Текст книги "Никогда не лги"

Автор книги: Холли Эфрон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Айви немедленно позвонила Тео, чтобы сообщить ему хорошие новости. Когда он не ответил, она оставила ему сообщение. Положив трубку, она вдруг ощутила, что на нее навалилась неимоверная усталость. Ей нужно было отдохнуть и выспаться. Но сначала она хотела проверить, о чем говорят в новостях.

Колонку местных новостей предварял кроваво-красный баннер: «СРОЧНОЕ СООБЩЕНИЕ!» И ниже, шрифтом помельче: «Ужасающая находка в пригороде Браш-Хиллз».

С левой стороны экрана большую фотографию унылого серого бунгало частично закрывал снимок Мелинды Уайт крупным планом. Возбуждение сменилось отвращением, когда Айви вспомнила мерзкий затхлый запах в доме и наполненную кристаллами соли ванну.

Она стала читать дальше: «Прошлой ночью полиция обнаружила труп Гереды Уайт, пожилой жительницы Браш-Хиллз… – Айви пропустила несколько строк. – Полиция сообщает, что на дом, в котором ранее проживала миссис Уайт, их навел анонимный телефонный звонок…»

Отдельная вставка на странице кричала: «Загадочное исчезновение беременной дочери миссис Уайт, тридцатитрехлетней Мелинды Уайт, по-прежнему окутано покровом тайны».

Газетчики оказались правы. Айви с ненавистью всматривалась в фотографию Мелинды. Она походила на женщину с одной из полосок черно-белых моментальных снимков, которые Айви нашла в ее бывшей спальне. Помнится, Джоди предположила, что на последних, относительно недавних фотографиях запечатлена вовсе не Мелинда, а ее сестра Руфь, якобы снимавшая квартиру во Флориде, в которой она не была уже несколько недель, и явно не заботившаяся об их матери.

В таком случае, может быть, это как раз Руфь приходила к ним на распродажу ненужных вещей, представившись Мелиндой? И это она затем вынудила Дэвида пригласить ее внутрь и оставить одну? А что, если к тому времени Мелинда, как и ее мать, уже давно была мертва?

От таких мыслей у Айви разболелась голова. Она закрыла портативный компьютер, вернулась к себе в спальню и улеглась в постель. Рядом остановилась Феба, положив морду на кровать и уткнувшись носом ей в колени. Собака жалобно заскулила, а потом коротко тявкнула. Эти звуки прекрасно соответствовали настроению самой Айви.

Какого, собственно, черта? Феба, в конце концов, не ее домашняя любимица, чтобы она переживала из-за дурных привычек, которыми может обзавестись псина. Поэтому Айви опустила руку и втащила собаку на кровать рядом с собой. Феба добросовестно обошла постель по кругу, прежде чем улечься.

Закрыв глаза, Айви представила себе хорошие новости, которыми она скоро поделится с Дэвидом. Она надеялась, что обнаруженные ею факты дадут репортерш новую пищу для размышлений и эти стервятники обратят свое внимание на что-либо другое. Вот, кстати, чуть не забыла. Она протянула руку и выключила подачу звукового сигнала у телефона, стоявшего на прикроватной тумбочке.

Проваливаясь в сон, она ощущала тепло, идущее от Фебы, прижавшейся к ней сбоку, и ровное дыхание собаки.

Айви вздрогнула и открыла глаза. За окном равнодушно шумел дождь. Приподнявшись на локте, она посмотрела на часы: почти три часа дня. Несмотря на то, что она проспала довольно долго, больше всего ей хотелось повернуться набок и вновь заснуть. К несчастью, у Фебы возникла другая идея. Собака стоят в дверях спальни и жалобно поскуливала. Что ж, по крайней мере, ее приучили к порядку.

Айви перекатилась на бок и слезла с постели, нащупав босыми ногами старые кроссовки, стоявшие под кроватью. Феба первой устремилась вниз по лестнице, показывая дорогу. Шелестящий снаружи дождь и задернутые занавески создавали в доме полумрак и уют. Еще не проснувшись окончательно, Айви на ощупь сняла веревку с ручки двери и привязала ее к ошейнику Фебы. Набросив дождевик, висевший за дверью в прихожей, она сняла с кольца запасной ключ и вышла из дому.

