтобы налюбиться впрок.

Солнце рухнет с небосклона морю синему в ладони, Мы хлебнём с устатку пива: жизнь прекрасна и красива!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Июль на исходе, сгорела любовь,

Истаяли белые ночи.

Согласен ли я на прощанье с тобой?

Согласен, да только не очень.

Продлить бы ещё на неделю, на три,

До следующих полнолуний

Улыбки дождями умытой зари

И шёпот ромашек-колдуний.

У города масляный каменный дух,

Асфальт и пластичен и зноен,

И ты отыграла считалку до двух,

А было участников трое.

Согласен ли я? А куда себя деть!

Вопрос сам собою нелепый,

Он катится, катится, катится в день

И тает в безоблачном небе.

И белые ночи истаяли в нём,

Размазались по июлю,

Другому парнишке теперь под окном

В почётном стоять карауле...

«»»»»»»»»»

Как реален мой мир, как реален!..

И сказал бы лукавый поэт:

в бытовых ежедневных скандалах

ничего романтичного нет.

Не в семейных, в общественных...

ЗвОнок

телевизор, пугая страну

пустотою своей обнажённой

с прославленьем чернух и порнух.

До романтики ли человеку,

если занят он поиском дня,

где не попусту бы кукарекать,

а пахать, никого не черня?

Получать соответственно долю

от угла приложения сил,

а не бросовым полистиролом

улетать, чёрт возьми, в небеси?

Не бросайся в меня помидором

тот, кто прочно в кормушке сидит,

я пока не растрачивал порох,

это так, накипело в груди...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Из цикла ФИЛОСОФИЯ ЛЮБВИ.

Уплотнённое время не гвоздь, не шуруп,

Не затиснешь насильно в расщелину губ,

Леденцово не хрустнет оно на зубах,

То, что было, прошло и развеяно в прах.

Прах-то прахом, да память за время горой,

Ей полжизни не кажется чёрной дырой!

Это личная жизнь, а не чья-то ничья,

Это, может быть, лучшая книга моя.

Со страницы романтика машет платком:

Разве ты с каравеллой моей не знаком?

Разве мы не вели свой отчаянный бой

С наседавшей на нас сволочною гурьбой?

Это так, но иначе развился сюжет,

Каравелл и штормов в нём, романтика, нет!

Есть обычная жизнь от звонка до звонка

И не нужно искать у винтовки курка.

Циферблат у часов не качает волна,

Даже ржавчины в нём не найти ни хрена!

Электроны мелькают в окошечке дня,

Всё равно им, что рядом грызня-болтовня

Или тесных объятий горячечный круг

Не насильственных, а романтичных услуг.

Ты мне пальцем и я тебе пальцем в листок:

Посмотри, юбилей подкатился не в срок:

Может, путает что-то у нас календарь,

Двадцать пять этих не было! Не было, Дарь?

Было! – ты говоришь и, обиду смахнув,

Протираешь салфеткою пористый туф,

Отшлифованный другом с одной стороны

До зеркального блеска севанской волны.

Знаю, было! И друг был у нас не один,

Но не каждый смахнул с обнаглевших брючин

Дни-ледышки, упавшие в пропасть комком

Вместе с пористым туфом и лучшим дружком...

Белый иней трамвайные гнёт провода,

Стрелки и циферблат не идут никуда,

Но упрямы до ужаса календари,

Равнодушно на сердце давя изнутри.

Дарь, не думай, пожалуйста, я не раскис,

Я давно уже лапу в капкане отгрыз

И шагаю по жизни, натужно хрипя...

Что бы делал я в ней без тебя, без тебя!

«»»»»»»»»»»

Оглушающе громко скрипит тишина,

Так бывало и будет во все времена,

И не нужно меня укорять в нелюбви,

Я не лживенький Демон и не Сатана.

На коротких дорогах короткие дни,

Почему же тебя напугали они?

Если душу накрыла осевшая пыль,

Ты её у обочин дорог отряхни.

Без неё в нашем доме полно пустоты!

Две луны на полу разметали хвосты,

Отраженья зеркал криводушнее нас:

Это я молодой и вчерашняя ты.

Если верить стеклу, то в начале пути

Можем встретиться мы и спокойно идти.

У нехоженых дней пыли нет за спиной,

Там не нужно невинную душу трясти.

Только в мире фантазии мы не живём,

Не наполнить добром замирающий дом,

Он по самую крышу набит тишиной,

По-хозяйски скрипящей дубовым столом.

