Текст книги "Йошико"

Автор книги: Хельге Каутц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Компьютер послушно подтвердил получение приказа. Йошико просунула обе руки в рукояти ручного управления, находившиеся справа и слева от сиденья пилота. Ее пальцы привычно и уверенно нащупали элементы управления, которых она не касалась с самого начала экспедиции, то есть целых четыре тазуры. Мерцание желтой лампочки сигнализировало о готовности.

Стартовые ворота приближались с огромной скоростью, вскоре они заполнили собой все поле видимости Йошико, а потом гигантское кольцо затмило все небо. С приближением к пространственным оттяжкам ворота активировались, и через долю сезуры «Ятаме» оказалась в центре вращающегося энергетического водоворота древних стартовых ворот.

– Приближаемся к системе Три Мира, – провозгласил компьютер.

Рукояти ручного управления слегка дрогнули, чтобы напомнить о передаче управления, желтое мерцание сменилось стабильным зеленым светом. Гравидару потребовалось две сезуры, чтобы произвести перекалибровку после прохождения ворот, и через три сезуры компьютер доложил о поступившем радиосигнале.

– Игнорировать! – приказала Йошико.

Она точно знала, кому и зачем не терпится с ней поговорить, но говорить было уже не о чем.

Еще на станции Йошико просчитала орбиты всех стартовых ворот между Луной Ринго и Гордостью Фирмы и соотнесла их с орбитальной скоростью эскадрильи якки. Оптимальными для ее плана оказались те ворота, которые вели из этого сектора в аргонскую солнечную систему с названием Круговорот Энергии. С одной стороны, эта система находилась сейчас на расстоянии меньше двадцати мизур лета от «Ятаме». С другой – все космолеты якки (за исключением двух последних) уже настолько далеко ушли по своей орбите, что им было бы сложно изменить курс для того, чтобы преследовать «Ятаме». Кроме того, их выпадение из эскадрильи Зендира т'Гррта, осуществлявшего командование операцией и находившегося на первом корабле, создало бы для него серьезные временные и организаторские проблемы. Еще не факт, что он сможет успешно выполнить задание Моо-Кай. Но эта мысль совершенно не волновала Йошико.

– Ох ты, дело дрянь! – пробормотала она, наблюдая на гравидаре за тем, как единственный корабль якки, который еще мог изменить курс, чтобы ее преследовать, именно это и сделал.

Из-за высокой скорости ему потребуется довольно много времени, чтобы начать преследование. Однако, поскольку «Ятаме» был не только самым маленьким, но и самым маломощным кораблем эскадрильи, якки рано или поздно все равно ее нагонит и уничтожит одним-единственным залпом.

Через семнадцать мизур Йошико миновала стартовые ворота и оказалась в пограничном секторе аргонской солнечной системы. В момент появления на другой стороне «Ятаме» проскользнул буквально в нескольких сантиметрах от встречного космолета, и сердце Йошико чуть не разорвалось от страха, когда на защитном экране ее корабля вспыхнул отсвет ярко-синего пламени его двигателей. На просторах космоса орбиты космических кораблей не слишком часто пересекались. Но стартовые ворота образовывали естественные центры пересечения торговых путей, и, следовательно, вероятность встретить здесь так близко другой корабль была весьма велика. Исходя из этого, корабли проходили через ворота, более или менее сбрасывая скорость.

– Gomen nasai – извини, – прошептала Йошико.

Интенсивность движения в этом секторе была достаточно высока. К счастью. Именно поэтому таможенный контроль аргонцев, в отличие от теладинского, не очень строго относился к появлению незарегистрированных небольших кораблей аргонской конструкции. Иначе истребитель уже через несколько мизур оказался бы у нее за спиной.

Прохождение через следующие стартовые ворота заняло значительно больше времени, потому что ворота в Туман Херона, следуя по своей орбите вокруг центрального созвездия, находились в этот момент в крайне неблагоприятном положении. «Ятаме» понадобилось почти полтазуры, чтобы преодолеть это большое расстояние. И так как Йошико была вначале обречена на бездействие, то передала управление кораблем бортовому компьютеру и высвободила руки из рукоятей управления. Пока все шло хорошо.

