Текст книги "Темный долг"
Автор книги: Хлоя Нейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)
– Четыре минуты. Я готова спуститься.
– Принято. Я намерена намекнуть Этану выглядеть очень-очень ревнивым.
Прозвучало это более весело, чем должно было.
***
Огромный задний двор Дома превратился в дань уважения весне. Белые навесы развевались над высокими вазами белых цветов, а струнный квартет играл музыку на заднем дворе. Навес был натянут рядом с квадратным французским садом, вода красиво журчала на заднем фоне. Белые бумажные фонарики создавали потрясающее свечение, добавляя эфемерности и ощущения возрождения. Это мероприятие было ориентировано на перезагрузку для Домов, но оно также было ориентировано на перезагрузку для Этана, разрыв с его прошлым, или, по крайней мере, с монстром, который попытался присвоить все это.
Я всегда хотела впечатляющего появления, подростком мечтала войти в комнату, и чтобы все головы поворачивались ко мне.
Сегодня вечером я не была уже неловким подростком, а взрослой женщиной. Я не пыталась привлечь внимание кудрявого и улыбчивого капитана команды – я вела охоту на древнего, могущественного вампира. И я входила не в спортзал или кафетерий, украшенный блестками и бумагой, декорированный под Париж или Рим, а в величественный белый сад, заполненный благоухающими цветами и вампирами в гламурных нарядах.
Я представила себе Элен, следующую позади меня, критически оценивающую каждое мое движение, и жизнь Этана, находящуюся на весах, и направилась к лестнице-полумесяцу, которая вела из патио к дорожке. Я была единственной, по крайней мере, насколько я могла сказать, в красном, и выделялась среди всех черных и сдержанных нарядов Кадогана. Абсолютно ничего скромного не было в моем наряде, выражении моего лица или, как теперь подумала я, в походке, которой Элен обучила меня.
Головы оборачивались, пока я шла к тенту. Я оглядела толпу, встретилась взглядом с Элен, видя, как ширится ее удовлетворенная улыбка и как она склоняет голову в знак одобрения. Я слышала шепот вокруг себя, вопросы и комментарии вампиров в сдержанных платьях и смокингах, которые дивились Стражу в красном, что вступила в их ряды.
Они, вероятно, посчитали, что я выгляжу как женщина, умоляющая о мужском внимании. Хорошо, учитывая, что это было именно то, чего я пыталась добиться. И если удача будет на нашей стороне, он появится.
Я поискала Этана и нашла его рядом со столом под навесом, с шампанским в руке. Его смокинг был аккуратно и безукоризненно пошит, волосы собраны в короткую косичку. Он выглядел совершенно великолепно, как порочный ангел, надеющийся склонить одного или пару человек на свою очень убедительную сторону.
Его взгляд прошелся по моему телу, как у отвергнутого любовника, и я сглотнула от вспышки желания. Я не должна была желать Этана, или, по крайней мере, поддаваться ему. Мы ведь расстались.
Он внимательно осмотрел меня, прежде чем отвернуться, поворачиваясь к женщине, которая стояла рядом с ним, брюнетке с блестящим каре темных волос, ее тело, с изгибами в нужных местах, было обтянуто черным платьем без рукавов с расклешенной юбкой и черными туфлями в стиле Мэри Джейн[92]92
Туфли Мэри Джейн (Mary Jane Shoes) – изначально: модель туфель на плоской подошве с ремешком на подъеме и, чаще всего, закругленным носком. Своим названием обувь обязана героине английского комикса «Buster Brown» – девочке Мэри Джейн, которая носила такую модель.
[Закрыть] на высоких шпильках. Его рука находилась на ее талии, и ревность, сильнее чем когда-либо ранее, пронзила меня.
Если бы ее рука не лежала на его локте, а я не испытывала этой совершенно нерациональной вспышки ревности, я бы оценила, насколько великолепно она выглядела и насколько идеально смотрелся Этан.
Я напомнила себе сделать ей комплимент позже. А пока я бросила на нее уничтожающий взгляд, прежде чем отвернуться, поворачиваясь к ним спиной… и накинулась на Люка.
– Марго? – прошептала я. – Он пригласил Марго быть его парой на Введении в должность? Она мой шеф-повар.
Люк захохотал в наушнике.