Мрачное небо пронзила ослепительная вспышка. Айви досчитала до двадцати, прежде чем до нее докатился оглушительный раскат грома. Низко нависающее над головой небо укрывало их со всех сторон, и они с Фебой неспешно шагали по дорожке, отделяющей их задний дворик от соседского. Мелкие капли дождя секли ей лицо, как иголками, и она, ежась от холода, переступала с ноги на ногу в ожидании, пока Феба не сделает все свои собачьи дела.

Возвращаясь обратно, Айви ненадолго приостановилась на том месте, где она обнаружила бездыханное тело миссис Биндель. Почему-то ей вдруг вспомнились воспаленный ярко-красный шрам на бледно-розовой коже головы соседки и крупный камень, размером с кулак, который обнаружил поблизости детектив Бланчард. Она вздрогнула и ускорила шаг.

Айви завела собаку в прихожую, тщательно заперла дверь на замок и повесила запасной ключ на крючок. Она уже прошла половину темной кухни, как вдруг замерла на месте. Резко обернулась.

Чего-то не хватало.

Она щелкнула выключателем, и светильники над головой залили комнату ярким светом. Ее сумочка. Она больше не лежала на столе, где она оставила ее, вернувшись домой из больницы. Ключи тоже исчезли.

Вместо них на столе стояла красная десертная тарелочка из сервиза ее бабушки. А на ней лежала вырезка из газеты с фотографией Айви и Дэвида и объявлением об их помолвке.

В голове у Айви завыла сирена. Опасность! В доме кто-то есть! Ей нужно как можно скорее уходить отсюда. Но она стояла как завороженная и не могла оторвать глаз от газетной вырезки. Пожелтевшая и потрескавшаяся от времени, она в точности походила на ту, что она нашла в спальне Мелинды в доме ее матери.

Но как такое может быть? Разве Джоди не забрала с собой все бумаги и снимки, которые они вместе разглядывали в больнице, разложив их на кровати Айви, и не сожгла их?

Айви сделала шаг к столу. Там, где на месте ее отрезанной головы красовалась дырка, теперь виднелось другое лицо. Она перевернула газетную вырезку и оторвала фотографию, прикрепленную скотчем к обратной стороне.

Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, на что она смотрит. Это лицо в кадре она уже видела на одной из полосок фотографий, сделанных в фотопавильоне, которые она обнаружила в спальне Мелинды.

Низкое, глухое рычание заставило ее оцепенеть. По спине Айви скользнул предательский холодок. На пороге прихожей стояла Феба. Оскалив зубы и пригнув голову, собака смотрела куда-то мимо Айви, в столовую.

Айви обернулась. Из темноты возникла чья-то неясная фигура. Женщина, приходившая к ним на распродажу ненужных вещей, теперь стояла и смотрела на Айви. Кто это? Мелинда или Руфь?

Панический ужас схватил Айви за горло цепкими холодными пальцами.

– Немедленно убирайтесь из моего дома!

Женщина вошла в ярко освещенную кухню. Она не была беременна.

– Не подходите ко мне!

Мелинда – Мелинда? – сделала шаг по направлению к Айви.

– Зачем вы пришли сюда?

Взгляд женщины замер на животе Айви.

– Потому что это мой ребенок.

Айви попятилась назад и натолкнулась спиной на раковину. Схватив одни из ножей, торчавших рядом из деревянного блока, она развернулась и выставила нож перед собой. Кончик острого лезвия зловеще сверкнул отраженным светом.

– Не подходите ко мне! – выкрикнула Айви.

Краешкам сознания она отметила, что на женщине розовые халат и брюки – в точности такие же, как и на той медсестре, что заходила к ней ночью в хирургической маске, оставив после себя слабый запах латекса и духов «Опиум». Значит, она приходила не для того, чтобы справиться о здоровье самой Айви. Она искала ее ребенка.

Женщина взяла посудное полотенце, висевшее на стене у плиты.

Феба вновь зарычала и попятилась обратно в прихожую. Лапы ее разъезжались на скользкой плитке. Прежде чем Айви успела сообразить, что происходит, женщина взмахнула полотенцем и сделала выпад в ее сторону. Рука Айви отозвалась острой и резкой болью, а нож выпал из пальцев и покатился по полу. Айви бросилась за ним.

