Текст книги "Никогда не лги"

Автор книги: Холли Эфрон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

– Ш-ш, тише, тише! – зашипела Айви, орудуя ногой и отодвигая панель. Та открылась уже наполовину.

В проеме виднелась морда Фебы.

– Уходи! Отойди в сторону! – Истосковавшаяся по ласке собака в экстазе лупила себя хвостом по бокам. – Феба, сидеть!

К невероятному удивлению Айви, бедное животное повиновалось без колебаний.

– Лежать!

Феба опустила морду на лапы и шумно задышала. Просто поразительно.

Понемногу Айви сумела отодвинуть панель на всю длину. Когда ей стало ясно, что шире она уже не откроется, Айви уперлась обеими ногами в прямоугольники дранки, ухватилась за выступающие края деревянной обшивки проема и повисла на руках.

Петля смирительной рубашки распустилась. Айви затаила дыхание, глядя, как она проваливается в темноту внизу.

Медленно и осторожно, не обращая внимания на боль в дрожащих от напряжения ногах, Айви уперлась коленом в край проема. Она боком протиснулась в отверстие и, выставив перед собой руки, чтобы уберечь живот от ушибов, вывалилась наружу, к вящей радости Фебы.

Собака принялась жадно облизывать лицо Айви, а она, не шевелясь, лежала на деревянном полу, смеясь и плача одновременно. Она осталась целой и невредимой, мелкие царапины и синяки не в счет. Ей удалось задуманное!

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Айви с трудом поднялась на ноги и бегом, насколько позволял ее огромный живот, устремилась к лестнице. «Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы боковая дверь осталась открытой». Она едва успела спуститься на несколько ступенек и добежать до поворота лестницы, как услышала внизу знакомый скрип – это открывались наружные створки двойной двери. Айви присела на корточки, стараясь стать как можно незаметнее.

Раздался скрежет ключа, который чья-то рука вставила в замочную скважину, и щелканье замка. Во рту у Айви пересохло. Прячась за вычурными деревянными перилами лестницы, она смотрела, как внизу открывается дверь.

Через порог перешагнула Мелинда. Прозрачный дождевик Айви едва прикрывал ее фальшивый выпирающий живот. Она заперла дверь, опустила ключ в карман и уронила свою сумочку – то есть сумочку Айви – на пол.

Затем Мелинда откинула капюшон дождевика. Она надела очки-консервы на пол-лица и парик с длинными волосами. Женщина что-то насвистывала себе под нос, – очевидно, визит в лабораторию прошел вполне успешно.

Айви расслышала, как у нее над головой, на площадке второго этажа, завозилась и вновь заскулила Феба. Мелинда замерла на месте, а потом резко развернулась к лестнице. Она сняла очки, и взгляд ее устремился вверх.

Айви отпрянула от перил, стараясь забиться поглубже в тень.

Мелинда склонила голову к плечу и прислушалась. Потом она подошла к подножию лестницы. Обхватила пальцами постамент бронзовой статуэтки Бесси, стоявшей на перилах, и сняла ее со штыря, которым та крепилась к месту. Подняв статуэтку над головой наподобие дубинки – учитывая шестидюймовую толщину подставки, оружие получилось внушительное, – она осторожно поставила ногу на первую ступеньку лестницы.

– Гр-р-р… – За спиной у Айви раздалось злобное рычание Фебы.

Мелинда поднялась на следующую ступеньку.

Собака громко залаяла и устремилась вниз по лестнице, выскочив на площадку, на которой пряталась Айви. Пригнув голову и злобно рыча, Феба уставилась на незваную гостью налитыми кровью глазами.

Мелинда опустила руку с зажатой в ней статуэткой.

– Замолчи, глупое животное. Тобой я займусь позже. – С этими словами она опустила бронзовую статуэтку обратно на перила, развернулась и направилась в гостиную.

Айви едва не всхлипнула от облегчения. До ее слуха донесся звук, который она тут же узнала, – Мелинда приподняла крышку сиденья деревянного дивана у окна. За ним последовал глухой удар. Потом раздались тяжелые шаги, под которыми заскрипели половицы. Что там происходит? Айви приподняла голову в надежде услышать знакомый стук, с которым закрывается сиденье дивана. Улавливала шумы и шорохи, которые должны были доноситься из гостиной. Ожидала, что эта ненормальная включит свет или опять выйдет в коридор.