– Она шеф-повар Дома, Страж, и, в любом случае, она перво-наперво была шеф-поваром Этана. И он знал, что тебя это заденет. И это сделает твое исполнение еще более реалистичным.
– В этом платье ты выглядишь потрясающе, но ты становишься абсолютно зеленой.
Я повернулась и позади себя увидела Мэллори с Катчером, оба с крайне удивленными выражениями лиц. Платье Мэллори было в греческом стиле, длинная юбка драпированной ткани, собранное золотыми зажимами на плечах с тонким золотым пояском на талии. Ткань была нежно-синего оттенка, который подходил ее волосам, завитым и свободно ниспадающим вокруг лица, золотистая лента удерживала их на месте. По крайней мере, я была не единственной, кто надел цветное платье.
Катчер был одет в черный костюм поверх белой рубашки, без галстука, верхняя пуговица незастегнута. Он выглядел сексуально и немного грубовато, как гонщик.
– Я не ревную. Я завидую. Это другое.
– Ты знаешь, что он слышит все, что ты сейчас говоришь, да, Страж? – спросил Люк без какого-либо удовольствия. – У него тоже есть наушник.
Когда Этан улыбнулся Марго, улыбкой, которая, вероятно, предназначалась мне, меня это не сильно обеспокоило.
– Тогда он услышит мое предупреждение: Прикоснешься к ней снова и потеряешь палец, – сладко проговорила я.
Мэллори улыбнулась.
– Мерит не нравится, когда кто-то прикасается к ее вещам.
– Есть признаки Бальтазара? – спросила я.
– Пока нет, – ответил Катчер.
– Проклятье, – произнесла Мэллори с изумлением в голосе. – А бывают уродливые вампиры?
Я посмотрела в направлении ее мечтательной улыбки и увидела Джонаха, который направлялся к нам, смотря на меня. Его каштановые волосы блестели как бронза, подчеркивая его голубые глаза, и в своем темном смокинге он выглядел как модель с подиума «Армани»[93]93
Джорджо, иногда также Джорджио Армани (итал. Giorgio Armani; род. 11 июля 1934 года в Пьяченце, Италия) – итальянский модельер и предприниматель, основатель компании Armani, один из богатейших людей Италии.
[Закрыть].
– Прочь из моего сна, – пропела Линдси в мой наушник, – и забирайся в мою машину[94]94
Название песни англо-карибского музыканта Билли Оушена.
[Закрыть].
– Тут слишком много мужской сексуальности, – заметил Люк. – И из-за этого мне неуютно.
– Саркастические замечания и издевательства разрешены во время операции, – напомнила я ему.
– Посмотри еще раз на сиськи Мэллори, – сказала ему Линдси. – Почувствуешь себя лучше.
Мэллори улыбнулась, пошевелив плечами для лучшего эффекта. Она была в хорошем настроении, что заставило меня понадеяться, что она поговорила с Катчером и разрешила свои сомнения. Но мы вернемся к этому позже.
– Сосредоточьтесь, – сказала я. Учитывая, что Джонах продолжал смотреть на меня с тех пор, как подошел, я посмотрела на него.
– Привет, – произнес он, глаза опустились вниз, скользя по кружеву, коже. – Выглядишь мило.
– Спасибо. Ты тоже.
Я почувствовала прилив магии Этана через весь шатер. Гости вечеринки также заметили и начали шептаться. Как будто бы мы действительно расстались. Уловка сработала на отлично.
– Если ты прикоснешься к ней, – произнес знакомый голос в моем наушнике, – то потеряешь нечто более ценное, нежели палец.
– Передохни, Салливан, – ответил Джонах, смотря на меня. Он засунул руки в карманы, и я приготовилась к худшему, что он попросит меня вернуть жетон, который дал мне, как подтверждение моего членства в КГ.
Но его тон оставался абсолютно ровным.
– Бальтазар еще не объявлялся?
Я предположила, что он был все еще зол, то ли на меня, то ли на КГ, то ли на обстоятельства.
Учитывая, что у меня было на то право, я ответила сдержанным и деловым голосом:
– Пока нет. Но мы считаем, что он вампир по имени Жюльен Барроуз, который однажды знал Бальтазара. Как и Бальтазар, он был заложником «Memento Mori», но сбежал и исчез.