Я не лживенький Демон и не Сатана!

Скоро утро и с глаз упадёт пелена.

Отраженья зеркал прямодушнее нас:

Здесь морщинки твои, здесь моя седина…

++++++++++++++++++++++++++++

... как будто когда-то и где-то

Под шорох баньянов чужих

Родился я по трафарету

В сорочке из правды и лжи.

Нить с нитью единой холстиной,

Ни шва, ни просвета нигде –

И жаждущая пуповина,

Мечтающая о еде.

Ей только нажраться бы вволю,

Раздуться бы как барабан,

И шариком откарамболить

Себя в благодатность нирван.

Ха-ха!

А зачем ей заботы?

И мне не нужон ни хрена

Под рёбра сующийся дротик

С общественным званьем Страна.

Ведь всё же рождён-то не здесь я,

Где люди друг друга грызут,

А там, где на кромочке леса

Пережидают грозу.

Светло там и пушки не стрелют

В приятную рожицу дня,

И какает прямо в постели

Безпамперсная малышня.

Рождённая кем-то и как-то,

Она не в ответе за то,

Что миру грозит катаракта

Под маской его золотой...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

А я опять живой,

Во сне летаю птицей,

И дым пороховой

Мне ни хрена не снится.

Сияют небеса

И звёзды переливом,

Алмазная роса

Загадочно стыдлива.

Над городом лечу,

Лечу над морем синем

К заветному ключу

В театр Буратино!

Я тоже скоморох,

Побитый той же молью,

И чем, скажите, плох

В труде я и в застолье?

И девушек люблю

И бабушек жалею,

И радуюсь шмелю,

Не жалуя злодеев!

Ну вот, опять не то,

Опять споткнулось лето

И вертолёт винтом,

И пламя по рассвету.

Трещат в огне сердца,

Товарищей не стало,

Ключи лежат в ларцах,

И слёзы у вокзала.

Я с ними в унисон,

Я жив наполовину,

Какой тут, к чёрту, сон,

Какие Буратино…

«»»»»»»»»»

Умер человек хороший,

Давший искорку добра

Обществу людей и кошек

У вселенского костра.

Не сектант и не толстовец,

Не маньяк и не садист,

Был он ярым острословом,

Но не лип, как банный лист,

С обязательной насмешкой

К неудачнику в делах,

Если проходною пешкой

Тот не стал, увы и ах.

Выпал человек хороший

За пороги бытия –

Незаметнейший из сошек

Тех же самых, что и я.

Безмятежное пространство

И суглинная земля

Примут дух его без чванства,

Равнодушием пыля.

Не могу за всех ответить,

Сам скажу не сгоряча:

Хорошо, что у поэта

Были шутки мягче света

И теплее, чем рассветы

У холодного плеча...

«»»»»»»»»»»»»»

Вдаль глядящее население

Упирается в воскресение,

Отдыхает по мере сил

Как упившийся альгвасил

Не в таверне, а на природе –

Жёстко вроде и мягко вроде...

Киллер смазывает машинку,

Сластолюбец гнетёт ширинку,

Дева юная принца ждёт

У кастрированных ворот,

То-есть в тёмной подъездной нише –

Дождь не в дождь, над любовью крыша...

Завтра скучится понедельник,

Но об этом уже отдельно,

А пока бабье лето льёт

Над рябинами антидот,

Сберегая листву и кисти

От холодных ветров-садистов...

Сколько света и сколько вымысла

День воскресный настроил-вымостил,

Убегая куда-то вдаль

За республику Трансвааль,

За эпоху, что до Веспуччи

Не сгущала над Киром тучи;

За Христа и кресты у Газы,

За смертельный бросок спецназа...

Впрочем, что это я плету,

Сея образы в пустоту –

Население, между прочим,

Жить желает в спокойной ночи...

Ххххххххххххххххххххххх

Сознание вздрючив до степени пятой,

Вторую бутылку держу на подхвате,

Пытаясь извлечь непосредственность истин

Не только в ходьбе по порогам нечистых.

Такое, брат, дело, когда опечален

Своим неудовлетворённым началом,

Хрипатым воздействием друга-соседа,

Юриста бомжового и правоведа!

Сто десять инстанций паркетного глянца

По сизым носам и по жгучим румянцам,

Сто подписей на любопытных бумажках

И масса конвертов – детишкам на кашку!

Пришибленной истине своды законов,

Что мне развалиться по центру газона

И ждать, когда мент демократором тронет

Меня и жиреющего Аполлона.

