355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Хельге Каутц » Йошико » Текст книги (страница 10)
Йошико
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 01:56

Текст книги "Йошико"


Автор книги: Хельге Каутц



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

– Добро пожаловать в вашу новую империю, – сказал теладинец с оттенком гордости в голосе. – «Тупик Профита» – самый популярный адрес на станции. Некоторые завистники, правда, утверждают, что это и единственный адрес. Тшш! Ерунда!

Он провел ее за стойку и представил роботу как нового члена команды. Обслуживающая машина ровным, спокойным голосом подтвердила, что все поняла, и поплыла дальше принимать заказы.

– Вы просто смотрите, что делает робот, а потом делайте то же самое. Если появятся вопросы, меня не спрашивайте. Спросите робота или, что еще лучше, кого-нибудь из завсегдатаев. Все понятно?

Все было непонятно. Правда, Ильяна кивнула, но у нее было ощущение, будто ее толкнули в колодную воду и сказали: «Плыви!» Как-нибудь она, конечно, справится. Как-никак она всю свою прежнюю жизнь прожила на космической станции с двумястами якки! Что уж такого необычного с ней может здесь случиться?

– Без проблем, Игинар, – сказала девочка.

Теладинец покачал ушками:

– Замечательно! Тогда я прощаюсь.

Он поспешил к выходу, который автоматически открылся перед ним, и исчез за дверью.

Какую-то мизуру Ильяна неподвижно стояла за стойкой, ошеломленная тем, как быстро Игинар ее завербовал и нанял на работу. Потом сняла рюкзак, осторожно положила его в углу так, чтобы снаружи его нельзя было увидеть.

В замешательстве она вдруг поняла, что некоторые из аргонцев в нишах с любопытством поглядывают в ее сторону.

– А ты не слишком молода для такой работы, рыжая! – крикнул ей лихого вида мужчина со светлыми волосами и трехдневной щетиной и засмеялся. Его звали Барт Джаскал, как утверждал бейджик на его комбинезоне.

– Слишком молода для чего? – храбро крикнула в ответ Ильяна.

Аргонец, которому вряд ли могло быть больше пятнадцати язур,[3]3
  Пятнадцать язур – это примерно двадцать земных лет.


[Закрыть]
снова рассмеялся и сказал что-то сидящему рядом приятелю, который ухмыльнулся.

Со вздохом Ильяна повязала вокруг бедер слишком короткий для нее передник с выдавленной на нем эмблемой Торговой группы Телади, который нашла за стойкой. К такому тону обращения она давно привыкла, живя среди якки. Похоже, он был присущ мужчинам-аргонцам от рождения. Как бы то ни было, она хорошо умела обращаться с такими людьми.

Глава 15
Тригравископ

Вот уже на протяжении жизни одного поколения мы знаем, что мы не одни во Вселенной. Мы абсолютно уверены в том, что существуют многочисленные иные формы жизни! Мы находили их следы, мы посещали их миры. И все же вопрос Энрико Ферми остается до сегодняшнего дня без ответа: где же они?

Рене Фарнхэм
Выступление в честь 25-го юбилея старта корабля «Подснежник»

Сектор База Облаков, Ледда

561 год по теладинскому летоисчислению

Уже во время обучения в ПИАФе – Политехническом институте Аргонской Федерации – Зер Альман сделал техническое изобретение, которое несколько язур спустя легло в основу деятельности Космической мобильной дивизии Джонферсона. По сути дела, речь даже не шла о чем-то принципиально новом. Это было просто новой ступенью в развитии инженерной мысли. Зер Альман взял давно известный принцип и довел его до границы физических возможностей: двигатель с использованием Вещества/Антивещества, то есть В/Ав. Вот уже сотни язур двигатели В/Ав использовались для того, чтобы приводить в действие коммуникационных шмелей-дронов. С помощью этого небольшого, но невероятно мощного агрегата так называемым курьерам Вселенной можно было придавать скорость, близкую к скорости света. Расход топлива, однако, ограничивался, как правило, несколькими граммами, а то и меньше. Долгое время не существовало серьезных попыток перенести эту технологию на работу больших космических кораблей, что было легко объяснимо: изготовлять антивещество в большом количестве было дорого, кроме того, пришлось бы создавать надежное материально-техническое обеспечение для этого опасного вещества. И, как следствие, эту хоть и эффективную, но достаточно грубую технологию изготовления коммуникационных шмелей-дронов на основе В/Ав никогда не пытались усовершенствовать. Да и на рынке на нее, казалось, не было особого спроса. При наличии сети стартовых ворот вполне хватало имеющихся ионных и термоядерных систем, чтобы наладить сообщение между планетами и солнечными системами в кратчайшие сроки.