* * *

Спустя три стазуры компьютер вырвал ее из состояния полудремы, в которое она погрузилась после основательной тренировки на небольшом встроенном тренажере. Компьютер передавал сообщение местной радиостанции, которое он недавно поймал:

«Группа пиратских кораблей напала в сегодняшнюю миттазуру на аргонский конвой в секторе Луна Ринго. Вооруженное нападение, совершенно очевидно, имело своей целью важную гонерскую реликвию, которая в сопровождении охраны находилась на пути в Аргон Прайм. При столкновении погиб Хранитель Истины Догун Таннерт, заместитель Верховного Хранителя Ноа Гаффелта. Гонерская реликвия была похищена, и ее местонахождение в данный момент неизвестно. Нападение осуществлялось одновременно с нескольких направлений, но в итоге его удалось отразить. После короткой схватки пираты отступили, понеся тяжелые потери».

– Реликвия! Пираты! Ну конечно! – презрительно сказала Йошико. – Якки! Надеюсь, Таггерту тоже не повезло!

Она ощущала откровенное злорадство. Сон как рукой сняло, и Йошико взглянула на гравидар. Корабль якки все еще преследовал ее. То ли он не слышал сообщения, то ли оно его вообще не интересовало. Как бы то ни было, он быстро нагонял ее и находился уже почти на расстоянии выстрела.

– Ну ладно.

Йошико встала, в тесном проходе привычными движениями быстро натянула космический костюм и вернулась в кабину пилота. Дело приобретало серьезный оборот.

Спустя сорок четыре мизуры «Ятаме» беспрепятственно достиг сектора Туман Херона. Довольно скоро на видеополе камеры заднего вида Йошико заметила очередную вспышку стартовых ворот. Истребитель преследовал ее так плотно, что в любой момент можно было ожидать первого залпа. Она снова взялась за рукояти ручного управления и изменила курс так, чтобы ее корабль обязательно прошел через стартовые ворота, ведущие к Аргон Прайм. Потом она максимально увеличила скорость. Женщина выжимала из корабля все, что он мог ей дать, и даже чуть больше. Естественно, этого было недостаточно, чтобы полностью оторваться от преследователя. Но несколько драгоценных мизур она выиграет. Тревожная лампочка загорелась оранжевым светом.

Вскоре якки приблизился настолько, что она без проблем могла идентифицировать корабль на видеополе. Стремительно приближающиеся стартовые ворота были примерно того же размера, что и преследователь, но, в отличие от последнего, ворота быстро увеличивались. Спустя какой-то миг они уже заполнили собой всю панораму окна кокпита, казалось, их пространственные оттяжки буквально прыгнули ей навстречу… Йошико резко рванула на себя рукояти управления. «Ятаме» почти вертикально взмыл вверх. При этом маневре корабль едва не задел внешний край стартовых ворот. Компенсаторы, пытавшиеся совладать с резкими изменениями силы тяжести, взвыли, но послушались. Йошико с силой вдавило в сиденье, и бортовой компьютер тут же взял управление на себя. Краем глаза Йошико видела, как якки пересек событийный горизонт и исчез, оставляя за собой яркие языки пламени двигателей. А потом неожиданно вышли из строя двигатели «Ятаме», корабль уже не мог двинуться с места.

– Проклятье! – пробормотала женщина сквозь зубы. – Какая же я дура!

В последний момент она рванула рукоять управления на себя и избежала прохождения через ворота. У якки, вероятно, не хватило самообладания или мужества поступить так же. Он находился в секторе Аргон Прайм, центральном секторе Аргонской Федерации, и, судя по всему, ему потребуется не меньше стазуры, чтобы вернуться. Возможно, он еще раньше столкнется с аргонским контрольным патрулем, а с аргонцами шутки были плохи, если речь шла о сердце их Федерации! Но Йошико не слишком надеялась на возможность такого исхода.

С трудом она отодвинула кресло пилота и встала.

– Если бы еще не так болели все кости, – бормотала она, продвигаясь к шлюзу. – Компьютер, я хочу, чтобы ты направил этот корабль назад на боронские территории. Как только ты доберешься до Облаков Атреи, отключишь все бортовые системы. Ты понял?

– Да, я все понял.

Йошико крепко держалась за створку шлюза. Внутри у нее все переворачивалось, но ей нравилось это ощущение. Очень нравилось!

– Открыть створки шлюза! – приказала она компьютеру и подтвердила столь необычный приказ своим идентификационным кодом.