Но Айви не услышала вообще ничего. Из гостиной до нее не доносилось ни звука – там стояла мертвая тишина.

Вместе с тупой болью в спине нарастало и головокружение. «Пожалуйста, только не сейчас. Еще не время».

Айви поднялась на ноги и стала спускаться по лестнице так быстро, как только могла. Живот наливался знакомой тяжестью. Направляясь в прихожую, она вновь услышала скрип половиц под чьей-то тяжелой поступью. Звук становился все громче. Сквозь дверной проем, ведущий в гостиную, ей было видно, что крышка дивана у окна все еще поднята.

Поворачивать назад было уже слишком поздно. Айви подхватила свою сумочку, которую Мелинда небрежно швырнула на пол, и бросилась через столовую к выходу.

– Стой! – Вот и кончилось везение. Мелинда увидела ее.

Айви пробежала через кухню и выскочила в прихожую. Еще мгновение, и она оказалась у боковой двери. Слава богу, она оставалась открытой. Но едва она успела распахнуть ее, как начавшиеся схватки пригвоздили ее к месту. Бежать она не могла. И пошевелиться тоже.

С огромным трудом, напрягая последние силы, она толкнула наружные створки двойной двери. Когда они с гулким грохотом захлопнулись, Айви спряталась между зимними куртками и парками, висевшими на крючках за дверью. Внутренние створки она распахнула настежь, чтобы скрыть свое присутствие.

Мгновением позже она услышала приближение Мелинды. Почувствовала, как открытая дверь сильнее надавила на куртки, за которыми она пряталась.

Схватки следовали одна за другой, поднимаясь по нарастающей. На лбу Айви выступили крупные капли пота. Она вцепилась в рукав ближайшей куртки, чтобы не упасть. И не закричать от боли.

Мелинда уже должна была стоять по другую сторону открытой двери, вглядываясь в окружающие сумерки в надежде увидеть спину убегающей Айви.

Айви перестала дышать. Схватки достигли крещендо, и она не смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела.

Тягучий скрип. Это открылись наружные створки двойной двери. Айви почувствовала, как по ногам потянуло влажным сквозняком. Она словно наяву видела Мелинду, стоящую на крыльце и раздумывающую, преследовать Айви или нет. «Выходи же на улицу! Выходи немедленно!»

Давление открытой двери на одежду, в которой она пряталась, ослабело. Наружные створки противно взвизгнули и закрылись. Айви досчитала до трех и упала вперед, захлопывая входную дверь. Дрожащими руками она принялась рыться в сумочке, вывернула ее наизнанку и вывалила содержимое на пол. Найдя наконец ключ, она заперла дверь.

Обессиленная Айви привалилась к стене, тяжело дыша. Схватки длились намного дольше, чем раньше. Она прикоснулась к животу и почувствовала, как медленно расслабляются напряженные мышцы.

Мелинде понадобится всего несколько минут, чтобы сообразить, как легко и ловко ее провели. Но она сможет запросто попасть в дом: Айви своими глазами видела, как она опустила ключ в карман, когда вернулась из лаборатории.

Она должна забаррикадировать дверь и вызвать полицию. Сейчас же!

Айви вбежала в кухню, воткнула телефонный шнур в розетку и набрала 911. Прижимая трубку плечом к уху, она схватила кухонный стул и подтащила его к боковой двери, подперев им ручку.

– Служба 911 слушает. Говорите, – услышала Айви спокойный голос диспетчера.

– Пожалуйста, пожалуйста, пришлите полицию! Меня хотят убить! – выкрикнула Айви.

Она назвала свое имя и адрес, а потом бросилась обратно в кухню, схватила еще один стул и поволокла его в коридор первого этажа, отшвырнув на ходу коврик, попавшийся ей под ноги.

– Алло? Вы меня слышите? – заговорила диспетчер.

Айви вновь прокричала ей адрес и едва успела подпереть спинкой стула ручку входной двери, как услышала, что проволочная сетка со скрипом отворяется и в замке поворачивается ключ.

Айви выронила трубку.

