Текст книги "Темный долг"
Автор книги: Хлоя Нейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)
Глава 17
ТОРТ(МЭЛЛОКЕЙК) ИЛИ СМЕРТЬ[74]74
«Торт или смерть» – одна из самых знаменитых миниатюр английского стендап комика Эдди Иззарда.
[Закрыть]
После сеанса я вернулась в оперотдел, пытаясь (безрезультатно) найти хоть что-нибудь относительно комнаты Бальтазара, пока Люк не обвинил меня в том, что я выгляжу уставшей, какой я и была, и отправил меня наверх.
Оставалось два часа до рассвета, а я совсем не хотела сидеть в наших апартаментах и зацикливаться на Бальтазаре или Круге, или моем сегодняшнем стратегическом провале. Ненавижу лажать. Несмотря на поддержку моего дедушки и Этана, я все еще чувствовала, что конкретно облажалась.
Я слишком устала, чтобы тренироваться и совсем не горела желанием, чтобы мои щеки заболели от бега, поэтому я решила забыться в книге, которая не имела ничего общего с вампирами, мафиози или магией. Я уже повернула за перила, чтобы подняться с первого этажа на третий, когда заметила Мэллори, направляющуюся ко мне.
– Эй, – произнесла она, – у тебя с собой твой оберег?
Мне потребовалось время, чтобы осмыслить вопрос.
– Мой что?
– Твой оберег. Твой талисман. Браслет с вороном, который я тебе дала, – наконец сказала она с явным раздражением.
– О, конечно. – Она дала его мне, чтобы помочь защититься от злых чар, когда мы с Этаном обеспечивали безопасность на созыве Стаи оборотней. – А что?
Она пальцем прошлась от своей головы до ног.
– Потому что я чертовски истощена – защитное заклинание убивает меня. Я занимаюсь им весь день, всю ночь. Катчер простимулировал меня, – она с намеком поиграла бровями, – что помогло, но я все еще довольно измотана. Суть в том, что мы не можем удерживать его подальше от Дома физически и психически одновременно. На это требуется больше силы, чем у нас есть. Но если я воспользуюсь браслетом, как фокусом, то смогу, по крайней мере, держать его подальше от твоей головы.
– Хорошо, – проговорила я, поняв, что она предлагает именно то, что мне нужно – отвлечение. Ну, или во всяком случае посмотреть на какую-то отвлекающую магию. И кроме того, у нас двоих еще было о чем поболтать. – Он в апартаментах. Хочешь подняться наверх?
– А ничего, что я буду там творить магию? – Она подняла руку. – И не обращай внимание на то, что я вынуждаю тебя комментировать сексуальное мастерство Этана.
– Ты все время рассказываешь мне о сексуальном мастерстве Катчера, – сказала я, когда мы начали подниматься по лестнице.
– Это другое.
– Почему это?
Она усмехнулась.
– Потому что я люблю говорить об этом.
Мы добрались до апартаментов и зашли внутрь.
– Черт, – проговорила она. – Я раньше действительно не видела этого места.
– Ты здесь раньше никогда не была?
– Не была. – Она подошла к ванной, заглянула внутрь, присела на край матраса, попрыгала, чтобы проверить нагрузку, сунулась в гардероб. – Ну ни хрена себе. У Дарта Салливана много костюмов.
– Ага, – ответила я, двигаясь в спальню. – Много.
– У тебя здесь неплохая квартирка, Мер. Намного лучше, чем тот чулан, который он называет комнатой в общежитии.
– Секс с Мастером предоставляет лучшее жилье.
– Думаю, так и есть. Рада за тебя. За вас обоих. – Она зевнула, прикрывая рот тыльной стороной ладони. – Прости. Я с ног валюсь. Браслет?
Я подошла к шкафику в гардеробе и достала браслет. Это была старинная золотая вязь с маленькой подвеской в форме ворона.
Мэллори переместилась к столу и вытащила стул Людовика XVI в середину комнаты. Она положила браслет на мягкое сиденье и расположила его так, как нужно.
– Как думаешь, он разозлится, если ткань подпалится?
Я просто посмотрела на нее.
– Ты права. Это Дарт Салливан. Лучше принеси мне полотенце.
Поскольку она устала и делала мне одолжение – защищая меня от чокнутой личности – я принесла, вручив ей махровое полотенце Этана, которое также, пожалуй, не хотелось бы подпалить. Но подпалины можно скрыть, хорошенько его свернув.