Женщина схватила Айви сзади за волосы и толкнула нож ногой, отчего тот улетел в дальний конец комнаты.

Айви брыкалась и сопротивлялась изо всех сил, но женщина крепко держала ее. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу. Казалось, липкий и тяжелый запах духов «Опиум» сочится из женщины, волнами накатываясь на Айви.

Ее едва не стошнило. К горлу подступила желчь.

Внезапно телефон разразился пронзительной трелью. И еще раз. И еще.

– Это моя подруга, – каким-то невероятным образом сумела выдавить Айви. – Проверяет, как у меня дела. Если я не отвечу… – Телефон зазвонил в четвертый раз. Женщина лишь усилила свою хватку. – Она поймет, что со мной что-то случилось.

Телефон зазвенел опять, и на этот раз включился автоответчик. Зазвучало короткое и отрывистое послание Айви, которое она надиктовала несколькими днями ранее.

– На ваш звонок ответить некому. – Раздался электронный писк, приглашающий абонента оставить сообщение.

– Миссис Роуз? – Прозвучавший женский голос был Айви незнаком. – Это Филлис Стоун из криминалистической лаборатории округа Норфолк. Насколько я понимаю, вы согласились приехать к нам и сдать образец ткани на анализ ДНК. Детектив из полицейского управления Браш-Хиллз попросил меня позвонить вам и договориться о встрече.

Опять этот ублюдок Бланчард – неужели это его очередная идея? Новый способ доставить ей неприятности и вывести из себя?

Голос продолжал:

– Позвоните мне, пожалуйста, чтобы сообщить, когда вы сможете подъехать к нам. Вся процедура займет лишь несколько минут. Мы работаем до 17:00. Не забудьте, пожалуйста, взять с собой какой-либо документ с фотографией, удостоверяющий вашу личность.

Если бы Айви могла добраться до телефона, сбросить его на пол. Закричать.

Она попыталась ударить свою противницу ногой, почти не слыша, как лаборантка диктует на автоответчик адрес и номер телефона. Айви удалось нанести резкий удар женщине локтем в живот и освободиться. Женщина пронзительно вскрикнула и отскочила в сторону.

Айви схватила телефонную трубку, но было уже слишком поздно. В ухо ей ударили короткие гудки отбоя. Она начала было набирать 911, но женщина успела вырвать телефонный шнур из розетки на стене.

Айви выпустила из рук трубку, схватила с плиты чайник и с размаху опустила его на голову соперницы, а потом со всей возможной скоростью бросилась в прихожую. Там на крючке возле двери висел запасной ключ.

Она услышала, как за спиной у нее эта ненормальная поднимается на ноги. Быстрее!

Айви судорожно вогнала ключ в замочную скважину и повернула его. Но не успела она приоткрыть дверь хотя бы на дюйм, как женщина обхватила ее сзади локтем за шею. Прежде чем Айви успела сообразить, что делать дальше, Мелинда с размаху ударила ее лбом в дверь. Та захлопнулась с громким стуком, а голова Айви взорвалась вспышкой ослепительной боли.

Что-то кольнуло ее в бок. «Острие ножа», – поняла Айви. Оно проткнуло куртку тренировочного костюма и вонзилось ей в тело. Айви попыталась вырваться. Тяжело дыша, прижавшись к ней всем телом, женщина в ответ лишь сильнее сдавила ей горло, с силой вонзая нож под ребра.

Голова у Айви раскалывалась от боли. Перед глазами у нее плясали разноцветные круги, и она крепко зажмурилась.

– Запри дверь и дай мне ключ, – прорычала ей на ухо Мелинда.

Айви выгнулась назад, стараясь отодвинуть живот от стены и уберечь свою малышку от ударов. Она пронзительно закричала, когда нож вошел ей в тело, и вновь подставила спину, чтобы ребенок не оказался раздавленным, одновременно рванувшись в сторону, уходя от ножа. Феба испуганно забилась в угол комнаты и жалобно поскуливала оттуда.

– Ты делаешь мне больно! – отчаянно вскрикнула Айви.

– Запри дверь!

– Я не могу пошевелиться, когда ты так сильно давишь мне в спину.

Мелинда отодвинулись от нее.