– Это что-то новое.
– Только что с печати, – ответила я. – Джефф нашел связь совсем недавно.
– Мастера здесь, – произнес Этан в наушнике. – Давайте начинать церемонию и посмотрим, появится ли он.
***
Они собрались на возвышении в конце шатра – трое Мастеров вампиров в смокингах, все прекрасны нечеловечески.
– Дамы и господа, – начал Этан, – спасибо, что присоединились к нам сегодня. Мы собрались, чтобы положить начало новой традиции, празднованию Введения в должность Чикагских Мастеров в Американскую Ассамблею Мастеров.
– Слушайте, слушайте! – закричали голоса в толпе вампиров, которые заполнили шатер, чтобы послушать церемонию. Но Бальтазара среди них не было.
– Подобно тому, как наши американские предки проделали это почти три сотни лет назад, мы освобождаем себя от интересов, которые не становятся в ряд вместе с нашими, мужчины и женщины, которые стремились сохранить их власть неприкосновенной любой ценой и в ущерб Американским Домам. Сегодня ночью мы празднуем начало новой эры. – Этан поднял бокал шампанского. – За Кадоган, за Грей, за Наварру!
– За Кадоган, за Грей, за Наварру! – повторили они и яростно зааплодировали своим Мастерам, в то время как я разглядывала толпу, выискивая опасность.
– Что-нибудь есть, Страж? – спросил Люк в наушнике.
– Совсем ничего, – ответила я, скрывая ответ за бокалом шампанского. – Может быть, церемония слишком церемониальная. Может, он выжидает. – Но чего?
Этан протянул микрофон Скотту.
– Мы клянемся, – произнес Скотт, – защищать вампиров наших Домом, охранять их счастье, их свободу. Мы повторяем эти обеты здесь и сейчас и заявляем, что наше членство в Ассамблее предназначено исключительно для содействия этим целям. Мы обязуемся отказаться от каких-либо действий, любых решений, которые могут причинить вред нашим вампирам. Мы обязуемся быть верными интересам наших вампиров, принимая все решения.
Скотт передал микрофон Моргану.
– Мы даем эти обеды здесь и сейчас, перед теми, кому мы служим, перед нашими Послушниками, перед нашими коллегами и друзьями, – он посмотрел на Скотта и Этана, – перед другими Мастерами, с которыми мы делим этот город, поскольку если мы не сможем обезопасить этот город, мы подведем не только наших вампиров, но и друг друга.
Морган и Этан обменялись долгим и напряженным взглядом, прежде чем Морган снова повернулся к толпе.
– Мы даем эти обеты вам, нашим Послушникам, сегодня. Пусть наши Дома процветают вечно, пусть мы служим вечно и пусть наши вампиры наслаждаются хорошим здоровьем вечно.
– Точно, правильно, – произнес Этан и вампиры снова взорвались аплодисментами.
И по-прежнему не было никаких признаков Бальтазара.
***
Прошел час, и я начала нервничать еще больше. Мэллори, Катчер, Джонах и я немного перекусили и незаметно осмотрели толпу в поисках хоть какого-то его признака. Но его там не было. И, может, и не будет.
Я вздохнула.
– Может, он не придет. Может, это было слишком очевидной ловушкой. – Возможно, – испугалась я, – я была неправа с самого начала, и нужно было это делать не таким образом. Возможно, нам придется вызывать его.
– Некоторые операции требуют терпения, – сказал Катчер, и я посмотрела на него.
– Ты говорил с моим дедушкой, не так ли?
– Я с ним работаю. Как мне с ним не говорить?
Веский аргумент.
Я встала.
– Я пойду прогуляюсь по территории. Если он здесь или наблюдает, может, это заставит его выйти.
– Будь осторожна, – сказал Джонах. – Люк, ты наблюдаешь?
– Все камеры включены и работают. Я его там нигде не вижу, но это не значит, что он не прячется в тени, которую нам не видно. Будь осторожна, Страж.
– Буду, – пообещала я и продолжила играть свою роль. Я представила себя отвергнутой женщиной, вынужденной смотреть, как ее любовник танцует, улыбается, общается с другими, женщиной, которая хочет уйти подальше от предательства, от эмоций.