Нет-нет, не запил я, пары выпускаю,

Петрушкою выполз на сцену Ла-Скала,

Хриплю одуревшим от жизни солистом,

В овациях зала не чувствуя истин…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

© Copyright: Игорь Белкин, 2011

Свидетельство о публикации №111082902265

Хранилище 17. Стихи о любви

Игорь Белкин

Вам не понять мои печали,

Мои тревоги не понять,

И Вы мне встреч не назначали

В ладонях замершего дня.

Я Вам случайность и попутчик,

Вы мне случайность и беда,

И было бы гораздо лучше

Мне Вас не видеть никогда;

Не тосковать о несвершённом,

Не замирать, когда по мне

Скользнёте взглядом отрешённым

Вы – словно отсвет по стене!

Нет, я не трус и не бездарность,

И не занудливый сверчок,

И пусть идущий рядом парень

Хозяйски нежит Вам плечо.

Он Ваш герой и Ваш советчик,

А я никто по-существу,

Но мне от этого не легче,

Я Вас ревную наяву...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Назови меня красивым – не обижусь,

Назови меня весёлым – рассмеюсь!..

День скользит по склонам гор на мягких лыжах, Синий вечер обволакивает Русь.

Это здесь, а запад в солнце под завязку,

Это здесь, а на востоке тьма царит...

Расскажи мне, если хочешь, на ночь сказку,

Распушённую, как в холод снегири.

Будет грустно – я на сказку не обижусь,

Будет весело – потешимся вдвоём!

Посмотри, какой закат сегодня рыжий,

Облака не отливают серебром.

Это здесь, где нам с тобой дано любиться,

Это здесь, где сыновей растить дано!

Вот и сумрак вполз нахохлившейся птицей

к нам в открытое для всех ветров окно...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Как странен мир полуденного солнца,

настоянный на травах и любви,

и я в него безудержным гасконцем

врываюсь, хоть зови, хоть не зови!

Несчастен тот, в ком кровь не горячится,

счастливец тот, в ком бьёт она ключом,

выплескивая чувства за ресницы

безумственным лирическим огнём!

И я безумен...

не пугайся очень,

лицо не отворачивай, прошу,

любой костёр у жизни не бессрочен

и я д,Артаньяном отгрешу!

Ну, а пока бубенчиком над лугом

звенит твой голос в суете мирской

и я тебе услугой за услугу –

ты мне любовь, а я навеки твой!

Опять дергач у кромки поля

(научно если – коростель)

Скрипит смычком по канифоли

Иль старой жестью об метель.

Вчера таким же точно криком

Он нервно дёргал тишину

За безответственные блики

От звёзд, стекающих в луну.

Всему своё, как говорится,

Кому кричать, кому молчать...

Я не тревожу эту птицу,

Не рву винтовочку с плеча.

Мелкокалиберная штука,

Игрушка для стрельбы в мишень,

Она живому что базука,

А не пустая дребедень...

Всё, философию по боку!

Ты извини меня, дергач,

Тебе молчанье лыком в строку,

А мне что к молоку калач.

К опушке вывалясь неспешно,

Спиной облагородив тень,

Начну расстреливать безгрешный

Весь в щупальцах дубовый пень.

Замолкнет лес, истают звуки,

Свинец расплещется у пня,

Отдача выхлестнет «Разлуку»,

Заполонившую меня...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Берёза белая пророчит

Шуршаньем девственных ветвей:

Не удалить цветные ночи

Из глупой памяти моей!

А я согласен на виденья,

Танцующие в снах моих,

На сожаленья и томленья –

Жизнь пресной кажется без них!

И пусть подушка будет комом,

А одеяло жестяным –

Ты на руках моих весома,

Хоть и растаяла, как дым.

Был я мальчишески нескромен

И ты смущалась за окном...

Берёза белая, ты помнишь,

Как время выжгло этот дом;

Звенели клавиши ступеней

И ксилофонили полы,

А вслед за НЕЙ тянулись тени

И возвращались вновь в углы...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

За цельность чувства не ручаюсь

И отторгаюсь от него,

Неся две жизни за плечами

Из Ничего и в Ничего.

Сплин для любого вроде клея,

Когда над бренностью своей

Задумавшись, благоговеешь,

Как пред нещадностью плетей…

А молодые мимо, мимо,

Что им седые мужики

В окошке над горшками примул,

Пустивших свежие ростки!