– Что ты собираешься делать дальше? – С этими словами Айви повернула ключ вправо, а потом влево. – Убить меня, как ты убила собственную мать? – Она вытащила ключ из замка.

Женщина оцепенела у нее за спиной.

– Я… не убивала… свою мать, – раздельно произнесла она, выплевывая слова.

– Полиция тебе не поверит.

Женщина выхватит ключ из рук Айви.

– Ты думаешь, меня это волнует? Они все равно считают меня мертвой.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

– Значит, ты убила и свою сестру Руфь? – окончательно уверившись, что к ней в дом ворвалась Мелинда, спросила Айви, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

– Заткнись, – рявкнула Мелинда. – И пошевеливайся.

Переваливаясь, как утка, со ступеньки на ступеньку, Айви чувствовала, как нож упирается ей в спину, готовый в любой миг вонзиться глубже. А Мелинда так крепко держала ее за волосы, что кожа головы у нее уже ныла и чесалась, отзываясь тупой болью при каждом шаге.

– Мои друзья не оставят меня одну, – предупредила ее Айви. – Если я не отвечу на их звонок…

– Они не станут беспокоиться.

– А в понедельник состоится слушание по поводу освобождения под залог. Если я не буду присутствовать на нем…

– В понедельник? – Мелинда расхохоталась. – К тому времени все давно закончится.

Закончится?

– Давай, шевели ногами. – И Мелинда злобно рванула ее за волосы.

Очередной лестничный пролет. Кроссовки Айви ступили в пыль, усеивающую площадку лестницы, ведущей в мансарду. Дверь оказалась распахнута настежь – в нее был вделан металлический засов, а в косяке прорезано аккуратное отверстие под его язычок. Мелинда отпустила ее волосы, втолкнула в спальню и повалила на кровать.

Айви окинула комнату отчаянным взглядом. Настольная лампа исчезла. С кровати было снято постельное белье. Даже корзину, стоявшую в углу, и ту кто-то благоразумно прибрал. На полу валялась какая-то кучка грязной желтой полотняной материи. Сердце у Айви сбилось с ритма, когда она поняла, что это такое – смирительная рубашка, которую они с Дэвидом обнаружили в плетеном сундуке.

Мелинда подняла и встряхнула ее, держа на вытянутых руках перед собой.

– Нет, ты посмотри, какая прелесть! Подумать только, какие чудесные вещи еще можно отыскать в старых сундуках! Пожалуй, это и впрямь знак свыше. Вроде того лебедя, что я нашла на распродаже у тебя во дворе. Моя мать всегда говорила, что я должна правильно распорядиться деньгами после ее смерти и превратиться из гадкого утенка в прекрасного лебедя.

По-прежнему не выпуская из рук смирительной рубашки, Мелинда приподняла один рукав. Он сужался от плеча к запястью, заканчиваясь широким ремнем.

– Смотри, придется мне ею воспользоваться или нет, зависит только от тебя.

Айви невольно вздрогнула всем телом, Она стояла совершенно неподвижно, зато мозг ее работал с бешеной скоростью, взвешивая и отбрасывая варианты поведения. Она должна выбраться отсюда, и как можно быстрее. Дверь спальни все еще была распахнута настежь, и Айви стала перемещаться к ней по кровати, пока не оказалась на самой краешке.

Мелинда выпустила из рук смирительную рубашку и попятилась, спиной захлопнув дверь, а потом небрежно привалилась к ней.

– Ты не выйдешь отсюда. – Она повелительно указала подбородком в сторону кровати. – Сядь. Отодвинься от края и расслабься.

Айви отодвинулась к стене.

– Почему ты так поступаешь со мной! Что тебе нужно?

– Я уже говорила тебе, – В глазах Мелинды сверкала маниакальная одержимость. – Мне нужен ребенок, которого должен был дать мне Дэвид.

– Должен был дать тебе? Должен был?! – Айви сорвалась на крик. – Да ты вообще…

– Спятила, хочешь сказать? – Мелинда одарила Айни долгим взглядом. – Значит, Дэвид никогда не рассказывал тебе о нас?

О нас? Среди великого множества фотографий, которые Айви видела в спальне Мелинды, не нашлось ни одной, на которой бы та была запечатлена вместе с Дэвидом. Так что это «о нас» существовало только в вымышленном, безумном мире Мелинды. Но от этого для нее самой он не становился менее реальным.