Мой подбородок был поднят, но в глазах была печаль, я на прощание скользнула взглядом по Этану, когда вышла из шатра на одну из тропинок, которые петляли по газону. Я скрестила руки, как будто замерзла, словно была уязвима, в то время как музыка осталась позади.
Это был прекрасный тактический ход.
Когда я добралась до стены дома и еще до того, как пустила драматическую слезу, он вышел из теней, выглядя неутешительно красивым в простом черном смокинге, темные волосы падали ему на лицо.
– Ты просто загляденье, chérie.
И теперь настала моя очередь. Я отодвинула страх и отвращение, панику, которая вцепилась в мою грудь скелетными руками, и я сделала свой голос напряженным. Браслет-ворон не пропускал его гламур, но ему этого знать не обязательно. И я все еще чувствовала, как он обвивает меня, так что не трудно было изображать уязвимость.
– Что ты здесь делаешь?
– Я наблюдаю за его бессердечностью и думаю о тебе. Тебе не больно смотреть, как твой любовник прикасается к другой женщине? Знать, что ты его потеряла?
Я отвела взгляд.
– Меня не волнует, что он делает.
– О, chérie, я вижу боль в твоих глазах. – Мужчина, который якобы был Бальтазаром, придвинулся на шаг ближе, магия стала сильнее, вибрируя вокруг меня, пока он пытался проникнуть сквозь мою защиту. И в этом фигуральное, пожалуй, было недалеко от буквального.
Я уловила запах лавровой туалетной воды, почувствовала, как в памяти поднимается потребность в его руках на моем теле, и снова оттолкнула это.
– Как ты думаешь, будет ли ему больно смотреть, как я прикасаюсь к тебе?
Он сделал шаг вперед и поднял руку к моему лицу. Я позволила своему взгляду стать нежным, позволила ему ласкать пальцами мою щеку и старалась изо всех сил не показывать своего отвращения.
– Сегодня ты податливая. Видимо из-за того, что он бросил тебя. Поскольку ты свободна для меня. – Он шагнул вперед, вплотную прижавшись ко мне своим телом, его возбуждение было очевидным, губы напротив моей щеки. – Ты будешь выкрикивать мое имя?
И этого, как говорится, было достаточно.
– Какое имя? Ты имеешь в виду Жюльена или Бальтазара?
Он замер, горячая магия покалывала вокруг меня. Я могла поклясться, что почувствовала, как она ринулась вперед и была отброшена назад ответной волной. Его магия перешла в наступление; магия оберега оттолкнула ее назад.
Он медленно поднял свой взгляд на меня, его глаза бурлили ртутью.
– Меня зовут Бальтазар.
– Нет, не зовут. Ты Жюльен Барроуз. Ты знал Бальтазара. Был в плену вместе с ним. – Я посмотрела на шрамы на его шее. – Видимо, подвергался пыткам рядом с ним. Но ты не Бальтазар.
Прежде, чем я успела отойти, он запустил свои пальцы мне в волосы.
– Меня зовут Бальтазар. Скажи это! – произнес он, дернув мою голову назад. – Скажи это!
Казалось, он говорит серьезно. Может, он думал, что притворство необходимо, если он хочет прибрать Дом Кадогана. Или, возможно, это была магия, постепенно превращающая то, что осталось от этого мужчины, в того, кому он стремился подражать.
Будь то ложь или мания, мне надоело быть пешкой.
– Ты не Бальтазар.
Он снова дернул меня за волосы, оттянув назад, чтобы ударить меня свободной рукой. Я загородилась от удара предплечьем, и он от удивления отпустил мои волосы. Мы оторвались друг от друга, но я зацепилась браслетом-вороном за его пиджак. Он разорвался и упал на землю.
Больше ничем не сдерживаемая, его магия пролилась в меня, как темное вино, и внезапно воздух стал слишком густым, чтобы сделать вдох. Я упала на колени, пытаясь вдохнуть, в то время, как его магия, злобная и жгучая, кружила вокруг меня, словно тайфун. Он хотел взять меня под свой контроль, пленить своей магией, сделать пешкой, которую он мог использовать.
Мой инстинкт пытался бороться, отбиться и нанести ответный удар, оттолкнуть его магию при помощи моей собственной, правда противником она была никудышным. А потом я вспомнила, что говорила мне Линдси.