И всё же юный бесенёнок,

Пихаясь рожками в пупок,

Ворчит, кричит и даже стонет:

Не кисни, действуй, мужичок!

И, воздух растолкав плечами,

Идёшь и действуешь всерьёз,

За силу чувства не ручаясь,

Но жалуя его до слёз…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Ты меня не бойся, я не страшный,

И не вою волком по ночам

О своём несбывшемся вчерашнем,

Отгоревшим стоном у плеча.

Говорят, что мужику негоже

Расслабляться…

Говорят, мужик

На кремень обязан быть похожим,

Не на хилый василёк во ржи.

Это всё пустое…

Разговоры,

Бытовая болтовня-возня!..

Женщина из прошлого с укором

И с печалью смотрит на меня.

Не смотри, прошу тебя, не надо!

Я не тот и ты давно не та,

Не допустит время пересадок

Действия и чувства «красота».

Видишь, по вискам гуляет осень,

Первая пороша сединой

По закату…

Отыграли плёсы

Ласковой и солнечной волной…

Ты меня не бойся, не обижу,

Не взорву твой мир первооснов

С поиском Мальчиша-Кибальчиша

Из цветных и постоянных снов…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Крутые всплески меланхолий

Зеркальность чувства обороли

И разливаются по телу

Волной слепой и ошалелой.

Прощайте, милая, прощайте,

Плывите гордо на Крещатик,

На Дерибасовскую тоже –

И да Христос Вам жить поможет!

А я, хлебнув рассола кружку,

Ловлю весёлую подружку

Не на Тверской, а там, где дворик

Прошедшим сладостен и горек.

Срываясь обоюдно с башни,

Мы с ней припомним день вчерашний,

Зарывшись в облако густое

Из молодого травостоя.

И да срастутся пятки с шеей

Пусть у неё, не Лорелеи,

Воспетой Шиллером и Гейне

Лилейно и благоговейно!

Жжёт иван-чай в бетонных плитах

На пустыре трамвай разбитый

И полыхающее небо

Глядится в наш любовный ребус.

Но всё ж, как близ другой не грейся,

Не то тепло идёт от рельса,

А я козёл у старой шпалы,

Где Вы Алёнушкой вздыхали…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Время кануло то ли в пропасть,

То ли просто взяло и кануло

За развалистость из сугробов,

За константу непостоянную.

Парадокс… ну, а как же иначе

Под дождями себя не вымочить

И не спрятать под лопухами

Надоевшую мини-память?

Ах, да что эти макро-микро,

Если чьё-то больное сердце

Леденеет в случайных играх

И не может никак согреться…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Сквозь озоновые дыры,

Очевидно, неспроста

Льют изящный свет по миру

Звёзды Южного Креста.

Это там, где Антарктида,

Аргентина и т.д.,

Где бушменка без обиды

На отсутствие биде.

А у нас над головами

Ковш Медведицы Большой

В чаши мая разливает

Удивительный настой!

А ещё Плеяд охапка

И, конечно, Млечный Путь,

И под ними ты, царапка,

Мне упёршаяся в грудь!

Не дотронуться до платья,

Не коснуться ничего…

Это что за неприятье,

Это что за баловство?

Я к тебе с любовью жаркой,

Чтобы штемпелем её

Нецелованную марку

Приукрасить, ё-моё!

Если в рёбра колотиться

Будет мне твоя рука,

Перелётной, дикой птицей

Улечу я на югА!

Сквозь озоновые дыры

Выжжет солнце среди дня

Ласковый осколок мира –

Нелюбимого меня…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Я морщинки твои переглажу,

Одиночества час прокляну,

Для чего тебе эту поклажу

Проносить через нашу весну?

Что – грехи?!

Это горькая небыль,

Отстранение тела от мук

Или просто людская потребность

В обращеньях к своим «почему».

Почему? – ты опять не со мною…

Почему? – ты с другой вдалеке…

Почему? – твоё сердце шальное

Не в моей полыхает руке…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Снова ты, ненаглядная,

Считаешь мои грехи…

А мальвы в саду громадные,

Прямо как лопухи!

А травы под ними сорные,

Пригляда за садом нет,

Не быть ему, безнадзорному,

Примером грядущих лет…

Глянь, у соседей чистенько,

Любо смотреть глазам,

И гладиолус хлыстиком

Тянется к небесам.

Ну и…

Не нужно вскрикивать!

Засучиваю рукава,

В сражении с повиликою

Отстаиваю права.