– Ты нравилась Дэвиду, – пустила пробный шар Айви.

– Ага, это он тебе сказал? – Глаза Мелинды расширились, в них заблестела надежда. На мгновение нынешняя версия Мелинды с исправленными зубами и длинными прямыми волосами исчезла, и из нее выглянула прежняя пухленькая девочка с одутловатым лицом, еще косившая гольфы с рюшами до колен в четвертом классе.

Однако очень быстро ее взгляд вновь стал твердым и жестким.

– Ты лжешь. – Мелинда поудобнее перехватила нож и выставила его перед собой. – Ты напрасно считаешь меня полной дурой. Дэвид даже не вспомнил, кто я такая, когда увидел меня на распродаже у вас во дворе. Поначалу не вспомнил, во всяком случае. – Она улыбнулась. – До тех пор пока я не напомнила ему о том, что случилось тогда.

– А что случилось тогда? – Не успели эти слова сорваться с губ Айви, как она уже пожалела о них.

– Можно подумать, ты не знаешь. Как будто это не ты смеялась до упаду – вместе с остальными твоими популярными и всеми любимыми друзьями и подругами.

Популярными и всеми любимыми друзьями и подругами? Айви никогда не питала иллюзий о том, что она принадлежит к заводилам класса, к мнению которых прислушиваются остальные. Но у зависти, как известно, глаза велики, особенно учитывая то, что Мелинда всегда была чужой в любой компании.

– Уже на следующий день после того, как все произошло, все в школе только и говорили об этом. Даже не перешептывались, а говорили в полный голос. Не считая нужным скрывать свои издевательские взгляды и насмешливое хихиканье у меня за спиной. – Мелинда злобно оскалилась. – «Ха, толстая глупая Мелинда Уайт влюбилась во всю футбольную команду сразу». Хотя все было совсем не так. Но это не имело уже никакого значения, потому что все хотели верить тому, о чем говорили. Ты ведь понимаешь, что я имею в виду, верно?

– Я… – Айви растерялась и не знала, что сказать.

Она и вправду помнила какие-то разговоры, но при этом понятия не имела, что Мелинда была той самой девочкой или что кто-то из ее знакомых ребят отметился в этой истории. Это случилось еще до того, как они с Дэвидом стали встречаться, в те давние времена, когда ее скорее похитили бы инопланетяне, чем на нее обратила бы внимание восходящая звезда школьной футбольной команды – куортербек по имени Дэвид Роуз.

– А помнишь, как в том же году они прозвали меня «самой дружелюбной»? – злобно ощерилась Мелинда. – Думали, наверное, что я не пойму, в чем здесь юмор.

Айви помнила, как веселились и перемигивались одноклассники, когда состоялось тайное голосование по этому и впрямь двусмысленному титулу.

– Они думали, если ты одинока, значит, ты вдобавок и непроходимо глупа. – В уголках глаз Мелинды показались слезы, и она опустила нож. Но мгновенная слабость тут же миновала. – Просто никто на них не знал того, что случилось на самом деле.

– И правда так никогда и не выплыла наружу, верно? – заметила Айви. Ее слова жалко прозвучали во враждебной и горькой тишине, вдруг воцарившейся в спальне. – Ты единственная, кто знает все.

Она вдруг поняла, что Мелинда хочет выговориться, ей обязательно нужно рассказать кому-нибудь о том, что случилось, найти слушателя, пусть даже неблагодарного, и Айви вновь стала продвигаться вперед, дюйм за дюймом, пока подошвы ее ног не коснулись пола.

– Ты хочешь знать, что именно твой драгоценный супруг и его дружки сотворили со мной? – Мелинда подняла нож и погрозила им Айви. – Я думаю об этом каждый день каждой недели каждого года. С тех самых пор, понятно тебе? Когда я просыпаюсь по ночам. А мне часто снятся кошмары. Я помню все до мельчайших подробностей. Я до сих пор слышу их, как они спускаются по лестнице, горланя непристойности и улюлюкая. – Мелинда замерла на месте, в глазах у нее появилось отсутствующее выражение, мыслями она наверняка унеслась в прошлое. – Как они важничали и пижонили в своих футбольных куртках! И пришли все сразу, как они всегда делали.