– Ты валун в потоке, – услышала я ее слова, либо из памяти, либо через наушник, который все еще носила. – Позволь магии обтекать тебя. Она не проникает, не действует на тебя, просто движется, как ветер.
Там, на земле, грязь просачивалась через платье к моим коленям, я закрыла глаза и позволила себе мягко вдохнуть и выдохнуть.
Его магия снова начала наступать, решив усмирить меня, взять под контроль. Я признала его магию, приняла ее воздействие. Она была опасной, пронизывающей и удивительно настойчивой. Отказ заставил его надавить сильнее, но я никак не ответила. Я вся вспотела от усилий, прилагаемых, чтобы не ответить, игнорируя инстинкт бороться против гламура, который лился по мне, словно удушающая вода, который стремился склонить и подчинить.
Как ветер, – сказала я себе. Как ветер. Может, я больше и не была невосприимчива к гламуру, но я по-прежнему была упрямой. Эти слова стали моей мантрой, и я повторяла их снова и снова, пока продолжался этот поток.
Так же внезапно, как и налетела, магия рассеялась. В явном шоке от того, что не сумел привести меня в движение, Жюльен отозвал гламур и отступил назад.
Я открыла глаза, глубоко вздохнула и обнаружила, что его магия наполнила воздух горечью.
– Сука, – проговорил он, его грудь вздымалась от усилий. – Ты сука. Ты принадлежишь мне, так же, как и он.
– Я не стала сукой из-за того, что сказала тебе «нет», Жюльен. А ты просто мудак.
Ярость исказила его лицо.
– Я Бальтазар.
– Ты Жюльен Барроуз.
Мы оба оглянулись и увидели позади нас Этана. Выражение его лица было совершенно пустым, но его тело было напряжено и готово к бою.
– Ты ублюдок, – произнес Жюльен.
– Неа, – ответил Этан. – И как уже объяснила Мерит, мы знаем, кто ты. Мы знаем, что Круг платит тебе за то, чтобы ты был здесь. Мы знаем о «Memento Mori», о времени, проведенном тобой с ними. И мы знаем о Риде.
К его чести, Жюльен сделал шаг назад, глубоко вздохнул и сделал переоценку. Его раскрыли, его ложь выявили, и он, казалось, обдумывал свои следующие действия.
– Он часто говорил о тебе, – произнес Жюльен. – Как он любил тебя. Каким его величайшим творением ты был. Как ты предал его. Он знал это – что ты предал его. Что ты сдал его родственникам женщины, которую он трахнул. – Его улыбка была презренной. – Он никогда не говорил ее имени. Называл ее просто «девушкой». Она была человеком, – сказал он так, как будто подтекст был очевиден – что, раз она была человеком, ее имя не стоит и вспоминать.
– Но он часто вспоминал тебя, – продолжил Жюльен. – Твое предательство. Его пленение и пытки. То, что Дом Кадогана должен принадлежать ему. Что он несомненно не должен принадлежать обманщику. Так что, я сделаю то, что не смог ты – защищу твоего Мастера – и верну Дом ему.
– Не сделаешь, – сказал Этан, затем небрежно снял свой пиджак, отбросил его в сторону и начал закатывать рукава. – Но, может, хочешь попробовать?
– У меня есть сила, какую ты себе даже представить не можешь.
– Мне не терпится ее увидеть.
Жюльен снова выпустил свой гламур, его когти царапали, словно взбесившееся животное. Катчер и Канон любили повторять, что вампиры на самом деле не творили магию, мы только выпускали ее. Это было побочным продуктом того, кем и чем мы были. Гламур, по этой теории, был случайной удачей.
Но этот не был никакой счастливой удачей. Он был мощный и беспощадный, и это требовало ответа.
Жюльену, может, и удалось в первый раз зачаровать Этана, но в этот раз Этан знал, что последует, и был готов. И он точно не был слюнтяем по части парапсихологии. Выражение его лица было спокойным, но он позволил распространиться своему собственному гламуру, чистому, светлому и острому, как недавно заточенная сталь.