А мальвы что сосны спелые,

Цветы на них что зонты

С отверстиями-прострелами

Обыденной суеты.

И всё же им легче дышится,

Соседствуя с лопухом,

Чем нам под одною крышею

С наросшим зелёным мхом…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Звёзды белым толокном

Облепили нам окно,

Млечный Путь мотает пряжу

На своё веретено.

Август бродит по Москве,

Зажигает-тушит свет,

Создаёт и гасит тени

На асфальте и траве.

На влюблённых и повес

Искры сыплются с небес,

Разделившись в атмосфере

На лиричность и на стресс...

Что ты, милая, не спишь,

Затаилась, словно мышь,

И ресницами во мраке

Еле слышно шелестишь?

Чем, скажи, тебе помочь?..

Я прошу, не обесточь

Опахалами своими

Электрическую ночь!

Прижимайся поплотней,

Впереди немало дней

И ночей, не очень звёздных,

И, тем более, теней...

В синем омуте тоска,

Дно уныло и песчано...

Полмгновенья до броска

Из обманов да в туманы.

Полмгновенья можно ждать

Окрика: постой, не надо! –

И скользить с любимым вспять

В перепады-водопады!

В синем омуте лучи

Голубые, золотые...

Ты кричи, Любовь, кричи,

Чтобы солнце не остыло;

Чтоб туманы не сплелись

В жгут, передавивший Слово...

До чего сложна ты, Жизнь!

Впрочем, это всё не ново...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Отложив на время рондо и сонеты,

Сочинил я песню, песенку о лете,

Ты её не слышишь, даже не читаешь,

Оттого мне грустно очень, Золотая!

Жаль, что я не гений, не артист речистый,

Жаль, что не певец я, не гожусь в солисты

И радиоволны в космос не уносят

Оду, что сложил я Золотоволосой...

Зелена рябина, кисти не созрели,

В сердце твоё целясь, не достиг я цели,

Затаились строки, словно листовёртки,

На глазах зелёных вытемнились шторки.

Я по поднебесью больше не витаю,

Подрубила крылья ты мне, Золотая!..

Видно, есть на свете кто-то лишний третий,

Складно сочинивший песенку о лете...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Понимаю одиночество,

Уважаю одиночество,

Только мне совсем не хочется

И фамилией, и отчеством

Быть пришпиленным к нему

Очень личными неврозами

На листах с житейской прозою,

Где петит не по уму.

Мне бы шрифтом нонпарелевым

В месяцах между апрелями

На верже зелёно-белое

Настучать твоё лицо!

Но опять бездумно осени

Густо синь накупоросили

На непроходимость просеки

Между Овном и Стрельцом...

Ваше Хамское Высочество,

Пожилое Одиночество,

Мне воздать бы снова почести

Той, которой рядом нет!

И нельзя ли за терпение

Дать способность мне во времени

Перекрашивать мгновение

В белый-белый-белый цвет???

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Четыре стороны Любви

Угасли звуки…

И рояль

Шопеном больше не минорит,

Кому нужна моя печаль

В мажорном полутрезвом хоре!

А я, простите, не тапёр,

Не исполнитель, а любитель,

И непосредственный укор

Я не приму от Вас, простите.

Вам по душе моя игра,

Звучанье струн медноголосых,

Несущих тысячи вопросов

Из незабытого «вчера»…

У обнажённого плеча

В благонадёжно милой позе

Флиртует бархатная роза

С тем, кто ей встреч не назначал…

Как бледен воздух над лицом

В лучах искусственного света!..

И шведский стол полукольцом

С крикливой вязью этикеток.

Вам грустно…

Понимаю Вас,

Вы на балу получужая,

И полумуж полуслова

В лицо Вам бросил…

Запятая…

Нет, многоточие!..

Сейчас

Я Вам Огинского открою,

Я тоже втиснут напоказ

Сюда супругой деловою!

Пусть пробежится полонез

Осенним ветром по берёзам

С чужими чувствами вразрез,

Но в унисон с печальной розой!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Говаривал один поэт:

Не спится мне…

Такая лунность!

И я за тем поэтом вслед

Тянусь продрогшим Гамаюном.

Не спится!

Дремлет тишина

В огнях инертного неона –

Рассыпанные семена

Обескураженного клёна

Вдоль ирреальности газона.

А я реален!