Мэллори примостила полотенце и сверху положила браслет.
– Встань за мной, – сказала она, и я так и сделала, отойдя подальше назад. Я сегодня уже видела один из ее огненных шаров. Мне не нужно повторять – или опаливать.
Она встала между мной и стулом, закрыв глаза, и начала крутить руками, словно для разминки. И тут оно началось – теплое, медленное кружение витой магии Мэллори.
Это была магия, чистая и вяжущая, но не того вида, что использовали Бальтазар и Морган. Гламур был липким и тягучим в отличие от энергии, которую Мэллори потянула в комнату. Катчер однажды объяснил, что колдуны не творят магию, а тянут ее из земли, используя силу своей энергии, перемещают и управляют ей. В таком случае, сегодня она тянула самую лучшую.
Я выглянула из-за ее плеча и увидела, как браслет начал светиться слабым янтарным светом и задрожал на подушке сиденья. Он подскочил раз, затем второй, прежде чем поднялся в воздух и начал вращаться, его скорость увеличивалась, пока он не завертелся как фризби[75]75
Летающий диск – общее название спортивного снаряда, представляющего собой пластиковый диск с загнутыми краями диаметром 20–25 сантиметров. Диск сделан таким образом, чтобы при его полёте создавалась подъёмная сила, что позволяет бросать диски на значительные расстояния и с большой точностью.
[Закрыть].
Мэллори улыбнулась и щелкнула пальцами в сторону, как бы направляя его, но его вращение внезапно завихляло.
– Ах, черт, – произнесла она, поворачиваясь и дергая меня на пол, когда браслет закружил по воздуху, словно лезвие, и метнулся через комнату. Он пронесся над нашими головами и врезался в противоположную стену с громким треском.
Мэллори посмотрела вверх, поднялась на ноги и скривилась.
– Как думаешь, он это заметит?
Я взглянула на большого размера подпалину на стене.
– Пожалуй, – ответила я, браслет звякнул об пол, когда я поднялась на ноги. В полуметре от отметины висела картина, закрепленная проволокой от крюка над лепниной. Я сдвинула ее в сторону, чтобы прикрыть дыру, затем отошла назад, встала рядом с Мэллори и осмотрела дело рук своих. Картина была в неудобном месте, но это был пейзаж, который мне не очень-то и нравился; ни один британский пасторальный[76]76
Пастораль (фр. pastorale – пастушеский, сельский) – жанр в литературе, живописи, музыке и в театре, поэтизирующий мирную и простую сельскую жизнь.
[Закрыть] пейзаж не обходился без человека, одетого в льняную рубашку, выходящего из пруда.
– Ты же знаешь, что мы обе уже взрослые. Мы могли бы просто сказать ему, что произошло.
Она фыркнула от смеха.
– Ага, но дурачиться с Дартом Салливаном так весело.
С этим я не могла не согласиться.
– Что ты теперь будешь делать с браслетом?
– Наверно, просто закончу все по-старинке, – ответила она и пальцем дотронулась до браслета. Он немного поднялся, разок очаровательно содрогнулся, а затем упал на пол, выглядя совершенно обыкновенным.
– Готово, – сказала она, но немного покачнулась на ногах.
– С тобой все в порядке?
– Просто устала. – Она заправила волосы за уши и повертела туда-сюда головой, от этого движения ее шея захрустела. – Ничего, чего бы не смог исправить месячный отпуск на Бимини[77]77
Бимини (англ. Bimini) – район Багамских островов, состоящий из цепи островов, крупнейшие острова: Северный Бимини и Южный Бимини.
[Закрыть].
– Я с тобой, – сказала я, протягивая руку, чтобы не дать ей упасть. – Думаю, твоя магия становится чище. Это важно?
Она просияла.
– Серьезно? Это определенно важно. Что-то вроде, – она замолчала, пока подыскивала метафору, – бриллианта с большей прозрачностью. Или пива с меньшим количеством добавок.
– Круто. Это от практики зависит?
– Это из разряда больше-не-копаюсь-в-темных-искусствах. И да, от практики. Когда ты впервые узнаешь, как это делается, как использовать магию, ты притягиваешь кучу всякой всячины. Эмоции, магические объедки, атмосферную энергию. Всякую грязь, касающуюся магии.
– Фигню из объединенного психического пространства? – спросила я, думая о Линдси.