– Убирайся! Я вызвала полицию! – закричала она, глядя на дверь.

В ответ раздался глухой сильный удар – это Мелинда всем телом навалилась на преграду.

– Ты опоздала! – пронзительно выкрикнула Айви и попятилась назад. – Они все еще остаются на линии. Полиция может появиться здесь в любую минуту…

Мелинда вновь с разбегу ударила в дверь. И еще раз. И еще. Стул заскользил по полу. Айви сорвала статуэтку Бесси с перил лестницы. Последовал еще один мощный удар, когда Мелинда всей тяжестью тела навалилась на дверь. Ножки стула со скрежетом проехали по полу очередную пару дюймов. Еще одно такое усилие – и эта ненормальная ворвется в дом.

Айви нырнула в стенной шкаф для одежды. Она уже закрывала за собой дверцы, когда стул, подпиравший входную дверь, с грохотом упал на пол. Путь был свободен, и Мелинда беспрепятственно вошла в дом. Айви села на пол и постаралась забиться в самый темный и дальний угол.

Мелинда расхаживала по дому.

Айви ждала, выглядывая в щелочку между сваленными друг на друга чемоданами и саквояжами. Дверца стенного шкафа оставалась приоткрытой, и Айви боялась, что вот сейчас она распахнется, внутрь шагнет Мелинда и вытащит за волосы из ее жалкого укрытия.

А потом снаружи завыли сирены.

На мгновение в приоткрытую дверь Айви увидела Мелинду, поспешно направлявшуюся в гостиную. Сирены ревели все громче и громче, они приближались с каждой секундой, пока Айви не стало казаться, что визгливый вой рождается у нее под черепной коробкой. До ее слуха донесся глухой чавкающий удар.

Приближающиеся шаги, тяжелая поступь. Все ближе и ближе.

Дверь шкафа распахнулась. Айви съежилась и в страхе закрыла голову руками. Пиджаки и костюмы раздвинулись. На пороге стоял полицейский, целясь в Айви из пистолета. Коридор заливали мертвенные вспышки красно-синих мигалок полицейских машин, останавливающихся на лужайке и подъездной дорожке. Весь дом за спиной полисмена заполнили фигуры в форме и штатском.

– Слава богу, – прошептала Айви, на четвереньках вылезая из шкафа. В дверях появился детектив Бланчард, держа в опущенной руке пистолет. Заметив Айви, он устремился к ней.

Живот у нее вдруг стремительно начал наливаться болью и твердеть.

– Она здесь, – еще успела прошептать Айви. – Мелинда Уайт.

Детектив Бланчард протянул ей руку и помог подняться на ноги.

Айви споткнулась и скорчилась от боли. На этот раз схватки обрушились на нее безо всякой преамбулы. Ей показалось, что ее тело скрутили толстые стальные пальцы, выворачивая ее наизнанку и выжимая все соки. С глухим стуком статуэтка Бесси полетела на пол.

– Здесь чисто! – донесся сверху чей-то звонкий голос.

– Здесь тоже. – Реплика последовала с первого этажа.

– Где она? – спросил Бланчард.

– Мне показалось, что она вошла…

Очередные схватки заставили Айви поперхнуться словами. Она слабо махнула рукой в сторону гостиной.

Подняв пистолет и держа его перед собой обеими руками, Бланчард подошел к двери и заглянул внутрь.

Айви осталась стоять на месте, привалившись спиной к стене, считая про себя и изо всех сил сдерживаясь, чтобы не закричать. Наконец, с трудом переставляя ноги, она перешагнула порог гостиной. Бланчард обошел комнату по кругу, заглянув под диван и отодвинув в сторону кресло с подголовником. Поднял крышку деревянного дивана у окна, бросил взгляд внутрь и тут же опустил ее. Он повернулся к Айви, уронив руку с пистолетом вдоль тела.

– Здесь никого нет.

Выходит, она ошиблась. Быть может, Мелинде все-таки удалось улизнуть в том шуме и суматохе, которыми сопровождалось появление полиции.

Айви оттолкнула его в сторону и вошла в комнату. На кофейном столике валялась сложенная вчетверо газета. На верхней странице виднелся наполовину разгаданный Дэвидом кроссворд, тот самый, над которым он трудился в свой последний вечер, проведенный дома. Айви взяла газету в руки, вспомнив, как сама швырнула ее под деревянное сиденье у окна.