Айви хотелось зажать уши ладонями, воздвигнуть непреодолимый звуковой барьер между собой и этой ненормальной, которая уверовала в собственные фантазии. Это все ложь, ложь, ложь. Иначе и быть не может.

Мелинда устремила блуждающий и рассеянный взор в потолок.

– Арета. [27]27
  Имеется в виду Арета Луиза Франклин, знаменитая американская певица, композитор и пианистка.


[Закрыть]Именно ее песню передавала та радиостанция, которую любил слушать мистер Керси. Дэвид взялся подпевать, но не попадал в ноты и ужасно фальшивил. А потом он стал изображать «лунную походку» Майкла Джексона. – Мелинда улыбнулась своим воспоминаниям. – Вот он подходит ко мне и облокачивается о стойку: «Эй, красавица, что заскучала?» – Мелинда смущенно зарделась. – Представляешь, он назвал меня красавицей! И он хочет знать, куда подевались все остальные. Потому что те, кто еще оставался, уже собираются уходить. Он подходит ко мне и спрашивает: «Ну и куда же запропал наш нацист из кегельбана?» Я понимаю, что он просто шутит, но делаю вид, что принимаю его всерьез. Я снимаю трубку телефона и спрашиваю, не хочет ли он позвонить мистеру Керси. А он отвечает, – Мелинда подалась вперед и поднесла руку ко рту, – «Не-а». Как будто он такой крутой, что ему никто не нужен. Я разрешаю им занять пару дорожек. А потом Дэвид возвращается ко мне со своим дружком. Волосы, уложенные пенкой. Темные глаза. Считает себя неотразимым. Даром Божьим. И я вижу, что они уже откупорили бутылки с пивом. Если бы сейчас вошел Керси, его бы хватил апоплексический удар. Его дружок, тот самый писаный красавчик альфонс, проводит языком по губам, что, наверное, должно меня завести не знаю как, и говорит: «Мне нужна… пара. Одиннадцатого размера». [28]28
  Игра слов. Речь идет о размерах шаров для боулинга и женской груди (сленг).


[Закрыть]

Мелинда подняла руку и пригладила волосы на виске характерным жестом Тео. «А сходство-то поразительное», – машинально отметила про себя Айви.

– И тут я вспоминаю, кто он такой. Это парень – придурок, каких свет не видел. Он из тех кретинов, что садятся за столик у входа в кафе и рассматривают девчонок, ставя им оценки в баллах. Составляют рейтинги, представляешь? Они даже записывают набранные очки на карточки. Но когда иду я, на меня никто не смотрит, как будто меня нет. Вот я им и говорю: «Вы не должны были приносить сюда пиво. Это не разрешается». Его дружок подходит ко мне вплотную, то есть чуть ли не прижимается ко мне, и проводит донышком своей бутылки по моей руке. А потом говорит что-то вроде: «Но ведь ты никому не расскажешь об этом, верно? Ты ведь своя девчонка, нет?» И он предлагает мне выпить. И тут, сама не знаю почему – Мелинда протянула руку и взяла воображаемую бутылку, а глаза ее опять затуманились воспоминаниями, – я беру ее. Пью. А что, неплохо. Мне нравится. Во всяком случае, вкус у пива не настолько плохой, как я ожидала. Я отпиваю еще глоток и отдаю ему бутылку. А потом вдруг замечаю, что остальные ребята почему-то не играют в боулинг. Они смотрят на меня и отпускают сальные шуточки. Один из них поднимает руки вверх и кричит: «СЧЕТ!»

По лицу Мелинды потекли слезы.

– Я чувствую себя полной дурой. А Дэвид мне и говорит: «Не обращай внимания на этих засранцев». Он протягивает мне свое пиво, берет меня за руку и подводит к стулу, на котором обычно сидит судья и записывает набранные очки. Я допиваю сначала его пиво, потом еще одну бутылку. А они играют в боулинг. Сбивают кегли двойным броском. У кого-то шар попросту вылетает с дорожки. Потом полное попадание. И еще одно. – Мелинда говорила мелодичным речитативом, нараспев, и Айви словно наяву видела, как шары для боулинга с грохотом несутся по дорожкам, слышала, как с сухим стуком валятся сбитые кегли. – И они все хлопают меня по плечу или по моей раскрытой ладони. А потом дружок Дэвида приподнимает меня со стула и сует мне в руки шар. Я говорю ему, что не умею играть в боулинг. Ему кажется, что это ужасно смешно: я работаю в кегельбане и не умею играть в боулинг! Он кладет руки мне на бедра, ну будто собирается учить меня. Расстегивает мне рубашку у ворота. А я знаю, что должна велеть ему перестать, но мне нравится, как он прикасается ко мне. Мне становится хорошо. А тут еще по радио Синди Лаупер поет свой знаменитый хит «Девчонки хотят повеселиться». – Мелинда сделала движение, словно собираясь потанцевать под слышную ей одной музыку. – Так оно и есть. Я замечательно развлекаюсь. Прекрасно провожу время. Мне весело и хорошо. И вдруг, прежде чем я успеваю сообразить, что происходит, отовсюду льется пиво. Прямо на меня. Прямо на этого писаного красавчика. А Дэвид стоит вместе с остальными, и они прямо умирают со смеху, а в руках у них пустые бутылки из-под пива. Дружок Дэвида хватает новую бутылку, откупоривает ее и дает мне. Он говорит: «Теперь твоя очередь. Отплати им той же монетой». И я думаю: «Какого черта, почему бы и нет?» Я затыкаю горлышко большим пальцем и встряхиваю бутылку. Несколько раз. Сильно. А потом убираю палец. И пиво ударяет струей. – Мелинда делает широкий жест, обводя комнату рукой с зажатым в ней ножом. – На лице Дэвида написано невероятное изумление, он стоит с таким видом, как будто лягушку проглотил.

Мелинда затряслась от смеха и шагнула в сторону, чтобы не упасть. Она даже выронила нож, но тут же подхватила его, а потом вновь прислонилась к стене, стараясь восстановить дыхание.

– После этого начинается настоящее веселье. Все против всех. Мои волосы липкие от пива, оно капает у меня с ушей, и носа. На сиденьях оранжевых пластиковых стульев стоят маленькие лужицы пива, А потом…

Мелинда оборвала себя на полуслове. Лицо ее превратилось в ничего не выражающую маску. Она глубоко вздохнула и скрестила руки на груди.

– А потом становится тихо. Воцаряется прямо-таки мертвая тишина. Они все смотрят на меня. На мою грудь. Дурацкая желтая нейлоновая сорочка, которую заставляет меня носить мистер Керси, промокла насквозь. Я чувствую, что ко мне сзади подходит Дэвид. Он шепчет мне на ухо, что я выгляжу очень сексуально. Он протягивает руки из-за моей спины и расстегивает верхние пуговицы на сорочке. Его жаркое дыхание щекочет мне шею. Прекрати! – внезапно выкрикнула Мелинда, и эхо ее голоса испуганно заметалось по мансарде. – Он заводит мне руки за спину, и пуговицы сами расстегиваются одна за другой. Парни окружают меня. – Теперь слова хлынули потоком, Мелинда буквально захлебывалась ими. – Лица у них раскраснелись. Они смотрят на меня. Я знаю, что должна прикрыться. Я должна бежать домой, а мистер Керси вместе со своим боулингом может убираться к дьяволу.

Мелинда высунула язык и провела им по губам, словно пробуя пиво на вкус. Сладкое. Горькое.

– Теперь по радио передают Джеймса Брауна, и музыка пульсирует и грохочет так, как будто она звучит внутри меня. Поднимает и несет куда-то. А парни по-прежнему стоят вокруг меня и смотрят. Все до единого. Как если бы я наконец превратилась в кого-то, кто заслуживает очков в рейтинге. – Мелинда выразительно помахала ножом, и пальцы ее побелели от напряжения, когда она пронзила Айви убийственным взором. – И тогда Дэвид увлек меня в тот чулан. Он закрыл за нами дверь, и там стало темно хоть глаз выколи. Он обнимает меня. Трогает в разных местах. На его губах вкус соли и пива, и я помню, что на шее у него висит цепочка. А потом… потом… – По лицу Мелинды промелькнула тень смущения, но тут же исчезла. – А потом он занимался со мной любовью, и мы любили друг друга.

Любили друг друга? Эти слова повисли в воздухе, и Айви растерялась от неожиданности. Растерялась, пожалуй, еще сильнее, чем если бы Мелинда призналась, что ее изнасиловали.

– Потом, уже много позже, я просыпаюсь и обнаруживаю, что лежу одна на полу в чулане. Я открываю дверь. Игровой зал пуст. Все пуговицы у меня на рубашке расстегнуты, а застежка на бюстгальтере сломана. Трусиков на мне нет вообще. Я бегу в дамскую комнату, и меня тошнит. Я смотрю на себя в зеркало. – Мелинда касается пальцами головы. – Волосы у меня слиплись от пива и торчат в разные стороны, как пакля. На груди засохла рвота. Я пытаюсь привести себя в порядок. А потом начинаю мыть полы, добавив в ведро моющее средство с ароматом сосны. Но даже после уборки в игровом зале ужасно воняет пивом и блевотиной. И все время, пока я ползаю по полу на коленях с тряпкой и стараюсь оттереть грязь и рвоту, я плачу. Слезы текут у меня по лицу, я ничего не вижу перед собой и вдобавок ужасно боюсь, что в любую минуту может вернуться мистер Керси. Стоит только ему взглянуть на меня, как он сразу же поймет, что случилось. – Лицо Мелинды исказилось, и из глаз у нее ручьем хлынули слезы. – И тогда все узнают, что я наделала. – Она с вызовом взглянула на Айви, явно ожидая ее реакции.

– Мне очень жаль, – пробормотала Айви. Собственные слова показались ей никчемными и жалкими.

Мелинда презрительно фыркнула.

– Еще бы тебе не было жаль. Но это сейчас. А тогда никто не пожалел меня. Никто! Ни одна живая душа не позвонила мне, чтобы узнать, как я себя чувствую. – Мелинда шмыгнула носом и вытерла слезы тыльной стороной ладони. – А потом оказалось, что я беременна. Но когда я потеряла ребенка, мама сказала, что это Господь покарал меня. Тем временем вы с Дэвидом ходите и воркуете как голубки. Заканчиваете школу. Поступаете в колледж. Прекрасная пара. И дом у вас тоже прекрасный. – Мелинда в бешенстве поджала губы и вперила в Айви яростный взгляд. – Безупречная, прекрасная жизнь, о которой можно только мечтать.

– Почему ты никому не рассказала о том, что случилось? – спросила Айви. – Ты заявила в полицию?

– Мне бы никто не поверил, – упрямо заявила Мелинда. Она вздрогнула всем телом, и взгляд ее вновь стал холодным и жестким. – Точно так же, как сейчас не веришь мне ты. Или бы они сказали мне, что все это ерунда. Хотя не исключено, что для них это действительно была ничего не значащая ерунда.

Но Айви поверила ей сразу же. Она ни минуты не сомневалась в том, что в той оргии участвовал Тео. Особенно если вспомнить его слова о том, что это «старая история», «археология», и уверения, что «не случилось ничего страшного». И это при том, что ему ужасно не хотелось, чтобы кто-то ворошил прошлое.

– Видишь ли, – сказала Айви, – подростки способны на самые глупые и идиотские поступки, особенно когда они пьяны. Они делают вещи, о которых сожалеют впоследствии, быть может, сожалеют всю жизнь.

– Нет, это была не ошибка. Они знали, что делают. Они все спланировали заранее. Наверное, они знали о том, что мистера Керси не будет в кегельбане. Иначе они не стали бы приносить с собой пиво. А куда подевались все остальные завсегдатаи? По вечерам во вторник там всегда было полно народу. Когда я уходила, на дверях висела табличка «Закрыто». Я знаю, что это Дэвид повернул ее той стороной. – Она вновь бросила на Айви вызывающий взгляд, предлагая ей выступить с оправданием.

Но Айви понимала, что сейчас никакие объяснения и опровержения не заставят Мелинду отказаться от того, во что она упрямо верит.

– Я пойду с тобой в полицию, – заявила Айви. – Еще не поздно рассказать им о том, что с тобой сделал Дэвид. Ты не виновата в том, что случилось. И никто не посмеет обвинить тебя в чем-либо.

На лице Мелинды отразилось невероятное изумление.