– Ну да. Типа того. И когда ты становишься более опытным, то знаешь, что ищешь, можешь видеть это более ясно, можешь притянуть хорошую материю. – Она подошла к браслету и подула на него, прежде чем поднять.
– Горячий, – сказала она с улыбкой, перекидывая его с руки на руку. – С металлом такое иногда бывает. Что-то связанное с магией, атомами и непонятным языком квантовой механики, который я не понимаю. – Браслет, видимо, достаточно остыл, потому что она протянула его мне. – Надевай его перед тем, как ложишься спать; снимай, когда просыпаешься. Он может высосать из тебя силы.
– Почему это?
– Потому что, чтобы не подпускать Бальтазара к твоей голове, он должен «работать». И поскольку я буду удерживать защитное заклинание Дома на месте, он будет использовать тебя, чтобы работать. Я – создатель; ты – батарейка.
Я приподняла его двумя пальцами.
– Не думаю, что мне с ним будет комфортно.
– Конечно, будет. Я буду делать то же самое, за исключением того времени, когда ты сама защищаешь свою задницу, я буду защищать задницы всех твоих клыкастых собратьев.
Когда она это высказала, мое возражение показалось довольно слабым.
– Ну ладно, – проговорила я и положила браслет на тумбочку, чтобы не забыть про него.
– Знаешь, что? – спросила я, взглянув на нее после того, как сверилась с часами. – До рассвета у нас осталось немного времени. Почему бы нам просто не потусоваться здесь?
Она наклонила ко мне голову.
– Что ты задумала?
– Мэллокейки и малобюджетные научно-фантастические фильмы.
– Насколько малобюджетные?
– «Нападение косатки: Возрождение».
Ее глаза засветились, как солнце на рассвете.
– Ты заманила меня «косаткой».
Все они так говорили.
***
Она сделала перерыв, чтобы поделиться новостями с Катчером, пока я кратко излагала Этану о защитном заклинании и просила его дать нам немного времени, чтобы отдохнуть. И поскольку у нас было незаконченное дело, немного времени для меня и Мэллори, чтобы обсудить кое-какие вещи…
Когда переоделась в удобные штаны и футболку «Кабс», я включила телевизор и нашла нужный канал. Мэллори скинула свою обувь, и мы развалились на кровати, взяв коробку Мэллокейков, которую я хранила в ящике как раз на чрезвычайные случаи, подобные гиенам на охоте. Если бы гиены каким-то волшебным образом обращали особое внимание на сверхъестественных с пристрастием к шоколаду.
– Как там шоколадный ящик? – спросила я, разрывая целлофан на Мэллокейке, откусывая пьянящий кусочек шоколадного бисквита с кремом и закрывая глаза, чтобы им насладиться.
– Скучает по тебе, – ответила она, остановившись на полуукусе, чтобы посмотреть, как косатка перекусывает тело пловца за один укус. – Но я составляю ему компанию. – Шоколадный ящик – это, как и предполагает название, ящик на кухне Мэллори, в котором, когда мы жили вместе, хранилась моя шоколадная заначка. Надо бы попросить ее прислать мне посылку с гостинцами. Не то, чтобы Марго с Этаном жадничали, когда дело касалось угощений.
Мэллори поправила подушки за своей спиной и разорвала обертку Мэллокейка.
– Ты готова рассказать мне о свадьбе?
Она продолжила жевать, уперев глаза в экран.
– Нечего рассказывать.
– Мэллори Дилэнси Кармайкл. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой в этом мире, за исключением, пожалуй, Катчера, и это только потому, что он знает тебя посредством интимной связи.
– Мне не нравится, как звучит это словосочетание. Интимная связь.
– А мне не понравилось его произносить. Квиты.
Она повела плечами и застонала.
– В этом нет ничего особенного. Мы просто подумали, что будет лучше двигаться вперед и сделать что-нибудь простенькое.
Я отложила Мэллокейк и уставилась на нее.
– Пожалуйста, скажи, что его предложение было более романтичным чем это – чем он просто хочет «двигаться вперед».
– Просто мы сейчас не на том этапе, вроде белое-кружево-и-большая-фата.
– Тогда на каком вы этапе?
– Не знаю. – Она издала разочарованный звук, затем сунула пустую обертку в коробку и взяла другую. – Я не знаю. Но не все же должно быть большим драматическим спектаклем.