Кровь и плоть,

Дыханье,

Живость,

Нетерпенье,

Желанье

Вновь перебороть

Всесильный камень преткновенья

И рухнуть в мягкую постель,

Перестрогав дневные звуки

В расслабленную канитель

Невстреч,

Незнаний,

Неразлуки,

Недоумений и

Нескуки.

Не спится!

Девушка Весна

Вплетает в косы постоянность

Из недолюбленности в снах

И в жизни…

И ничуть не странно,

Что лунный отсвет по ковру

Не гамаюнит поутру,

А так, нащупывает что-то

Из вседозволенности струн,

Стригущих сердце неполётом…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Ах, ты, май, зелёный май,

Травы бросивший под ноги,

«Кого хочешь, выбирай»

Остаётся без итога!

Я то выбрал, а она

Мне ответила отказом…

И зачем тогда нужна

Утверждающая фраза?

Распускается листва,

Расправляется крылато,

А любовь во всём права,

А любовь не виновата!

Ведь её не приковать

И не нацепить наручник,

У неё такая стать –

Выбирать из лучших лучших…

Хорошо, что намело

Столько зелени по маю,

От неё в душе тепло,

Я и Вам тепла желаю!

И пригоршню доброты,

И на грудь любовный бантик

Чувств естественных, простых,

В то же время элегантных.

Ну, а я уже уплыл,

Улетел в другие дали,

Зацепляясь за углы

Из непрошеной печали…

«»»»»»»»»»»»»»»»

… Луна – посыпушка с лимонною цедрой,

Обкатанный до баскетбольности камень,

И с моря приходят патлатые ветры,

Чтобы пошелестеть тростниками.

А я разве против?

Да нет, ни в какую!

Я тоже участник-свидетель событий

И даже в них мраморной крошкой бликую

Близ тонких шедевров, что создал Пракситель…

… А ночь отступает с мелодией сольной,

В минорные ноты влетает движенье –

Торжественный миг возвращения солнца –

И ветры меняют своё направленье!

А я разве против?

Да нет, ни в какую!

Вплетаясь в единое таинство мира,

Скачу в нём праксителевским сатиром,

О чистой любви по-мальчишьи тоскуя…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Какая тревожная грустность

За нежные страсти свои

В сверкающем облаке чувства,

В блестящей полоске любви!

И я, убелённый годами,

Ходивший сто лет по ножу,

Боюсь прикоснуться руками

К цветному её миражу.

Боюсь, и скрываю от света,

На шаг отступив в темноту,

Поношенные эполеты,

Просроченную мечту.

И, неустремлённый к победе,

Шепчу, не срываясь на крик:

Не нужно влюбляться, миледи,

В того, кто к потерям привык!

Погасим взаимное пламя,

Спланируем с гулких высот

На Землю, любимую нами

За этот безумный полёт!

И мягкое доброе Время

КрылА упакует в чехлы,

Детали любовных полемик

Легко раздробив об углы…

Любовь…

До чего же мне грустно!

Миледи, и Вам тяжело,

Но Время советует чувства

Упрятать за бронестекло…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

… А двести лет тому назад

Во времена Наполеона

Я был Историей зачат

Под сенью трепетного клёна.

А, может, тысяча пятьсот

Стремительно бегущих вёсен

Несли в себе запретный плод

С неординарностью вопросов.

Неважно это… важно то,

Что я живу на белом свете

И наслаждаюсь простотой

Мной лично найденных ответов.

Неважно, сложно или нет

Мне было истины добиться,

Ловя в конце тоннеля свет

В нетерпеливые глазницы.

И вообще, сказал бы я,

Что жизнь штуковина простая,

Когда есть истина своя,

А не насильная, чужая!

И потому, слепив строку,

Пристроив к ней ещё десяток,

Опять готовишься к броску

В мелькающие мимо даты…

И вдруг, подрезаный крылом

Ненужности, непониманья,

Себя сворачиваешь в ком

И ускользаешь колобком

По мысли, вздёрнутой торчком,

В пластичность старого преданья.

Там хорошо!..

Кряжистый люд

Не философствовал, а сеял,

И землю защищал свою,

Не зная мифа об Антее…

Так ведь и я же плод земной,

Способный зримо возродиться!..

И снова время за строкой

Следит и бережной рукой

Чуть-чуть подкрашивает лица…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Гуляют кошки по душе…

А я сижу, читаю книгу

И вижу простенькую фигу

В словесно-буквенном клише.

Прихлопнул томик, зарычал:

Несоответствие какое

Меж виртуалом и тоскою,

Заполонившию реал!