Тот глухой стук, с которым детектив Бланчард закрыл крышку дивана под окном, – она ведь услышала тот же самый звук через несколько секунд после того, как Мелинда мелькнула перед ней в приоткрытом дверном проеме, направляясь в гостиную.

Айви подошла к сиденью под окном. На разрисованной крышке блестели капельки влаги. С бешено бьющимся сердцем она осторожно приподняла ее. Внутри было пусто – четыре голые стенки и пол. Но на дне и здесь виднелись темные пятна в том месте, где влага впиталась в дерево.

Айви наклонилась и провела рукой по внутреннему шву. Кончики ее пальцев нащупали полукруглый вырез в панели, прикрывающей дно. Она сунула в отверстие палец и потянула на себя.

Бланчард схватил ее за руку. Знаком показав ей, чтобы она отошла в сторону, он поднял пистолет. Перегнувшись через край сиденья, он приподнял дно, которое откинулось на петлях, как потайная дверь в склепе из какого-нибудь фильма ужасов.

Айви вздрогнула. Ей вдруг показалось, что в лицо ей ударил порыв холодного и промозглого ветра. Под днищем обнаружились узкие ступеньки, круто уходившие вниз, в темноту. Лестница. Откуда-то из глубины пробивался слабый свет.

– Полиция! – крикнул Бланчард. – Мы знаем, что вы там! Выходите с поднятыми руками!

Он кивнул головой полицейскому в форме, который тут же подошел к ним, держа в руке пистолет.

Бланчард не стал ждать ответа.

– Я иду к вам, – вновь крикнул он и перешагнул через переднюю стенку деревянного диванчика.

Встав на верхнюю ступеньку лестницы, он начал осторожно спускаться вниз. Айви моментально узнала характерный скрип деревянных половиц.

Снизу долетели приглушенные голоса и шарканье ног, а потом наступила тишина. Через несколько секунд показалась Мелинда, руки ее были скованы за спиной наручниками. Парик и подкладка на талии, изображавшая огромный живот, куда-то исчезли. За нею по пятам следовая детектив Бланчард, поддерживая ее под локоть.

Айви медленно попятилась от окна и остановилась только тогда, когда забилась в самый дальний угол гостиной, откуда отступать дальше было уже некуда. Сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди.

Мелинда перешагнула через стенку сиденья и вышла в комнату. Вспышки света от полицейских мигалок, как в чудовищном калейдоскопе, пробегали по ее мертвенно-бледному лицу. Она равнодушно огляделась по сторонам. Взгляд ее остановился на Айви.

– Ее муж изнасиловал меня, – ровным невыразительным голосом заявила она.

Детектив Бланчард шагнул вперед, загораживая Айви, и подтолкнул Мелинду к выходу из комнаты.

Мелинда сделала несколько шагов и вдруг развернулась, глядя на Айви.

– Знаешь, что сказал мне твой драгоценный супруг, когда мы занимались любовью? Он сказал мне, что я – не такая, как все. Он сказал, что я – особенная и что таких, как я, больше нет.

ГЛАВА ТРИДЦАТЪ ЧЕТВЕРТАЯ

Айви сидела на нижней ступеньке лестницы в ожидании кареты «скорой помощи», которая должна была отвезти ее в больницу. К ее ногам прижималась Феба, согревая их теплом своего тела, укрытого мохнатой шубой. Кто-то из полицейских позвонил доктору Шапиро и Джоди.

Очередной приступ боли только что миновал, но Айви понимала, что пройдет совсем немного времени, и он повторится вновь, быть может, с еще большей силой, чем прежде. Тыльной стороной ладони она смахнула со лба крупные капли пота.

Из гостиной вышел детектив Бланчард, держа в руках сумочку Айви.

– Полагаю, она вам понадобится, – проговорил он и опустил ее рядом с Айви на ступеньку.

– Спасибо, – пробормотала она, отметив про себя, что он сложил в сумочку все, что она в спешке вывалила на пол в прихожей, когда судорожно искала ключ.

– С вами все в порядке? – поинтересовался Бланчард.