– Сказала девушка с голубыми волосами, которая наряжается на Хэллоуин, обладает комнатой, предназначенной для колдовства и заклинаний, и в данный момент смотрит второй фильм из трилогии «Нападение косатки».
– Я все еще не могу поверить, что ты позволила мне пропустить первый. А что, если я пропустила решающий сюжетный момент?
– Большое морское млекопитающее поедает людей с максимальной жестокостью. Люди его убивают. Оно возрождается. Все повторяется. Теперь ты наверстала упущенное. Суть в том, что подобно сказкам о Косатке, ты любишь драматические спектакли.
– Любила, – пояснила она. – Когда я была моложе и любовь заключалась в романтике и цветах. – Она посмотрела на меня. – Любовь, как ты знаешь, заключается в гораздо большем, чем это. Она заключается в усилиях, терпении и обязательствах. Я люблю Катчера. И хочу выйти за него замуж. И я хочу, чтобы ты была за нас счастлива.
Я села боком и посмотрела ей в лицо.
– Слушай, думаю, я просто представляла себе, что когда придет время, ты объявишь о своей свадьбе, крича на весь город и закатив настоящую вечеринку. Если это не то, чего ты сейчас хочешь, значит так тому и быть. Я понимаю, что свадьба не играет важную роль. Ее играет брак. И если ты от этого счастлива, то и я буду счастлива. Но относительно этой стороны я ничего сказать не могу. Ты счастлива? Это то, чего ты хочешь?
Она отвела взгляд, облизнула губы.
– Я просто… я знаю, что он меня любит, и знаю, что он хочет быть со мной. Но я с трудом могу сказать, он хочет жениться, потому что хочет меня или же потому, что хочет обратно в Орден.
Это было жестко, и я была не совсем уверена, как на это ответить.
– Это ставит тебя в трудное положение.
– Ага, – ответила она. Она не открыла Мэллокейк, а играла с ребристыми краями пластиковой обертки. – Я понимаю, что сама сотворила мир, в котором мы сейчас живем. Понимаю, что я совсем не помогла его взаимоотношениям с Орденом. И он это принимает, как я принимаю его. Я очень довольна. В смысле, сложившимися обстоятельствами.
Эта фраза мне не понравилась. Вина, что она на себя возложила за проблему, которую она на самом-то деле не создавала.
– Обстоятельства сложились так, что ты гениальная колдунья и хороший человек, который вытащил себя из полнейшего дерьма. Я не оправдываю то, что ты сделала – но за это ты взяла на себя ответственность и попыталась загладить свою вину. Это все, что ты можешь сделать. А что касается Катчера и Ордена, так это их история. Это между ним и Орденом, что, как я вижу, в любом случае абсолютно ничего не стоит.
Она рассмеялась сквозь навернувшиеся слезы.
– Ага, я чувствую то же самое. Но как бы мы ни хотели, мы больше не можем их игнорировать, как и вы не могли игнорировать ГС. Я просто… я не знаю. Мне не нужно, чтобы он доказывал, что любит меня. Но я несомненно хочу, чтобы он уделял нам побольше основного внимания.
Она смахнула слезы.
– Я такая жалкая.
Я потянулась и обняла ее.
– Вовсе ты не жалкая. У тебя есть потребности, и ты имеешь на них право. И тебе нужно поговорить с ним.
Она кивнула и слегка рассмеялась.
– Кто бы мог подумать, что ты будешь давать мне советы по поводу отношений?
– Кто бы мог подумать, что ты выйдешь замуж за самого ворчливого колдуна в мире? Я люблю тебя, Мэллори. Если это то, чего ты хочешь, тогда это то, чего я хочу для тебя. Ты только скажи где и когда, и мы будем там.
Потому что так и поступают друзья.
***
Когда-то давно я бы сказала, что невозможно съесть слишком много Мэллокейков. Что мой вампирский метаболизм восполнит мой зверский аппетит, и я смогу наедаться до отвала и не расплачиваться за это.
Это была, скажем так, ошибочно оптимистическая точка зрения.
Четыре Мэллокейка спустя я нехотя признала свое поражение. Вот поэтому Этан и вернулся в апартаменты, обнаружив нас с Мэллори, лежащими на кровати, с включенным телевизором, набитыми животами и взявшими столь необходимую передышку.
– Ах, это просто загляденье, – произнес Этан, явно забавляясь, затем увидел пустую коробку из-под Мэллокейков. – Вампирша и колдунья убиты шоколадными пирожными.