Не вижу букв, не вижу строк,

Одни абзацы кирпичами,

Да точки бряцают ключами,

Закрыв проходы в эпилог!..

Гуляют кошки по душе…

Луна серебряною фишкой,

А я опять сегодня лишний,

Как среди рюмочек фужер!

Вернее, словно абажур

Среди огней на некой сцене,

Где рыцарь щупает колени

Моей маркизе Помпадур.

Я с удивлением смотрю

Начала актов и финалы,

И книга падает в развалы

Дней, лунных по календарю…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Мы не кометы, два земных огня,

Плывущие по плоскости единой!

Стреляешь ты спокойствием в меня,

Я превращаюсь в плавленую глину.

Лепи, что хочешь, я всецело твой!

Моё тепло ничто перед твоею

Горячей обнажённостью, живой,

Без холодка священных скарабеев.

Лепи меня с начального листа!

Возможно, так назначено Судьбою –

Мне возносить тебя на пьедестал,

Чтоб самому тянуться за тобою!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Но, может быть, мы вовсе не огни,

А пара сгустков радужных эмоций,

Затиснутых эпохой «как придётся»

В бегущие пространственные дни?

И, чтобы я нигде не растерял

Свою недооформленную радость,

Ты ненадёжный мой потенциал

Подпитываешь собственным зарядом?

Согласен!

Переполненый тобой,

Когда-нибудь взорвусь я ошалело

И воспою в стихах нагое тело,

Владеющее Разумом и мной!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

По тонкому рвётся, по тонкому,

По самым нестойким местам,

Где время разбито воронками

От взрывов былых мелодрам!

А я не хирург, чтоб залатывать

Чужие саднящие швы,

Свои ещё ноют, проклятые,

Рождая желание выть.

Повою!

И к чёрту стеснение,

Плевать, что я взрослый мужик,

И можно ль принять оскорблением

Стремленье красиво пожить?

Живи!

Я с клубка перепрелого

Сам нитку твою оборвал –

Ищи своё чистое-белое

За грубой реальностью шва!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Из поэмы Не люблю...

Это было там, где сосны шли по розовым снегам

Или там, где льнуло море к обнажённым берегам, И наваливалось небо кучей звёзд на города.

Это было, это было…

Я не помню, где, когда!

Знаю, ты грустила рядом, разбавляя грусть мою

Очень честным-честным словом из поэмы «Не люблю», Только я не верил строкам стихотворной ерунды, Слишком много в них солёной, несиропленой воды!

Пересохли в поле росы, перетаяли снежки,

Крутят годы непрерывно разноцветные волчки

То ли стансов и сонетов, то ли простеньких стишков, Переложеных на песни для друзей-холостяков.

Это там, где сосны те же на вершинах бывших дюн

Или там, где то же море плещет волнами в июнь, И различия не видно между прошлою тобой

И другой, лежащей рядом на подушке болевой…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Миледи, я прощаю Вам

Всё то, что мимо нас блеснуло,

И не закатываю в дуло

Сухую горечь эпиграмм.

Пыжом бумажным из страниц,

Исписанных моей рукою,

Я ту непулю не прикрою

И не бабахну в чушь границ.

Вы где-то там, я где-то здесь,

Мне легче, я пропитан жизнью,

А Вы по-девичьи капризны

И каждый день у Вас то стресс,

То к личной жизни интерес,

То вытрясанье из перины

Нестойких запахов мужчины,

То дел по горло, позарез!

Миледи, общие слова!

Вы мне никто, и я Вам тоже

Не подарю волшебной дрожи

Из нынешнего рукава…

Перо не ржавый пистолет,

Оно не выстрелит случайно

В мою ночную полутайну

И в Ваш дневной полусекрет.

За тонкой стопочкой стихов

Скупая лампа прячет тени

От неволнений, неявлений

Фантома с именем «Любовь»…

Миледи, я прощаю Вам

Всё то, что с нами не случилось,

Не сказанное Вами «милый»

И собственные трын-слова…

«»»»»»»»»»»»»

Я открываю чистый лист,

Карандашом бросаю строчки,

Перед собой я снова чист

До синих вен на оболочке!

До глаз, протёртых изнутри

Махровой тряпочкой сомнений,

В них синим пламенем горит

Поток сегодняшних явлений.

Явленье первое не ты,

Тебе на заднем плане легче

Читать вчерашние листы

С пронзительным напором женщин.