Слушая лекции в ПИАФе, Зер Альман дозрел до идеи изготовления и использования антивещества в большом объеме. Начав разработки в этом направлении и убедившись в своей правоте, он сделал следующий шаг. Он предложил улучшить двигатели с использованием Вещества/Антивещества для коммуникационных шмелей-дронов и увеличить их. Уже после первых опубликованных результатов появился неожиданно большой спрос на так называемую технологию КМДД. Большой интерес проявили также торговый флот и армии всех народов. Вдруг оказалось, что эту технологию необходимо иметь и в Планетарном Сообществе. Непонятно было – почему именно теперь? Со времени основания Сообщества все были удовлетворены традиционными технологиями. С чего бы это такой неожиданный интерес к новому?

Как это часто бывает, ответ оказался проще, чем можно было предположить: в пятьсот сорок шестой язуре в Планетарном Сообществе появился Кайл Вильям Бреннан. Его космический корабль «Икс», созданный на забытой планете Земля, был оснащен высоко развитым двигателем на основе В/Ав. Только благодаря этому двигателю пилоту-экспериментатору удавалось тогда раз за разом уходить от своих преследователей.[4]4
  См: «Легенда Фарнхэма».


[Закрыть]
Своим полетом он показал, что технология, основанная на использовании В/Ав, способна функционировать в течение длительного времени и давать существенное стратегическое преимущество. И все же прошло целых десять язур, пока детали этой сложной технологии были разработаны и в Планетарном Сообществе. И первым, кому это удалось, был Зер Альман Джонферсон. Космическая мобильная дивизия Джонферсона моментально стала одним из самых популярных предприятий. Даже научно-исследовательский отдел знаменитой группы на фирме Кайла Вильяма Бреннана «Терра. Корп.» не могла противопоставить ничего, равного системе двигателей КМДД.

К настоящему времени постоянно растущее предприятие Зера Альмана Джонферсона состояло из шести орбитальных заводов, два из которых – Завод I и Завод IV – занимались исследовательской и конструкторской деятельностью. Каждый завод находился в отдельном секторе и вращался вокруг одного мира, а центральное управление обосновалось в секторе База Облаков на планете Ледда, где находилась резиденция самого Зера Альмана Джонферсона. На этой же орбите располагался Завод IV, который Зер Альман частенько называл своей любимой игровой площадкой. Несмотря на постоянное внимание средств массовой информации и правительства, Зер Альман Джонферсон оставался таким же, каким был всегда: скромным изыскателем с инженерным образованием. Он никогда не забывал своих корней и своего происхождения и по возможности избегал светских тусовок, где ему надо было бы появляться, так как он стал очень состоятельным человеком. Он категорически отказывался от всех наград, которые ему хотели вручить, говоря, что не создал ничего такого, что было бы достойно подобных наград. Иногда его сравнивали с доктором Сиобан Инья Норман, которая открыла NOQ-инвариантность, хотя Зер Альман категорически с этим не соглашался: доктор Норман была для своего времени гением, он же – всего-навсего инженер, который просто много работает.