– Мэллокейкский взрыв, – вяло проговорила Мэллори. – Пиу, пиу, пиу.
– Думаю, еще один остался. – Я сдвинулась ровно настолько, чтобы коснуться пальцами коробки, и наклонила ее. – Ну да. Один. Можешь его взять.
– Подожди, – сказала Мэллори и положила руку мне на плечо, пока взвешивала ситуацию, как будто был шанс, что она сможет-таки втиснуть еще один. – Нет. – Она дала мне отмашку. – Я не могу. Продолжай.
– Учитывая ситуацию, я не совсем понимаю концепцию Мэллокейков, – ответил Этан.
– У нас девичник.
– Не так я себе представлял девичник, но пусть будет так.
– Извращенец, – бросила Мэллори с ухмылкой, скатилась с кровати и потопала к двери. – Я поползла вниз.
– Удачи, – произнес Этан. – И спасибо за защитное заклинание.
Она весьма неделикатно рыгнула.
– И это наша могущественная колдунья, – сказал Этан, запирая за ней дверь.
– Ага, – согласилась я и набила коробку из-под Мэллокейков обертками, затем соскользнула с кровати, чтобы выбросить ее, и стряхнула оставшиеся крошки с одеяла. – Что нового в Доме Кадогана?
– Мы пытаемся убедить Диану Ковальчук, что вампиры не намерены уничтожать Чикаго. О, и призрак из моего прошлого находится на свободе, и мы перевезли несколько дюжин вампиров во временное жилище. Но, как бы ты сказала, ничего значительного.
Я поправила одеяло.
– Не уверена, что когда-либо такое говорила.
– Я уверен, что говорила.
Я глянула на него.
– Я практически кандидат наук по Литературе.
– И ты просто взяла и съела то, что как я предполагаю, является значительным количеством нездоровых пирожных. Наличие степени не гарантирует хороший выбор. Но тебе, вероятно, следует подробно исследовать Чосера[78]78
Джефри (Джеффри, Готфрид) Чосер (англ. Geoffrey Chaucer; ок. 1340/1345, Лондон – 25 октября 1400, там же) – английский поэт, «отец английской поэзии». Называется одним из основоположников английской национальной литературы и литературного английского языка, первым начал писать свои сочинения не на латыни, а на родном языке. Его творчество называют предвосхищающим литературу английского Возрождения.
[Закрыть] в качестве куратора.
– Чертовски верно. Как там просители?
– На удивление не вызвали затруднений, – ответил он, снимая пиджак и вешая его на спинку стула, который мы придвинули обратно к столу. – Как Мэллори?
– Хорошо. Мне не по нраву эта ситуация с тайным бракосочетанием, но она, кажется, смирилась с ней, так что я не уверена, что могу что-нибудь сделать.
Он кивнул и упер руки в бока.
– Она уже взрослая, как и он.
– Я знаю. Но это же свадьба, и я бы хотела, чтобы он одумался. Может, поговоришь с ним?
– Нет.
– Этан…
– Нет, – повторил он, на этот раз более твердо, и пошел в гардероб. – Его отношения между ним и Мэллори, – выкрикнул он. – Дай ей отдушину, если у вас такая дружба. Но они должны принимать такие решения самостоятельно.
– Упрямый осел, – пробормотала я.
Он вышел в изумрудно-зеленых пижамных штанах и выгнул бровь.
– Я все слышал. И я подозреваю, что в данной ситуации Катчер – упрямый осел, а не я.
С этим я поспорить не могла.
– Морган здесь?
– Он приедет завтра вечером. Сегодня захотел остаться в Доме, убедиться, что оставшиеся в Наварре вампиры в безопасности. Грей уже приставил охрану к Дому, и мы также заключили контракт с парочкой людей. Это по крайней мере удержит Круг на расстоянии на протяжении дня.
– А что насчет Введения в должность?
– Мы это обсудили, но только в общих чертах. У Скотта и Моргана на уме что-то другое.
Я кивнула, но наморщенный лоб Этана так и не разгладился.
– Что такое?
– Ничего, – ответил он. – Все. Я беспокоюсь за тебя.
Я указала на свой верный браслет.
– Я защищена.
Уголок его рта приподнялся, и он пошел к кровати.
– Я волнуюсь не только за сегодняшнюю ночь. Он уже дважды пытался добраться до тебя.