Почти в то же мгновение из маленького корабля выжало весь воздух, пригодный для дыхания. Снаружи с бешеной скоростью проносились звезды. Вдали космическая станция двигалась по своей орбите.

Без малейших колебаний Йошико прыгнула в пустоту.

Глава 10
Глаза в людском море

В моей жизни есть только две вещи, которые я не забуду никогда и ни при каких обстоятельствах, и это глаза Нианы.

Мартин Занда

214 год по новому времени

Сектор База Облаков, Ледда

561 год по теладинскому летоисчислению

На Ледде царила ночь. Зер Альман стоял на просторном дворе штаб-квартиры Космической мобильной дивизии Джонферсона. Б правой руке он держал стакан с водой, а левую засунул в карман серого летного комбинезона. Его темные волосы были собраны в короткую косичку. За его спиной, на первом этаже здания фирмы, было шумно и весело: журналисты, техники, компаньоны, конкуренты, друзья, люди из отдела маркетинга и прочие VIP-персоны, которых Зер Альман никогда прежде не видел, танцевали под приглушенную музыку, беседовали и смеялись. За пределами находящейся на закрытой территории штаб-квартиры тоже шумел праздник. Там собрались сотни аргонцев, сплитов и теладинцев. Казалось, все население Ледды пришло, чтобы лично пережить вместе с Зером Альманом его попытку установить рекорд. Как на больших народных гуляньях, были поставлены палатки для закусок и автоматы по продаже напитков. Здесь даже был паранидский жонглер, вокруг которого порхали в воздухе геометрические тела. Над головами толпы парил голографический шар, показывавший различные картинки с камеры, расположенной в кокпите, и из системы Вантера – Юнипа.

Зер Альман посмотрел на инфобраслет. Через двадцать мизур он взойдет на борт «АП Весельчака», который в это время готовили к старту на летном поле «А» в нескольких километрах отсюда. Естественно, летное поле строжайше охранялось. Ему самому не верилось, что он стоит так спокойно здесь, на земле, и смотрит в небо. Он еще не чувствовал ни малейшего волнения.

– Ну когда же он наконец появится? – хныкал Джордже, которому было всего четыре язуры, стоя рядом с Зером Альманом и пытаясь принять такую же позу. Мальчик имел в виду Комплекс IV, один из шести орбитальных комплексов, принадлежавших Зеру Альману. Комплекс IV делал один оборот вокруг Ледды за сорок три мизуры и был таким большим, что в хорошую погоду его можно было увидеть невооруженным глазом.

Сегодня погода была отличной – прохладная ночь и абсолютно ясное небо.

– Терпение. Он может появиться в любой момент, – спокойно ответил Зер Альман.

Включая Джордже, здесь сегодня собрались трое из пятерых его отпрысков. И одна из его двух бывших партнерш по брачному договору.

И вот на горизонте появилась большая белая точка, совершенно бесшумно совершавшая движение по своей траектории между звезд.

– Ну, смотри! Видишь?

– О да! – восхищенно ответил мальчик.

– Там, вверху, мы строим космические корабли, такие как «АП Весельчак» и даже еще больше. Это гораздо практичнее и дешевле, чем делать их здесь, внизу.

– Зер Альман, а почему все теладинцы называют тебя «Зер Альман с косой»? – невинно спросил малыш.

– Кто это так называет? – прорычал Зер Альман шутливо-угрожающим тоном.

Он знал, что некоторые люди за его спиной действительно так его называют, и даже мог предположить, у кого мальчик это подхватил.

– Рейза называет!

– Ха! Ну я ей покажу! – ухмыльнулся Зер Альман. – Это просто неслыханно! – Он одним глотком выпил всю воду. – Пойдем в дом, малыш?

– Не-е, я еще посмотрю!

В помещении все приветствовали его громкими криками. Вообще-то Зер Альман не любил привлекать к себе повышенное внимание, но с этим нужно было смириться и делать хорошую мину при плохой игре. Гегебалий пробился к нему через толпу:

– Коллега шеф, Уолш провел маневр с точностью сто один и одна сотая. Теперь он лидирует!

Зер Альман поймал на себе любопытные взгляды. Он все время следил за полетом Уолша с помощью голографического шара и знал, что говорят об этом комментаторы. До сих пор сто одна мизура было лучшим временем, которого удалось добиться при исполнении двойных «качелей». Но он был уверен, что ему удастся побить этот рекорд.