* * *

После того как они сдали тригравископ в один из многочисленных технических отделов Завода IV, Зер Альман провел для Йошико экскурсию по огромной космической станции. Он не мог не заметить, как сильно изменилось настроение Йошико после прошлой ночи. Ее вчерашнюю страстность в большой степени вытеснила какая-то меланхолия, причину которой она, несмотря на все его осторожные расспросы, не могла или не хотела объяснить. Слова лились из нее сегодня, как вода из горного источника Она смеялась, шутила и заражала Зера Альмана своим неудержимо хорошим настроением. Но как только он хотел прикоснуться к ней или обнять, она отстранялась и при этом посмеивалась от удовольствия. Он ничего не мог понять. Но и в детстве Зер Альман не всегда понимал Йошико. В принципе, его это устраивало: страстная любовница ночью и неунывающий, забавный товарищ днем. Чего еще он мог желать?

Квазуры пролетели как одно мгновение, и, когда наконец инфобраслет передал звонок из технического отдела, ему было немного жаль, что прогулка по заводу закончилась. Потому что было просто здорово гулять бок о бок с нею по станции. Но Йошико не хотела ждать. Для нее было очень важно получить обратно свой старый прибор и просмотреть, если будет возможно, сохранившиеся в нем данные. Он это видел и в какой-то степени понимал. Уже во время прогулки по заводу она использовала каждую паузу, чтобы завести разговор о кораблях с ЦП, о зонах и возможных орбитальных данных.

Ее повышенный интерес к старым кораблям с ЦП Зер Альман мог легко объяснить. Много язур назад эти корабли были предметом повышенного общественного интереса Многие расы – аргонцы, теладинцы, сплиты, параниды, но, что интересно, в их число не входили боронцы – искали корабли, которые, как тогда все считали, были способны на самостоятельное мышление. Но их так и не нашли. О старом тригравископе Зер Альман тогда даже не вспомнил.

В технический отдел они пришли одновременно с Гегебалием.

– Привет, маленькая ящерица! – весело воскликнула Йошико, заметив теладинца. – Ты тоже услышат об античном чуде техники?

– Он не античный, он просто предмет антиквариата, – фыркнул теладинец. Его чешуйка на лбу слегка дрогнула.

– Ха! Со мной этот фокус не пройдет, нечего сбивать цену! – ухмыльнулась Йошико и так быстро ринулась в помещение, как будто речь шла о жизни и смерти.

Зер Альман бросил ассистенту извиняющийся взгляд и не спеша пошел за подругой. Их уже ждал один из техников. Он указал на прибор, стоявший на верстаке с включенным проектором.

– Эта штука, наверное, была когда-то очень дорогой, – сказал он. – По большому счету он не слишком отличается от современного поколения таких приборов.

– А РТГ? – спросила Йошико.

Техник сделал широкий жест рукой:

– Как новенький! Продержится еще язур пять, а то и дольше.

Зер Альман поблагодарил служащего. При этом он напряженно наблюдал за тем, как умело Йошико пролистывала блоки данных, пока не добралась до показателей за язуры с пятьсот сорок шестой по пятьсот сорок восьмую.

В воздухе появились гиперболы, сопровождаемые подписями. Было нетрудно понять: корабли с ЦП взяли тогда курс, который вел их из галактический эклиптики по прямой в бесконечность космоса, но по другую сторону от известных тогда торговых путей и стартовых ворот. С небольшим ускорением их древних двигателей, которые к тому же не могли работать постоянно из-за ограниченных ресурсов, кораблям с ЦП должны были потребоваться десятки тысяч деказур, чтобы, следуя своим курсом, ведущим их из галактики, добраться хотя бы до ближайшей солнечной системы. Как тогда, так и сейчас ни Йошико, ни Зер Альман не могли понять, почему ксенонцы спасались бегством от Сообщества.

– Ты думаешь так же, как думаю я? – Йошико выжидающе взглянула на Зера Альмана.

– Что ты сейчас выключишь скоп и мы проведем на Ледде еще пару замечательных стазур?

– Может быть, – блеснула она глазами, еле сдерживая смех. – Но до того как получить удовольствие, нужно решить большую и недобрую головоломку, которую задала нам Земля. Или я не права, господин инженер?

– Валяйте, госпожа интергормональная принцесса.

Под термином «интергормональная» экзобиологи понимали третий род боронцев, так называемых лар.