– Он не доберется до меня.
– Знаю, что не доберется, Страж, потому что я ему не позволю.
Этан лег рядом со мной, мои глаза были широко открыты, как раз когда я почувствовала медленное дерганье сна, поскольку солнце зашло за горизонт.
Я нервничаю, – признала я. Я не хотела спать даже с оберегом Мэллори. Не хотела отмахиваться от тянущихся пальцев и брызжущих клыков, или чувствовать, что мое тело – пешка в их игре. Я не хотела бороться.
– Ты моя, – сказал Этан, открывая для меня объятия, и обнял, когда я прижалась к нему. На этот раз я не стала колебаться, измождение, как минимум, закаляет страх.
– Позволь мне держать тебя в темноте, – прошептал он губами у моего уха. – Позволь мне бороться с ним за тебя. Позволь мне охранять тебя.
Сила любви в его голосе, ощущение его тела напротив моего, заставили мой пульс заколотиться от желания. Но в то время, как тело было отзывчивым, мой мозг не был. Он был полностью в защитном режиме. Не только из-за того, что я думала о Бальтазаре, но и из-за того, что каждая новая близость с Этаном предоставит Бальтазару очередную пулю, которую он использует против нас.
– Скоро, – пообещал Этан, прочитав меня даже в темной комнате. – Скоро и неизбежно. Ибо ты моя, Страж, – произнес он, слова становились медленнее и мягче по мере того, как его одолевал сон.
– Моя.
Глава 18
ДИАСПОРА
Я резко проснулась, ноги растянулись поперек кровати, руки были скрещены под головой так, что браслет вдавился мне в лицо.
– Страж, – тихо произнес Этан.
– Я в порядке. Все хорошо. – Я села и смахнула влажные волосы с лица. Мое тело было покрыто потом, пижама промокла от него. Я спала как убитая – крепко, глубоким сном и без появления Бальтазара.
– Он…?
Я покачала головой. Но мне приснилась толпа поваров Наварры в белых поварских колпаках, которая разделывала меня большущими ножами. Больше никаких Мэллокейков на ночь.
– Ты выглядишь немного усталой. – Он поднял голову. – А еще у тебя на лице отпечаток ворона.
Я сонно потерла заломы после сна.
– У меня такое чувство, будто я пробежала марафон.
– Ты вчера отлично пробежалась, да еще и на длинную дистанцию, и спала в объятиях магии. Думаю, кровь поможет.
– Сначала душ. Кровь потом.
Он помолчал.
– Я бы хотел к тебе присоединиться. Но я не хочу давить на тебя, если ты не готова.
Должно быть, я была не готова, поскольку моей первой реакцией было сказать ему «нет».
– Он причинил тебе боль, – сказал Этан, заправив прядь волос мне за ухо. – Нет ничего страшного в том, что тебе понадобится некоторое время на исцеление, чтобы снова прийти в себя. – Он нежно улыбнулся. – Как я уже сказал на рассвете, Страж, я никуда не уйду.
Я знала, что он делает – небольшие прикосновения, малые ласки, предназначенные для того, чтобы успокоить и помочь мне снова привыкнуть к нему, помочь мне создать комфорт в интимной сфере.
– Я буду в порядке, – пообещала я ему. – Мне жаль, что я позволила ему использовать себя для того, чтобы навредить тебе.
– Ты ничего подобного не делала. Ты бережешь себя. Поскольку я тебя люблю, то предпочитаю, чтобы ты поступала именно так. – Он провел руками по моим плечам. – Позволь мне сделать то, что я могу, Страж. Позволь мне позаботиться о тебе.
***
Этан Салливан обладал множеством замечательных качеств. Он был благородным. Умным. Веселым. Чертовски сексуальным. Саркастичным, когда необходимо. И когда возникала необходимость, весь такой из себя альфа-самец, Мастер Дома Кадогана заботился о своем Страже очень, очень хорошо.
– Оставайся здесь, – сказал Этан, натягивая джинсы, которые низко сидели на его бедрах. Пока я валялась среди подушек и одеял, он открыл двери апартаментов и принес поднос, который Марго оставила снаружи. Я с удовольствием наблюдала за тем, как он рассортировал и сократил содержимое, а затем поднес его мне. Кровь, бекон и еще теплый круассан.
Я посмотрела на него.
– Ты за мной ухаживаешь?
– Я ухаживал за тобой с того момента, как наши глаза встретились на первом этаже этого Дома.