– Скоро будет, – ответила Айви.

– Я нашел их на полу, – сообщил он и продемонстрировал ей три водительских удостоверения, держа их веером, словно игральные жарты, а потом протянул их ей одно за другим.

Мелинда Уайт, Руфь Уайт, Элейн Галлахер. На каждом удостоверении красовалось фото Мелинды.

До слуха Айви донесся вой приближающейся сирены.

Она вернула документы детективу Бланчарду.

– Кажется, она считала, что в парике и очках и так достаточно похожа на меня, поэтому и не стала подделывать мое водительское удостоверение. Сегодня днем она ездила в вашу криминалистическую лабораторию и представилась моим именем. Сдала у вас образец ткани на анализ ДНК. Она не совпадет с той ДНК, которую вы взяли с зубной щетки в ее квартире, потому что та щетка – моя. Она украла ее у меня несколько недель назад.

Бланчард растерянно заморгал, и на лбу у него прорезались глубокие морщины.

– Вы хотите сказать, что образец ДНК, взятый нами в ее квартире, на самом деле принадлежит лам?

– Правильно. И вот еще что. Помните образец ДНК останков плода, обнаруженный вами на ноже, который так глупо пытался спрятать Дэвид? Он совпадет с образцом ДНК с том же самой зубной щетки. Потому что это моя ДНК! – И Айви горько заплакала, давая волю слезам. – Моя и Дэвида. Просто Мелинда работала в больничной лаборатории в то время, когда у меня случился последний выкидыш.

Душераздирающий вой сирены внезапно смолк. Бланчард помог Айви подняться на ноги и проводил ее до двери, а потом помог спуститься по ступенькам.

Перед тем как сесть в карету «скорой помощи», Айви обернулась к нему.

– Мой муж?

– Мы постараемся привезти его в клинику как можно быстрее, – с готовностью откликнулся Бланчард.

Дежурный санитар помог Айви подняться в салон «скорой помощи», уложил ее на топчан и пристегнул ремнями безопасности.

Детектив Бланчард приготовился закрыть двустворчатые дверцы в задней части автомобиля.

– Мелинда носит на шее мое ожерелье, – окликнула его Айви. – Оно принадлежало моей бабушке.

Но его ответа она уже не расслышала. Последовали очередные схватки, такие сильные и продолжительные, что Айви испугалась, что не успеет доехать до больницы.

Тужься! Толкай!

Боль, которая до этого поселилась у Айви в нижней части спины, охватила теперь все ее тело, проникая в каждую клеточку, и давление внутри нарастало, как в паровом котле, грозя сорвать предохранительный клапан. Яркий и беспощадный свет, заливающий родильную палату клиники, казалось, пульсировал в такт волнам боли, прокатывающимся по ее телу. И вдруг с ослепительной ясностью Айви поняла, что кульминационный момент ее мучений наступил.

Дэвид сидел рядом и держал ее за руку все время, пока Айви по крупинкам собирала все свои силы и внутренние резервы, чтобы выполнить одну-единственную, зато самую главную задачу и предназначение. Он вбежал в палату несколькими минутами ранее, на ходу застегивая хирургический халат. Джоди поспешно встала, уступая ему место подле Айви.

– Я привез тебе вот это, – прошептал он, вкладывая в ладонь Айви бабушкин амулет.

На этот раз родовые схватки начались стремительно и развивались чрезвычайно эффективно. Врачи обошлись без неспешной процедуры регистрации в приемном отделении. Не успела Айви выйти из кареты «скорой помощи», как ее уложили на каталку и помчали в родильную палату, где без промедления подключили к фетальному монитору и воткнули в вену капельницу.

«Всему виной пижма», – сообщила ей доктор Шапиро, и врачи очень серьезно отнеслись к возможным последствиям ее воздействия.

– Хорошо. Очень хорошо, – сказал Дэвид, и хирургическая маска, закрывающая ему нос и рот, смешно съежилась, когда он глубоко вздохнул.

Боль стала невыносимой, она сжигала и выворачивала внутренности Айви наизнанку. В глазах Дэвида плескались тревога и напряжение, как будто он тужился и толкал вместе с ней.