– Если предположить, что корабли с ЦП использовали для создания ускорения десять процентов своей массы… Я знаю, это перебор. Часть головоломки номер один: насколько велика их конечная скорость по отношению к Фантому Лебедя?

Зер Альман задумчиво нахмурил брови. Стало традицией при расчете конечной скорости кораблей дальнего действия привлекать пульсар Фантом Лебедя. Но что задумала Йошико?

– Расход массы наверняка можно рассчитать с еще большей точностью, – ответил он. – Возьмем за данность на тот момент десять процентов. – Зер Альман извлек из дисплея алгебраическую счетную доску, нашел несколько формул из подходящих блоков и ввел новые значения. – Что-то около 0,06 с, – сказал он чуть погодя. – Уточним соотношение: информационному шмелю понадобится для этого меньше двух сезур. В вакууме, разумеется, – добавил он.

Йошико удовлетворенно кивнула:

– Это замечательно. Гегебалий поставит тебе в дневник хорошую отметку за такую работу. Правда, Гегебалий?

– Тшшш?

– Часть головоломки номер два: допустим, имеется средний по тяжести корабль класса МЗ. Оснащен одним двигателем КМДД.

– Одним?.. – От изумления Зер Альман открыл рот.

– Ну конечно же! Как же он сразу об этом не подумал! Вероятно, его ввел в заблуждение этот долгий срок, который корабли провели в пути. Поэтому он и решил, что они непременно должны находиться за пределами досягаемости. Что, как он теперь понимал, было ошибкой. Если бы знать, где они сейчас находятся, можно было бы послать им, например, коммуникационного шмеля-дрона или дрона, снабженного камерой. Или… Его пальцы лихорадочно мелькали над проекцией счетной доски.

– Ускорение – две тазуры, свободное падение – одиннадцать тазур, полторы на торможение, – заявил Зер Альман спустя какое-то время. – Прикинем три тазуры на обратный путь. Йош! Хочешь, полетим?

– Тшшш, коллега шеф, – возбужденно воскликнул Гегебалий.

– Ты подумай, кого ты спрашиваешь! – ухмыльнулась Йошико. – Или ты думаешь, что я могу сказать «нет» на подобное предложение?

– Нет, – ответил Зер Альман, – не думаю.

– Да! – обессилено возразил Гегебалий. Теладинец ощущал себя обойденным и сделал шаг вперед. – Коллега шеф! Если я правильно понял ваш разговор, то вы намереваетесь покинуть галактическую эклиптику на нашем, в настоящее время единственном, экспериментальном корабле. Я считаю эту идею крайне невыгодной.

– Напротив, с помощью новой системы двигателей Космическая мобильная дивизия Джонферсона отыщет таинственные корабли с ЦП. – Зер Альман взмахнул рукой, как будто подсчитывал воображаемые прибыли. – Разве это не сулит выгоду?

– Нет! Риск потерять «АП Весельчак» не стоит никакого профита.

– Значит, так, Гегебалий! Во-первых, «АП Небесный» будет точно так же полностью переоборудован самое позднее через три мазуры. И положа лапу на сердце… на сердца: здесь ведь все держится на вас, а не на мне. Разве не так?

– Да, но… Тшшшш! – Гегебалий поднял лапы ладонями наружу. – И все равно я бы не советовал этого делать, – добавил он беспомощно.

Зер Альман присел на корточки, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

– Я всегда умел ценить вашу заботу и обязательно подумаю об этом, когда буду принимать решение.

На самом деле решение было принято уже в тот момент, когда Йошико обратила его внимание на возможность отыскать корабли с ЦП. Целая мазура вместе с Йошико плюс полет, полный приключений, – ради этого он был готов поставить на кон все.

Главное – он мог быть вместе с ней!

Глава 16
Конечная скорость

Если Древний Народ действительно существует, почему мы считаем, что он такой могущественный? Почему мы ощущаем себя мышами, которых кто-то загнал в лабиринт? Разве нет у нас искусственного разума и нанотехнологий? Так в чем же разница? Только одно слово: фемторазум![5]5
  Фемто – приставка к наименованию единицы физической величины; служит для образования дольных единиц.