Я одарила его твердым взглядом.
– Нет, тогда ты обвинял меня в том, что я избалованная.
– Пустяки, – небрежно бросил он, его рот растянулся в кривоватой ухмылке. – Элен помогает с переездом вампирам Наварры, и Моргана не будет до завершения этого процесса. Нам позволено потратить несколько минут на себя, прежде чем мы выбежим за дверь, чтобы решать проблемы других. Позволь мне поухаживать за тобой, Страж.
Я едва ли могла с этим поспорить, поэтому кивнула, наблюдая, как он поднялся и исчез в ванной. Спустя мгновение послышался шум воды, набирающейся в ванну.
Круассан я ела медленно, пытаясь отбросить непроходящую нервозность в связи с тем, что Дом – или во всяком случае вампиры – в настоящее время столкнулся с неприятностями с двух фронтов – проблемами Наварры с Кругом и возрождением Бальтазара в Чикаго, в жизни Этана, в нашей совместной жизни. Было бы просто великолепно, если бы мы могли запереть дверь, удерживая мир с другой стороны, и просто пожить там в тишине и покое хоть какое-то время.
Само собой с Марго, время от времени оставляющей подносы снаружи.
Когда я подняла глаза, Этан стоял в дверях, протянув руку, зеленые глаза довольно сияли.
– Твоя ванна готова.
Я улыбнулась, вспомнив сцену из фильма.
– Ты и ногти мне красить собираешься?
Он приподнял бровь.
– Нет. А должен?
– Нет, – ответила я, смеясь, затем отставила поднос и подошла к нему, посмотрев на него. Он был так красив, что до сих пор у меня перехватывало дыхание, и я знала, что не была первой – и последней – вампиршей, которая так думала.
Меня осенило понимание.
Когда-то давно Этан использовал женщин. Они оба с Бальтазаром это делали, видя женщин лишь в качестве другого рода удовольствия, которое, как и кровь, было их добычей. Персефона, в частности, погибла из-за ущемленных интересов Бальтазара. Этан не мог поддержать и успокоить ее. Но сейчас он мог поддержать и успокоить меня.
– Ты же знаешь, что я не вижу тебя в нем.
Он посмотрел на меня, зеленые глаза загорелись ярко и очень дико.
– Что?
– Когда ты смотришь на меня. Когда он смотрел на меня, даже когда он смотрел на меня твоими глазами – или тем, что он представлял твоими глазами – в этом была разница. В твоих есть глубина, которой нет у него. И ты не смотришь на меня так, будто я вещь, которой можно овладеть.
Когда Этан выгнул бровь, я не смогла сдержать смеха.
– Ну, ладно, у тебя необычайно сильная заинтересованность в том, чтобы овладеть мною.
– Ты моя, – только и сказал он, снова.
***
Этан оделся первым и направился вниз, чтобы узнать новости о Моргане и Наварре. Я уже оделась в свое кожаное снаряжение и почти вышла за дверь, когда зазвонил мой телефон.
Я нахмурилась, когда увидела экран, но поднесла его к уху.
– Это Мерит.
– Я звоню от имени Эдриена Рида, – сказал мой отец. – Он хотел бы узнать последние новости относительно расследования, наказания вампиров.
– Относительно этого ему следует обратиться в офис Омбудсмена.
– Не упрямься.
– Я не упрямлюсь, я направляю тебя по нужному адресу. Если ты хочешь знать, чем занимается ЧДП, то тебе нужно говорить с ЧДП. Эти вампиры не из Кадогана, поэтому я не знаю, каким было их наказание.
– Так ты могла бы все узнать так же легко, как и я, но не будешь. – Казалось, он не мог понять того, что мне не интересны конкретные ответы, которые искал он.
– Это совсем не проблематично, но ладно. – Не было смысла спорить с ним.
– Тебе следует быть осторожной. Ты уже влезла в центра сражения вампиров.
Сказал человек, который предложил Этану взятку, чтобы тот сделал меня вампиром. Он сказал, что сделал это ради бессмертия, чтобы гарантировать, что я проживу дольше, чем дочь, которую мои родители потеряли еще до моего рождения. К сожалению, он не спросил моего мнения, прежде чем пошел на этот шаг.
– Я вампир.
– Ты знаешь, что я имею в виду. Рид влиятельный человек с большим количеством друзей. Тебе следует действовать осторожно, когда дело касается его интересов.