– Вот так, правильно. Отлично, Ты просто молодец, – без конца повторял он.

Наконец приступ миновал, Айви едва успела перевести дух, как на нее накатила новая волна боли, которая быстро усиливалась и стала невыносимой. По лицу Айви ручьями струился пот, а она тужилась и толкала снова и снова, пока ей не стало казаться, что в голове раздается оглушительные рев локомотива, разогнавшегося по рельсам до невозможной скорости.

– Прорезалась головка ребенка, – сообщила доктор Шапиро, и голос ее прозвучал на удивление спокойно и уверенно. – Поднатужьтесь еще разок.

Айви поднатужилась и напряглась еще раз, и еще раз, и еще. А доктор Шапиро приговаривала, что осталось еще немножко, что надо потерпеть и что следующий раз обязательно станет последним.

– Все, стоп! – скомандовала доктор Шапиро. – Отдохнете чуточку.

Айви с трудом подчинилась. Стремление тужиться и толкать казалось непреодолимым.

– Дыши, дыши, дыши! – запричитал Дэвид, обняв ее рукой за плечи.

В комнате стало тихо. Айви усиленно задышала, а пот попадал ей в уши и стекал по шее.

– Хорошо, хорошо, очень хорошо, – сказала доктор Шапиро. – Ну, а теперь самый последний раз. Тужьтесь! Толкайте! – выкрикнула она, и эхо ее голоса пошло гулять по комнате, отражаясь от стен.

Айви поднатужилась, собрав последние остатки сил, а потом испуганно охнула, когда давление вдруг вырвалось наружу и ослабло, как пробка, выскочившая из горлышка бутылки шампанского. Воцарилась мертвая тишина, которая показалась ей невыносимо долгой. И вдруг ее нарушил тоненький плач.

– Девочка, – прошептал ей на ухо Дэвид. – Как ты и говорила. – И он ласково сжал ей руку.

Айви с трудом приподняла голову и прищурилась, надеясь разглядеть медсестру, державшую на руках ее ребенка. Вот она обтирает ее малышку. Обмывает ее маленькую девочку. Тыковка напряглась изо всех своих силенок, личико у нее было красным и сморщенным. Она крепко зажмурила глазенки, стиснутые крошечные кулачки подрагивали, а ротик широко открылся. Глядя на дочку, Айви чувствовала, что сердце вот-вот выпрыгнет у нее из груди.

И кричала новорожденная совсем не так, как того ожидала Айви: издавала быстрые всхлипы, перемежавшиеся тоненьким писком, вместо громогласного гулкого рева.

– Я так боялся, что не успею, – пожаловался Дэвид.

– А я боялась, что ты вообще не приедешь, – едва слышно ответила Айви.

Медсестра поднесла им малышку. Девочка была завернута в розовое одеяльце, и высохшие волосики у нее на голове уже завивались мягкими колечками и кудрями.

Айви приняла на руки толстенький маленький сверток. Коснулась головки ребенка губами. Какая мягкая и бархатная кожа! Глазенки девочки медленно открылись, и она взглянула на мать с выражением такой бесконечной мудрости, что от нахлынувшей нежности у Айви перехватило дыхание. Она даже испугалась, что от счастья у нее сейчас разорвется сердце.

– Привет, Тыковка, – прошептала она. – Моя дорогая маленькая дочурка. – Ресницы у девочки оказались просто потрясающими.

Дэвид осторожно провел по щечке малышки согнутым указательным пальцем.

– Она очаровательна.

Айви развернула одеяло и нащупала ножку. Кожа, сморщенная и розовая, живо напомнила Айви костлявую цыплячью ножку в мешковатых леггинсах телесного цвета. Крошечные пальчики торчали врастопырку – все пять.

Дэвид поцеловал малышку в пятку, и по его щеке скатилась слеза.

Сейчас у Айви было все, чего она едва не лишилась навсегда: Дэвид, их ребенок, их совместная жизнь, все их мечты и надежды на будущее.

Очертания комнаты вдруг расплылись у нее перед глазами, и Айви поняла, что плачет – горько и безудержно, громко всхлипывая и захлебываясь слезами. Казалось, где-то внутри нее поток эмоций наконец-то прорвал плотину сдержанности.