[Закрыть]

Доктор Сиобан Инья Норман

Панама Зура

561 год по теладинскому летоисчислению

Под крылом «АП Весельчака», на расстоянии меньше двухсот километров, беззвучно скользила поверхность Ианама Зуры глинистого цвета. Бесконечные полоски побережья, судя по всему созданные искусственно, извивались вдоль всего Северного полушария планеты. Вместо глубоких океанов в этом мире были только неглубокие водоемы, в основном болота. Каждый теладинец мечтал об Ианама Зуре, потому что воспоминания о родной планете, которую считали исчезнувшей, генетически наследовались каждым поколением. Однако не все теладинцы любили Ианама Зуру. Как только они вступили на землю своих предков, многим стало ясно, что многочисленные деказуры разлуки сделали почти непреодолимыми разногласия и различия между двумя ветвями их народа.

– Гегебалий никогда здесь не был, – задумчиво пробормотал Зер Альман.

Он сидел в кресле первого пилота «АП Весельчак», руки расслабленно лежали на рукоятях ручного управления, потому что в данный момент управление кораблем взял на себя бортовой компьютер. Зера Альмана мучили угрызения совести из-за того, что он оставил своего ассистента на Ледде. Но кто-то ведь должен был продолжать руководить КМДД, пока он сам был далеко. А с этим мог справиться только Гегебалий.

– Надо же, бедняга! – фыркнула Йошико.

Ее босые ноги лежали на выключенной консоли второго пилота, грива белокурых волос окутала спинку кресла. На ней были светлые брюки армейского образца из дубленой кожи дарфина, которые любили носить воины-сплиты, и серая фуфайка-безрукавка с вырезом, но, к великому сожалению Зера Альмана, скрывающая живот.

«Какой дикой она выглядит, – думал он, глядя на Йошико восхищенным взглядом. – И такой свободной! Как бы я хотел быть таким свободным!»

Йошико сняла ноги с консоли и нагнулась вперед, чтобы рассмотреть панораму из окна кокпита.

– Ты знал, что здесь раньше существовал иммиграционный контроль?

– Да, – кивнул Зер Альман, вспомнив странно раскрашенных ящеров, которые в свое время рыскали повсюду на «ФЛ Дидан Наванье» и что-то вынюхивали. Причем вынюхивали в буквальном смысле слова! – Думаю, сейчас у них не так много желающих сюда приехать.

– Странно. Такая потрясающая грязная дыра – и никто не хочет ею полюбоваться!

В этот момент горизонт заметно расширился и взору открылись огромные пространства болот. Вдали в лучах солнца что-то блеснуло. Это должен был быть единственный крупный город на Ианама Зуре – Полет Сортайи. Через несколько мизур «АП Весельчак» приземлится там, чтобы они смогли пополнить запасы продовольствия. При условии, конечно, что на родине теладинцев вообще можно будет найти продукты, пригодные для людей.

Оказалось, что можно. Пока грузовой паром, формой напоминавший эластичный диван-кровать без ножек, загружал в кухонные автоматы продукты на целую язуру, Йошико перебралась через грузовую платформу корабля. Босиком она шлепала по летному полю, на котором кое-где виднелась скудная растительность. Пальцы утопали в прохладной грязи, и ей нравилось это ощущение. Поле было огромным, но Йошико насчитала на нем всего девять космолетов. Половина из них представляла собой модели, которые она видела впервые в жизни. Она даже не знала, с чем их можно сравнить: в основном – круглые органические формы, светлые грязные цвета, ряды иллюминаторов напоминали выпуклые глаза насекомых. Один, особенно интересный корабль, стоявший довольно далеко, выглядел как плоская морская раковина. Все космолеты казались нецелесообразными, но Йошико нашла их очень эстетичными. Если это были конструкции здешних теладинцев, то она с удовольствием посетила бы Полет Сортайи и рассмотрела бы его поближе. Но время поджимало, запланированная остановка была точно рассчитана.