Их магия соединилась, смешалась, потекла сквозь друг друга, как два встретившихся шторма, возрастая, поскольку их силы столкнулись, и взорвалась, выплескивая покалывающие ионы в воздух. Жюльен в расстройстве зарычал и заревел, в то время, как его магия снова прорвалась вперед. На лице Этана бисером выступил пот, но он дал отпор своим собственным гламуром, волной, которая потоком хлынула на Жюльена и сдержала его выброс.
Они давили своей магией вперед и назад, пока их одежда не промокла от усилий, пока по их лицам не потек пот, пока воздух не завибрировал от силы, привлекшей толпу, которая собралась по краям заботливо украшенной скульптурами территории, чтобы понаблюдать за сражением.
Нет, вампирская магия не была счастливой удачей, и эти мужчины были мастерами своего дела.
За очередным потоком последовал фонтан искр, и Этан прервался, чтобы вытереть пот со лба.
– Думаю, мы зашли в тупик, – проговорил Этан. – Если ты действительно хочешь бороться со мной, тебе придется драться со мной при помощи физической силы, а не шоу.
– Я возмущен этим замечанием, – пробормотал Катчер в наушник.
– Меня устраивает, – ответил Жюльен и снял свой пиджак, отбросив его в сторону. – Я уничтожу тебя голыми руками.
Ответная улыбка Этана была жестокой.
– Ты, конечно, можешь попробовать.
Они смотрели друг на друга, холод Жюльена против огня Этана.
Жюльен бросился вперед, как бешеный зверь, целясь ниже талии и торса Этана, явно намереваясь повалить его на землю. Но он предопределил свое движение, давая Этану время подготовиться. Этан встал поудобнее, распространяя свой вес, и когда Жюльен врезался в него, перенаправил силу вверх, бросая тело Жюльена через голову.
Жюльен сумел приземлиться на ноги и оглянулся на Этана с посеребренными глазами и сверкающими клыками. Он воспользовался своей суперскоростью и бросился вперед, размытым пятном черного шелка и шерсти. А затем раздался звук столкновения плоти о плоть и ответное ворчание Этана.
От силы удара Жюльена его голова откинулась назад, в воздух брызнула кровь.
Я вскочила на ноги и наклонилась вперед, пока в моем ухе не зазвучал голос Джеффа:
– Это его битва, Мерит.
Я подняла голову и нашла его лицо в толпе, его лицо было серьезным и как-будто старше своих лет.
– Он борется за свою честь, – сказал он, – и за твою. Позволь ему бороться с ним самостоятельно.
Этан сплюнул кровь, вытер ее следы с лица и впился в Жюльена взглядом сияющих серебряных глаз.
Это, – поняла я, – было завершением, которого он так и не достиг. Битва, которую он никогда не смог бы устроить с Бальтазаром, никогда не смог бы ее начать. По крайней мере, он сможет завершить все здесь.
Я кивнула Джеффу и сделала шаг назад. Иногда я просто должна была позволить Этану сражаться в его собственных битвах.
Жюльен нанес удар и не собирался сбавлять обороты. Он ударил ногой с разворота, целясь Этану в почку. Этан заблокировал его рукой и сам нанес удар ногой. Он попал в цель, и Жюльен закряхтел, запнувшись. Он выпрямился и попытался нанести прямой удар, который Этан ловко заблокировал. А затем посыпались удар за ударом, они оба быстро двигались, скорость увеличивалась с каждым ударом.
Этан двинулся вперед с апперкотом, который попал Жюльену в челюсть и отправил того валяться на земле.
Жюльен тряхнул головой и медленно поднялся на ноги.
– Тебе лучше оставаться внизу, – сказал Этан, уперев руки в бедра.
– Потому что ты устал? – произнес Жюльен, сплюнув кровь.
– Нет, – Этан улыбнулся, с клыками. – Потому что финальный выстрел за Мерит. И она лучший боец, чем я.
В то время, как Жюльен посмотрел в моем направлении, Этан подошел ко мне, прижимая тыльную сторону руки к своей кровоточащей губе.
Я по-прежнему стояла с вытаращенными глазами от такого комплимента.
– Я лучший боец, чем ты?
– Ну, справедливости ради, тебя тренировал я. Я попытался его немного подготовить, – ответил он, его глаза были более яркими, чем я видела за последние недели, его проблема была почти решена.
В ответ я усмехнулась.