Она схватила Дэвида за руку и уткнулась ему носом в плечо. Медсестра подбежала к ней и забрала ребенка. Дэвид обнял ее и крепко прижал к себе, баюкая и укачивая.

– Все уже закончилось. Все хорошо, все хорошо, – жарко зашептал он ей на ухо и еще крепче прижал к себе. – Прости меня.

Айви вздрогнула и спрятала лицо у него на груди. Хирургический больничный халат, который выдали Дэвиду на входе в родильное отделение, промок от ее слез.

– Ты имеешь полное право сердиться на меня. Я… – Голос у него прервался. Он погладил ее по голове и поцеловал в шею. – Я ничего не знал. А потом мне стало казаться, что я больше никогда не увижу тебя. Не увижу нашего ребенка. – Айви чувствовала, как отчаянно колотится у него сердце. – Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?

От избытка переполнявших ее чувств Айви не ответила и лишь молча смотрела на мужа.

– Айви… – Лицо Дэвида исказилось от боли, глаза наполнились слезами.

– Столько лжи… На каждом шагу ложь, ложь, ложь, – прошептала она.

– Я думал, что защищаю и оберегаю…

– Кого?

– Тебя. Нашего ребенка. Себя. – Он понурил голову. – Я думал, что поступаю правильно.

Ночью Айви перевели в обычную палату. Дэвид отправился домой, чтобы прибраться и хоть немного поспать.

Ранним утром, она приняла душ и долго стояла под горячими струями воды, подставляя их ласковым объятиям ноющую спину и бока. Огромный лиловый синяк на правом бедре и опухшее правое же плечо были единственным напоминанием об отчаянном спуске по тросу лифтового подъемника. Небольшой порез на боку, оставленный ножом Мелинды, тоже немного саднил, когда она намыливалась.

Айви переоделась в ночную рубашку мягкого шелка – шикарный подарок, который сделала ей Джоди, – и вернулась обратно в постель. А потом она заснула – долгим и крепким сном без сновидений – впервые за много дней и ночей.

Разбудили ее яркие солнечные лучи, заливающие палату ослепительным светом. Рядом в кресле сидел Дэвид и баюкал на руках малышку, радостно улыбаясь ей.

Девочка широко распахнутыми глазенками внимательно рассматривала его, приоткрыв ротик. Губки ее сложились буквой «о».

Айви потянулась, зевнула и тут же скривилась от боли. Мышцы ее запротестовали даже против такого безобидного движения. Она повернулась на бок и протянула руку Дэвиду.

Тот улыбнулся ей в ответ.

– Знаешь, наша малышка – просто чудо. Настоящая красавица. – Он подставил дочурке указательный палец, и она немедленно завладела им, обхватив его своими розовыми ручонками. – Тебе не кажется, что самое время дать ей имя?

– Согласна. Оно должно быть звучным и сильным. Может, пусть начинается на букву «Ф», в честь бабушки Фэй? – размышляя вслух, заявила Айви.

– Фанни? – предложил Дэвид.

– А что, мне нравится. Немного старомодно, зато очень мило, – заметила Айви.

– Флора?

– Флора Роуз? – Айви недовольно поморщилась.

– О, прошу прощения. Я совсем забыл. Правило четыре точка один точка три. – Дэвид поцеловал крошечный кулачок девочки. – Приношу свои извинения, но клиенту полагается лишь один красивый цветок.

Айви потерла бабушкин амулет, зажав его между большим и указательным пальцами. Наконец-то он вернулся на свое законное место, туда, где ему и полагалось быть, – свисал на цепочке с ее шеи.

– Право, не знаю, что и сказать. Флора – очень красивое имя, – прозвучал с порога чей-то голос. Айви повернула голову и увидела миссис Биндель, сидевшую в кресле-каталке. За ее спиной возвышался детектив Бланчард. – Когда-то у меня была подруга, которую тоже звали Флора.

– Миссис Биндель! – радостно воскликнула Айви. Она нажала кнопку, чтобы приподнять изголовье кровати. – Вы уже на ногах и разъезжаете повсюду.

– Разъезжаю – это уж точно. Что касается «на ногах», то здесь вы несколько преувеличиваете, – заявила миссис Биндель. – Можно войти, точнее, въехать? Мы ненадолго.