Йошико нечаянно нащупала что-то в кармане брюк. Это оказался продолговатый предмет – трубочка с таблетками «Р».

– Йош! Ты идешь? – позвал ее Зер Альман.

– Нет! – ответила она, но не смогла удержаться и неожиданно икнула. – Сейчас! – крикнула она.

Ей хотелось хотя бы еще несколько сезур подышать свежим воздухом. Они с Зером Альманом находились в пути уже две тазуры. Это были две исключительно прекрасные и веселые тазуры, особенно когда бортовой компьютер брал на себя управление кораблем, а это бывало весьма часто. Они решили не обращать внимания на тревожные сообщения о возможном предстоящем нападении хааков, а потому просто выключили радиопередатчик. Уединялись они в каюте Зера Альмана. Йошико затруднялась сказать, было ли это влияние лекарств, притуплявших чувство тревоги, или дело было в присутствии Зера Альмана. Во всяком случае, она уже очень давно не чувствовала себя такой уравновешенной и такой совершенной.

Прежде чем повернуться и пойти назад к кораблю, она бросила еще один взгляд вверх, так как ей показалось, что она заметила в небе какое-то необычное движение. Действительно, на светло-голубом утреннем небе можно было заметить слабое сияние, опоясывавшее Ианама Зуру как лента. Оно было похоже на волшебный занавес из звездной пыли. Он колыхался высоко в небе, напоминая вуаль, которая переливалась разными цветами: то молочно-белым, то светло-голубым, то светло-зеленым. Дневная Аврора! Йошико почувствовала, что ей начинает нравиться эта отдаленная планета, которую она всего какую-то инзуру назад назвала потрясающе грязной дырой. Наконец она повернулась и зашагала к кораблю.

– Проклятье! – воскликнул Зер Альман, когда Йошико перебралась через грузовую платформу, находившуюся на высоте около полутора метров от земли, и вошла в шлюз.

– В чем дело? – удивленно спросила она.

Зер Альман указал на ее ноги, и Йошико рассмеялась. Вряд ли он имел в виду грязь, ведь, в конце концов, на корабле имелись роботы, заботившиеся о чистоте. Значит, это было связано только с тем, что Зер Альман намеревался сделать с ней и с ее грязью. А сердился потому, что из-за нехватки времени не мог себе этого позволить. Йошико ухмыльнулась.

В кокпите они еще раз вместе перепроверили в последний раз надежность траектории, просчитанной еще на Ледде. На основании звездных карт и показаний тригравископа удалось установить, что пятнадцать язур назад корабли ксенонцев стартовали в направлении галактической эклиптики и к этому времени должны были оказаться на расстоянии трех световых тазур от Ианама Зура. Можно было предположить, что они находились в горизонтальном свободном падении и двигались, вращаясь вокруг своей оси, в направлении местного солнца, в то же время они удалялись от него, двигаясь вертикально.

Через одиннадцать тазур мы увидим их на тригравископе. Там ведь нет ничего, что могло бы нам помешать. Волнуешься, Зер?

– Как-то не по себе, – признался он. – Не могу дождаться.

Вскоре после этого «АП Весельчак» поднялся в небо на светлой огненной колонне и пронзил Аврору, которая создавала небольшое магнитное волнение, скоро полностью успокоившееся.

* * *

Спустя тазуру после того, как двигатели КМДД начали работу, солнце Ианама Зура, совершавшее свой обычный путь вокруг одноименной планеты, осталось так далеко позади, что его можно было различить только как маленькую точку среди множества других таких же на дисплеях корабля. Чтобы космолет на полной скорости совершенно сознательно не обращал внимания на стартовые ворота, было крайне редким явлением. И еще реже корабли покидали плоскость эклиптики планетарной системы. А то, что корабль с экипажем на борту тоже вдруг добровольно захотел покинуть галактическую плоскость, было абсолютно новым явлением в истории космонавтики всех народов. Ведь толщина галактического диска составляла две тысячи двести световых язур. Даже с помощью новейших двигателей КМДД экипаж вряд ли мог надеяться, что их жизней хватит на то, чтобы покинуть галактику. Межгалактическое пространство принадлежало Древнему Народу и его посланникам, зонам, так было и так будет всегда.