– Отличная работа, – сдержанно улыбаясь, сказал он. – Посмотрим, сможем ли мы с нашей чудо-техникой закрутить гайки еще крепче.

Он не уточнил, что имел в виду под этим замечанием: то ли свое летное мастерство, то ли технологию двигателей КМДД. В глубине души Зер знал, что ему придется почти полностью положиться на двигатели, потому что его собственное летное мастерство не слишком превышало средний уровень. Инфобраслет запищал.

– Стартовое окно через пятнадцать мизур, – произнес плохо смодулированный электронный голос.

Зер Альман отдал пустой стакан своему ассистенту:

– Вы доставите меня на летное поле, Гегебалий?

* * *

На пути к ракетоплану, припаркованному недалеко от здания фирмы, Зер Альман в очередной раз удивился, сколько аргонцев, сплитов и теладинцев собрали здесь состязания. Он поднялся в ракетоплан, застегнул ремни безопасности и кивнул собравшимся зрителям из открытого бокового окна, в то время как Гегебалий выводил аппарат на нужную высоту. Через несколько сезур они уже плыли над головами возбужденных болельщиков. Приветственные крики не утихали.

– Не воспринимайте все так мелодраматично. Это вовсе не проводы героя на битву, – усмехнулся Зер Альман, искоса глядя на теладинца.

– А я воспринимаю это именно так, коллега, – фыркнул тот.

Зер Альман вздохнул и снова выглянул в окно. На него сияющими глазами смотрели мужчины и женщины, стар и млад. Там были маленькие дети и подростки, взрослые люди среднего возраста и даже совсем старые, с морщинистыми лицами и седыми волосами. Теладинцы шипели, сплиты показывали какие-то странные жесты. Чем он заслужил все это? Он же был всего-навсего инженером.

Неожиданно его взгляд зацепился за что-то в водовороте толпы. Зер Альман повернул голову и присмотрелся. Кто-то один не махал ему, не танцевал вместе с другими, а просто стоял, как скала посреди бушующего прибоя, и пристально смотрел на него, на Зера Альмана.

Это была довольно молодая женщина, очень красивая, с продолговатым лицом, стройная, светлые длинные косы, светло-голубые глаза. Зер Альман ощутил сильный толчок в сердце, оно сжалось и заболело. Он не знал, кто эта женщина, он никогда не видел ее, и все же… В ее глазах сверкал необычный ледяной огонь, сразу же показавшийся ему знакомым, как будто эти глаза снились ему каждую ночь. Кем она была? Он ощутил почти физическую боль, когда их взгляды оторвались друг от друга, потому что Гегебалий наконец-то сдвинул ракетоплан с места. Целую сезуру он боролся с искушением попросить своего ассистента изменить курс и вернуться. В конце концов Зер Альман преодолел это желание, но что-то в его душе и сердце продолжало вспоминать и болеть. Это было чувство, для которого он не мог найти слов.

В таком взбудораженном состоянии космолетчик вошел спустя пять мизур на борт «АП Весельчака», опустился на сиденье пилота и застегнул ремни безопасности.

– Вы уверены, что я не должен лететь с вами? – спросил Гегебалий, бочком присевший на сиденье второго пилота, пока Зер Альман вместе с молчаливым бортовым компьютером проверял данные приборов.

– Конечно, будет вполне достаточно, если вся слава окатит с ног до головы меня одного, – ответил пилот, подмигивая.

Гегебалий слишком хорошо знал шефа, чтобы понять, что это была шутка. Да и кроме того, правилами не предусматривалось присутствие второго пилота.

– Тшш! Что ж, тогда пожелаю вам поймать удачу за хвост, – торжественно сказал теладинец.

Зер Альман поблагодарил Гегебалия и посмотрел ему вслед. Когда компьютер доложил, что все переборки закрыты и включена стартовая готовность, Зер Альман положил руки на прохладные поверхности рукоятей управления, но не засунул их в углубления. С переброской на орбиту Юнипы компьютер мог отлично справиться и сам. Джонферсон снял руки с рукоятей и с удивлением обнаружил на них потные отпечатки. Неужели он вспотел? Разве он волнуется? Он недоуменно пожал плечами и отдал приказ: «Старт!» «АП Весельчак» приподнялся над землей на бледном столбе пламени и взмыл в ночное небо. Когда корабль прибыл на орбиту Ледды, с Зером Альманом тут же связались оба корабля сопровождения. Судьи состязаний передали на его бортовой компьютер официальные орбитальные параметры и пожелали ему удачи. Потом он включил стандартные двигатели – и полет «АП Весельчака» начался.

В течение полутора стазур, во время которых корабль стремительно несся к цели, мысли Зера Альмана были заняты в основном голубыми глазами, которые он заметил в людской толпе на Ледде. Естественно, не могло быть и речи о любви с первого взгляда или о передаче мыслей на расстоянии, но он мог бы поклясться, что эти глаза пытались ему что-то сказать. Они затронули его душу.

Через какое-то время, показавшееся человеку вечностью, корабль наконец приблизился к цели – точке L5, месту в треугольнике между Вантерой, Юнипой и «АП Весельчака», где в соответствии с планом должна была начаться гонка, как только компьютер включит зажигание. Зер Альман потянулся, хрустнул пальцами и засунул руки в углубления рукоятей управления. Он сделал это как нельзя вовремя. Рукояти дрогнули, и показатели нагрузки двигателей КМДД скакнули с нуля до шестидесяти пяти процентов. Под обшивкой корабля послышался негромкий, но мощный стук, сигнализирующий о том, что компенсаторы начали свою работу. Вантера буквально прыгнула в лицо Зеру Альману, заполнив собой все пространство. Темно-синяя планета с плотной атмосферой, но без узнаваемых облачных зон. Из тени планеты медленно выплывала луна Юнипа.

– Скоро увидимся, – хриплым голосом сказал Зер Альман, глядя на Вантеру.

Не упуская из виду просчитанные заранее параметры, он изменил курс «АП Весельчака» таким образом, чтобы носовая часть корабля показывала на внешний край Юнипы. Его план предусматривал пройти мимо луны как можно ближе к ее поверхности. Наблюдая за полетами других участников, он понял, что большинство из них старались держаться как можно дальше от луны, так, будто у нее была собственная атмосфера. Он же решил поступить иначе, а двигатели КМДД могли в крайнем случае вытащить его почти из любой гравитационной дыры!

И хотя Зер Альман все просчитал и был уверен в себе, его пульс учащенно бился, когда корабль начал стремительно приближаться к луне, которая осветила кокпит нереальным белым светом. Оправдают себя расчеты или его расщепит на атомы? От этой мысли у него на лбу выступил холодный пот. И только через несколько мизур, когда уже можно было различить отдельные детали на поверхности Юнипы, он осознал, что «АП Весельчак» действительно будет падать, вращаясь вокруг луны. Его руки машинально подвинули рукояти управления и увеличили радиус маневра «качелей». Когда Зер Альман это понял, он тут же вернул корабль в прежнее положение, но это упущение стоило ему по меньшей мере одной мизуры.

Слева над луной всходила Вантера. Зер Альман вздохнул с облегчением и вытер со лба капельки пота.

«Первый удар нанесен. Правда, не совсем безупречно», – подумал он и сконцентрировался на втором, более сложном этапе маневра.

Вантера была не газовой планетой, а так называемым кремниевым гигантом с такой большой гравитационной силой, что, окажись на его поверхности люди, они были бы обречены на неподвижность. Именно этот момент и могли бы обыграть мощные двигатели КМДД как свою козырную карту. Там, где другим пилотам приходилось просчитывать традиционный курс, Зер Альман мог рискнуть и сэкономить таким образом несколько сезур, а то и мизур.

Если пикирование на Юнипу уже было делом рискованным, то пике в совершенно ровную синеву большой планеты равнялось настоящему падению в бездну. Глазу не за что было зацепиться: не было видно, где начинается атмосфера и насколько она удалена от поверхности. Вантера заполняла всю панораму кокпита, как будто кто-то натянул перед окном огромный голубой платок. Сжав до боли зубы, Зер Альман пытался буквально слиться с рукоятями управления. Даже малейшее их движение могло означать для него жизнь или смерть, победу или поражение.

Наконец, после бесконечно длившейся инзуры, во время которой Зер Альман испытал сильнейший стресс, в нижней части окна из стеклометалла появилась крохотная щель черного космоса. Зер Альман чувствовал, как сила притяжения планеты держит «АП Весельчака» и пытается втащить его обратно. Он увеличил мощность двигателей на пять процентов сверх их полной нагрузки. Бесконечно медленно, как казалось Зеру Альману, тянулось время, пока корабль вырывался из воронки гравитационной силы.