– Я это ценю. Но я, наверное, испорчу свое платье.
– Я другого и не ожидал, Страж. Мы начали их страховать. – Он подмигнул мне, а затем величественно указал рукой на Жюльена, позволяя мне пройти мимо него.
Я положила руку на бедро и встала лицом к своему противнику, который смотрел на меня с явной насмешкой. Он думал, что Этан совершил стратегическую ошибку.
– Он позволяет тебе завершать все его сражения?
– Только легкие, – ответила я и не стала оттягивать неизбежное. Я подтянула юбку – эта была немного более эластичной, чем предыдущие – и выкинула ногу в ударе. Он был довольно быстр и заблокировал его, схватил меня за ногу и вывернул, пытаясь вывести меня из равновесия.
Но в эту игру я уже играла на этой неделе и не собиралась терять очки в этой технике во второй раз. Я перенесла свой вес в ногу, которую он держал, используя его хватку для баланса, и резко развернулась, нанося в воздухе аналогичный удар свободной ногой. Он поднял руку в попытке защититься, но пропустил удар, и я попала ему в левый бок. Он качнулся вперед и покосился на меня, когда выпрямился.
– Один удачный удар, – проговорил он и кинулся на меня. Он атаковал кулаком, и я увернулась от удара, его кулак прошелся по моему плечу, но с достаточной силой, чтобы все-таки заставить его саднить. Он оставил свой торс без защиты, и я ударила его кулаком в живот. Он закряхтел, покачнулся и снова пришел в себя.
Я бы назвала его сильным и стойким. Но любой мудак может быть сильным. Его следующим ударом был кросс справа. Его скорость не уменьшилась, но он отдавал предпочтение стороне, по которой я попала, и выдал движение. Я перехватила его запястье и заломала вниз, используя движущую силу, чтобы уложить его на землю.
Я перешагнула через него и поставила ногу ему на шею.
– Когда женщина говорит «нет», она это и имеет в виду, бешеный ты кусок дерьма.
– Пошла ты.
– Я уже отклонила столь непривлекательное предложение, – сказала я и надавила чуть сильнее. Джейкобс и его люди уже двигались в толпе, так что мое время было на исходе. Можно с таким же успехом использовать его для чего-то хорошего. – Где Бальтазар?
Когда он сразу не ответил, я сильнее надавила на его трахею.
– Где. Бальтазар?
– Мертв. Он мертв. Он умер в убежище в Женеве. – Это тот, до которого не смог дозвониться Люк.
Воздух наполнило облегчение Этана.
Я подняла ногу. Рука Жюльена устремилась к его горлу, массируя.
– Поясни подробнее, – приказала я.
– Они думали, что он исправился. – Он прокашлялся, его голос был хриплым. – Они ошибались. Он убил человеческую девушку, которая доставляла припасы в дом. Убежище не могло его защитить; его закололи. Его останки закопаны на Кладбище Королей[95]95
Кладбище Королей, или кладбище Пленпале (фр. cimetière des Rois, cimetière de Plainpalais) – кладбище в Женеве.
[Закрыть].
Эту информацию можно проверить. В силу чего я сделала шаг назад и стряхнула грязь со своего платья, пока кашлял Жюльен.
Я подняла голову и кивнула Джейкобсу.
– Кажется, мистер Барроуз упал, детектив. Думаю, тут вы сами справитесь?
– Тут ты права, – ответил Джейкобс, выходя вперед. – И учитывая его парапсихические склонности, мы убедимся, что он находится в магически подходящем месте. Жюльен Барроуз, – произнес он, когда полицейские в форме поставили его на ноги, – вы арестованы по трем статьям сексуального нападения, по статье «попытка изнасилования», незаконное проникновение…
– Ты сукин сын! – заорал Жюльен. – Обманщик! Обманщик!
Крики и обвинения затихли, когда копы и подозреваемый зашли за Дом и направились к своим транспортным средствам.
Я подошла к Этану и увидела разорванную рубашку, забрызганную кровью, синяк на щеке, кровь на его лице.
– Ты выглядишь почти как катастрофа.
После недолгого колебания, Этан разразился смехом.
– Ты в порядке?
– В данный момент, нет, Страж. Но у меня есть ты и мой Дом, и я буду в порядке.