В течение последующих тазур у Йошико и Зера Альмана не было времени предаваться праздности и лентяйничать, как это было во время спокойного полета к Ианама Зура. Двигатели КМДД, работавшие на полную мощность, создавали легкую дрожь, охватившую весь корпус корабля.

Эта дрожь не была проявлением силы Кориолиса, и поэтому компенсаторы не могли ее остановить. Одновременно с вибрацией во всех кабинах и проходах корабля появились постоянные шумы, действующие на нервы обоим обитателям космолета. Зер Альман провел несколько тазур в машинном отделении, пытаясь выяснить источник вибрации и шумов, однако безрезультатно. Он, правда, считал, что появление как того, так и другого можно было предвидеть, но их интенсивность его тревожила.

– Это самый жесткий тест под нагрузкой, которому до сих пор подвергались двигатели. Включая маневр «качелей», – заявил Зер Альман, когда прошло семь тазур. Под мышками его рубашки расплывались пятна пота.

– Примерно то же можно сказать и о моих нервах, – вызывающе ответила Йошико и быстро вышла из кабины пилота.

В ту же тазуру она забрала все свои вещи из маленькой каюты, которую делила до того с Зером Альманом, и перебралась в другое помещение, предназначенное для пассажиров. Там она осторожно сложила тригравископ, упаковала его в защитную пленку и положила в шкаф, предварительно завернув в наволочку.

– Что случилось? – только и спросил Зер Альман, когда через несколько стазур пришел в кокпит и увидел Йошико, склонившуюся над звездными картами и показателями гравидара.

– Слишком тесная близость вредна, Зер Альман. Настанет день, когда наши пути снова разойдутся. Так что уж лучше начать сейчас. – Ее голос звучал холодно и отчужденно.

За все время, что он знал ее, она впервые назвала полным именем, а не просто Зер, как делала всегда. Глубоко обиженный, Зер Альман уставился в окно, глядя на сплошную черноту космоса, и открыл рот, как будто хотел что-то сказать. Потом потряс головой, отвернулся и вышел.

В течение следующей тазуры они разговаривали друг с другом так, будто ничего не произошло. Зер Альман принял решение не заговаривать с Йошико о ее переезде в другое помещение и о причинах этого решения.

Прошло какое-то время, и над главной консолью появились справочные данные, которых Зер Альман давно ожидал. Двигатель КМДД, как и все двигатели, работающие на основе В/Ав, потреблял умеренное количество отбрасываемой массы. Но, несмотря на это, после неполных пяти тазур полета с полной тягой уровень массы медленно приближался к нулевой отметке.

– 0,43 с, – сказал он, обращаясь к Йошико, сидящей рядом с ним. – При такой скорости коллекторы должны были бы подключиться.

– Ты их вчера проверял? – спросила Йошико.

– Двигатели Буссарда? – Он пожал плечами. – При интеграции на системном уровне – да.

Коллектор Буссарда проецировал магнитное поле шириной в несколько километров, с помощью которого можно было улавливать свободный межзвездный водород. И чем выше была скорость корабля, тем больше мог быть так называемый улов. Космические корабли, распространенные в Планетарном Сообществе, могли без проблем какое-то время накапливать этот водород и сразу же использовать его в работе своих систем приводов. Иначе обстояло дело с двигателями КМДД: с большим трудом им приходилось сначала создавать из него во внутренних ускорителях антиводород. Этот процесс считался теоретически возможным, однако невозможным практически.

Зер Альман вытащил управление двигателем Буссарда на свою консоль, добросовестно перепроверил все показатели и запустил коллектор. Одновременно с действующим на нервы гудением, которое перекрывало даже шум мотора, перед «АП Весельчак» возникло призрачное свечение, становившееся все шире. Это была какая-то узкая синяя воронка, расширявшаяся, как им показалось, до бесконечности.