– Конечно, – ответила Айви.

Бланчард перевез коляску с миссис Биндель черев порог и вкатил ее в палату.

– Я не смогла больше ждать, – жизнерадостно сообщила им соседка. – Я должна извиниться перед вами. Сегодня утром меня навестил Аль. Когда он рассказал мне обо всем, я потребовала, чтобы он немедленно отвез меня сюда.

Аль? Детектив Бланчард даже покраснел от смущения.

– Я ведь думала, что это вы огрели меня по голове, – заявила миссис Биндель. – Но разумеется, это были не вы. Это оказалась та, другая женщина, которая исчезла. Впрочем, насколько я понимаю, она не исчезла, а просто пряталась где-то. Подумать только, какой из-за этого поднялся шум! Ужасная особа, – Она перевела взгляд на детектива Бланчарда, выразительно приподняв брови.

– Верно, – поддакнул тот. – Мелинда Уайт шла через задний двор миссис Биндель, возвращаясь к вашему дому после того, как побывала в бунгало своей матери, и тут миссис Биндель буквально застала ее врасплох. И Мелинда испугалась, что миссис Биндель догадается, что она – это все-таки не вы. По ее словам, она всего лишь хотела оглушить миссис Биндель.

– Это она вам так сказала? – поинтересовалась Айви.

Бланчард кивнул в знак согласия.

– Ее обвиняют в вооруженном нападении, краже со взломом, похищении с целью выкупа…

– Убийстве? – подсказала Айви.

– Вы имеете в виду ее мать? – уточнил Бланчард. – Нет. Она умерла естественной смертью. Рак. Но Мелинда не сообщила о ее смерти, продолжая получать вместо матери социальное пособие и пенсию. Так что ко всему вышеперечисленному добавится еще и обвинение в мошенничестве. И хищение личных данных. Ее сестра Руфь замужем и благополучно проживает в Торонто. Она вот уже много лет не виделась ни с Мелиндой, ни с матерью. Мелинда сняла во Флориде квартиру на имя Руфи и наняла кого-то, чтобы почту матери пересылали в дом на Белчер-стрит.

– Для Элейн Галлахер? – спросила Айви.

Бланчард озабоченно нахмурился, отчего на лбу между бровей у него пролегла вертикальная складка.

– Откуда вы…

Айви буквально слышала, как щелкают колесики в его голове, прикидывая варианты. Она бросила на него невинный взгляд, не имея ни малейшего желания признаваться в том, что это она проникла в тот дом и обнаружила тело миссис Уайт.

– Элейн Галлахер умерла пять лет назад, – сообщил Бланчард. – Собственно говоря, это случилось здесь, в клинике «Непонсет». В то время Мелинда еще работала в лаборатории. Должно быть, она воспользовалась личной информацией несчастной женщины, чтобы открыть фиктивный банковский счет и счета по кредитным карточкам на ее имя. Послала запрос на получение нового водительского удостоверения, приложив к нему собственную фотографию. А потом подделала документы о том, что Элейн Галлахер якобы купила дом на улице Белчер-стрит. К тому времени она уже работала в агентстве по продаже недвижимости. Мы почти разобрались во всей этой истории, когда… Приношу свои извинения за то, что мы едва не опоздали.

– У нее были свои ключи, – сказала Айви. – Даже после того, как я сменила замки на дверях.

Айви вспомнила, как растерялся продавец в скобяной лавке, когда она пришла к нему, чтобы заказать дубликат для себя. Очевидно, незадолго перед тем у него побывала Мелинда в парике и с фальшивым животом, тоже потребовавшая сделать копию, лишний экземпляр с запасного комплекта ключей, которые Айви оставила висеть за задней дверью.

– Да, похоже на то, что она могла входить и выходить из вашего дома в любое время, когда ей заблагорассудится, – согласился Бланчард. – И еще она следила за вами и вашим супругом, так что все ваши привычки были ей известны.

– Ей нужен был наш ребенок, – заметила Айви.

– Я знаю. Теперь. – Пристыженный взгляд, который он на нее бросил, вероятно, следовало счесть искренним извинением.

«Очевидно, большего от детектива не дождешься», – поняла Айви.