Дав этот совет, он повесил трубку.
***
Десять минут спустя я сидела за столом в оперотделе, кипя от злости на своего отца, пока потягивала воду из бутылки и просматривала изображения в поисках старинных тетрадей, кроватей с балдахином, канделябров, столиков без излишеств, все еще ища хоть что-нибудь, что приведет нас к Бальтазару.
У меня не было абсолютно ничего, что можно было показать.
Были картинки всех этих вещей. Но ничего, связанного с Бальтазаром, по крайней мере, насколько я могла сказать, и ничего, что связывало бы ту конкретную комнату – планировка или мебель – с чем-нибудь еще. Казалось, это была просто случайная комната, которую он выбрал или выдумал с целью испытать свои навыки соблазнения. Поскольку он полагал, – подумала я, – что именно этим оно и будет. Он надел одежду распутника из любовных романов, уложил меня в роскошную постель, окруженную свечами, и держал книгу, когда я очнулась. Когда ему не удалось охмурить меня самостоятельно, он решил стать похожим на Этана, надеясь, что это сработает. Не сработало. И не сработает. Но он, казалось, считал, что получится… Он думал, что сможет соблазнить меня своим обаянием, своим гламуром и местом, которое, как он полагал, мог создать.
– У меня кое-что есть на Бальтазара, место, где он сейчас обитает.
Все мы подняли глаза, когда Джульетта сняла свой наушник.
Люк поднялся со своего места во главе стола.
– Говори, Джулс.
– Наша охранница проделала очень хорошую работу. Она пошла в агентство по недвижимости, пофлиртовала с одним из персональных менеджеров, купила ему выпить. Он расслабился и рассказал ей о Бальтазаре. – Она посмотрела на блокнот в своей руке. – Он навешал менеджеру лапши на уши по поводу того, насколько не удовлетворен бытовыми условиями на старом месте. Особо просил другой квартирный дом.
– Даже так? – проговорил Люк. – Куда он направился?
– В пентхаус в Пэлисейд Билднинге. – Это была одна из стеклянных высоток вдоль реки Чикаго, ее гладкие, многоярусные опоры зачастую служили гвоздем речных туров по памятникам архитектуры.
Люк присвистнул.
– Вот так продвижение.
– Ага. Домом владеет ООО «Рэм», но менеджер ничего не знает об этой компании. Но – только послушайте – обе квартиры были предоставлены бесплатно. Бальтазар ни за что не платил.
Глаза Люка сузились.
– Езжай. Получи визуальное подтверждение тому, что он на месте, следуй за ним, если он куда-нибудь пойдет. Держи дистанцию и не приближайся. Доложи, если получишь подтверждение, и делись новостями каждый час. Возьми с собой кого-нибудь из временных сотрудников, и не геройствуй.
– Поняла, – ответила Джульетта, и Броуди вышел за ней за дверь.
ООО «Рэм», – размышляла я. В последнее время я слышала много ООО и много трехбуквенных ООО. Это на самом деле было трехбуквенное слово… или трехбуквенная аббревиатура?
Я достала свой телефон.
– У тебя что-то есть, Страж?
Я подняла палец, чтобы попридержать расспросы Люка, пока Джефф отвечал на мой звонок.
– Мерит! – произнес Джефф. – Что нового?
– Это я хотела у тебя спросить. Список организаций, который дал вам Малик – тот, что из Дома Наварры. Ты можешь прислать его мне?
– Корпорации то? Конечно. Пришлю.
– Спасибо. Я тебе перезвоню. – Я едва повесила трубку, когда пришел список, восемнадцать трехбуквенных аббревиатур, которые больше походили на шаблонные сокращения, чем на названия… включая ООО «РЭМ».
Мое сердце пустилось вскачь.
– Это не ООО «Рэм», Люк. Это ООО «Р-Э-М». Это одна из компаний, которой Селина дала ограниченную доверенность на инвестиционные счета Дома. – Я просмотрела список на сопутствующую связь с Наваррой. – В данном случае, самый крупный инвестиционный счет.
Комнату накрыла тишина.
– Круг владеет домом Бальтазара? – тихо спросил Люк. – Вот это совпадение.
– Ага. Именно так. Кто владеет первым? Тем, из которого он выехал?
– Мм, – протянул Люк, нажав на экран, чтобы поднять старые данные. – Компания под названием ООО «Элемент».