Томительно тянулись мизуры, как вдруг неожиданно раздались позывные радиосигнала, а затем ожило и видеополе. Это был один из двух третейских судей, с надежного расстояния наблюдавших за «качелями» корабля «АП Весельчак».

– Официально лучшее время – девяносто четыре и двадцать четыре сотых мизуры. Мы поздравляем вас с рекордом, Джонферсон-сан. Вам действительно удалось нас удивить.

– Не могу сказать того же о себе, – простонал Зер Альман. – И все же спасибо.

Вантера и Юнипа уже превратились в маленькие диски, постепенно исчезающие в космосе, когда Зер Альман наконец оторвал руки от рукоятей управления и передал командование бортовому компьютеру. На рукоятях остались влажные отпечатки, а сам он весь дрожал от избытка адреналина. И хотя Зер Альман чувствовал себя на седьмом небе от счастья, ему казалось, что его только что четвертовали. Состязания он выиграл. В этом нет никаких сомнений. Еще два пилота, тоже собиравшихся осуществить маневр «двойных качелей», могли спокойно отказаться от полета, потому что перекрыть время Зера Альмана было просто невозможно. Но, естественно, они свою попытку сделают.

Скорость полета «АП Весельчака» после двойного маневра была так велика, что он долетел до Ледды меньше чем за одну стазуру. И что-то внутри него неустанно подгоняло его, причем так, что он начал торможение буквально в последний момент. С языками пламени, вырывающимися из двигателей, через сорок мизур корабль плыл по небу как символ победы – во всяком случае, так это воспринимали почти все зрители, ожидавшие его на Лед-де, – пока бортовой компьютер не посадил корабль с точностью до миллиметра на то же место, с которого тот стартовал.

Грохот двигателей постепенно уменьшался и наконец после слабого повизгивания стих окончательно. Вокруг царила тишина, но в голове Зера Альмана все еще раздавался шум мотора. Какое-то время он не шевелился, ощущая сильную усталость, потом сделал глубокий вдох. Он отстегнул ремни и встал, чувствуя, как дрожат колени. Когда открылась створка шлюза, ему пришлось зажмуриться от яркого света. Прямо перед его лицом жужжал коммуникационный шмель-дрон. Раздались крики «Браво!» и аплодисменты.

– Мой дорогой коллега шеф! – восхищенно кричал Гегебалий.

Теладинец, переваливаясь, спешил ему навстречу по красной дорожке, протянувшейся от ракетоплана до трапа «АП Весельчака». С обеих сторон дорожку ограждал металлический барьер, за которым толпились десятки ликующих зрителей.

– Дорогой коллега, брат и шеф Джонферсон-сан! – задыхаясь, произнес Гегебалий, поравнявшись с Зером Альманом. – Это был шедевр! Я никогда не видел ничего подобного!

Зер Альман слабо улыбнулся:

– Представьте себе, что вас привязали к гигантской петарде и выстрелили ею в воздух. Я и не мог ничего испортить.

– Тшш! – фыркнул теладинец. – Скромность победителя!

Бесконечное количество рук тянулось к Зеру Альману через ограждение. Следуя какому-то внутреннему порыву, он перешагнул через ограждение и пошел сквозь толпу, пожимая протянутые ему навстречу руки. И вдруг остановился, будто пораженный ударом грома. Гегебалий продолжал еще идти, но потом обернулся к шефу.

Зер Альман стоял, разинув рот и уставившись на людскую толпу с выражением невероятного изумления на лице. Он неотрывно смотрел на красивую женщину с длинными косами и светло-голубыми глазами, неподвижно стоявшую у барьера. Она улыбалась:

– Ты выглядишь как полудохлый аргну, Зер!

В душе Зера Альмана смешались узнавание и неверие. Теперь он знал, чьи это были глаза. Они принадлежали очень дорогому для него человеку, исчезнувшему давным-давно и объявленному погибшим. Несколько сезур он хватал ртом воздух и искал хоть какие-то слова. Потом сумел взять себя в руки настолько, что пролепетал ответ, который мог быть только таким. Это он тоже знал наверняка.

– Мне кажется… мне кажется, у тебя весь хобот в грязи, Йош!