Явленье первое она,

Уже шагнувшая на поле,

Где я посеял семена

Своей ненастоящей боли.

Ну, что поделать мне с собой?

Мне постоянная подпитка

Нужна, чтоб рваться за прибой,

А не ползти к нему улиткой.

Ты понимаешь, ты не зла,

Ты просто руки опустила…

Но слово пошлое «была»

На чистый лист не отразилось.

И как бы я не рисковал,

Другой сдаваясь на сожженье,

Ты остаёшься, ты жива

Во мне единственным явленьем!

«»»»»»»»»»

... Из наважденья в наважденье,

Из лап романтики в пургу

Неоткровенья-нецветенья

И оскорбительного мненья,

Что я опять тебе солгу!

А я давно отсеял прятки

И в жмурки тоже отыграл,

И у бровей морщину-складку

Растёр для вящего порядка,

Зачем мне этот интеграл...

Взасос попыхивая «Примой»,

Держась всё время наплаву,

Замкнусь бессловно в пантомиме,

Не назову тебя любимой,

Ромашкою не назову.

И пусть глухое нетерпенье

Звенит хрусталиком в пургу,

Я наважденьем в наважденье

Сквозь недоверие-сомненье

Любовь протиснуть не смогу...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Загнать себя в рассерженность минут,

Часов и дней, простёганных ветрами,

И выступать актёром в мелодраме,

Трагическую дёргая струну?

Прости меня, но это не по мне,

Я скоморох по сути и по духу,

А мелодрама действиями в шлюху

Не по своей, общественной вине...

Искусственность, фальшивость голосов,

Наборы жестов трёхсотлетней школы

И двойственная чувственность подолов,

Согласных быть разбитым колесом...

Нет-нет, я за раскрытые глаза,

Впитавшие в зрачки бездонность мая

Без вечного насилия нормалей,

Нависших, как опричный протазан!

На сцене жизни двое нас, пойми,

Всё остальное выбрось из расчётов,

Мы можем без моральных эхолотов

Быть на Земле счастливыми людьми!

Клубок из чувств навстречу мне катни,

Не обрывай надежды тонкой нити!..

Что, Вы уже уходите?..

Простите

Мне полчаса невнятной болтовни!

Я ветрогон, бессмысленный чудак

С личиной и натурой скомороха,

Привыкший высевать слова горохом

Под ноги всем за «просто-просто» так...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Вы посмотрите, нравственные люди,

Как солнце кувыркается в запруде,

Перетекая бликами на лица,

Чтобы в глазах любимых раствориться!

Я принимаю истину за сказку,

Включаюсь сам в немую свистопляску,

Где отражённый полдень, без сомненья,

Не победит в борьбе с полночной тенью!

Иначе для чего в июле знойном

Ведутся нами ласковые войны

И белый пляж величиной с бикини

К запруде приторочен узким клином?

Ах, это так, мои иносказанья,

В них нравственность сгорает ожиданьем,

И не судите, люди, строго очень

Нас за желанье день приблизить к ночи!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

… А золотистая кайма

окантовала май из ночи

и тополя сошли с ума,

в рассвет бабахая из почек.

Прислушайтесь, коль не глухи

и не зашорены сомненьем,

как выпеваются стихи

зелёного столпотворенья!

Крича своё «кукареку»

в распахнутое поднебесье,

трава вливается в строку

и в ноты зарождённой песни.

По центру мира…

это здесь,

среди морщинок и улыбок,

живёшь ты чудом из чудес,

а я тебя до дна не выпил!

А я тобой не дострадал,

не напечалился досыта!..

Весна приходит в города…

Ну, вот, опять слова избиты…

Но всё ж строку из этих слов

прими не пошлым трафаретом,

а утверждающим Любовь

весенним, праздничным букетом!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Не по лезвию ножа,

Не по бритвинкам печалей

Я из февраля сбежал

Под апрельские начала!

На речушке ледоход,

Берега строгают льдины…

Не пора ли строить плот

Из сосны да из осины?

Не пора ли мне с утра

Зарядить себя весельем,

Впиться клювом топора

В тело сухостойной ели?

Без единого гвоздя

Увязать бревёшки лыком,

Плыть под шорохи дождя

К Волге-матушке великой?..

А в низовьях благодать,

Не найти клочочка суши,

Только голубая гладь

Да вода бормочет клушей.

Я плоту: не промахнись,

Подплывай бодрей к причалу,

Там совсем иная жизнь

Без надуманых печалей!