– Разве магнитные полевые эффекты можно видеть невооруженным глазом? – медленно спросила Йошико.

На лбу женщины появилась глубокая вертикальная морщина.

– Если ты при относительных скоростях встречаешься со свободным водородом… – Зер Альман не закончил фразу и провел рукой по волосам. Под рукой раздалось слабое потрескивание.

– Зер, 0,4 с – это не относительно. Выключи двигатель Буссарда. Смотри! – Она испуганно протягивала ему свою руку, на которой все волоски встали дыбом. – Что это? Ты видишь?

Теперь и он почувствовал легкое давление, как будто двигался, преодолевая сопротивление, как водолаз под водой. Теперь и на его руках все волоски встали дыбом. Кроме того, его волосы начали отчетливо потрескивать.

– Выключи эту проклятую штуку! Сейчас же! – закричала Йошико. – Выключи ее!

Зер Альтман согласно кивнул и взялся за рукояти управления двигателем Буссарда, который все еще красовался на дисплее. По всему экрану пульсировали какие-то странные цветные кривые линии, затрудняя Зеру Альтману возможность найти и привести в действие систему отключения.

Вдруг «АП Весельчак» потряс ужасный толчок. Йошико и Зера Альмана с огромной силой швырнуло на окно кокпита. Йошико, сохранившая присутствие духа, успела вытянуть перед собой обе руки, смягчив тем самым силу удара. Зер Альман сильно ударился головой о диск из стеклометалла.

Тишина.

Не жужжит коллектор Буссарда, исчезли призрачные световые явления. Полностью исчез свет, не видно ни аварийного освещения, ни мерцания лампочек – показателей состояния на приборной доске.

Никакой вибрации. Никакого гудения моторов.

Йошико даже не пыталась позвать Зера Альмана. Он так сильно ударился головой, что, вероятно, находился без сознания, если не хуже. Она почувствовала, что гравитационные генераторы тоже не функционируют. Довольно быстро ей удалось пробраться в темноте к креслу первого пилота и закрепить ремни безопасности. Со знанием дела она засунула руки в рукояти управления и сильно нажала большими пальцами нужные кнопки. Никакой реакции. Она попробовала еще раз, и что-то изменилось: где-то в абсолютной тьме вспыхнул слабый оранжевый огонек, как солнышко между космическими островами. Спустя еще полсезуры раздался женский голос:

– JAGID-система/12 готова. Сообщение о повреждениях…

– На это нет времени, – прервала ее Йошико, которая в первый раз услышала голос бортового компьютера. – Поддержание жизни, свет, гравитация. Именно в таком порядке.

Где-то впереди раздался слабый стон.

– Йош?

В этот момент снова включилось освещение кокпита, и одновременно с ним появилась искусственная гравитация. Раздался стук: это Зер Альман упал на пол. И пока повсюду стали появляться индикаторы (сначала красные, затем их сменили оранжевые и наконец зеленые), Йошико освободилась от ремней, вскочила и нагнулась над Зером Альманом.

– Со мной все в порядке, – задыхаясь от кашля, произнес он. – Что с кораблем?

Йошико помогла ему встать. Он хотел сесть в кресло первого пилота, но она мягко и решительно усадила его в кресло второго пилота.

– Пожалуй, ты права. – Зер Альман помассировал затылок и взглянул на женщину, которая уже снова пристегивала ремни безопасности, сидя в кресле первого пилота. – Что это было? И насколько пострадал корабль?

– Дело дрянь, – коротко ответила его подруга. – Как ты себя чувствуешь?

– Что?

– С кораблем дело дрянь, – объяснила Йошико. – Во всяком случае, с коллекторами и двигателем КМДД. – Она лихорадочно пролистывала страницы меню с показаниями о повреждениях, выданные бортовым компьютером. – Все остальное в порядке. Обычные двигатели, жизнеобеспечение, генераторы, компенсаторы, компьютер. Но индикаторы двигателя Буссарда и двигателя КМДД темно-красные.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю